Здравствуйте! На странице https://www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/?t=author&i=2724 вашего сайта я обнаружила информацию о моей прабабушке, которую написали со слов моего дедушки, Аева С.Г. Чтобы получить более подробную информацию, я попросила дедушку написать о его маме. Посылаю вам текст воспоминаний дедушки о его маме. 

* * *

От себя добавлю: брат у дедушки всё-таки нашелся. Правда, старший. В 2017 году удалось найти его брата по отцу, о существовании которого мы узнали только в 2010 году из архивов. Теперь они, братья, общаются и наверстывают упущенное почти за 80 лет. Но, как говорят, «это уже другая история».

 Огромное Вам спасибо за то, что Вы делаете! Успехов вашему проекту!

С уважением,

Юлия

Воспоминание сына, Аева Станислава Георгиевича:

«Весной 1949 года мы с мамой Урала переехали в поселок Мочалище Марийской АССР. Это был небольшой рабочий поселок, где было лесоперерабатывающее производство. До ближайшей железнодорожной станции Суслонгер было около 10 км. Рабочие бараки, школа-семилетка, клуб, магазин и больничка на три комнаты – вот и все жизненные удобства. Адресов еще не было, почтальон каждый вечер приходил с почтой на центральную площадь и вручал письма и газеты.

Бабушка моей мамы не зря завещала внучке жить скромно, тихо и в лесной глуши, где чекисты обычно не встречаются. Урок Краснокамска не прошел даром…

Жилье дали в старом бараке – одна комнатка, печное отопление, стены из досок, внутри стен опилки. Рядом с бараком крохотный огород.

Зарплата у матери была очень маленькая, пришлось заниматься огородом, заводить подсобное хозяйство. Для огорода нужно было выпросить у лесничего участок. Свободных участков не было, и тот участок на опушке леса, что нам дал лесничий, требовал приложить руки – надо было убрать заросли кустарника, старые пеньки. Кроме того, надо было посадить сотню саженцев сосны на том участке, который выделил лесничий. Потом этот лесничий, дядя Ваня, пожалел нас и разрешил посадку сосен сделать через год. Ведь нам предстояло вскапывать целину.

Чтобы получить урожай, нужно удобрить землю. Это нам посоветовали местные старожилы. Они же подсказали, где взять эти удобрения.

В центре поселка был деревянный общественный туалет. Вот из этой выгребной ямы мы эти «удобрения» таскали на носилках до огорода, а это метров 500-600. Для меня это был трудовой подвиг – сколько силы у пацана в 10 лет? Я просто плакал от бессилия, ручками носилок натирал себе мозоли. С горем пополам мы подготовили огород, но время было упущено. И лишь в 1950 году мы получили нормальный урожай картошки, и голод уже нам не грозил.

Подружились мы и с лесничим. Дядя Ваня оказался нормальным человеком, помог нам отремонтировать сарайчик. Завели мы козочку, несколько курочек. Но 1949 год был для нас очень тяжелым. Чтобы спастись от голода, мама решила отправить меня в детдом. Сказала на время, а потом заберет меня домой. Я так и сделал. Приехал в Чебоксары, в детдоме сказал, что потерялся в дороге, отстал от матери. Меня приняли, обогрели, накормили. Стали оформлять документы. А я, улучив момент, сбежал в первый же день. Еду домой в поезде, всё боюсь проехать свою остановку – Суслонгер. А все станции состоят из типовых построек. Вот смотрю, вроде моя. Я бегом к выходу, кричу какой-то женщине: «Какая остановка?» А она в ответ: «Шелангер!». Кругом шум от паровозов, свистки, грохот вагонов. Понял я, что это Суслонгер, и вышел на перрон. Понял ошибку, когда поезд ушел. И пришлось мне топать по шпалам 10 км до Суслонгера, т. к. следующий поезд был только на следующий день.

Моя мать очень обрадовалась, когда я пришел домой. Говорит: «Большая дура была, когда послала в этот детдом. Ничего, переживем и вдвоем!»

Многое забыто, но бывали и такие зарубки в памяти, которые, пока я жив, всегда со мной. Придется откровенничать, ибо вспомнился еще один эпизод из нашей жизни.

В центре поселка было проведено радио, которое выдавало информацию о событиях в мире и стране, а также развлекало народ хорошей музыкой и песнями. И вот однажды по радио объявили, что завтра в магазине будут продавать сливочное масло по 0,5 кг в одни руки. Все оживились, на другой день очередь была огромная. Ну еще бы! Это ведь масло, а не какой-то там маргусалин! Мать дала мне денег на полкило счастья, я терпеливо дождался своей очереди. Сначала я подумал, что продавщица Зойка, как ее все звали, просто ошиблась и выдала мне целый килограмм масла. Сначала я растерялся, стою и гадаю, в чем дело. А Зойка заметила мои колебания и говорит: «Иди, иди к маме и скажи, что вечером я приду в гости». Я ушел молча, но и по дороге все пытался решить эту загадку, как объяснить маме, откуда лишнее масло.

Пришла мама с работы, я ей все рассказал. А тут и Зойка пришла. Смотрю, мама чем-то расстроена, места себе не находит. Говорит мне: «Стасик, иди погуляй, нам надо поговорить».

Пришел я через час. Смотрю, мать моя крепко задумалась. Я. конечно, спросил, что случилось. А она меня успокаивает, говорит – все хорошо, а глаза на мокром месте. Видно, что плакала. Наконец она собралась и с горечью пошутила: «За полкило масла мужика отдала!». Я ничего не понял, но в памяти эти слова остались на всю жизнь.

Истина до меня дошла через пару месяцев.

Мой школьный друг Ильфар Саитов с усмешкой открыл мне глаза: «А ты знаешь, у тебя скоро будет братик или сестра?» Для меня это был шок. Все было на моих глазах, а я, слепой котенок, ничего не знал! Вспомнились мне шутки и смех, когда к нам приходил дядя Ваня. Я еще плохо соображал в вопросах взаимоотношений мужчины и женщины. Но я теперь понял, что у матери с Зойкой был конфликт из-за лесничего. Дядя Ваня остался с Зойкой, других вариантов просто не было. В послевоенный период мужики были на вес золота… И главное – и Зойка, и мама оказались в интересном положении,  то есть беременны!

Мне могут сказать, что я это все выдумал. Нет и еще раз нет. Что было с Зойкой, не знаю, а моя мать, когда пришел срок, поехала в больницу и вернулась через несколько дней. Никакого братика я не видел. Был ли он – это большой вопрос. Мать со мной никогда не откровенничала, но примерно в 1968 году случайно сказала мне: «Жаль, что нет у тебя рядом братика…»