1995 г.

Родилась я 2 января 1925 года в деревне Диктор Лиманского района Астраханской области в многодетной калмыцкой семье. У родителей нас было пятеро: три сына и две дочери. Жили в своем доме, держали хозяйство: корову, лошадь, кур, овец. Родители работали в колхозе на разных работах. Жили мы бедненько.

Учиться мне не пришлось (закончила 2 класса национальной школы), так как нужна была нянька для младших братьев и сестер. С 15 лет работала на песках на Волге. Работа была очень тяжелая, но нужно было помогать родителям. Жили мы в бараке. Всего в бригаде было четыре звена по двенадцать человек. В основном бригада состояла из подростков. Бригадиром был Насонов Бадма, звеньевым нашего звена - Доржиев Гаря.

С весны до осени работали на Волге, а зимой на маленьких речушках. Рыбы ловилось много: астраханская сельдь, осетр, белуга, щекур, лещ. Выловленную рыбу сдавали в рыбокомбинат.

Весть о начале войны застала меня там же, на Волге. Весной 1942 года перевезли нашу бригаду на Каспийское морс. Все население, не занятое на рыбалке и трудоспособное, мобилизовали на рытье окопов. Однажды ночью немцы бомбили рыбокомбинат, нефтеналивные суда, нас в спешке эвакуировали на Азовское море. Только через трое суток вернулись мы на Каспий грязные, голодные.

Осенью 1942 - весной 1943 годов строили железную дорогу в деревне Зинзили. Мы, девушки, женщины, возили землю на тачках. Вечером ходили на танцы, любили танцевать.

...Как сейчас помню 28 декабря 1943 года. С утра нашу деревню заполонили машины, милиционеры. К нам в дом вошли два милиционера, сказали: «Даем вам пятнадцать минут на сборы». Всех жителей нашей деревни погрузили на машины и увезли на станцию Зинзили. Разве думали мы, что строили железную дорогу для себя.

Нас было трос: мама, младший брат и я. Старший брат был в армии, а папа и сестренки умерли уже. Мы уезжали из дома с одним чемоданом и сумкой. До сих пор у меня в ушах стоит шум того дня: крик людей, мычание коров, овец, лай собак, мяуканье кошек. У меня была любимая собака Верный. Километра два бежал мой Верный за машиной. И так мне было его жаль...

На станции погрузили нас в товарный вагон. По дороге кормили три раза в день. Приносили похлебку и хлеб. Ехали долго. Наконец, прибыли в Новосибирск. Там нас распределили по колхозам. Наша семья попала в Заводоуковский район в колхоз. Пять месяцев работала я на разных работах: пилила, колола дрова, перебирала картофель. Кормили плохо, на неделю выдавали 200 граммов овсяной крупы, несколько картофелин. У местного населения выменивали вещи на продукты.

В июне-июле 1944 года нас перевезли в Кондинский район на Учинский рыбозавод. Здесь я опять работала. На день выдавали нам 600 граммов хлеба, рыбу не ограничивали. Носить

было нечего, но голода мы не испытывали. Местное население относилось к нам неплохо. В комендатуре мы отмечались один раз в месяц. В свободные часы я вязала, на вырученные деньги покупала хлеб, масло и отправляла в деревню матери и брату. Весть об окончании войны застала нас там же, на Кон-динских песках. Помню раннее утро, собираемся мы на смену, вдруг на реке появляется лодка, и человек, сидящий в ней, кричит: «Война, война кончилась». Звеньевой наш, Розенберг Исаак Павлович, поздравил нас с Победой.

Весной 1946 года перевезли нас на Самаровский рыбоучасток. Это было самое тяжелое время. Система распределения продуктов была карточная: на одного работающего 600 граммов хлеба на один день, 600 граммов масла на месяц. У меня было два иждивенца, продуктов на них не полагалось. Рыба ловилась плохо, иногда даже без улова приходили домой. Картофеля и других овощей не было. С одеждой тоже были проблемы: спецодежду не выдавали, купить было не на что. У многих от голода и холода опухали ноги. Пришлось и мне испытать голодные отеки. В Черемхово многие умирали от голода. Одного малыша утром с трудом высвободили из мертвых объятий матери. Так же тяжело прошел год 1947-й.

Летом 1948 года переехали мы в деревню Слинкино (в 30 километрах от Ханты-Мансийска). Сами строили себе жилье. Нашей семье досталась маленькая комнатка, в которой мы прожили более 10 лет. В 1954 году я встретила свою судьбу, вышла замуж, появились дети. Жили в деревне дружно и калмыки, и немцы, и русские. До 1957 года не реже одного раза в месяц отмечались в спецкомендатуре. Для того, чтобы из деревни Слинкино съездить в Ханты-Мансийск, нужно было специальное разрешение коменданта.

После освобождения калмыков основная масса вернулась в родные края. Волею судьбы я осталась в этом суровом краю, и он стал для меня родным. Здесь родились, выросли и получили образование мои дети. В 1968-1983 годах работала в окружном Доме ребенка младшим медицинским работником.

ГАХМАО. Ф. 422. Оп. 5. Д. 2. Л. 1-7. Подлинник. Рукопись.