Сакович Галина Владимировна

Повороты судьбы: воспоминания

Сакович Г. В. Повороты судьбы: воспоминания. – 2-е изд., перераб. и доп. – Ставрополь: АГРУС, 2010. – 316 с.: ил. – (Серия «Близкое прошлое»).

Моим дорогим родите-

лям посвящается. Пусть

эта книга будет им неру-

котворнымпамятником.

Отавтора

From the author

Двадцатый век – это век мучеников. Мно-

гим людям, жившим в это столетие в нашей

стране, досталась страшная судьба: револю-

ция, интервенция, Гражданская война, раску-

лачивание, репрессии 30–50-х годов, Финская,

Великая Отечественная войны, Афганистан,

Чечня; голод – 1921, 1933, 1941–1947 го ды.

Не много ли это для одного поколения? Для

одного государства? Об этом следует знать

молодым – чтобы извлекать уроки из пережи-

того нами.

Долгое время о массовых политических ре-

прессиях в нашей стране умалчивалось, ин-

формация была недоступна для исследований.

Пришли новые времена, и раскрылась правда –

другая, подлинная история нашей страны,

обагренная кровью людей. И все-таки писать

об этом было непросто. Я не без колебаний взя-

лась за свои воспоминания, и в 2004 го ду вышла

в свет моя первая книга «Повороты судьбы».

На нее пришло много теплых отзывов. Среди

них – из Администрации Президента Россий-

ской Федерации.

В первом письме были такие слова: «Иск-

ренне благодарим Вас за активную жизненную

позицию…»

Series «Near Past»

Второе было следующего содержания:

Это воодушевило меня на написание второй

книги «Повороты судьбы». В ней я более

подробно рассказываю о том, как на нашей

семье отразились события, происходящие в

стране, как политические репрессии повлияли

на судьбы близких мне людей. Отец безвинно

погиб в лагере. Не обошла горькая участь и

мать – тоже тюрьмы, унижения. Наша семья

не единственная, пострадавшая от террора, –

это драма всей страны. Как все это страшно!

Многого нас лишали, многое было под

запретом. Опасно было вести переписку с

родственниками, живущими за рубежом, а не

только встречаться с ними. О них и говорить-

то боялись, тем более – устанавливать и

поддерживать родственные связи. Это была

не жизнь, а выживание. Тысячи и тысячи

исковерканных судеб, разрушенных семей,

детей, потерявших своих родителей. Мы очень

АДМИНИСТРАЦИЯ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Управление Президента Российской Федерации

по работе с обращениями граждан

103132, Москва, ул. Ильинка, д. 23

_______________________________________________________

№ А26-09-209200 от 23.06.2005 Сакович Г. В.

Уважаемая Галина Владимировна!

Большое спасибо за Ваше письмо и книгу, которые Вы присла-

ли на имя Президента Российской Федерации. <...> Книга переда-

на в Библиотеку Президента Российской Федерации. Желаем Вам и

Вашим близким доброго здоровья, счастья, благополучия.

Зам. начальника Управления В. Д. Матвеев

Г. В. Сакович От автора

Повороты судьбы

Серия «Близкоепрошлое»

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich From the author

Turns of fate

мало знаем об узниках ГУЛАГа, а особенно

об их детях. Так не должно быть. Я хочу,

чтобы люди знали, что этим детям пришлось

пережить в тот период, а также когда они

стали уже взрослыми. Дети «врагов народа» –

это невольные свидетели террора сталинской

эпохи.

Те времена давно прошли, казалось, урок

преподнесен и сделаны выводы, но в 80-е годы

ХХ века, в конце трудовой деятельности,

в моей жизни произошло событие, заставившее

сначала невольно, а потом осознанно провести

параллель с годами репрессий – я почувство-

вала их отголоски…

В моей жизни были такие моменты,

когда казалось, что жизнь заходит в тупик.

Душевная боль, обида от несправедливости

людей просто терзали моё сердце, но, собрав-

шись с силами, я продолжала бороться и все-

таки находила выход. Меня всегда направля-

ла и утешала безграничная любовь к невинно

пострадавшим родителям, к моей Родине –

России.

Думаю, что книга затронет каждого

неравно душного человека. Я буду рада, если она

поможет читателю в чем-то открыть самого

себя, наведет на размышления о своей семье, ее

связи с судьбой Родины.

Г л а в а I

Детство

C h a p t e r I

C h i l d h o o d

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Город, где мы жили, был ти-

пично уральским с присущими ему особенностями. Раньше

такие поселения называли не городами, а заводами. Они

были разбросаны по всему Уралу. В каждом из них был завод

по производству металла или изделий из него.

Наш город назывался Верхняя Салда, а завод, находя-

щийся в нём – Стальмост. На окраине города была желез-

нодорожная станция. Отец работал начальником станции.

Квартира наша находилась с обратной стороны здания вок-

зала. Перед окнами располагался небольшой садик, затем

перрон и железнодорожные пути, по которым постоянно хо-

дили поезда.

Мы с сестрой часто играли в пристанционном садике.

В нем росли огромные тополя, кусты боярышника и были

разбиты клумбы с цветами. У меня до сих пор сохранилось

какое-то родное, приятное чувство при виде боярышника и

тополей, покачивающихся от ветра. Казалось, что их кроны

касались облаков. Они представлялись мне Гулливерами,

поддерживающими небо. Вот такие были детские впечат-

ления.

Я всё время ощущала в себе совершенно особую любовь к

поездам. Когда сейчас оказываюсь на железнодорожной стан-

ции, то даже ощущаю какой-то особый запах от поездов. Все

это навевает на меня знакомое родное чувство. Порой я пред-

ставляла, что где-то рядом должен находиться мой дом, наша

счастливая семья – отец, мать, сестра.

Около станции было несколько пристанционных домов, в

которых жили семьи её работников. Справа станция соединя-

лась с городом рядом больших двухэтажных домов. Сразу же

от станции начинался аэродром для небольших самолётов. За

ним находился город и завод. Около завода – пруд, который

уходил за его окраину.

В детстве отец уделял нам очень много внимания. Мы ча-

сто обсуждали, чем заняться на следующий день. Он приучал

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

нас наблюдать за окружающим, в особенности прививал лю-

бовь к природе. Порой мы делали даже «открытия», тогда он

радовался вместе с нами.

Помню, однажды я решила узнать, сколько дней в году,

сделать такое «открытие». Для этого каждый прожитый

мною день отмечала палочкой прямо на стене комнаты.

(Никто меня не ругал за то, что порчу стены). Таких палочек

поставила уже много. Вот за этим занятием и застала меня

мама.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Мама, я хочу узнать, сколько дней в году, и каждый день

ставлю палочку.

Приходит отец. Сразу же идёт в детскую комнату. Мама

уже успела ему рассказать о моём увлечении. Подходит ко

мне, хвалит и говорит:

– Ну, дочка, сколько дней ты уже отметила?

Считаем вместе с ним. Было уже девять палочек.

– Молодец, продолжай это дело, – говорит он.

Он очень любил нас – детей, маму. Это была настоящая,

счастливая семья. Идём завтракать все вместе. Затем мы с се-

строй бежим на небольшой лужок перед станцией, а на насы-

пи железнодорожных путей собираем землянику. Она здесь

на солнышке поспевала раньше обычного.

Было 21 августа 1937 года. Если бы знать заранее, какую

суровую судьбу приготовит нам следующий день! А день был

ясный, солнечный, небо голубое, на нем виднелись кучевые

облака. Собирали ягоды, любовались облаками. Любили смо-

треть на небо и представлять себе, на какое животное или

предмет похоже облако. Вместе обсуждали и приходили к

одному мнению.

Вдоволь набегавшись на лугу, насобирав пригоршню ягод,

счастливые, мы возвращались домой. Ждали отца к обеду,

когда он приходил, показывали ему, сколько мы набрали

ягод. Обедали все вместе. На десерт мама готовила нам яго-

ды с молоком и сахаром. Отец особенно расхваливал это ку-

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

шанье, а мы с сестрой сидели довольные. У нас с детства вос-

питывалась потребность – сделать для родителей что-нибудь

приятное.

Работал отец много, причем в любое время суток. Нас тоже

приучал к труду. Иногда брал меня с собой на проверку же-

лезнодорожных путей. Это было интересно. Очень нравилось

ходить с отцом «на работу». Когда мы шли с ним по шпалам

железнодорожных путей, он рассказывал много интересного

о людях, природе, животных.

Однажды идем мы с ним по путям. Он несет с собой тяже-

лый молот для проверки костылей. Время от времени оста-

навливается и стучит по костылю. Мне эта работа очень нра-

вилась, и я попросила у него молот. Он дал мне его. Положила

молот на плечо, как отец, и мы продолжаем путь. Молот для

меня был очень тяжел. Вдруг запнулась и упала вместе с ним.

Он как-то отскочил от рельсов и разбил мне нос. Отец быстро

остановил кровь, но никакой паники при этом не было. Стал

успокаивать меня. Поход продолжался. И в будущем он еще

не раз брал меня на эту «работу». Быть с ним вместе, что-то

делать мне очень нравилось.

Отец был охотником. Правда, ходил на мелкую дичь – за-

йцы, утки, тетерева, рябчики… Иногда брал нас с сестрой.

Конечно, это была не настоящая охота, а просто прогулка в

лес. Но все обставлялось так, как будто мы шли на «всамде-

лишную» охоту. При этом отец надевал ружье, брал с собой

охотничью собаку.

Когда мы шли по лесной дорожке, он много рассказывал

нам о природе, о встречающихся по пути растениях, живот-

ных, которые водились в этих местах. Порой мы останавлива-

лись, и он обращал наше внимание на то, как красиво вокруг.

Приучал любоваться великолепными пейзажами. Бывало,

остановит и говорит:

– Ну-ка, дочки, взгляните на эту красоту! Посмотрите, как

темные ели выделяются на фоне голубого неба и как хороша

эта зеленая полянка!

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

На полянке росла сочная зеленая трава, было много цвету-

щей земляники. А в лесной чаще как бы прижались к елям

березки, осинки. Ели их выживали со света, но они пробива-

лись, тянулись к солнышку. Невдалеке журчал родник про-

зрачной, чистой воды. Рядом был виден выступающий из зем-

ли огромный камень.

Со временем мы с сестрой сами научились замечать краси-

вые «природные картины» (так я люблю их называть). Я до

сих пор просто упиваюсь ими! Зачастую просили отца остано-

виться и понаблюдать эту красоту. Он всегда слушал нас вни-

мательно, хвалил. Похвала отца была очень большой награ-

дой.

С особым приятным чувством вспоминаю красоту сосново-

го бора. Бывало, идем в лес за ягодами. На земле – сплошной

ковер из кустиков черники, увешанных красивыми синими

с белым налетом, сочными темными ягодами. На этом фоне

на высоких стеблях выделяются стройные, цветущие разны-

ми оттенками колокольчики. Посмотришь вверх – величе-

ственные, прямые светло-коричневые стволы сосен, а где-то

там, высоко вверху, – их зеленые кроны. Как часто до сих пор

вижу перед собой эти прекрасные уральские пейзажи!

Идем за черникой, отец нас спрашивает:

– Сколько сегодня наберете ягод?

Мы бросаем как можно дальше свои маленькие корзиноч-

ки. Если станет на дно, то наберем полные, а если упадет на-

бок, так значит, половину; если же перевернется кверху

дном – то будет пустая. При этом всегда устраивалось сорев-

нование – кто больше наберет ягод. Как сейчас понимаю, это

были не просто прогулки, но и труд. Как это мне пригодилось

в моей суровой дальнейшей жизни!

У отца был знакомый лесник, который жил один в лесном

домике, – довольно старый человек. Вокруг его избушки рос-

ли дикие сибирские яблони. Было правилом, как только вес-

ной яблони зацветут, идти к леснику за букетом этих цве-

тов. Какая это для нас была радость! Мы видели настоящий

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

яблоневый цвет! В наших краях в то время яблонь не знали.

Радостные, мы возвращались домой с букетами необыкновен-

ных для нас цветов.

Когда появлялись первые спелые ягоды земляники, отец

брал нас с собой собирать ее на железнодорожной насыпи.

Там она на солнцепеке созревала раньше, чем в лесу. Он же

в это время занимался проверкой железнодорожных путей.

Помню, однажды собираю землянику, и буквально из-под

ног выползает змея. Она, по-видимому, грелась на солнце и

поэтому близко подпустила меня. Я испугалась. Закричала.

Отец подбегает ко мне, успокаивает. Змея отползла на неко-

торое расстояние и остановилась. Смотрим оба на змею. Он

объясняет мне, что если змею не трогать и не злить, то она

не нападет. Но надо быть осторожней, внимательно смотреть,

чтобы нечаянно не наступить на нее, иначе она может уку-

сить. Вместе с ним уходим с этого опасного места. До сих пор

восторгаюсь выдержкой отца. Потом, когда мы шли домой,

он нам много рассказывал о змеях, их жизни, поведении, о

том, что их укусы могут быть смертельными. Но он старал-

ся не вызывать в нас чувства отвращения к животным. Мы не

боялись лягушек, жаб, мышей и насекомых. Это сохранилось

у меня на всю жизнь.

Папа воспитывал в нас уважение к людям, в особенности

к старикам. Сам был в этом примером. Помню, как мы с се-

строй «помогали» ему «работать» на станции. Летом были

жаркие дни. Когда приходил пассажирский поезд, люди вы-

ходили на перрон в поисках воды. Пить было нечего. Правда,

в здании вокзала стоял бачок с кипяченой водой. Но хотелось

попить холодной чистой воды. Мы с сестрой брали ведро, на-

бирали в него воды из колодца, выходили на перрон и поили

пассажиров.

Отец вообще очень внимательно относился к пассажирам.

В те годы было много людей, которые никогда не видели по-

езда. Попадая на железнодорожный вокзал впервые, они те-

рялись. По приходу пассажирского поезда отец всегда нахо-

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

дился на перроне, и если заметит такого человека, подойдет

к нему, поможет. Мне несколько раз приходилось наблю-

дать, как он брал под руку старика или старушку и усажи-

вал их в вагон. Вот такие детские воспоминания остались у

меня об отце. Я плохо помню его (мне было 7 лет, но папину

доброту, ласкающие руки я чувствую и сейчас). Всегда вспо-

минаю отца, свое раннее детство (родилась я 5 мая 1930 года

на Урале) с очень теплым чувством. В памяти остались неко-

торые яркие моменты жизни с ним.

Меня рано научили азбуке, мне нравилось из букв склады-

вать слова. Главными учителями для меня были отец, сестра

Нина (она была меня на шесть лет старше) и мама. Я учила

стихи, слушала сказки и рассказы отца.

Уже в пятилетнем возрасте знала наизусть стихотворение

«Доктор Айболит». Для меня оно было слишком большим, и

поэтому я учила его по частям. В этом случае отец каждый раз

давал мне задание – выучить очередной кусочек стихотворе-

ния. При этом никогда не торопил меня. Как только я зау-

чивала отрывок, декламировала его, получала задание учить

следующий.

Как я стараюсь выполнить задание отца побыстрее! Он

всегда одобрял, подбадривал. В конце концов я выучила все

стихотворение. Помню его до сих пор. Все-таки какие стой-

кие детские воспоминания! Мне читали стихотворения «Дядя

Степа», «Мистер Твистер» в детских красочно иллюстриро-

ванных книжках. Я запоминала некоторые отрывки из них.

Позднее, когда отца арестовали и мы переехали к бабуш-

ке, у меня сохранилось привитое мне отцом желание читать

детские книги, хотя в школе в то время я еще не училась.

Детская библиотека в нашем городке находилась в двух

кварталах от дома. Бабушка объяснила мне, что я могу в нее

записаться. Никто меня за ручку не водил. Пошла сама, и

меня записали. Стала самостоятельно ходить в библиотеку.

Приду, попрошу библиотекаря дать мне какую-нибудь

книжку. Она давала мне книгу соответственно моему возра-

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

сту. Но как мне хотелось быстрее ее посмотреть и прочесть!

Не дойдя до дома, сяду где-нибудь на улице и читаю. Пока

дойду до дома – уже прочту. Иду обратно в библиотеку, про-

шу снова. Потом работники библиотеки стали давать мне по

две-три книги, чтобы мне на дольше хватало. Любила книги!

Никто не заставлял меня читать. Бабушке было не до этого,

ведь с нами на тот момент уже не было ни отца, ни матери.

По роду своей деятельности в течение всей жизни прихо-

дилось наблюдать, как родители заставляют своих детей чи-

тать книги, заниматься музыкой и т. д. В этом случае при-

нуждение часто оборачивается отвращением.

* * *

Наша семья по тем временам была среднего достатка.

Железнодорожников часто переводили с одного места работы

на другое. Приходилось часто переезжать. Времена были неу-

стойчивые. В семье очень большое внимание уделялось пита-

нию. Родители пережили два голода – в 1921 и в 1933 годах.

Была у нас черно-пестрая корова Жданка. Мы ее очень

любили. Прожила она долго. Мама отказывалась расстаться

с нею. Мы ее поили, кормили, чистили у нее. В семье была

какая-то необыкновенная, особая любовь к этому животно-

му. Она являлась просто членом нашей семьи. Куда бы мы

ни переезжали, корова была с нами. Жданка совершала вме-

сте с нами все путешествия. Вещей у нас было очень немного.

В те времена для переезда выделялся товарный вагон. Туда

погружалась семья, а в углу вагона стояла корова. Брали с со-

бой немного сена. На остановках ходили за водой, поили ее.

Зато всегда было свежее молоко. Отца переводили несколько

раз на разные станции местной железной дороги. А однажды

он был командирован на Юго-Западную железную дорогу.

Кроме охотничьей собаки у нас жила породистая – бок-

сер. Звали его Ярик. Вспоминаю, как добросовестно он нас

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты __________судьбы

Серия «Близкое прошлое»

охранял. Вид у него был довольно устрашающий. Масть

коричнево-рыжая, голова большая, морда массивная, на ней

были складки, морщины; губы сырые, отвислые, грудь ши-

рокая, вокруг глаз темные круги; глаза были необыкновен-

но выразительные. Ярик днем всегда лежал на крыльце квар-

тиры. Стоило только кому-то чужому подойти близко, он не

лаял, а медленно поднимался на передние лапы, пристально

смотрел на человека. При виде такой страшной картины сра-

зу же отпадало желание приблизиться к крыльцу. Мы часто

играли с ним. Что только с ним не делали: садились на него

верхом, укладывали его спать. Как бы мы с ним ни обраща-

лись, он всегда подчинялся; боли старались не причинять.

В нас всегда воспитывали любовь к живому. Каждое живот-

ное как-то очеловечивалось, но в пределах допустимых гра-

ниц. До сих пор у меня сохранилась любовь к собакам, этим

преданным, умным животным. Даже сейчас, как увижу бок-

сера, сразу навевается родное приятное чувство. Удивляюсь,

как все-таки стойки детские впечатления! Я не помню, что-

бы кто-то из нас бил животное. И нас, детей, никогда не били.

Не могу вспомнить, чтоб меня хоть раз в жизни наказали фи-

зически. За провинность обычно ставили в угол, такое нака-

зание больше применялось к сестре. Зато в памяти остались

беседы с отцом о том, как вести себя в семье, за столом, на

улице, с людьми, в особенности тогда, когда к нам приходи-

ли гости.

Отец немного играл на гитаре и нас учил этому. Мне было

шесть лет, а я уже могла играть несколько мелодий. После

того как отца арестовали, я не могла больше взять гитару в

руки. Даже сейчас, стоит только мне взять ее, как в горле не-

произвольно возникает какой-то комок. Не могу! И в то же

время с особым чувством и удовольствием слушаю игру на ги-

таре.

Жизнь на станции была беспокойной. Вокруг всегда было

много народа. Железная дорога, где в то время работал отец,

носила название – имени Л. М. Кагановича. Мне запомнился

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

приезд Лазаря Моисеевича в наш городок. Я, конечно, не зна-

ла цели его приезда. Но это было большое событие для горо-

да. Все ждали его. Об этом говорили и нам – детям. Мы тоже

ждали. Вот приходит поезд. Высокий гость выходит из ваго-

на в белом костюме. Его встречает толпа людей.

Мы с сестрой наблюдали эту картину из окна нашей квар-

тиры. Дальше все направились к зданию вокзала и вышли

из него с противоположной стороны. Остановились. Среди

встречающих мы видим своего отца. Какая у нас была гор-

дость за него! Впечатление от этой встречи у меня осталось на

всю жизнь.

Помню, когда отца арестовали, мама рассказывала нам,

что писала много писем в разные инстанции о том, что отца

арестовали напрасно, он ни в чем не виноват. Писала и

Л. М. Кагановичу. Ответом было молчание.

* * *

Просыпаюсь утром 21 августа 1937 года. В квартире – хаос.

Все вещи, книги разбросаны по полу. Мама и бабушка в сле-

зах. Отца нет. Сестренка испуганно смотрит на меня. Мама с

плачем говорит:

– Отца арестовали.

Не поняла, что это такое, но почувствовала только одно:

с отцом произошло что-то страшное. Позднее мама рассказа-

ла нам, что ночью к дому подъехала черная машина. Из нее

вышли несколько мужчин и направились к нашей квартире.

Громко постучали в дверь и шумно вошли, сказав, что будут

делать обыск и должны арестовать отца. Среди них был това-

рищ отца, который нередко бывал с женой у нас в гостях. Он

сказал:

– Владимир Адамович, я должен вас арестовать.

Начался обыск. Тщательно обыскивали каждый уголок

квартиры. Перерыли постели, шкафы, книги, даже посуду на

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

кухне. Дошла очередь до моей детской кроватки, в которой

спокойным сном спала я. Подошли к ней. Хотели поднять

меня и что-то искать в кроватке. Но отец и мама попросили:

– Не будите ребенка. Не тревожьте и не пугайте ее. Там ни-

чего нет.

Все-таки у кого-то из них дрогнуло сердце. Трогать меня

они не стали.

В это время у нас гостила бабушка (по маме), которая жила

в таком же небольшом уральском городке, ближе к Северному

Уралу. При обыске она очень испугалась. Бабушка страда-

ла так называемой «медвежьей болезнью». Это значит: как

только человек неожиданно испугается, возникает расстрой-

ство кишечника. Бабушка просит, чтоб ее отпустили в туа-

лет. Он находился у нас в сенях квартиры. Ее не пускают. Она

буквально стала умолять об этом. Разрешили. При этом всю

одежду на ней проверили и в сопровождении человека разре-

шили выйти.

Мама рассказывала, что во время обыска отец был безуча-

стен, какой-то отрешенный от всего происходящего, букваль-

но парализованный. Когда его повели, он попросил разреше-

ния проститься с детьми. Разрешили. Он подошел к нашим

кроваткам, поцеловал нас. Потом сказал маме:

– Катюшка, я ни в чем не виноват. Это недоразумение.

Разберутся, и я скоро вернусь.

Мама, вся заплаканная, берет меня на руки и подносит к

окну. Вижу, что на перроне вокзала стоит пассажирский по-

езд. Мама ставит меня на подоконник, показывает рукой на

один из вагонов поезда и говорит:

– Смотри, вон в том вагоне стоит твой отец.

Он стоял в тамбуре вагона и смотрел на окна квартиры.

Я увидела его, закричала, стала вырываться из рук матери:

– Папа, куда ты? Я хочу ехать с тобой!

Он махал нам рукой. Так последний раз я видела своего

отца. До сих пор поражаюсь, как в те жестокие времена нахо-

дились и хорошие люди: отцу разрешили проститься с нами

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

во время ареста, разрешили выйти в тамбур вагона, чтобы он

помахал нам рукой.

Когда сейчас читаю о жизни людей в тот период, то считаю

таких людей буквально совершившими подвиг. Ведь за эти

действия они могли сами поплатиться.

* * *

Во время ареста отца маме предъявили документ, кото-

рый содержал категорическое требование – освободить квар-

тиру в двадцать четыре часа. Всей семьей начали собираться

и укладывать вещи. Помогали и мы с сестрой. За несколько

часов продали нашу любимицу – корову Жданку. До сих пор

у меня звучит в ушах плач, с которым мы ее провожали, ког-

да новый хозяин на веревке повёл ее со двора. Исчез и Ярик.

Не знаю, куда его дели.

Собрав нехитрое свое имущество, мы в тот же день к вечеру

освободили квартиру и поездом поехали к бабушке. Как нам

повезло, что она была у нас, а то мы бы просто были выброше-

ны на улицу.

* * *

Приехали в городок, где жила бабушка. Назывался он как-

то несколько странно – Новая Ляля, по имени реки, протека-

ющей там. Располагался недалеко от Северного Урала. Мне

запомнилась такая картина: на повозке наши погруженные

вещи. Меня посадили сверху на них, возница идет рядом, по-

зади мама, бабушка и сестра. Вот такая процессия движет-

ся по главной улице, называемой Почтовой. Знакомые люди

останавливались и спрашивали:

– Что случилось?

Ответом было:

– Отца арестовали.

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Никто тогда этому не удивлялся. Всюду были повальные

аресты. После каждой ночи люди теряли своих родных, зна-

комых. Началась для меня другая, полная лишений, жизнь.

Маленький уютный бабушкин домик располагался на

окраине города. В нем были две небольшие комнатки, прихо-

жая и кухня вместе. Во дворе сарай, где хранились поленни-

цы дров, а за сараем – большой огород. Бабушка жила одна.

Она была довольно волевым и суровым человеком, в отличие

от мамы, характер у которой был мягкий, добрый. Бабушка

коренной уральский житель, с присущими этим людям чер-

тами характера.

Так и начали мы новую жизнь. Сестра продолжала учить-

ся в школе, ей в это время было двенадцать лет, а я помогала

по дому. Бабушка занималась кухней, приготовлением еды,

которая уже в то время была довольно скромной. На мне ле-

жали обязанности: уборка квартиры, мытье пола и другие до-

машние работы. В обязанности Нины входила уборка двора,

а это значит, летом его следовало подметать, а зимой – раз-

гребать снег. Изредка отпускали на один-два часа поиграть с

детьми на улицу, но это еще надо было заслужить.

Какой-то особый отпечаток на меня наложила потеря отца.

Дома часто разговаривали о нем. Мое детское воображение

представляло, как он мучился в тюрьме. Глаза мои стали не

по-детски грустными. Стала меньше, чем раньше, веселить-

ся, смеяться, когда играла с детьми. Игры стали другими, бо-

лее спокойными. Глаза мои так и сохранили отпечаток гру-

сти с тех пор и на всю жизнь. Часто, уже будучи взрослой,

иду спокойно по улице, вроде бы ни о чем грустном не думаю,

а встречающие знакомые спрашивают:

– Что же ты такая грустная?

Такой вопрос мне довольно часто задают и сейчас.

С тех пор как мы приехали к бабушке, мама как-то исчезла

из моих воспоминаний. Она с раннего утра и до позднего вече-

ра была на работе. Нашим воспитанием в основном стала за-

ниматься бабушка.

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Отец сидел в тюрьме города Нижний Тагил. Мама часто ез-

дила туда с передачами. Много хлопотала о нем, писала всю-

ду письма, но все было напрасно. Дома передачи отцу собира-

ли все вместе. Мама не жалела денег на покупку продуктов

для него. Экономили на своем питании.

У нее была подруга юности, которая была замужем за юри-

стом (должности его не помню). Жили они довольно при-

лично, зажиточно. Большой, светлый, красивый дом. Мама

часто обращалась к юристу, чтобы он помог ей написать про-

шение об отце. Он выполнял ее просьбы. Но за это требова-

лась плата. Денег у нас не было. При отце у нас были какие-

то небольшие деньги на сберкнижке, но ее у нас забрали при

аресте отца. Так что мы остались без копейки. Существовали

только на те деньги, которые имели от продажи вещей.

Мама и бабушка были большие рукодельницы. Они вязали

очень красивые вещи. Мама выполняла филейно-гипюрную

вышивку. У нас было много таких изделий. Вот мама и рас-

плачивалась с юристом этими вещами. Когда я стала взрос-

лой, как-то зашла к ним в дом и увидела везде в комнатах

наши кружевные изделия. Это были покрывала на кроватях,

скатерти, шторы на окнах, различные салфетки. Юрист к

тому времени был еще жив, но уже стар. Какое отвратитель-

ное чувство возникло у меня при виде наших вещей! Живут

же на свете такие крохоборы! Как же он мог брать у нас то по-

следнее, что мы имели? Какая бесчеловечная душевная чер-

ствость! Бог им судья!

Однажды мама взяла меня с собой, когда поехала в очеред-

ной раз с передачей в тюрьму. Как сейчас вижу такую карти-

ну: окраина города (это место называется Красный Камень),

заканчивается улица жилых домов, а дальше на пустыре –

ряд бараков. Окна в них не застеклены, а забиты досками,

между которыми оставлены щели для того, чтобы внутрь

проникал свет. В таких бараках сидели заключенные. Вокруг

них на каком-то расстоянии – оцепление из охранников. За

ними – огромная толпа людей, в основном женщины. В этой

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

толпе стояли в очереди и мы с мамой. Вдруг мама показывает

мне рукой на один из бараков и говорит:

– Там твой папа.

Не знаю, откуда она это взяла? Может, это было и не так?

Ни слова не говоря, вырываюсь из толпы и бегом, мимо охран-

ников, к этому бараку. Один из них закричал и – за мной. Это

был человек среднего возраста, коренастый, полноватый.

Видимо, я так быстро бежала, что он меня не смог догнать.

Прильнула к забитому досками окну, начала неистово сту-

чать по нему, крича и плача:

– Папа, папа, это я!

Тут подбежал ко мне охранник. Схватил меня под мышки

и потащил к толпе. Мама рвалась ко мне, но ее удерживали. Я

вырывалась, била охранника ногами, старалась укусить. Всю

эту картину наблюдали люди, стоявшие в очереди. Затем он

бросил меня в толпу со словами:

– Не распускайте своих щенков!

Мама была буквально обезумевшая. Рыдая, схватила меня

и стала осматривать. Никаких повреждений не было. Так

ярко в памяти моей все это сохранилось до сих пор, что даже

сейчас не могу писать эти строки без слез. Самое страшное

было то, что эти люди были не чужеземцы, не враги, а свои!

Тяжкие испытания начались в моей жизни. Наступил

праздник Великой Октябрьской социалистической револю-

ции. Это была ее двадцатая годовщина. Мама снова поехала в

тюрьму с передачей для отца. В этом городе жила семья друга

отца, тоже железнодорожника. Наши семьи дружили, мы ча-

сто бывали у них в гостях, они приезжали к нам. Жили они в

небольшом двухэтажном доме поблизости от вокзала. В семье

трое детей, сын и две дочери. Младшая, Вера, была со мной

одного возраста, мы с ней были подруги. Когда мама ездила

с передачами отцу в тюрьму, то останавливалась на кварти-

ре у этой семьи.

Очередной приезд мамы. Она сразу с вокзала поехала в

тюрьму. Но почему-то передачу отдать не смогла. Ей там

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

кто-то сказал, что ее должны арестовать. Надо было пред-

ставить ее состояние! Она пришла на квартиру и рассказа-

ла об этом супругам. Те встали и ушли в другую комнату,

прихлопнув за собой дверь. Мама осталась одна и все по-

няла. Повернувшись, вышла из дома и побрела к тюрьме.

Как позднее рассказывала, она не поехала домой, так как

не смогла бы вынести, если б ее арестовали дома, отрывая

от нас – детей. Приняв такое страшное решение, она побре-

ла к тюрьме, где ее и арестовали. Надо было представить,

какое мужество было у этой женщины! Итак, мы лиши-

лись и матери.

Когда я подросла, и мама рассказала мне об этих друзьях,

я очень сурово осуждала их. Она же меня останавливала и

разъясняла, что нельзя быть такой жестокой. Они не вино-

ваты. Время было такое – с трудом соглашалась с ней. Я ко-

нечно понимала, если бы она не ушла, ее арестовали бы в их

квартире. Еще неизвестно, чем все это закончилось. У них

ведь трое детей. Сам арест был бы для детских душ страшной

травмой, не говоря уже о последствиях.

Теперь мне все понятно, осознаю и не обвиняю их, но как-

то непроизвольно дает о себе знать боль от той малой цара-

пинки на душе, которая, по-видимому, никогда не исчезнет

в моей жизни.

Позднее, когда мы уже жили в Нижнем Тагиле, после ре-

абилитации, то общались с этой семьей. Мне приятно было

наблюдать, как они, собравшись вместе с мамой, вспоминали

прежнее время, когда с ними был еще и отец. Чем-то родным,

добрым веяло от этих разговоров. Я не подавала вида, но на

душе у меня все-таки скребли кошки.

Наблюдала, что при встрече со мной эти люди чувствова-

ли себя виноватыми, старались сделать мне что-то прият-

ное. Видя все это, анализируя события тех лет, и по просьбе

мамы – прощаю их.

Итак, мы, две сироты, остались у бабушки совершенно без

средств к существованию. Нам ничего не платили. До сих пор

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

вспоминаю, как экономно мы питались. В основном это был

картофель со своего огорода. Например, на завтрак нам да-

валось две столовые ложки поджаренного картофеля и ста-

кан чая с кусочком хлеба и маленьким кусочком сахара. Есть

много считалось неприличным. Милая бабушка! Как же она

ухитрялась содержать нас! Все это было возможно благодаря

ее прекрасным кулинарным способностям. Как и мама, ба-

бушка хлопотала об отце, а теперь уже стала хлопотать и о

маме. За все прошения приходилось платить. Как же она ухи-

трялась делать все это?

Были в нашем городке люди, жившие прилично. Имею

в виду заведующего аптекой. Вот там бабушка временами и

прислуживала. За это ей давали немного денег и продуктов.

Все это, конечно, было мизером в сравнении с теми расхода-

ми, которые ей приходилось иметь, чтобы содержать нас.

Много сил уходило у нас с сестренкой на заготовку дров.

Денег, чтобы купить их, не было, поэтому летом мы с ней

таскали дрова из леса на себе, а зимой возили на санках.

Бабушка тоже иногда ходила с нами в лес, тогда мы приво-

зили много дров, которых хватало на более длительное вре-

мя. Это были в основном сучья и пеньки, которые выкорчевы-

вали. Напилить нормальных чурок нам не хватало сил. Мне

ведь в это время было семь-восемь лет!

Бабушка была очень аккуратным человеком. Этого требо-

вала и от нас. После того как обычно вымою полы, она шла

проверять мою работу. Если в углах или щелях между поло-

вицами оставалась грязь, то она ее выскабливала ножом и за-

ставляла переделать. Мытье полов – это не значит вымыть

только в квартире, а это и мытье сеней, подмостков, вплоть до

калитки. Полы были белые, некрашеные, их следовало вна-

чале проскоблить щеткой, а потом уже мыть. Но если вымы-

вала пол качественно, то мне за это полагалась награда – не-

сколько копеек на мороженое.

Белье мы с сестрой не стирали. Этим занималась бабушка.

Но ее постоянным требованием было – прополоскать его, не-

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

зависимо от времени года, и обязательно в реке. (Чтоб белье

пахло рекой). Зимой мы с сестрой ставили корзины с бельем

на санки и везли их к проруби. Своими детскими ручонками

полоскали белье в ледяной воде. Температура воздуха в этом

случае могла быть 20–30 градусов мороза. Бывало, руки по-

краснеют, уже не можешь выжимать белье, тогда бросали его

неотжатым в корзины, везли домой и там его отжимали в по-

мещении. Такая работа была в порядке вещей.

Много трудились и в огороде. Прополка, окучивание, по-

лив овощей, уборка овощей и картофеля – все это мы выпол-

няли в основном с сестрой. Бабушка была старенькая и помо-

гать нам в полную силу не могла.

Летом мне давалось задание – наносить сорокаведерную

бочку воды для полива огорода, из колодца через дом от сосе-

дей. Я не могла носить полные ведра, наливала их по полови-

не и на коромысле несла домой. Конечно, наносить ее полную

я не могла, но старалась принести как можно больше. Такой

работой занималась два раза в неделю. Короче говоря, все мое

раннее детство проходило в тяжелом труде.

Перед нашим домом была большая поляна, на которой со-

бирались дети с нашего околотка и играли. Хотелось и мне

попеть с ними, поплясать. Но бабушка обычно внушала:

– Что ты распелась, расплясалась? Родители твои сидят в

тюрьме, а тебе весело!

Естественно, в следующий раз старалась этого не делать.

Стояла в стороне от детей, с грустными глазами. Значит, я не

такая, как все, и мне не все можно делать, как другим детям.

Иногда наворачивались слезы. Уж очень горько было! На ба-

бушку не обижаюсь. Ей, конечно, очень тяжело было видеть,

как мы веселились. Это надо понять.

Интересный психологический момент: когда стала взрос-

лой – и до сих пор, стоит мне только начать петь любую пес-

ню, как на глаза совершенно непроизвольно наворачивают-

ся слезы. Проходит короткое время, и все снова становится

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

на свои места. По-видимому, такой рефлекс стал у меня безу-

словным с моего детства.

Уже у взрослой это происходило у меня в торжественных

случаях. Раньше часто на торжественных заседаниях испол-

нялся Гимн Советского Союза или Интернационал. При этом

обычно в зале все вставали. До сих пор не могу выносить этой

музыки! Встаю вместе со всеми, а по щекам совершенно не-

произвольно текут слезы. Даже стыдно перед окружающими.

Но ничего с собой поделать не могу. Что это такое?. .

* * *

Мама происходила из семьи коренных уральских завод-

ских местных жителей. Родилась она на заводе Сысерть, не-

далеко от Екатеринбурга. Бабушка была очень красива, вы-

шла замуж в шестнадцать лет, ее мужу было двадцать восемь.

Они имели небольшой двухэтажный деревянный дом. Внизу

этого дома была небольшая мастерская, как она говорила, по

металлу. В этой мастерской делали различные изделия из же-

леза. Вот на эти доходы и жила семья. Наемных работников

не было.

Умер дед очень рано. Бабушка осталась одна с двумя деть-

ми. Маме было два года, другой дочери, Лизе, – пять лет.

Прожив немного без мужа, бабушка уезжает жить, как тогда

говорили, «в люди», – в Екатеринбург, забрав с собой млад-

шую дочь, а старшую оставив своей матери.

Устроилась работать к миллионеру, заводчику, англича-

нину Ятесу. Сначала она работала горничной, затем эконом-

кой и кухаркой. Так и жила у них, воспитывала дочь. Мне

интересно было слушать бабушкины рассказы об этой жиз-

ни. Детей у хозяев не было, поэтому они очень любили девоч-

ку. Прислуга должна была поддерживать устои семьи бари-

на. Естественно, что ей прививались определенные манеры

поведения. Вообще, у бабушки остались очень хорошие вос-

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

поминания об этих хозяевах. К каждому празднику дарили

подарки, чаще всего одежду и обувь. Практически они полно-

стью обеспечивали горничных. Поэтому прислуга была одета

прилично.

Мама рассказывала, что когда бабушка ехала в гости к сво-

ей матери, где воспитывалась ее старшая дочь, то обычно на

последние заработанные ею деньги нанимала кучера и ехала.

Создавалось впечатление, что едет барыня. Так ее и звали на

заводе Сысерть. На самом деле это была обыкновенная при-

слуга. Если сейчас смотрю на старые фотографии тех лет, то

вижу свою бабушку высокой, стройной, симпатичной, с кра-

сивой прической.

Бабушка любила одеваться, и это осталась у нее на всю

жизнь. Одежды у нас в семье всегда было мало, но сшита она

была с большим вкусом, что создавало хорошее впечатление.

Как сейчас помню, у нее было одно платье в клеточку и белая

кофточка с юбкой. Иметь много одежды в семье считалось

неприличным. Я была воспитана в таком же духе. Как раз-

дражает сейчас меня сытое мещанство совершенно бескуль-

турных людей! Они считают, что обилие, яркость одежды, бо-

гатство – главная цель жизни.

...Барин очень любил девочку. Ездил он обычно на серых

лошадях в яблоках. В ее обязанности входило встречать хо-

зяина, когда он возвращался с работы домой. Лошадям при

этом она всегда давала специально приготовленные кусочки

сахара. Сходя с повозки, хозяин благодарил ребенка. Иногда

угощал ее конфетой, пряником или давал монетку. Вот в та-

ких условиях проходило раннее детство моей матери.

Бабушка была очень хорошим кулинаром. Как это нам

пригодилось в дальнейшей жизни! Во время войны, голо-

да мы бы не выжили, если б не умелые руки нашей бабуш-

ки. Только благодаря ей мы остались живы. Она всегда могла

что-то приготовить буквально из крох продуктов.

Когда маме исполнилось девять лет, ее отдали в приют, ко-

торый находился при монастыре. Там она и училась в мона-

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

стырской школе. Воспитывалась в приюте пять лет. Жизнь

воспитанниц с утра до вечера была заполнена трудом. Кроме

учебы их заставляли много работать. Занимались вышивкой.

Выполняли филейно-гипюрную работу. Нужно было сначала

связать филей, а затем расшивать его на пялах. Целыми дня-

ми воспитанницы сидели за пялами. Вот уж действительно

труд являлся основным средством воспитания. Это был не фи-

зический труд, а такой, который развивал эстетический вкус

ребенка. Эстетика делает человека гуманным. На мой взгляд,

ребенок должен не просто трудиться, а делать это с желани-

ем. Во всяком труде надо видеть его красоту.

До конца своей жизни моя мать занималась этой работой.

Вначале я не понимала, что эти ее изделия являются предме-

тами искусства. Однажды к нам в квартиру зашла женщи-

на – страховой агент. Увидев, что у нас много таких изделий,

спросила:

– Откуда у вас эта монастырская работа?

Очень жаль, что в какой-то период нашей жизни счита-

лось «мещанством» оформление квартиры вязаными и вы-

шитыми изделиями.

Образование маме удалось получить в объеме шести клас-

сов. По тем временам она считалась довольно грамотным че-

ловеком. Воспитание получила хорошее. Жизнь у богатых

людей, приютское воспитание сформировали личность моей

матери как культурной женщины. Общаясь с хозяевами, она

впитывала в себя правильные манеры поведения. Умела всег-

да просто, скромно и красиво, со вкусом одеваться. В каких

бы условиях мы ни жили – всегда отличалась интеллигентно-

стью. Она умела общаться с любым человеком. Всегда остав-

ляла о себе хорошее впечатление. И нам, детям, старалась

все это привить. Но увы! Мы попали в другую эпоху, в другие

условия жизни...

Я до сих пор в душе часто обращаюсь к «маминому сове-

ту». В каких-то особых трудных ситуациях спрашиваю себя:

«А как бы в этом случае поступила мама?» Представлю себе

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

ее ответ, так и поступаю. Она была для нас самым авторитет-

ным человеком, воспитывала нас умело. Никогда не кричала,

о побоях и речи быть не могло. Самым большим наказанием

для нас были ее слезы. Жизненные ситуации, в которых мы

оказались, были ужасные, а порой просто страшные.

...Бабушка вышла замуж второй раз, когда маме исполни-

лось четырнадцать лет. А наш дед Константин женился в пер-

вый раз. Перед самым началом революции они переехали из

Екатеринбурга в маленький городок Новая Ляля.

В то время там уже был построен крупный целлюлозно-

бу мажный комбинат. Пуск его происходил в 1914 году.

Комбинат включал в себя целлюлозный завод, несколько фа-

брик: бумажную, картонную, пакетную – и два крупных ле-

созавода. Городок выглядел довольно приятно. На большом

массиве, островком среди дремучего леса, вдоль реки раски-

нулись корпуса комбината.

Сюда стали съезжаться специалисты. Местных жите-

лей почти не было, большинство людей были приезжими.

Постепенно стали приезжать крестьяне из окрестных дере-

вень, но таких было немного. Вдоль двух улиц – Главной и

Почтовой – для специалистов были построены бревенчатые

двух- и четырехквартирные дома. В центре на небольшой

площади стояла деревянная церковь. Позднее эти улицы об-

росли частными домами. Вся жизнь людей городка была свя-

зана с комбинатом, заготовкой леса для него. Лес сплавляли

по реке врассыпную (молевый сплав). На реке в летнее время

работало очень много сплавщиков.

Мы часто играли на реке. Леса сплавлялось очень мно-

го. Он шел по реке сплошным потоком. Бревна плыли очень

плотно друг к другу. Мы – дети – устраивали соревнования:

кто быстрее перебежит по плывущим бревнам на противо-

положный берег реки. При этом необходимо было рассчи-

тать свои действия, ловкость должна была быть большая.

Иногда запрыгнешь на бревно, а оно начинает крутиться. Тут

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

уж держись! Что-то не рассчитаешь – и окажешься в воде.

Следовало быстро прыгать с бревна на бревно, не останавли-

ваясь, балансируя, приближаться к берегу. Я очень любила

эту игру. Довольно часто была победителем в таких соревно-

ваниях. Может быть, потому, что была очень худенькая, лег-

кая, и бревна подо мной мало крутились.

Несмотря на то что городок был небольшой, образ жизни

людей в нем был довольно типичен для промышленных завод-

ских условий Урала. Вспоминаю, как в детстве гудел завод-

ской гудок, оповещающий о том, что следовало просыпать-

ся и собираться на работу, потом второй гудок – выходить из

дома, и третий гудок – приступать к работе. Вот такие были

часы! В памяти сохранилась картина, как сплошные потоки

людей шли со всего городка к проходной комбината.

Мой дед стал работать начальником почты. В городке была

небольшая гостиница, где работала бабушка. Маме, как она

говорила, «прикупили» года (добавили), и она стала рабо-

тать в конторе комбината, как тогда называли – конторщи-

цей. Затем окончила курсы телеграфистов и стала работать

на телеграфе. Вот такой семьей среднего сословия и достатка

и были мои родные.

Городок был небольшой, многие знали друг друга. В нем

была какая-то необыкновенная дружеская обстановка. У ба-

бушки и дедушки были друзья – довольно приятные люди.

Среди них было несколько специалистов, которые работа-

ли на комбинате, это были действительно русские интелли-

генты. Кое-кого из них я еще помню. Они приходили к нам.

О многих имею представление по разговорам в семье и фото-

графиям. Даже по внешнему виду можно было судить об их

манерах, одежде, умении достойно держаться. Часто слыша-

ла их разговоры, не помню, чтобы они говорили о деньгах, о

богатстве, наживе, хотя все вели довольно скромный образ

жизни. И нам, детям, прививалась привычка – в компании

людей неприлично говорить о деньгах и болезнях.

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

* * *

По семейным рассказам представляю себе нашего деда –

Константина. Он был родом из Вятки. Высокий, статный, с

большой бородой. Бабушка до конца своих дней очень тепло

вспоминала о нем. Нам, детям, тоже прививалась любовь к

деду, хотя он был нам не родным. Он тоже очень любил ба-

бушку, ее детей, а позднее и нас, внуков. До сих пор думаю

о нем, как об очень хорошем человеке. Бабушка рассказыва-

ла: получит получку, проиграет почти все деньги в карты, но

обязательно оставит немного себе. Идет домой – купит кон-

фет, сладостей. Выложит все это на стол и виновато говорит:

– Прости, Еля, я немного проигрался.

Проигравшись, становится особенно нежным, ласковым,

старается всеми способами загладить свою вину. Никаких

скандалов при этом не было. Бабушка в ответ только плакала

и просила его не делать больше этого. Но все было бесполез-

но. Что бы бабушка ни предпринимала, отучить его от игры

в карты не могла. Несмотря на это, жили они очень дружно.

Других вредных привычек за дедом не наблюдалось.

У деда был круг своих постоянных друзей. И трудности,

и радости они искренне переживали вместе. Тут уж не было

ни хитрости, ни обмана, ни недомолвок. Все отношения были

искренни и доброжелательны. Это была не кратковременная

дружба, а дружба на всю жизнь.

В связи с этим вспоминаю своих друзей. У меня в жизни

было две подруги, с которыми я дружила несколько десят-

ков лет, где бы мы ни находились. Это была дружба крепкая,

искренняя. А сколько «друзей-предателей» мне пришлось

встретить в жизни! Как будто бы научилась отличать черное

от белого, но чувство порядочности, жалости к людям меша-

ло мне отвечать грубостью.

После почты дед перешел работать кассиром на комбинат.

Тут кто-то решил, что у деда есть золото. В 1933 году за это его

арестовали. Требовали отдать золото. Продержали некото-

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

рое время в тюрьме. Часто допрашивали, по-видимому, били,

и он серьезно заболел. (Ему в то время было 54 года). Когда

дед стал совершенно безнадежен, его выпустили из тюрьмы.

На носилках перенесли в больницу. Через несколько дней он

умер. Вот так погиб мой дед...

Наша семья в это время жила в другом городе на Урале,

в Верхней Салде. Мне было три года. Конечно, я ничего не

помню, но по рассказам мамы знаю: как только мы узнали,

что дед болен, мама взяла меня и мы поехали к нему. Был го-

лод. Мы привезли с собой топленого молока. Пришли к деду в

больницу. Он уже умирал, есть ничего не мог, все внутри ор-

ганизма было отбито, но шутил и просил маму, чтобы я – ре-

бенок – его покормила. Он очень любил меня. Взяла ложку,

наполненную молоком, и поднесла к его губам. Он проглотил.

Так я скормила ему немного молока. Это была последняя его

еда. Через день он умер.

Чувство любви и уважения к старшим нам прививалось с

детства. По религиозным дням памяти умерших мы обяза-

тельно ходили к деду на могилку. Приносили венки, цветы.

Если же ходили в лес за ягодами за кладбище, то обязательно

собирали букетик из ягод земляники, черники и других ягод.

Заходили на могилку к деду и «угощали» его. А если была

возможность набрать букет луговых цветов, то также не за-

бывали принести их ему на могилку. Для нас кладбище было

святым местом.

В дальнейшем, когда я там уже не жила, а приезжала в го-

сти, то обычаем семьи было на второй день обязательно идти

на кладбище, проведать могилки своих родственников. На

могилку обязательно сыпали какую-нибудь крупу для пти-

чек. Такой русский обычай всегда выполнялся. Нам всю

жизнь не разрешалось ходить на кладбище в так называемые

родительские дни. Какой абсурд!

В связи с этим вспоминаю несколько неприятных историй.

До чего же мы были не свободны! В один из родительских дней

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

пришла на кладбище семья моей учительницы. К ним в гости

приехала дочка с мужем. Муж был капитаном корабля, при-

шел в форме. Видели бы вы, как его впоследствии за это осуж-

дали! Почему же он пришел навестить родные могилы имен-

но в этот день?

Довольно неприятный случай в этом отношении был и со

мной. Мне чуть не стоило это увольнения с работы. Я работа-

ла в то время в райисполкоме в отделе сельского хозяйства.

Нина, сестра, в это время жила на Украине. Она приехала

домой в гости. Была родительская суббота. Наши родствен-

ники взяли венки, цветы и пошли на кладбище. Идти надо

было через весь городок. Автобусов тогда не было. На вто-

рой день вызывает меня к себе в кабинет председатель рай-

исполкома. (А в те времена суббота была рабочим днем). Он

спрашивает:

– Почему в этот день ты ходила на кладбище?

– Я была на работе.

Он мне не верит и говорит:

– Тебя видели, ты шла туда с венками и цветами.

Мне не верили. Встал вопрос: могу ли я работать в рай-

исполкоме?

Вдруг меня осенила мысль, и я спросила:

– Какие волосы, короткие или длинные, были у этой де-

вушки?

Выяснили, что у этой девушки были косы. Это меня и спас-

ло. Это была Нина, моя сестра, которая приехала в гости. Мы

с ней были очень похожи, но у нее были косы, а у меня – ко-

роткая стрижка. Вот до такого абсурда доходили требования

«нового образа жизни».

В дальнейшем по роду своей работы занималась воспита-

нием детей и молодежи. Сколько грубости, жестокости к де-

тям мне приходилось видеть! Отсюда и результат. Совершенно

уверена, что плохие качества детей являются плодом воспи-

тания родителей. Часто встречаешь, что дети совершенно не

уважают родителей. Они не знают своей родословной. У них

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

не воспитано чувство уважения к старшим, памяти к умер-

шим. В этом случае так и хочется спросить:

– А как вы сами относитесь или относились к родителям?

Никак. Порой о них совершенно забыли. По несколько лет,

а то и совсем не ходят на могилки родных, не вспоминают ро-

дителей в дни смерти и памяти. А их дети – тем более. Чего

можно ждать от такого поколения? Вот и возникло поколе-

ние, не интересующееся своим происхождением, родством.

Отсюда жестокость и мещанство молодых людей.

* * *

О 1917 годе и Октябрьской революции в семье как-то раз-

говоров особых не было. Это эпохальное событие в нашем го-

родке прошло довольно спокойно. А вот период интервенции

был очень памятен. Наша местность несколько раз перехо-

дила из рук в руки, то к белым, то к красным. Каждый раз

это сопровождалось большими неприятностями. Мама в это

время была уже взрослой девушкой, ей было очень трудно.

Бабушка ее часто прятала, на улицу она выходила редко.

Были такие случаи: пришли красные, заходят в дома и требу-

ют, чтобы женщины, в особенности молодые, надевали крас-

ные косынки, брали с собой лопаты и выходили на земляные

работы. Если замечали, что кто-то из них не умеет обращать-

ся с лопатой, то следовал окрик:

– Что, интеллигенция, работать не умеете?!

Быть в то время молодой девушкой было просто опасно.

* * *

В лесах Западной Белоруссии находилась маленькая де-

ревушка Огородище. Она относилась к Гродненской области.

Вокруг нее – сплошные леса, среди которых встречались не-

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

большие поляны, участки болот. Как гласит предание, в да-

лекие времена царь дал надел земли двум братьям, от кото-

рых и произошла эта деревушка.

Природа – сказочно красива! Близ деревни протекала не-

большая речка. Но местами она была довольно глубокая. Кое-

где ее берега густо поросли камышом. В реке водилось мно-

го рыбы. Леса в основном были сосновые. В них росли грибы,

ягоды, в особенности черника. Много было разного зверья.

Жители деревни жили в основном за счет леса: охотились,

собирали грибы, ягоды. Кое-где корчевали лес под пашню.

Каждая семья имела небольшие наделы земли. Земля в этих

краях была малоплодородная. Чтобы получить урожай, необ-

ходимо было ее очень хорошо удобрить. Сеяли рожь, ячмень,

сажали картофель, который в этих краях давал очень хоро-

ший урожай. Жители держали скот: лошадей, коров, сви-

ней – и разную птицу. Это были очень трудолюбивые люди.

Целыми днями они трудились также в лесу: заготавлива-

ли бревна для постройки домов, дрова для отопления. Семья

отца имела дом, лошадь, двух коров, две с половиной десяти-

ны земли. Вот в такой семье и родился мой отец.

Мой дед был высокий, крепкого сложения мужчина.

Работал лесником. Прадед был тоже лесник. Как сейчас мне

стало известно, четыре поколения этой семьи были лесника-

ми. Все мужчины семьи занимались охотой. Это передава-

лось из поколения в поколение.

Исторически местечко, где располагалась деревня, нахо-

дилось то в Польше, то передавалось Белоруссии. По нацио-

нальности семья отца была белорусской. Но в тех краях жило

много поляков. Когда деревня была под Польшей, то дети хо-

дили в школу и учились на польском языке. Поэтому в семье

знали польский и белорусский языки. Семья была простая, но

какая-то внутренняя врожденная культура чувствовалась во

всем. Где-то, видимо, были довольно крепкие корни. Мой дед

сам хорошо знал русский язык, учил ему детей. Учил не толь-

ко разговорному языку, но и правилам грамматики. Таким

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

образом, дети знали три языка – польский, русский, белорус-

ский. Дед всегда стремился дать детям образование.

Вот так, на природе, в труде, прошло детство моего отца.

А как он любил лес! Лес – это был его дом, который успокоит,

напоит, накормит. Как он любил наблюдать лес! Как он его

понимал! Как он бережно относился к лесу! Такую же любовь

прививал и нам. И все это пригодилось в дальнейшем.

Отец очень дружил со своим старшим братом – Сильвест-

ром. Это были не только братья, но и большие друзья. Они

вместе ходили в школу, затем продолжали образование в со-

седнем селе. Домой приезжали по воскресеньям.

Дед мой умер рано. Ему было всего сорок лет. Бабушка оста-

лась одна с пятью детьми: старшему, Сильвестру, было три-

надцать лет, моему отцу, Володе, – одиннадцать, Степану –

девять, сестре Жене – четыре года, и Александру еще не было

и двух лет. Она продолжала учить детей дальше, хотя ей было

очень трудно.

Дети платили ей за все большой благодарностью. Приезжая

на воскресенье домой, они работали, как и их отец. В семье

это были старшие мужчины.

Окончив школу, отец с братом вернулись домой. Какое-то

время работали в лесу. Заготавливали лес для строительства

нового дома. Начали его строить и помогали бабушке вести

хозяйство. Но тяга к образованию всегда была на первом ме-

сте в этой семье.

В 1912 году отец окончил курсы телеграфистов в Вильно

и стал работать в Гродно телеграфистом. Некоторое время

работал по этой специальности на станции Ораны Северо-

Западной железной дороги.

Наступил 1914 год. Обоих братьев забрали на войну.

Больше они не виделись и ничего не знали друг о друге.

Только в настоящее время я узнала, что Сильвестр был два

раза ранен. Поправился, вернулся домой и стал работать лес-

ником. Это был очень умный и беспредельно трудолюбивый

человек.

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Мой отец с 1914 года служил в старой армии, в железно-

дорожном батальоне, работал телеграфистом. Он всегда имел

много друзей. Это был очень коммуникабельный человек.

И вот шестеро друзей, демобилизовавшись из армии, яви-

лись в управление Северо-Западной железной дороги в горо-

де Петрограде, чтобы найти себе работу. Это была крепкая

дружба молодых людей, несмотря на различные националь-

ности: Иванов Федор – белорус, Котещенко Павел – украи-

нец, Симонович Вячеслав – поляк, Ходорович Михаил – рус-

ский, Терентьев Иван – русский. Друзьям было предложено

поехать на железные дороги Урала и Сибири.

Получилось так, что Иванов Федор и Симонович Вячеслав

остались работать в Петрограде, а мой отец и остальные трое

друзей поехали работать на Урал, на Пермскую железную

дорогу. Там отца назначили на станцию Тавда, Терентьева

Ивана на станцию Надеждинск, Котещенко Павла – на стан-

цию Туринск. Друзья долго поддерживали связь между со-

бой. В дальнейшем дружили семьями. Ездили друг к другу

в гости. Мама рассказывала, что в 1926 году наша семья ез-

дила в гости в Ленинград. В 1928 году Иванов Федор с же-

ной приезжали к нам. Жена Федора была больна туберкуле-

зом (по тем временам это была довольно распространенная

болезнь). С какой любовью отец и мама делали все, чтобы

она хоть немного поправилась. Соблюдался режим пита-

ния, с нею часто гуляли по сосновому лесу, слушали шум

сосен, вдыхали запахи смолы и земли. Мама рассказыва-

ла, что она посвежела. Поездка к нам принесла ей большую

пользу.

* * *

Отец и мама познакомились, работая на телеграфе. Он

приехал в наш городок, прожил в нем всего несколько дней,

и они решили пожениться. Венчались в церкви. Мне, уже

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

взрослой, местные старожилы рассказывали о том, что это

венчание было необыкновенно чудесным. Это была очень

красивая пара. Отец – статный, высокий молодой человек.

Под стать ему и мама – высокая, стройная, с красивой фигу-

рой девушка.

После свадьбы отец перевелся помощником начальника

станции к нам в городок. Они получили небольшую квартиру

около железнодорожного вокзала. Это был 1921 год. В стране

разруха, голод. Жизнь они начинают в страшной бедности.

Отец во все времена года ходил в своей неизменной шинели.

Он сколотил из досок топчан, который заменял им кровать.

Чтобы питаться и не умереть с голода, решили приобрести

корову. Для покупки коровы все, что имело какую-то цен-

ность, продали. Наскребли денег, сколько было у себя и у ба-

бушки, наполовину в долг купили нашу любимицу Жданку.

Она кормила нас и бабушкину семью. Сколько раз благода-

ря ей мы спасались от голода! Вскоре родилась моя сестрен-

ка Нина, позднее родилась и я. Родители очень хотели, чтобы

вместо меня родился мальчик, но на свет появилась девоч-

ка. Волосы у меня были черные, поэтому и дали имя – Галка.

В семье я была любимицей отца, очень ласковая, в отличие

от Нины, которая была капризная, настойчивая, требова-

тельная.

Отец очень любил нас. Большинство капризов Нины всег-

да выполнялось. Я же вечно что-нибудь придумывала. Мне

всегда хотелось что-то «исследовать». Могла лечь на землю

и рассматривать камушки на ней, наблюдать за движением

какого-нибудь насекомого. Около муравейников могла си-

деть часами и наблюдать за их жизнью. Иногда залезала в не-

глубокий водоем и рассматривала насекомых, которые там

живут, ловила пиявок, наблюдала за жуками-плавунцами,

лягушками, головастиками. И вот удивительно – никогда у

меня не было чувства брезгливости к любому насекомому или

животному.

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

* * *

Наша бабушка жила на окраине городка в собственном

доме. Построил его наш дед. Домик был небольшой, но те-

плый и уютный. Из его окон открывался чудесный вид на

расположенный поблизости лес. Во все времена года мы лю-

бовались им, выделяя «природные картины». Это приносило

нам – детям – огромное удовольствие.

Мы очень скучали по отцу и матери, но, что интересно, как

только заходили в лес, с меня сходила скованность, которая

всегда как будто сидела во мне, исчезали горестные чувства, не

покидавшие меня больше нигде. Передо мной открывался чу-

десный мир природы. Лес, кустарники и травы как будто успо-

каивали, ласкали. Это был совершенно другой мир. Я любила

слушать песни леса, разговор трав с ветром. А если подует ве-

терок, выглянет солнышко, зашелестят листья на осинах и бе-

резах, то кажется, что они как будто говорят: «Не горюй, мы с

тобой!» Лес просто утешал, заменял мне отца и мать; когда све-

жий ветерок проходил по моему лицу, то создавалось ощуще-

ние материнской руки. Легче, радостнее становилось на душе.

Милый, родной мой друг, лес! Как я всегда любила тебя! Если

захожу в лес, то словно попадаю в другой мир, мир моих дру-

зей. Мною овладевает такое чувство, что встречаюсь с чем-то

родным. Лес – это моя стихия, мой дом.

Местность в наших краях холмисто-увалистая. Пред-

ставляет собой как бы застывшие волны разбушевавшегося

моря, которые покрыты лесами.

В наших краях много верховых сфагновых и переходных

торфяных болот. Болота располагаются открытыми участ-

ками или со сфагновыми сосняками. Они занимают доволь-

но большие площади. Порой кажется, что тянутся бесконеч-

но. Чем-то неприветливым веет от их безмолвия. Но все же

есть что-то таинственное, притягательное, еще не изведанное

в этой картине. Иногда среди болот островками встречают-

ся крупные сосны в виде маленького соснового бора. На фоне

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

этих сфагновых болот они выглядят особо красиво. В таких

островных сосновых борах сплошным ковром растет круп-

ная, спелая, большими кистями брусника. Собирали мы ее

столько, сколько могли унести.

На кочках болота растут крупные, сочные, ярко-красные

ягоды клюквы. Иногда ее бывает так много, что кажется –

негде ступить, чтобы не раздавить. Как будто кто-то ее спе-

циально насыпал, особенно на кочки. Брусника и клюква

созревают в сентябре. Во второй половине лета на болотах со-

зревает морошка. Ягоды желтые, золотистые, необыкновен-

но нежного вкуса. Особенно много ее встречается около боло-

тистых «окон». Это среди мхов небольшие, глубокие участки

воды. Провалиться в «окно» очень опасно. Мало того, что они

глубокие, так на глубине заполнены илом, поэтому если осту-

пишься в них, то выбраться обратно очень трудно. В них че-

ловека может просто засосать.

Лес нас питал с ранней весны и до осени. Весной, пока еще

не распустились почки на березе, собирали березовый сок.

Позднее, когда на елях появлялись красноватые завязи ши-

шек (называли их крупянки), употребляли их в пищу.

Ели также крупянки сосны и ее молодые побеги – пестики.

Чего только не находили в лесу съедобного! Отрастала первая

весенняя травка на лугах – шли за щавелем.

Наш уральский лес очень богатый. Первой созревающей

ягодой была жимолость. Какая была это радость – идти за

ней! Этим самым открывался сезон сбора ягод. Жимолость –

это невысокий кустарник, на котором попарно растут синие, с

восковым налетом продолговатые ягоды. На вкус они горько-

кислые, с красивой сине-фиолетовой мякотью.

Вслед за жимолостью созревала земляника. Обычно со-

бирали ее ведрами. Считалось бездельем пойти в лес и на-

брать мало ягод. Нужно было всегда принести много. Сбор

ягод – это теперь было не развлечение, а своего рода промы-

сел. Жимолость и землянику сушили и заготавливали впрок.

Сахара, чтобы сварить варенье, не было.

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Одновременно с созреванием земляники появлялись пер-

вые грибы. Специально за грибами ходили редко, только в

случае, если надо было набрать для засолки. А так пойдешь,

бывало, за ягодами, несешь и грибы. Их в наших краях очень

много. Грибы сушили и заготавливали мешками.

В лесах берега рек и ручьев поросли ивами, черемухой, ка-

линой. На взгорках было много малины. Ближе к воде рос-

ла смородина. Вот такое разнообразие ягод дарил нам лес!

Особенно вспоминаю необыкновенную вкусную ягоду с ана-

насовым ароматом – княженику. В наших краях ее встреча-

ется мало. По внешнему виду ягода похожа на малину. Мы

очень радовались, когда находили несколько ее маленьких

кустиков. Малина поспевала в августе-сентябре. В сентябре

же поспевал и шиповник, которого росло обычно очень мно-

го. За малиной ходили в так называемые гари. Это площа-

ди, оставшиеся после лесных пожаров. Огромные массивы,

на которых очень много обгорелых бревен, располагающих-

ся хаотично. Вот в таких местах были заросли шиповника и

малины. Собираешь малину и ходишь не по земле, а по брев-

нам. Насобираем малины, а потом ведро-полтора – шиповни-

ка, и все это несем на себе пешком. Расстояния до ягодных

мест были очень большие – десять-двенадцать километров.

Шли пешком в ту и другую стороны, да еще при сборе ягод

находишься, но все это считалось нормальным. Никто не счи-

тал это трудностью. Обычное дело.

Была у меня подруга моих же лет, такая же любительница

леса. Сходим с ней за ягодами, устанем. Кажется, на другой

день не сможем снова пойти. Ан нет! Встаю утром, болит все

тело и ноги, а так хочется снова в лес! Иду. Стучусь к подруге

в окно, и снова идем за ягодами. Ходили по два-три дня под-

ряд и потом только отдыхали. Никаких разговоров об устало-

сти, трудностях не было.

Дорогая бабушка, как она ухитрялась готовить нам еду!

Шиповника насушивали мешками. Затем везли на мельни-

цу, мололи, получалась мука. Зимой добавляли сухие рас-

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

паренные ягоды или бруснику, все это перемешивали, и по-

лучалась масса в виде повидла, но несладкого. Из него пекли

наши уральские шанежки (типа ватрушек). Если не было

муки, то нарезали тонкие кусочки хлеба, на них намазывали

это «повидло», ставили в русскую печь, и получались шанеж-

ки из хлеба. Вот до чего додумывалась наша бабушка. Теперь

все это обдумываю и прихожу к выводу, что, несмотря на не-

достаток основных продуктов питания, мы очень много упот-

ребляли витаминов и других ценных веществ, которые давал

нам лес. А ведь это было еще до войны!

Какую пищу мы могли с собой взять в лес? В основном

это был хлеб, ели его с ягодами, луком, вареной картошкой.

Изредка могли взять с собой немного молока. А если удава-

лось взять огурец, то это было для нас большим лакомством.

Иногда нам давали небольшой кусочек сахара. Очень любила

сидеть у речки, обмакивать кусочек сахара в воду и есть его с

хлебом.

За черемухой обычно ходили со взрослыми к большой реке,

с ночевкой. Вспоминаю, как ходили к устью нашей реки, бе-

рега которой сплошь были покрыты кустами черемухи. За ее

зарослями виднелся большой сосновый бор. До сих пор в моих

глазах стоит эта чудесная картина. Все такое родное, люби-

мое! Слепящий блеск реки на перекате, стога на прибрежных

лугах, таинственная глубина соснового бора.

А утренние зори! А закат! Августовские туманы, покрыва-

ющие лощины и старицы! Спали обычно в стогу сена или у ко-

стра. Ночью в августе взойдет какая-то особая луна, сделает

все кругом призрачным, так что иногда становится жуткова-

то. Сверкает роса на траве, шумит ветер-вершинник.

Сушеной черемухи заготавливали много. Большое удо-

вольствие мне доставляло лазанье за ягодами по ее высоким

кустам. Сушеную черемуху мололи и пекли знаменитые пи-

рожки с черемухой.

А хождение за кедровыми орехами! Чуть только поспевают

кедровые шишки, мы уже в кедровнике. Лазим по деревьям

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

и добываем их. Вообще, я очень хорошо лазила по деревьям.

Сейчас просто удивляюсь – как это ни разу не упала с дерева?

Наверное, все это потому, что была очень худенькая, легкая,

как я уже говорила, и сучья подо мной не ломались. Кроме

того, существовала особая «наука» – умение правильно за-

лезть на дерево, умело закрепиться на нем, а это значит – по-

добрать такой сук (обычно более вертикальный), который не

обломится. Позднее, когда кедровые шишки сами начинали

падать с деревьев, ходили в кедровники шишкарить. В этом

случае – обязательно со взрослыми. Делалось это так: вы-

рубали «колот» (небольшое бревно), подставляли его верти-

кально к стволу дерева, отводили в сторону и с силой ударяли

по стволу. Происходило сильное содрогание дерева, и кедро-

вые шишки дождем падали вниз. Их собирали, чистили, до-

мой несли уже орехи. Много заготовить орехов мы не могли,

так как это была довольно трудная работа. За целый день на-

ходишься по кедровнику, натаскаешься колота, домой идешь

страшно усталый. Конечно, такая работа не для детей.

Какие красивые кедровые леса! Огромные развесистые де-

ревья тянутся к небу, образуя сплошной полог из лохматых

сучьев. Леса темнохвойные. Солнце едва пробивается сквозь

них на землю. Когда собирают орехи, приходится много тру-

диться белкам, бурундукам, кедровкам. Все они тоже занима-

ются сбором орехов. Весь лес наполняется шумом кедровок.

Мы всегда в этом случае говорили: «Им жаль, что мы забира-

ем у них орехи». Интересно было наблюдать за бурундуками.

Этот зверек очень любопытный. Он мог близко подойти к че-

ловеку – встанет на задние лапки и рассматривает его.

Были свои неписаные законы тайги. Если нас, детей, бра-

ли в лес взрослые, не разрешалось ныть от усталости, чер-

тыхаться в лесу. Упоминать лешего, дьявола и другую не-

чисть. Считалось, что в этом случае можно заблудиться. Если

кто нарушал это условие, то в следующий раз его в лес боль-

ше не брали. Обычно по лесу водил кто-то один из компании.

Подсказывать этому человеку, куда лучше пойти, чтоб на-

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

брать больше ягод, тоже запрещалось. За все отвечал один че-

ловек, обычно самый опытный.

Взрослые далеко не каждого из детей брали с собой в лес.

Меня же брать любили. Видимо, потому, что никогда не на-

рушала таежных правил, была очень трудолюбива, не лен-

тяйничала, легко выводила компанию из леса. Я не понима-

ла ориентира по солнцу, не знала других таежных примет, но

очень хорошо запоминала путь, по которому мы шли. По нему

и выводила. Если сомневались в том, правильно ли мы идем,

обычно находили высокое дерево, один из нас залезал на него

и рассматривал местность вокруг. Сверху можно было уви-

деть просеку, реку или просто тропу, ориентируясь по кото-

рым, можно было выйти из леса.

Когда шла в лес, то это значило, что шла на работу. Такая

работа в тайге считалась обычным делом. Никто не давал

скидки на то, что ты ребенок. Как это нам помогло во время

войны! Страшный голод! Но лес, милый лес, нас кормил. Мне

приходилось переживать все новые и новые горести. Я много

страдала, подобно деревьям на Севере. Они растут и растут,

несмотря на страшные невзгоды, и даже дают плоды. Детство

и юность у меня украли. Дело доходило до того, что ели ли-

повые лепешки. Для этого набирали молодые веточки липы,

очищали их от коры, основательно сушили в русской печи,

затем мололи. Получалась «мука», из которой пекли лепеш-

ки. К счастью, делали мы это не часто.

* * *

Итак, отец и мать – в тюрьме. Бабушка всячески ухитря-

лась, чтобы содержать нас. От отца мы получили за все вре-

мя ареста два-три письма. От мамы писем не было совсем.

Питались в это время очень скудно (об этом я часто пишу на

страницах книги – уж очень тяжело, когда все время хочет-

ся есть...) У меня сохранилась одна фотография тех лет. Если

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

посмотришь на этого ребенка – кости да кожа, среди которых

выпирали суставы. Худенькая девочка с коротко острижен-

ными волосами, руки, ноги – одни косточки. Грустный взгляд

больших глаз. Даже страшно становится. Порой сейчас гово-

рю, что если понадобится фотография ребенка из немецкого

концлагеря, можно взять ту мою фотографию. Вот так я вы-

глядела, хотя войны еще не было. Таким было мое «счастли-

вое детство»! Мы оказались в ужасной бедности. За что?

Прожили без родителей мы почти год. Не помню, как и по-

чему, но бабушка стала часто говорить о том, что нас заберут

в детский дом. Она покупает нам с сестрой два маленьких че-

моданчика, и мы постепенно собираем в них наши вещички.

У нас был большой страх перед детским домом. Мама очень

боялась, чтобы в детский дом нас не отправили. Таких детей,

как мы, – детей «врагов народа» – принудительно забирали

в детские дома, расположенные за пределами мест прожива-

ния, в том числе находящиеся под надзором органов НКВД

СССР. Иногда дети терялись. Были случаи, когда маленьким

детям специально меняли фамилии. Потом найти такого ре-

бенка было очень трудно, а порой просто невозможно. Мама

боялась потерять нас. Таких детей специально разлучали с

братьями и сестрами 1.

1 В подтверждение сказанного приведу несколько примеров из жиз-

ни детей «врагов народа» в детских домах из газеты «Возрождение на-

дежды», №7 (112) за 2002 год.

Людмила Ивановна Петрова, город Нарва (Эстония), пишет:

«Арестовали отца, затем и мать. Вместе с матерью забрали меня и

брата. Маму посадили в тюрьму, а нас повезли в детский дом. Сна-

чала разлучили нас с братом. Мне было двенадцать лет, брату – во-

семь. Затем нас наголо остригли, на нас повесили дощечку с номе-

ром, взяли отпечатки пальцев. Братик очень плакал, но нам не да-

вали встречаться и разговаривать».

Э. Войлошникова, «Под водительством Сталина. Этюды в письмах

о далекой молодости узницы сталинских лагерей» (там же): «Аресто-

вали отца, затем мать. Ребенка разрешили взять родителям матери.

Но потом пришел работник НКВД и сообщил о том, что меня должны

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Дети таких детских домов были из разных террито-

рий Советского Союза: Прибалтики, Поволжья, Украины,

Москвы, Ленинграда, Заполярья…

Грудных и маленьких детей забирали у матерей упитанные

дяди в форме НКВД. Можно представить, какой был крик и

плач! Это объясняли тем, что яблоко от яблони недалеко па-

дает. Ребенок «неправильно» воспитывался в семье «врага

народа». Его следует перевоспитать. Жизнь детей репресси-

рованных превратилась череду бед и унижений.

В настоящее время стало известно, что убили двух сыно-

вей Каменева, сыновей Троцкого, исчезли в неизвестном на-

правлении два сына Пятакова. Хотя в обществе в те времена

говорилось, что сын за отца не отвечает. «Отец народов» мно-

гих детей оставил сиротами. Только до сих пор неизвестно –

за что?

* * *

Первого сентября я пошла учиться в школу в первый

класс. Мне очень хотелось учиться. Было сказано, что 9 сен-

тября нас повезут в детский дом. Под этим страхом проходили

забрать в детский дом, сказав при этом: «Ребенок воспитывался в семье

«врагов народа», и мы обязаны его перевоспитать».

Детский дом для детей «врагов народа» находился в двадцати ки-

лометрах от Владивостока. Это был переоборудованный пионерский

лагерь, теперь обнесенный высоким забором с колючей проволокой,

имелся пропускной пункт с вооруженной охраной, на окнах – решет-

ки. Лозунги «Спасибо любимому Сталину за наше счастливое детство».

Однажды прибыла комиссия. Завшивленных, грязных, покрытых ко-

ростой детей обязали искупать.

Из письма А. И. Атанасова (там же): «Мне было одиннадцать лет,

когда в сентябре 1937 года нас с мамой увезли в Днепропетровскую

тюрьму. Мать оставили там, а меня – в детдом для детей «врагов на-

рода». Там мы не занимались, кормили плохо, спали в больших ком-

натах».

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

мои первые дни учебы в школе. И вот третьего сентября воз-

вращаюсь из школы домой. День был светлый, осенний. Бегу

по деревянным мосткам, которые вели от калитки к крыльцу

нашего дома. И вдруг вижу сидящую у окна кухни... маму.

Не помня себя от радости, вскочила на ступеньки и с разбега

бросилась к ней на колени. Осыпая ее поцелуями, плача, кри-

чала, что сейчас в детский дом не поеду. Собралась вся семья.

Слезам радости не было конца. Дорогая моя мамочка была ху-

дая, седая. Но по-прежнему для меня красивая, милая, род-

ная! Вот так судьба подбросила этой хрупкой девочке два сча-

стья – она стала ученицей, и возвратилась из заключения ее

мать.

Сейчас из следственного дела матери узнала, что она ча-

сто подвергалась допросам и после них попадала в больницу.

В тюремной больнице палата была с решеткой, в ней четыре

кровати, иногда на каждой лежало по два человека. Больные

могли лежать и на полу. Спасла от смерти мою мать только

молодость.

Мама в очередной раз попала в больницу, там ее и заста-

ло распоряжение об освобождении. Тюремному начальству

было дано указание – освободить, а если она не в силах ехать

домой, то перевести в обычную больницу. Такое распоряже-

ние было дано в начале августа. Но это указание выполнено

не было, ехать она не могла. Так и лежала в тюремной боль-

нице до тех пор, пока не поправилась и смогла поехать домой.

Все это время она даже не знала, что ее освободили, поэтому

лишний месяц была в заключении. А как могла за это время

распорядиться нами судьба?! Видимо, Сам Бог помог ей по-

правиться и тем самым спасти нас от детского дома.

Мама вернулась домой очень слабенькой. Ей в это время

было тридцать пять лет. До сих пор помню ее милые, выра-

зительные глаза. Как любила прижаться к ней, почувство-

вать ее тепло! Прикосновение к матери меня отогревало,

сбрасывало ту скованность, которую всегда чувствовала в

своем теле.

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Бабушка в этом отношении была довольно суровым чело-

веком. Мы понимали, что она нас любила, заботилась о нас,

но ласки от нее мы не видели. Я не обижаюсь на нее.

Пережить такое – дочь и зять в тюрьме, с клеймом «вра-

ги народа»! Ей приходилось содержать нас, двух сирот, со-

вершенно без всяких средств к существованию, каждый день

думать, чем нас накормить. По-видимому, на ласку, тонкие

чувства по отношению к нам не оставалось никаких душев-

ных сил. Мама же была совершенно другим человеком.

Учиться в школе мне очень нравилось. Я была старатель-

ная ученица, училась на «отлично». С большим уважени-

ем вспоминаю свою первую учительницу, Богданову Веру

Николаевну. Она была прекрасным, глубоко культурным

человеком. В свое время окончила гимназию, и ее гимна-

зическое образование проявлялось во всем. Это был эталон

русской женщины! В нашем маленьком городке она поль-

зовалась большим авторитетом и уважением. Это был чут-

кий, добрый к детям человек. Под стать ей был и ее муж –

Павлин Иванович. Он работал служащим на комбинате и

был другом моего деда. У них было шестеро детей. Самый

младший учился со мной в одном классе. Жили они до пре-

дела скромно, бедность во всем преследовала эту семью. Но,

несмотря ни на что, культурный уровень семьи был всегда

на высоте.

Вера Николаевна воспитывала нас своим внешним видом,

каждым своим движением, своими поступками. Была она

невысокого роста, с короткими кудрявыми волосами, зако-

лотыми гребенкой, с большими, яркими, выразительными

глазами и в своей неизменной черной юбочке, трикотажном

жакете и белой кофточке. Сколько ее помню, она всегда была

в этой одежде. Мне доводилось по поручениям бабушки ино-

гда приходить в эту семью. Общение с ними очень обогащало.

Тяжело мы пережили смерть Павлина Ивановича. Это было

так, как будто умер член нашей семьи.

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Не помню, чтобы наша учительница на кого-нибудь из де-

тей накричала. Чаще всего она подзывала к себе провинив-

шегося ученика и требовательным голосом делала ему вну-

шение. Мы все ее любили. Старались ей подражать во всем.

Вот уж действительно это называлось воспитанием силой

примера! Сила примера – стержень всякого воспитания. Вера

Николаевна иногда приходила в гости к нашей бабушке.

И если та спрашивала у нее, как я учусь, как веду себя в шко-

ле, то она обычно подзовет меня к себе и спрашивает:

– Ну, Галя, что мы ответим?

Она никогда не была мною недовольна. Я была не по воз-

расту серьезна. Отпечаток грусти преследовал меня. Всегда

помнила, что мой отец в тюрьме. Он – «враг народа». Раннее

сиротство и горькое детство научили меня слышать и видеть

больше других детей. Тяжелые условия, бедность – все это

стало для меня хорошей школой.

Воспитание детей в школе в те времена проводилось в усло-

виях, когда в детских газетах, журналах, книгах – везде го-

ворилось о том, что детям надо быть бдительными. Кругом на

фабриках, заводах проводятся взрывы, диверсии, поджоги.

Эталоном для детей был Павлик Морозов.

Помню, как сестру Нину (она училась в шестом классе)

дети в школе столкнули с лестницы под возгласы:

– У нее отец – «враг народа»!

Бедная Ниночка, она пришла из школы вся заплаканная,

побитая. Мы, как могли, успокаивали ее. Представляю, как

эту сцену пережила мама? Семья наша была очень дружная.

Видимо, общая беда настолько нас сплачивала, что об эгоиз-

ме и речи быть не могло. Мы старались только приятное де-

лать друг другу. Мать для нас была просто божеством.

Переходя из класса в класс, я получала похвальные гра-

моты. Вот одна из них, за второй класс, лежит передо мной.

В верхнем левом углу изображен портрет Ленина, в правом –

Сталина.

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

В те времена был распространен плакат, на котором изо-

бражен Сталин, держащий на руках нерусскую девочку.

Внизу было написано: «Спасибо товарищу Сталину за наше

счастливое детство!».

Я ему должна несколько раз сказать «спасибо»: за то, что

он оставил меня без родителей; за то, что была лишена воз-

можности резвиться, как все дети; за то, что еще не могла

осознать, но уже была дочерью «врага народа»; за то, что в

детстве не могла досыта есть; за то, что была как былинка в

поле, – за все-все ему большое спасибо? Сколько несправед-

ливостей, унижений, незаслуженных оскорблений пришлось

мне испытать с раннего детства!

* * *

Теперь нам стало жить легче – с нами была мама. На рабо-

ту ее никуда не принимали, кроме кирпичного завода. На нем

полукустарно делали кирпичи. Глину мешали с помощью ло-

шадей, которые все время ходили по кругу. Работа была на-

половину ручная. Мама работала на станке. В ее обязанности

входило формовать кирпичи. Для этого в специальную выем-

ку станка руками следовало положить комок глины (специ-

ально подготовленной), прижать его крышкой и, нажав на

педаль, вынуть получившийся кирпич из формы. Затем сло-

жить кирпичи в тележку и отвезти к печам для обжига. На

таких операциях работали женщины.

В мою обязанность входило принести маме обед. Чтобы

дойти до кирпичного завода, нужно было пересечь небольшой

лесок. Лес – это моя слабость! Все мне хотелось что-то рассмо-

треть. Иду однажды с горшком супа. Это был картофельный

суп с крупными макаронами. Засмотрелась, запнулась, упа-

ла и пролила суп. От обиды за то, что мама осталась без обеда,

разревелась. Что было делать? Стала руками собирать мака-

роны и кусочки картошки. Пришла на завод, плачу, расска-

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

зываю, что со мной случилось. Убеждаю в том, что макаро-

ны можно есть, – они чистые. По-видимому, столько горя

было в моих глазах, что вокруг меня собрались женщины-

работницы. Стали уговаривать, успокаивать. Ответом на все

это были мои громкие рыдания. Тогда женщины стали делить-

ся едой с мамой. Когда я увидела, что она может поесть, стала

успокаиваться. Вот так мы дорожили матерью! Причинить ей

боль, неприятность было для нас большим горем.

Бабушка воспитывала в нас особое чувство любви, береж-

ного отношения к матери. Однажды лишившись ее, мы боя-

лись потерять снова. Бабушка часто говорила нам:

– Берегите мать. Если она умрет, то вы не сможете жить.

Теперь надо понять так – не жить, а выжить. Мать для нас

была спасительницей от всех бед и огорчений. Как мы жда-

ли ее с работы! Каждый раз я стремились порадовать маму,

обычно своими пятерками в школе. Может быть, поэтому

училась хорошо? Дома мы видели маму очень мало. Она всег-

да много работала, старалась как можно больше заработать,

чтобы прокормить нас.

О сильной любви к матери говорит такой случай. Я боле-

ла корью уже в возрасте девяти лет. Все тело мое было покры-

то сыпью, высокая температура. Мама очень волновалась за

меня. Придя с работы домой, не отходила от моей кровати.

Я начала поправляться. Однажды бабушка мне говорит:

– Как мать придет, ты пой песню. Она обрадуется и пой-

мет, что тебе уже лучше.

Приходит мама с работы, спрашивает:

– Как она себя чувствует? Бабушка говорит:

– Слышишь, она уже песни поет!

Мне это стоило огромных усилий. Делала я это для того,

чтобы успокоить маму. Так у нас воспитывали любовь к мате-

ри. Это святое чувство сохранилось на всю жизнь.

Проработав два года на кирпичном заводе, мама перешла

на работу в детские ясли воспитательницей в младшую груп-

пу. Моя мама очень любила детей. У нее всегда были хоро-

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

шие отношения с родителями воспитанников. Забегая к ней

на работу, зачастую видела такую картину: мамаша зимой,

укутавшись от мороза, порой в рабочей одежде, прибегает в

ясли кормить грудью ребенка. А делать это надо было через

каждые три часа.

Атмосфера в детских яслях была очень хорошая. В коллек-

тиве работали одни женщины. Они по-особому, сочувственно

относились друг к другу, если кого-то из них постигали непри-

ятности. В будущем долгое время они оставались друзьями.

Однажды прихожу из школы, бабушка плачет, дает мне

треугольный конверт и просит отнести его маме на работу.

Это было письмо товарищей отца по лагерю. В письме сооб-

щалось о том, что отец умер, послано оно было нелегально.

Сейчас удивляюсь: как оно могло дойти до нас?

Вот его содержание: «Мы – несколько знакомых Вашего

мужа, Владимира Адамовича Саковича, – решили известить

Вас о печальной действительности. Ваш муж умер 13 октя-

бря. Сочувствуем Вам и дочкам Владимира Адамовича в

Вашем горе».

Приписка: «Уважаемая, я была у своего мужа на свида-

нии, и они просили послать Вам эту записку. Это их всех ожи-

дает. Одни слезы. Как я побыла, посмотрела, жить не захоте-

лось. Какие муки они переносят! До свидания». Подписи нет.

После этого мама написала письмо начальнику лагеря, что-

бы сообщили, жив или нет ее муж. Ответа не было. Написала

туда же письмо и Нина. Ей тоже не ответили.

Перед этим мы получили письмо от отца, где он писал о том,

что ему назначили противоцинготный паек и чувствует он

себя «хорошо». Письмо было написано 21 августа 1939 года.

Это было третье и последнее письмо, которое мы получили от

отца за два года заключения. До письма его друзей, сообщив-

ших о смерти отца, выслали ему посылку.

Не получив ответа от начальника лагеря, мама пишет на

почтовое отделение с вопросом о том, чтобы сообщили – вру-

чили ли ему посылку? На что получаем ответ: посылка вру-

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

чена 25 декабря 1939 года!!! Оказывается, отец умер 13 октя-

бря, а посылку ему вручили в конце декабря! Вот ведь как

могло быть! Мы отрывали от себя последние крохи, чтобы по-

слать отцу немного продуктов. А, видимо, посылок арестан-

ты вообще не получали. Ведь, не задумываясь, написали та-

кую чушь. Поэтому у нас долго в душе теплилась мысль о том,

что отец жив. В те времена политически заключенных зача-

стую лишали права переписки с родными. На самом деле это

означало расстрел, а родственникам сообщалось – без права

переписки. При этом человек-то уже давно был на том свете.

А, может быть, лишили и его? Что только не предполагали!

И лишь в 1957 году нам сообщили о том, что отец умер. У нас

ни у кого не поднималась рука помянуть отца в день его смер-

ти. Мы просто хватались за соломинку, не веря в его смерть.

В 1957 году нам выдали похоронную. В ней не было указа-

но место смерти – ни области, ни района, ни края, ни респу-

блики, но зато указана причина смерти – крупозное воспале-

ние легких. Получается так, что неизвестно, где он умер, но

известна причина смерти. В некоторых документах по этому

поводу написано – гриппозное воспаление легких. Поражает

безграмотность людей, вершивших судьбы человеческие! Вот

и все, что мы узнали об отце только в 1957 году.

Мама рассказывала нам один случай из их жизни в тюрь-

ме. Однажды арестанты устроили им свидание. Сделали это

так: в одно и то же время они пришли за баландой для сво-

их камер. Как удалось заключенным это сделать – до сих пор

остается загадкой. Вот уж была взаимовыручка у заключен-

ных!

Когда мама вошла и увидела отца, узнать его было трудно –

абсолютно седой, обрюзгший, опухший, и голос был изменен.

Он шепелявил. Наверное, не было зубов. Как его терзали, из-

бивали, мучили – совсем невинного человека! Они смогли пе-

рекинуться всего лишь несколькими фразами. Он сказал:

– Катюшка, я все сделаю для того, чтобы тебя освободи-

ли, чтобы ты была с детьми. Посвяти себя всю воспитанию на-

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

ших деток. Сделай все возможное, чтобы они получили обра-

зование.

И все. Для дальнейшего разговора возможности не было.

Бедный наш папочка, представляю, сколько издевательств

тебе пришлось перенести!

Всю жизнь мать жила ради нас. Помня эти слова отца, быв-

шие для меня как завещание, я преодолевала огромные ма-

териальные и моральные трудности, много училась и в итоге

стала кандидатом наук.

Мне сначала было непонятно: что он мог сделать в тюрь-

ме, чтобы освободили маму? Впоследствии узнала, что если

заключенный отрицал все обвинения, предъявляемые ему

следствием, несмотря на все издевательства, то последней

угрозой было – посадить и отправить жену в лагеря, а детей в

специальные детские дома НКВД. Первое они уже выполни-

ли – маму посадили в тюрьму. Намечена уже была отправка

и нас, детей, в детский дом. Это были последние угрозы след-

ствия. Пытки его не могли сломить, а такая угроза – смог-

ла. По-видимому, он все стал подписывать, что ему предлага-

лось, чтобы сохранить нас. Страшно все это представить! 2

2 В подтверждение моих этих слов приведу выдержки из газеты

«Возрождение надежды», № 7 (112) за 2002 год, из статьи «Послед-

ний допрос» Владимира Тиминского из города Калуги: «... для допро-

са поднялся на третий этаж, кабинет выходил на улицу. «Садись к сто-

лу, – сказал следователь, не вставая. – Сегодня я разговариваю с тобой

в последний раз. Или ты сознаешься, или мы будем принимать другие

меры. Прежде всего арестуем твою мать. Она не могла не знать о твоих

вражеских действиях. Этого достаточно, чтобы ей дали десять лет. Се-

стру, как несовершеннолетнюю, отправим под другой фамилией в дет-

ский дом». Он подозвал меня к окну. Внизу из черной машины вышла

мама. Маму арестовали. Я не мог представить многочасовые допросы

под горячей яркой лампой. Я готов был сделать все, что они прикажут,

чтобы не допустить этого. Следователь заговорил: «Или сейчас ты при-

знаешься во всем, и мы отпустим твою мать, или сделаем то, о чем я

тебе говорил». Выхода не видел. Капкан захлопнулся. Сопротивлять-

ся, бороться бесполезно. Я выдавил из себя: «Все подпишу».

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Сейчас я понимаю, что в освобождении мамы сыгра-

ла роль не только эта причина, но и «польская операция».

Настолько много посадили жен и отправили детей в детские

дома (300 000 детей), что просто не знали, что с ними делать.

В связи с этим поступило распоряжение из Москвы – часть

жен освободить, естественно, с ними освободятся и дети, или

отправить семьи на поселение. По-видимому, эти два фактора

сыграли роль в освобождении мамы из заключения.

* * *

Наступило еще одно страшное испытание – началась вой-

на. К этому времени я уже закончила третий класс. Еще до

войны снабжение городка было плохое. Трудно было купить

промышленные товары, в особенности ткани, даже самые

простые, например ситец. За ним занимали очереди с вечера

и простаивали всю ночь. Перед глазами такая картина: у ма-

газина с вечера стоит огромная толпа. На ладонях люди пи-

шут номер очереди. Отойти на какое-то время было нельзя,

так как людей часто пересчитывали, и если тебя в это время

не было, то очередь пропадала. Следовало занимать ее второй

раз. Поэтому приходилось стоять всю ночь, вплоть до откры-

тия магазина. Мы, дети, стоя в такой очереди, находили воз-

можность для развлечения. Я обычно стояла с вечера, а но-

чью меня заменяла бабушка.

Какая была радость – купить пять-десять метров ткани!

А если это был ситец, то особенно радовались, так как это

означало, что кому-то из нас сошьют платьице. В основном

мы носили вязаные платья, кофточки, юбочки, чулки, но-

ски – все это вязали мама и бабушка. Они были большие ру-

кодельницы, и это очень нас выручало. Старые изделия не-

сколько раз перевязывались.

Начало войны почувствовали тогда, когда за хлебом на-

чали выстраиваться большие очереди. Стояли целыми дня-

ми и ночами. Хлебные магазины работали круглосуточно.

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Мы с Ниной приспособились ходить за хлебом ночью. В са-

мой середине ночи очередь за хлебом была меньше.

В это время в городке начались разбои. Ночью часто напа-

дали на людей и все, что у них было, забирали. Произошло

нападение и на нас с Ниной, когда мы с нею ночью возвраща-

лись из магазина с сумкой хлеба.

Чтобы дойти по улице до нашего дома, нужно было перей-

ти деревянный мост, которой проходил через большой овраг.

Идем мы с ней уже по середине моста, как вдруг с обеих сто-

рон из-под моста выскакивают на нас хулиганы. Мы побро-

сали сумки с хлебом и побежали, но в разные стороны. Она

вперед по мосту, а я – назад. Не знаю, как нам удалось, но

мы убежали. Может быть, этим хулиганам нужен был только

хлеб? А может, они растерялись – за которой бежать?

Прибежав домой, Нина, плача, кричит:

– Галину поймали хулиганы!

Я же, пробежав мост, заскочила во двор первого от него

дома. Хозяин находился в доме один. Он вышел во двор и уви-

дел меня, плачущую. Стал, как мог, успокаивать, спрашивая,

что со мной произошло. Затем вместе с ним мы вышли на ули-

цу. Около моста была большая толпа людей. Среди них была

мама. Искали меня, облазили весь мост и овраг. Что твори-

лось с мамой – представить трудно. Увидев меня, она броси-

лась ко мне и, рыдая, прижала к себе. С тех пор мы за хлебом

ночью больше не ходили.

Наши края – это места ссылок, лагерей заключенных. Но

не помню, чтобы кто-то из них причинял нам неприятности, –

вероятно, потому, что большая часть попавших туда людей

были не уголовниками, а «политическими».

* * *

В начале войны к нам в городок стали прибывать эвакуи-

рованные, много людей – вместе с предприятиями. Был эва-

куирован военный завод из Кунцево (под Москвой). Станки и

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

оборудование из вагонов вытаскивали прямо на землю. Под

цеха освобождали территории нашего комбината. Из досок

сколачивали помещения для цехов. Это в наших суровых

краях! Несмотря ни на что, устанавливали оборудование, и

люди работали.

Эвакуированных стали расселять по домам. В этом случае

никто не спрашивал разрешения к их поселению. Приводили

людей и просто говорили – вот столько человек будет жить у

вас.

Наш дом был небольшой: две маленькие комнатки, про-

ходная кухня вместе с прихожей. К нам подселили двух муж-

чин – отца со взрослым сыном. Оба они работали на заводе, у

них была бронь от призыва на фронт.

Работали сутками, без всякого учета времени, порой до тех

пор, пока могли стоять на ногах. Наши квартиранты были из-

мученные, всегда в замасленной, грязной рабочей одежде.

Самое страшное, что у них были вши. Бабушка заправляла

углями паровой утюг, и мы все время проглаживали нижнее

белье, в особенности швы, в которых могли быть вши. Бабушка

требовала, чтобы это делали и наши квартиранты. Она за-

ставляла их стирать свои вещи. Мыла не было. Настаивали

в воде золу и этим раствором стирали. Естественно, что в та-

ких условиях жизни в городе вспыхнула инфекция сыпного

тифа. На счастье, эта болезнь миновала наш дом.

Голод усиливался. Хлеб стали давать по карточкам – две-

сти граммов на человека. И то непонятного качества. Спасал

нас только картофель и дары леса. Но и эти продукты распре-

делялись по дням буквально на граммы.

Случилась беда: наши квартиранты оставили нас без се-

менного картофеля. Они открыли отдушину в подвал, кото-

рый был под их комнатой, и весь картофель померз. Встали

перед фактом – для посадки картофеля нет. Купить его мы не

могли – он стоил баснословно дорого.

Наступила весна. Огород мы засеяли, семена все-таки ку-

пили. Хотя в этом году мы уже не могли засаживать весь наш

огород картофелем. Стало еще голоднее.

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Если нам удавалось приобрести немного картофеля, то

обычно срезали верхушки клубней и бережно хранили их до

весны. Так хотелось съесть немного, что я обычно ходила во-

круг этих верхушек и доказывала, что еще можно обрезать

слой. А кустик картофеля все равно вырастет из оставшей-

ся части. Вот как мне хотелось есть! Пайка хлеба казалась

очень маленькой. Это был кусочек черного, испеченного с ку-

курузой и какими-то непонятными отходами, грубого хле-

ба. Съесть его сразу нам не давали. Делили этот кусочек на

две части и съедали его в два приема. У меня выработалась

привычка: укусив кусочек хлеба, не глотать его, а сосать.

Видимо, приятно было продлить удовольствие от хлеба. Эта

привычка сохранилась до сих пор. Голод выработал привыч-

ку любить хлеб.

Городок наш – промышленный. Деревень вокруг него очень

мало, да и те были довольно небольшие. В них в основном за-

нимались животноводством. Разводили коров, свиней, рома-

новских овец, птицу. Сеяли различные кормовые культуры

для животноводства. Немного высевали яровой пшеницы, но

хлеб из нее получался слишком серый. Вдоль реки были пло-

щади заливных лугов. На них росли прекрасные травы, по-

этому была возможность заготавливать много сена. Деревни

располагались большей частью вдоль реки.

Нина к этому времени окончила курсы учителей началь-

ных классов, продолжала учиться заочно в педучилище и ра-

ботала учителем в одной из таких деревень. Она была очень

неприспособленным к жизни человеком, в отличие от меня.

Объясняется это тем, что до тринадцати лет прожила с отцом,

который всегда обеспечивал семью. Мне же пришлось про-

жить с отцом до семи лет, а дальше только думала о том, как

бы достать пропитание для всей семьи.

Я всегда старалась как-то помочь семье. Учась в началь-

ной школе, часто жила у Нины в деревне во время летних и

зимних каникул. Летом ходила работать в огородную брига-

ду колхоза на прополку овощей. За это получала обед в кол-

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

хозной столовой – это обычно была ячневая каша, политая

молоком вместо масла.

Приезжая зимой, помогала колхозу перебирать карто-

фель в овощехранилище. За день такой работы нам давали

по пять килограмм картофеля. Это было большой радостью.

Осенью одно время жала серпом рожь. Но, не зная тонкостей

такой работы, сильно порезала на левой руке палец – мизи-

нец. Палец сохранился, но после травмы меня больше не ста-

ли брать на эту работу. Ведь, по сути дела, я была еще совсем

ребенком (10–11 лет). На руке на всю жизнь остался шрам от

этой работы.

Во время войны люди ходили по деревням менять вещи на

продукты. Нина же всегда приезжала домой из деревни го-

лодная. Мы как могли помогали ей. Такой она осталась на

всю жизнь. Была очень доброй к людям. Ей всегда всех жал-

ко, она могла все отдать человеку, который был беднее ее.

Ее добротой зачастую пользовались нечестные люди.

Менять вещи на продукты ходили мы с мамой. Чаще все-

го это были всякие вязаные изделия. Ходили пешком десят-

ки километров. Летом было проще. Идем, бывало, по деревне

стучимся в дома и предлагаем вещи. Для того чтобы поку-

шать, просили немного молока, вареной картошки и кусочек

хлеба. Это была не милостыня. Взамен всегда мы что-то да-

вали. Сядем, бывало, на завалинку перед домом, поедим, и

так радостно становится на душе! Все, что наменяем, несем

домой.

Однажды произошел такой случай. Дело было зимой.

Крепкий мороз и сильная поземка. Пошли с мамой в дерев-

ню. Выменяли немного ржаной муки и картошки. Картофель

хорошо укутали, чтобы не замерз. Положили все на сани.

Пешком надо было идти пятнадцать-восемнадцать киломе-

тров.

Идем. Дорогу заметает все больше и больше. Вот она уже

еле заметна. Идем по снегу. Благо, он был очень крепок из-

за сильной поземки. Ориентируемся по электрическим стол-

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

бам. Километров за пять перед городом должны были выйти

к замерзшей реке. Перед рекой на горушке стоял пустой де-

ревянный барак без окон и дверей. Таких пустых бараков в

лесу можно было встретить много. Оставались они от лесору-

бов. Это значило, что здесь когда-то рубили лес и в них жили

рабочие. Рядом была река, по которой летом сплавляли лес.

В этом случае в бараке могли жить и сплавщики. Когда рабо-

ты заканчивались, бараки просто бросали. Если мы ходили за

брусникой на вырубки и встречали такие заброшенные бара-

ки, то ночевали в них.

Идем мы с мамой. Метель, пурга усиливаются. Поравня-

лись с бараком. Вдруг из него выходит мужчина, подходит к

нам и спрашивает:

– Как добраться до города?

Душа ушла в пятки. Смеркается. Стало уже довольно тем-

но. В то время на дорогах были разбои. Какие-то люди, то ли

дезертиры, то ли сбежавшие с заводов, часто встречали таких

меняльщиков и все у них отбирали. Ходили они по лесам. На

большие дороги выходили редко, только за тем, чтобы добыть

себе еду.

Он нам сказал, что тоже ходил менять вещи на продук-

ты (в руках у него были две сумки), шел домой и заблудил-

ся. Зашел в барак, чтобы переждать ночь. Тут увидел нас и

вышел. Мы ему сказали, чтобы шел за нами. До города оста-

валось километров пять. Мама толкает меня вперед, чтобы я

шла первая, затем идет она и сзади этот мужчина. Мне стали

понятны ее действия. Если он ударит, то пострадает она, а не

я. Мужчина был довольно интеллигентного вида. Но все-таки

нам было очень страшно: темно, пурга, кругом лес.

Он рассказал, что приехал в отпуск после ранения к семье,

эвакуированной в наш город. Долго искал семью и наконец

нашел. Семья страшно голодала. Поэтому решил поменять

вещи на продукты.

Вскоре мы вышли на реку. Она довольно прямая в этом ме-

сте, поэтому вдалеке замаячили огоньки. Как обрадовались!

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Дошли до города, распростились с нашим новым знакомым.

Он попросил адрес. На второй день приходит к нам домой и

благодарит за то, что мы его выручили, буквально спасли от

смерти. Еще неизвестно, чем бы закончилась его ночевка в

бараке. Было очень холодно, он мог и замерзнуть. В благодар-

ность за то, что мы для него сделали, он подарил два пакети-

ка зубного порошка. По тем временам это было дефицитом, а

для нас настоящим подарком.

Приезжим людям было тяжело приспособиться к нашим

уральскому климату. В то время было много эвакуирован-

ных из Средней России, Украины. Они очень тяжело перено-

сили морозы и те нечеловеческие условия жизни, в которые

попали. За опоздание на работу, прогул, в особенности за са-

мовольный уход с работы, судили по законам военного време-

ни. На заводах много работало женщин, молодых девушек.

Многие из них не выдерживали и сбегали с работы.

Однажды мы шли в деревню: часть расстояния по желез-

ной дороге, часть по лесу. Идем по железной дороге, подходят

к нам две молодые девушки (по-видимому, сбежавшие с заво-

да) и спрашивают, правильно ли они идут. Также спросили,

где поблизости находится какая-нибудь деревня, чтобы раз-

добыть себе немного еды. На железную дорогу беженцы вы-

ходили для того, чтобы убедиться, правильно ли они идут.

Шли в основном по проселочным дорогам. В ином случае их

быстрее могли поймать, а это значит – судить. До сих пор сто-

ят у меня в глазах эти две красивые девушки. Мне кажется,

они были украинки.

На заводах работали трудармейцы. В трудовой армии слу-

жили в основном жители Средней Азии. Какой убогий у них

был вид! По-видимому, все, что они имели из одежды, нама-

тывали на себя. Надо было их понять – коренные южане – и

вдруг попали в такие суровые условия! Иногда они ходили по

домам и просили милостыню. По-русски говорили очень пло-

хо. Придут, бывало, и просят:

– Шесть ног одна голова.

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Мы, дети, смеялись:

– Шесть ног одна голова! (Злой был смех). От взрослых за

это попадало.

Это означало: дайте чеснока одну головку. Жаль было их

очень. Бедный наш народ, сколько он выстрадал!

Летом продолжали ходить за ягодами, но теперь уже их

продавали, а на вырученные деньги покупали кусочек хлеба.

Чтобы набрать ягод, нужно знать ягодные места. Приезжие

не могли этого знать. Мы же знали, когда и куда пойти за той

или иной ягодой, поэтому редко приходили пустые.

* * *

Наступил самый страшный для нашей семьи год – сорок

третий. Я пошла учиться в шестой класс. Вдруг маму при-

возят с работы в тяжелом состоянии. На следующий день ее

срочно отправляют в больницу в Свердловск. Заболевание –

онкологическое. Мы с бабушкой остаемся вдвоем. Нина ра-

ботает в деревне. Ни еды, ни топлива – нет ничего. Как на-

зло, в этом году были сильные морозы. Каждый день, придя

из школы, брала санки и шла в лес за дровами. Что же я мог-

ла привезти? Это были сучья, которые торчали из глубокого

снега, полусгнившие пеньки и мелкий хворост. Такими дро-

вами в лютые морозы дом не натопишь. Но все-таки можно

было согреться.

Тогда многие люди возили дрова на себе. Транспорта ника-

кого не было. За дровами ездили довольно далеко. Поблизости

все было собрано. Идти одной за дровами мне не было страш-

но.

Однажды нарубила дров, сложила на санки и иду. День

был ясный. Необыкновенно ярко светило солнце. Крепчал

мороз. Снег блестел так, что порой резало глаза. Проезжаю

маленькое болото. Там росли вековые кедры, ветки которых,

с их темной хвоей, красиво выделялись на белом покрывале

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

из снега. Было очень красиво! Остановилась, чтобы немного

передохнуть. Села на свой возок и стала любоваться приро-

дой, о чем-то мечтать. Блаженное состояние охватило меня.

Незаметно стала засыпать. Так это было приятно! Из леса,

тоже с дровами, ехали наши соседи – муж с женой. Подъехали

ко мне и увидели меня засыпающей. А ведь это означало, что

я начала замерзать. Разбудили, растормошили меня и даль-

ше поехали все вместе.

Приезжаем домой. Они рассказывают бабушке, что со мной

произошло. Все были очень расстроены. Посоветовавшись,

соседи решили всегда брать меня с собой, когда поедут за дро-

вами. Своих детей у них не было, и с тех пор они меня очень

полюбили. Теперь возить дрова стало легче. Со взрослыми

могла отпилить чурку хороших дров, которых нам хватало на

более длительное время, а это значит, что могла ездить за дро-

вами уже не каждый день. Заготовка дров была полностью на

мне. Бабушка уже стала совсем старенькая. Дома она помога-

ла распилить дрова, а колоть их и делать все остальное прихо-

дилось мне. В это время мне было тринадцать лет.

Середина войны. Голод стал еще более жестоким. В шко-

ле на полдник нам давали булочку, пятьдесят граммов. Она

была такая маленькая, румяная, такая аппетитная. Я ее не

съедала, а приносила домой. Каждый раз сушила сухари и

складывала их в небольшой горшочек. При этом говорила,

что, как приедет мама из больницы, подарю ей эти сухари.

Но как мне их хотелось съесть! Часто заглядывала в горшо-

чек, чтобы посмотреть, сколько их уже накопилось. В школе

же, получив булочку, бережно клала ее в портфель и выходи-

ла из класса, чтобы не видеть, как аппетитно съедали такие

булочки другие дети. До сих пор поражаюсь сама себе – как у

такой хрупкой, голодной девочки изо дня в день хватало сил

не съесть булочку!

Мама пролежала в больнице довольно долго. Никто из нас

не мог съездить навестить ее. Лечили облучением. Вернулась

она очень больной и почти год не могла работать.

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Как торжественно в первый день ее пребывания дома я

преподнесла ей этот горшочек с сухарями! Сколько гордости

за свой поступок было у меня! Конечно, эти сухари ели мы

все вместе, и несколько дней… К чаю брали каждый по одно-

му сухарику. Вообще, в нашей семье не было эгоизма в еде.

Сидим за столом, все голодные, но никто не старается съесть

больше. Наоборот, каждый старался положить другому боль-

ший кусочек. Так было заведено. Если сейчас в семьях вижу,

как дети хотят съесть больший и лучший кусочек какого-

либо лакомства, мне становится не по себе. Да еще родители

порой подсовывают лучший кусочек. Чего можно ждать от

такого ребенка? Кто из него вырастет? Как он будет относить-

ся к своим родителям? Все негативные явления в семьях воз-

никают от воспитания человека в детстве.

Вся тяжелая работа по дому лежала на мне. Учиться ста-

ла хуже. Начала получать тройки, изредка могла получить

даже двойку. Это был шестой класс, середина зимы, февраль.

Мы уже совсем погибали от голода. Принимается решение –

поменять наш домик на худший, но за это нам дадут в при-

дачу... козу. Домик наш строил дед. Он был небольшой, но

сделан со вкусом и даже с некоторыми удобствами. А мы пе-

реехали во вросший в землю сарай, переделанный в жилье.

Но решение было принято. Какая радость! У нас появилась

коза? Молока она нам пока не давала, была суягна.

Улучшить наше положение в то время могла только я. Но

как? На семейном совете было решено, что бросаю школу и

поступаю на работу. Это значило, что буду получать в два раза

больше паек хлеба и обед в столовой.

* * *

На военном заводе снабжение рабочих было лучше, чем

на комбинате. Иду туда. В отделе кадров мне говорят: так

как мне нет еще четырнадцати лет, в цех взять не могут.

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Вероятно, такой жалкий вид я имела при этом отказе, что

предложили работу курьера в завкоме завода. Согласилась.

Моя работа заключалась в том, чтобы разносить всякие бу-

мажки по цеховым комитетам завода. Я была очень любо-

пытна. Приду в цех – все интересно. Стану и смотрю, как

трудятся рабочие. Пройдет много времени. Спохвачусь. Бегу

скорей в завком.

В одном из цехов завода был обжиг и сортировка патронов.

Стояли большие столы. На их середину грудой высыпали па-

троны после обжига. С обеих сторон стола сидели женщины

и сортировали их. Мне нравилась эта работа. Очень хотелось

работать в цехе, но меня не брали. Труд был очень утоми-

тельный. Работали женщины по двенадцать часов в сутки. С

одной стороны, от работниц были пышущие жаром печи, а с

другой – дощатые стены цеха. Получалось так, что с одной

стороны жар, а с другой – холод. Вот так и работали женщи-

ны. Многие из них были больны туберкулезом. Иногда при-

ду, присяду к ним и сортирую какое-то время патроны. Очень

мне нравилась эта работа! Людям тогда был свойствен боль-

шой патриотизм. Никакого недовольства не было. Все рабо-

тали во имя Победы!

Работники завкома меня любили, наверное, потому, что

была очень старательная. Если не было работы, то просила,

чтобы ее дали. Почерк у меня был красивый, поэтому мне да-

вали переписывать какие-нибудь бумажки.

Через завком проходила вся помощь рабочим. Им давали

дополнительные пайки хлеба, талоны в столовую, талоны на

мыло, обувь, одежду. Иногда давали и мне дополнительно та-

лончик. Когда шла на работу, брала с собой судки. В столовой

обычно давали суп-затируху. Какая была радость – получить

лишнюю порцию! Вот так мы и стали жить. Еще и Нине отде-

ляли что-нибудь от себя. Так что я уже стала кормилицей се-

мьи. Тяжелая жизнь воспитала во мне раннюю самостоятель-

ность.

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Рабочие завода сильно голодали. Той пайки хлеба, кото-

рую им давали, явно не хватало. Мужчины приходили в за-

вком и просились на фронт. Вспоминаю одного мужчину:

высокий, стройный, даже, скорее, худой человек, с необык-

новенно красивыми голубыми глазами. Как он просился,

просто умолял послать его на фронт! Обычно такие люди по-

лучали отказ, так как специалисты нужны были в тылу.

Однажды послали меня на склады завода – привезти в

зав ком бумагу, канцелярские товары и еще разные матери-

алы. Транспортом служила лошадь. До этого я никогда не

ездила на лошади. Она была тощая, шла плохо. Мне дали

хлыст. Получила товары на складах. Еду на телеге по терри-

тории завода. По обочинам двигались люди. Лошадь не идет.

С большой силой размахнулась хлыстом, чтобы ударить ее,

и сильно, со всего размаха ударила позади себя какого-то

мужчину. Страшно испугалась. Он оторопел от неожиданно-

го сильного удара. На его лице осталась отметина. Выхватил

у меня хлыст. Когда взглянул на меня и увидел перед собой

испуганную девочку – растерялся, не зная, что со мной де-

лать. Я разревелась. Мне его стало жаль. Вот так мы и смо-

трели друг на друга. Ничего не сказав, он просто отпустил

меня.

Этот случай стал известен работникам завкома. Выясни-

лось, что это был очень крупный в стране специалист-конст-

руктор, приехавший на завод из Москвы. Вот так его угос-

тила!

Проработала до лета. Стали отправлять детей работников

завода в пионерские лагеря. Сбор был около здания завкома.

Как мне хотелось поехать с детьми в пионерский лагерь! Ведь

я была с ними одного возраста. Стала уговаривать председа-

теля завкома, чтоб мне разрешили поехать туда хоть на ко-

роткое время. Он объяснил мне, что не могу ехать в пионер-

лагерь, так как уже работаю. Какая была наивная! Уж очень

хотелось побыть с этими детьми. Но ведь я работник! Дети,

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

которые учились в школе, имели право на отдых, а я – нет.

Погоревала, погоревала, с тем и осталась.

Мама понемногу стала поправляться. Произошло это во

многом благодаря козе. Теперь мы могли хоть немного пить

козье молоко. Ухаживали за козой очень хорошо. Всегда ста-

рались нарвать ей травки. Она очень привыкла ко мне. Как

только я заходила во двор, она неизменно подходила и ждала

от меня какой-нибудь подачки.

На нашей улице многие жители стали держать коз. И из

них было организовано стадо. Пасли по очереди. Когда под-

ходила наша очередь, то пасти обычно приходилось мне. На

работе нам изредка давали выходные дни. Если у меня была

возможность, то пасла стадо за кого-нибудь другого. За это

давали бутылочку молока, кусочек хлеба или немного варе-

ной картошки. Пасти коз мне очень нравилось. Целый день

находилась в лесу, в своей стихии. Козу нашу звали Серка.

Шерсть на ней – серого цвета. Была она довольно крупного

сложения, с широкой прямой спиной, большим брюхом. Мы

с нею были большими друзьями. Когда я пасла стадо, то она

все время ходила за мной. Ей то березку наклоню, то осинку –

всегда что-нибудь да дам. Идет она домой с большим выменем

и дает молока больше, чем обычно. Какие умные животные –

козы! Она ходила за мной, как собака.

Сложнее было заготовить корм на зиму – зима у нас доволь-

но длинная. Заготавливали березовые веники, траву. На за-

готовку березовых веников, дров-сушняка, кедровых орехов

требовалось разрешение лесхоза. А это значит, необходимо

приобрести билет. За все это платили деньги, иначе угрожали

большим штрафом. С кого же брали эти последние крохи?

Все это на себе носили из леса. Вот пишу эти строки и ду-

маю: сколько всяких тяжестей приходилось мне переносить!

Это и извечные дрова, и корм для козы. Сейчас удивляюсь

только одному – как это мой организм сумел это все вынести?

Как могла дожить до своих нынешних лет? Вот уж действи-

тельно Бог любит трудолюбивых и дает им здоровье!

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

* * *

За лето мама немного окрепла и пошла работать на комби-

нат, в цех с вредными условиями труда. Вредное производство

давало возможность получить большую пайку хлеба. Сначала

была рабочей, а потом ее поставили бригадиром. Какая она в

это время была изможденная! На ее лице резко обозначились

скулы и ярко выделялись большие открытые глаза.

Встал вопрос о том, чтобы продолжать учебу в школе.

Теперь уволиться с работы практически было невозможно.

К этому времени мне исполнилось уже четырнадцать лет, и по

законам военного времени я приравнивалась к взрослым ра-

ботникам. С завода тогда никого не увольняли. Попросилась,

чтобы меня уволили, потому что хочу учиться в школе.

Получила категорический отказ.

В те времена действовал суровый закон: за самовольный

уход с работы давали срок заключения от двух до восьми лет,

за опоздание на работу – шесть месяцев принудительных ра-

бот. Как раз в это время маму вызвали в Свердловский онко-

диспансер, чтобы проверить ее состояние здоровья. Она поеха-

ла туда еще и затем, чтобы решить вопрос о моем увольнении

с завода. Пришла в ОблОНО и попросила помочь мне уволить-

ся с работы. Ответ был такой: «Время военное, ничем помочь

не можем». Тут же успокоили: «Скоро после Победы все дети

будут учиться». Вот ведь как было!

Мама страшно из-за этого расстраивалась. Ее очень огор-

чало то, что я не учусь. Вот мы и решили, что я самовольно

покину работу и пойду учиться в школу. Это происходило в

ноябре, дети учились уже два месяца.

Страшно боялась. Мама настаивала. В школе договори-

лись о том, что пойду учиться снова в шестой класс.

Сложила в портфель книги и свои, самодельные, из обер-

точной бумаги тетради и пошла. Дорогой представила, что

меня посадят в тюрьму. Испугалась! Уж очень много в дет-

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

стве слышала об этом заведении. Вместо школы прямо с порт-

фелем пошла на работу. Проработала день, вернулась домой,

меня спрашивают:

– Как прошел день в школе?

Потупив глаза, призналась в том, что в школе не была, а

была на работе.

На второй день мама сама меня проводила до школы. Тут

уж делать было нечего. Школа была небольшая, двухэтаж-

ная. Поднялась на второй этаж. Зашла в свой класс и села за

парту на свободное место. Села, а у самой слезы полились из

глаз. Вид у меня был, наверное, как у затравленного волчон-

ка. Боялась, думала, что вот сейчас за мной придут и аресту-

ют. Был ясный зимний день, постепенно успокоилась.

Литературу у нас преподавала Людмила Васильевна

Лобанова. Она же была и классным руководителем. Зашел

учитель в класс. Начался урок. На меня не обратили никако-

го внимания. Дети вроде бы не заметили. Все было как само

собой разумеющееся.

Вдруг кто-то постучал в дверь класса. Как я испугалась!

Думала, что за мной пришла милиция. Но все обошлось нор-

мально. Учителя, конечно, знали о моем самовольном уходе с

работы, но никто не подавал вида. Начала учиться. Вела себя

тихо, скромно, я была испугана, испуг просто жил во мне.

Но все было спокойно.

Карточки на хлеб я не имела. Чтобы получить карточку,

надо было с работы взять открепительный талон и получить

теперь уже иждивенческую карточку на свои двести граммов

хлеба. Идти в завком боялась. Так и прожила без хлеба два

месяца. Продолжала учиться. Никто меня не искал и не тре-

вожил.

Сколько так могло продолжаться? Пошла в завком для

того, чтобы получить открепительный талон. Сотрудники

меня радостно встретили и говорят:

– Почему ты, Галя, не приходила за открепительным та-

лоном?

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Отвечаю им:

– Боялась.

Тогда меня направляют в отдел кадров, чтобы оформить

расчет. Начальником отдела кадров был муж нашей сотруд-

ницы. Это был мужчина солидного возраста, с очень суровым

лицом, в военной форме. Захожу, дрожащая, к нему в каби-

нет. Назвала свою фамилию. Он, ни слова мне не говоря, бе-

рет телефонную трубку и звонит... прокурору. Говорит ему

о том, что на меня были посланы документы в прокуратуру,

и спрашивает, в каком состоянии находится это дело. Дело

о самовольном уходе с работы. Трудно передать, что со мной

творилось в этот момент! Не знаю, что ему ответил прокурор.

Он положил трубку, помедлил (это были страшные минуты в

моей жизни) и сказал, чтобы написала заявление об увольне-

нии. Дрожащей рукой писала я это заявление. Он взял его и

наложил резолюцию об увольнении.

Не веря своим глазам, ничего не соображая, иду оформ-

лять расчет. Захожу в свой отдел. Сотрудники рады за меня.

Видя мое состояние, успокаивают и говорят:

– Что же ты раньше не шла за талоном? Как же ты жила

все это время без хлеба?

Они мне сочувствовали. У меня же радости не было. Была

в каком-то шоке, вся скована страхом. Долго не могла прий-

ти в себя. Милые мои, хорошие люди!

Как они всегда хорошо ко мне относились, а в тот момент –

в особенности. Всю оставшуюся жизнь буду с благодарностью

помнить этих людей!

Особенно хорошие воспоминания у меня остались о бух-

галтере завкома. Она старалась обучить меня бухгалтерско-

му делу, при этом говорила:

– Вряд ли ты сможешь учиться дальше. Приобретай эту

специальность. Она тебе пригодится в жизни.

Дорогие слова! Действительно, освоила какие-то азы этой

специальности, научилась считать на счетах. Хотя в дальней-

шем не стала бухгалтером, но если мне по работе приходилось

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

решать вопросы, связанные с бухгалтерией, то зачастую слы-

шала удивленный вопрос:

– Откуда ты это знаешь?

Даже небольшие знания в этой области пригодились.

В самом конце войны завод возвратился назад в Кунцево,

поэтому больше не видела своих бывших сотрудников. Как бы

мне хотелось им сказать «спасибо» за поддержку в то страшное

время. Сказать, что я стала кандидатом наук. Представляю,

как бы они за меня порадовались. Мне большую часть жизни,

а особенно в начале ее, встречались хорошие люди.

* * *

Стала учиться. По сравнению со своими сверстниками

я была какая-то повзрослевшая, более спокойная. Детские

игры меня стали привлекать меньше. Многое надо было на-

верстывать в учебе. В доме вся основная работа оставалась по-

прежнему на мне. Мама же приходила страшно уставшая.

Работала она по двенадцать часов. Вот смотрю на ее фото-

графию тех времен. Она была до предела худая, измученная.

Если подходить по современным меркам, то жизнь в ней еле

теплилась. Бедная, бедная моя мамочка! На работу ей ходить

совсем было не в чем. Валенок не было. В наши лютые ураль-

ские морозы она ходила в резиновых калошах.

Вспоминаю, как мы жили и просто удивляюсь, как же

много заложено жизненных сил в организме человека!

Тюрьма, тяжкая болезнь, вредная работа, голод – а человек

продолжает жить. По-видимому, нечеловеческие силы при-

давали ей мы – дети. Она жила и боролась за жизнь ради нас.

Недаром говорят, что самые выносливые живые существа –

это люди. В каких бы условиях жизни человек не оказывал-

ся, он выживает, в то время как животное не всегда бы вы-

жило.

Окончила шестой класс со средней успеваемостью.

Наступило лето. Это пора заготовок, сена, веников для козы.

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Целые дни проводила в лесу. Иногда ездила в Верхотурье –

город, который располагался недалеко от нас. Вокруг этого

небольшого городка было больше деревень, и достать продук-

ты проще. Туда ходили поезда, но купить билет было невоз-

можно. Билеты продавались по специальным разрешениям.

Ездили «зайцами» в тамбурах, на товарных поездах. На не-

которые товарные вагоны были прикреплены металличе-

ские скобы в виде лесенки. Я ездила, зацепившись за них.

Буквально висела на вагоне, а сзади за спиной тянул рюкзак

с продуктами, которые могла купить или выменять на база-

ре. Часто товарные поезда не останавливались на нашей стан-

ции, проходили мимо. За нашим городом был железнодо-

рожный мост. Обычно поезда уменьшали скорость движения

перед мостом, тогда я и спрыгивала со скоб.

Однажды, прыгая, зацепилась за что-то юбкой и повисла.

Поезд шел уже на большой скорости. На счастье, юбка разо-

рвалась, и я упала под откос. Содрала все руки, ноги. Но это

были пустяки в сравнении с тем, что могло случиться. Все-

таки Бог меня берег.

Затем научилась такой хитрости: подходила на станции

к паровозу, идущему в нашем направлении, и просила ма-

шиниста подвезти. В большинстве случаев мне это удава-

лось. Меня брали прямо в паровоз к машинисту (это было

безопаснее, чем висеть на скобах). Если виднелся зеленый

свет, когда подъезжали к нашей станции, и поезд прохо-

дил мимо, то перед железнодорожным мостом машинист

сбавлял скорость, и я выпрыгивала из кабины. Удивляюсь

только одному – как оставалась жива, совершая такие

прыжки?

Иногда ездила на поездах в компании со взрослыми.

Вспоминаю одну нашу поездку. Поехали за картошкой. Дело

было зимой. Взяли с собой мешки, старые одеяла, чтобы уку-

тать картофель, и большие сани. Надо было залезть в тамбур

вагона товарного поезда, чтобы тебя не заметили, а тут еще

сани! Что делать? Кто-то придумал:

– Давайте сани привяжем к последнему вагону.

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Так и сделали. Сами заскочили в тамбур. Поезд пошел.

Поехали мы и наши сани. Всю дорогу смеялись над своей хи-

тростью. Так мы и доехали до станции. На наше счастье, по-

езд остановился. Отвязали сани и пошли пешком на базар.

Набрали продуктов, кто что мог, и нагруженные шли пеш-

ком по рельсам обратно. Вот удивительно – никакого ропта-

ния на жизнь не было. Все воспринималось в порядке вещей.

Ведь шла война!

* * *

В наш городок стали поступать раненые с фронта. В одной из

самых больших школ города был организован госпиталь. Как

не вспомнить нашу Людмилу Васильевну! С фронта вернулся

наш местный парень, раненый и комиссованный от военной

службы. У него было серьезное ранение легких. Красивый,

высокий, с военной выправкой. Он стал работать в школе во-

енруком. Эти два наших преподавателя подружились меж-

ду собой, а затем и поженились. Мы их очень любили. Они

руководили нашей самодеятельностью. Ставили с нами пье-

сы, разучивали стихи, танцевали, пели. У меня актерских та-

лантов не было. Могла только играть маленькие роли в пье-

сах, декламировать стихи трагического содержания. Мне это

больше подходило и лучше получалось. Запомнилось одно

стихотворение, которое читала под гитару.

Немчура поспешно отступала,

Обожглась о русские штыки,

В панике оружие бросала

И с добром награбленным тюки.

По деревне пламя полыхало,

Расстилались дым и облака.

Молодая женщина держала

Мертвого ребенка на руках.

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Очи выколоты у младенца,

На спине – кровавые рубцы.

Острый штык ему вонзили в сердце,

Удирая, эти подлецы.

Разорен, растоптан кров уютный.

Мать ребенка тихо обняла.

Счастье жизни у тебя, малютка,

Бешеная свора отняла.

Был бы ты прекрасным инженером,

Был бы ты прославленным врачом,

Иль пилотом горделивым, смелым,

Пианистом или скрипачом.

Никогда не может позабыться

Дней войны кипящая страда.

Нет, фашистам никуда не скрыться,

Не уйти от мести никуда.

Я так выразительно, проникновенно читала эти стихи, что

часто у слушателей видела слезы на глазах. Мы выступали

перед ранеными в госпитале, иногда прямо в палатах нехо-

дячих больных. Вспоминаю этих людей, в повязках, внима-

тельно слушавших нас. А их глаза! Чувствовалось, что они

вспоминали свои дома, семьи, детей. Мы же были просто

окрылены успехом. Нам очень нравилось доставлять радость

нашим воинам. Русские солдаты всегда отличались стойко-

стью, выносливостью, терпеливостью. Ведь только они могли

победить в этой страшной войне!

Однажды в школе нам предложили собирать в лесу шипов-

ник для госпиталя. Зима, земля покрыта снегом.

Ягоды шиповника виднелись на открытых местах из-под

снега. Они были замерзшие, но очень сладкие. Мы – школь-

ники – надели лыжи и пошли в лес. На лыжах неплохо хо-

дили все дети. Переезжая от куста к кусту, собирали ягоды.

Было даже и такое!

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

А дрова?.. Ох уж эти дрова, дрова! Сколько вязанок при-

шлось перетаскать – не счесть! Заставляли их заготавливать

и для школы. Летом всем классом, с пилами и топорами, ухо-

дили в лес и заготавливали сушняк. С нами были учителя.

Складывали дрова в поленницы, а зимой привозили в школу.

В школе опять же учеников заставляли распиливать эти дро-

ва для топки.

Мало того, электростанция в городе работала на дровах.

На комбинате были огромные штабеля бревен. На каждую се-

мью была положена норма распиловки бревен. Кто этого не

делал, у того отключали свет. И вот мы своей семьей – бабуш-

ка, мама и я – выполняли эту работу. Не знаю, сколько мы за-

готовили дров – ясно было, что норму выполнить мы не смог-

ли, но электричество у нас не отключили.

В седьмом классе училась уже лучше, чем в шестом.

Закончила семилетку. В школе сделали выпускной вечер.

Платье для вечера у меня было, а вот обуви – нет. Купили

мне ботинки на толстой деревянной подошве. Вместо кожи

была какая-то ткань. Когда идешь по деревянным тротуарам

в таких ботинках, стук от них слышится далеко. После тор-

жественной части на вечере были танцы. Когда пошла тан-

цевать, раздался стук. Все засмеялись. Страшно смутилась,

стала в сторонку и так простояла весь вечер. Мне было горько

и обидно! До сих пор больно вспоминать этот первый в моей

жизни выпускной вечер!

* * *

После окончания семилетней школы решила посту-

пить в медицинское училище на фельдшерское отделение.

Училище располагалось недалеко от нашего городка, в го-

роде Серове.

Сдала документы. Приехала на вступительные экзамены.

Первым экзаменом был диктант. Я этого экзамена совершен-

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

но не боялась. Учась в школе, я лучше всех в классе писала

диктанты. Получала «пятерки», реже «четверки». Как сей-

час понимаю, у меня всегда хорошо была развита зрительная

память (и до сих пор). Была какая-то интуиция к написанию

слов. Я могла не знать правила, но тексты писала правиль-

но. Может быть, происходило это потому, что любила чи-

тать книги. Иногда мои одноклассники на диктантах сади-

лись со мной или около меня, чтобы списывать. А тут вдруг

на вступительных экзаменах получаю… «двойку»! До сих пор

не могу понять, как это произошло?! В общем, в медицинское

училище не поступила. Страшно расстроилась! Приехала до-

мой, рассказала, что по диктанту получила «двойку». Никто

не поверил, даже в школе, но факт остается фактом.

* * *

Осенью пошла учиться в восьмой класс средней школы (но-

вая для меня школа). Она была одна на весь городок. Здание

школы красивое, просторные классы, коридоры. Кругом

было много цветов. На третий день учебы нас отправили в

колхоз на уборку картофеля. Колхоз находился от города на

расстоянии двадцати шести километров. Транспорта никако-

го не было. Всем классом шли пешком во главе с нашим пре-

подавателем физкультуры. Колхоз представлял собой неболь-

шую деревеньку, расположенную на некотором возвышении

над остальной местностью. Слева от нее простиралось огром-

ное клюквенное болото с небольшими, словно подстрижен-

ными, сосенками.

Для жилья нам отвели пустую избу. На пол натаскали со-

ломы, и мы спали на ней вповалку. Электричества не было.

Вставали рано утром и шли на поле – собирать картофель из-

под плуга, который тащила лошадь. Был сентябрь. Погода

в это время слишком изменчивая. Хорошие, теплые, сол-

нечные дни сменялись холодным осенним моросящим до-

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

ждем, иногда с ветром и снегом. Одежда и обувь были пло-

хонькие, но несмотря на это мы работали в полную силу, не

ленились.

Однажды проснулась ночью, вышла во двор (в туалет).

Кругом темно, ничего не видно. Наткнулась на что-то острое

и сильно уколола глаз. Ничего никому не сказала и легла

спать. Уснуть не могла, терпела боль. Промучилась до утра.

Утром мой глаз заплыл и закрылся. Наш руководитель ис-

пугался и решил отправить меня домой. А тут заболела еще

одна девочка. Вот мы с ней вдвоем шли пешком через лес, от-

меряя километры. Так и пришла домой с закрытым глазом.

Меня сразу же повели к врачу. Начали лечить, и, слава богу,

все обошлось благополучно. Зрачок был не поврежден, но не-

большая отметина в глазу осталась на всю жизнь.

* * *

Наконец-то мы дожили до большой радости. Окончилась

война! Это был день 9 мая. Весна. Ярко светит солнце. Земля

покрыта только что пробивающейся изумрудной молодой зе-

ленью травы. Просыпаюсь утром. На улицах много народу,

какая-то суматоха. Бегу на улицу и узнаю – война закончи-

лась! Все люди идут на городскую площадь, где проходит

торжественный митинг. Все веселые, радуются, смеются.

Некоторые плачут. Это значит – в их семьях получена похо-

ронка. В городе большое оживление. Радости не было преде-

ла. Наконец дождались – война закончилась, что-то светлое в

жизни замаячило впереди.

Летом через наш городок стали идти эшелоны с возвращаю-

щимися воинами. Как мы их встречали! Специально бегали в

лес собирать букеты цветов. Узнавали, когда пойдет такой по-

езд, и вручали цветы нашим победителям. Железнодорожная

станция была небольшая. Обычно поезд останавливался не-

Г л а в а I

Детство

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

надолго или проходил не останавливаясь. Тогда мы привя-

зывали к букетам маленькие камушки и, если поезд не оста-

навливался, бросали их в раскрытые окна вагонов. Сами

радовались, если букет попадал в цель. Можно представить,

как радовались солдаты!

* * *

Педагогический коллектив школы был очень сильный

в сравнении с нашей семилеткой. Требования по всем пред-

метам были довольно высокие. Знаний явно не хватало,

пришлось много заниматься. С особой любовью вспоминаю

учителя математики. От него всегда исходило какое-то спо-

койствие. Он никогда на нас не кричал. Даже не повышал го-

лоса. Математику я не понимала. Была слабой ученицей по

этому предмету. Для меня он выбрал свой особый метод пре-

подавания. Каждый урок начинал с того, что вызывал меня

к запасной доске и давал задание – решить уравнение, зада-

чу или что-то доказать. Сам же в это время работал с классом.

Проверял задание и каждый урок ставил оценку. Поскольку

знала, что меня будут спрашивать, приходилось каждый

день основательно готовиться к уроку. Так продолжалось до

тех пор, пока он не сделал из меня ученицу, которая по мате-

матике стала получать твердые «четверки». В конце года по

геометрии я имела пятерку. Как радовалась, что, наконец, по

математике стала хорошей ученицей!

Успех по математике вдохновил меня. У меня появилось

желание хорошо учиться и по другим предметам. По итогам

года была хорошисткой.

Хотя война и закончилась, но это мы мало почувствовали.

По-прежнему на хлеб и продукты были карточки, как обычно

мне приходилось много работать по дому и огороду. Обидно

было только то, что мои одноклассники, у которых отцы по-

C h a p t e r I

Childhood

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

гибли на фронте, получали денежные пособия, им полага-

лись материальные льготы, а мы всего этого были лишены.

Повзрослев, стала меньше говорить о том, что мой отец погиб

в тюрьме, что он – «враг народа».

В нашей школе училось много детей из детского дома.

Среди них были дети, привезенные к нам после блокады

Ленинграда. Осенью, когда поспевали овощи на огороде, я

приглашала к себе в гости подружек по школе из детского

дома. Они могли вырвать в нашем огороде морковку, репку

и другие овощи и полакомиться ими. Хотя овощи у самих все

были на учете. Особенно часто приходила к нам девочка по

имени Шура из Ленинграда.

Мама с любовью относилась к моим подругам. Иногда я

приходила к ним в детский дом. Видела, как их кормили.

Они могли поесть три раза в день. Мы же такого удовольствия

были лишены.

С тех пор у меня осталось щемящее чувство любви к этим

детям. Когда стала работать учителем, к детдомовцам стара-

лась быть более внимательной.

Г л а в а II

Ранняя юность.

Начало трудовой

деятельности

C h a p t e r II

Early youth.

Start of labor activity

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r II

Early youth

Окончила восьмой класс.

Встал вопрос – продолжать учиться дальше или идти в

среднее специальное учебное заведение и поскорее полу-

чить специальность. На семейном совете было решено, что

должна поступить в техникум. Если продолжать учиться

в школе и окончить десять классов, далее поступить в ин-

ститут, то до получения специальности надо потратить еще

семь лет.

Стала выбирать, куда поступить. Конечно, в техникум, по-

сле окончания которого работа должна быть связана с при-

родой. Практического опыта в выборе учебного заведения

не было. Не имея никакого представления о сельском хо-

зяйстве, решила поступить в сельскохозяйственный техни-

кум, на отделение плодоовощеводства. Представляла себе ра-

боту в саду. Какое удовольствие наблюдать за деревьями во

время их цветения, плодоношения! До этого времени яблоки

видела лишь несколько раз. Тогда они для меня были вкус-

нее конфет. Поехала сдавать вступительные экзамены в го-

род Красноуфимск. Это было довольно далеко от наших мест,

километров шестьсот. Все знакомые удивлялись, почему так

далеко поехала учиться, как будто в Свердловске было мало

средних учебных заведений! Теперь понимаю, что совершила

большую ошибку. По моим наклонностям мне следовало бы

поступать в лесотехнический техникум. Там я бы чувствова-

ла себя как рыба в воде.

На нашу специальность был самый большой конкурс, и

удивительно то, что большинство абитуриентов были не из

сел, а из городов, такие же, не имеющие ни малейшего пред-

ставления о сельском хозяйстве, романтики. Сдала экзаме-

ны. Поступила.

Приехала учиться. Красноуфимск мне очень понравился.

Старинный русский провинциальный город. Большое впе-

чатление произвел на меня железнодорожный вокзал. Здание

вокзала располагалось в березовой роще, в некотором отдале-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а II

Ранняя юность

нии от города. Весной эта роща наполнялась криками грачей,

которые прилетали сюда в большом количестве. Все бере-

зы были усеяны гнездами грачей. Приятно было наблюдать,

как птицы после зимы ремонтировали или заново отстраива-

ли гнезда, а потом высиживали птенцов и заботливо за ними

ухаживали. До этого времени таких больших колоний грачей

никогда не видела.

Через эту станцию проходила крупная железнодорожная

магистраль на Казань и далее на Москву. Город располагал-

ся в небольшой низменности, вдоль реки Уфы. Река большая,

с очень быстрым течением. Вода в ней была чистая, прозрач-

ная, приятно журчащая по дну, усыпанному сплошь мелки-

ми камушками.

Общежитие студентов находилось в центре города, пря-

мо на берегу этой прекрасной реки. Постройки домов в город-

ке представляли собой деревянные особняки. Во всем облике

чувствовалась русская старина.

С восточной части города проходила гряда невысоких

гор. Как мы любили ходить туда весной и летом за цвета-

ми! Они почти сплошь покрывали склоны. Деревьев на них

было мало. В особенности мне нравился цветок, который

мы называли дикой геранью. Это невысокие кустики, по-

крытые цветами различной окраски – от красного до слабо-

фиолетового тонов. Цветы росли маленькими букетиками

и были чем-то похожи на цветы герани. Если смотреть на

склоны гор снизу, то перед тобой расстилается большой ко-

вер разноцветных цветов. Прекрасная картина, созданная

природой!

Все дышало спокойствием, размеренностью, в отличие от

наших уральских промышленных городов. Техникум был

основан еще до революции. Мне очень нравился педагогиче-

ский коллектив. В большинстве своем преподаватели были

уже в солидном возрасте. Все мужчины-преподаватели –

фронтовики, вернувшиеся с войны, зачастую с ранениями.

Вспоминаю нашего директора техникума. Это был очень ин-

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r II

Early youth

теллигентный человек. Носил пенсне, этим самым, как нам

казалось, походил на Чехова.

Химию нам преподавала Лидия Ивановна, довольно по-

жилая женщина. Но как она нас учила! Мы изучали основ-

ной курс химии и ее прикладной характер. Очень много за-

нимались в лабораториях. Лидия Ивановна была для нас

просто магом. Она заставляла каждого влюбиться в ее пред-

мет. С этих пор я очень полюбила химию.

Жила Лидия Ивановна одна в собственном доме. Мы люби-

ли ходить к ней в гости. В доме имелась большая коллекция

природных минералов. Вообще ее дом был просто наполнен

старинными вещами, каждая из которых имела свою исто-

рию. Квартира выглядела как музей, много картин. Лидия

Ивановна была прекрасной рассказчицей. Когда мы прихо-

дили к ней, всегда старались чем-то помочь. Около ее дома

находился небольшой земельный участок. Мы помогали его

перекапывать, рыхлить. Вспоминаю куст жасмина. Увидела

настоящий жасмин в первый раз. Какой запах исходил от его

цветов! Если приносили в комнату два-три цветочка, то вся

она наполнялась прекрасным ароматом...

Условия в общежитии были тяжелые. В одной комна-

те жили 24 человека. Спали на двухэтажных кроватях.

Посередине комнаты стоял огромный стол. Стульев не было,

сидели на своих чемоданах. Голод продолжался, хотя войны

уже не было. Хлеба давали по пятьсот граммов в день и обед

в столовой. Но это был гороховый суп с овсом, в котором пла-

вали небольшие белые червячки (видимо, это были какие-то

вредители, поражающие горох). Иногда давали картофель с

небольшим количеством кислой капусты. Такой обед считал-

ся деликатесом. Одеться тоже было не во что. У меня было

два платья: одно ситцевое – для лета, другое – более плотное,

в котором ходила на занятия. Это платье я случайно облила

кислотой на занятиях. Пришлось его штопать. Так, в штопа-

ном платье и проходила весь первый курс. Из верхней одеж-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а II

Ранняя юность

ды носила телогрейку. На зиму пришивала к ней маленький

воротничок из шкурки кролика, а весной его отпарывала.

Но мы как-то этих трудностей не замечали и не расстраива-

лись. Тогда были все такие. У нас в группе был студент, ко-

торый ходил на занятия в лаптях. (Потом он стал занимать

большую должность на целинных землях). Ходили и в театр.

Как аккуратно сдавали мы свои телогрейки в гардероб теа-

тра! В группе выделялись три-четыре студентки, которые хо-

рошо одевались. Одежда была привезена их отцами с фронта.

Это немецкие вещи. Тогда из Германии отцы присылали се-

мьям посылки с трофейными вещами и привозили их домой

после демобилизации.

Вроде бы и хлеба нам давали, и был приварок, но все рав-

но постоянно хотелось есть. Дом – далеко. Мне могли при-

слать только немного денег, которых хватало на покупку

одной пайки хлеба. Но какие были мы сознательные! Никто

не жаловался на жизнь, на трудные условия. Все было как

само собой разумеющееся. Патриотизм был у нас необыкно-

венный.

Однажды забрали по карточкам и съели пайки хлеба за

несколько дней вперед. Наступил конец месяца. Карточки

закончились. А новые, естественно, нам еще не давали.

Пришлось голодать по-настоящему. Трудно без хлеба. В пер-

вый день голодовки все пошли на занятия. На второй день те,

кто был понежнее, уже не пошли. На третий день не пошли

на занятия все. Преподаватели об этом ничего не знали. Мы

боялись признаться в том, что забрали хлеб вперед. Вели себя

так, как будто бы совершили преступление. Лежим на крова-

тях. Вдруг открывается дверь и вбегает наш директор. Он воз-

мущенно кричит:

– Что же вы ничего не сказали о том, что голодаете?!

Мы отвечаем:

– Боялись.

Вот ведь какие глупые были!

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r II

Early youth

Он быстро организовал, чтобы нам принесли мешок кар-

тошки и полмешка муки. Получили все это. Но как испечь

хлеб? В общежитии были печки-голландки. Размешивали

муку, как на блины, наливали эту массу в сковородки и пек-

ли в печи прямо на углях. Не хватало терпения испечь как

следует. Ели ложками полуиспекшееся тесто. Вроде бы нае-

лись. Сейчас просто удивляюсь: как это никто из нас не забо-

лел после такой еды?

Другое несчастье. Одна из наших девочек заболела чесот-

кой. Пришли врачи, отделили ее кровать от всех остальных

ширмой. Вскоре заболела другая. А потом – вся комната и все

общежитие.

Вдруг к общежитию подгоняют грузовые машины и нам

говорят, чтобы вместе с постелями грузились на эти машины.

Привезли нас к вокзалу. Там стоял специальный железнодо-

рожный состав. Завели в вагон. Заставили раздеться. Вещи

забрали в прожарку, а нас попросили принять душ. Когда

встали под душ, то из него полилась вода с вонючей жидко-

стью. Вот так нас обработали. Затем надели свои прожарен-

ные вещи, и повезли обратно. После этого чесотку как рукой

сняло.

В глазах у меня такая картина: худые, все в чесотке, де-

вочки, раздетые догола, и на них льется вонючая жидкость.

Сразу возникает аналогичная картина, которую показывают

в кино о немецких концлагерях. Но это была чрезвычайно гу-

манная цель.

В конце семестра в техникуме проходила кампания по при-

ему в комсомол. Передо мной встал вопрос – примут ли меня?

О себе я никому ничего не говорила. Думала, думала: что де-

лать? Хуже будет, если при обсуждении в группе мне отка-

жут в приеме. Процедура требовала, чтобы каждый поступа-

ющий рассказал автобиографию. Решила написать в Москву

и спросить, можно ли мне вступить в комсомол. Куда написа-

ла, не помню.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а II

Ранняя юность

Однажды меня вызывают в какую-то организацию города

(теперь понимаю, что это был КГБ). Захожу в кабинет. Там

сидят двое мужчин. Спрашивают меня:

– Писали ли вы письмо в Москву?

– Писала, – отвечаю.

Мое письмо один из них держит в руке и спокойным голо-

сом говорит:

– Ты можешь вступить в комсомол. В отношении отца – он

сидел за контрреволюционную деятельность, как шпион... –

добавил еще что-то.

Как мне стало страшно! Вышла от них в непонятном состо-

янии. С одной стороны, был огромный страх за отца, с дру-

гой – удовлетворение от того, что могу, как и все, вступить в

комсомол.

В техникуме меня приняли в комсомол. В райкоме комсо-

мола принимали группой в целом. Шли оттуда веселые, шу-

тили, смеялись, считали, что это самый счастливый день в

нашей жизни. Так нас воспитывали!

Я же, в отличие от других, вела себя спокойно. Из головы

не выходил отец. Нет, не может быть того, в чем его обвиняли,

никакой он не шпион. Он для меня оставался родным, хоро-

шим человеком. Для себя сделала вывод: как любила его, так

и буду любить. Мысленно рисовала себе такие картины: если

отец вернется из заключения больной, оборванный, то обмою

его, накормлю и всю жизнь буду за ним ухаживать. Все, что

о нем говорят, – это недоразумение. Вот так себя убедила, так

подсказывало мне внутреннее чувство. Бедный, милый мой

папочка! Через десять лет после ареста продолжали настра-

ивать детей против родителей, подтверждая ложные обвине-

ния. Как этот террор в стране калечил молодые души! Никак

не могли остановиться. Мама же воспитывала в нас чувство

любви и уважения к отцу.

В конце года отменили карточки на хлеб. Какая это была

радость! Наконец мы досыта можем поесть хлеба! В первый

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r II

Early youth

день весь народ в городе бросился за хлебом. Была большая

сумятица, беспорядок, очереди. В техникуме был небольшой

магазин. Здесь сразу навели порядок. В магазин за хлебом

заводили студентов по группам, дежурили преподаватели,

и мы могли спокойно взять буханку хлеба. Хлеб был ржаной.

Какое это было счастье – наесться досыта хлеба! Нам каза-

лось, что мы сразу съедим его, и еще будет мало.

Подошли к преподавателям, просим:

– Может, останется какой-нибудь бракованный хлеб, дай-

те его нам.

Вот до какой степени мы хотели есть! Преподаватель отве-

чает:

– Теперь не только черного, но и белого хлеба вы можете

есть досыта, да еще будете выбирать, чтобы вам дали более

румяную булочку.

В это нам не верилось. Неужели так будет? В ответ мы го-

ворили:

– Нет, никогда мы так не скажем, пусть хоть какой хлеб,

но только досыта.

Вот какие мы были послушные, нетребовательные, не ве-

рилось, что будем иметь самые элементарные для жизни

условия. Нас воспитывали в духе непритязательности, люб-

ви к Родине, нашему дорогому, мудрому вождю – товарищу

Сталину. Он о нас думает, заботится. Внушали, что надо стой-

ко переносить все невзгоды, не роптать. Теперь трудно пред-

ставить, что все это было на самом деле.

В нашей семье были такие отношения, что никто никог-

да не требовал чего-то купить. Я знала, что живем мы до пре-

дела скромно и я не имею права просить. Наверное, в каж-

дой семье должно так быть. Богатство, вещи портят людей.

Богатством тоже надо уметь пользоваться.

Наступили зимние каникулы, и я поехала домой. Путь

лежал через Свердловск. В этом направлении нас ездило не-

сколько человек. Конечно, в жестких вагонах. Старались за-

нять третьи полки, чтоб можно было хоть немного поспать.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а II

Ранняя юность

Свои чемоданчики привязывали к верхним трубам вагона,

чтобы не украли. Воровство было жуткое.

Приехали вечером в Свердловск. Дальше наш поезд от-

правлялся только утром. На улице, около вокзала, – огром-

ная очередь пассажиров в помещение санобработки. Билеты

не компостировали до тех пор, пока не получишь справку о

том, что прошел эту процедуру. Все люди стояли в огромной

очереди. И так всю ночь провели на улице, на морозе. Зашли

в помещение, нас заставили раздеться и вымыться с дезинфи-

цирующим веществом. Наше нательное белье забрали в про-

жарку. Пройдя эту обработку, получали справки и вновь вы-

ходили на мороз. Одежда у людей была далеко не зимняя, и

можно было легко заболеть. Вокзал был забит пассажира-

ми. Смогли найти только немного места, чтобы постоять и со-

греться. В доброе время все это вызвало бы болезни, а тогда

болели мало, хотя жили в жутких условиях. По-видимому,

организм был очень закален.

Приехала домой. Сколько радости было, что студентка и

сдала первую в жизни экзаменационную сессию. Я выбрала

такое учебное заведение, где приходилось много физически

работать. С наступлением весны много трудились в саду, на

парниках, в поле, хотя приобретали специальность садовода.

Но сад только закладывался, предполагалось формировать

яблони в стелющемся виде. В обычном виде они в этих краях

не росли. Зато очень хорошо росли ягодники: малина, кры-

жовник, смородина, клубника. Этими культурами были за-

сажены большие площади, и мы их обрабатывали. Работали

много.

Преподавателем плодоводства был Александр Кузьмич –

фронтовик. Он всегда ходил в солдатской шинели. Как увле-

ченно читал нам лекции! Он же руководил и практикой.

Подойдет, бывало, к кусту смородины, чтобы показать нам

обрезку, и говорит:

– Вот эта веточка мешает развиваться кусту, будет зате-

нять другие. Лист – это консерв солнечных лучей. Обрезать

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r II

Early youth

куст нужно так, чтобы к каждой веточке проникали солнеч-

ные лучи.

А если кто-то из нас без надобности срезал веточку, очень

возмущался:

– Вы совершили такой проступок, что это все равно, что

у человека оторвать руку или ногу. Растения – это такой же

живой организм, как и мы с вами.

Большой любитель природы, он был очень справедлив, и

мы его любили.

После сессии ВАСХНИЛ многих ученых-генетиков публич-

но осуждали за их взгляды, наказывали, увольняли с работы.

Теперь нам стало известно, как пострадал и расплатился жиз-

нью за свои взгляды академик Николай Иванович Вавилов.

Пострадал и наш Александр Кузьмич. Ему запретили вести

занятия со студентами, и он стал работать бригадиром в уч-

хозе. Жил в двухквартирном бревенчатом доме, и не в горо-

де, а в учхозе за городом. Мне пришлось один раз побывать у

него в доме. Квартира производила удручающее впечатление.

Внутри нее были тоже бревна. В доме из мебели были стол, де-

ревянные стулья, кровать и небольшой шкафчик. Вот в таких

условиях жил наш преподаватель. К тому времени мне при-

шлось уже многое повидать, но видеть такое убожество обста-

новки в доме преподавателя было просто удивительно. Его в

коллективе, видимо, осуждали как генетика. До нас доходи-

ли разговоры об этом. Он очень изменился. Стал более замкну-

тым, меньше с нами общался. Мы его искренне жалели.

Однажды нам было предложено записаться в какую-либо

секцию, как будто бы для выполнения небольшой научной

работы. В основном это было наблюдение за развитием расте-

ний. Предлагалось три секции: плодоводства, овощеводства и

цветоводства. Я, конечно, выбрала цветоводство.

Цветов выращивали несколько гектаров. Трудно предста-

вить себе сказочную красоту, которую пришлось мне видеть!

Кроме того, каждый из нас выбрал работу по наблюдению за

каким-нибудь видом цветка. Я выбрала гладиолусы. Сколько

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а II

Ранняя юность

же разнообразных видов этого цветка я узнала! Какая пре-

лесть! Вела за ними наблюдение и делала записи в дневнике.

С большим удовольствием выполняла это задание. Цель вы-

ращивания такого количества цветов сводилась к получению

из них семян и продаже населению. Очень хорошо знала на-

звания многих цветов и в дальнейшем продолжала увлекать-

ся ими. Люблю растения! До сих пор отношусь к ним с боль-

шой любовью. Когда летом поливаю или подкармливаю, мне

кажется, что они мне за это говорят спасибо. Это такие же жи-

вые организмы, как и животные. В воспитании такой любви

к растениям – большая заслуга Александра Кузьмича...

Жить становилось легче. Это придавало нам больше сил,

энергии, бодрости. Каждую субботу в техникуме устраива-

лись вечера танцев. Танцевали под аккордеон, баян. На ин-

струментах играли наши студенты-фронтовики. Мне очень

нравился один парень. Как душевно он исполнял на аккорде-

оне мелодии! Слушая его, так и представляла себе образ рус-

ского воина, воина-победителя, которого не смогли сломить

никакие невзгоды. Знала, что он был ранен.

Вообще, интересные были тогда студенты. Парни, в основ-

ном пришедшие с фронта, – ребята уже в возрасте, а девчон-

ки – молодые, после седьмого, восьмого классов школы. Не

помню, чтобы на вечерах были пьяные или устраивались

скандалы. Все было как-то спокойно, но романтично, воз-

вышенно. Может, и дежурили преподаватели (как приня-

то сейчас), но ни одного из них мы не видели. В техникуме

был большой хор. Руководил им наш преподаватель физики.

Особенно мне нравилась в исполнении хора песня «Вечерний

звон». Как мы тогда радовались жизни после этих черных,

беспросветных дней войны!

Жили теперь уже в комнатах общежития по пять-шесть

человек. Питались все вместе. Получали стипендию, поку-

пали картошку, кильку (звали ее – «на рубль досыта», или

«веселые ребята») и устраивали праздничный обед. Питались

скромно, но считали за счастье, что могли есть вдоволь.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r II

Early youth

* * *

На втором году обучения, в конце третьего семестра, дол-

го не получала писем из дома. Обуви зимней у меня не было.

Ходила по снегу в туфлях. Сердце чувствовало, что дома что-

то случилось. Сдала экзамен за семестр. Наконец получила

посылку из дома со старыми, поношенными валенками. Как

обрадовалась! Это означало, что могу поехать домой на кани-

кулы. Ходить в техникум в туфельках еще могла, а ехать до-

мой просто было невозможно. Как хотелось домой! Сдала эк-

замены и, радостная, поехала.

Приезжаю, захожу в дом – и узнаю страшную новость о

том, что умерла моя любимая бабушка. Умерла неожиданно,

от болезни сердца. Мне специально об этом не сообщали, что-

бы не сорвать экзаменационную сессию. Очень горько стало

от этой новости. Много плакала по бабушке. Ведь в трудные

годы она заменяла нам мать. Ее я очень любила, несмотря на

ее кажущуюся суровость.

В этот день мама работала во вторую смену. Осталась дома

одна. Жутковато было, уснуть не могла. Все время думала о

бабушке. Не могла представить ее мертвой. Сколько невзгод

пережила она с нами, дорогой мой человек!

На следующий день мы пошли с мамой на кладбище. Оно

находилось очень далеко за городом. Никакого транспорта

тогда не было. Мороз стоял довольно сильный. С нами по-

шла наша собака Мурзя. Пришли на кладбище к могилке

бабушки. На могилке был не холмик, а большие, смерзшие-

ся куски земли. Между ними уже намело много снега. Стоим

с мамой, плачем. Вдруг Мурзя встрепенулась. Подскочила

к могилке и стала жадно нюхать, засовывая морду между

смерзшимися комками земли. Нюхает, нюхает, посмотрит

на нас – и снова нюхает. Видимо, она почувствовала род-

ной запах. Видя эту картину, мы с мамой еще больше за-

плакали. Постояли, погоревали и пошли домой. Зовем со-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а II

Ранняя юность

баку, а она никак не идет с нами. Повизгивает, бросается к

могилке. Видя эту картину, мы никак не могли остановить

слез. Мороз крепчал. С собакой ничего не смогли поделать.

Пришлось идти. Мурзя так и осталась на кладбище. Ушли

довольно далеко по дороге – и видим, что она нас догоня-

ет. Так все вместе и пришли домой. После этого случая мы

нашу Мурзеньку стали любить еще больше. Все-таки какие

это преданные животные – собаки! Никогда, ни при каких

обстоятельствах не изменят своему хозяину.

* * *

Практику проходила в колхозе, расположенном довольно

далеко от города. Послали нас туда с моей подругой Женей.

Был зима. Целью практики было участие в планировании ра-

боты колхоза на новый год и очередную пятилетку.

Жить поместили на квартиру. Семья в доме состояла из

трех человек: мужа, жены и престарелой матери мужа. Это

были простые колхозники, работавшие на лошадях. Меня по-

разила необыкновенная чистота в их доме. Дом был постро-

ен из бревен. При входе – большая прихожая. В конце ее сто-

ял большой деревянный стол, за которым обычно обедали.

Возле стен этой комнаты стояли вымытые до блеска скамей-

ки. Справа – русская печь, отгородившая небольшую кухонь-

ку. Слева располагалась светелка-горенка. Она была сплошь

застлана домоткаными половиками, в ней было очень мно-

го комнатных цветов. Около одной стены стояла красиво за-

правленная кровать. В эту комнату хозяева заходили только

ночевать. В ней же принимали гостей. Это был типичный быт

наших уральских людей. Комнатные цветы – в основном цве-

тущие. В деревне устраивали соревнования между жителя-

ми – у кого больше хороших цветов, обменивались ими друг

с другом.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r II

Early youth

Нам отвели место на полатях. Как там было хорошо! Так

тепло, уютно в этой «спаленке»!

Узнали, что в деревне живет художник, который не имеет

ни рук, ни ног (от рождения). Рисует прекрасные картины, в

основном пейзажи. Была у него жена, которая летом отвози-

ла его на природу, и он рисовал там эскизы с натуры.

Долго мы размышляли о том, как бы попасть к этому ху-

дожнику. В то время проходила подготовка к выборам депу-

татов в местные советы. Под видом агитаторов пришли к нему

в дом. Вначале он встретил нас недружелюбно. К нему часто

приходили люди посмотреть из любопытства, как он рисует,

и это его очень раздражало. Постепенно по ходу разговора он

становился другим и даже показал нам, как рисует. Делал

он это так: култышка одной ноги имела какой-то отросток,

вроде изуродованного большого пальца ноги. Он искусно за-

жимал кисть этим «пальцем» и наносил мазки. Иногда брал

кисть в рот и рисовал. Какая же у этого человека была при-

способленность к жизни! Какое мужество!

Анализируя увиденное, мы с Женей пришли к выводу, что

ему в написании картин помогало чувство прекрасного, чув-

ство доброты и человечности. Какая у этого человека была

душа! Он безгранично был влюблен в родную природу.

Так мы стали друзьями этого деревенского художника.

Когда мы уезжали с практики, он поехал с нами в город для

того, чтобы сдать свои картины в городской музей.

Подъехали к городскому музею. К нам вышли его сотруд-

ники, взяли картины художника и произвели с ним расчет.

Затем поехали к нашему студенческому общежитию. Очень

грустно было прощаться с нашим новым другом. Обещали

друг другу встретиться снова.

Что же на прощание сделать этому прекрасному человеку?

Думали, думали с Женей и подарили ему небольшой термос

с горячим чаем на дорогу. Он был очень тронут и несказанно

рад нашему подарку.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а II

Ранняя юность

Больше мы с ним не встречались, но еще долго вспомина-

ли о нем.

Встреча с этим деревенским художником убедила нас в

том, что человек в любом положении может найти себя в жиз-

ни. Главное – иметь хорошую душу.

* * *

На летнюю практику меня послали в пригородный колхоз,

который находился недалеко от большого промышленного го-

рода – Каменск-Уральского. В городе работали заводы по про-

изводству цветных металлов. Вблизи протекала река Исеть.

Вдоль этой реки на противоположной стороне цепочкой рас-

полагались несколько деревень. В этих колхозах выращива-

ли овощи для города. Там были и небольшие сады, где вы-

ращивали ягодники. Росли даже яблони, но в стелющемся

виде. Яблок на них были единицы. Эти края считаются югом

Свердловской области. Там росла даже дикая вишня. Это были

небольшие кустики, покрытые мелкими ягодами. Впервые

увидела вишню. Как для меня радостно было на нее смотреть!

Работала в саду. Подружилась с бригадиром садоводче-

ской бригады – очень трудолюбивой, честной, порядочной

жен щиной. В ее бригаде соблюдалась строгая дисциплина.

В деревне была начальная школа, и одна из бывших учи-

телей, пенсионерка, с энтузиазмом организовывала и руково-

дила художественной самодеятельностью. Старалась и меня

привлечь к этому – я играла небольшие роли в спектаклях.

В самодеятельности подружилась с колхозным фельдшером,

такой же молодой девушкой. Вот мы с ней вдвоем и играли

женские роли.

Вечерами деревенская молодежь собиралась где-нибудь на

улице. Исполняли песни, частушки, плясали. В конце гуля-

нья обязательно шли к реке, пели там какую-нибудь песню

хором и только после этого расходились по домам. Иногда ка-

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r II

Early youth

тались на лодках. Как все это было приятно! У меня остались

очень хорошие воспоминания об этой практике. Не помню,

на таких гуляньях хулиганских выходок, пьяных. Все было

в рамках дозволенного, в традициях русских людей. Куда все

это исчезло?

Приехала домой на летние каникулы. Основная моя ра-

бота – помогать по дому: подремонтировать заборы, выпол-

нить легкую мужскую работу, а самое главное – ходить в лес

за грибами, ягодами – дарами природы. Пойти было не с кем.

Взяла свою Мурзю и пошла с ней. Хотелось набрать морош-

ки. (Сразу вспоминаю А. С. Пушкина, который перед смер-

тью просил моченой морошки). Чтобы дойти до места, где она

росла, надо было пройти 10–12 километров. Сначала идешь

по прямой дороге, потом дорога по лесу становится все уже и

уже и переходит в тропу. По этой тропе следовало подойти к

лесной речке, а за ней начиналось болото, где росла морош-

ка. Все эти места помнила с детства. Речка протекала в низи-

не. Место это было сплошь заросшее высокой, сочной травой,

кустарником и огромными темными елями с большими рас-

кидистыми сучьями.

Настроение было приподнятое. Ярко светило солн-

це. Ничто, казалось бы, не предвещало изменения погоды.

Только зашла в болото – все небо покрылось большими тем-

ными свинцовыми тучами. Загремел гром. Засверкали мол-

нии. На болоте скрыться от дождя негде. Оно покрыто низко-

рослыми сосенками, расположенными довольно редко друг

от друга. Остаться на болоте в грозу было страшно.

Вернулась обратно к речке. Села под большую развесистую

ель. Прижала к себе собаку, чтобы лучше согреться. И мы с ней

стали пережидать грозу. Полил сильный дождь, темно, гре-

мит гром, сверкают молнии, а вокруг – мрачный густой лес.

Вдруг собака встревожилась. Начала рычать. Тут я немно-

го струхнула. Услышала треск сучьев. Что же это могло быть?

Зверь или человек? Чувствую, что кто-то идет. Собака рвется

из рук. Зажала ей морду и не отпускаю.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а II

Ранняя юность

Думаю: если это человек, то пусть пройдет мимо. Может,

не заметит. Приглядываюсь. Увидела силуэт мужчины в шля-

пе с большими полями. Стало не по себе. Притихла. И вдруг

узнаю своего соседа, Володю Миронова, с которым училась в

школе. Давно с ним не виделись. Оказывается, он окончил се-

милетнюю школу, поступил в железнодорожный техникум и

тоже приехал домой на каникулы. Это был такой же люби-

тель леса, как и я. Окликнула его. Он подошел, увидел меня

одну с собакой и удивился моей храбрости.

Сели вместе. Разговоров было много. Переждали дождь.

Снова ярко засветило солнце, и мы пошли домой. Идти за яго-

дами не было никакого смысла. Все вокруг мокрое, да и сами

мы промокли насквозь.

Подходим к дому. Нас встречают его и моя мамы. Они тоже

волновались за нас, гроза была сильная. Спрашивают:

– Где это вы встретились?

Володя отвечает:

– В лесу под елкой.

Его очень удивило, как это я могла пойти в лес так далеко

одна. Вообще люди по одному редко ходили в тайгу. У меня

же страха не было. Сейчас, став взрослой, вряд ли бы такое

совершила. Тогда же это было нормально.

Позже Володя окончил Московский железнодорожный ин-

ститут. Остался работать в Москве и в последнее время зани-

мал высокую должность в Министерстве путей сообщения.

Все-таки сибиряки и уральцы – очень упорный народ!

Видимо, к этому их приучают суровые условия жизни.

* * *

Заканчивала учебу в техникуме. Училась уже на третьем

курсе и, как всегда, поехала на каникулы домой. К этому

времени мои соученики, которые учились в средней школе,

окончили ее и разлетелись кто куда. В школе был органи-

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r II

Early youth

зован вечер встречи для бывших учеников. Решила пойти и

я, считала себя выпускницей этой школы, хотя и отучилась

лишь восемь классов. Мне очень хотелось встретиться с мои-

ми школьными товарищами.

Оделась по-праздничному, предвкушая радость встречи.

Подхожу к двери школы. Там стоят учителя и пропускают

только тех, кто окончил в школе десять классов. Хотела прой-

ти, но меня не пустили, так как не подхожу под нужную кате-

горию. Убеждаю, что уже заканчиваю техникум и очень хочу

встретиться со своими друзьями. Все бесполезно. Со мной у

двери стояла толпа таких же, как я, подростков. Все они учи-

лись в этой школе, но не окончили ее. Кто поступил в ремес-

ленное училище, кто учился в специальных средних учебных

заведениях. Так никого и не пустили на этот вечер встречи.

Как обидно! Даже и сейчас слов не находится, чтобы описать

эту боль!

Окончить десять классов по тем временам могли только

дети зажиточных людей. Им открывалась дверь для учебы в

институтах. Эти люди могли попасть на вечер встречи, а мы –

нет, мы были люди второго сорта. Опять в жизни получила

большую оплеуху. Как больно, горько было!

Потолкавшись немного у дверей школы, побрела домой.

Сильно расстроилась. Мне очень хотелось попасть на вечер,

узнать судьбу моих соучеников, повеселиться с ними. Боль от

этого осталась у меня на всю жизнь. Обиделась на школу, на

учителей, которые меня учили. Если раньше их очень люби-

ла, то теперь в душу вонзилась маленькая льдинка.

До сих пор удивляюсь, как могли в школе допустить такие

вещи? Зачем подчеркивали неравенство людей? Как об этом

могли не подумать наши учителя? Это же были довольно об-

разованные люди. То, что руководство школы приняло такое

решение, объяснялось очень просто – если пустить в школу

всех желающих, то будет большая теснота. Вот они и сдела-

ли так! Вот как могут взрослые люди своими непродуманны-

ми действиями поранить молодые души.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а II

Ранняя юность

* * *

После окончания учебы была распределена на работу в

наш район, в отдел сельского хозяйства райисполкома. В то

время специалистов с образованием было мало. Тех выпуск-

ников, которые хорошо учились, направляли на работу в рай-

онные отделы сельского хозяйства и преподавателями в сель-

скохозяйственные профессионально-технические училища.

Мне повезло.

Дипломы после окончания техникума на руки выпускни-

кам не выдавались. Их отправляли по месту нашей работы,

а на руки выдавали только через год. Делалось это для того,

чтобы каждый выпускник прибыл по месту распределения.

Мой заведующий отделом получил диплом по почте. Показал

его мне и положил в сейф, сказав:

– Вот отработаешь год, тогда его получишь.

Вообще отработать после учебы требовалось три года, но

дипломы отдавались владельцам через год. Таков был поря-

док. Только не знаю, кем он был придуман.

Мне определили рабочее место. Теперь я была специали-

стом районного масштаба, занимала должность агронома-

плодоовощевода. В районе было семь маленьких колхо-

зов, которые имели очень мало земли. Сельское хозяйство

на Урале слабо развито. В колхозах занимались в основном

скотоводством. Было развито молочное животноводство.

Занимались выращиванием овощей для города. Садов не

было и в помине.

Интересно я выглядела, солидно восседая в кабинете.

Платье было, как у школьницы, сшитое из синего материала,

со стоячим воротником, на который нашивался белый ворот-

ничок. Школьница, да и только. В отдел приходили решать

серьезные вопросы председатели колхозов, колхозные специ-

алисты.

Через некоторое время вызывает меня к себе председатель

райисполкома и говорит:

– Галя, ты уже получила зарплату?

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

100

C h a p t e r II

Early youth

– Да, получила, и уже не один раз.

– Можешь ли ты купить материал на платье и сшить его

по-взрослому?

– Могу.

– Сделай, пожалуйста, это. А то сидишь школьница школь-

ницей в таком солидном учреждении, как исполком.

Все поняла. Стало стыдно, что сама об этом не догадалась.

Выполнила его просьбу.

Главным агрономом в отделе работала Евдокия Ивановна.

Она имела также среднее образование. На работе чувство-

вала себя очень уверенно. Секретарем райкома партии был

брат ее мужа, не местный человек. И вот он откуда-то из

Средней России привез в наш район всю свою родню. Порой

это были безграмотные люди, но занимали руководящие по-

сты. Заведующим строительным отделом был его родствен-

ник. Он с трудом писал. В его распоряжении были техник и

инженер, имеющие соответствующее образование. Однажды

мы его просто выручили. Было профсоюзное собрание работ-

ников исполкома. Его избрали секретарем собрания (кто-то

подшутил). Естественно, что он не мог оформить протокол.

Мы тихонько, чтобы никто не знал, помогли ему это сделать.

Как человек он был очень хороший и не кичился тем, что его

родственник – секретарь райкома партии.

Родной брат секретаря был мужем нашего главного агро-

нома. Работал начальником крупного лесоучастка. Имел об-

разование – семь классов, а ему подчинялись специалисты с

высшим образованием.

Секретарь райкома партии так наполнил своими родствен-

никами руководство района, что в итоге за семейственность

был переведен в другой, самый северный район нашей обла-

сти. После его перевода и родственники его исчезли.

На работе зачастую делать было нечего. Если за день напи-

шешь какую-нибудь одну бумажку, то это хорошо. Меня это

очень угнетало. Правда, в летний период были командиров-

ки по колхозам, но зачастую они не носили целевого харак-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

101

Г л а в а II

Ранняя юность

тера. Поезжай, и все. Что там делать? Задания не давалось.

Просто надо было выполнить план командировок и создать

видимость работы. В командировки я любила ездить – обща-

лась с руководителями колхозов, колхозниками, анализиро-

вала их дела: ход посевной кампании, уборочной и так далее.

Затем обо всем этом информировала руководство нашего от-

дела.

Позднее нашла себе применение. Из области по районам

шли потоки разных бумаг, указаний, решений облисполко-

ма. Их содержание часто носило формальный характер, а по-

рой просто было неприемлемо в наших районах.

Например, спускали план выращивания зеленого горош-

ка, петрушки, сельдерея и других культур, совершенно неиз-

вестных нашим жителям. Завалили указаниями по выращи-

ванию кукурузы. В наших-то северных районах!

В колхозах пропадала прекрасная луговая пойменная тра-

ва, а заставляли кукурузу сеять. Вспоминаю кукурузные

поля: кое-где растеньица. Какой абсурд!

Правительство страны принимало много непродуманных

решений. Вот несколько из них. Всем жителям сел, рабочих

поселков и даже городов предъявлялось требование о том, что

если люди держали свинью на своем подворье, то при ее забое

должны сдать государству шкуру.

Мы жили тогда в небольшом бабушкином домике. На ого-

роде выращивали картофель. Он в наших краях давал хоро-

шие урожаи. Куда его девать: вот и выращивали свинью.

Вспоминаю, как ее резали. Делали это глубокой ночью,

чтобы никто не видел и ничего не слышал. Всеми путя-

ми стремились не сдавать шкуру. Какое же будет сало без

шкурки?!

В южных районах страны устраивалась перепись плодоно-

сящих плодовых деревьев на усадьбах. Затем каждое дерево

облагалось налогами. Что было делать? Люди брали топоры

и вырубали плодоносящие деревья, порой вековые, чтобы не

платить налог. Сколько же было при этом уничтожено садов!

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

102

C h a p t e r II

Early youth

(Приходилось это уже на пятидесятые годы). Уничтожать-то

умеем, а вот создавать!.. Вот до какой степени мы были закре-

пощены.

Постепенно зарекомендовала себя с хорошей стороны,

оформляла решения исполкома, касающиеся сельского хо-

зяйства. Стала часто заниматься этой работой. Решения

утверждались на заседаниях исполкома и спускались по

колхозам. Там их изредка читали. В район они поступа-

ли пачками. Таким образом заполняла свое рабочее время.

Большинство же сотрудников просто отсиживались. Читать

книги, газеты на работе запрещалось.

Строгость была такая, что внешне создавалось впечатле-

ние серьезной работы. Часто проверяли, вовремя ли приходи-

ли сотрудники на работу, не уходили ли раньше, даже на две-

три минуты. Был у нас в районе прокурор, внешне довольно

суровый мужчина. Возвращаемся как-то с обеда, он стоит у

входа с ручкой и бумажкой, записывает каждого, кто хоть на

минуту опоздал. Подумала: неужели прокурору района не-

чем заняться? Конечно, ему это поручили.

У нас в семье воспитывалось ответственное отношение к

работе. Что бы ни случилось, работа – прежде всего. Поэтому

всегда в этом отношении была очень аккуратной, ни разу не

попадала в списки нарушителей дисциплины. Такое отноше-

ние к работе сохранилось у меня на всю жизнь.

Зимой командировки были реже, чем летом. Колхозы

разбросаны по району в радиусе восемьдесят-сто киломе-

тров. Автомашин, автобусов не было. Дороги очень пло-

хие. Ходили в основном пешком, мерили десятки киломе-

тров по тайге, болотам. Это называлось командировкой. Я с

удовольствием уходила в командировку, чаще всего одна.

Как-то и не боялась. Вот что значит местный человек! Для

какого-нибудь приезжего специалиста даже было страшно

подумать – ходить по деревням пешком, а для меня это ни-

чего не стоило.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

103

Г л а в а II

Ранняя юность

Какое-то романтическое отношение к жизни у меня было.

Возьму с собой художественную книгу (любила классиков),

подберу кусочек текста, иду и разучиваю его. Любила не сти-

хи, а прозу. До сих пор помню отрывок из «Анны Карениной»

(встреча Анны с сыном) или отрывок из «Дубровского»

(«Владимир остановился, сел на холодный дерн, и мысли

одна другой мрачнее теснились в душе его» и т. д.). Это мне

доставляло большое удовольствие.

В райисполкоме имелись выездные лошади. Высокое рай-

онное начальство выезжало в колхозы только на них. Для

этого держали кучера. А остальные сотрудники добирались

кто как мог.

Постепенно начала приобретать в колхозах маленький ав-

торитет. Научилась ездить верхом на лошади. Теперь стало

легче передвигаться от деревни к деревне. В колхозах мне

стали давать верховых лошадей. Ездить на лошадях верхом

мне очень нравилось. Правда, всегда при этом просила, что-

бы дали лошадь без норова. Делалось это в летний период.

А зимой – всегда пешком. Лошадь брала не всегда. Ведь ког-

да приедешь в другую деревню, о ней надо позаботиться, что-

бы ее накормили и напоили.

Когда шла пешком, всегда боялась рыси. Идешь по тро-

пинке в глухой тайге и смотришь на ветви больших деревьев.

Бытовало мнение, что рысь преследует человека сверху, пры-

гая по деревьям с ветки на ветку. Никогда ничего подобного

со мной не случалось, но в душе был страх именно перед этим

зверем. Не боялась встретить ни волка, ни медведя – рыси бо-

ялась.

Зимой любила «читать» следы животных на снегу. Хорошо

знала следы зайца, лисицы, волка. По объеденным веткам до-

гадывалась, что здесь проходил лось. Знала одно место, где

обитали тетерева. На лугу, на расстоянии полутора киломе-

тров от дороги, стояло несколько высоких берез. В зимний яс-

ный солнечный день тетерева часто сидели на верхних ветках

деревьев. Любовалась этими великолепными птицами. Как

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

104

C h a p t e r II

Early youth

сейчас вижу: на вершине березы сидит темный отливающий

синим блеском тетерев. Как красиво они смотрятся на фоне

заснеженного луга!

Сколько приключений было со мной в этих поездках-

походах! Однажды мне нужно было быть в колхозе, состоя-

щем из трех деревень. Они располагались одна за другой на

расстоянии пяти-восьми километров. Верховую лошадь брать

не стала, решила идти пешком.

Дело было под вечер. Место очень красивое, дорога шла

посреди соснового леса. Закат солнца необыкновенно красив.

На верхушки стройных сосен льются его красноватые лучи.

Дорога проходила под обрывом. Решила перекусить. С собой

всегда был хлеб и кусочек сала. Села на обочине дороги на

бревнышко и приступила к еде. Под ногами протекал неболь-

шой ручеек прозрачной, чистой воды. Вдруг оглянулась – о

боже! Вверху из обрыва торчит половина гроба. Оказывается,

надо мной вверху было кладбище. Земля отвалилась и оголи-

ла гроб. Представьте себе: поздний вечер, закат солнца, глу-

хой лес, от деревни довольно далеко, и я одна! Вскочила и бы-

стрым шагом пошла дальше, не назад, а вперед, все время

оглядываясь. Понимала, что ничего страшного произойти не

может, а все-таки было очень жутко.

А как я согревалась в дороге. В особенности поздней осе-

нью, когда все листья на деревьях уже опадали, почва за-

мерзала. Иду, бывало, ноги замерзнут. Найду муравейник.

Подойду к нему, сниму его верхушку, в середине сделаю

углубление. Сажусь на край муравейника, опускаю ноги в

него и зарываю их. Там внутри тепло и сухо. Поэтому бы-

стро согреваешься. Когда ухожу, вновь зарываю муравей-

ник. Муравьи в это время уже находятся глубоко в земле.

Они не погибают от этого. При этом прибавляешь муравьям

работы весной – им придется приводить в порядок свое жи-

лище. Местные люди, живущие в тайге, знают такой прием

согревания.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

105

Г л а в а II

Ранняя юность

До сих пор часто задумываюсь над тем, как это районное

начальство – взрослые мужчины – могло допускать, чтобы

молодая девчонка в месяц не один раз мерила десятки ки-

лометров одна пешком по тайге. Даже и мысли не было, что

мне должны предоставлять какие-то условия. Выручало то,

что выросла в этих суровых краях и привыкла много ходить

по тайге.

* * *

Далее стала просить, чтобы в командировку меня от-

правляли не одну, а с каким-нибудь специалистом из наше-

го отдела. Но удавалось это не каждый раз. Ездила с зоо-

техниками, ветврачами. Особенно подружилась с главным

ветврачом района Женей Жмуриной. Она была сугубо го-

родским жителем. Окончила сельскохозяйственный ин-

ститут в городе Фрунзе, в Киргизии. Приехала работать «к

тетке под крылышко» – новому первому секретарю райко-

ма партии после ранее переведенного из района секретаря.

Женя была совершенно неприспособлена к нашим север-

ным суровым условиям жизни. Мы с ней и стали вместе ез-

дить в командировки.

Однажды поехали в один из дальних колхозов. Дали нам

лошадь с бричкой. Ни она, ни я запрягать лошадь не умели.

Конюх запряг нам ее, и мы поехали. Было холодно, пролетал

снежок. Ехать надо было километров сорок.

Через некоторое время страшно замерзли, в особенности

руки. Править лошадью не могли. Привязали вожжи к брич-

ке, так и ехали, довольно сильно замерзли. Лошадь попалась

умная, не спеша везла нас по дороге. Женя в конце пути раз-

рыдалась. Как я ее ни уговаривала, ни успокаивала – все на-

прасно. Подъехали к правлению колхоза. Не знаю, как захо-

дить с ней в дом, она все плачет. Заходим. В правлении сидят

председатель и еще несколько мужчин. Женя, не обращая ни

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

106

C h a p t e r II

Early youth

на кого внимания, подходит к телефону, набирает рабочий

номер тетки и плача говорит ей:

– Тетя Ася, я больше не могу так жить, возьмите меня от-

сюда!

Вот какие были специалисты! Все это наблюдают сидящие

мужчины. Уговариваю ее, оттаскиваю от телефона. С ней про-

сто истерика. Но постепенно Женя отогрелась, успокоилась.

Отвели нас на постой в один из деревенских домов. Хозяев

дома не было. Изба открыта. В доме тепло. Перво-наперво за-

лезли на русскую печь. Захотелось есть. Увидели чугун с кар-

тошкой, кринки с молоком. Сели, наелись картошки, запили

молоком – и снова на печь. Такое наше поведение было тогда

в порядке вещей. Избы в деревнях не запирались. Воровства

не было. Ничего предосудительного не было и в том, что пое-

ли в отсутствие хозяев. Наоборот, когда они пришли с рабо-

ты и увидали нас, то обрадовались тому, что к ним приеха-

ли гости. Деревня дальняя, и каждому новому человеку были

рады.

Утром встаем, приходим в правление колхоза, и... но-

вость – на ферме произошел массовый падеж крупного ро-

гатого скота. Хорошо, что в это время в колхозе оказалась

Женя – главный ветеринарный врач района. Впоследствии

установили, что скот был отравлен. Далее этим стала зани-

маться милиция. В этот колхоз были высланы крымские та-

тары. Не знаю, чем закончилась эта история и понес ли кто-

то наказание.

Выполнив свою работу, поехали обратно домой. Опять

приключение. Нужно было переехать вброд небольшую реч-

ку. Как только мы доехали до середины реки, лошадь вышла

из оглобель, и мы в бричке остались в реке. Что делать? Мне

пришлось спрыгнуть в воду, подвести лошадь к бричке, за-

прячь ее (чем-то привязала), и поехали дальше. Вот такие два

специалиста работали в сельском хозяйстве!

Подъезжаем к городу. Замерзшие, сидим прижавшись

друг к другу, чтобы хоть как-то согреться. Вожжи привяза-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

107

Г л а в а II

Ранняя юность

ны к бричке. Идет по дороге мужчина. Увидел нас в таком со-

стоянии. Расспросил, кто мы и откуда. Сел с нами в бричку и

взял в руки вожжи, мы поехали гораздо быстрее.

Доехали до города, поблагодарили его. Потом выяснилось,

что это был рабочий из маминого цеха. На другой день в цехе

он сказал маме:

– Я вчера твою дочку привез домой. Они с подругой, как

две клуши, ехали замерзшие на лошади, пришлось им по-

мочь доехать до дома.

Да, много было всяких приключений. Другой, легкой жиз-

ни тогда не было.

* * *

Однажды вызывает меня к себе председатель райисполко-

ма Иван Васильевич и говорит о том, что надо вместе с ним

поехать в один из колхозов, находящийся от города в двадца-

ти пяти-тридцати километрах. А дело было зимой. Погода до-

вольно холодная. Целью нашей поездки было – проверить на-

личие и условия хранения сортового, очень ценного зерна для

посева. Поступил сигнал о том, что это зерно разбазаривает-

ся, вплоть до использования его в пищевых целях.

Запрягли лошадь. Это был выездной красивый жеребец.

Я попросила заехать ко мне домой для того, чтобы переодеть-

ся в более теплую одежду.

Заходим к нам в дом, Иван Васильевич увидел висящую в

углу комнаты икону. Бабушка всегда молилась около нее.

Переоделась. Поехали дальше. Дорогой Иван Васильевич

сделал мне веское замечание по поводу того, что у меня в

доме икона. Говорил, что икон в доме быть не должно, так

как я работаю в таком советском учреждении, как райи-

сполком.

Объясняю ему, что это икона бабушки, я не молюсь. Тогда

он дает мне совет убрать ее в бабушкину комнату. Так к этому

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

108

C h a p t e r II

Early youth

относились в то время. Это называлось атеизмом. По возвра-

щении из командировки его совет был выполнен. Да иначе и

быть не могло. Мы были несвободные.

...Ехали в колхоз по замерзшей реке. Лошадь выездная.

Ехали с большой скоростью. Вдруг неожиданно заехали на

наледь (наледь – это вода, которая просачивается из-подо

льда на реке и заливает его сверху). Иногда на морозе она по-

крывается тонким слоем льда и становится незаметной. На

этот раз она была довольно глубокая, и мы по колено оказа-

лись в воде. Жеребец бьется ногами об лед. Вывести нас не мо-

жет. Поранил себе ноги. Тогда мужчины вылезли из повозки

и начали помогать жеребцу. Он бьется. На нас летят брызги

воды, которые тут же на морозе замерзают на одежде. В кон-

це концов удалось вырвать повозку из воды. Мы же все были

в брызгах воды. Кучер погнал жеребца как можно быстрее,

чтобы мы окончательно не замерзли. Хорошо, что это прои-

зошло недалеко от деревни. Подъезжаем к правлению колхо-

за. Вышли люди и увидели нас. Ужаснулись. Быстро приня-

ли меры. Подъехали к большому дому одинокой старушки.

Вошли в него. На столе сразу же появились кипящий само-

вар, мед, водка. Мужчины начали отогреваться. Я же напи-

лась горячего чая с медом и залезла на печь – мое любимое ме-

сто в деревенском доме. Все окончилось благополучно. Никто

из нас не заболел.

* * *

Небольшой районный городок, расположенный близ

Северного Урала, где мы жили, был местом ссылки крым-

ских татар, немцев Поволжья, литовцев. Селили их в бараки,

построенные из жердей. Из этих бараков создавались спецпо-

селки в окрестностях нашего города. Так поселки и называ-

ли – немецкий, литовский, татарский. В колхозах тоже жили

высланные люди.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

109

Г л а в а II

Ранняя юность

Местные жители старались уехать из колхоза. Их дома в

деревнях были довольно добротные, сложены из толстых бре-

вен. Их разбирали, как у нас говорили, – раскатывали и пере-

возили на новое место, чаще всего в небольшие промышлен-

ные города. Там дома складывали и жили.

В колхозах местных жителей оставалось все меньше и

меньше. Рабочей силы недоставало. Наше местное началь-

ство решило часть высланных семей из города переселить в

колхозы для их укрепления. Не знаю, были ли какие законы

на этот счет. При переселении требовалось присутствие пред-

ставителя власти. Руководил этим комендант.

Переселяли семью – мать с ребенком. Так получилось, что

от райисполкома было некого послать. Послали меня.

Подъехали к «немецкому» спецпоселку. Комендант дал

распоряжение этой женщине быстро собраться. От меня ни-

чего не требовалось, кроме присутствия.

Передо мной предстала такая картина: собрались все жите-

ли поселка, кто в это время был дома; никто не возмущался,

никаких действий не производил, но взгляды людей были су-

ровые, ненавистные. Некоторые женщины плакали. Громче

всех рыдала та, которую выселяли.

Побросав ее нехитрые пожитки в машину, посадили с ре-

бенком и повезли. Очень трогательно, рыдая, она прощалась

с оставшимися людьми. Понимала, что ей без них будет тяже-

лее. На новом месте ждет полная неизвестность. В поселке все

поддерживали друг друга.

Колхоз от города располагался недалеко, на расстоянии

километров четырех. Местных жителей в деревне осталось

пять-шесть семей. Много было брошенных домов. Подъехали

к одному из них. Большой добротный дом. По-видимому, он

долгое время пустовал и частично был разорен – стекол на

некоторых окнах не было, внутри дома кое-что было разру-

шено. В таком доме и предстояло жить этой бедной одинокой

женщине. Благо, что стояло лето, и прожить в нем какое-то

время было можно. А что дальше? Впереди – суровая зима.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

110

C h a p t e r II

Early youth

На меня это переселение страшно подействовало. Очень

жаль мне было эту женщину. Ее девочке всего-то годика че-

тыре. До сих пор думаю: как это можно было так обращаться

с людьми?

Что дальше было с этой женщиной, не знаю. Ведь про-

сто взяли – и перевезли. Как будто это были не люди.

Вспоминается комендант, который руководил этой «опера-

цией»: самоуверенный, наделенный неограниченной вла-

стью человек.

Колхозники в это время жили очень бедно. Трудодень ниче-

го не стоил. Люди уже не голодали, но что они ели? Паспортов

у них не было. Если требовалось куда-то съездить, то им вы-

давались справки. Так что убежать из колхоза было сложно.

Люди шли на любые хитрости, нарушение закона, лишь бы

покинуть колхоз. Но не все могли это сделать. Особенно труд-

но было молодежи. В деревнях оставались только немощные

старики.

В одной из деревень жила девушка, с которой я сблизи-

лась, прониклась к ней большим уважением. Звали ее Нина

Копылова. Ростом она была высокая, крепко сложенная,

красивая, со статной фигурой. Жила с престарелой матерью,

работала заправщицей тракторов. Девушка из местных. По-

моему, не одно поколение ее семьи проживало в этих местах.

Естественно, она была очень приспособлена к жизни в тех

условиях. Нина отличалась довольно острым аналитическим

умом, правдивостью, независимостью суждений. Вот если

бы таким людям дать образование, другие условия жизни, то

они смогли бы многое сделать!

Уехать из колхоза не могла, на ее руках была мать. Она ча-

сто говорила такую фразу:

– Не могу больше так жить. Убегу в сибирские леса.

Действительно, что еще могла сделать девушка, не имею-

щая паспорта и никаких средств к существованию? Работа

оценивалась трудоднями – палочками. 3амуж выйти невоз-

можно. Одни старики, а если и был мужчина, то инвалид или

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

111

Г л а в а II

Ранняя юность

пьяница. Скажите, чем это было не крепостное право? Только

название было другое – не крепостной, а колхозник. Они были

крепостными государства. Не могли избавиться от зависимо-

сти перед конкретным колхозом. Это было второе крепостное

право.

* * *

Русские деревни когда-то кормили всю Россию и даже

Европу. Потом последовало раскулачивание, ссылки…

Создали колхозы, коллективные хозяйства, объединили

скот, инвентарь… Крестьяне стали разоряться. Руководили

ими сверху. Укрупнение колхозов еще больше ухудшило по-

ложение. Люди ни во что не верили. Побежали куда-то.

Однажды приезжаю в один из колхозов. Требовалось про-

верить, как хранится семенной картофель. Он был в одном из

домов в деревне, расположенной километрах в двух от цен-

тральной усадьбы. Прихожу в эту небольшую деревню. В ней

осталось еще несколько добротных бревенчатых домов. Среди

них много пустых, нежилых. Жители побросали дома и уе-

хали. А места замечательные! По деревне протекает большая

река, кругом луга, лес – одним словом, красота!

Захожу в дом, меня встречает плохо одетая женщина. В

доме большая кухня, русская печь. В кухне – лавка, застелен-

ная каким-то тряпьем. Рядом стоит табурет, на нем ведро с во-

дой. В уголке – маленький столик. На нем несколько мисок,

лежат ложки. Чувствуется, что печью пользуются, ее топят.

На столе – противень с какими-то черными лепешками. Все

это произвело на меня гнетущее впечатление! Спрашиваю:

– Вы тут живете?

– Да, – отвечает, – это мой дом. Осталась одна и живу в

этой кухоньке. Отапливать весь дом не могу.

Как мне страшно стало! Как это у нас в стране в таких усло-

виях могут жить люди? Думаю: может, она тунеядка или еще

что-то?

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

112

C h a p t e r II

Early youth

– А у вас есть трудодни?

– Трудодни у меня есть. Вот мне на них выдали немного

ржаной муки и гороха.

Сколько трудодней у нее заработано, ответить не смогла.

Женщина совершенно безграмотная. Летом работала телят-

ницей, а зимой – на общих работах. Все в душе у меня пере-

вернулось. Войны нет уже семь лет, а как живут люди!

Прихожу на центральную усадьбу колхоза. Обычно всег-

да была выдержанная, а тут сорвалась. Возмущенная, раз-

говариваю с председателем и бухгалтером колхоза. Оба

пьяницы, как могут обдирают колхозников, в особенности

безграмотных. Берем ее личный счет. Женщина нормально

работает, имеет много трудодней, но она скромная, не может

для себя ничего потребовать, послушная, вот они ее и обди-

рают. Возмущению моему не было предела. Как можно так

относиться к людям? Поставила перед ними условие, чтобы

срочно отвезли продукты этой колхознице, иначе об этом по-

ставлю вопрос в райисполкоме. При мне продукты были по-

гружены на повозку и отправлены ей. Пригрозила, что как

только в дальнейшем буду приезжать в эту деревню, всегда

буду проверять, что было выдано этой колхознице.

В то же время она мне рассказала, что платила налоги, сда-

вала государству яйца, масло и так далее. Ни коровы, ни кур

у нее не было. На последние гроши она покупала эти продук-

ты и выполняла распоряжение власти. Одна ли она такая?

Уверена, что в деревнях было много таких людей. Есть или

нет у тебя скот, а отдай все, что тебе велят.

Вот так люди жили в послевоенные времена. Когда сейчас

слышу: «Вот бы Сталина поднять, он навел бы порядок в стра-

не», – мне страшно становится от таких слов. Репрессии, бед-

ность людей, неимоверные налоги – все это надо вернуть? Как

можно такое говорить? Это может сказать только человек, со-

вершенно не знающий жизни людей того периода. Страшные

слова! Но каждого не убедишь.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

113

Г л а в а II

Ранняя юность

* * *

Как же вело себя районное начальство? Несмотря на то что

я была слишком молода для специалиста районного масшта-

ба, ко мне относились с большим уважением, со мной счита-

лись. Видимо, причиной тому было трудолюбие, ответствен-

ное отношение к делу, и особую роль играла моя практичность

и самостоятельность в жизни. С детства закалена в труде, в

вечных размышлениях о том, как помочь семье. У меня была

удивительная способность переносить любые тяготы, трудно-

сти жизни.

Опишу несколько моментов, когда по долгу службы при-

ходилось сталкиваться с руководством района. В одном из

колхозов было отчетно-выборное годовое собрание. На нем

присутствовали представители района – наш заведующий от-

делом, инструктор райкома партии, представитель от МТС и

я. В колхозе проживало много высланных крымских татар.

На расстоянии двадцати пяти километров от центральной

усадьбы были разбросаны небольшие деревни, относящиеся

к этому колхозу.

Объединение колхозов, на мой взгляд, приносило не поль-

зу, а неразбериху в их руководстве. Каждому колхозному

специалисту, руководителю приходилось мерить десятки ки-

лометров для того, чтобы быть в курсе работы всех бригад

(каждая деревня считалась бригадой). Сложности были боль-

шие.

Приехали на центральную усадьбу колхоза. Нас всех по-

местили на одну квартиру. Собрание проходило в здании

школы. А после собрания было заведено устраивать коллек-

тивные обеды, конечно, с выпивкой. До сих пор не могу по-

нять, на какие средства все это делалось? Колхозы были до

предела бедные, имели большие долги перед государством.

На застолье я оставаться не стала. Ушла на квартиру и лег-

ла спать.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

114

C h a p t e r II

Early youth

Вдруг среди ночи слышу шум. Заходят изрядно подвы-

пившие представители района и комендант. Оказывается,

у коменданта украли пистолет. Вот до чего допился! Кое-

как дождались утра и пошли искать пистолет. Через некото-

рое время нашли его в снегу. Как будто бы все успокоилось.

Но надо же все допить. Снова пошли праздновать.

Мне все это не нравилось. Попросила, чтобы разрешили уе-

хать домой. Со мной на лошади в город поехал Андрей – один

из крымских татар, тракторист. Мы с ним вместе участвова-

ли в художественной самодеятельности. Ехать следовало ки-

лометров сорок. Зима, сильный мороз.

На полпути была деревня, в которой находился сельский

совет. Остановились. Зашли погреться. Видим, что там тоже

отогреваются трое мужчин. Начали разговаривать. Они спра-

шивают:

– Что произошло на собрании с комендантом?

Ничего не подозревая, говорю:

– Комендант подвыпил и потерял пистолет.

Мой попутчик молчит. Они сразу за это ухватились и при-

глашают меня в другую комнату. Пошла за ними. Андрей за

их спинами показывает мне кулак. Молчи, мол. Тут я поня-

ла, что это не простые люди, а работники органов. До них уже

донеслось известие о происшествии с комендантом. Они еха-

ли разбирать это событие.

Начали расспрашивать, как и что там было. На самом деле

я ничего не видела. Да и помнила кулак Андрея. Сказала им,

что подробностей не знаю, а пистолет утром нашли в снегу.

Так что все в порядке. Они пытались еще что-то у меня выяс-

нить, но я действительно ничего не знала.

Вот до чего допивались люди, облеченные властью!

Совершенно забывали о своих служебных обязанностях, об

ответственности за порученное им дело. Не знаю, чем за-

кончилась история с комендантом. Меня это мало интере-

совало.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

115

Г л а в а II

Ранняя юность

* * *

На всю жизнь хорошее впечатление осталось о председа-

телей райисполкома Иване Васильевиче. Он многое пытался

сделать для района, но это не всегда удавалось. Если выходи-

ло постановление по стране, а дальше следовало указание из

области – все надо было выполнять. Часто это было совершен-

но не продумано, делалось без учета местных условий, как я

уже говорила.

Однажды было дано указание по всей стране – развернуть

работы по мелиорации земель. Создавались бригады специа-

листов, выезжали в колхозы и разрабатывали эти грандиоз-

ные планы. Сколько сил, труда, энергии было затрачено! Мне

пришлось участвовать в работе одной из таких бригад.

Работа сводилась к тому, чтобы пересмотреть планы зем-

лепользования хозяйств, увеличить размеры пашни. За счет

чего? В наших условиях, конечно, за счет корчевки леса.

Наивное решение. Как же корчевать вековой лес под пашню?

Земля неплодородная. Урожаи небольшие. Выгодно ли его

корчевать? Лес – это наш кормилец! Сколько он может дать

прибыли!

Кто же будет его корчевать? Ответ был фантастический:

создадут мелиоративные звенья, снабженные соответствую-

щей техникой, и они начнут выполнять работы. Какой абсурд!

Где взять столько техники? Или все это упадет как манна не-

бесная? Планы остались планами. Постепенно все забылось.

А сколько труда потрачено!

Колхозы растаскивались. Был такой случай. Зоотехник

одного колхоза написала жалобу в область о том, что раста-

скивается колхозный скот, в частности свиньи.

Делалось это так. Приезжали в колхоз «руководящие дея-

тели» района, вроде бы покупали поросенка для своего лично-

го хозяйства, выписывали на него документы в бухгалтерии,

платили деньги, а увозили довольно крупного подсвинка.

Голова есть голова, и все тут. Попробуй докажи, что было не

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

116

C h a p t e r II

Early youth

то взято. Зоотехник терпела, терпела, взяла и написала жало-

бу в область.

Приезжает представитель из области разбирать эту жало-

бу. Создается комиссия из представителей района. В эту ко-

миссию включили и меня. Поехали. Вернее, пошли в колхоз.

Была весна. Разлилась река и затопила луга, так что ни на

чем проехать было невозможно. Решили идти пешком, а рас-

стояние было около двадцати километров. Природа благоуха-

ет. Луга были покрыты изумрудной зеленью и множеством

цветов. Цвела черемуха. Идти было весело и приятно. Вдруг

представитель из области предложила нам присесть на буго-

рочке, отдохнуть. Оказывается, ей надо было с нами прове-

сти инструктаж по поводу того, как вести себя при разборе

жалобы.

Она сказала, что все будет проверяться. Но в итоге надо

сделать так, чтобы факты не подтвердились. Иначе на об-

ласть и район ляжет большое пятно. Вот так! Для меня это

было страшно. В первый раз услышала, как несправедливо

могут решаться вопросы, и поняла, что итоги проверок могут

заранее планироваться ответственными людьми. Получив

«инструктаж», пошли дальше.

Несколько дней «проверяли» это дело по всем правилам.

Вызывали на комиссию работников ферм, других свидете-

лей. Все вроде бы фиксировалось. Мое настроение при виде

этого спектакля было отвратительное. Когда беседовали с

зоотехником, смотрела на нее и думала – что же тебя ждет?

Исход был уже известен. Впервые в жизни встретилась с та-

кой наглой, открытой, тщательно спланированной высоким

начальством несправедливостью. Как гадко было впитывать

в себя и видеть всю эту грязь в юношеские годы!

Созвали общее колхозное собрание. Доложили результа-

ты проверки. Был сделан вывод, предусмотренный заранее:

«Факты не подтвердились». Оказывается, все можно обы-

грать публично, перед народом. Вот тебе справедливость и по-

рядочность!

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

117

Г л а в а II

Ранняя юность

Представитель области, выполнив задание, благополучно

уехала. Этого зоотехника через некоторое время перевели на

работу в другой район области, по-видимому, посчитали, что

она не может больше работать в этом колхозе. Руководство

колхоза стало к ней очень плохо относиться. Ей даже не дали

транспорта, чтобы перевезти имущество. Жила она вдвоем с

престарелой матерью. В ее личном хозяйстве был скот – коро-

ва, птица. Все это пришлось ликвидировать и перебираться в

другой, дальний район области. Вот какой наглядный жиз-

ненный урок я получила!

* * *

Очередное мероприятие по стране в области сельско-

го хозяйства – проверка устава сельскохозяйственной арте-

ли. Дается указание свыше о проверке выполнения устава

в каждом колхозе. В районе были созданы две солидные ко-

миссии, каждая из которых проверяла по три-четыре колхо-

за. Меня включили в одну из них. В составе комиссии нахо-

дились главные специалисты района – агроном, зоотехник,

представитель райкома партии, МТС, юридических органов.

Поехали в один из крупных колхозов, в котором дела шли от-

носительно неплохо.

Каждый член комиссии осуществлял проверку по своей

отрасли. Пересчитывали скот на фермах. Проблема была с гу-

сями. Деревня располагалась на высоком обрывистом берегу

реки. Другой берег был пологий, немного поросший мелким

кустарником, со множеством стариц. (Старицами называли

временные озера вдоль реки, которые образуются после ве-

сеннего половодья). Весной река разливается, затопляя луга,

затем она сходит, и на низких местах остаются небольшие

озера. Крупные старицы иногда остаются на все лето, другие

со временем пересыхают. Некоторые из них соединяются с

рекой. Это прекрасные места для диких уток, ондатр и дру-

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

118

C h a p t e r II

Early youth

гой живности. Вода в них стоячая, в ней много насекомых, а

это корм для мелкой рыбешки, а значит, и для водоплаваю-

щей птицы.

Летом колхозных гусей выгоняли пастись на луга и ста-

рицы. Вечером часть птицы приходила на ферму, а большин-

ство птиц так и жили там все лето. Как их подсчитать? Взяли

лодку и поехали по старицам считать гусей. Естественно, что

подсчет птицы был довольно приблизительный.

Закончили проверку. Итоги доложили общему колхозно-

му собранию. Вроде бы больших нарушений не было. Ну а

потом, естественно, надо было «обмыть» результаты провер-

ки. Проживали члены комиссии в большом доме, где жила

одна старушка. Председатель колхоза привез туда продук-

ты, ящик водки. И... пошла пьянка! Таких диких оргий я

еще не видела и не слышала! Забралась к бабушке на рус-

скую печь, и мы с ней за этим наблюдали. Люди в опьянении

дошли до скотского состояния: кричали, орали, пытались

петь, но опьянение было такое, что у них ничего не получа-

лось. Разгул продолжался всю ночь. Под утро успокоились.

Уснули. На следующий день – продолжение, но уже в более

спокойном виде.

Все это, конечно, слышали жители села. Подходили к дому

и подсматривали, как гуляет комиссия. К концу дня уехали

домой. Вроде бы все успокоилось.

В один из последующих дней приходит ко мне на работу в

райисполком наша районная судья и спрашивает меня, не го-

ворила ли я об этой пьянке кому-нибудь. В этом отношении я

была крепка на язык. Болтовней, сплетнями никогда не зани-

малась. За что, видимо, меня и уважали на работе. Отвечаю,

что никому ничего не рассказывала, но нетрудно догадать-

ся, что многие жители деревни все слышали. По-видимому,

об этом кутеже было сообщено более высокому начальству.

Позднее узнала, что многие из комиссии понесли админи-

стративное наказание. Но было это сделано негласно, неза-

метно для окружающих.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

119

Г л а в а II

Ранняя юность

Удивляло меня только одно – как можно себя так вести,

пренебрегать всеми нормами морали. Мое воспитание было

другое, меня всегда учили честности, порядочности, благо-

пристойным поступкам, умению держаться в обществе, ува-

жению к людям, а в жизни пришлось увидеть другое, да не

от простых людей, а от руководителей района. Дико! Описала

лишь несколько таких случаев, а сколько их было!

* * *

В один из мартовских дней по радио передали, что умер

Сталин. Все люди пошли на городскую площадь, плакали, в

том числе и я. На трибуне выступают секретари райкома пар-

тии. Они тоже в слезах. Это было просто сумасшествие. В го-

роде – масса траурных флагов, портреты Сталина. Люди под-

ходили к портретам, стояли около них и плакали. Какое это

было волнение – описать трудно. Казалось, что все погибнем

без Сталина, что это просто настоящий конец света. Еще ни-

чего не понимала в жизни. Знать бы мне, что сделали с моим

отцом, матерью, как на мне отразится все это в дальнейшем!

Смерть Сталина воспринимала так, как и все люди. В семье о

Сталине и о политике никогда не говорили, это было запре-

щено. К этому привыкла еще с детства.

* * *

Проработала год. На руки (как и обещали) отдали диплом

об окончании техникума. Стала серьезно думать о том, как

продолжать образование дальше. Очно учиться не могла,

следовало еще отработать два года. Значит, учиться – толь-

ко заочно. Решила поступить в учительский институт на от-

деление биологии – географии. Что меня побудило к этому?

Во-первых, любовь к природе, во-вторых, учительский ин-

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

120

C h a p t e r II

Early youth

ститут давал незаконченное высшее образование и учиться

заочно в нем надо было три года. Подумывала: если уж отра-

батывать мне еще два года, то к этому времени почти закон-

чу институт.

В средней школе нашего города биологом работала пре-

красный педагог – Анна Ивановна. При школе был большой

земельный участок, который она вела с энтузиазмом. Сама

жила в маленьком домике, имела двоих детей, муж погиб на

фронте. Школьников она очень любила. Много занималась с

ними в кружке, проводила наблюдения за растениями на при-

школьном участке. Часто приходила к нам в отдел для того,

чтобы узнать, что новое произошло в сельском хозяйстве рай-

она. Ее интересовали сорта выращиваемых в районе сельско-

хозяйственных культур, породы животных. Когда она при-

ходила в отдел, то ее обычно направляли ко мне. Я же все,

что могла, делала для нее: помогала планировать опытниче-

скую работу с детьми, давала некоторые советы. Так посте-

пенно мы с ней подружились. Еще и поэтому захотела стать

биологом.

В МТС района работал молодой парень. Он тоже решил по-

ступать в учительский институт, на исторический факуль-

тет. Вот мы с ним вместе и поехали сдавать вступительные

экзамены. Он очень хотел, чтобы я поступила вместе с ним на

исторический. Убеждал в том, что после его окончания необя-

зательно работать в школе (он и не собирался там работать),

что передо мною откроются большие перспективы – я смогу

работать руководителем. Для меня это был пустой звук. О ка-

рьере никогда не думала.

Приехали в институт. Стали сдавать документы. Как уж он

меня просил, чтобы изменила свое решение! Но я твердо сто-

яла на своем и сдала документы на биолого-географический

факультет. Я сильно любила природу. До сих пор не раскаи-

ваюсь. Эта специальность была выбрана по моим интересам

и способностям. Так мы с ним и стали учиться на разных фа-

культетах. Парень был очень практичный. В дальнейшем, по-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

121

Г л а в а II

Ранняя юность

сле окончания института, он женился на девушке из большо-

го города и стал работать в органах. Все продумал и построил

свою жизнь на выгоде. Для меня же такой подход к жизни

был совершенно неприемлем.

Теперь мне стало жить интереснее. Само слово «институт»

было для меня волшебством. Стала читать много специаль-

ной литературы. Ездила на сессии. Сдавала экзамены. Меня

избрали старостой группы. Училась хорошо. Все складыва-

лось благополучно.

* * *

В это время вышло постановление партии и правитель-

ства «Трехлетний план развития животноводства в стране».

В связи с этим в колхозах составлялись грандиозные пла-

ны по развитию животноводства. Уже тогда было видно, что

они нереальны. Хозяйства были до предела слабые, людей не

хватало. В колхозах в основном работали высланные люди.

Вокруг этого постановления было много говорильни на раз-

ных уровнях.

Коммунистов, занимающих руководящие посты в райо-

не, на заводах, стали посылать на работу в сельское хозяй-

ство. Например, директором машинно-тракторной станции

поставили человека, который работал главным инженером

целлюлозно-бумажного комбината. Было ясно, что он не хо-

тел работать в МТС, но положение было такое, что отказы-

ваться нельзя. Партийным следовало беспрекословно под-

чиняться, иначе исключат из партии, а это значит, что вся

жизнь будет испорчена.

Я в это время стала проситься работать в школу. Что тут

поднялось! На меня смотрели как на изменника. Всех, даже

неспециалистов, посылали работать в колхозы, а тут специа-

лист уходит из сельского хозяйства! Очень просила дать мне

возможность работать в школе. Началось мое терзание.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

122

C h a p t e r II

Early youth

Пришла в отдел народного образования, стала просить

заведующую, чтоб мне дали место в школе, а она прямо го-

ворит:

– Места в школе есть, но пока председатель райисполко-

ма не разрешит принять тебя на работу, ничего сделать не

смогу.

Ей было дано указание меня не принимать.

Вызывали в райком комсомола, уговаривали, чтобы не

уходила с работы. На все это отвечала, что мечтаю работать в

школе с детьми. Сельское хозяйство – это не для меня, никог-

да не жила в деревне, не работала в колхозе, поэтому мои зна-

ния о сельском хозяйстве поверхностны.

После поступления в институт мне так хотелось работать

в школе, чтобы уйти от той грязи, которую мне приходилось

видеть работая в райисполкоме. Когда меня спрашивали о

причине ухода, то прямо говорила:

– Там, в школе, воздух чище и солнышко светлее.

Тогда мне предложили работать председателем в одном из

пригородных колхозов. Там было только восемь-десять жи-

лых домов, но все же это был колхоз. Находился он в четырех

километрах от районного центра. Можно представить меня,

двадцатилетнюю девчонку, в роли председателя? Длинная,

тощая – какой председатель!

Но потом, по-видимому, до кого-то дошло, и от меня отста-

ли. На работу в школу так и не принимали. Потом стали гово-

рить, что райком партии не разрешает меня увольнять из от-

дела сельского хозяйства, хотя членом партии я не была.

Вызывает меня как-то первый секретарь. Эту должность

занимала Анастасия Ивановна – родная тетка моей подруги

Жени. Женя жила с ними. Я ходила к Жене в гости, так что

тетка ее хорошо меня знала. Прихожу. Прошу ее отпустить

меня с работы в райисполкоме и разрешить работать в школе.

Она стала предлагать мне должность второго секретаря рай-

кома комсомола. Обещала, что поработаю год и меня пошлют

на учебу в школу партийно-советских работников. Там надо

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

123

Г л а в а II

Ранняя юность

было учиться три года. Материальное обеспечение этих уча-

щихся было хорошее. Но чтобы пойти по этой линии, я долж-

на вступить в партию.

Как могла, изворачивалась, чтобы отказаться от это-

го предложения, но потом поняла, что надо сказать правду.

Пришлось сказать о том, что не знаю, примут ли меня в пар-

тию, так как мой отец погиб в тюрьме как «враг народа», в за-

ключении была и мама. А в совпартшколе мне точно не раз-

решат учиться.

Если бы вы видели, как округлились ее глаза! Ведь я

была вхожа в их семью, являлась подругой Жени. Они при-

грели дочь «врага народа»! На все это она не проронила ни

слова, просто молчала. Мне пришлось встать и выйти из

кабинета.

В душе все кипело. Почему же я не такая, как все? Прихожу

в райисполком. Захожу в отдел народного образования, мне

предложили работу в вечерней школе. Значит, пока шла до

райисполкома, в отдел народного образования был уже зво-

нок, чтобы меня приняли на работу в школу.

Женя, моя подруга, очень изменила отношение ко мне с

этих пор. Не стала со мной дружить, не стала разговаривать

при встрече. В общем, они узнали, кто я, и решили порвать со

мной все отношения. Ну и бог с ними!

Я легко в то время все это пережила. Никуда не денешь-

ся от реальности. Еще и лучше, что теперь мне нечего скры-

вать.

* * *

С большим желанием и удовлетворением стала работать

в вечерней школе. В ней училось много моих бывших соуче-

ников. Страшно боялась, будут ли они меня слушать. Но все

было нормально. Старательно готовилась к урокам. Ученики

ко мне относились с уважением.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

124

C h a p t e r II

Early youth

Директором школы работала моя бывшая учительница

географии. Она была уже в возрасте, с большими странно-

стями. Как учитель, довольно неплохо знала свой предмет.

Странности ее заключались в какой-то патологической тру-

сости. Она всегда чего-то боялась. Ко мне относилась очень

настороженно. Иногда даже настраивала учителей, моих

коллег, чтобы они при мне лишнего ничего не говорили, в

особенности про районное начальство, аргументируя это тем,

что я работала в райисполкоме. Значит, там у меня есть дру-

зья и до них из моих уст могут донестись сведения о школе.

На это я смотрела как на патологию в психическом отноше-

нии. Если и приходила в отдел на бывшую свою работу, то о

школе не говорила ни слова.

Жить мне стало интереснее. Много читала специаль-

ной литературы, выполняла контрольные и курсовые ра-

боты. Любила школу и учеников. Это стало моей стихией.

Почувствовала, что выбрала специальность по своим интере-

сам, стремлениям, что исправляю ошибку в выборе профес-

сии, которую допустила, поступив в техникум.

Географию никогда не преподавала. Сразу стала препода-

вать химию. Ее полюбила еще со времен техникума. С удо-

вольствием занималась этим предметом, поняла, что это се-

рьезная, интересная наука.

Вдруг совершенно неожиданно, на экзаменационной сес-

сии, мне пришлось сделать операцию на ноге. Стало быстро

развиваться варикозное расширение вен. Сказался непо-

сильный физический труд в раннем детстве. Операция про-

шла благополучно, и я через некоторое время вернулась до-

мой.

За время моего отсутствия химия в школе не преподава-

лась, заменить было некем. Врачи предполагали, что еще с

месяц не смогу нормально ходить. Дали мне больничный

лист. Жаль было учеников, что сильно отстанут по предмету.

Я решила, что они будут приходить к восьми часам утра на

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

125

Г л а в а II

Ранняя юность

первую смену, после утренних занятий домой не уходила, си-

дела в школе до вечера, чтобы провести уроки во вторую сме-

ну. Преподавала сидя. Вечером занятия кончались в одиннад-

цать часов, и я, тихонько хромая, шла домой. Никто меня к

этому не принуждал. Законно могла не работать, но мне было

жаль учеников. Расстояние от дома до школы было довольно

большое. Получалось, что находилась в школе по двенадцать-

четырнадцать часов в сутки. Работала так почти месяц. Вот

такой был патриотизм! Воспитание не позволяло поступить

иначе. Нас учили преодолевать любые трудности во имя бла-

городной цели.

Приехать на сессию в институт было для меня большим

праздником. Училась с удовольствием. Много занималась

дома. С большим интересом слушала лекции преподавателей.

Они в моих глазах были просто магами.

Однажды приехала в институт на сессию и встретила там

мою соученицу по техникуму, Русинову Милу. Она тоже учи-

лась заочно в этом же институте. Это была высокая, строй-

ная, с вьющимися волосами, с красивыми чертами лица де-

вушка. С нее можно было писать картины. Когда училась

в техникуме, она несколько лет дружила с нашим парнем,

Леней Кузьмиренко, – высоким красавцем, молодым челове-

ком с очень хорошими манерами. Мы все любовались этой па-

рой. Леня жил в Свердловске, Мила была из маленького се-

верного городка – Ивдель. Они жили там вдвоем с матерью, в

небольшом деревянном домике. Ивдель и окрестности были

известны как лагеря заключенных и высланных людей. Урал

принимал спецэшелоны с осужденными и высланными людь-

ми со всей страны.

У этой пары была большая чистая любовь. Леня окончил

техникум на год раньше Милы. Ему предложили учиться в

танковом училище. Мила же продолжала учиться и заканчи-

вать техникум. Прошел год, Милу распределили в самый се-

верный район нашей области.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

126

C h a p t e r II

Early youth

Она работала и продолжала ждать Леню. Он окончил во-

енное училище, Мила – отработала после техникума. Все три

года они переписывались, отношения продолжали оставать-

ся хорошими. Решили встретиться и пожениться. Леня при-

ехал к ней в Ивдель и сказал, что жениться на ней не может,

так как ее отец погиб в тюрьме, и семья была выслана. Его же

направляют служить в Германию. Женившись на ней, он ис-

портит свое будущее.

Мы сидели в парке, и она, плача, рассказывала мне свою

историю:

– Не знаю, что со мной происходило, когда он уезжал, я в

слезах долго бежала за поездом.

Вот какие душевные раны наносило нам это проклятое

клеймо – «дети врагов народа».

Позднее узнала ее дальнейшую судьбу. После всего это-

го к ним в городок приехал парень из Магадана и сделал ей

предложение. В порыве, не раздумывая, она согласилась и

поехала с ним в Магаданскую область. Человек он оказался

гадкий. Очень любил деньги и из-за этого уехал работать на

Север. Он заставлял Милу работать продавцом в магазине.

Главное было в том, что ему нужна была не столько жена,

сколько прислуга, хорошее питание и деньги. Дело доходи-

ло до того, что по любому поводу он ее сильно избивал.

Она решила уехать. Но куда? Снова к матери, в этот ма-

ленький городок, который для многих считался местом

ссылки? Доехала до Красноярска, сошла с поезда и обра-

тилась в краевой отдел народного образования с просьбой,

чтобы ее приняли учителем на работу в школу. Устроилась,

немного поправилась, отдохнула от постоянных ссор и побо-

ев. Но побои сделали свое дело: она стала все время болеть.

Дошло до того, что жить одна не могла. Возвратилась к ма-

тери – и умерла. Вот так личную жизнь коверкало это про-

клятое клеймо.

В дальнейшем, когда в жизни мне встречался парень,

всегда примеривалась – можно ли мне с ним дружить, мож-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

127

Г л а в а II

Ранняя юность

но ли рассказывать? Хуже будет, если он об этом узнает

позднее.

А вот история с хорошим концом. С первого класса я дру-

жила с одной девочкой – Ниной Соколовой. Вплоть до шесто-

го класса мы сидели с ней в школе за одной партой. Позднее,

когда стали уже девушками, она подружилась с одним пар-

нем, высланным литовцем. Парень был приятный во всех от-

ношениях. Они полюбили друг друга.

Нина жила в рабочей семье, детей – пятеро. Старшие брат

и сестра только что вернулись с фронта. Оба – коммунисты.

Когда Нина и этот парень решили пожениться, то вся се-

мья была против. Брат и сестра просто отказались от нее. Но

любовь все-таки победила. Они поженились. Бедная Нина!

Сколько ей пришлось всего пережить!

Другой случай. Приезжает к нам в город по распределению

после учебы девушка – воспитатель детского сада. Она позна-

комилась с одним из высланных крымских татар. Пара – про-

сто на загляденье! Решили пожениться. Что тут поднялось!

Как это комсомолка выходит замуж за высланного парня? Ее

за это обсуждали на комсомольском собрании, на бюро рай-

кома комсомола. До сих пор вспоминаю, как она плакала!

Но они все-таки поженились. Как сложилась их судьба даль-

ше – не знаю.

Однажды тоже получила оплеуху в этом отношении. Наша

соседка не имела детей, и к ним в семью был вхож дальний

родственник, Миша Агафьев. Его семья была бедная, много-

детная. Он устроился на работу в милицию и дошел до долж-

ности заведующего паспортным столом. По меркам нашего

города это была большая должность.

Эта соседка приходит к нам и говорит маме в моем присут-

ствии:

– Вот Галя нравится Мише, но жениться на ней он не мо-

жет, так как отец ее погиб в тюрьме и мать была в заключе-

нии, а он занимает большой пост в милиции.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

128

C h a p t e r II

Early youth

Сказано это было не злобно, даже с большим сочувствием и

сожалением. Простые, добрые люди, они понимали окружа-

ющую действительность и по-своему ориентировались в этой

жизни.

Примеры из жизни моих подруг, подобные высказывания

в мой адрес больно отзывались в моей душе. Вот так полити-

ческая обстановка в стране влияла на судьбах молодых деву-

шек.

В настоящее время я узнала из книг, статей о репрессиро-

ванных, что было специальное решение ЦК о том, чтобы воль-

ные не женились на детях «врагов народа». Конечно, мало ли

чего… Могли кое-где и напомнить. Но ведь мы тоже люди и

имели право на любовь.

В общем, вся моя жизнь прошла в тисках, что научило

меня слушать и видеть окружающую действительность боль-

ше других, анализировать свои действия и поступки, стре-

миться правильно решать жизненные ситуации и всегда оста-

ваться человеком. Все это давало мне силы, и я еще больше

стремилась к учебе.

Г л а в а III

Реабилитация.

Аспирантура

C h a p t e r III

Rehabilitation.

Graduate course

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

130

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

В 1954 г. окончила Нижне-

тагильский учительский институт. Получила незакончен-

ное высшее образование с правом преподавания биологии

и географии в 5–7 классах. А что дальше? Надо получить

высшее образование. Я могла без экзаменов продолжать

свое образование, поступив в педагогический институт.

Проучиться в нем еще три года и получить высшее обра-

зование. Что и сделала. Но теперь уже пошла учиться на

биолого-химический факультет. Любила химию.

Мои радостные дни продолжаются. Снова учеба, да еще

углубленное изучение химии. Мне очень нравилось работать

в лаборатории, где мы выполняли большое количество прак-

тических работ. Один вид лаборатории: кругом реактивы, хи-

мическая посуда, приборы – как это все красиво! И я колдую

над всем этим, познавая этот загадочный предмет. В общем,

учиться мне нравилось. Здесь я тоже хорошо училась, меня

вновь избрали старостой группы.

Но вот неприятность! Проучилась год, и нам объявляют о

том, что после окончания института получим специальность

только преподавателя биологии средней школы, а химии не

будет.

Весь курс взбунтовался. Как это так? Поступали на

биолого-химический факультет, а из нас делают только био-

логов! Ходили к ректору. Но все бесполезно. Аргумент был

такой – заочники не могут выполнить такого количества ла-

бораторно-практических работ, которого требует обучение.

Ничего не получается. Думали-думали всей группой и ре-

шили послать в Министерство просвещения делегацию от

курса с тем, чтобы потребовать возвращения нам специаль-

ности «преподаватель химии». Деньги на дорогу решили со-

брать со всей группы. Для этого выбрали трех делегатов во

главе со мной, старостой группы.

Пришли к ректору института и заявили ему о нашем реше-

нии. Такого никто не ожидал, и руководство института стало

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

131

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

думать, как с нами поступить. Решение было принято такое:

поскольку впереди идущий курс выпускается еще по старой

специальности преподавателя химии и биологии, то было

поставлено условие – кто сможет за один год закончить два

курса обучения (догнать впереди идущий курс), тот выйдет

биологом-химиком.

Естественно, что каждому сделать это было трудно. У мно-

гих семьи, дети. Это значило – на год приехать в институт и

учиться с большой нагрузкой. Многие заочники не смогли

принять такие условия. Согласились только три человека:

я и еще двое – Агриппина и Анастасия. У Агриппины муж

сидел в тюрьме. Его посадили за то, что он ехал на машине

и случайно задавил человека. У нее была маленькая девоч-

ка. Имела комнату в коммунальной квартире, заботилась о

муже, часто ездила к нему на свидание. Эта женщина реши-

ла досрочно окончить институт, потому что работа была отду-

шиной в ее непростой жизни. Она работала учителем биоло-

гии в семилетней школе.

Анастасия жила одна в маленькой комнатушке комму-

нальной квартиры. Это была просто красавица: выточенная

фигура, правильные черты лица. Она была портнихой, очень

хорошо шила, поэтому одевалась со вкусом. Обе они жили в

городе, где находился институт, и им принять такое решение

было проще.

Я же была иногородняя. Мне следовало рассчитаться с ра-

боты, приехать жить в другой город, устроиться где-то для

проживания и усиленно учиться. А на что жить?

* * *

Вернулась домой, все рассказала маме. У нее было одно ре-

шение – езжай, учись. При этом говорила:

– Всем, чем смогу, буду тебе помогать.

Милая моя страдалица, мученица мамочка! Чем она мог-

ла мне помогать? Работала в цехе, где были вредные условия

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

132

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

труда, получала за это гроши. Нина, сестра, в это время жила

на Украине. Была замужем, но замужество оказалось неудач-

ным. Много неприятностей из-за этого пришлось пережить

маме. Она разрывалась между мной и Ниной.

Наступило лето. Нина разошлась с мужем и приехала до-

мой. Она была больная, измученная, тяжело переживала

развод. Работать не могла по состоянию здоровья. На семей-

ном совете решили, что все лето будем ходить с ней в лес за

ягодами, сдавать их в райпотребсоюз и таким образом соби-

рать деньги на мою учебу. С другой стороны, Нина будет в

лесу на свежем воздухе собирать ягоды, это укрепит ее здо-

ровье.

Опять выручает нас мой милый лес! Так и сделали. За се-

зон мы в общей сложности набрали сорок ведер брусники.

Это был большой труд. По узкоколейной дороге уезжали в

поселок лесорубов. Оттуда шли пешком километров шесть.

Набирали столько ягод, сколько могли унести.

Места – сказочные! Огромная территория бывшего сосно-

вого бора. Лес был вырублен, но местами оставались «семен-

ники» – это были островки старого соснового бора, от которых

во все стороны разлетались семена и засевали таким образом

вырубленные площади. Они и назывались семенниками. Так

вот в этих местах и рос сплошной ковер крупных бордовых

ягод брусники.

Носили ягоды в специально для этого изготовленных пай-

вах. Это такая емкость, сделанная из бересты, очень легкая.

Ягоды в ней не мялись. Нагруженные до предела, мерили

километры. Иногда уходили с ночевкой. Тогда обычно шли

большой компанией, чтобы не страшно было ночевать. Спали

в брошенных лесорубами бараках.

Как я любила эти походы!

Обычно в период созревания брусники стоит ясная сол-

нечная погода. Чистое голубое небо. Солнечный свет мягкий,

кругом островками растут большие стройные сосны, остав-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

133

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

шиеся от бора. Вдали виднеется могучий сосновый бор, еще

не вырубленный. Его пересекает маленький родник с про-

зрачной водой, который журчит по камушкам. Чем не ожив-

шие картины Шишкина?! Пишу эти строки и думаю: какое

бы для меня было счастье – хоть на минутку оказаться вновь

в этих сказочных лесах!

Но труд! Он был неимоверно тяжелым. Страшно уставали.

На второй день от усталости ломило все мышцы, а работать

надо было. Придем с ягодами домой, на другой день снова

надо ехать. А я и тогда была худенькая, питание – довольно

скромное. Иногда сильно натирала позвоночник грузом, так,

что на нем виднелось подобие мозолей, которые сильно бо-

лели. Ягод мы сдали на 90 рублей. На эти деньги и поехала

учиться.

* * *

Поехала в неизвестность. Квартиры не было. Про себя ре-

шила – пойду по школам, буду проситься на работу технич-

кой, мыть полы. В этом случае иногда в школе давали ма-

ленькую комнату.

Одновременно техничкам вменялась обязанность ночного

сторожа. Так и буду учиться. Труд для меня никогда не был

препятствием.

Приехала. С вокзала, прямо с чемоданом, пришла в инсти-

тут. Был конец августа. Дай, думаю, схожу в отдел кадров

городского отдела народного образования. Прихожу, стоит

большая очередь из учителей, стремящихся получить рабо-

ту в школах города. Захожу в кабинет начальника отдела ка-

дров – Николаева. Человек он был суровый, грубый. Коротко,

быстро рассказала ему о своей просьбе – помочь мне устроить-

ся в школу учителем химии. Он как на меня закричал:

– Нет работы! Много вас тут ходит, искателей счастья!

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

134

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

И весь разговор. Страшно расстроенная, со слезами на гла-

зах, вышла из его кабинета. Побрела в институт. Зашла к про-

ректору по заочному обучению. Докладываю о том, что прие-

хала досрочно заканчивать институт. Он спрашивает:

– Где будете жить? На какие средства существовать?

Отвечаю ему, что буду искать работу техничкой в школе,

хотя у меня есть уже два года педагогического стажа. С про-

ректором мне приходилось часто общаться как старосте

группы, кроме того, он меня знал как хорошую студентку-

заочницу.

Он настаивал на том, чтобы шла работать в школу учите-

лем. Объясняю ему, что была в ГорОНО, заведующий отделом

кадров на меня грубо накричал, назвал меня «искателем сча-

стья». К нему больше не пойду. Как-нибудь устроюсь на лю-

бую работу. Мне денег много не надо, только на питание.

Проректор по заочному обучению был белорус. Очень вни-

мательный к людям человек, большой психолог. Он заботли-

во относился к заочникам, был в курсе всех наших дел, порой

даже семейных. Старался по мере своих возможностей всег-

да поддержать, помочь. (Позднее, в Москве, мы с ним снова

встретились, когда уже я училась в аспирантуре). В этот мо-

мент он с большим сочувствием ко мне отнесся. Сказал:

– Идите вновь к Николаеву. Я ему позвоню.

– Как же к нему пойду, если он грубо отказал мне?

Федор Иванович настаивал, чтобы шла. Потупив голо-

ву, возвратилась в ГорОНО. На душе тяжело, кошки скре-

бут. Зашла. По-прежнему большая очередь. Вдруг открылась

дверь, в приемную вышел Николаев и уже совершенно другим

тоном пригласил меня зайти к нему в кабинет. Предложил

работу на полторы ставки в вечерней школе. Говорю:

– Не надо мне столько часов. Мне достаточно полставки,

чтобы могла прожить. Основная цель моего приезда – учеба.

Я должна с удвоенной нагрузкой закончить институт.

Вот как было – то нет ни одного часа, а после звонка из ин-

ститута – полторы ставки!

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

135

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

* * *

Итак, на работу устроилась. Есть же на свете добрые

люди! Встал вопрос о квартире. Тут мне помогла моя под-

руга Тамара. В городе жил ее дядя с женой, в собственном

доме. Детей у них не было. Они взяли меня на квартиру,

поселив в горнице. Условия были такие: должна была сле-

дить за чистотой в квартире – мыть регулярно полы, окна.

Зимой на санях в кадке возить воду из колонки. Вот эта ра-

бота меня сильно угнетала. Колонка находилась от нашего

дома на расстоянии одного квартала. Жили мы недалеко от

центра города. Бывало, беру санки с кадкой для воды и еду

к колонке. Обычно в жизни никакой работы не стеснялась,

а тут стыдно было, потому что мне навстречу могли попасть-

ся мои ученики вечерней школы – взрослые люди, а я, их

учительница, везу на себе сани с водой. При этом часто вспо-

минала картину Перова «Тройка». Только на ней были изо-

бражены дети, а я – молодая учительница. Но ничего не по-

делаешь, надо выполнять и такую работу. Укутаю, бывало,

голову и лицо платком, чтобы меня никто не узнал, и еду.

Летом носила воду на коромысле.

Мытье полов на Урале было большой работой. Полы де-

лались из белых толстых тесаных половиц. При мытье их

надо было скоблить вручную добела. Пол сплошь устилал-

ся домо ткаными половиками, которые снимались, тщатель-

но прохлопывались на улице и вновь застилались. Два раза

в год половики стирали на речке. Все это я должна была де-

лать вместо платы за квартиру. Меня такие условия вполне

устраивали, так как платить за квартиру деньгами для меня

было труднее. Короче говоря, в их доме была в роли прислу-

ги. Теперь квартира у меня была, работа – тоже, надо было

усиленно заниматься учебой.

Вечерняя школа была от коксохимического завода.

Позднее директор школы, видя, что я живу на частной квар-

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

136

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

тире, выхлопотала мне место в общежитии молодых специа-

листов. Оно находилось в том же квартале города, где инсти-

тут и школа. Для меня это было очень удобно.

В общежитии жили молодые специалисты. Это были ин-

женеры и техники, работающие на заводах города. Они очень

интересно проводили досуг. Никакой пошлости, пьянства в

помине не было. Многие заканчивали институты в Москве,

Ленинграде, Киеве и больших сибирских городах. Как собе-

ремся вместе, каждый рассказывает что-то занимательное о

тех местах, где учился. Это были рассказы от души, с чув-

ством ностальгии по студенческим временам. Специалисты

были направлены на заводы города для отработки после уче-

бы. Много говорили о литературе, искусстве. Общение с

этими людьми повышало мой культурный уровень. Сейчас

вспоминаю некоторых из них с чувством глубокой благодар-

ности, вспоминаю с любовью и то время, которое проводи-

ли вместе.

В вечерней школе в основном учились взрослые люди.

Многие мужчины были уже после фронта, на занятия порой

ходили в военной форме. Штатскую одежду имел не каждый.

В классе сидели представители всех родов войск – летчики,

танкисты, пехотинцы...

В начале учебного года классы, как правило, были пере-

полнены. Доходило до 90 человек учащихся, еле усажива-

лись за парты. Очень многие стремились получить образова-

ние. Учились с желанием. Работать с такими учениками было

приятно. Кабинет химии находился на пятом этаже. Любила

оттуда смотреть на панораму города, на огненные зарева от

заводов.

Город металлургов: крупнейшие в стране два металлур-

гических завода, коксохимический, завод пластмасс, ваго-

ностроительный, которому не было аналогов в нашей стра-

не, рудники, аглофабрики и другие крупные предприятия.

Ученики в основном работали на заводах. Это был настоящий

рабочий класс.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

137

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

Отношения с учениками были хорошие. Как могла, ста-

ралась им помочь в учебе, хотя времени у самой было в об-

рез.

В это время в кинотеатрах шел фильм «Весна на Заречной

улице». Как мне нравился этот фильм! До сих пор смотрю его

с удовольствием. Работа в школе была мне по душе.

Химию мы преподавали двое. Моя коллега была очень зна-

ющим, порядочным, интеллигентным человеком. Никаких

осложнений не было. Изредка я ездила домой. Докладывала

маме и сестре о своих успехах в учебе. Всегда чувствовала их

поддержку.

* * *

Очень выручало то, что школа располагалась рядом с ин-

ститутом. С утра проведу занятия в школе, затем бегу в ин-

ститут, работаю в лаборатории, вечером – опять на занятия в

школу. Основное время посвящала учебе.

Самым сложным в учебе было выполнение лабораторных

и практических работ, так как это требовало много времени.

Заранее нужно было договориться с преподавателем предме-

та и лаборантами о том, чтобы они выставили нам приборы,

реактивы и оборудование к занятию. Потом, в любое удобное

для них время, отрабатывали практические занятия.

Так наша тройка – я, Агриппина и Анастасия – продол-

жила свое ускоренное обучение в институте. Труднее всех

было учиться Агриппине. Мы с Анастасией были свобод-

ны от семейных уз и всегда старались ей помочь. Порой де-

лали так: перед экзаменом шли к ней ночевать. Почти всю

ночь разбирали материал по очередному предмету. На дру-

гой день сдавали экзамен. Надо отдать должное, в институ-

те к нашей троице относились очень доброжелательно. Нас

в шутку прозвали «три мушкетера» – все мы были крупно-

го сложения.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

138

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

К учебе относились серьезно. Даже мысли не было схит-

рить, использовать шпаргалки или другим нечестным путем

сдать предмет.

Подошли к государственным экзаменам. Подвели пред-

варительные итоги успеваемости. Могла получить диплом с

отличием, но мешала одна тройка – по микробиологии, по-

лученная мною в самом начале учебы в институте. Что де-

лать? Мне предложили сдавать государственные экзамены и

одновременно пересдать микробиологию. Условия были та-

кие – нужно все государственные экзамены сдать на «пять».

Первым предметом была история партии. Здесь у меня прои-

зошел срыв – получила оценку «хорошо».

Это значило, что надо расстаться с мыслью о получении

диплома с отличием. Особенно не расстроилась.

Настал 1956 год. Состоялся ХХ съезд партии, на котором

выступил Н. С. Хрущев. Это произвело эффект разорвавшей-

ся бомбы. Народу тяжело было осознавать, какие беззакония

творились в стране более четверти века. Как говорили тогда,

Петр I прорубил окно в Европу, а Н. С. Хрущев пробил же-

лезную дверь занавеса ко всем народам Земли 3. Он развенчал

культ личности Сталина. Выпустил из тюрем и лагерей поли-

тических заключенных. Ссыльные народы смогли вернуться

в родные края. Крестьяне получили паспорта. В столовых по-

явился бесплатный хлеб. Были ликвидированы деньги в кон-

вертах. Уменьшены налоги. Отменены налоги на домашнюю

живность, на плодовые деревья…

При нем были реабилитированы политические заключен-

ные и их дети. С детей было снято проклятое клеймо «дети

врагов народа».

Закрывались лагеря заключенных, срывалась колючая

проволока, рушились сторожевые вышки, усыплялись соба-

ки, натасканные на людей. Если бы не Хрущев политически

заключенные сгнили бы заживо в лагерях, тюрьмах и ссыл-

3 Яковлев М. Сумерки. – М. : Материк, 2003. – С. 293–298.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

139

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

ках… Он был освободителем репрессированных, но не смог до

конца довести свое дело. Люди вышли из заключения и ока-

зались брошенными на произвол судьбы.

Никита Сергеевич говорил про себя: «Умру я, на одну чашу

весов люди положат все худшее, на другую – лучшее… то вто-

рая чаша перетянет». Для интеллигенции его период управ-

ления страной был оттепелью, для крестьян – ненастной ко-

роткой весной. Как бы там ни было, в обществе произошел

духовный прорыв, С 1960 г. ГУЛАГ перестал существовать.

В стране началась реабилитация жертв политических репрес-

сий. Спустя год получили известие о том, что наш отец по-

смертно реабилитирован.

Справка

о реабилитации Сакович Владимира Адамовича

Дело по обвинению Сакович Владимира Адамовича пересмо-

трено Президиумом Свердловского областного суда от 14 мар-

та 1957 года.

Постановление Особого Совещания при НКВД СССР от 26

ноября 1937 года в отношении Сакович Владимира Адамовича,

1895 года рождения, отменено, и дело производством прекра-

щено за отсутствием в его действиях состава преступления.

Зам. Председателя Свердловского областного суда (под-

пись).

Наша семья тяжело пережила это сообщение. У мамы был

сильный нервный стресс, и она попала в больницу. Я не мог-

ла проводить уроки несколько дней, все время плакала. Еле

пришла в себя. Поняла, что, казалось бы, радостное событие

в жизни может вызвать обратную реакцию: радости не было.

Как-то все всколыхнулось в душе. Сколько пережито, и все

напрасно! Наивно думалось – неужели теперь буду такая, как

все? Меня ни в чем не будут упрекать?

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

140

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

На основании этой справки следовало получить свидетель-

ство о смерти отца. Для этого надо было ехать в другой ураль-

ский город – Верхнюю Салду, где он был арестован.

Отправилась. Состояние было ужасное. Ехала в вагоне как

под гипнозом, безразличная ко всему окружающему. Первый

раз ехала в город, где прошло мое раннее счастливое дет-

ство. Помнила здание вокзала, нашу квартиру в нем, сад пе-

ред окнами, большие кусты боярышника, огромные тополя.

Нахлынули горестные чувства. Прихожу в организацию, по-

казываю документы. Сама обливаюсь слезами.

Все оформили. Подали свидетельство о смерти. Прочитала

его. Место смерти не указано. Написано:

Гражданин Сакович Владимир Адамович умер 14 октября

1939 го да в возрасте 44 лет, о чем в книге регистрации актов

гражданского состояния и смерти 1939 года, октября месяца

16 числа произведена запись за № 180/в.

Причина смерти – гриппозное воспаление легких.

Место смерти: город – ,

селение – , район – ,

область – , республика – .

Стала спрашивать:

– Почему везде прочерк? Нет даже места, где это произо-

шло? Куда же приехать к нему на могилку?

Понятно, что вопросы мои были наивны. Было ясно, что

тогда никаких могил не существовало. Задаю другой вопрос:

– Откуда вы узнали, что он погиб от воспаления легких,

если неизвестно, где это произошло?

Этот диагноз звучал неправдоподобно. Он осужден по I ка-

тегории, конвой усиленный. Ясно, что был приговорен к рас-

стрелу.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

141

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

Ответом было длительное молчание, а потом какой-то по-

ток слов, для меня ничего не проясняющий. В общем, само

содержание похоронной говорило о том, что все это взято с

потолка. Поняв, что вразумительного ничего не добьюсь, вы-

шла из учреждения. Слезы лились ручьем...

Так, плача, дошла до вокзала. Обошла его вокруг.

Вспоминала места, где проходило мое детство. Подошла к

кассе, чтобы купить билет на обратную дорогу, и увидела:

сзади, за моей спиной, стоит и наблюдает мужчина. Он обра-

щается ко мне и спрашивает:

– Сможете ли вы доехать до Нижнего Тагила? Я вас могу

сопроводить.

Поняла, что это был сотрудник из КГБ. Видимо, у меня

было такое ужасное состояние, что они боялись, как бы со

мной чего не случилось.

Еще раз скажу, что наша семья очень тяжело пережи-

ла эту реабилитацию. Иногда мне даже казалось: зачем все

это сделали? Уж лучше бы этого не знали. Привыкли жить

с этим клеймом. Зачем такие повороты? Отец – то «враг на-

рода», то ни в чем не виновен. А как же его семья? Что мы,

какие-то марионетки? Куда хотят, туда и повернут. Жить

ведь надо среди людей, которые по-разному все это понима-

ют. Одни верят в невиновность, другие сомневаются и счита-

ют, что репрессии Сталин устроил правильно. Каждый мыс-

лит со своей колокольни, по уровню своего образования и

развития, связывая это с тем материальным уровнем жиз-

ни, в котором он жил до этих событий. Следует учесть, что

некоторые люди были буквально загипнотизированы мон-

стром – Сталиным.

Вспоминаю одну знакомую – сельскую учительницу. Она

не знала, что ее отец был в свое время арестован и погиб в за-

ключении. Мать умышленно ей об этом ничего не говорила.

Считала, что этим самым она предостерегает дочь от неприят-

ностей, которые могут сопровождать ее в дальнейшей жизни.

Не хотела ранить душу ребенка.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

142

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

Сочинила, что отец был летчик и погиб на фронте во вре-

мя войны. Когда в стране стала проходить реабилитация по-

литических заключенных, семья получила документ о по-

смертной реабилитации отца. Дочь узнала правду. Как она

рыдала, когда говорила об этом! С каким укором она смотре-

ла на мать! В дальнейшем она стала проводить большую ра-

боту с реабилитированными семьями и детьми школы в этом

направлении. Вот так воспринимались подобные известия в

семьях.

В связи с этим вспоминается случай из моей жизни, про-

изошедший впоследствии, когда уже работала в институте.

На профком была выделена туристическая путевка в Японию.

Подумала и решила съездить. Стала оформлять документы,

Для этого требовалось заполнить анкеты с массой вопросов.

Один из них был такой: где похоронен отец (если он мертв).

Написала – не знаю. Предъявила при этом похоронную отца,

где значился прочерк.

Чиновник из профсоюза сказал:

– Вот когда узнаете, тогда и поедете.

Все поняла. Поняла то, что я невыездная. А ведь это было

уже после того, как нас реабилитировали. Наследие репрес-

сий и в то время продолжало сказываться на нашей жизни.

Подобное же произошло со мной, когда я должна была по-

ехать на Кубу. Наш институт сотрудничал с педагогическим

институтом Кубы. Наши преподаватели ездили туда для рабо-

ты на разные сроки – два года, два месяца, один месяц – для

чтения лекций кубинским учителям и студентам. Из Кубы с

визитом дружбы к нам в институт приезжала их делегация

перенимать опыт работы.

Наш ректорат решил послать меня в эту страну. Я согласи-

лась поехать на два месяца. Всех преподавателей, кто должен

был ехать туда, собрали вместе с членами кубинской делега-

ции. Каждого из нас охарактеризовали (конечно, с хорошей

стороны), представили, познакомили.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

143

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

Когда стала оформлять документы, застопорили, сказав,

что по состоянию здоровья я не могу поехать. Я прекрасно по-

няла, что на самом деле причина не в этом, а в том, что я была

невыездная. Ну и бог с ними. Горько, обидно было сознавать,

что я дочь своего отца и никогда не буду нормальным челове-

ком, как все. Такая жизнь меня все больше и больше закаля-

ла. А ведь это было уже после реабилитации.

Прошло уже полвека, а взгляд иных людей на эти события

так и не изменился. На митингах, шествиях часто можно ви-

деть, как в колоннах несут портреты Сталина.

Каково это видеть и слышать нам, людям, столько пере-

жившим?! Вот так и жили, все еще присматриваясь, что за

человек разговаривает с тобой, стараясь понять, каких он

взглядов, поймет ли он тебя? Обиднее всего, что со временем

воспоминания об этих событиях стали притупляться.

Когда мне приходилось бывать в компаниях и речь захо-

дила о тех временах, обычно молчала, зачастую оценивала –

что это за люди передо мной? Если видела, что передо мной

люди, которые хвалят Сталина, то под любым предлогом ухо-

дила. Вообще-то старалась не говорить на эти темы. У неко-

торых до сих пор ностальгия по периоду коммунистическо-

го правления. Они часто осуждают и обвиняют пострадавших

людей. Страшно!

Уверена, что положение останется таким до конца моей

жизни. Для прочистки засоренных мозгов людей потребуется,

наверное, не одно столетие. Самых хороших, образованных,

умных, культурных людей уничтожили. Интеллектуальный

потенциал страны в результате репрессий был почти уничто-

жен. Репрессированные, а затем реабилитированные люди во

всех случаях были безвинно пострадавшими. Их жизнь и да-

лее проходила в тисках, уже после тюрем и лагерей. А ведь эти

люди хотели нам добра, высказывая свои взгляды на жизнь и

общество. Уничтожены были миллионы людей, а страдания

детей ничем не восполнить.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

144

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

Теперь предстояло оформить документы. Это значит: по-

лучить трудовую книжку отца, его двухмесячную зарплату.

Почему двухмесячную и за что? Непонятно. Считаю, что это

было насмешкой и даже издевательством! Вот так оценили

жизнь человека, погибшего невинно. Кроме того, нам долж-

ны были вернуть квартиру, из которой нас выбросили за не-

сколько часов.

Пошла в отдел кадров отделения железной дороги.

Трудовую книжку отца нашли быстро. Меня очень порази-

ли последние записи в ней: «Объявлена благодарность за об-

разцовое содержание стрелочного хозяйства и заботливость»,

«Премировать деньгами в сумме сто пятьдесят рублей как

лучшего командира». После всего этого – арест. Вот как было.

Как тут не скажешь: арестовывали лучших людей!

В разговоре с начальником отдела кадров выяснилось, что

он знал моего отца. Ко мне отнесся очень душевно, сочув-

ственно. Ну а у меня – опять слезы! Спросил меня, где рабо-

таю, где и как живу. К этому времени уже заканчивала ин-

ститут. Жила в общежитии.

Обо всем расспросив, он предлагает мне работу в детской

железнодорожной школе. Там как раз уходила на пенсию

учитель химии. Мне такое предложение было очень приятно,

представлялась возможность уйти работать в ту же систему,

где работал и мой отец, и, кроме того, могла легче получить

квартиру. Все это подтверждало, что отец оставил хорошую

память у сослуживцев. Чем-то родным повеяло на меня...

Пошла посмотреть школу. Большое двухэтажное здание

находилось на возвышении, с которого просматривался весь

город. Рядом располагалось административное здание желез-

ной дороги. Вокруг – дома железнодорожников, недалеко –

железнодорожный вокзал. Это была часть города, принадле-

жащая железной дороге.

Хожу вокруг школы. Вспомнился эпизод из моего детства:

однажды мы с отцом были в гостях у его друзей. Нас, детей,

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

145

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

отпустили погулять на улицу. Помню, как мы бегали на эту

горку, где уже тогда находилась школа.

Школа была построена в 1930 году. Педагогический коллек-

тив состоял из опытных учителей с большим стажем работы.

Это были интеллигентные люди старой закалки. Директор –

фронтовик, бывший летчик, имевший много ранений, заме-

чательный человек. Вошла в здание школы. Поразило то, что

в вестибюле школы лицом ко входу стояла огромная статуя во

весь рост (примерно четыре метра) «друга всех детей» Сталина.

Позднее ее как-то незаметно для всех, ночью, убрали.

Зашла в учительскую, представилась. Учителя стали рас-

спрашивать, где училась, где работала до этого времени. Все

мне понравилось. Чувствовалось, что это хорошие люди. Без

раздумий решила перейти на работу в эту школу. События

происходили как раз перед началом учебного года.

Рассчиталась с работы в вечерней школе и перешла в но-

вую. Бывшая учительница химии Микрюкова Екатерина

Ивановна по-матерински отнеслась ко мне: приходила на уро-

ки, советовала, как лучше их проводить, отдавала некоторые

свои материалы, разработки. Короче говоря, первое время

курировала меня. Так продолжалось почти два года. С боль-

шим чувством благодарности до сих пор вспоминаю ее. Это

была прекрасная женщина, воспитавшая одна дочь и сына

(муж погиб на фронте). Опытный педагог, она всегда много

сил и времени отдавала работе. Были в коллективе и молодые

учителя, но тон задавали эти пожилые, культурные, интел-

лигентные люди.

Встал вопрос о возвращении нам квартиры. Вот тут на-

чалось! Квартира у нас была большая, трехкомнатная.

Чиновники из отделения дороги стали меня уговаривать, что-

бы временно согласилась на комнату в коммунальной квар-

тире. Согласилась, но временно. Хотелось как можно раньше

обрести хоть какое-то жилье. Выделили маленькую комнат-

ку в районе товарной станции, на окраине города.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

146

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

Комната располагалась на первом этаже. Зимой в ней было

очень холодно. Я и этому была рада. Жила ведь в общежитии,

а тут – хоть неважный, но свой уголок.

Мама переезжает ко мне. Вместе с ней создаем какой-

никакой уют и радуемся. С нами в квартире жили еще две

семьи: учительница начальных классов с двумя маленьки-

ми детьми, мужем и бухгалтер школы, также с мужем и дву-

мя детьми. Вот так и жили мы – в трехкомнатной квартире-

коммуналке десять человек. Но жили дружно, люди попались

хорошие, с большим уважением относились к моей маме. Она

могла «завораживать» людей: где бы ни жила, с кем бы ни об-

щалась, люди всегда уважали ее и даже любили. Мама обла-

дала удивительным подходом и к простым людям, и к высо-

кому начальству.

Ездить на работу мне приходилось несколькими видами

транспорта, это было довольно тяжело. Стала просить обе-

щанную мне квартиру в городе. Нам должны были вернуть

квартиру, подобную нашей, отобранной раньше. Тут нача-

лось мое хождение, как просителя, к чиновникам отделения

дороги и горкома партии. Наш вопрос почему-то курировал

горком партии. Сколько горьких слов пришлось мне услы-

шать!

В особенности этим отличался лидер железнодорожного

профсоюза. Вплоть до таких фраз:

– Не я арестовывал вашего отца. Почему должен давать

вам квартиру? Много вас сейчас таких предъявляют нам свои

требования, а что же другие люди? – и тому подобное.

Мне тогда трудно было понять, почему там, наверху, ре-

шают одно, а на местах выполнять эти решения не хотят.

А вообще-то не грех бы и мне, как работнику этой системы,

дать жилье. Уже зарекомендовала себя на работе с хорошей

стороны и работала завучем школы.

Видимо, в этом случае играла роль убежденность некото-

рых людей в том, что правильно арестовывали людей, и неза-

чем ворошить прошлое. И в настоящее время, когда прошел

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

147

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

не один десяток лет с тех пор, еще встречаются люди с таки-

ми взглядами.

В конце концов надоели мне все эти унижения и оскорбле-

ния. Пришла в горком партии и сказала:

– Если вы не в силах воздействовать на этих руководи-

телей, то к ним больше ходить и унижаться не буду. Вы же

должны вернуть то, что принадлежало нам, но было отобра-

но. Сколько можно издеваться над нашими измотанными ду-

шами, даже благое дело государства снова превращается в

пытку?!

Ответ был такой:

– Никуда больше не ходите, мы вам скажем, когда и куда

вам идти за ордером на квартиру. Но квартиру вам вернем не

трехкомнатную, а однокомнатную, так как в городе очень тя-

желое положение с жильем.

Не веря в сказанное, не надеясь на положительное реше-

ние вопроса, ушла.

Надо отдать должное, что свое обещание они сдержали, и

мы получили отдельную однокомнатную квартиру. Нашей

радости и счастью не было предела! Пусть вернули нам дале-

ко не то, что было, но в сравнении с тем, как мы до того жили,

это был райский уголок – светлая, уютная однокомнатная

квартира.

Двухмесячную зарплату отца, которую нам выдали, по-

делили на три части: мне, Нине и маме. Решили использо-

вать эти деньги так, чтобы осталась какая-то память об отце

на всю жизнь. Мы с мамой съездили на юг, в одну из станиц

Краснодарского края. К тому времени я ни разу не была ни на

юге, ни в Москве.

Поехали. В Москве – пересадка. Первым делом хотелось

увидеть Красную площадь. Пришли, и мое горло сдавил ко-

мок. Смотрю на Кремль и не верю своим глазам, что так близ-

ко его вижу. Сели с мамой около Мавзолея Ленина. На второй

день сходили в него. Можно представить, как все это мною

воспринималось!

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

148

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

* * *

Стала работать на новом месте – в Нижнем Тагиле. При

школе был интернат для детей железнодорожников, семьи

которых жили на маленьких разъездах. Они на всю неделю

приезжали на учебу, жили в интернате, а на воскресенье уез-

жали домой. Школа была большая, в ней учились около се-

мисот детей, и около ста человек жили в интернате.

С удовольствием начала работу в новых для меня усло-

виях. Сначала взялась за оформление кабинета химии. В

сравнении с городскими школами дисциплина была лучше,

дети – более спокойные. Часто организовывала со школь-

никами экскурсии на заводы города, рудники. Сама увле-

клась сбором минералов и заинтересовала этим учащихся.

Они приносили разные минералы, и мы все вместе их опре-

деляли. В этом нам помогал преподаватель педагогического

института Пауль Эмильевич Риккерт. Он на общественных

началах руководил минералогическим отделом городского

музея. B итоге оформили несколько витрин с минералами в

кабинете химии.

Всю душу отдавала работе. Много внимания уделяла

так называемым детям из неблагополучных семей. Но все-

таки неприятности были. В школе учились и жили в интер-

нате дети одного железнодорожника-весовщика с малень-

кой станции. В семье умерла мать, и осталось восемь детей.

Семья была до предела бедная, дети совершенно не воспита-

ны, грубость, мат были обычным явлением. Школа как мог-

ла помогала этим детям: когда очередной ребенок из этой се-

мьи поступал учиться, то его приходилось приучать к самым

элементарным правилам поведения.

Приехала к нам учиться девочка из этой семьи. Она посту-

пила в первый класс. Ни одного предложения без мата ска-

зать не могла. Естественно, что смысл таких слов не пони-

мала, но свою речь пересыпала ими в изобилии. По натуре

девочка хорошая, любила ласку. Долго пришлось ей объяс-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

149

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

нять, что учительницу следует называть по имени-отчеству.

Она называла ее просто «тетя».

В шестом классе из этой семьи учился мальчик Гриша.

Неплохой мальчик, но уж очень хулиганистый (по-детски).

Жить спокойно он не мог. Ему всегда хотелось что-нибудь

натворить: то на уроке вымажет себе лицо чернилами, то

разберет металлическую сетку на своей кровати в интернате

и тому подобное. Утром приходят воспитатели, а он спит на

полу под кроватью. Когда спрашивали: «Зачем ты это сде-

лал?» – отвечал:

– Я не привык спать на кровати. Мне удобнее, как дома,

спать на полу.

Все это он делал ради баловства, чтобы привлечь к себе

внимание других детей и вызвать смех. Когда ему сказали,

что в наказание не дадут спать на кровати, он с удовольстви-

ем парировал:

– Мне больше нравится спать на полу, на соломе.

Однажды Гриша что-то натворил в очередной раз.

Пришлось вызвать в школу отца. Он всегда ходил важно, с

портфелем в руках. Отец зашел в кабинет директора, где си-

дела и я. В разговоре с ним была произнесена моя фамилия.

Он внимательно посмотрел на меня и говорит:

– Так это дочь Саковича работает в вашей школе? Еще и де-

тей воспитывает! Ее отец был посажен в тюрьму и расстрелян.

Какое она имеет право воспитывать детей?

Вначале я растерялась, очень неожиданно все это было,

а потом выскочила из кабинета. Через некоторое время ди-

ректор школы подходит ко мне и успокаивает. Понимала,

что этот родитель был, видимо, не в курсе дела реабилитации

политических заключенных, не знал, что происходило в это

время в стране. Это был довольно темный во всех отношениях

человек, и на такие действия он был способен.

Прошло уже более семидесяти лет со времен этих страш-

ных событий. Но порой люди до сих пор необъективно оцени-

вают то время и нас – детей наших пострадавших родителей.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

150

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

Даже в действиях руководства подспудно иногда чувству-

ешь, что ты не совсем такая, как другие. Все зависит от лич-

ных взглядов человека. Хотя вроде бы нам дышать стало лег-

че, но, видимо, еще не один десяток лет потребуется для того,

чтобы выработать в сознании людей правильный взгляд на

эти события нашей истории.

Вскоре поняла, что дети полюбили меня. Знания по пред-

мету были хорошие. Меня хвалили, награждали грамотами.

* * *

Однажды школу представили в Москву, в Академию пе-

дагогических наук, как одну из лучших школ по постановке

воспитательной работы. Пришлось ехать в Москву мне. Какая

это была гордость – представлять школу в Москве! Сделала

доклад, получила одобрение. За хорошую постановку вос-

питательной работы школа была награждена грамотой. Мне

было это очень приятно. Пообщалась с сотрудниками научно-

исследовательских институтов Академии педагогических

наук СССР. Домой вернулась окрыленная. Вместе со мной ра-

довались и преподаватели школы. Мне казалось, жизнь пе-

решла какую-то черную черту, и впереди замаячило светлое

время.

Продолжала работать. Старалась, как могла. Снова при-

ехала комиссия проверять работу железнодорожных школ

по преподаванию учебных предметов. Меня как учителя хи-

мии проверяла методист центрального управления школ

Моренова Нина Сергеевна. Посетила несколько моих уроков.

Изучила внеклассную работу по предмету, посмотрела мой

музей, оборудование кабинета и расхвалила меня не только

в школе, но и по всей Свердловской железной дороге. Она по-

просила меня описать свой опыт работы и этот материал по-

слать ей в Москву. Все выполнила. Через некоторое время

мне приходит вызов на Центральные педагогические чтения

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

151

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

в Москву. Я очень обрадовалась такому повороту дел и стала

тщательно готовиться к выступлению.

Приехала в Москву. На чтениях мне посчастливилось слу-

шать выступления ведущих научных работников Академии,

некоторых авторов школьных учебников и методик препода-

вания химии. Со своим опытом работы выступали учителя хи-

мии с периферии, в том числе и я. Все прошло хорошо, опять

меня наградили грамотой. В перерыве между заседаниями

подошла ко мне ведущий методист по химии Московского пе-

дагогического института им. Ленина и спросила:

– Не хотите ли вы поступить на учебу в аспирантуру?

Такое предложение было неожиданным. У меня было со-

мнение, смогу ли я сдать вступительные экзамены, в особен-

ности по иностранному языку. Его практически не учила,

так как институт закончила заочно, иностранный язык там

не изу чался. Она довольно настойчиво стала убеждать меня,

чтобы подумала над этим предложением.

У меня тогда было такое мнение, что в аспирантуре учатся

сверхспособные люди. Себя же такой не считала. В душе ду-

мала – а что, если?. .

Приехала домой. Рассказала об этом в семье, в школе.

У мамы был один совет:

– Ты должна поступить. Готовься. Чем могу, помогу.

Но иностранный язык?. .

Стала серьезно думать о поступлении в аспирантуру. С на-

чала учебного года пошла в группу, где изучали иностран-

ный язык, организованную при педагогическом институте.

Слушатели этих курсов готовились к сдаче вступительных

экзаменов в аспирантуру и кандидатских экзаменов. Группа

была очень хорошая, дружная. Это были специалисты с про-

мышленных предприятий города, с рудников, несколько

преподавателей педагогического института. Занятия прохо-

дили очень интересно. Мы пели песни на немецком языке,

читали отрывки из произведений немецких писателей, учи-

ли стихи.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

152

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

Домой обычно шли компанией. Между собой разговарива-

ли только на немецком языке. Было заведено – на маленьких

кусочках бумаги писали с одной стороны слово на немецком

языке, а с другой его стороны – перевод на русский язык, и

наоборот. Такие бумажки клали во все карманы, и если ехали

в транспорте или просто шли по улице, доставали из кармана

одну из таких бумажек, смотрели: если это слово было напи-

сано на немецком языке, то старались вспомнить его перевод

на русский, и наоборот. Занимались иностранным языком

с удовольствием. Старалась хорошо готовиться к занятиям,

стыдно было чего-то не знать. Кроме этого, самостоятельно

повторяла химию и философию.

Денег не хватало. По совместительству устроилась рабо-

тать преподавателем химии в школу мастеров на металлурги-

ческом комбинате.

Однажды вызвали меня в вечернюю школу, где я раньше

преподавала, и директор школы от имени выпускников стал

просить меня, чтобы довела до выпускных экзаменов уча-

щихся десятых классов. В это время учителей с высшим об-

разованием в школах города было недостаточно. Жаль стало

моих бывших учеников. Согласилась. Итак, работала уже в

трех местах. Было довольно трудно. С утра до позднего вече-

ра была занята. Но материально стало жить легче, и это меня

радовало.

* * *

Секретарем партийной организации в школе был учитель

физики, человек неискренний, скользкий. Как и все люди,

занимающие такие посты, стремился выполнять все указа-

ния партии. Стал меня усиленно уговаривать, чтобы вступи-

ла в партию. Причем все это хорошо обставлял. Сам нашел

людей, которые мне дали рекомендацию и стали агитировать.

Аргументы при этом были довольно веские: «Вас реабилити-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

153

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

ровали, страна признала свои ошибки в том, что вы пострада-

ли напрасно. Теперь настало другое время. Нельзя таить зло-

бу, надо на деле доказать, что вы все поняли и простили. Если

вступите в члены партии, то авторитет будет еще выше. При

поступлении в аспирантуру это будет выглядеть более солид-

но» – и тому подобное. Мне эти доводы (в особенности послед-

ние) были совершенно безразличны. О карьере никогда не ду-

мала.

В гости к нам приехала мамина сестра – тетя Лиза. Мне

приятно было смотреть, как они сидели рукодельничали и

вспоминали прожитые годы.

Однажды прихожу из школы. Они сидят какие-то ис-

пуганные, взволнованные. Спрашиваю их, что случилось.

Оказывается, пока я была в школе, к нам приходил секре-

тарь нашей школьной парторганизации и устроил маме бук-

вально допрос о родственниках в Польше. Зачем это ему надо

было? И без такого визита могли узнать в соответствующих

органах. Мама мне подробности их разговора не рассказала

(Считаю, что опять оберегала меня). Она всегда нам говорила,

что отец поляк. Как я сейчас выяснила, не поляк, а белорус.

Я же отнеслась к этому равнодушно, считая, это не столь

важным. Но такое было. Зачем это?

Почти каждый день этот человек вел разговоры со мной.

Он говорил:

– Докажи на деле, что все поняла и простила.

Была у нас в коллективе учитель истории Агафонова

Александра Ивановна. Это был настоящий коммунист. Она

стала со мной вести беседы. Хотя я не просила, сказала, что

даст рекомендацию для вступления в партию. Эта женщина и

сыграла для меня решающую роль. Потом поняла: наивно ду-

мала, что большинство коммунистов – такие, как она.

Мама же совета мне не давала, но чувствовалось, что она

против моего вступления. Решать жизненные проблемы она

всегда предоставляла мне самой. По-видимому, полагалась на

мой жизненный опыт и знала, что разумно решу этот вопрос.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

154

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

Дала согласие. Приняли в кандидаты партии. Должна

была иметь какое-то партийное поручение, хотя и так много

работала. Определить его надо было конкретно. В это время

на железной дороге открыли консультпункт железнодорож-

ного техникума. Преподавать химию было некому. Было ре-

шено, что в качестве партийного поручения должна была там

преподавать. А раз это поручение, то, естественно, без зар-

платы. Просила, умоляла дать мне что-нибудь другое, физи-

чески не могу работать в четырех местах. Но все напрасно.

Можно представить, как я бегала с одного места работы на

другое!

Ученики вечерней школы прозвали меня – ТУ-104.

Обычно прибегала в школу впритык к занятиям. Это было

для меня страшное время. Ни один человек не вынес бы

такой нагрузки! Физически стала чувствовать себя хуже.

Похудела. Появились кашель, слабость. Но учебный год все-

таки закончила.

Стала более внимательно приглядываться к коммунистам,

присутствовала на партийных собраниях. Постепенно поня-

ла, что это не для меня. Говорильни было много, а дела мало.

Собственного мнения не было. Зачастую говорили одно, ду-

мали другое, произносили патриотические речи, а делали,

противоположное. В нашей стране отучили людей говорить о

том, что думаешь.

На собраниях, как марионетки, обсуждали вопросы, по-

становления, которые спускались свыше.

Все это во мне назревало, и в результате решила, что в пар-

тию вступать не буду. Заявила об этом секретарю парторга-

низации. Что тут поднялось! Открыто заявила о том, что бес-

партийные люди лучше, чем члены партии. Страшные слова

по тем временам! Конкретно называла фамилии учителей,

не членов партии, которые были действительно во всех от-

ношениях лучше. Не понимала, чем это могло для меня кон-

читься. Небывалое явление, когда кандидат в члены партии

отказывается вступить в партию! Много со мной разговари-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

155

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

вали в коллективе школы по этому вопросу, но я стояла на

своем.

Вызвал меня к себе секретарь райкома партии. В наш рай-

ком входили коммунисты крупнейшего в стране металлурги-

ческого комбината. Дело было вечером. Начал со мной беседу

издалека: какие книги читала за последнее время? Каково мое

мнение об их содержании? Как работаю, как живу? Говорил

со мной очень долго. До сих пор думаю, как это он уделил та-

кое количество времени для меня одной. В итоге сказал:

– Думал, что увижу перед собой нервную учительницу, а

увидел спокойного, рассудительного, вдумчивого человека.

Скажите спасибо, что вы попали ко мне, а то бы из вас сдела-

ли лепешку. Приду к вам в школу, и там решим вопрос о ва-

шем приеме в партию.

Через некоторое время пришел в школу. Собрал партийное

бюро. Про себя думала – вот уж сейчас мне дадут! Секретарь

потребовал, чтобы каждый член партбюро высказал свое мне-

ние обо мне. Стали говорить. Не верю своим ушам! Каждый

говорил обо мне только хорошее. Показалось, что порой это-

го не заслуживала. Аж страшно стало! Александра Ивановна,

давшая мне рекомендацию, женщина довольно пожилого воз-

раста, извинилась передо мной за то, что неправильно меня

понимала. После всего этого даже как-то жутко стало!

После таких хвалебных речей совершенно растерялась.

Готовилась к тому, что меня будут ругать, а получилось на-

оборот. У меня не осталось никаких причин настаивать на

своем. Приняли в партию. Секретарь райкома поздравил.

Конфликт был исчерпан.

Вот если бы все люди были такие, как секретарь райко-

ма партии и моя дорогая Александра Ивановна! Тогда наши

люди и страна не испытывали бы столько трудностей! Но та-

ких было мало.

Вступила в члены партии, а радости не было. Удовольствия

от этого не получила. Теперь мне понятно, что решающую

роль в этом сыграл наш коллектив школы. Были там отдель-

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

156

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

ные личности другого склада, но их было меньшинство, и они

погоду не делали. Все-таки какая наивная я была! Ведь в дру-

гое время такое мое поведение могло иметь другой, страшный

для меня оборот.

* * *

Закончился учебный год, а вместе с ним и моя дикая нагруз-

ка. Не знаю только, как могла все это вытерпеть? Если ска-

зать кому-то, то никто не поверил бы, что так можно работать.

Закончилась учеба на курсах иностранного языка. Не ска-

жу, что хорошо его усвоила, но в группе была не хуже других.

Летом стала заниматься предметами, которые мне предстояло

сдавать на вступительных экзаменах в аспирантуру.

В школе дали путевку в санаторий на Рижское взморье.

Врачи признали хронический бронхит. Постоянный сухой ка-

шель не покидал меня, несмотря на все принимаемые меры.

Все распланировала и поехала в Москву. Экзамены должна

была сдавать в научно-исследовательском институте общего

и политехнического образования Академии педагогических

наук СССР.

Прихожу в институт и узнаю, что на одно очное и одно за-

очное места подано девять заявлений. Поступают такие со-

лидные люди, а как они себя подают – я в сравнении с ними

ничто! В гостинице жила с одной женщиной из Костромы.

Она как могла меня запугивала: и того-то, и того-то не знаю.

Ну, думаю, не поступить мне. Они все такие умные! С со-

трудниками института здороваются за руку, давно их знают.

Поняла, что на этом фоне выгляжу как глубокая провинци-

алка, как запуганный зайчонок! Решила, что сдавать экзаме-

ны не буду. Все посмотрю, увижу, сориентируюсь и приеду

поступать на следующий год. Додумалась до того, что, ког-

да сдающие зайдут в аудиторию, я у дверей в щелку буду под-

сматривать и слушать, как они будут отвечать.

Экзаменующиеся зашли в аудиторию, получили вопро-

сы и стали готовиться. Села в кресло в коридоре и жду, ког-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

157

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

да они начнут отвечать. Вдруг из экзаменационной комнаты

выходит женщина – одна из членов комиссии. (Позднее узна-

ла, что это была Тамара Михайловна Дризовская, старший

научный сотрудник. В дальнейшем мы с ней подружились).

Называет мою фамилию и подходит ко мне. Спрашивает:

– Почему вы не зашли на экзамен? Смотрим, восемь чело-

век зашли, а девятого нет.

Отвечаю, что чувствую себя не очень подготовленной. Тут

такие солидные люди! Половина из них – жители Москвы и

Подмосковья. А что я в сравнении с ними? Рядовой провин-

циальный учитель школы. Тамара Михайловна берет меня за

руку со словами:

– Я такая же приехала сюда, вот стала кандидатом наук и

работаю старшим научным сотрудником.

Что мне было делать? Не буду же свою руку выдергивать

из ее руки. Так, за руку, она меня и завела в аудиторию.

Смотрю, за большим столом сидят семь членов комиссии.

Села в самый конец аудитории. Дали вопросы. Все мои кол-

леги сидят впереди меня, а это значит, мне будет еще луч-

ше все слышно и видно. Смотрю (сзади все видно), такие со-

лидные люди, а шпаргалят. Это было дико. Учась в разных

учебных заведениях, никогда этим не занималась. Тут сда-

ча экзамена в аспирантуру – и вдруг шпаргалки! Как это

можно?

Начали отвечать. Послушала. Ответы были неглубокие;

часто путались. Думаю: «Эх вы, такие-сякие, меня запуги-

вали, а я лучше вас знаю химию». Стала готовиться и отве-

чать пошла последней. Все было нормально. Затем некоторые

из членов комиссии стали задавать вопросы по методике об-

учения химии. Их интересовали мои взгляды как практика

на тот или иной вопрос, мое мнение о содержании некоторой

методической литературы, выпущенной в последнее время.

Завязалась непринужденная беседа. Кто передо мной сидит –

не знала. Говорю все откровенно, от души. Кое-что хвалю,

другое критикую, привожу примеры из своей работы.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

158

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

Закончился экзамен. Выхожу. Думаю: может, оценку

«удовлетворительно» поставят? Мои коллеги встречают за

дверями и возмущенно говорят:

– Что ты наделала? Ведь это сидели авторы школьных

учебников и методик. Ты же кое-кого из них довольно силь-

но критиковала!

Ну, думаю, все! Поставят мне неудовлетворительную оцен-

ку. Особенно не расстроилась. Думаю, теперь знаю, как сда-

вать экзамен в аспирантуру. Подготовлюсь лучше и снова

приеду сдавать на следующий год.

Выходит председатель комиссии и объявляет оценки. Мне

поставили «отлично». Моей коллеге, соседке по гостинице, –

тоже. Остальным – хорошие и удовлетворительные оценки.

Все ясно. Два места – очное и заочное – и две пятерки по спе-

циальности. Не могла поверить, что мне поставили пятерку.

Подхожу к председателю комиссии и переспрашиваю:

– Не ошиблись ли вы? Не перепутали чего-нибудь? Он по-

смотрел на меня с удивлением и сказал:

– Нет, ничего не перепутал.

Вот какая была наивность!

Через два дня пошли сдавать экзамен по иностранному

языку. Подумала, подумала и решила, что не буду сдавать

язык два раза – на вступительных экзаменах, а потом еще

на кандидатских. Лучше сразу. Взяла вопросы по канди-

датскому экзамену и сдала на «отлично». Такого результата

тоже не ожидала. Больше всего боялась иностранного язы-

ка. Как только Бог меня выручил, не пойму. Но факт есть

факт – две пятерки. Лучше обстояло дело с разговорной ре-

чью, по-видимому, это и помогло мне получить отличную

оценку.

Моя соседка по гостинице этим была страшно опечалена.

Мы же с ней конкурировали. По иностранному языку она по-

лучила «хорошо». После этого старалась со мной не разгова-

ривать. Все куда-то бегала.

Следующий экзамен – по философии. Его не боялась и сда-

ла на «отлично». В итоге по трем предметам получила от-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

159

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

личные оценки. Сдала документы в отдел аспирантуры, по-

лучила подтверждение, что принята, и, радостная, поехала

отдыхать на Рижское взморье.

...Обратно на Урал следовало ехать через Москву.

Подумала: надо зайти в институт, узнать, где буду жить.

Оставлю часть своих вещей, чтобы не возить их туда-сюда.

Прихожу. Мне говорят, что очное место отдали моей соседке

по гостинице, а мне осталось заочное. Было очень обидно! Она

сдала экзамены хуже меня, а ей дали преимущество. Поняла,

что тут не совсем честно. Сказала, что заочно учиться не буду,

так как в жизни много училась заочно. Не буду!

Заведующий аспирантурой – Викулин Дмитрий Серге-

евич – был замечательный человек, коренной москвич, ис-

тинный интеллигент. Он мне и говорит:

– Идите к своему руководителю в президиум академии, там

и решите. Не делайте поспешных выводов в этом вопросе.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

160

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

В президиум, так в президиум. Для меня это солидно не

звучало. Узнала, что мой руководитель – академик Давид

Аркадьевич Эпштейн.

Захожу в здание президиума академии. Меня поразила се-

рьезность обстановки. Нашла кабинет своего руководителя,

представилась, познакомились. Он произвел на меня очень

приятное впечатление. Стал пояснять, как позднее можно бу-

дет меня устроить соискателем, заочно и тому подобное. В от-

вет ему твержу одно, что буду учиться только очно, а другие

виды обучения меня не устраивают. Давид Аркадьевич ви-

дит, что я его не понимаю, и приглашает пройти в кабинет

вице-президента К. А. Ивановского.

Входим в большой кабинет с длинным столом. За ним си-

дит солидный человек в белом костюме. Я же – худая, длин-

ная, в ситцевом платье, на ногах тапочки (намозолила ноги и

не могла на них надеть никакой обуви). Начинается разговор,

в основном между ними. Многого не понимала, ничего не мог-

ла вставить и добавить, хотя речь шла обо мне. Правда, отве-

чала на вопросы, которые мне задавали.

Итог разговора был такой – поезжайте домой, начинайте

учебный год, при первой возможности мы вас зачислим очно

и вызовем.

Приезжаю домой. Всем говорю, что экзамены сдала на «от-

лично», но в аспирантуру не поступила. Не верят. Приходится

каждый раз показывать справку, которую мне выдали в ин-

ституте. Каждый дает советы. Все возмущаются, советуют

пожаловаться в Министерство просвещения. А я понимала,

что все это сделано не без их ведома. Нет смысла жаловаться.

Все бесполезно.

Пришла в свой педагогический институт, к ректору (меня

там многие знали и помнили). Объяснила ему ситуацию. Наш

ректор был очень хороший человек, преподавал психологию.

Он задумался, долго молчал, а потом сказал мне, что может

только написать в министерство просьбу о моем зачислении в

аспирантуру с дальнейшим возвращением на работу в инсти-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

161

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

тут после ее окончания. Написали такое письмо, отправили.

Ответа так и не последовало. Стало ясно, что это было сделано

специально самим министерством.

Смирилась с такой несправедливостью. Поняла, что я –

как песчинка в этом мире: куда хотят, туда меня и бросят.

Стало хуже со здоровьем – постоянный сухой кашель, не-

большая температура. Такое состояние продолжалось уже

два года. Врачи лечат, но никакое лечение не помогает.

Советуют поменять климат, уехать на юг. Иначе мой хрони-

ческий бронхит может перейти в астму. Куда ехать? Нигде

нет ни родных, ни знакомых.

Снова начала учебный год в школе. Настроение плохое.

Никогда не думала, что в Москве, в Академии педагогиче-

ских наук, может быть такая несправедливость. Вот тебе и со-

циализм с его гуманизмом, справедливостью, догмы которого

старательно учила. Знала наизусть «Моральный кодекс стро-

ителя коммунизма», верила в него самозабвенно. И не пред-

полагала, что в жизни бывает все не так. Казалось бы, после

реабилитации наша семья как-то воспрянула духом, а тут –

снова пощечина!

Вдруг в середине октября приходит письмо, извещающее о

том, что зачислена в очную аспирантуру. Теперь не верю это-

му! Настолько все было гадко, что не поверила. Подумала:

что делать?

Взяла портфель, купила билет в Москву и поехала. Ехать

поездом от нас надо было трое суток. Еду и думаю, что опять

очередной подвох! Приезжаю в Москву, прихожу к своему ру-

ководителю. Он мне говорит, чтобы шла устраиваться в обще-

житие. Начинает разговор по теме моей диссертации. Не веря

всему, спрашиваю его:

– Что, я действительно зачислена в очную аспирантуру?

Он с удивлением смотрит на меня:

– Да, конечно, зачислены.

– Как же мне быть, ведь я приехала без вещей!

Его как громом ударило.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

162

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

– Как же вы с Урала проехали такое расстояние – и без ве-

щей?

– Не поверила, что меня зачислили.

Удивлению его не было предела.

– Неужели в таком случае не могли позвонить по теле-

фону?

Пришлось ехать обратно. Вернулась домой. В школе, везде

объявила о том, что поступила в аспирантуру. Быстро рассчи-

талась с работы и собралась ехать обратно в Москву.

Собрали чемодан. Через несколько минут надо идти к по-

езду.

Знакомые, друзья пришли провожать. Слышу – во дворе

шум. Выглянула в окно, а там – целая толпа моих учеников,

они тоже пришли меня провожать. Выхожу из подъезда, они

хватают мои вещи, и все вместе идем на вокзал. Шум, смех,

веселье, шутки, радость за меня, что еду учиться в Москву.

Пришли на перрон. Целая толпа детей! Работники вокза-

ла меня знают – это родители моих учеников. Дети есть дети,

бегают, шумят, поют мне песни (я очень любила песни на же-

лезнодорожную тему). Пассажиры недоумевают:

– Кого это провожают?

Работникам вокзала пришлось выставить больше дежур-

ных, так как боялись, чтобы кто-нибудь не попал под поезд.

Под шум, гам, вся в слезах, вошла в вагон. Таким неожи-

данным было поведение моих учеников. Никогда не дума-

ла, что они меня так любят. Как тут не скажешь, что самые

чистые, порядочные, справедливые люди – это дети. После

той несправедливости при поступлении на учебу, увидев та-

кое, поняла – ради этого стоит жить. Все-таки правда тор-

жествует!

Сижу в вагоне, еле сдерживаю слезы. Соседи по купе спра-

шивают меня:

– Куда вы едете? Кто это вас провожал? Все объяснила им.

Они удивляются, смеются:

– Надо радоваться, а вы плачете.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

163

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

* * *

Приехала вновь в Москву. Физическое состояние – отвра-

тительное. Чувствую, что поднялась высокая температура.

Направили в общежитие. Это был старый двухэтажный дом в

центре Москвы. Настолько ветхий, что на лестнице, ведущей

на второй этаж, росла трава. Комнаты большие, высокие,

пол, видимо, когда-то был паркетный, теперь полусгнивший,

дерева не видно, сплошная грязь. В комнате стоят четыре же-

лезные кровати, заправленные серыми суконными одеялами.

Посредине комнаты – старый стол. Вот здесь мне предстояло

жить. Села на стул и подумала: «Как тут жить?»

По-видимому, зимой в этом помещении будет холодно.

Учиться надо с большой нагрузкой, а самочувствие – очень

плохое. Решила поступить так – пойти в платную поликли-

нику и попросить врачей, чтобы меня капитально обследова-

ли, в особенности легкие, и дали совет – стоит ли учиться три

года? Вынесу ли большие нагрузки с таким здоровьем. Очень

боялась туберкулеза легких.

Так и поступила. В поликлинике попросила, чтобы меня

направили к опытному врачу. От его решения зависит, на-

чинать мне учебу в аспирантуре или нет. Врач оказался

очень внимательный. Попросил срочно сделать все анализы.

Диагноз был подтвержден – хронический бронхит, туберку-

леза нет. Мое положение со здоровьем в Москве может улуч-

шиться, если буду следить за собой. Главное – не простывать.

На Урале климат суровый, зимы холодные, очень плохая эко-

логическая обстановка, особенно в нашем городе, – все это и

привело к бронхиту. В Москве же климат мягче, экология

лучше. Если буду следить за собой, то здоровье улучшится.

Так и произошло. Через полтора года жизни в Москве, при

довольно скромном питании, уже не кашляла. А то первое

время, как приеду в библиотеку им. Ленина заниматься, меня

просто забивал сухой кашель. Смотрю, читатели, сидящие

рядом со мной, встают и уходят на другое место. Постоянно

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

164

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

ходила к своему участковому врачу. Лечилась, соблюдала ре-

жим, старалась регулярно питаться, не простывать.

Приду к врачу и спрашиваю:

– Когда же у меня кончится кашель? Неприятно видеть,

как люди начинают меня остерегаться.

Он обычно говорил:

– Напишите на лбу, что у вас бронхит, а не туберкулез.

Постепенно с каждым днем начинала чувствовать себя лучше.

Выбрали со своим руководителем тему диссертации.

Одновременно стала работать в 710-й московской школе. Во

время работы вела экспериментальное исследование. За пре-

подавание предмета мне платили, что улучшало мое матери-

альное положение.

Кстати, о стипендии. Опять неприятности. Когда рассчи-

тывалась с работы, в трудовой книжке неправильно записали

дату увольнения. Не учли время отпуска, который не догуля-

ла. Затем эту ошибку исправили, то есть моя дата увольнения

стала на 12 дней позднее. В это время выходит постановле-

ние правительства о повышении заработной платы учителям.

Я подходила к этому постановлению. Но к исправлению в

моей трудовой книжке, заверенному подписями и печатью,

придрались чиновники из министерства. Дело дошло до

оскорблений. Они мне сказали:

– У вас там на периферии как надо, так все и исправят.

Таким образом, мне несправедливо была начислена умень-

шенная стипендия. Учиться с этой стипендией надо было три

года. Опять несправедливость! Но ничего, ко всему привыкла.

Только не знала, с какой стороны ждать следующего удара.

Да, к слову. При выходе на пенсию в стране вышел указ

о том, что непрерывный стаж работы в течение всей трудо-

вой деятельности дает право на получение несколько повы-

шенной пенсии. У меня трудовой стаж был непрерывен, за

исключением моего поступления в аспирантуру. В трудовой

книжке написали: «Уволена в связи с поездкой на учебу».

Это значило, что мой стаж прервался. Несмотря на то что моя

учеба была по моей специальности.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

165

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

Последовал вопрос: «А кто Вас посылал учиться?» Мой

ответ: «Никто, я сама поехала». Вот поэтому Ваш трудовой

стаж прервался. Результатом явилось начисление мне пони-

женной пенсии.

Внутренне я смеялась над собой (шутила). Я как

М. В. Ломоносов. Его тоже никто не посылал учиться. Живи

он в наше время, то с ним бы поступили так же, как со мной.

Вот так-то!

* * *

Несмотря на тяжелые бытовые условия, училась с боль-

шим удовольствием. Помню, сижу первое время в библи-

отеке им. Ленина, занимаюсь – и глазам не верю! Прямо

передо мной из окна виден Кремль! Я ли это? Вот куда до-

бралась!

В библиотеке были интересные встречи с писателями, поэ-

тами. Как выберу свободную минутку, иду на такую встречу.

Два раза слушала Илью Эренбурга и других писателей. В об-

щем, это был очень интересный период моей жизни. Много

читала специальной и художественной литературы.

Мой научный руководитель, академик Давид Аркадьевич

Эпштейн, относился ко мне по-отечески. Ему, вероятно, нра-

вилась моя старательность в учебе. Он понимал, что я по-

рой материально очень бедствую, но я никогда не подавала

вида. У нас в семье был неписаный закон – о деньгах и о бо-

лезнях никогда не говорить, считалось некультурным. Давид

Аркадьевич как-то незаметно любил делать для меня хоро-

шее, и порой позднее узнавала, что это было делом его рук.

Сам же он об этом никогда не говорил. Бывало, прихожу к

нему в кабинет по каким-нибудь делам. В это время мог зайти

посетитель. Он обязательно знакомил меня с ним, и если ему

надо отлучиться, то говорил:

– Галина Владимировна, займите этого человека в мое от-

сутствие.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

166

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

Оставлял нас один на один. Я терялась, не знала, как на-

чать разговор и о чем. Порой даже от страха пот на лбу вы-

ступал. Но молчать неудобно, приходилось начинать разго-

вор. Вроде бы постепенно все начинало получаться. Должна

заметить, что с умными людьми легко найти общий язык.

Постепенно научилась «занимать» посетителей.

Его женой была Милица Васильевна Нечкина, историк,

академик Академии наук СССР. Это был необыкновенный,

притягательный человек. Как много хорошего от них полу-

чила в жизни! Незаметно, исподволь они меня воспитывали.

Милицу Васильевну про себя прозвала «красное солнышко».

От нее так и исходили лучи! Она могла сразу начать интерес-

ный разговор, рассказать что-нибудь новенькое, интересное.

Могла вести разговор так, что ты не чувствовал превосход-

ства ее знаний над твоими. Вроде бы и ты такой же, как она,

умный человек. Она могла как-то «приподнять человека».

Это были очень умные, интеллигентные люди с большой бук-

вы. До конца жизни буду их вспоминать!

Когда Давид Аркадьевич узнал, что у меня отец погиб в

тюрьме, и там же сидела мама, то он рассказал, что у него

брат, коммунист, профессор математики Московского уни-

верситета, был арестован также в 1937 году вместе с женой, и

после ареста они как в воду канули. О них с тех пор ничего не

известно. Арестовали его якобы за то, что он на одном из бан-

кетов рассказал какой-то анекдот. Сам Давид Аркадьевич ни-

когда не ходил на банкеты и в компании.

Однажды послали за мной в общежитие лаборантку.

Пришла к нему, он говорит:

– Не хотите ли, Галина Владимировна, посетить пресс-

конференцию, посвященную запуску советской автомати-

ческой станции «Луна-10» – первого в мире искусственного

спутника Луны? (16 апреля 1966 г.).

– Конечно, хочу.

– Быстро садитесь в машину, и вас шофер довезет до Дома

ученых.

Времени было в обрез.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

167

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

Подъехали к Дому ученых. В него толпой шли наши и

иностранные журналисты, ученые. Зашла в зал вместе с

ними и села во втором ряду, чтобы мне лучше было все ви-

деть и слышать. Вокруг такая торжественная обстанов-

ка. На сцену вышел академик М. В. Келдыш в окружении

ученых, которые принимали участие в запуске лунника.

Начинается пресс-конференция. Как это было для меня ин-

тересно, необычно! Слышала ответы великих ученых, ра-

ботающих на освоение космоса. Видела и слышала самого

Келдыша! Я ли это? До сих пор храню пригласительный би-

лет на эту конференцию.

ПРИГЛАСИТЕ ЛЬНЫЙ БИЛЕТ

НА ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЮ

Пресс- конференция состоится

16 апреля 1966 года в 12 часов в Доме ученых

(ул. Кропоткина, 16)

Президиум Академии наук СССР, Министерство иностран-

ных дел СССР и Комитет по культурным связям с зарубежны-

ми странами при Совете министров СССР приглашают Вас на

пресс-конференцию советских и иностранных журналистов,

посвященную запуску советской автоматической станции

«Луна-10» – первого в мире искусственного спутника Луны.

На другой день пришла в лабораторию. Взахлеб рассказы-

вала о вчерашней встрече. Давид Аркадьевич слушал меня,

а по его глазам было видно, что он испытывал большое удо-

вольствие от того, что в очередной раз просветил меня.

В Москве посещала театры, музеи, выставки. Как выберу

свободное время, так и заполняю его чем-нибудь полезным.

Работала очень напряженно, без выходных дней, не имела ни

одного дня отпуска. Другого выхода у меня не было. Должна

была быстрее закончить диссертацию.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

168

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

* * *

Проучилась полгода, и опять большое горе – тяжело забо-

лела мама. Моя подруга в Нижнем Тагиле, Тамара Мусаткина,

по специальности была врач-терапевт. У мамы возникли тя-

желые приступы. Врачи сделали операцию, подумав, что это

аппендицит. Тамара написала мне, чтобы не срывалась с уче-

бы, она возьмет маму под наблюдение.

После операции приступы снова продолжались. Тамара

взяла маму к себе домой и стала ухаживать за ней. (Она имела

двухкомнатную квартиру, но у нее была семья: муж и сын).

Врачи пришли к выводу, что у мамы опухоль. Сообщили мне

об этом. Что делать? У мамы в 1943 году была начальная фор-

ма рака. Она приняла большую дозу лучевой терапии. Все,

казалось бы, спокойно было, и вот через двадцать один год –

снова.

Попросила Тамару отправить маму ко мне в Москву, если

она сможет доехать. Она приехала страшно измученная, обес-

силенная, боли и приступы продолжались. Как быть?

Лежала мама больная в моей комнате в общежитии. В это

время я жила уже в двухместной комнате. Со мной прожива-

ла узбечка – Севар. С ней мы жили очень дружно, как в той

песне: «Хлеба горбушку – и ту пополам». Она старалась соз-

дать нам условия. С раннего утра до позднего вечера занима-

лась в библиотеке. Домой приходила только ночевать. Я же

бегала по всем лечебным заведениям, хлопотала о том, что-

бы устроить маму в больницу. Но положительного результата

не было. Совершенно отчаялась! Положение было такое – на

моих руках в общежитии очень больная мать, ничем не могу

ей помочь.

Додумалась. Пойду-ка в ЦК КПСС. В конце концов, ведь

она напрасно сидела в тюрьме по политическим мотивам.

Пусть исправляют свою ошибку делом.

Прихожу. Настроена по-боевому. Принявшего меня работ-

ника аппарата стала просить, чтобы помогли мне положить

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

169

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

мать в какую-нибудь московскую онкологическую больницу.

Вначале этот работник ЦК, видимо, решил от меня отделать-

ся. Не очень дружелюбно сказал:

– Езжайте домой на Урал и там решайте все вопросы.

Парирую:

– Это значит надо ехать в Свердловск. Мне следует пре-

рвать учебу. В Свердловске надо где-то жить, чтобы быть око-

ло нее. Денег у нас совершенно нет (к этому времени у меня

была стипендия, а у нее пенсия – грошовая).

Что же это? Значит, мы живем не в одном государстве и

пользоваться больницами Москвы не имеем права? (Сказала

это очень выразительно). – Напрасно сажать человека в тюрь-

му можно, а теперь этот человек в тяжелом состоянии не мо-

жет быть госпитализирован в Москве только потому, что не

москвич?

После этого он изменил тон разговора со мной. Позвонил

в Министерство здравоохранения, и маму положили в боль-

ницу.

Онкологическая больница располагалась за городом.

Поездки туда у меня занимали очень много времени. Ездила

порой через день. Старалась привезти ей передачу. Средств

было в обрез. Решила экономить на своем питании. Так его

урезала, что дальше было некуда. Очень похудела.

Через месяц врачи сделали маме заключение – большая

опухоль в брюшной полости, скорее всего раковая. Надо опе-

рировать.

Тут мама воспротивилась. Она понимала, что этот второй

раз может быть концом ее жизни.

– Что ты будешь делать, если умру в Москве? – говорила

она. – В Москве хоронить сложно, денег ни копейки. Лучше

поеду домой. Там знакомые, друзья, без внимания не оста-

вят.

Пришлось мне везти ее на Урал.

Правда, отношение окружающих к нам было исключи-

тельное. Ее сразу же положили в больницу. Прооперировали.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

170

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

Диагноз – ракяичника, опухольбольшая. Что мне делать?

Оставить одну не могу.

После выписки из больницы собрались все старушки на-

шего дома и стали решать – что делать?

Решили, что поочередно будут за мамой ухаживать, ноче-

вать у нее, одну оставлять не будут. Мне же, по их решению,

надо обратно ехать в Москву и продолжать учебу. Пробыла

дома две недели, и меня отправили. С какой тяжестью в серд-

це уезжала! Но думала одновременно: все-таки какие хоро-

шие наши уральские люди! Бескорыстно взяли на себя такую

заботу. С их стороны это был подвиг.

Приехала в Москву. Пришло время сдачи кандидатских

экзаменов, а сколько времени пропустила! Настроение было

плохое, все время думала о матери. Письма писала ей каж-

дый день. После сдачи очередного экзамена посылала теле-

граммы. Сдавала философию и экзамен по специальности.

По обоим предметам получила пятерки. Сама себе удивля-

юсь: как на все это у меня хватило сил?

Потом старушки мне говорили: получат от меня пись-

мо или телеграмму, читают все вместе и радуются за меня.

Вот это были настоящие люди! Спасибо, спасибо им большое!

Наверное, не выкрутиться бы мне в этой ситуации, если бы

не они.

Мама стала поправляться. Она до конца жизни не знала,

что у нее была раковая опухоль. После операции облучения

ей не делали, так как она приняла большую его дозу ранее.

Поэтому у нее было убеждение, что это была не раковая опу-

холь. После операции она прожила одиннадцать лет и умерла

от инфаркта. Видимо, Бог придал ей столько сил.

Летом приехала на каникулы домой. Весь срок каникул

не использовала, привезла с собой много работы по диссерта-

ции. Но все-таки решила немного отдохнуть. Устроила себе

такой распорядок дня: один день – работа над диссертацией,

другой – опять мой милый лес.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

171

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

У меня был приятель – отец моей подруги. Довольно ста-

рый человек, но большой знаток окружающих лесов и их лю-

битель. Вот мы с ним вдвоем и ходили в лес. Собирали земля-

нику, чернику, малину, жимолость. Особенно мне нравилось

ездить за малиной.

Приезжали в малинник обычно к вечеру. За один день не

управиться. Находили удобное место для ночлега. Обычно

это было толстое сухое поваленное дерево. К нему натаскива-

ли хвороста и разжигали костер. Когда горел хворост, начи-

нало тлеть бревно; всю ночь поддерживали этот тлеющий ко-

стер.

Делали для себя прекрасную «перину». Для этого нала-

мывали много мелкого елового лапника, устилали им зем-

лю в форме матраца. Ложились спать. Было тепло и мягко.

Правда, в течение ночи приходилось несколько раз перевора-

чиваться с одного бока на другой, так как та сторона, которая

была ближе к костру, хорошо согревалась, а другая замерза-

ла. На Урале летние ночи бывают зачастую холодные.

Любила лежать в такой постели, смотреть на чистое звезд-

ное небо и блаженно мечтать. Утром просыпаемся – кругом

роса, идти за ягодами сыро. Но всходит солнышко, и роса ис-

чезает. Прозрачный воздух напоен свежестью. С большим

удовольствием идем к зарослям малины.

Какая это красота – уральские пейзажи! Расстояния пре-

одолевали довольно большие. Чтобы добраться до малинни-

ка, часть пути ехали по узкоколейной дороге, затем несколь-

ко километров шли пешком.

На некоторых увалах лес был вырублен. На вырубках и

были заросли малины. Порой посмотришь вдаль по увалу –

склоны кажутся красными от обилия спелых крупных ягод.

А вдали все это утопает в голубой бездне неба.

Видимо, когда-то здесь росли деревья с довольно толсты-

ми стволами. Оставшиеся пни были огромные, напоминаю-

щие собой столешницу круглого стола. Поставишь ведро с

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

172

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

ягодами на этот пень, берешь в руки маленькую корзиночку-

набирушку, ходишь вокруг пня и собираешь ягоды. Они до-

вольно крупные, порой переспелые, бурые. Корзиночка бы-

стро наполняется. Пересыпаешь ягоды в ведро и подходишь к

другому пню. Не успеешь получить удовольствие от всего это-

го, как ведро уже наполнилось ягодами. Теперь самое глав-

ное – донести ведро до узкоколейной дороги.

Эти места располагались недалеко от Висима – родины

Мамина-Сибиряка. Недаром в его произведениях описывает-

ся природа Среднего Урала.

Привезу домой ягоды, радуемся. Едим их много. Варим ва-

ренье, сушим, делаем заготовки на зиму. В этот год привезла

много варенья, соленых грибов в Москву. Эти припасы улуч-

шали мое бытие во время учебы. Поехать куда-то отдыхать

возможности не имела, но такой отдых, какой я себе устраи-

вала, не сравнить ни с чем!

* * *

Отдохнув немного, поехала продолжать учебу в Москву.

Это был уже второй курс аспирантуры. По-прежнему очень

много работала над диссертацией, библиотека им. Ленина

была для меня вторым домом. Занимаясь в ней, получала

очень большое удовольствие. Эксперимент по диссертации

подходил к концу. Следовало его обрабатывать. Этим я зани-

малась в общежитии.

Распорядок дня был такой: вставала в 4–5 часов утра,

умывшись, садилась за стол и работала до 9–10 часов. В это

время все общежитие еще спало. Обычно жильцы общежи-

тия приходили домой поздно вечером, поэтому утром долго

спали. Вечером было довольно шумно. Я же была «жаворон-

ком», ложилась спать в девять вечера, но зато утром вставала

рано и занималась. В это время никто не мешал. Кругом ти-

шина. Выручало еще и то, что могла спать при любом шуме.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

173

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

Видимо, сказывалось, что в жизни очень много жила по об-

щежитиям. Раннее утро – самые производительные часы

моей работы.

Общежитие находилось на улице Погодина. Это был ста-

ринный уголок Москвы. Сохранился еще и домик Погодина,

теперь он стал музеем. Улица выходила к Новодевичьему

монастырю, за ним располагалось Новодевичье кладби-

ще. Любила ходить туда на прогулку во время отдыха.

Кладбище – это в какой-то мере наша история. Гуляла, чи-

тала надписи на памятниках, вспоминала историю, связан-

ную с жизнью захороненных людей. Каждый раз познавала

новое. Если не знала сведений о каком-либо деятеле, то, ког-

да занималась в библиотеке им. Ленина (обычно после моей

основной работы), брала соответствующую литературу и по-

полняла свои знания.

В этот период я много читала художественной литературы,

в основном русских классиков и известных зарубежных писа-

телей. Регулярно просматривала литературные журналы. Все

это делала уже после того, как уставала работать над диссерта-

цией. Это был для меня своего рода отдых. Перечитывала ху-

дожественную литературу, которую изучала в школе. Читая

сейчас, открывала много нового для себя, и восприятие про-

исходило уже совершенно на другом уровне.

Вспоминаю, как в восьмом классе учительница литерату-

ры (знавшая наизусть «Евгения Онегина») эмоционально рас-

сказывала нам о любви Татьяны к Онегину. Мы же, голодные

заморыши, сидели и думали только о кусочке хлеба. Что та-

кое любовь – нам совершенно было непонятно.

Около Новодевичьего монастыря было небольшое озеро,

где плавали лебеди, гуси, утки. Вокруг озера молодой парк –

красивейшее место. Далее располагались Лужники – пре-

красное сооружение для спорта. Изредка посещали наиболее

яркие спортивные мероприятия, а в зале Лужников – кон-

церты ведущих актеров. Мне очень нравился балет на льду.

Дальше – Ленинские горы. Ходили смотреть туда фейервер-

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

174

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

ки во время праздничных дней. Оттуда открывался прекрас-

нейший вид на Москву. Ее красота меня просто покоряла.

Я помню это до сих! И хотя материально жила очень тяжело,

но в моральном плане это время жизни было для меня счаст-

ливейшим.

Третий курс аспирантуры. Это год напряженной работы

над диссертацией. Отдельные ее моменты много раз переде-

лывала.

У меня опять произошла неприятность. Прямо в лабора-

тории произошел почечный приступ. Увезли в больницу,

но работать надо, в палате я поставила маленький столик.

Вечерами, когда врачи уходили домой, и рано утром я рабо-

тала.

Определили заболевание – хронический пиелонефрит. По-

видимому, сказалась жизнь на Северном Урале. Бесконечный

холод, простуды, плохое питание.

Врачи подлечили очень хорошо. Вышла из больницы.

Теперь надо было соблюдать диету, что и стала делать. Диету

соблюдала несколько лет, это меня и спасло.

Близилось завершение моей диссертации, встал вопрос о

распределении. Вызывают в министерство и предлагают ме-

ста работы в Калининском, Тульском, Владимирском педин-

ститутах. В общем, все около Москвы.

Мой научный руководитель Д. А. Эпштейн относился ко

мне всегда с большим уважением и вниманием. Он был заин-

тересован в том, чтобы оставить меня на работе в нашей лабо-

ратории. Проблема, над которой работала, была в тот период

очень актуальной. Заключалась она в развитии способностей

детей к химии. Эксперимент проводила в классах с углублен-

ным изучением химии, в МГУ, в институте тонкой химиче-

ской технологии. Много проводила психологических наблю-

дений учеников и студентов первых-вторых курсов вузов.

Работала в этом направлении очень увлеченно.

Диссертация еще не была завершена, и поэтому очень не

хотелось уезжать на работу в другой город. Новая работа по-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

175

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

требовала бы от меня много сил, труда на преподавание кур-

са. Все это могло затормозить работу над диссертацией. Очень

хотелось работать по моей научной проблеме и дальше.

Тогда мой научный руководитель и директор нашего

научно-исследовательского института Арсеньев Александр

Михайлович решили оставить меня на работе в НИИ. Но как

быть? Я не москвичка и не имею прописки в Москве. При

том, что я была необходима как научный работник, пропи-

сать меня в Москве было не в их силах.

Куда бы и сколько бы они ни писали писем от имени инсти-

тута с просьбой прописать меня в Москве – все было напрас-

но, везде отказывали. Иногда удавалось получить временную

прописку на один или два месяца.

Наше общежитие находилось в Ленинском районе Моск-

вы. Начальником паспортного стола был некий В. И. Павлов

Он приходил в общежитие и проверял прописку аспирантов.

Мои проблемы с временными прописками ему были извест-

ны. Он знал меня в лицо. Если кончалась временная пропи-

ска, а я еще несколько дней проживала, то следствием этого

был штраф нашему директору Александру Михайловичу за

то, что он держал на работе непрописанного сотрудника, при

всем этом мне внушалось, что должна прописаться или поки-

нуть Москву.

До того изводил меня этот Павлов, что мне приходилось

прятаться от него то под кровать, то в шифоньер. Конечно,

не допускала, чтобы штраф за меня платил Александр

Михайлович. Приходилось платить мне.

Все это было очень противно, как будто ты преступник и за

тобой гоняется милиция. Создавалось такое положение, что

в Москве все только для москвичей. Для них все условия, а

остальные – не люди. Опять судьба дала мне почувствовать

себя ущемленной только за то, что не проживала в Москве.

Вот какие у нас законы!

Затем решено было перевести меня на работу в Горки

Ленинские. Там была наша лаборатория. Это уже не Москва,

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

176

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

а Московская область. Может быть, там меня пропишут?

Там находилось и общежитие, в котором мне дали неболь-

шую комнатку. Теперь уже жила одна. Ездить в Москву было

очень далеко. Дорога за день туда и обратно занимала четыре

часа. Очень уставала. В Москву приходилось ездить доволь-

но часто, порой ночевала у своих друзей-аспирантов в обще-

житии. Вот в таком подвешенном состоянии протекала моя

жизнь в этот период.

Продолжала писать просьбы о моей прописке, теперь уже в

областные организации, но в ответ отказы. Зачастую все кон-

чалось опять-таки месячными временными прописками.

Обиднее всего было то, что некоторых аспирантов пропи-

сывали, но нечестным путем. Так, одну прописали за день-

ги (муж работал в Сибири, и она имела такую возможность).

У другой совершенно случайно нашелся в Москве довольно

влиятельный родственник, который и помог прописаться.

У меня же не было ни того, ни другого. Рассчитывать могла

только на себя.

Работа по диссертации, несмотря на неувязки в жизни, под-

ходила к концу. Мама же еще не совсем поправилась. Живет

на Урале, вдали от меня и в довольно затруднительном мате-

риальном положении. Принимаю решение вызвать ее к себе.

Будем жить вдвоем в этой маленькой комнатке. Буду закан-

чивать оформление диссертации, а все домашние хлопоты ля-

гут на ее плечи. Освобожусь от бытовых проблем.

И так мы прожили в Горках Ленинских вдвоем четыре ме-

сяца. Это были счастливейшие дни! Я работала, занималась,

а мама готовила мне вкусную и недорогую пищу. Режим дня

был довольно размеренный. Все это способствовало тому, что

я физически окрепла, поправилась. У меня прибавилось сил.

Меньше переживала о матери. Она была со мной.

Природа в Горках Ленинских красивейшая! При подъезде

к ним протекает река Пахра. Сами Горки находятся как бы на

возвышении. По дороге слева располагается бывшая усадьба,

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

177

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

где перед смертью жил В. И. Ленин. Она утопает в зелени са-

дов. Вдоль дороги растут стройные, огромные березы. С пра-

вой стороны – школа и жилые дома.

Время было весеннее. Природа пробуждалась ото сна. На

березах грачи свили массу гнезд. Приезжаю, бывало, авто-

бусом из Москвы, мама встречает меня на остановке, а гра-

чи так кричат, что не слышно даже разговора. Уж очень это

шумные птицы! Хлопочут, устраивают гнезда. Так и вспоми-

нается картина Саврасова «Грачи прилетели». Пока идем до

дома, насобираем молодой крапивы и варим вкусный крапив-

ный суп.

Недалеко от Горок располагалось бывшее опытное хозяй-

ство Т. Д. Лысенко. Там в киоске всегда продавали хорошее

свежее молоко. Пойдем за молоком. Тропинка пролегала че-

рез небольшой ложок, по краям которого росли кусты чере-

мухи. Как дойдем до этого места, обязательно остановимся,

посидим, вдыхая аромат цветущей черемухи. А какие там

были слышны трели соловьев! Их пение буквально заворажи-

вало.

Работала в это время очень много. Сижу, занимаюсь – уста-

ла. Поверну голову набок, мне кажется, что в голове что-то

переливается. Смеюсь. Говорю:

– Мозги переливаются, надо отдыхать.

Пойдем к садам. В особенности нравился вишневый сад.

Рядом с ним – яблоневый, тоже цветущий. Зайдем в сад.

Сядем под вишню или яблоню и блаженствуем. Какая это

была красота! Такая обстановка настраивала на приятные

разговоры и воспоминания. Мама очень много рассказывала

о своей жизни в детстве и юности в дореволюционный период,

о наших родственниках, их образе жизни.

Жизнь уральских людей своеобразна, имеет свои особен-

ности. Мама никогда плохо не говорила о дореволюционном

времени. Хотя семья наша была небогатая, но порядочность

всегда была на первом месте.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

178

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

Идем дальше, вглубь, где располагался сосновый лес.

Вся земля покрыта сплошным ковром цветущих ландышей.

Мама просто не могла равнодушно смотреть на такое большое

количество благоухающих ландышей. Маленькая цветонож-

ка, на которой рядами висят душистые небольшие колоколь-

чики. Они ярко-белые, а к концу соцветия бледно-зеленые.

Мама очень любила эти душистые соцветия. Наберем неболь-

шой букетик и возвращаемся домой отдохнувшие, с хорошим

настроением.

Сейчас при виде ландышей вспоминаю эти прогулки.

Однажды на мой день рождения мама подарила мне суве-

нир – букет цветущих ландышей, в память о том нашем с ней

периоде жизни. Он у меня хранится до сих пор.

* * *

Никаких продвижений в отношении прописки не было.

Что делать? Надо как-то устраиваться. Если мой руководи-

тель и директор научно-исследовательского института, оба –

академики, ничего не могут сделать, то что же могу сде-

лать я?

Здоровье не позволяет дальше переносить тяготы жизни.

Если в дальнейшем буду бедствовать, то может очень плохо

закончиться. В этом случае ничто уже не поможет.

Возвращаться на Урал, в город, где плохая экология, с

моим здоровьем нет смысла. Хотя душой очень хотела бы

вернуться. Там очень хорошие люди. Все мое, родное. Много

знакомых, настоящих друзей. Но здоровье... Часто в голове

звучат наставления врачей – вам надо жить в сухом, жарком

климате. (Легкие и почки требуют этого. На юге – обилие ово-

щей и фруктов). Это заставило искать работу на юге.

Мне предложили работу в Степнопольском пединституте.

У них специалиста по моей специальности не было. Списалась

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

179

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

с руководством института. Боялась сразу дать согласие на ра-

боту. Хотелось посмотреть, а потом уже решить.

Поехала в Степнополь. Встретили там очень хорошо, но

город маленький в сравнении с нашими уральскими. Дух –

сельскохозяйственный.

Кругом плакаты: «Дадим больше зерна, шерсти и т. д.»,

когда на Урале было: «Дадим больше чугуна, стали, прока-

та...»

Однако дело было в апреле. Стояла теплая погода – много

солнца, цветов. В Москве, а тем более на Урале, в это время

ничего подобного нет. Юг есть юг. Прочитала в книгах – кли-

мат сухой, жаркий – все то, что мне надо.

Диссертацию еще не завершила, но в институте пошли на-

встречу. Попросили, чтобы летом, в период сессии заочни-

ков, приехала и месяц с ними поработала. Далее до защиты

диссертации меня не будут загружать работой. Числиться на

работе буду, а это значит, будут платить зарплату. Но усло-

вие было такое – по возвращении в Москву должна там рас-

считаться с работы и прислать документы.

Много думала, взвешивала и решила ехать. Очень жаль

было уходить с работы в научно-исследовательском институ-

те. Чувствовала большое уважение к себе и со стороны кол-

лег. Учась и работая в течение четырех лет, как-то приросла

к коллективу. Жаль было уходить и от своего руководите-

ля. С ним бы работала и дальше. Но нет прописки в Москве!

Никаких даже намеков на положительное решение этого во-

проса не было.

Пришла к своему руководителю. Все ему рассказа-

ла о поездке. Сказала, что решила рассчитаться и уехать в

Степнополь. На него это произвело впечатление – как гром

среди ясного неба. Он сказал только одно:

– Я тоже в молодости приехал в Москву, много страдал. Но

со временем все утряслось.

Что могла ему ответить? На моих руках была еще и мать.

Не могу жить отдельно от нее. Должна обеспечить ей спокой-

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

180

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

ную старость. Эта женщина столько пережила! Дети для нее –

вся жизнь. Оставить ее – значит обречь на одинокое, полное

лишений существование. Не могу сделать этого! Сколько мне

можно жить в подвешенном состоянии, скрываясь от ми-

лиции?!

Решение принято. Поеду. Там получу квартиру и буду

жить как все нормальные люди. Пора подумать и о своей се-

мье. Жизнь, просто изобилующая невзгодами, не позволяла

раньше мне сделать это.

Пошла оформлять документы на расчет. Захожу к дирек-

тору института, не произнесла еще ни слова, а он говорит:

– Вот, опять в институт пришел очередной отказ о вашей

прописке. (Уже в Московской области). Снова принесли из-

вещение о штрафе за то, что держу на работе непрописанно-

го сотрудника.

– Александр Михайлович, – отвечаю ему, – не надо вам

со мной мучиться. Ничего у нас с пропиской не получится.

Я уже дала согласие ехать на работу в Степнопольский педа-

гогический институт.

Немного помолчав, он подписал мое заявление на расчет.

Послала документы в Степнополь и была там зачислена на ра-

боту. Сама же продолжала жить в Москве и завершала работу

над диссертацией. Теперь у меня для этого было больше вре-

мени – уже не работала.

* * *

Нужно было искать оппонентов на защиту диссертации.

Связей, больших знакомств у меня не было. Думала, думала

и решила, что ближе всего к моей проблеме большой ученый,

доктор психологических наук Вадим Андреевич Крутецкий.

Это был один из ведущих ученых по проблеме способностей

детей.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

181

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

Прочитал он мою диссертацию. Отнесся к этому очень се-

рьезно, сделал даже небольшие поправки в ней (что, конечно,

не входило в его обязанности) и дал согласие быть оппонен-

том. Как я была рада! Это означало признание моего исследо-

вания и говорило о том, что мы на правильном пути.

Радостная, бегу к руководителю. Мое сообщение о том, что

нашла оппонента, да еще какого, его тоже очень обрадовало.

Это значило, что не только мое исследование, но и научную

проблему оценили высоко.

Второй оппонент был из Академии химической защиты,

химик. Стала оформлять документы к защите. Денег совсем

не было, а они требовались. Тут моя подруга Тамара одалжи-

вает всю необходимую сумму с тем условием, что, когда буду

работать, верну ей деньги. И здесь вышла из положения бла-

годаря хорошим людям.

Наступил день защиты диссертации. Очень нервничала.

В аспирантском общежитии было правилом: если кто-то за-

щищался, то в этот день все ему помогали. Поехала в инсти-

тут, а все таблицы, схемы, графический материал привезли

аспиранты.

Состояние было ужасное. Сильно нервничала. Уже в зале

для защиты села рядом с Вадимом Андреевичем. Он как-то

незаметно снял с меня большое волнение. Что значит пси-

холог!

Свой доклад на совете знала наизусть. Но только после

того, как изложила около трех страниц доклада, поняла, где

нахожусь. Было просто забытье, и говорила чисто механи-

чески. Вопросов задавали много. Отвечала спокойно. Свою

проблему знала хорошо. Тема исследования была очень спор-

ная. Очень хорошо выступили оппоненты. Замечательно

отозвался об исследовании Юрий Владимирович Ходаков,

заслуженный деятель науки, доктор химических наук, про-

фессор Московского авиационного института. Он сказал:

– Эта диссертация может быть примером по методике обу-

ченияхимии.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

182

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

Такое короткое высказывание решило мою судьбу.

Обрадовало не только меня, но и моего руководителя. Но не

все прошло так гладко. Двое членов совета выступили про-

тив. Они же, видно, против и проголосовали. Но в целом за-

щита диссертации прошла хорошо.

Приезжаю в общежитие. О Боже! В коридоре – накрытые

столы. Уж этого никак не ожидала. Денег на это у меня не

было. Обычно делали в ресторанах банкеты в честь защиты

диссертаций. Я же себе не могла позволить этого. Аспиранты,

мои друзья по общежитию, все это знали. Они решили сде-

лать мне сюрприз. Не только накрыли стол, но даже подарок

преподнесли – чайный сервиз. Как мы отпраздновали это со-

бытие! Были только одни аспиранты – жильцы нашего обще-

жития. Какая приятная была компания! Остроумно шути-

ли, смеялись, пели песни. Стесняться было некого, все свои.

Впоследствии долго вспоминали этот вечер. Говорили, что у

меня был самый лучший «банкет». Дорогие мои друзья, как

я вам благодарна за все!

* * *

Приехала в Степнополь. Поначалу как будто бы все скла-

дывалось относительно хорошо. Атмосфера в институте до-

вольно устоявшаяся. Очень понравился ректор, Чернев

Андрей Петрович, – настоящий учитель, педагог, культур-

ный, поистине русский интеллигент. Снова встретила на сво-

ем пути хороших людей. Постепенно стала втягиваться в

работу. Большое удовлетворение получала от общения со сту-

дентами, учителями. Школу любила и знала ее, это был мой

конек в работе. Много готовилась к занятиям.

Получила письмо от своего научного руководителя, в кото-

ром он сообщал, что меня включили в члены научного совета

по моей проблеме. И бывший мой оппонент, Вадим Андреевич

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

183

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

Крутецкий, предлагал совместно с ним вести научную рабо-

ту. Кажется, не отрываюсь от своих научных исследований.

Но... потом получилось так. Работать по-прежнему не смог-

ла. Условия и возможности были не те. Научная деятель-

ность отошла на второй план. Больше времени уделяла учеб-

ному процессу.

Вспоминаю свой первый совет института. Собрался весь

преподавательский состав (это было начало учебного года).

Стою в сторонке, наблюдаю. Совсем другие люди! Некоторые

из них были одеты ярко, на голове вычурные прически, на

лице обилие макияжа. Так стало страшно! Полились слезы.

Куда я попала? Заметив это, ко мне подошла заведующая ка-

федрой, пригласила с собой, и мы заняли места.

Надо отдать должное, это была приятная во всех отноше-

ниях женщина. Позднее мы с ней подружились. Кроме того,

что она была хорошим человеком, она была хорошим пре-

подавателем и ученым. Не из местных, и чувствовалось, что

меня очень хорошо понимала, по-видимому, так же, как и я,

подобное испытывала сама.

Сотрудники кафедры были разными людьми. Отнеслись

ко мне неплохо, но в глазах их светились изучающие искор-

ки: что за птица к нам приехала? Были среди них и такие,

которые не всегда подходили под мерку преподавателя вуза.

Кандидатов наук, включая меня, было всего три человека из

двенадцати.

Работая дальше, поняла, что люди здесь несколько иные,

чем на Урале, – более разобщенные, жестковатые, в основном

думают о себе и своем семейном гнездышке; развито мещан-

ство, стремление к обогащению. В перерывах между заняти-

ями ведут разговоры об одежде, о собственном благополучии.

Внутренний мир некоторых преподавателей довольно беден.

Старалась прощать их за болтовню, а порой просто не замеча-

ла ее.

Очень скучала по Москве и друзьям. При первой же воз-

можности ехала туда. У меня появились и деньги. Натакие

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

184

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

поездкиихнежалела. Съезжу – как живой воды напьюсь на

какое-то время.

Вскоре заведующая перевелась на работу в другой город, и

руководить кафедрой предложили мне. До этого мне везло на

друзей, коллег...

* * *

Теперь все больше убеждалась, что попала совсем в другой

мир. Из Министерства просвещения имела направление на

работу, а это значило, что мне должны выплатить подъемное

денежное пособие и как молодого специалиста в течение года

обеспечить квартирой. Временно поселили в студенческом об-

щежитии. Из коридора, куда выходили комнаты студентов,

шел маленький коридорчик в секцию, где жили преподава-

тели. Одну комнату занимал физик с семьей. Во второй жила

одинокая женщина – преподаватель истории КПСС. Здесь, в

коридорчике, находились маленькая кухонька и туалет для

пользования этих трех семей. В третьей комнате, довольно

темной, рядом с туалетом, поселили меня. Никаких отноше-

ний с соседями не имела. Кухня и туалет постоянно закрыва-

лись. Ни я, ни физик пользоваться ими не могли. Вот в такие

бытовые условия попала!

С какими страшными вещами пришлось мне столкнуться

с первых шагов. Какие между моими соседями были сканда-

лы! Уму непостижимо! Порой они совершенно забывали, что

являются преподавателями. Каждый день были дикие оргии,

ругань, друг друга оскорбляли, как могли. Все это делалось

очень громко. Скандалы затихали только тогда, когда вызы-

валась милиция. Я, возмущаясь, говорила:

– Как могут преподаватели так себя вести? Ничего челове-

ческого.

Мне объяснили, что они ссорятся уже длительное время,

и ничего с ними сделать не могут. Больше всего коробило то,

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

185

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

что об этом все знали и не принимали никаких мер. Это не

умещалось в моей голове.

В конце концов мне все надоело. С другой стороны, боя-

лась потерять авторитет у студентов. Было ведь неизвестно,

кто ругался. Пришла в ректорат и попросила, чтобы меня пе-

ревели жить в комнату рядом со студентами. Мою просьбу

удовлетворили, и я стала чувствовать себя лучше.

Как можно опуститься до такого состояния? Чему же та-

кие преподаватели могут научить студентов? Впервые увиде-

ла это – просто ужас! Как можно так жить?

* * *

Закончились мои золотые дни. Город маленький. Многие

друг друга знают, многие являются родственниками. Кадро-

вые вопросы решались порой по знакомству, по родственным

связям. Протекционизм полнейший.

А набор студентов в институт! Сам Бог велел! Процветает

махровая коррупция. Впервые все это увидела. Как четко

была отработана машина, начиная с верхов и кончая низами.

Бесконечные просьбы поставить завышенную оценку снача-

ло абитуриентам, а потом и студентам. В особенности таки-

ми «заявками» отличался декан факультета. Меня каждый

год назначали председателем предметной комиссии на всту-

пительных экзаменах в институт. Не знаю, из каких сообра-

жений это делалось. Какая это была неблагодарная работа!

Вот этим самым и наживала себе врагов. Никогда не имела

отпуска летом. Однажды пришла к ректору просто со слеза-

ми с просьбой не ставить меня председателем, умоляла его об

этом. Он внимательно выслушал меня и сказал: «Идите рабо-

тайте». Вот и все.

Никто не думал о том, как потом смотреть в глаза молоде-

жи. В каком униженном положении должны были находить-

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

186

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

сяпреподаватели. Как в дальнейшем работать с этими сту-

дентами?

Вот один из примеров. Вызывает меня к себе секретарь

парткома института и говорит:

– К вам придет девочка, выпускница школы этого года, –

это дочь одного из руководителей нашей области. Надо ее

провести по всем химическим лабораториям и рассказать об

учебе на факультете. Следует сделать так, чтобы заинтересо-

вать ее. Если она будет учиться у нас, то институту кое-что пе-

репадет от руководства области. Следует сделать все, чтобы

она пришла учиться в наш институт.

Вот такое мне было дано поручение. В душе все кипит, со-

стояние ужасное. Для этого обычно были в институте «Дни

открытых дверей», а тут – только для нее одной. Должна

унизиться перед этой девчонкой, одну ее водить по кафедре.

Привели эту девочку. Познакомились. О ее знаниях, успехах

в учебе и речи не было, требовалось только одно – ее желание

учиться в этом институте. Вынуждена была выполнить эту

просьбу. В душе было так гадко, как будто кто-то туда напле-

вал. Девочка, конечно, «поступила» в институт. Училась до-

вольно посредственно, но по окончании института «поступи-

ла» в аспирантуру. «Закончила» ее, стала кандидатом наук.

Период «просьб» опять возобновлялся во время зачетных

и экзаменационных сессий. Помню, как одна наша препо-

давательница от кого-то получила «заказ». Студентка учи-

лась слабо, но, по-видимому, была дочерью «нужного челове-

ка». Экзаменатор незаслуженно ставит ей за ответ четверку.

По окончании экзамена преподавательница сидит одна в ла-

боратории и что-то пишет. Заходит студентка этой группы,

плюет ей в лицо и говорит:

– Вот вам за хорошую оценку такой-то.

Приходится умываться грязью тому, кто выполняет эти

просьбы и заказы. Поделом им. А тот, кто делает такой «за-

каз», с умным видом стоит в стороне.

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое _________прошлое»

187

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

Или другой пример. На нашем отделении «училась» дочь

одного из членов парткома института, преподавателя нашего

факультета. Сам он только что приехал после двухлетней ко-

мандировки в одной из стран Африки.

Не знаю, как эта девушка дошла до пятого курса, но вот

настал госэкзамен. Она показывает полное отсутствие знаний

по предмету. Председатель комиссии был из другого институ-

та (так было принято в те времена). Экзамен принимают три

преподавателя нашей кафедры, в том числе и я. Начали об-

суждать оценки за ответы студентов. Дошли до фамилии этой

девушки. Все замялись. Председатель экзаменационной ко-

миссии недоумевает:

– Почему вы боитесь высказать свое мнение? – говорит

она.

«Как же она будет преподавать химию в школе? Чему нау-

чит детей? Каким будет специалистом?» – роится у меня в го-

лове.

Я не могла молчать. Конечно, ее ответ может быть оценен

только неудовлетворительной оценкой, что и было сделано.

Как мстил мне в дальнейшем ее отец, член парткома инсти-

тута! Старался везде, где возможно, уязвить меня и кафедру.

На следующий год эта девушка вновь пересдает этот экзамен.

Перед этим последовал телефонный звонок из парткома ин-

ститута:

– Галина Владимировна, она должна сдать этот экзамен!

Что было делать? Поступила в этом случае так: как толь-

ко она начала отвечать, я вышла из аудитории. Ей за экзамен

была поставлена удовлетворительная оценка. Вот так прихо-

дилось изворачиваться.

Подобные просьбы бесконечно шли и от рядовых препода-

вателей. То его дочь поступает, то племянник или еще кто-

нибудь под этой маркой. Выполнять все просьбы не хотелось,

вот и наживала врагов. Чем больше работала, тем больше их

становилось.

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

188

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

Видя все это и понимая, что творится вокруг, стала более

сдержанной. Мало говорила, в особенности на собраниях, со-

ветах. Что говорить, переливая из пустого в порожнее, когда

на деле видишь противоположную картину. Ты должна упо-

добиться этим людям. Трудно было еще и потому, что сама

училась хорошо благодаря большому трудолюбию и способ-

ностям. А тут насмотрелась. Вот с такими противоречиями

пришлось столкнуться в жизни.

Бессменным секретарем партийной организации инсти-

тута была одна дама. Она всю жизнь проработала в партий-

ных органах. Не имея никакой ученой степени, руководила

кандидатами наук, профессорами. Это было самым обыч-

ным явлением тех времен. Партийные работники могли быть

директорами любого предприятия. Они порой не разбира-

лись в тонкостях данного производства, но руководили им.

Главное – идеология, где бы это ни было. Слово партийных

работников было законом для любого коллектива. Никто не

считался с тем, как порой это слово может быть абсурдным,

может унизить специалиста. Сколько терпели люди от таких

повелителей и верхоглядов, которые считали себя профессо-

рами в промышленности, сельском хозяйстве, образовании –

везде. А на самом деле...

* * *

Иногда на партийных собраниях приводилась статисти-

ка, подсчитывали и называли, сколько раз тот или иной

преподаватель выступал. Так анализировалась активность.

Получалось, что некоторые или совсем не выступали, или

выступали очень редко (к таким относилась и я). Другие же

были штатными ораторами. Они искусно умели говорить

одно, не забывая прославлять партию, а делали другое. Это

были нужные люди, в ореоле славы и почета, хотя в работе

многих из них имелись немалые изъяны. Вот к чему нас при-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

189

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

учали! Иначе быть не могло. В таких условиях приходилось

работать.

На демонстрации первого мая и седьмого ноября нужно

было приходить обязательно как преподавателям, так и сту-

дентам. Иногородним студентам в эти дни запрещалось вы-

езжать домой. Нужно показать массовость. Студентам за

присутствие и активность на демонстрации давали дополни-

тельный выходной день. Если кто-то из них выезжал без раз-

решения, то его за это разбирали в группе, выносили различ-

ные порицания. Преподаватели также должны обязательно

присутствовать на демонстрации. На трибуне стояли руково-

дители области и города. Проходя мимо них, на их призывы и

лозунги следовало кричать: «Ура!» Все наблюдалось: кто был

активен, а кто не выполнял эти требования. Если кто из пре-

подавателей отсутствовал на демонстрации, то потом почти в

течение года склоняли его фамилию на всех собраниях, засе-

даниях. Это было отрицательным явлением. Вот такая «сво-

бода» была на деле.

А как освобождались от неугодных руководству препода-

вателей? Как правило, это были очень даже соответствовав-

шие своим должностям люди. Вспоминаю, как не прошел по

конкурсу один молодой преподаватель физкультуры. Он ра-

зошелся с женой. Это – большое «преступление». Ведь се-

мья – ячейка общества. Как его везде склоняли! Обсуждали

на всех уровнях: партсобраниях, в профсоюзе. Никто ничуть

не смущался, что обсуждают частную жизнь. Вынесли стро-

гий выговор за развал семьи. В общем, замучили парня, хотя

порой сами осуждающие не отличались примерным поведе-

нием в этом плане. Так и хочется сказать: «А судьи кто?»

Этого мало. Решили прокатить проштрафившегося при пе-

реизбрании. Для этого разговаривали с каждым членом сове-

та института индивидуально, чтобы проголосовали против

его избрания. На самом заседании все было так обставлено,

что никто не мог догадаться, какая работа была проведена

предварительно. В итоге результат голосования – не прошел

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

190

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

поконкурсу. Тут ничего не поделаешь. Как это гадко.

Второй случай. Была в командировке. Возвращаюсь. На

совете переизбирают на следующий срок одну из преподава-

телей факультета – кандидата наук. Ничего, на мой взгляд,

отрицательного у нее не наблюдалось, ни в работе, ни в лич-

ной жизни. При обсуждении кандидатуры ничего плохого в ее

адрес сказано не было. Результат же голосования отрицатель-

ный – не прошла по конкурсу. Так здорово предварительно

поработали! Только один голос был «за» – мой. Оказывается,

все это сделали специально. Мне ничего не сказали только по-

тому, чтобы отрицательное голосование не было единоглас-

ным. Опять получалось так, что все в рамках закона, и тут

уже ничто не поможет.

Только через два года мне выделили комнату в комму-

нальной квартире, хотя должны были дать квартиру в тече-

ние года. Слышу, что одна из наших преподавателей получает

квартиру, хотя по всем правилам должны дать мне. Опять не-

справедливость. Объясняют, что ей дают квартиру как дочери

погибшего на войне отца. Это при том, что еще живые участ-

ники Великой Отечественной войны стоят в жилищной оче-

реди. На самом деле она просто преподаватель общественных

наук, которая была постоянно вхожа в обком партии. А что я?

У меня отец погиб не на фронте, а в тюрьме. Опять получила

оплеуху. Настроение паршивое. Да, вокруг меня люди какие-

то другие, совсем другой дух. Что делать? Тяжко мне было.

* * *

Подходит мой срок переподготовки, для этого еду в

Ленинградский педагогический институт им. Герцена. Этим

была просто окрылена. Вновь обрела стремление к позна-

нию, возможность заниматься наукой. Училась у извест-

ных ученых страны. Опять занималась в библиотеках, хо-

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

191

Г л а в а III

Реабилитация. Аспирантура

дила в Ленинградский университет, посещала там лекции,

семинары ведущих ученых, слушала их публичные лекции.

В особенности мне запомнилось выступление академика

Энгельгардта. Все это вновь оживило мою душу.

Но как быть дальше? Возвращаться в Степнополь?

Квартиры нет. Решила – буду искать новое место работы где-

нибудь поблизости от Москвы или Ленинграда. Пишу письмо

ректору института о том, что его не обвиняю, но прошу, если

нет возможности дать мне квартиру, написать об этом, и тог-

да буду искать новое место жительства и работы. Откровенно

говоря, не надеялась получить положительный ответ. Однако

ректор сообщил, что получил мое письмо и пошел с ним к пер-

вому секретарю горкома партии. Дал ему прочесть, сказав

при этом, что институту я как работник нужна. Секретарь от-

ветил:

– Пусть не ищет работу, а едет назад. Квартиру мы дадим.

(Такие вопросы решала тоже партия).

Надо отдать ему должное, свое обещание он сдержал, и по

приезде я получила двухкомнатную квартиру. Квартирный

вопрос решился. Надо работать дальше. Куда денешься.

К этому времени все мои родные стали жить недалеко друг

от друга. Мама поменяла нашу однокомнатную квартиру, по-

лученную за отца на Урале, на комнату в коммунальной квар-

тире в Степнополе. Сестра Нина переехала в город, располо-

женный рядом. Астма у нее так сильно развилась, что спасти

мог только переезд на юг. Но, к сожалению, тут она прожила

только три года и умерла от этой болезни в страшных муках.

Однажды при нашем институте Министерство просвеще-

ния проводило совещание ректоров всех педагогических ву-

зов России. Пошла на него в надежде увидеть кого-нибудь

из знакомых. Встретила ректора института, который закон-

чила в Нижнем Тагиле. Как была рада его видеть! Во време-

на моей молодости я с ним была знакома. Зачастую встреча-

лась в наших молодежных компаниях. Когда стала учиться

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

192

C h a p t e r III

Rehabilitation. Graduate course

в пединституте, он уже работал там преподавателем истории

КПСС. Меня хорошо помнил. В настоящее время он стал рек-

тором института. Как будто бы увидела родного человека!

Пригласила его к себе домой в гости. Разговаривали с ним до

трех часов ночи. Узнала все новости о своем родном городе,

институте. При этом ни слова не говорила о себе, как живу,

как работаю. Но человек он был довольно проницательный,

многое понял. В конце концов, сказал:

– Поедем домой, будешь у нас работать.

Всей душой поехала бы на свой родной Урал, не нужен мне

юг, но здоровье…

Г л а в а IV

Травля

C h a p t e r IV

Harassment

194

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

Работать в институте было

сложно. Заведующей кафедрой была женщина, приехав-

шая на работу в институт на год раньше меня. До нее мно-

го лет заведовал кафедрой мужчина, неплохой специалист

по органической химии, кандидат химических наук, имел

большой опыт работы в вузе. Но, будучи единственным на

кафедре кандидатом наук, никого со стороны умышленно

не брал на работу, хотя возможности для этого были. Делал

он это для того, чтобы у него не было соперников на заведо-

вание. И вот в конце концов руководство института реши-

ло взять на работу еще кандидата химических наук, кото-

рая вскоре стала заведовать кафедрой. Но, к сожалению,

на этой должности она проработала только два года и уеха-

ла в другой город, в который перевели мужа. После ее от-

ъезда заведовать кафедрой предложили мне.

Другие члены кафедры в основном были выпускниками

нашего факультета.

Бывший заведующий вел себя не всегда пристойно по от-

ношению к своим бывшим студентам. Попросту говоря, он

не считался с ними демонстративно, не уважал их как кол-

лег. Любил выпить. Но надо отдать ему должное, неприятно-

стей мне он не доставлял. Помню, как однажды при выходе

студентов-заочников на госэкзамены при проверке их зачет-

ных книжек выяснилось, что все химические дисциплины у

одной из студенток приняты только им (а это неорганическая,

биологическая, физколлоидная, аналитическая химии, хи-

мическая технология, методика преподавания химии). Вот

какой был универсал! Оценки на экзаменах студентам ста-

вил по настроению. Уже в мою бытность заведующей кафе-

дрой вызывает меня к себе декан факультета и говорит, что

на экзамене он всем подряд ставит «двойки», требует, чтобы

я приняла меры. (Сам же он всегда уходил от щепетильных

ситуаций). Пришла к нему на экзамен. Студентка отвечает,

он ставит ей «пятерку», следующей также и так далее. Стала

195

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

приводить его в порядок. На это он заявляет: «Вам нужны

«пятерки» – вот и получайте!» Такой неуравновешенный че-

ловек.

Когда я приехала на работу в институт, то вместе со мной

приехала девушка – молодой кандидат наук. Итак, с канди-

датскими степенями нас на кафедре стало уже четыре чело-

века.

С первых дней моего заведования я всегда старалась пойти

навстречу преподавателям, которые стали работать над дис-

сертациями. Старалась повысить их научный уровень. Дело

порой доходило до того, что при поездках в командировки в

Москву сама привозила химические реактивы, которые не-

возможно было достать в нашей области.

Со стороны ректората института я имела большую под-

держку. Но не все было так гладко. Некоторые из препода-

вателей были женами или родственниками руководящих ра-

ботников области. А это означало, что все блага по работе им

должны быть предоставлены в первую очередь. Например,

поездка к руководителю диссертационного исследования по-

рой в самый разгар учебного процесса. Мне приходилось про-

сто изворачиваться, подыскивая другого преподавателя. Или

другой пример. В те времена к получению туристической пу-

тевки за рубеж требовалось быть победителем соцсоревнова-

ния. Одна из жен руководителя областного профсоюза люби-

ла совершать такие поездки. Хотя на кафедре были и более

достойные люди. Естественно, что мне приходилось дока-

зывать обратное. При этом я имела недовольство со стороны

стоящей за такими людьми широкой спины или лохматой

руки. Порой были другие, просто невыполнимые требования.

Чего мне это стоило! Такое же положение было и при полу-

чении должности на кафедре. Можно представить себе, в ка-

кой атмосфере приходилось работать. Меня просто терзали!

Довольно часто стояла на своем, не мирясь с несправедливо-

стью. Тогда они делали свои темные дела в обход заведующей

кафедрой.

196

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

В силу своих возможностей всегда старалась пойти на

встречу сотрудникам кафедры, помочь им в трудные мину-

ты жизни, будь то получение квартиры, устройство ребенка

в детский сад, болезнь, неполадки в семейной жизни. Часто

говорила сама себе: если человек сделает тебе гадость, сделай

в ответ что-то хорошее. Ему станет стыдно, замучит совесть.

Но, как потом поняла, таких людей единицы.

Были ошибки и с моей стороны. Вот одна из них. Оставила

работать на кафедре бывшую выпускницу на должность асси-

стента по моему предмету. Старалась подготовить достойные

молодые кадры. Ориентировочно определили тему диссерта-

ции. Она была близка к моей. Руководитель один и тот же.

Вначале все было нормально, но потом во время моей травли

она гнусно предала меня, заняв мою должность преподавате-

ля. Это изощренное предательство я очень тяжело пережила.

Совершенно ясно, что если человек предает своего учителя,

то в определенный момент он предаст и Родину.

Одного только не могу понять до сих пор, как могла я в

ней ошибаться. Вроде бы и жизненный опыт у меня большой.

Всегда в человеке старалась подметить положительные чер-

ты и, опираясь на них, работать. Сколько добра я ей сделала!

Все растоптала!

* * *

По рекомендации ректората института к нам на кафедру

поступил работать один кандидат химических наук, только

что защитивший диссертацию. Мужчина среднего возраста.

До нас он работал в НИИ люминофоров. Обсудили его прием

в ректорате. Мне оставалось работать заведующей два года.

Он никогда не работал в учебном вузе. Договорились, что эти

два года буду ходить к нему на лекции, привлекать его к рабо-

те с учителями школ. В то же время он будет руководить хоз-

договорной темой кафедры по люминофорам как специалист

197

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

в этой области. А когда у меня закончится срок избрания,

будет заведовать кафедрой. Он уже будет подготовленный к

этой работе человек и займет мое место. Все складывалось

нормально.

В это время в стране проходила кампания борьбы с пьян-

ством. Этот молодой человек сразу постарался привлечь к

себе внимание. На первом же партийном собрании эмоцио-

нально выступил, призывая вести трезвый образ жизни, вы-

рубать виноградники и так далее. Выступил в тон тому, о чем

тогда писалось в партийной литературе. Стало видно, что че-

ловек старается заработать себе авторитет. Что говорит пар-

тия, то и пропагандируй. Сразу обратишь на себя внимание.

Партия сказала, надо ее поддержать. Зачем думать? За тебя

думает партия. Вот такие люди были угодны. Тогда поняла,

что приняла на работу гадкого человека. Что позднее и под-

твердилось.

Виноград – одно из ценнейших растений. Чтобы вырас-

тить его, нужны годы. А как славились наши виноградные

вина! Выводились прекрасные сорта винограда. И вдруг – все

вырубить! Мускатный виноград, его вино – какая прелесть!

С тех пор не встречала в продаже мускатного винограда. По-

видимому, все вырубили. Уничтожать умеем и делаем это

очень быстро, а вот создавать… Таким людям, как наш новый

сотрудник, дай только повод, они любую партийную идею

протянут, извлекая из этого себе выгоду, создавая себе «ав-

торитет».

Хочется на минутку представить, что нашелся бы человек

и выступил против этого. Да его бы в порошок стерли. Хотя

уверена, что в душе многие были против этой кампании. Не

стало слышно песен в домах, в особенности по субботам и вос-

кресеньям, когда люди отмечали свои семейные события.

Боялись. Несколько человек уже за это пострадали. Это были

не пьяницы, а обычные люди. Одного преподавателя уволи-

ли из института, хотя это был довольно положительный че-

ловек.

198

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

Однажды меня пригласили на день рождения. Вели себя

все очень скромно, тихо, никаких песен. А вдруг подума-

ют, что была выпивка? Уволят с работы. До чего мы дошли!

Работники культуры разрабатывали даже сценарии свадеб

без вина. Читала один такой.

Каждый человек в нашем обществе был под контролем.

Так и жили. Ни шагу в сторону от того, как тебя направля-

ют в жизни. Чем не крепостное право? Ты – как робот в этой

стране.

Далее этот новый преподаватель, проработав всего лишь

несколько месяцев на кафедре, решил быстрее занять место

руководителя (зачем ждать два года?). Во время моей травли

он активно включился в нее. Его абсолютно не смущало, что

не имеет опыта работы. Зачем его приобретать? Нужно ис-

пользовать подходящий момент и занять место заведующего

кафедрой. Какой грязный перевертыш! Открыто, по-хамски

встал против меня на сторону моих противников, плебейски

угождая им. Его абсолютно не смущала такая позиция. По-

видимому, не впервые ему это было! Таким карьеристам дай

только волю, они кого хочешь унич тожат.

В конце концов он добился своей цели стать заведующим

кафедрой.

Но после моего ухода с работы долго работать в институте

не смог. Через некоторое время узнаю, что он уже работает в

другом институте.

Однажды встретила его в городе на улице. Как он пресмы-

кался передо мной! Он говорил: «Прости, прости, извини!»

Смотреть на него было противно. Его не смущало даже то,

что говорила я в ответ. Хоть бы что! Недаром про таких людей

говорят: «Плюнь в глаза – скажут божья роса». При разго-

воре все время старался взять меня за руку в знак прощения

и примирения. Но такому грязному человеку я руки никог-

да не подам. Позднее меня часто преследовала мысль о том,

сколько могут наворотить такие хамелеоны. Об их духовно-

сти, культуре не может быть и речи. Сколько они погубили

199

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

человеческих душ! Недаром в последнее время по радио часто

произносят такую вставку-фразу: «Остерегайтесь, не привле-

кайте к себе непорядочных людей». Да, моя жизнь показала,

что это истина.

А как вел себя декан! Он опускался до любой низости.

Например, при поступлении мебели на факультет распре-

делил ее между всеми кафедрами, а нам на химическую дал

кое-что из оставшегося. Затем на всех собраниях склонял ка-

федру за то, что она не оборудована. Думала, думала, что мне

делать. Решила обратиться в школы-новостройки с тем, что-

бы они продали часть полученной ими мебели. Организовала

все это. Перевозку мебели, ее установку пришлось делать са-

мой. До сих пор вспоминаю его жестокий, издевательский

взгляд, когда на одной из машин привезли мебель и разгру-

жали ее со студентами.

Чем больше работала, тем больше накапливалось подоб-

ных фактов. Тучи сгущались. О непорядочности этого чело-

века знали многие, но кого-то, по-видимому, он устраивал.

Не буду кривить душой, если скажу, что немало людей в ин-

ституте, на факультете он просто «съел». Пыталась на все эти

издевательства плевать. Была выше этого, продолжала рабо-

тать. Как бы трудно ни было, от студентов чувствовала боль-

шое уважение, а также от некоторых коллег. Но их можно по-

нять, что они могли сделать в этих условиях? Как и я, они

тоже были зажаты.

Декан открыто говорил:

– У нас люди работают не на заводе, где делают детали.

Придраться к вам по любому поводу можно всегда.

Кичился знакомствами среди работников обкома партии,

называл их «ребятами», показывая этим самым близкие с

ними отношения.

Мне всегда было страшно оттого, что многое видели и зна-

ли студенты – эти молодые люди, вступающие в жизнь. Но ни-

кого это не останавливало. Одним из условий работы было –

говорить одно, а делать другое. Такие перевертыши и довели

200

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

матушку-Россию! Все делалось для личного благополучия.

Если это был партийный работник, то ему каждый год была

положена путевка для отдыха в специальном санатории. Они

особо снабжались продуктами и промтоварами, в первую оче-

редь получали квартиры в специально построенных домах с

улучшенной планировкой. Даже на кладбище был отдельный

участок земли для их захоронений.

Особенно угнетало то, что, куда ни сунься, для партийных

деятелей везде особые условия. В театре – лучшие места им,

везде для них имеется бронь: в кинотеатре, автобусе, самоле-

те, поезде и т. д. Больница у них была своя. Это было пре-

красно оборудованное здание, хорошие условия пребывания

в ней, лучшие врачи. В таких привилегированных больницах

лечились и члены их семей. Из работников института туда

были прикреплены только преподаватели кафедр обществен-

ных наук. Им выдавались денежные пособия на отдых во вре-

мя отпусков. Все эти блага оставались за такими людьми и во

время пенсии, которая у них была по размеру в два раза боль-

ше (двойная).

Ясно, что такие привилегии просто манили корыстных

людей. Другие фактически оставались людьми второго сорта.

Противно все это было видеть! Перестройка не зациклилась

бы, если бы не было спецблаг. Номенклатура зубами, ногами

цеплялась за них.

Порой партийные должности были наследственными.

Конечно, они не будут упускать возможности для «особых»

людей. Постараются и для своих детей сделать все в этом пла-

не. Родители пытались устроить своих детей на работу в эти

же организации или другие, но престижные. Махровая кор-

рупция доросла до того, что уже справиться с ней было невоз-

можно.

Рядовые коммунисты подобными благами не пользова-

лись. Их отличало от некоммунистов только одно – каждый

обязательно имел так называемое общественное поручение,

т. е. выполнял какой-то участок работы бесплатно. Снабжение

201

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

было отвратительное. За пачкой масла приходилось стоять в

очереди полдня. Одежду и обувь возили из Москвы. На этом

фоне партийные деятели жили довольно хорошо.

Как же тут не биться за свою карьеру?! При такой систе-

ме простому человеку был один только путь в жизни – учеба

и наука, а также огромное трудолюбие, когда об отдыхе надо

было просто забывать.

* * *

В Степнополе изменилась и моя личная жизнь. Вышла за-

муж. Жить стало легче. Все складывалось, казалось бы, хоро-

шо. Забеременела. Родить ребенка не смогла. Подвели боль-

ные почки. Сказалась жизнь на Северном Урале, все лишения

и невзгоды в детстве и юности. Страшно пережила потерю ре-

бенка. Мама вместе со мной пережила трагедию. Моя жизнь

в этот период была в опасности, буквально висела на волоске.

Все-таки врачи оказались на уровне и не дали мне погибнуть.

Затем у меня наступило какое-то опустошение. Так хотелось

иметь ребенка...

После всех событий через четыре месяца скоропостижно

умирает мама от инфаркта миокарда. Я очень тяжело пере-

жила смерть матери. Она была моим самым лучшим другом.

Всегда и во всем поддерживала меня. Я сильно изменилась.

Буквально не реагировала на окружающий мир, замкну-

лась. В голове постоянно вертелись мысли о ребенке и маме.

Почернела. Спасибо мужу, он в это время очень поддерживал

меня. Порой мне просто не хотелось жить. Немного могла от-

влекаться только на работе.

Все эти беды не прошли для меня даром. Вскоре диагно-

стировали онкологическое заболевание. Перенесла сложную

операцию, облучение и химиотерапию. Это были черные дни

моей жизни. Не знаю, как я осталась на этом свете. Одного не

могу понять – как это человек может столько всего пережить?

202

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

Откуда берутся силы для этого? Видимо, природа закладыва-

ет в людях большие возможности. Поправилась. Меня вновь

избирали заведующей кафедрой.

Начали строительство нового учебного корпуса, в который

должна была переехать кафедра химии. Весь пятый этаж и

часть четвертого должны были занимать лаборатории кафе-

дры. Кафедра существовала с 1930 года в старом корпусе ин-

ститута. Там же находились большие склады с химическими

реактивами. А что это значило? Каждый реактив следовало

умело, с соблюдением всех правил техники безопасности пе-

ренести в новый корпус, расположить их в определенной по-

следовательности, с учетом всех условий хранения. Техника

безопасности должна быть при этом на высоком уровне.

Реактивов было масса – несколько тысяч. Всю эту работу я

тщательно контролировала. Очень боялась, чтобы не было

травм работников. На переезд ушло много времени. Все это

потребовало от меня много сил и энергии.

В это время к нам на работу поступил молодой человек,

Б. М. Синев, кандидат химических наук. Окончил и за-

щитил диссертацию в Москве в химико-технологическом

институте им. Менделеева. Это был человек, хорошо подго-

товленный для работы в вузе, довольно эрудированный. До

этого он работал в НИИ люминофоров нашего города. Вскоре

его перевели на должность проректора по научной работе на-

шего института. Мы с ним работали очень дружно. Им на ка-

федре была создана большая хоздоговорная тема по созда-

нию новых люминофоров. Теперь у нас появились и деньги.

Решили приобрести для оборудования кафедры польскую

химическую лабораторию. Знали, что оборудованием этой

лаборатории сможем оснастить несколько учебных лабора-

торий.

Вдруг 6 ноября, перед праздником Великой Октябрьской

революции, когда уже закончился рабочий день, впереди три

выходных дня, на нескольких грузовых машинах привезли

оборудование.

203

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

В институте уже никого не было. Погода отвратительная.

Шел снег с дождем. Мне неслись из ректората угрозы по теле-

фону: если машины не будут разгружены, оборудование испо-

ртится, за все буду отвечать. Это было просто издевательство.

Как будто всеми этими вопросами должна заниматься толь-

ко заведующая кафедрой. Где же проректор по хозяйствен-

ной части института (эту должность занимал бывший комсо-

мольский работник, а потому к нему было особое отношение),

проректор по учебной работе, декан? В руководстве институ-

та и факультета одни мужчины, а все взвалили на женщину,

да еще с большими угрозами. Вот уж поистине инициатива

наказуема.

Пошла в общежитие студентов, организовала парней спор-

тивного факультета на помощь. Машины разгрузили. Что

дальше? Оборудование под дождем и снегом может испортить-

ся. Тут находим на хоздворе складированный толь. Даю ко-

манду – развернуть куски и накрыть ими ящики, что и сдела-

ли. В дальнейшем меня за это самоуправство долго обсуждали.

Как же смела использовать толь? Угрожали наказать матери-

ально. Что оставалось делать? Просто молчала. Знала, что это

многие понимают, но травля под этим предлогом делается не-

которыми людьми умышленно. Думала: пусть делают что хо-

тят. Далее потребовалась большая работа по установке обо-

рудования и пуску его в эксплуатацию. Постепенно все было

сделано. Работа проведена титаническая. Какое получила удо-

вольствие, когда увидела эти лаборатории: все новенькое, чи-

стое, все блестит. Знала, что сделала большое дело. Но впо-

следствии все это умышленно не замечалось. Много сложных,

непростых ситуаций, искусственно создаваемых, пришлось

мне пережить в это время. Ну и бог с ними! При этом вспомина-

ла слова Достоевского: «Если ты направился к цели и станешь

дорогой останавливаться, чтобы швырять камнями во всякую

лающую на тебя собаку, то никогда не дойдешь до цели».

Научная работа на кафедре проводилась в двух направ-

лениях: исследования в области химии и методики обуче-

204

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

ния ей (работа на школу). Но нам все время внушали, что пе-

дагогический вуз – это идеологическое учебное заведение.

Формирование у студентов и школьников коммунистической

идеологии прежде всего. Требования к этой работе были до-

вольно жесткие. Пленумы ЦК КПСС проводились обычно в

мае. Сразу после того как выходили материалы, следовало

заниматься их анализом. Время было отпускное, но никто с

этим не считался. Работай, и все. Все, что говорила партия,

было законом.

Однажды получаем указание: всем кафедрам проводить

научную работу по теме: «Использование произведений

В. И. Ленина в преподавании учебных предметов в школе».

Все виды другой научной работы оказались на втором пла-

не. Руководил этой работой заведующий кафедрой истории

КПСС.

Работали по этой проблеме несколько лет. Под моим руко-

водством на нашей кафедре химии были задействованы почти

все сотрудники. Для этого пришлось основательно проштуди-

ровать полное собрание сочинений вождя. Такому же анали-

зу подверглись документы КПСС, материалы пятилеток, на-

чиная с первых лет советской власти и до наших дней. Надо

отдать должное, эта наша работа была замечена и высоко оце-

нена на одном из городских партийных собраниях.

Подписка на газеты и журналы была обязательная и рас-

пределялась между всеми кафедрами. В особенности долж-

ны были выполнить план подписки на партийные издания.

Буквально распределялось, кто и на что должен был под-

писаться. Однажды по разнарядке я выписывала «Блокнот

агитатора». Прихожу домой с работы, беру корреспонден-

цию в почтовом ящике, прихожу на кухню и все это кладу

на стол. Тут что-то мне потребовалось из кухонных предме-

тов. «Блокнот агитатора» лежал сверху. Взяла и положила на

него. Мой сосед по квартире делает мне замечание:

– Как вы обращаетесь с партийными изданиями?

205

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

Мне страшно стало от этих слов. Что это – святая литера-

тура? Никогда не думала, что за мной следят и в домашних

условиях. Вот как были воспитаны люди. Все, что касается

партии, – свято! Удивлению моему не было предела. Сосед за-

ведовал кафедрой литературы, умудренный жизненным опы-

том человек. Стала осторожней.

* * *

За все годы моей работы в педагогическом институте (двад-

цать лет) сменилось пять ректоров. Только один из них рабо-

тал несколько лет. А так – два-три года, и опять новый руково-

дитель. Сменяющиеся ректоры в прошлом были партийными

работниками из обкома, райкомов партии. Так было заведе-

но в те времена. Каждый руководитель должен был быть ком-

мунистом, даже на маленькой должности. Преподавали они

в институте общественные науки. Человек, который прора-

ботал на должности ректора несколько лет, пользовался ува-

жением преподавателей, разбирался в людях. Понимал, кто

чего стоит.

Но этой частой сменой руководства умело пользовались

карьеристы. Декан факультета пошел на повышение. Он

стал проректором института по учебной работе. Теперь вся

«грязь» крутилась вокруг него. Он мог искусно грести под

себя материальные блага за счет других. Упиваясь властью,

всячески продолжал терзать неугодных ему людей, тех, кото-

рые «не вставали перед ним на колени», имели мнение, были

хорошими специалистами, не шли у него на поводу, обладали

гибкостью ума, а не поясницы. Меня же он в особенности не-

взлюбил за принципиальность в отношении оценок (это моя

извечная проблема). Вот обстановка! Склоки, травля людей.

Он незаметно натравливал людей друг на друга, зачастую де-

лал это чужими руками. Сам же вроде бы стоял в стороне.

206

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

Перевоплощение, страшное равнодушие к людям, словопле-

тение. Таков был его стиль работы.

Насколько этот человек был неуязвим, говорит такой

факт. Однажды вызывает меня ректор к себе по какому-то

конфликту на кафедре, я ему возмущенно говорю:

– Неужели вы не понимаете, что этого конфликта могло не

быть? Неужели вы с этим человеком не можете ничего сде-

лать?

На это ректор мне отвечает:

– Не доводите меня до инфаркта.

Тут поняла, что привести этого человека в норму не может

даже ректор. Это не в его силах. Вскоре уволили этого ректо-

ра. Как гадко с ним поступили! Это был человек с большим

опытом руководящей работы, фронтовик, имеющий много

наград. Взяли – и уволили. До сих пор неизвестно, за что. Так

и не объяснили людям. Все недоумевали.

Присылают на должность ректора нового человека, из

другого города. До этого он был заведующим кафедрой обще-

ственных наук. Это был маленький, с вечно угрожающим ви-

дом человек. Злое суровое лицо, сдвинутые к переносице бро-

ви, пронзительно-колючие глаза. Смотрела на него и думала:

вот точно такие люди работали следователями в сталинские

времена. Неспециалист в области просвещения, мало знал

школу, а отсюда следует, что не разбирался и в особенностях

работы в педагогическом институте. Не прислушивался к

мнению специалистов.

Но как пришел в институт, сразу же заявил, что все его за-

нятия – открытые:

– Приходите, поучитесь, как надо читать лекции.

Как будто тут до него работали все неучи. Где его скром-

ность? Чувство уважения к человеку?

Не успев изучить коллектив, начал решать кадровые во-

просы. Это значит, с чьей-то легкой подачи делал выво-

ды о том на или ином преподавателе и расправлялся с ним.

Начались увольнения. Выслушав очередную кляузу на чело-

207

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

века, делал поспешные, скоропалительные выводы, упива-

ясь при этом данной ему властью. Теперь была предоставлена

большая возможность для расправы над «неугодными» людь-

ми. О профессионализме человека и речи не было. Сколько хо-

роших преподавателей было уволено в то время! Люди были

запутаны. Каждый ждал расправы с ним. Какая-то гроза на-

висла над коллективом. Ясно, что в таких условиях подняли

головы «темные силы».

Это коснулось и меня. Да иначе и быть не могло, уж очень

мешала я некоторым деятелям. Начали плести «грязную тех-

нологию» моего увольнения – ведь давно уже не ко двору при-

шлась бывшему декану. Да и вообще, была слишком самосто-

ятельна.

* * *

Однажды я проводила заседание кафедры. Рассматривали

вопрос об утверждении учебной нагрузки преподавателям

на будущий год. Все было как обычно. Предложила свое рас-

пределение нагрузки и спокойно выслушивала мнение кол-

лег. Вдруг одна из преподавателей, не довольная своей на-

грузкой, называет меня антипартийной, порочной. Меня как

током ударило. Никогда не ожидала услышать такое в свой

адрес. Растерялась.

После всего произошедшего на заседании кафедры она пи-

шет на меня жалобу. Впервые в своей жизни такое испытыва-

ла. Конечно, ее к этому подготовили.

Сама она была довольно посредственным специалистом,

но, как нередко бывает в таких случаях, все время стреми-

лась быть заведующей кафедрой. Диссертацию защищала

три раза, и только после ее утверждения в третий раз, нако-

нец стала кандидатом наук.

Буквально на второй день этот молодой ученый пишет на

меня – своего завкафедрой – кляузу. Расчет был простой:

208

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

в учебной и научной работе придраться не к чему – ударили

по самому больному, моей биографии. Решили добивать по

политической линии. Ее жалобу бывший декан любовно раз-

гладил на ладони, взлелеял, дал каждому факту торпедирую-

щий ход. Главное было – обвинить.

Этого мало. Надо же еще коллектив кафедры настроить

против меня. Сделали так: объявили, что на кафедре надо

сократить число преподавателей, хотя этого не требовалось.

Много лет работало определенное количество сотрудников.

От меня начали требовать, чтобы назвала фамилию сокраща-

емого, вопреки официальной процедуре. О том, что не заведу-

ющий кафедрой сокращает, всем известно. Интересно было

наблюдать, как это требовали, сами прекрасно понимая, что

это вопиющее нарушение. На кафедре создалась группиров-

ка против меня из трех человек, и они начали разжигать «по-

жар». Тут активизировались те, кто стремился к заведова-

нию. Все мои заслуги были перечеркнуты, началась травля,

в которую включилась и партийная организация.

«Антипартийная, порочная» – тогда это были страшные

слова. Когда подошла к секретарю партийной организации

и попросила, чтобы на заседание парткома вызвали меня

и эту выступающую с целью пояснения, в чем заключает-

ся «порочность и антипартийность» – секретарь отказался

взять мое заявление, сказав при этом, что ничего подобно-

го не было.

Приношу ему протоколы заседаний, где черным по бело-

му написаны эти слова. Крутят, вертят, отказываются разби-

раться в этой ситуации. В общем, хоть о стенку бейся, ничего

не докажешь. Невыносимо было видеть, как грубая сила по-

давляла все, даже не пытаясь понять сущность вопроса. Эта

наша вечная готовность, не разобравшись, не вникнув, обли-

чать и карать – тоже ведь из тех времен, когда массовое неми-

лосердие одобрялось.

Чувствовалось, что действия «группировки» кем-то на-

правляются. Было видно, что эти люди были подготовлены.

209

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

Ложных факты никем не проверялись. Полился поток страш-

ных обвинений: «ее стиль работы идет вразрез с партией», «не

наш человек», «ее стиль работы – вызов сегодняшнему дню»,

«приходите на партгруппу – будем рассматривать вашу анти-

партийную деятельность» и т. д. – такие ярлыки могли уни-

чтожить любого человека. Слушала – и не могла понять: что

это – страшный суд? Требовала конкретности. На основании

каких фактов меня клеймят и порочат доброе имя? Ни слова

об этом – говорят и всё. Вот что такое коммунистическая де-

мократия, как это перекликается с 1937 годом. Одна и та же

методика. Требовалось просто обвинить человека.

Стояла задача – унизить, оклеветать, дискредитировать.

Как искажались факты, просто диву даешься. Надо было ни

за что ни про что уничтожить человека, бросить в него ка-

мень, да поувесистей. Как искусно протягивались обвинения!

Заработала машина «грязной технологии».

По-видимому, мне и моим родителям суждено было испы-

тание ложью и клеветой. Одно было обидно: ведь они были

реабилитированы, а на меня все равно повесили страшные

политические ярлыки с вытекающими отсюда последствия-

ми. За что? Я хотела знать ответ на этот вопрос. Все напрасно.

На своей шкуре испытала действие партийных органов. Кого

хочешь согнут в бараний рог. Сплошная ложь, бездоказатель-

ные обвинения, провокации, обман – все это настолько пред-

взято, шито белыми нитками – уму непостижимо.

Тем временем я была оформлена Министерством просве-

щения для участия в конкурсе на написание эксперименталь-

ного школьного учебника по химии для 8–9-х классов. Было

уже получено согласие областного отдела народного образо-

вания. Взяла для работы два месяца творческого отпуска.

Большая часть учебника была уже написана, но ему не сужде-

но было выйти в свет... Развернули кампанию против меня, и

работа сорвалась. Даже в этом случае чувствовалась зависть.

А чему завидовать? Только огромному, титаническому тру-

ду. По своей наивности пыталась бороться. Просилаадмини-

210

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

страцию и партийные органы разобраться, почему меня обви-

няют. Ректор отвечал:

– Никакой проверки не будет. Что бы вы ни предпринима-

ли, все окажется в этой красной папке.

Для видимости вроде бы что-то пытались делать. Но резю-

ме всегда было такое: факты не подтвердились. Это была про-

сто насмешка. О каких фактах шла речь? Я ведь требовала

только одного – дать оценку навешанным на меня политиче-

ским ярлыкам. Проверяющие порой мне даже сочувствова-

ли, разделяли мои позиции, а в справке показывали матери-

ал предвзято, ложно, вокруг да около, расплывчато, аморфно.

Хотя требовалось только сказать – права или нет? Не права –

накажите, права – накажите тех, кто затеял все это.

У меня сложилось мнение, что если бы не настойчивость

ректора и партийных органов в этом плане, даже при всей

создавшейся ситуации, вопрос был бы решен в мою пользу.

Интересное положение – вроде бы ничего не проверялось, а

признана виновной.

На партсобрании слова для выступления мне не дали.

Вспоминаю слова из статьи Н. Деревцева 4: «Вспомните собра-

ния тех лет. Выступает парторг с «обличительной речью», и

все стадо с мычанием бросается топтать жертву... Вспомните,

как топтали Солженицына, Сахарова, Собчака…»

На суде и то дают слово подсудимому. Партгрупорг кафе-

дры, приглашая меня на собрание, сказал:

– Приходите на заседание. Будем решать вопрос о вашей

«антипартийной деятельности».

Этот человек шел напролом, угождая ректору. Он дол-

жен был со дня на день получить квартиру. Чего было от него

ждать?

Вспыхивали отдельные угольки здравого смысла. Но они

спешно затаптывались. Одно время секретарем партийной

4 Деревцев Н. Хроника проклятого поколения // Возрождение на-

дежды. – 2001. – № 9.

211

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

организации была Л. П. Погребная. Она решила меня поддер-

жать. Но ее действия были расценены как нажим «сверху».

Уверена, что никто на нее не нажимал. Она просто как чело-

век не могла смириться со всем происходящим.

Уверена, что в душе многие люди поддерживали меня и в

какой-то мере сочувствовали, видя такой произвол, но внеш-

не вида не подавали.

Прихожу как-то на работу, лаборанты мне говорят о том,

что сегодня утром по радио для меня прозвучала песня

«Качели» Евгения Крылатова, кем-то заказанная. Предпола-

гаю, что это были студенты, друзья или учителя. Кто-то в

этот трудный момент моей жизни решил поддержать меня

песней.

На заседании кафедры, где мне давалась характеристика

для избрания по конкурсу, один из членов кафедры сказал в

мой адрес следующее:

– Кафедра ничего не имеет против Галины Владимировны.

Это все ректорат. Жаль ее терять. Она хороший специалист.

С другой стороны, сейчас и не такие головы летят. (Это был

1988 год). И для «отсечения головы» выбрали меня.

Оказывается, было даже заседание парткома, на которое

я не была приглашена. Там рассматривался вопрос о том, что

мне объявили выговор по партийной линии за «нарушение

ленинских принципов руководства». Никто, нигде, никогда

такого не говорил обо мне. Откуда все это? Попросила пояс-

нить, в чем мною были нарушены эти принципы. Так никто

ничего сказать и не смог. Мало того, в институтской многоти-

ражной газете написали об этом. Просила сказать, кто же по-

дал такой материал в газету. Не нашли этого человека. Просто

было издевательство, и все! Долго билась над этим обвинени-

ем. В итоге сказали, что его в моей характеристике нет. Вот

ведь как! Выговор есть, а в характеристике об этом ни слова.

Любой документ подделают!

До прихода нового ректора была одним из лучших пре-

подавателей института. Нескромно, но это так. Судя по бла-

212

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

годарностям и наградам. Моя трудовая книжка полна бла-

годарностей за период работы в институте: за руководство

научно-исследовательской работой студентов и преподавате-

лей, за достигнутые высокие показатели в работе, за актив-

ное участие в общественной жизни института. Имею медали

«Ветеран труда», «Ветеран войны». В один миг вылили на го-

лову целый поток грязи. Мои обвинения были абстрактными,

без конкретных фактов, как это было принято в годы репрес-

сий. А тут вдруг! Надо же было сделать так, чтобы хоть один

выговор имела за всю трудовую деятельность. Вот и сочини-

ли, но очень безграмотно, даже по формулировке.

Сколько несправедливых обвинений пришлось выслу-

шать, с каким предательством столкнуться! Порой члены

парткома мне говорили: «антипартийность» – это не обидно

(в годы репрессий и на Колыму могли сослать), «это оговор-

ка», «это не унизительно», «плюньте на все и ходите с гордо

поднятой головой», «не обращайте на это внимания». Зачем

такая круговерть? Что это?

Одна из работников обкома даже говорила в разговоре со

мной один на один:

– Что же они раздули? Ведь это все можно было погасить

на первых порах.

Это делалось ректоратом для того, чтобы не избрать меня

на следующий срок. Вот эти люди везде и выступали, черни-

ли меня голословно. Цель одна – создать отрицательное об-

щественное мнение. Остановить их было некому. Они как на-

емники для выполнения черного дела. Мне пришлось видеть

бестактность, грубость, даже хамство, которые с ловкостью

выдавались за принципиальность. Хотя моя характеристика,

представленная на конкурс, была положительной:

«Сакович Г. В. читает курс лекций по методике химии,

проводит семинарские и лабораторные занятия, руководит

педагогической практикой студентов. Академические заня-

тия со студентами проводит на достаточном идейном, научно-

теоретическом и методическом уровне. Постоянно работает

213

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

над повышением своего педагогического мастерства и произ-

водственной квалификации.

Научную работу Сакович Г. В. ведет в области методики

преподавания химии. Ею опубликовано 40 научных работ, в

том числе 9 – за последние пять лет. Участвовала в научно-

теоретических, всесоюзных, республиканских конференци-

ях.

В общественной жизни института принимает активное

участие. Неоднократно избиралась в партбюро, профбю-

ро факультета, руководила секцией химии краевого педа-

гогического общества. В течение нескольких лет являлась

руководителем методологического семинара кафедры хи-

мии. Неоднократно являлась победителем соцсоревнования.

Творчески подходит к работе по повышению квалификации

учителей и директоров школ. Большое внимание при этом

уделяет специфике работы учителей химии в сельских шко-

лах. По этой проблеме имеет две научные работы.

За время работы в институте в должности доцента прояви-

ла себя с положительной стороны. Неоднократно ей объявля-

лись благодарности, она награждалась грамотами.

Стажировку прошла в 1988 году при лаборатории Научно-

исследовательского института содержания и методов обуче-

ния Академии педагогических наук СССР».

Студенты дали мне 6,8 балла (высшая оценка – 7). Это до-

вольно высокая оценка. ( В партком института были избраны

преподаватели общественных наук, которым студенты дава-

ли 2,6; 2,8 балла).

Ничего не поймешь. Специалист хороший, а с партийных

позиций – плохой. Откуда все это выплыло вдруг?

В итоге всей этой травли меня не избрали по конкур-

су на новый срок. Хотя в моей трудовой книжке написали:

«Уволена в связи с истечением срока избрания». Почему же

не написали правду? «Уволена как неизбранная по конкур-

су». По-видимому, руки дрожали! О том, что мне был вынесен

выговор, в трудовую книжку не записали. Наверное, рука не

214

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

поднялась. За всю жизнь – ни одного выговора, а тут вдруг…

При этом протоколы кафедры, совета института были сфаль-

сифицированы. Просто диву даешься, как люди могут все это

делать. Действительно, четко отработанная «грязная техно-

логия». Как попадешь в эту машину, живым оттуда не вы-

йдешь. Заключение кафедры обо мне отличное, в трудовой

книжке – одни благодарности. Придраться не к чему. Надо

было все это обойти и задавить интригами.

Просила на заседании совета института зачитать харак-

теристику, которую дала мне кафедра. Моя просьба была

проигнорирована. Что хотят, то и делают! Никаких зако-

нов не соблюдается. Вот что значит коммунистическая демо-

кратия! Прекрасно понимала, что все это делалось для того,

чтобы «прокатить» по конкурсу, а потом развести руками –

мол, демократия. Демократия была подменена демагогией.

Формально правильно, а по существу – издевательство.

Совет института вел только что назначенный новый про-

ректор по учебной работе. А назначенный ранее на эту долж-

ность декан был уволен. Проработал он короткий срок. Ректор

не присутствовал, наверное, не смог руководить беззаконием,

которое творил сам.

Само ведение совета было явно направлено против меня.

Ни выступлений, ни обращений с вопросами к присутству-

ющим не было. Неугодные вопросы в виде выкриков с места

оставались без внимания председательствующего. Членам

совета открыто навязывалось мнение администрации и пар-

тийных органов. С мест были выкрики, реплики, сплошной

хаос, возмущения. Из протокола следует, что причиной мое-

го неизбрания является сокращение штатов. Поэтому парт-

ком и не рекомендует меня для избрания на новый срок.

Следующий аргумент был тот, что на три вакантных места

было подано четыре заявления. Это уже ни в какие рамки

не идет.

Когда обратилась в профсоюз по этому поводу, то получи-

ла следующий ответ: «...разъясняем, что увольнение в связи

215

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

с истечением срока избрания и увольнение в связи с сокра-

щением штатов являются разными основаниями с различ-

ными правовыми последствиями и гарантиями. Неизбрание

по конкурсу на следующий срок работы только на основа-

нии предстоящего сокращения штатов при положительном

заключении кафедры и отзыве студентов о работе преподава-

теля считаем неправомерным. Если в институте имело место

сокращение штатов, то администрация должна была поста-

вить этот вопрос в установленном законом порядке». Ничего

конкретного. Одно ясно, что такую бумажку писал юрист.

Как можно так отвечать на обращение людей в профсоюз?

Ну и что? На это заключение профсоюза никто и не среаги-

ровал. Когда показала заключение профсоюза в парткоме, то

получила в ответ, что это не их компетенция. Получается так:

не рекомендовать к избранию – их компетенция, а разобрать-

ся с данным вопросом – не их. Было и такое.

Мне было совершенно ясно, что с членами совета была про-

ведена работа. Получилось так: одних ввели в заблуждение

дезинформацией, другие инертны и глухи к судьбам людей

(что свойственно нашему обществу), а третьи всегда за то, что

скажет начальство. Некоторые не устояли перед ложью, по-

бедила житейская мудрость – себе дороже. Вот и получилось,

что сработало коллективное мнение – изощренный «демокра-

тический прием» в руках администрации.

Пошла в обком партии, в отдел науки и высших учебных

заведений. Получила от них, как я считаю, – изощренный об-

ман и шантаж. Вот так.

* * *

Однажды вызвали нас с мужем в Ленинский райком пар-

тии к секретарю по идеологическим вопросам. Мы пришли к

определенному времени. Вдруг видим, что здесь же Михеев –

мой претендент на заведование кафедрой, коммунист, и та ас-

216

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

систентка, которая нагло претендовала на мое место. Не ком-

мунист. Зашли в кабинет секретаря. Начались с их стороны в

мой адрес страшные высказывания. Секретарь на их стороне.

Муж не мог этого видеть. Ушел. Какое унижение испытала

я. Уму непостижимо. Но я не о себе, а о муже. Темные и гряз-

ные силы судят людей. Муж – участник войны, танкист. Он

1927 года рождения. Застал конец войны с Германией и про-

шел всю войну с Японией. Там же вступил в партию. После

войны долго служил испытателем танков на Уралвагонзаводе

и… вдруг такое унижение! Кошмар! Я бы назвала это просто

грубым хулиганством. Как можно так относиться к людям?

Так унижать их! И кто это делал?

* * *

Один раз вызвали меня в партком института. Беседовали

со мной два члена парткома – молодые люди. Смотрела на них

и думала, что это «карманные» коммунисты. Одному из них

студенты дали 2,8 балла, но он стал членом парткома и осуж-

дал меня. Это была не беседа, а перекрестный допрос. Я не

успевала отвечать. Мои ответы не выслушивались, истолко-

вывались так, как нужно было кому-то. Попытки убедить их

просто не принимались во внимание, издевательски игнори-

ровались. Вконец измотали меня. Я была на грани нервного

срыва. Они же были довольны собой.

Я до сих пор не могу понять, как я вынесла эту клевету,

оскорбления, обрушившиеся на меня. Действовали по прави-

лу: «Лей грязь, все равно что-то останется». Они ломали мою

душу. Держалась я только благодаря своей силе воли. Знаю,

что в душе на факультете многие поддерживали меня. У нас

в обществе создалось такое положение, что нормальные люди

всегда чего-то боятся (это тоже из тех времен).

Я думала, что если проиграю в этой травле, то проиграю

всю жизнь.

217

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

Делались акценты на слова «общественное мнение», «кол-

лектив». Многие годы от имени коллектива совершались зло-

деяния. При этом коллектив превращался в представлении

многих в дубинку, которая или усредняет, или подавляет че-

ловека. Наша философия: «Не высовывайся, не лезь на ро-

жон, будь как все».

Как у нас часто считается – большинство всегда право.

Но сейчас пришло время задать вопрос: «Кто это – большин-

ство?» Их интересы становятся неписаным законом, а это

прямая дорога к бесправию, произволу. Пыталась обратить-

ся в суд. Получила ответ: «Там, где вопросы решают партий-

ные органы, суд не имеет права вмешиваться». Специалисты

подчиняются не закону, а приказу вышестоящего началь-

ства. Уволенному безо всякого основания человеку и подать-

ся некуда. Это рецидивы казарменного социализма. Какие

уж тут права? Если обвиняет партия, то ни суд, ни профсоюз

не имеют права вмешиваться. Это как с пропиской в Москве –

на работу не берут, пока не прописан, а чтобы прописаться,

надо работать. Замкнутый круг. У нас в обществе много тако-

го. В случае неизбрания по конкурсу – такой же круговорот.

Ничего не добьешься.

Никак не могла понять, на каком основании ректор – ком-

мунист – предлагал мне три раза уходить с заведования ка-

федрой. Он только что занял кресло ректора. Откуда такая

уверенность в своей непогрешимости? Было ясно, что он соз-

дал мнение обо мне из чьих-то уст, своего он еще не успел за-

иметь.

Однажды ректор вызвал к себе в кабинет начальника от-

дела кадров, со злостью сказав ему, чтобы дал мне листочек

бумаги. Этот человек хорошо меня знал. Он был очень удив-

лен, услышав как ректор разговаривает со мной. Прозвучала

угроза: «Если не уйдете с заведования, то вам придется по-

кинуть институт». Думаю: человек только что пришел, не

вник. Пытаюсь помочь ему разобраться в ситуации. Ан, нет!

Предлагает второй раз, третий. В итоге сказал: «Мне надо

218

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

было уволить вас с заведования кафедрой в соответствии с ре-

шением парткома».

Говорить с ним невозможно. Мне говорит одно, тут же вы-

зывает людей и выдает им другое. Порой говорить не дает, пе-

ребивает, угрожает судом и другими расправами. Из любого

твоего слова делает факт обвинения. Тут же на ходу отрица-

ет все, что говорил и говорит. Чувствовала себя ягненком из

басни Крылова. Непонятно только, благодаря чьему мнению

он занял такую позицию. Поняла, что с ректором объяснять-

ся бесполезно. Он упрямо стоял на своем. Подала заявление

и ушла.

Бедная наша Россия! Где же наша русская интеллиген-

ция?! Что с нею сделали?! Одни вынуждены были покинуть

страну и образовать русскую эмиграцию за рубежом. Другие

погибли в лагерях ГУЛАГа.

Если обращаюсь в какую-нибудь инстанцию, то письмо

приходит к ректору. Он что-то сочиняет. Меня с ответом не

знакомит, а если попрошу познакомить, то говорит:

– Я отвечал в министерство, а не вам. Если они сочтут нуж-

ным, то ознакомят вас с моим ответом.

Полнейшее пренебрежение человеком. Упивается данной

ему властью. Вот ведь как! Что он пишет, какую ложь, никто

не знает. Из министерства приходит ответ: «Факты не под-

твердились!» Кому нужна такая переписка! Кому она прино-

сит пользу?

Однажды получаю письмо из министерства о том, что яко-

бы была комиссия, которая что-то проверяла, и они просят

ректора ознакомить меня с ее выводами. Удивлена. Никакой

комиссии не видела. Какие выводы были сделаны? Кто про-

верял? Что проверяли? Кошмар! Чем больше боролась, тем

больше обливали грязью – и делали это садистски, с удоволь-

ствием. У меня все больше утверждалось чувство подавленно-

сти, потери веры в справедливость.

Когда мне назвали одну фамилию якобы из членов комис-

сии, то подошла к нему и спрашиваю:

219

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

– Что это за комиссия? Почему о ней ничего не знаю? Он

отвечает:

– Никакой комиссии не было. Мне дали какую-то бумаж-

ку, я ее и подписал.

– Так ведь можно подписать и смертный приговор.

И это делал человек с огромным жизненным опытом, не

один десяток лет проработавший проректором по учебной ра-

боте института, с большим партийным стажем, фронтовик.

Все это похоже на спектакль: что задумано автором, то арти-

сты и играют. О какой тут проверке фактов моего обвинения

может идти речь? Какая может быть объективная оценка?

Как это перекликается с периодом репрессий в стране,

когда заключенному предлагалось подписывать то, чего и

не было. Порой и следователям давалось задание – обвинить

человека. Что говорили, то и подписывай. Думать запреща-

лось. Распространенной в те времена была фраза: «Был бы че-

ловек, а дело найдется».

Были даже и такие моменты, когда партийные работники,

занимающие более низкие должности, говорили:

– Вроде бы вы и правы, но мы ничего сделать не можем.

Откуда такое бессилие?

В таких разборках приходилось одной отражать атаки то

двух, то трех, то четырех человек. Как на следствии – их мно-

го, а я одна. Зачем присутствовали эти люди? Они изредка

бросали реплики в угоду администрации, унижали, запуги-

вали. Столь мощное нападение не могла бы выдержать ника-

кая защита. Всем известно, что самые страшные люди – это

те, которые поддакивают. Страшнее врагов. Многие настоль-

ко привыкли всю жизнь выражать чужое мнение, что соб-

ственную позицию совершенно утратили, а может быть, ее

никогда и не имели. Порой меня поражала степень убоже-

ства и падения некоторых преподавателей, идущих на самые

низкие и постыдные поступки. Такие люди очень устраивали

администрацию и партийные органы. Попробуй тут скажи в

поддержку обвиняемого! Тут же будешь на его месте! Прита-

220

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

кой круговой поруке все, что хочешь, можно сделать с чело-

веком. Пытку клеветой невозможно выносить.

Теперь понимаю, почему со мной так обошлись. Основная

оценка специалиста давалась не по его работе, а по угодниче-

ству. Делай все, что тебе говорят, что требуют партийные ор-

ганы и администрация, даже если они носят незаконный ха-

рактер. Твой ум, твои суждения, знание предмета никому не

нужны. В институте было много педагогов, которые устраи-

вались по связям. Одно поняла – что работать с умными, зна-

ющими специалистами хлопотно. Они имеют опыт работы,

свое профессиональное мнение, не всегда могут согласиться

с мнением администрации. С неспециалистами – проще. Они

более покорны и податливы.

Итак, не избрали меня по конкурсу на следующий срок.

Думала, думала – что делать? Написала заявление о выведе-

нии меня из партии.

Заявление было такого содержания: «Прошу вывести меня

из рядов КПСС. Испытав страшную травлю ложью, обманом,

клеветой, я поняла, что это тупик. Объективной оценки собы-

тий со стороны партийных органов добиться так и не смогла».

Ну и что из этого? Мой выход из партии никого не взвол-

новал. Вышла и вышла, несмотря на причины ухода. Так за-

кончилась моя партийная карьера. Видимо, это не для меня.

Теперь убедилась, что вступление в партию было просто ошиб-

кой. Очень раскаиваюсь в этом. Испытав все, поняла, что была

очень наивная! Смотрела на все происходящее глазами про-

винциала, когда все люди кажутся добрыми и порядочными и

ты веришь каждому слову старших. Не допускаешь даже мыс-

ли о том, что они могут лгать, обманывать, продавать тебя. Я

поняла, что на мои обращения никто реагировать не будет, на

мне уже был поставлен крест. Отсюда и безнаказанность тех

людей, которые поставили цель – уничтожить человека.

Вскоре ректор института выдвигается в депутаты

Верховного Совета РСФСР. В газетах появляется его био-

графия. Меня очень поразила одна единственная фраза о его

221

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

рождении: «Родился в Ульяновской области». И все! Где кон-

кретно село, город (какой), ничего нет. Нет сведений, в какой

семье. До сих пор не могу найти ответа, почему так было сде-

лано.

На выборах в депутаты Верховного Совета не прошел и

тут же назначается секретарем обкома КПСС?! Редкое явле-

ние. Видимо, были у человека заслуги в этой области – и не-

малые.

Самое страшное было то, что все, кто выступал против ме-

ня, пошли на повышение. Чего не сделаешь ради своей ка-

рьеры! Двое из них были избраны в партком института, хотя

студенты дали им наименьшее число баллов (2,7 – у меня

было 6,8). Вот такие деятели вершили судьбы людей. Еще

одна стала заместителем декана факультета. Секретаря

партбюро факультета перевели на работу в обком партии.

Секретарь партгруппы получил квартиру и т. д. Вот как вы-

соко была оценена их деятельность за то, что они уничто-

жили человека! Для таких личностей нет препятствий, если

речь идет о карьере. Приказывайте – все выполнят.

Справедливость в нашей стране любит шагать мимо чест-

ных и работящих. На себе испытала, как социализм прошел-

ся по мне и нашей семье. Пишу и думаю: если человек со сто-

роны прочтет все это, – ни за что не поверит! Но это чистая

правда!

Делались попытки преподнести меня как грубую и жесто-

кую. Но даже при тех обстоятельствах, которые пришлось пе-

режить, я этого не достойна. Сама, пережив многое, никог-

да не была жестокой к другим. Всегда близко воспринимала

горе и боль другого человека. Душа в этом отношении у меня

чиста. Уверена, что такого мнения обо мне все те, кто меня

знает. В душе это прекрасно понимали и те, кто говорил об-

ратное. В беде всегда протягивала руку своему коллеге. При

всяких конфликтах между членами кафедры старалась пога-

сить вражду, уладить конфликты. Часто слышала, как люди

говорили обо мне: «Она очень гуманный человек». Умамы

222

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

был девиз (потом он стал и моим): «Галя, пусть люди плачут,

но не от тебя». В определенные моменты жизни я всегда его

вспоминала и выполняла.

Поняла, что правовыми способами ничего не добьешься.

Этот случай касается не только меня конкретно, а имеет об-

щественное значение. Ведь такие порочные методы управле-

ния администрации и партийных органов были широко рас-

пространены у нас в стране.

В моей жизни наступила вторая черная полоса (первая, я

считаю была в детстве, когда приходилось выносить нелегкие

обвинения). За что? Хватит ли у меня нравственных и физи-

ческих сил, самообладания пережить ее? Вся моя жизнь со-

стояла из препятствий.

Тогда, после реабилитации, я думала, что все позади. Я ста-

ла такой же, как и все. Но во время травли (в 1988 году) по-

няла, что и умру с этим клеймом. Ведь где-то все выкопали из

моей биографии и применили в нужный момент. Разработали

сценарий и привели его в исполнение. Для меня это были вто-

рые репрессии. Спасибо, что в тюрьму не упекли. Время не то.

Хотя стиль уничтожения человека был тот же, что и раньше.

Понимала, что некоторых исполнителей «грязной тех-

нологии» вызвышала сама, не зная что все так случится.

Делала одну уступку за другой, этим самым помогла вырас-

тить «убийц». Это моя трагедия. Но уступки не только моя

трагедия, этого требовала эпоха. Обвиняли меня одни по при-

нуждению, другие по соображениям карьеры, третьи – про-

сто из черной зависти.

Чтобы узнать правдивое мнение о человеке, следует пого-

ворить индивидуально с каждым членом коллектива. Тогда

будет правдивое мнение. Коллективное мнение истины не от-

ражает. Люди боятся говорить. У нас до сих пор существу-

ет страх. Так уж мы воспитаны в нашей многострадальной

России!

Что я, когда великих людей травили, как только могли.

Как-то в средствах массовой информации был опубликован

223

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

материал о том, что А. Д. Сахарова лишили всех правитель-

ственных наград «под давлением общественности». Какое

давление?! В чем оно выразилось?

Я не могла обижать человека. Мне легче было простить

обиду – это моя беда. На себе испытала, как добро оборачива-

ется злом и поплатилась за свою доброту.

Я была в растерянности. Что делать? Где найти выход из

создавшегося положения? Произвол, полнейшие издева-

тельства, наглые, открытые, ничего не добьешься. Написала

письмо Дмитрию Сергеевичу Лихачеву. Знала, что этот че-

ловек сам много пережил, меня поймет. Присутствовала на

нескольких встречах с ним, когда училась в аспирантуре.

Попросила совета, что мне делать в сложившейся ситуации?

Получаю ответ: «Я могу выразить Вам сочувствие. Помочь, к

сожалению, не могу. Возражать бесполезно, бесплодная борь-

ба отнимет у Вас много сил. Продолжайте писать, творческий

человек всегда найдет себе применение».

После этого письма опустила руки. Поняла, что не смогу

ничего сделать. Уж если такой человек дает мне совет о бес-

полезности моих дальнейших действий!

Поняла, что быть честным человеком – это роскошь, кото-

рую может себе позволить только сильный человек. Но сила

откуда-то берется, ей надо чем-то питаться. Мне было в жиз-

ни легче. Я питалась примером своих родителей и хороших

людей, встретившихся в жизни.

Естественно, что за все происходящее переживал и мой

муж. Особенно его задел повешенный на меня ярлык о том,

что «порочная и антипартийная». Он пошел в партком и за-

дал этот вопрос секретарю. На что тот ответил:

– Она в группировке.

– В какой группировке?

– У них группировка с Б. М. Синевым.

Это наш проректор по научной работе, профессор, химик.

Во многом он мне помогал в работе на кафедре. Слыша такие

фразы, муж мог бы черт знает что подумать! Но он все пра-

224

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

вильно понял, ибо хорошо знал меня, а главное – простаком

не был, да и имел многолетний опыт руководителя. Понимал,

для чего ему это говорилось. Чтобы поссорить нас и в семье.

Но где же логика? Как раз в это время профессор Б. М. Синев

был назначен ректором другого института. Это значило, что

один член «группировки», состоящей из двух человек, по-

шел на повышение, а другой (это я) не прошел по конкурсу на

должность доцента на следующий срок. Ведь ни о чем не ду-

мают, лишь бы что-то сказать. Честное слово, специально не

придумаешь такой сценарий, который играют люди, угодные

партии!

Очень хорошие слова высказал в свое время наш русский

писатель В. Астафьев (газета «Труд» от 10 января 1990 года):

«...Нередко это еще люди-сорняки. Скромный ведь, работя-

щий не стремится быть на виду, не лезет на трибуну из коры-

сти – а сорняк ползет, карабкается вверх всеми силами... Так

мы и теряли духовный генофонд нашего народа. Конечно,

часть его осталась, он-то и есть святая водица надежды на-

шей, та золотая колонна, на которую мы сейчас еще как-то

можем опереться и выжить.

Я бы еще по-другому сказал: малюсенькими островками

это золото разбросано по всей России, и не топтать непокор-

ных надо, а помочь им выйти на свет Божий, чтобы волны их

духовности воскресили наши души. Ведь и душу у нас убива-

ли тоже десятилетиями».

Нужно было необыкновенное мужество, несгибаемая сила

воли, чтобы спокойно перенести организованную травлю.

Я часто думала, что это – страшный сон или явь? В такой си-

туации надо было иметь стальные нервы. Все вынесла, но

рубцы на сердце появились. Мне было очень трудно остаться

человеком, не огрубеть. Я никак не могла усвоить уроки под-

лости. В голове часто роились темные мысли. Жить не хоте-

лось. Если бы не муж! Потом ко всему притерпелась: видно,

все может вынести русский человек... Хотелось только оди-

ночества, покоя, чтобы только забыть все это.

225

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а IV

Травля

* * *

Вот и закончилась моя трудовая деятельность. Какие пере-

пады судьбы пришлось мне пережить! Не дай бог жить в обще-

стве, которое господствовало в нашей стране! Милая, родная

Россия, какая судьба тебе и твоим людям досталась в двадца-

том веке!

Простые люди у нас необыкновенные – спокойные, рабо-

тящие, готовые переживать любые невзгоды. Что же с вами

делают уже в течение века? Когда же все это кончится?

Насмотрелась за всю жизнь на всяких подонков. Зачастую

просто не хотела о них пачкаться. Все равно ничего не дока-

жешь. Но всегда тяжело переживала подлые поступки лю-

дей. Вера в порядочность была неугасима. Вот в конце жиз-

ни пришлось мне столкнуться с неприкрытой ложью в свой

адрес. Никогда не жила богато, экономила на всем, но, про-

жив жизнь, не предала свою совесть и светлые принципы.

Я рада, что потеряла многих «друзей» – предателей. А, как

известно, предательство – это иудейский грех, который ни-

когда не прощается, ни на том, ни на этом свете. Не стало

многих звонков по телефону. Несмотря на это, у меня сохра-

нилась вера в людей, но уже другая. Наивной веры не стало.

Однажды академик Д. С. Лихачев сказал: «Если человек

делает кому-то подлость, то она со временем будет расти как

воздушный шар и всегда этому человеку выльется в несча-

стье». Убедилась, что это так! Порой все делалось страшно,

бесчеловечно. Как будто вокруг меня очертили круг, и люди

заходить в него боялись, чтобы не заразиться.

Я очень переживала, понимала, что они меня победили,

просто избили. Порой я чувствовала эти удары – методиче-

ские, планомерные, наносимые почти с удовольствием и на-

слаждением. Они ломали мою душу.

После этого мое заточение длится уже в течение двадцати

лет. Полная оторванность от института. Как будто и не было

такого человека.

226

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r IV

Harassment

Горько сознавать, что вся жизнь положена на то, чтобы вы-

жить. Разве я виновата в том, что мне пришлось жить в такую

эпоху? Все, что мною пережито, хватило бы на три жизни.

Через несколько лет я узнала от бывшего члена кафедры,

что это был заказ на мое уничтожение. Было дано такое по-

ручение – уничтожить. Уж очень мешала этим темным лич-

ностям. Им же приходилось в своих грязных делишках обхо-

дить меня. Слава богу, что это был не 1937 год, 1988. Иначе не

миновать бы мне судьбы моих родителей!

Итак, я была уволена с работы в институте.

Известно, что зло рождается в низких материях, а время –

наш лекарь – всем воздаст по заслугам.

Г л а в а V

О репрессиях

в стране

C h a p t e r V

About the repression

in the country

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate 228

C h a p t e r V

About the repression in the country

Слово «репрессия» означа-

ет наказание со стороны государственных органов. Вот

как об этом говорит Президент Российской Федерации

Д. Медведев:

«Cогласно Закону Российской Федерации «О реабилита-

ции жертв политических репрессий от 18 октября 1991 года

(с последними изменениями от 23 декабря 2003 года), поли-

тическими репрессиями признаются различные меры при-

нуждения, применяемые государством по политическим

мотивам, в виде лишения жизни или свободы, помеще-

ния на принудительное лечение в психиатрические лечеб-

ные учреждения, выдворения из страны и лишения граж-

данства, выселения групп населения из мест проживания,

направления в ссылку, высылку и на спецпоселение, при-

влечения к принудительному труду в условиях ограниче-

ния свободы, а также иное лишение или ограничение прав

и свобод лиц, признававшихся социально опасными для го-

сударства или политического строя по классовым, социаль-

ным, национальным, религиозным или иным признакам,

осуществлявшееся по решениям судов и других органов, на-

делявшихся судебными функциями, либо в административ-

ном порядке органами исполнительной власти и должност-

ными лицами» 5.

В первую очередь уничтожали интеллигенцию, цвет на-

ции. Чаще всего это были умные, образованные, честные, по-

рядочные люди. Существует такое высказывание: «Если надо

уничтожить государство, то в первую очередь надо уничто-

жить интеллигенцию». Что и происходило. Был разгромлен

авангардный потенциал страны. Уничтожили элиту страны,

ее мозг. Были арестованы великие ученые: Ландау, Королев,

Туполев… В застенках погиб генетик Вавилов и др.

5 Медведев Д. Нет оправданий политическим репрессиям в Рос-

сии // Возрождение надежды. – 2009. – № 5. – С. 1.

229

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а V

О репрессиях в стране

Кого сажали? Правый и виновный, герой Октября и враг

революции, старый большевик и беспартийный, народный

комиссар и рабочий, крестьянин или маршал – все в равной

степени были заложниками системы.

Как тут не вспомнить XVII съезд партии 1934 года. «В эти

годы были арестованы 1108 из 1966 делегатов XVII съезда пар-

тии, большинство расстреляли… Эта расправа была организо-

вана лично Сталиным, поскольку именно на этом съезде вы-

нашивалась идея замены Сталина Кировым. Киров сообщил

об этом Сталину, рассказал о содержании той критики в адрес

Сталина, которая ему, Кирову, известна из кулуарных раз-

говоров на съезде. Сталин поблагодарил Кирова. Последнего

вскоре убили, а вслед за этим уничтожили почти всех участ-

ников съезда» 6, членов и кандидатов в члены ЦК ВКП(б). 108

человек погибли от физических расправ. Что это такое? А ведь

это были лучшие люди страны, лучшие коммунисты.

После убийства С. М. Кирова было репрессировано 20 ты-

сяч чекистов, а также 74 человека военных прокуроров, ко-

торые пытались донести людям правду. Таких людей называ-

ли изменниками Родины, врагами народа, а на самом деле это

были настоящие патриоты Родины.

* * *

Приказы на уничтожение по всему СССР миллионов ни в

чем не повинных людей давали высшие руководители стра-

ны из Кремля.

Известно, что членами правительства Молотовым,

Кагановичем, Ворошиловым, Ждановым подписывались так

называемые расстрельные списки. Всего ими было подписано

1615 списков на 146138 человек, подлежащих расстрелу.

Сталину же в этом случае предъявлялись так называемые

альбомы, где он напротив фамилии ставил цифру «1», что

6 Яковлев А. Сумерки. – М. : Материк, 2003. – С. 225.

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate 230

C h a p t e r V

About the repression in the country

означало расстрел и цифру «2» – заключение в лагеря. Им

было подписано по первой категории 366 списков на 44 ты-

сячи человек.

Последние данные статистики говорят о том, что в годы ре-

прессий было арестовано 46 миллионов человек, из них рас-

стреляно 19 миллионов 7.

В свое время царь Александр III ввел внесудебное «особое

совещание». Это означало, что судили людей без суда и за-

щитников. Но при этом нельзя было приговаривать человека

к смертной казни. Сталин же дал эту возможность «особым

совещаниям». Людей расстреливали.

Известен факт, когда за 2 часа рассмотрели 800 дел.

Приговоры выносились быстро. Иногда для вынесения при-

говора заключенному отводилось 3 минуты. Обвинения сле-

дователей были абстрактными, без каких-либо фактов и до-

казательств. Как говорили тогда: «Был бы человек, а дело

найдется».

Позднее Ульбрих, Ежов и Вышинский ввели тройки, ко-

торые имели такие же полномочия, что и «особые совеща-

ния». Гражданских лиц могли судить военные трибуналы,

транспортные суды и т. д. Судили без адвокатов и зрителей.

«Тройка» выносила приговор без права обжалования. На суде

подсудимому не давали слова.

* * *

Репрессии в годы террора планировались. Были секрет-

ные указания партии и НКВД о сроках проведения операций.

По регионам спускались цифры лиц, подлежащих арестам и

расстрелам. Иногда сообщались изменения этих цифр в сто-

рону увеличения. Все это согласовывалось с Москвой, что-

бы получить одобрение. Увеличение лимитов утверждалось

7 Нумеров Н. Отверженные // Возрождение надежды. – 2001. –

№ 4.

231

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а V

О репрессиях в стране

на бюро ЦК ВКП(б). Руководители регионов порой просили

увеличить «лимиты» – плановые цифры. Ведь заключенные

были самой дешевой рабочей силой.

Например, по Свердловской области был спущен «лимит»

арестовать по I категории 4 тысячи человек, а по II – 6 тысяч

человек.

После выполнения такого «лимита» начальник НКВД об-

ласти доложил, что есть возможность перевыполнить план.

Вот такое было положение! Расстреливали в Свердловске,

Нижнем Тагиле, Красноуфимске, Ирбите 8.

Заключенных отправляли на тот свет и то по разнарядке.

Маршал Г. К. Жуков по этому поводу говорил: «Они, засу-

чив рукава, с топором в руках рубили головы… Как скот, по

списку гнали на бойню: быков столько-то, коров столько-то,

овец столько-то…

Если бы только народ знал, что у них с пальцев капает не-

винная кровь, то встречал бы их не аплодисментами, а кам-

нями».

Смерть миллионов людей на совести Сталина. Ему уда-

лось представить своих соперников – Бухарина, Рыкова,

Каменева, Троцкого – как врагов народа. Никто не мог спа-

сти человека, которого Сталин запланировал убить. Были

расстреляны крупные военачальники – Тухачевский, Якир и

другие. Он перемолол всю свою родню.

Все происходило очень тихо, ночами: аресты, допросы,

пытки, расстрелы. Делалось так, чтобы никто ничего не знал

и не слышал. Иногда расстрелы осуществлялись сразу же по-

сле вынесения приговора. Родственникам при этом сообща-

лось, что осужден без права переписки, а человек-то уже дав-

но был на том свете.

А иногда расстреливать не торопились, так как эти люди

составляли бесплатную рабочую силу.

Если же родственники оказывались «назойливыми» и на-

чинали хлопотать, то их тоже арестовывали.

8 Возрождениенадежды. – 2001. – № 1. – С. 1.

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate 232

C h a p t e r V

About the repression in the country

* * *

Не было в стране ни одной стройки, на которой не работа-

ли бы заключенные. Они были средством решения экономи-

ческих задач страны. Невинно осужденные вносили большой

вклад в строительство разных объектов народного хозяйства,

выполнение планов пятилеток, восстановление народного хо-

зяйства после войны. Без них в то время государство не могло

обходиться. Эти люди представляли в те времена бесплатную

рабочую силу. Репрессиями запугивали и свободных людей,

которые работали за гроши. Руками заключенных создава-

лись угольная, металлургическая, золотодобывающая про-

мышленность.

Были построены каналы: Беломоро-Балтийский (построи-

ли быстрыми темпами, за четыре года, смертность была семь-

сот человек в день), Волго-Донский, Ферганский и другие.

Строили вручную, в холод, морозы. Орудиями труда были ло-

паты, кайло, тачки, носилки. Люди гибли тысячами от исто-

щения.

Заключенные строили автомагистрали, железные дороги,

шахты. Работали на лесозаготовках, добыче нефти, золотых

приисках. Известно, что Колыма дала стране тысячу тонн зо-

лота.

Заключенными были построены города Норильск, Дубна,

Магадан, Обнинск, Воркута. В Москве был построен ком-

плекс МГУ. Строили крупные металлургические заводы –

Уралмаш, Магнитку, Азовсталь.

Совершенно ясно, что ГУЛАГ являлся средством решения

экономических вопросов страны. Какую же пользу приноси-

ли расстрелы? Непонятно!

* * *

Сразу же в первые годы Советской власти большевики на-

чали уничтожать церкви. Они взрывались, грабились. Да, им

было чем поживиться. Развернулись репрессии священнос-

233

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а V

О репрессиях в стране

лужителей. Они не могли отречься от своих взглядов и были

расстреляны или высланы в лагеря.

Даже были сфабрикованы документы, как будто народ

просил закрыть храмы. А многие из них, кроме всего проче-

го, были произведениями архитектурного искусства.

Арестовывали за то, что находили в доме Библию. Даже

была пытка с Библией – заключенный на вытянутых руках

должен был держать ее и приседать, пока не падал в изнемо-

жении.

Священнослужителей заставляли идти на клятвопресту-

пление – раскрывать тайну исповеди.

Еще в годы работы в институте, в наше время, мне прихо-

дилось слышать о студентах, кто посещал церковь, венчался,

крестил детей и т. д. Их разбирали в группах, на комсомоль-

ских собраниях. Хотя всем известно, что церковное учение

является главным стержнем воспитания духовности, нрав-

ственности людей. Чего нам очень не хватает сейчас.

В настоящее время церкви восстанавливаются. Их строи-

тельство идет быстрыми темпами. Им возвращаются ценно-

сти, сохранившиеся в музеях страны. По телевидению транс-

лируются праздничные религиозные службы. Руководители

государства уделяют церкви большое внимание.

* * *

Следующим этапом деятельности большевиков была кол-

лективизация крестьян, их раскулачивание (1929–1930 го-

ды). В этот период было репрессировано пятнадцать миллио-

нов российских мужиков, трудолюбивых крестьян. При этом

конфисковывали все нажитое ими хозяйство, а также полу-

ченное ими от предков. Их называли кулаками и семьями

ссылали в необжитые районы страны.

Был издан Указ «Об охране социалистической собственно-

сти». В голодные годы расстреливали крестьян, которые не

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate 234

C h a p t e r V

About the repression in the country

отдавали зерно. За горсть зерна приговаривали к расстрелу.

Среди заключенных были такие, которые унесли с поля не-

сколько колосков. Карали за зерно, которое откапывали из

мышиных норок.

Помню, когда я приходила в деревню к сестре, то мы с под-

ружками ходили на гумно собирать оставшиеся после обмо-

лота колоски. Делали это тайно, чтобы нас никто не увидел.

Массовый террор в стране уничтожил казачество (семьде-

сят процентов). А это были зажиточные семьи (два миллиона

человек). Их дети еще долго носили клеймо «дети врагов на-

рода». Как сказал А. Солженицын: «Политический геноцид

над казачеством не имеет аналогов. Работящий казак был

уничтожен. Остались голытьба да деды Щукари, которые

стремились получить портфели, власть, что было для них ис-

точником обогащения».

Все это позволяет сделать вывод, что крестьянство в России

было уничтожено.

* * *

В начале войны почти вся кадровая армия погибла на гра-

нице при отступлении. Многие солдаты были взяты в плен. К

концу 1941 года в плену оказалось три миллиона триста во-

семьдесят тысяч человек (статистика). Солдаты попадали в

плен при окружении, потере сознания, ранении…

Наши солдаты в плену вели себя достойно. Совершали по-

беги, диверсии…

При освобождении территорий нашими войсками всех

пленных объявили изменниками Родины и из немецких ла-

герей перегнали в советские, дав при этом им срок заключе-

ния 10 лет.

Был у нас сосед Филипп Иванович. По национальности

украинец. Попал в плен со своей воинской частью, где слу-

жил в первые дни войны. После освобождения из плена наши-

235

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а V

О репрессиях в стране

ми войсками получил срок заключения десять лет, который

отбыл полностью. Вернулся, создал семью. Работал слесарем

на заводе. Это был довольно приятный во всех отношениях

человек. Скучал по Родине – Украине, где у него после войны

из родных никого не осталось. Мы часто слышали, как он на-

певал украинские песни.

Иногда рассказывал, что ему пришлось пережить в пле-

ну. По его лицу при этом текли слезы. Какие издевательства,

унижения приходилось переживать нашим людям! 9

Только в 1955 году военнопленные получили реабилита-

цию. Русскому народу был присущ патриотизм – об этом на-

писано много книг. Да, это вполне заслуженно.

* * *

Сажали за политические взгляды, социальное происхо-

ждение, принадлежность к несуществующим организациям,

национальность… Репрессиям подвергали людей разных на-

циональностей: немцев, карачаевцев, калмыков, чеченцев,

ингушей, цыган, поляков, эстонцев, латышей, литовцев и

других.

Давали двадцать пять лет за клевету на политический

строй, десять лет за недоносительство. Я знала двух женщин,

которым дали по десять лет лагерей за недоносительство на

мужей. И они их отсидели полностью в Актюбинском жен-

ском лагере № 26 (Казахстан).

9 В Германии он попал на работу к одному немецкому фермеру. Его

хозяин увлекался выездными лошадями. В обязанности пленного ра-

ботника входило ухаживать за лошадьми. А во время конных прогу-

лок, порой с гостями, он был в роли кучера. Хозяин любил быструю

езду. Для того чтобы гости получили большее удовольствие, от кучера

требовали, чтобы он соскочил с козел и под улюлюканье и смех гостей

бежал рядом с повозкой. Требование хозяина выполнялось до тех пор,

пока Филипп Иванович в изнеможении не падал.

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate 236

C h a p t e r V

About the repression in the country

В Сталинские времена было дано указание прекратить

освобождение заключенных из лагерей и тюрем, у которых

заканчивался срок. Порой они считались вольнонаемными и

по-прежнему продолжали работать. Или их отправляли в бо-

лее глухие места. В этом случае никаких паспортов, докумен-

тов не выдавалось.

Когда читаешь такое, понимаешь, что нет в мире ни весов,

ни иных точных приборов, позволяющих определить объем и

уровень ужасных страданий, которые выпали на долю наших

людей: зверские пытки, тяжелый рабский труд, бесконечные

унижения и оскорбления достоинства, бесконечный голод и

холод Сибири и Крайнего Севера с их кошмарными лагерями.

Лагерников одевали в полосатую одежду. На шапке, спине

и на бедре левой ноги писали номера. За маленькую провин-

ность сажали в карцер.

Особо содержались уголовники, «воры в законе». Они за-

частую не работали и были помощниками надзирателей 10.

* * *

Кто же конкретно творил террор? В стране еще живы люди,

причастные к репрессиям. Они еще живут и сейчас. Очень мно-

го людей работало во времена террора начальниками лагерей,

следователями, конвоирами, надзирателями… Их тоже было

миллионы. Но никто из них не покаялся, не написал своих вос-

поминаний. А ведь кто-то расстреливал заключенных, отправ-

лял людей в ссылки. У них были дети как и мы, а сейчас уже

внуки и правнуки. Их потомки живут и сейчас. Чувствуют они

себя хорошо, намного лучше, чем мы – дети «врагов народа».

Совершенно ясно, что наши родители не были врагами наро-

да. Все это понимали, но делали свое черное дело. Как говори-

ла Анна Ахматова: «Все люди страны в те времена делились на

тех, кого сажали, и тех, кто сажал».

10 Яковлев А. Сумерки. – М. : Материк, 2003. – С. 174–175.

237

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а V

О репрессиях в стране

* * *

О репрессиях, творившихся в нашей стране долгое вре-

мя, не принято было говорить. Вероятно, потому, что стране

стыдно перед самой собой. Да и вообще упоминать не реко-

мендовалось. Все, конечно, об этом знали, были очевидца-

ми, как увозили по ночам родственников, соседей, знако-

мых. Как отправляли детей в специальные детские дома,

как рушились карьеры и жизни известных ученых, деяте-

лей искусств, командиров армии. Все об этом знали и мол-

чали.

Страшная правда открылась позже, когда пострадавшие

в этом кошмаре получили возможность рассказывать о нем

другим. Это произошло в начале 90-х годов прошлого сто-

летия, когда в газетах и по телевидению стали сообщать от-

крытую информацию о жертвах сталинского режима (во

времена Б. Н. Ельцина). Именно благодаря еще живым

участникам тех страшных событий сейчас все больше узна-

ем об этом трагическом периоде в истории нашей страны.

Репрессии привели к тому, что духовность, нравствен-

ность людей стала угасать. Оставшиеся люди стали какими-

то закостенелыми, скованными, хотя после репрессий

прошло уже много лет. Чувствовалась неуверенность в за-

втрашнем дне. Объяснить это можно тем, что население

страны было запугано. Народ долгое время держали в стра-

хе. Люди боялись друг друга, боялись контактов с родствен-

никами репрессированных. В те годы никто не был уверен

в своей безопасности. Ложась вечером спать, никто не мог

быть убежден, что ночью его не арестуют. Люди были раз-

общенными, не доверяли друг другу. Им потребуется еще не

одно десятилетие, чтобы вновь обрести внутреннюю свобо-

ду и доверие.

В стране была создана целая система насилия, ГУЛАГ,

которая обеспечила государству полное подчинение народа.

Сколько жестокости, несправедливости пришлось пережить

нашим людям! Только хотелось бы знать – во имя чего?!

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate 238

C h a p t e r V

About the repression in the country

* * *

Нам, детям, внушалось, что мы живем в самой счастливой

и справедливой стране. Никто из нас не думал, что в дальней-

шей нашей жизни мы будем не такими, как все.

Статистика говорит, что у 60–65 процентов детей репрес-

сированных родители были расстреляны. Более тридцати ты-

сяч детей остались без обоих родителей 11.

Что пришлось нам испытать, только Бог знает. Об этом

говорит жизнь, прожитая мною. Детство и ранняя юность

прошли в голоде. А это ни много ни мало десять лет (с 1937

по 1947 годы, описанные в этой книге). Отец и мать броше-

ны в тюрьму, а мне в полной мере пришлось испить горькую

чашу преследований и ограничений как дочери «врага наро-

да». Я всю свою жизнь ждала ответа на вопрос – за что?

* * *

Хочется рассказать о том, какие испытания приходилось

переживать детям «врагов народа», если они хотели полу-

чить образование. Вот судьба Феклы Ивановны.

Она происходила из семьи раскулаченных крестьян. Семья

была выслана в ссылку в Каменский район Свердловской об-

ласти. Вначале жили в землянках, потом в бараках.

В марте 1938 года отца арестовали, и через полвека семья

узнает, что он был расстрелян.

Фекле очень хотелось получить образование. Окончив

школу с отличным аттестатом, она в 1944 году пытается по-

ступить в Свердловский педагогический институт. Комиссия

при собеседовании ее отвергла, сказав: «Идите, девушка, и

чтобы через 24 часа вас не было в Свердловске», когда они

узнали, что семья на поселении.

11 Возрождение надежды. – 2002. – № 4. – С. 1.

239

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а V

О репрессиях в стране

Высшее образование Фекле удалось получить уже в хру-

щевские времена. Она окончила университет и стала работать

сельским учителем. Затем заочно закончила аспирантуру,

защитила диссертацию при МГУ. Ее научные исследова-

ния вошли в многотомный словарь русских говоров. Затем

она работала преподавателем в вузах Тобольска, Абакана,

Шадринска.

В 1987 году вернулась с матерью в Каменск и стала прово-

дить большую работу в обществе «Мемориал» 12.

Другой случай. В молодости у меня была подруга Наташа

Евдокимова. В ее семье был младший брат, окончивший се-

милетнюю школу. Семья из местных жителей. Брат Наташи

учился в школе и дружил со своим сверстником, который яв-

лялся переселенцем из немцев Поволжья.

Друзья решили поступить вместе в Свердловский элек-

тромеханический техникум. Поехали сдавать докумен-

ты. У Наташиного брата их приняли, а у его друга нет. Вот

так-то!

Или другой пример. С Зинаидой Антоновной Тарасевич я

познакомилась на одном из всероссийских совещаний по про-

блеме репрессий.

Меня очень взволновала, поразила судьба этой женщины!

Ни в одном литературном произведении не найти подобной

судьбы.

Зина (так я ее буду называть) происходила из семьи бело-

русских крестьян, которых в период коллективизации назва-

ли кулаками. Никакие это были не кулаки. Среди них были

люди среднего достатка и даже бедняки.

Семьи крестьян в те времена были довольно многодет-

ные. Семья матери Зины состояла из одиннадцати человек.

Случилось так, что в период голода в Белоруссии умерло не-

сколько детей. А основная часть семьи погибли по дороге

12 Шестернина Н. Пусть щедрой будет судьба // Возрождение на-

дежды. – 2001. – № 5.

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate 240

C h a p t e r V

About the repression in the country

в ссылку на Север. Из всей семьи в живых осталась только

мать.

Семья отца была также крестьянской. В ней было пятеро

сыновей.

Их дальнейшие судьбы: двое братьев погибли в ГУЛАГе,

один был расстрелян. Отца Зины отправили в ссылку на Север.

Последний из братьев остался живым. Семьи ссыльных везли

очень долго на Север, зимой, в скотских вагонах. Их сопро-

вождали неимоверный холод, голод, порой не давали воды…

Возникали болезни. Люди массово умирали. Довезли до го-

рода Великий Устюг Вологодской области. Поселили в церк-

ви, где были четырехэтажные нары, на полу конский навоз

(для утепления). Очень мало давали воды. Ее не хватало даже

для умывания, не говоря уже о том, чтобы вскипятить чай.

В условиях, в которые попали люди, не выжили бы и живот-

ные.

Человек оттого, может, и стал человеком, что был физиче-

ски крепче, выносливее любого животного (Г. Жженов).

После этого переселенцев перевезли на четвертое отделение

Охтомы Архангельской области. Руками ссыльных быстро

были построены бараки ( за 35 дней). Ее отец и мать стали ра-

ботать рубщиками леса. Как говорила Зина: «У мамы на пле-

чах были мозоли от таскания бревен». Условия были жуткие.

В каждом бараке жило по восемьдесят человек. В них зимой

был сильный холод. На весь барак одна печь. На ней суши-

ли рабочую одежду, которая не всегда просыхала. Постоянно

слышались стоны, слезы, проклятья… Ночью темнота, элек-

тричества не было. Жильцы изможденные, доходяги. Много

людей умирало. Выживали только самые крепкие, физиче-

ски сильные.

Кладбище поселка каждый день заполнялось умершими.

Оно периодически запахивалось, чтобы не оставалось следов

преступлений.

И в то время все же находились честные, порядочные ком-

мунисты, такие, как секретарь Северного райкома партии

241

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а V

О репрессиях в стране

Барминов, который не мог смириться с этим беспределом.

Он написал письмо Молотову со снимками бараков. После

этого его арестовали и убили (на допросах замучили). Это был

человек в расцвете сил. Ему не было еще сорока лет. И вот, от-

чаявшись, мать Зины говорит Антону (будущему отцу Зины):

«Нам надо родить ребенка. Ясно, что мы все погибнем и ни-

кто не сможет рассказать, что произошло с нашими семья-

ми». Антон возражал, говоря: «Ребенок погибнет, как и мы».

Мать настаивала.

И вот… родилась Зина. После родов женщины освобожда-

лись от работы только на один месяц, потом снова на лесо-

повал. Отец и мать зачастую работали на разных лесоучаст-

ках, что осложняло жизнь младенца. Для ребенка не было

ни пеленок, ни каких-либо тряпок. Выручали старые тело-

грейки.

Рос ребенок слабеньким, недоразвитым от голода и

страха. Когда она стала ходить, как говорит Зина: «Я ела

печку. Послюнявлю пальчик и выскабливаю из нее глину.

Вкусно было!» Сорвать ягодку в лесу можно было только

украдкой.

Началась война. В 1942 году отца забрали на фронт.

Девочке исполнилось пят лет. Жить стало еще хуже. Ее тело

стало покрываться струпьями. Мать почувствовала, что ско-

ро конец ребенку. На свой страх и риск взяла мешок, сдела-

ла в нем дырку для дыхания, посадила в него ребенка и по-

шла пешком к центральному поселку Охтомы. За такое она

могла получить наказание. Но мать, рискуя собой, спасала

ребенка.

В Охтоме ей удалось устроиться на работу в больницу сани-

таркой. Все-таки это не лесоповал. О ее побеге с лесоучастка

как-то забыли. Ведь шла война. Питание было скудное. Ели

траву. За ребенком присматривала повариха. Как выжили,

трудно представить!

Немного отвлекусь. В 1997 году Котласское объединение

«Совесть» в пос. Макарихе, Архангельской области, устано-

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate 242

C h a p t e r V

About the repression in the country

вило памятник жертвам коллективизации. На нем написаны

слова: «Вечная память детям, лишенным крова и пищи, де-

тям, бродившим с сумою нищей, детям в этапе и ссылке по-

гибшим, детям в руках матерей застывшим». Зина говорит:

«Сколько я живу, сохраняю теплые чувства о северянах. Я не

сомневалась в том, что памятник они поставят. Чувствовала

моя душа, что так и будет».

На войне ее отец был ранен. У него ампутировали руку, был

разорван бок, в голове и шее осколки. Но он выжил. После го-

спиталя в 1944 году ему разрешили ехать на все четыре сторо-

ны. Куда ехать? Опять в Охтому, где у него жена и дочь? Это

означало смерть. Никто в это время не собирался освобож-

дать высланных.

Тут помог его брат, который не попал под репрессии.

Отец отыскал его в Минске. Он жил в бараке с женой в ком-

нате двенадцать квадратных метров. Отец пытается забрать

к себе жену и дочь из Охтомы. Но куда бы он ни писал, ото-

всюду приходили отказы. Кто-то посоветовал ему написать

М. И. Калинину в Москву, что он и сделал. После этого семью

освободили из ссылки. Произошло это в 1945 году.

Девочка из ада попала в столицу. Как она при этом себя

вела? Как Маугли в большом городе. Все-то для нее было нео-

бычно и вызывало удивление. Кругом высокие дома. Был но-

ябрь, но она все-таки она пошла в первый класс. Ей уже ис-

полнилось 8 лет. Школа была трехэтажная, светлая. Все ее

удивляло: туалет с унитазом, умывальники с кранами, из ко-

торых текла вода, кругом электричество. А ученицы в корич-

невых платьях с передниками! А какие дети! Как они рас-

сказывают стихи, решают задачки, отвечают учителю на его

вопросы! О чем они говорят? Ничего не понимала. В итоге ее

оставили на второй год.

Зина удивлялась всему. Однажды перед праздником

Великого Октября она зашла в школу. Ей навстречу по лест-

нице бежала девочка в белом переднике с большим белым бан-

243

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а V

О репрессиях в стране

том на голове. Это у нее вызвало восклицание: «Ой, что это та-

кое?» Такое же удивление она испытала, когда ее родители

повели в детский парк, в котором она впервые увидела кару-

сели, качели и другие аттракционы… В результате репрессий

в зонах и ссылках появились дети-маугли. Это был не един-

ственный случай. Такое происходило не в тропической стра-

не, а в нашем государстве.

Зина была худенькой, слабенькой девочкой. Она еще

очень долго отходила от прошлой жизни, но училась упор-

но. В 1955 году окончила 10 классов и поступила учиться

на физико-математический факультет (отделение математи-

ки пединститута), который успешно окончила в 1960 году.

Затем стала работать учителем математики в школе.

В стране начали внедряться вычислительные машины.

Она влилась в новое направление, стала изучать програм-

мирование, и из нее вышел хороший специалист. Стала ра-

ботать математиком-программистом методов планирования

при Госплане БССР. Вот такая судьба! В жизни ее выручило

большое стремление к учебе.

Об отношении к малолетним детям «врагов народа» гово-

рил такой факт. В ссылке находился калмыцкий поэт Давид

Кугультинов. В то время он работал счетоводом. Однажды

ему поручили провести инвентаризацию в Доме младенца

Норильского лагеря. Вот что он пишет: «Переступил порог –

дети. Огромное количество детей до 6 лет. Номера на спине

и на груди. Как у заключенных. Это номера их матерей. Они

привыкли видеть возле себя только женщин, но слышали,

что есть папы, мужчины. И вот подбежали ко мне, голосят:

«Папа, папочка». Это самое страшное – когда дети с номера-

ми. А на бараках: «Спасибо товарищу Сталину за наше счаст-

ливое детство». Не могу без слез писать и читать эти строки!

В начале войны было даже секретное указание Сталина –

не давать в руки детям «врагов народа» грозное оружие. Как

это все страшно!

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate 244

C h a p t e r V

About the repression in the country

* * *

Мне часто говорят – забудьте о репрессиях, нельзя жить

прошлым. Нет. Беспамятство – верный путь к повторению.

Забыть прошлое – это повторить его. Забывать нельзя. Ведь

это была целая эпоха в истории нашей страны!

С уходом из жизни непосредственных свидетелей этих со-

бытий многое потеряется, но человеческую память убить

нельзя, а русскую душу в особенности.

Такого страшного беззакония не было ни в одной стране.

Хотя репрессии были и в других странах. Может быть, где-то

есть и сейчас... Но в таких масштабах, как у нас, не было ни-

где. Это была массовая кровавая мясорубка 13.

30 октября в истории нашей многострадальной России осо-

бенный день – это день памяти жертв политических репрес-

сий. Он вобрал в себя торжество жизни, глубокую скорбь,

презрение, осуждение палачей тоталитарного режима, по-

правших закон, человечность, совесть. В этот день вместе со

всей страной люди склоняют головы перед памятью тех, кто

был расстрелян, сослан в ссылку, потерял своих родных…

На митинге в этот день люди обычно не шумят, в отличие

от других митингов, не толпятся, в их руках нет плакатов,

транспарантов… Они стоят молча, скорбно держа в руках жи-

вые цветы. Эти цветы они могли бы положить на могилы сво-

их близких, знакомых, если бы они знали, где те похороне-

ны.

Политически репрессированные люди другой психологии.

Злоба и месть им чужды. Они не будут бороться за свои права,

не будут их отстаивать. Они никого не клянут, даже в чем-то

прощают. Только обида живет в каждом из них.

Эти люди до сих пор все еще боятся. Наблюдается, что ми-

тинги 30 октября (в особенности в регионах) какие-то безли-

кие, бессодержательные. Часто слышишь речи только о том,

13 Яковлев А. Сумерки. – М. : Материк, 2003. – С. 134.

245

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а V

О репрессиях в стране

что этого забывать нельзя. Нельзя забывать этот ужасный пе-

риод жизни нашей страны и пострадавших людей. Но не слы-

шишь, чтобы выступал депутат или представитель админи-

страции с осуждением тоталитарного режима.

В настоящее время в некоторых городах и населенных

пунктах сооружены памятники жертвам политических ре-

прессий. В Свердловске построен единственный в России ме-

мориал, где на бронзовых плитах отлиты фамилии 18 454

расстрелянных в период репрессий. Встает вопрос – почему

же в Москве до сих пор нет памятника репрессированным?

Разве жертвы сталинских репрессий не достойны памяти?

Обычно люди в этот день собираются около памятного зна-

ка – Соловецкого камня. В свое время М. С. Горбачев пред-

лагал преобразовать Бутырскую тюрьму в музей репрессиро-

ванных. Но этому что-то помешало.

В некоторых регионах изданы «Книги памяти жертв поли-

тических репрессий».

Реабилитированные люди живут довольно скромно, даже

бедно. Они не могли занимать высокой должности в свое вре-

мя. Зарплаты у них были небольшие, а отсюда и пенсии, да

еще и здоровье подорвано.

С передачей этой категории населения с федерального на

региональный уровень материальное положение стало раз-

ным. Одни получают пожизненные компенсации за причи-

ненный им государством как материальный, так и моральный

ущерб – Москва, Петербург, Новгородская, Калининская,

Мурманская области и др. Недавно это осуществилось в

Калужской области. А в других регионах или совсем не полу-

чают или получают мизер. Чем объясняется такое различие?

Ответа нет. Я не могу привести ни одного примера, когда бы

бывший репрессированный стал олигархом или «новым рус-

ским».

Все зависит от отношения к ним региональных властей.

Такое неравенство недопустимо и пагубно отражается на лю-

дях. А ведь всем известно, что «планы-лимиты» в период тер-

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate 246

C h a p t e r V

About the repression in the country

рора спускалось из центра в регионы, и утверждались они на

заседании ЦК ВКП(б). Так почему же теперь место житель-

ства имеет такое большое значение? Получается, что это кри-

терий для определения степени страданий...

* * *

Общеизвестно, что сейчас молодежь или совсем не знает о

репрессиях, или, как говорят они, «что-то слышали». Виной

тому школьные учебники истории. В настоящее время пра-

вительство исправляет такое положение. Что делается кон-

кретно? Поставлено под особый контроль написание нового

учебника истории. В программу средней школы введено изу-

чение трудов А. И. Солженицына, в частности его произведе-

ние «Архипелаг ГУЛАГ».

Нам следует сохранить опыт репрессий. Рано или позд-

но жизнь покажет, что, не разобравшись с прошлым, нельзя

строить будущее.

Отрадно отметить, что руководство страны в настоящее

время чутко реагирует на отдельные негативные явления

жизни народа. При этом нельзя забывать, какое наследство

ему досталось.

В особенности радует свобода слова, печати… Создаются

кинофильмы, раскрывающие эпоху сталинского террора.

Например, «Холодное лето пятьдесят третьего», «Московская

сага», «Дети Арбата», «Королев», «Спасите наши души»,

«Русский крест», автобиографические фильмы о Варлааме

Шаламове, О. Шамаеве, поэте и писателе из Воронежа

А. Жигулине и т. д.

Выпуск таких фильмов заставляет наше поколение еще

раз задуматься над тем, что мы пережили. А молодежь, видя

страдания, несправедливость по отношению к реабилитиро-

ванным, я думаю, сделает для себя выводы. Побольше бы соз-

давалось подобных фильмов.

Г л а в а VI

Выяснение причин

ареста родителей

C h a p t e r VI

Elucidation

of reasons

for the arrest

of parents

248

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

Меня всегда не покидала

мысль о том, почему так жестоко расправились с моими ро-

дителями, а теперь уже и со мной. Я понимала, что происхо-

дящее в то время было во много раз страшнее и бесчеловечнее

того, что пережила я, но для меня это были вторые репрессии.

Используемые методы одни и те же. Хотелось до всего доко-

паться, узнать истину.

Только в конце жизни многое мне стало известно об отце,

а также о матери, ее жизни в заключении. Раньше не только

узнавать, но и говорить об этом запрещалось. Мама в этом от-

ношении была очень осторожна.

Я написала письмо в Управление по Свердловской области

Комитета государственной безопасности. Просила их ответить

на вопросы, где погиб мой отец, где захоронен. Спрашивала о

том, что, может быть, у них остались какие-либо документы,

фотографии родственников, их адреса. В конце концов, про-

сила написать мне, как выглядел мой отец.

Получаю от них ответ – привожу выдержки из пись-

ма: «В архивных материалах содержатся данные, что Ваш

отец Сакович Владимир Адамович умер от гриппозного вос-

паления легких (наверное, от крупозного? – Авт.) 14 октя-

бря 1939 года в стационарном лагпункте (пикет 107) фили-

ала железнодорожного лагпункта, Ерцевского отделения,

Каргопольского управления НКВД СССР.

В связи с расформированием мест заключения, давностью

прошедшего времени и отсутствием лиц, работавших в ука-

занном учреждении, установить место захоронения Вашего

отца не представляется возможным. По информации подраз-

деления УКГБ по Архангельской области, на месте бывшего

лагеря заключенных в настоящее время какие-либо индиви-

дуальные и братские могилы отсутствуют».

В ходе обыска 21 августа 1937 года были изъяты паспорт,

личная книжка красноармейца, 11 разных адресов, письмо

249

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

из Польши и финский нож. Была также изъята залоговая

квитанция на сумму 450 рублей. Никаких личных докумен-

тов и фотокарточек отца не сохранилось. В одном докумен-

те указано, что он имел рост 171 см, серые глаза, волосы чер-

ные. В заключение фраза: «Другими данными о его личности

не располагаем».

Вот такой ответ получила. Это все, что узнала об отце 30 ян-

варя 1989 года.

В этом же письме сообщалось, что в Свердловской обла-

сти будет сооружен памятник жертвам политических ре-

прессий. В настоящее время идет сбор денежных средств на

сооружение памятника. Послала деньги. Хотелось узнать

больше.

Снова написала письмо с просьбой сообщить, какие об-

винения предъявлялись отцу. Последовал ответ: «Вашему

отцу вменялось в вину, что он якобы имел связи с профа-

шистски настроенными лицами, выказывал сочувствие

арестованным троцкистам, распространял пораженческие

настроения, т. е. якобы виновен в преступлениях, предусмо-

тренных п. 10, ч. 1 УК – «пропаганда и агитация, содержа-

щие призыв к свержению, подрыву и ослаблению Советской

власти»… Пункт 6, статья 58 УК предусматривает наказа-

ние за шпионаж в пользу иностранного государства (даже

не указано какого!), контрреволюционных организаций или

частных лиц. В 1940 году при пересмотре его дела по жалобе

отца этот пункт был отменен за недоказанностью, и срок со-

кращен до 5 лет».

Ему сократили срок, когда его уже не было в живых! Зачем

наши органы занимались такими вопросами? Человек был

уже на том свете. Постепенно стала накапливать сведения об

отце. До этого времени и писать боялись. Всю жизнь страда-

ли неизвестно за что. Поняла, что эти данные были выписа-

ны, по-видимому, из следственных дел. Узнала, что теперь

эти дела рассекречены, и их можно прочесть. Это было во вре-

250

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

мена Б. Н. Ельцина. Решила поехать в Свердловск и все уви-

деть своими глазами.

Поехала поездом. Был ноябрь. Погода хмурая, переменчи-

вая. На Урале было уже довольно холодно, естественно, в ва-

гонах – тоже. На душе было мрачно. Под стук вагонных колес

все время думала, думала о нашей семье...

Приближалась моя родина – Урал. За окном мелькали род-

ные пейзажи. Мой родной лес, местами перелески, неболь-

шие речки с лугами – все это напоминало детство и юность.

Поверхность земли всхолмленная, встречались небольшие

горушки. Мне казалось, что здесь и дышалось иначе. Воздух

прозрачен, напоен ароматом. Утром проезжали Златоуст,

увидала, как рабочие шли на утреннюю смену на завод. Это

был сплошной поток людей. Что-то шевельнулось в моей

душе. В нашем городе в детстве часто наблюдала такую кар-

тину. Людские потоки поглощали жерла заводов.

Ехала домой, где не была уже двадцать лет. В вагоне стали

слышны разговоры с нашим милым уральским акцентом. Все

это вызвало во мне теплое, родное чувство.

Приехала на железнодорожный вокзал Свердловска. Лил

сильный холодный дождь со снегом. Еще в вагоне почувство-

вала недомогание. Поезд пришел поздно вечером. Куда идти?

К тому же поняла, что у меня высокая температура. Зашла

в вокзал – людей уйма. Кто спит на сиденьях, кто на полу.

Что делать? Направилась в комнату отдыха и стала просить

работницу, чтобы она дала мне место для ночлега. Взглянув

на меня, она, видимо, поняла, что мне плохо. Плохо было не

только от температуры, но и от мыслей, которые переполня-

ли меня.

– Вам плохо? – спросила дежурная. – Идите в медпункт.

– Да, у меня, кажется, температура, – ответила я ей.

– Нам запрещено брать отдыхающих с температурой.

Прошу, молю ее дать мне место для ночлега. Идти в мед-

пункт мне нельзя. Там могут отправить в больницу. Тогда что

251

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

буду делать? Мне надо решать дела, ради которых я приеха-

ла. Дежурная, видимо, прониклась ко мне сочувствием.

– Я дам вам место, но никому не говорите, что у вас темпе-

ратура, иначе у меня будут неприятности, – сказала она.

Легла в кровать. За окном курсируют поезда. Совсем как в

детстве! Дома, я дома!

Проснувшись утром, чувствовала себя намного лучше.

Вышла из вокзала.

Мой любимый Свердловск! В районе вокзала он мало из-

менился. Поехала в центр города и стала искать Комитет го-

сударственной безопасности. Вот тут-то заметила, как похо-

рошел город. Много стало новых зданий, некоторые были

высотными. Сохранились и старые, те, в которых мне когда-

то приходилось бывать. Это театр оперетты, оперный и дра-

матический театры, Площадь 1905 года и другие знакомые

места.

Снова нахлынули воспоминания. Когда училась в технику-

ме после войны, времена были еще тяжелые. В Свердловске у

нас пересадка. Мы всегда использовали это время, чтобы схо-

дить на дневной или вечерний спектакль в театре. Однажды

пошли в оперный театр. Дорогой в магазине увидели, что про-

дают подсолнечную халву без карточек. Для нас это было что-

то необыкновенное. Мы уже не помнили ее вкуса. Купили

много халвы. А где и как ее съесть? Как хотелось хоть немно-

го откусить! Времени до начала спектакля оставалось мало.

Завернув в бумагу, убрали ее в сумки. Слюнки текли, так хо-

телось ее поесть!

Сели кучкой на балкон в театре (билеты брали всегда де-

шевые) на первый ряд. Погас свет, зазвучала увертюра, – мы

развернули свои свертки и стали есть халву, откусывали по

полному рту. Сидевшие рядом люди смотрели на нас и не по-

нимали: что это мы едим так жадно? Кончилась увертюра, от-

крылся занавес, – быстро убрали остатки трапезы в сумки и

приобрели надлежащий вид.

252

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

...Подхожу к зданию Комитета государственной безо-

пасности. Это небольшое двухэтажное здание серого цвета.

Открываю дверь и думаю: «Неужели это явь?» Никогда не

предполагала, что приду в это учреждение. Всю жизнь его бо-

ялась как огня! Встретил меня дежурный. Доложил. Вышел

их работник. Очень любезно поздоровался со мной. Узнав, от-

куда я, очень удивился, что так издалека приехала. Я сказа-

ла ему:

– Я приехала для того, чтобы прочитать следственные дела

моих родителей. Хочу все увидеть своими глазами.

Посадили меня в комнату за стол. Принесли две папки

дела отца. Разрешили читать. Рядом, с другой стороны сел

их сотрудник. Сначала не поняла, почему он со мной остал-

ся. В его присутствии чувствовала себя неловко. По наивно-

сти говорю ему:

– Я буду долго читать. Наверное, это вас отвлечет от ра-

боты.

– Ничего, – успокаивает он. Продолжает сидеть и смотреть

на меня, по-видимому, следит за тем, что я делаю.

Опять говорю ему:

– Может быть, вы что-нибудь почитаете? Чем-то займе-

тесь?

– Так надо, – отвечает он мне.

Тут поняла, что он следит за мной для того, чтобы не сде-

лала чего-нибудь неположенного: не вырвала листок из

дела и т. п. Прекратила разговоры с ним.

Читать сразу не смогла. Слезы застилали глаза. Еле сдер-

живала себя, чтобы не разрыдаться. Это плюс к тому, что у

меня была высокая температура. Почитала половину дня.

Находясь в таком состоянии, естественно, порой не могла

глубоко вникнуть в написанное. Рабочий день кончался, и

мы договорились, что встретимся во второй раз.

Представляю, какой у меня был вид: вся заплаканная,

больная. Обратилась с просьбой, чтобы мне помогли получить

253

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

номер в гостинице (в то время это было очень сложно). Выдали

талон в гостиницу, недалеко, в центре города. Вышла – ноги

подкашиваются, сил нет, не могу идти. Собралась с духом, по

пути зашла в аптеку и купила кое-каких лекарств. Попав в

гостиницу, думала только об одном – скорее лечь в постель,

что сразу и сделала, выпив лекарств. Лежу. Уснуть не могу.

В голове переплетаются мысли. Пытаюсь анализировать то,

что прочла.

Вдруг – стук в дверь. Заходит врач и спрашивает о моем

состоянии. Прослушала меня, дала советы по лечению, ска-

зав, что если буду плохо себя чувствовать, следует сказать об

этом дежурной по этажу. Поблагодарила ее. Когда она ушла,

подумала: как же обо мне узнала врач в гостинице? Я же ни-

кому ничего не говорила. Потом поняла, что это дело рук ра-

ботников государственной безопасности. Вероятно, мой вид и

состояние настолько на них подействовали, что они решили

позаботиться обо мне. Вот ведь какие они оказались чуткие

люди!

Проснулась утром. Состояние мое стало намного лучше.

Слегка позавтракав, снова пошла в КГБ. Села за стол и про-

должила читать дело отца.

Подумала: как это не догадалась, ведь мама до сих пор не

реабилитирована. Попросила дело мамы. На этот раз при-

несли мне одну папку. Читаю. Слезы, слезы, слезы... Ничего

не могу с собой поделать. Попросила, чтобы мне дали справ-

ку и о ее реабилитации. К концу дня мне опять стало хуже.

Закончила чтение. Взяла справку о маме, не читая, вся в сле-

зах, положила ее в сумочку.

Планировала после Свердловска поехать в города, где

прошли мои детство и юность, встретиться с родственника-

ми и друзьями. Подумав, поняла, что сделать это не смогу.

Уж очень плохо себя чувствовала, чтобы совершить такое

турне. Решила ехать домой, попросила, чтобы мне дали бронь

насамолет.

254

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

* * *

Что же я узнала из следственных дел отца и матери?

При чтении меня поразила безграмотность следователей.

Например, они пишут: «безпортейный», «крытиковали»,

«Ашхабат», искажают и другие общеупотребительные, часто

встречающиеся слова. Это показывает, насколько «грамот-

ны» были эти люди. Несмотря на это, следователь умел до-

прашивать. Сколько же было таких «умельцев»? Бездари су-

дили людей.

В глаза бросился один из протоколов допроса: написано

две строчки текста – стоит роспись отца, следующие четыре

строчки – опять роспись. В одном протоколе допроса – всего

девять его росписей. Мне стало непонятно, – зачем это дела-

лось? Предполагаю, что, наверное, били и по каждому поводу

требовали подтверждение росписью. А может, и не так.

Маленький фрагмент допроса:

«– Вы обвиняетесь в антисоветской агитации. Признаете

ли это?

– Нет, не признаю. Ничего подобного не делал.

– Вы обвиняетесь в том, что состояли членом польской на-

циональной контрреволюционной организации и проводили

по ее заданию работу.

– Нет, не состоял.

– Вы обвиняетесь, что по заданию организации поддержи-

вали связь с разведывательными органами и проводили раз-

ведывательную работу.

– Нет, не проводил».

Любимая фраза следователей была: «Следствие располага-

ет данными, что вы имели... » и т. д. Какими же данными они

располагали, когда в протоколах не упоминалось ни одного

конкретного факта обвинения? Какая-то надуманность, го-

лословность. Попробуй тут оправдайся. Попробуй что-то от-

рицать, когда нет ничего конкретного. Говорят, и все. Сейчас

255

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

я прихожу к выводу, что, может быть, эти обвинения писа-

лись под «копирку», многим заключенным одно и то же, без

фактов и доказательств.

Приписывали ему связь с «врагами народа» Лаврентьевым

и Турок. Это были его сослуживцы. Лаврентьев был началь-

ником отделения дороги. Его арестовали раньше отца и рас-

стреляли. В газете «Путевка» писали, что он – «враг народа».

Отец отвечал следователю:

– Да, действительно у меня с Лаврентьевым были хорошие

отношения. Один раз был даже у него в гостях.

Он говорил о Лаврентьеве как о хорошем человеке. Можно

ли было тогда говорить о «враге народа» как о хорошем чело-

веке? Одно это говорит о том, насколько правдив был отец, и о

его отношении к людям. Пытались даже приписать отцу гру-

бое обращение с рабочими: ругался, угрожал и т. д. Вот уж

этому поверить не могу. Знаю его, по рассказам знакомых,

как глубоко интеллигентного человека.

Грубость не была свойственна отцу. Это был добрый, участ-

ливый к людям человек. Мама рассказывала мне, что он был

честным, принципиальным, работе отдавался до конца, за

что и пострадал. Это было правдой.

Один весовщик станции бросился под поезд в пьяном виде.

Сколько было написано текста протокола следствия по этому

«обвинению» отца! Находились свидетели, утверждавшие,

что это произошло из-за него. Брат и жена пострадавшего со-

вершенно не обвиняли отца. Они говорили:

– Герман никогда не жаловался на Владимира Адамовича.

Он был изрядно выпивши. Поругался с женой. Пошел на ра-

боту. Начальник не допустил его к работе в пьяном виде.

Нашли вместо него другого человека, а его отправили домой.

Начальник отобрал у него ключи и сказал, что если еще раз

повторится, то он его уволит с работы.

Даже сами родственники сделали заключение о том, что

это было самоубийство в пьяном виде. Ан, нет! Всему это-

256

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

му придали политическую окраску. Вот какое политиче-

ское преступление совершил отец! Сколько бумаги было

исписано по этому случаю! Наверное, следовало бы допу-

стить такого сотрудника в пьяном виде к работе, связанной

с движением поездов. Вот ведь как высасывалось из паль-

ца обвинение!

Сюда же был пришит акт проверки хранения секретных

документов на станции. Тут уж были сплошные «политиче-

ские» обвинения!

Читая все это, думала, сколько людей в стране в то время

занималось созданием подобных «обвинений»! Ведь это была

целая наука – клепать политические обвинения на наших

людей!

Узнав о заключении Лаврентьева, отец где-то сказал:

– Скоро, наверное, и меня арестуют.

Эти его слова были одним из главных фактов его обви-

нения. Чего только ему ни приписывалось, связанного с

этой фразой! Пожалуй, эта фраза была стержнем его обви-

нения.

По содержанию протоколов допросов было видно, что надо

было просто обвинить человека. Это мое твердое мнение после

того, как их прочла. Очень жаль, что в протоколах не писали,

какими пытками сопровождались допросы.

В обвинительном заключении написано следующее:

«Проводит пораженческую агитацию против Советской

власти. Сожалел и сочувствовал Троцкому. Антисоветски

настроен. Поддерживал связь с ныне расстрелянными

Лаврентьевым и Турок. Распространял слухи о войне, выска-

зывал пораженческие настроения. Шпионаж в пользу ино-

странного государства и контрреволюционных организаций,

а также якобы он проявлял интерес к состоянию заводов, рас-

положенных в окрестностях, для этого устанавливал связи

с антисоветски настроенными лицами, имеющими отноше-

ние к заводам. Имея родственников в Польше, скрывал это.

257

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

Это уж ни в какие рамки не лезет. Государство само переда-

ло территорию Беларуси в Польшу. А теперь в этом обвиня-

ют людей. Называют отца поляком-патриотом. Просто надо

было обвинить человека. Скрывал также, что его брат слу-

жил в польской армии. Как поляк-патриот (белорус – так на-

писано в метриках), имел настроение вернуться в Польшу».

Якобы скрыл то, что его брат Алексей стремился в СССР.

Какой абсурд! То отец стремился в Польшу, то брат стремил-

ся в СССР. Какие «страшные преступления»! Кто куда стре-

мился? «В царской армии служил, в белой – нет». Как можно

обвинять человека абсолютно без конкретных фактов. Все об-

винения отца надуманы. При этом было видно явное наруше-

ние всех законов – торжество беззакония.

Поражаюсь только одному – как же его сразу не расстре-

ляли? Обращает на себя внимание тот факт, что в трудовой

книжке отца последние записи – одни благодарности и пре-

мии, а после этого... арест. Его осудило Особое совещание по

ст. 58, п. 6, 10, 12 и по ст. 17.

* * *

Массовые репрессии, проводимые против поляков, явля-

лись следствием политических событий 1920–1930 годов и

результатом многовековых исторических конфликтов.

В августе 1937 года НКВД представил в ЦК предложения

об очередных репрессиях лиц польской национальности. 9 ав-

густа 1937 года было указание из Москвы (Ежова) провести

операцию по обезвреживанию польского элемента в стране.

Был дан срок 3 месяца. Особое внимание при этом уделялось

пограничным районам. В Белоруссии «польскую операцию»

продлили.

Приказ предусматривал внесудебное решение дел аре-

стованных по спискам с коротким изложением сути обви-

258

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

нения. Затем в него включили жен и детей арестованных.

Жены заключались в лагеря сроком от 5 до 8 лет. Дети стар-

ше 15 лет, оставшиеся сиротами, направлялись в лагеря, ко-

лонии. Их считали социально опасными. Дети до 15 лет на-

правлялись в детские дома и ясли 14.

Под этой маркой часто арестовывали белорусов, украин-

цев, евреев… И нередко среди них были люди, преданные

Советской власти.

В ходе этой операции принимались меры, направлен-

ные на выявление лиц, имеющих контакты с иностранцами.

Даже перечислили целый «набор» предполагаемых обвине-

ний: шпионаж во всех сферах народного хозяйства, террор,

участие в повстанческих ячейках, подготовка вооруженных

восстаний, антисоветская агитация и т. п. В первую очередь

арестовывали тех, кто проживал в Польше, а потом по каким-

то причинам оказался в Советском Союзе 15.

Сажали в тюрьмы тех, у кого фамилия оканчивалась на

«ский» в целях выполнения планов ареста.

Для таких заключенных также устанавливались катего-

рии. К 1 категории относились все шпионские, диверсионные

кадры польской разведки, которые подлежали расстрелу.

Ко 2 категории – менее активные элементы, подлежащие

заключению в тюрьмы и лагеря на срок от 5 до 10 лет.

В результате этого в Белоруссии было арестовано 4 124 че-

ловека ( из 23 216 человек всего по СССР).

Теперь мне ясно, что моего отца арестовали 21 августа

1937 года, буквально в первый день проведения в стране

«польской операции», хотя по национальности он был бело-

рус. (В семейном архиве сохранилась его церковная метриче-

ская запись).

14 Яковлев А. Н. Сумерки. – М. : Материк, 2003.

15 Жлоба Е. «Польская операция» НКВД 1937–1938 гг. // Поля-

ки в России. – Краснодар : Кубанский государственный университет,

2007.

259

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

Гродненская область исторически всегда была территори-

ей Белоруссии. В результате окончания советско-польской

войны по Рижскому договору часть Гродненской области ото-

шла к Польше (1921). Таким образом, деревня Огородище и

все его родные оказались в Польше.

Поляки стремились ополячить белорусов. Преподавание в

школах было только на польском языке.

При обыске было найдено письмо из Польши от матери.

Всего этого было достаточно, чтобы арестовать его как по-

ляка.

В 1939 году эта территория Гродненской области была воз-

вращена СССР (пакт Роббентропа – Молотова), в частности к

Белоруссии.

Как все это было страшно! Люди не по своей вине оказа-

лись в Польше и за это понесли страшную расплату жизнью

от своего государства. Вот так расправлялись с людьми. Мало

того, и маму арестовали как жену поляка-шпиона. И мы –

дети – чуть не попали в специальный детский дом НКВД и

всю жизнь прожили с этим проклятым клеймом – «дети вра-

га народа».

В настоящее время людей, проживших в Польше опреде-

ленный период, называют в Белоруссии белорусскими поля-

ками.

* * *

А теперь о маме. Арестовали ее 11 сентября 1937 года.

В камере было несколько десятков человек. Настолько мно-

го, что они не могли даже сидеть, приходилось часами сто-

ять. От этого отекали ноги. Спали на полу, тесно прижавшись

друг к другу. Если при этом кто-то переворачивался, то при-

ходилось переворачиваться всем, лежащим вповалку в этом

ряду.

260

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

На допрос вызывали обычно ночью, изредка днем. Мама

часто вспоминала одну женщину – профессора истории, кото-

рая вдохновляла женщин стойко переносить все страдания.

Убеждала их в том, что это вредительство, что со временем

разберутся и все встанет на свои места.

– Это недоразумение, – говорила она.

Женщины, приходившие с допросов, были в страшном со-

стоянии. Вся камера очень сочувственно относилась к ним.

Старались успокоить, оказать возможную в тех условиях по-

мощь. Временами в том или ином углу камеры раздавались

истерические рыдания, крик. Были случаи, когда женщи-

ны сходили с ума. Женщина-профессор следила за тем, что

происходило в камере. Из верхней одежды у нее была ват-

ная телогрейка. Каким-то образом она сохранила огрызок ка-

рандаша и тонкую папиросную бумагу. Все происходящие со-

бытия она записывала на маленькие кусочки бумаги. Затем

тщательно прятала их внутрь телогрейки, засовывая в вату.

Иметь карандаш и пусть даже маленький кусочек бумаги,

тем более записывать, – строго запрещалось. Было ясно, что

этот человек сильно рисковал.

– Придет время, об этом напишут много книг, – говорила

она.

Вряд ли эта женщина дожила до наших времен. Уж очень

много лет прошло.

Дорогие наши русские женщины! Они всегда были нео-

быкновенными! Эта женщина в условиях тюрьмы оставалась

ученым. Собирала ценнейший исторический материал о тех

временах.

Отношения в камере между арестантками были очень хо-

рошие. Их сближали те нечеловеческие условия, в которых

они оказались. Большое сочувствие друг к другу, взаимопо-

мощь объединяли их.

В чем только ни обвиняли мою мать! В качестве приме-

ра привожу небольшой кусочек текста из материалов след-

ствия.

261

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

«Следователь:

– Вы проживали совместно со своим мужем-поляком, ко-

торый проводил антисоветскую агитацию. Знали об этой дея-

тельности мужа. Но не сообщили об этом органам следствия.

Таким образом мама подтверждала, что отец поляк. Иначе

и быть не могло. Все родственники в это время были под

Польшей. Она не знала, что этим самым подписывает отцу

смертный приговор.

– Нет, никогда не слыхала. Он всегда был за Советскую

власть. Виновной себя не признаю.

– Не было ли у вас с мужем разговоров о его контрреволю-

ционных намерениях?

– Не было. Кроме своей основной работы на станции он ни-

чем не занимался.

– Ваш муж имел намерения производить диверсионные

акты с поездами. Не разговаривал ли он об этом с вами?

– Никогда не говорил. Наоборот, очень много времени уде-

лял работе на станции. Иногда даже ночью лично проверял,

как работают люди.

– Вы знали, что ваш муж вызывал недовольство рабочих,

был груб с ними, иногда даже применял физическую силу?

– Нет, мне это неизвестно. Наоборот, насколько мне из-

вестно, он очень охотно и терпеливо разъяснял им различные

вопросы.

– Вы лжете!»

Мама не признавала себя виновной. Отвергала все обвине-

ния в свой адрес и адрес отца.

«Обвинительное заключение. Знала о контрреволюционной

деятельности мужа, но не сообщала органам Советской вла-

сти. Является женой поляка-шпиона. Виновной себя не при-

знала. Направить следственное дело на рассмотрение Особого

совещания». (Ей грозило десять лет концлагерей). Чем же

могли помешать Советской власти мои отец и мать? Мама при

отце не работала, была домохозяйкой. Она часто говорила о

том, что ее арестовали за горшки, поломанные ею в кухне.

262

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

Милая моя мамочка! Из ее следственного дела узнала,

что она все время отрицала те надуманные следствием об-

винения, которые ей предъявлялись против нашего отца.

Представляю, чего ей это все стоило. Недаром после каждого

допроса она попадала в тюремную больницу. Некоторые жен-

щины не выдерживали и подписывали все, что им предлага-

лось. После этого они, как правило, получали десять лет кон-

цлагерей.

Я знала такую женщину, мать моей подруги Маргариты

Беловой. Мы с ней вместе работали в вечерней школе. Она

преподавала литературу. Отец Маргариты до заключения

работал секретарем райкома партии в Кировской области.

В 1937 году его арестовали, и он погиб в заключении. В семье

было трое детей. Мать работала учителем в школе.

В 1957 году пришел документ о посмертной реабилитации

отца, безвинно погибшего в лагерях. Выяснилось, что мать в

свое время отказалась от мужа. Как она потом говорила, что-

бы сохранить свою семью, детей. Надо было видеть, с каким

укором на нее смотрели дети! Какой камень в сердце был им

положен на всю жизнь.

От женщин требовали предавать своих мужей, чтобы дока-

зать любовь к родному государству.

Моя мать в этом отношении была довольно стойкой жен-

щиной, и я всю жизнь буду гордиться ею. На допросах даже

были такие моменты, когда следователь соглашался с ней

в том, что она не виновата. Но просил подписать то, что ей

предлагалось, говоря при этом, что надо сделать для кого-то.

Он говорил:

– Подпишите, и мы вас освободим. Надо показать, сколько

врагов Советской власти у нас в стране.

Некоторые женщины шли на это, подписывали. После это-

го им давали срок и этап. Представляю, как это отражалось

на судьбах их мужей! Как все это было гнусно, страшно, бес-

человечно!

263

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

Были и такие случаи, когда ничего добиться от женщины

не могли. Тогда обвинение заключалось в том, что она являет-

ся членом семьи «врага народа». Находились же люди, кото-

рые все это исполняли! Нет, это были не люди. Ничего челове-

ческого им свойственно не было! Сколько же таких подонков

было у нас в стране? Представить страшно! А ведь некоторые

из них живут и сейчас.

Мою мать обвинили по статье 58, п. 12, 6, 10. И по ста-

тье 17. Но вдруг 2 августа ее освободили. Теперь предпола-

гаю, почему это было сделано.

Первая причина: отец, вероятно, стал подписывать все

ложные обвинения в свой адрес, чтобы спасти спасти маму от

дальнейшего заключения, а этим самым вернуть вернуть ее

к нам, спасая нас от детского дома. Он принес себя в жертву

ради нас.

И вторая причина – это воплощение в жизнь «польской

операции».

Вот теперь я узнала кое-что о своих родителях. Долго не

могла прийти в себя, все думала о прочитанном. Делала по-

пытку анализировать все это. Затем умышленно стала отвле-

каться, боясь за себя.

Все это в какой-то мере перекликалось с моей «историей»

ухода с работы, только это были не следователи, а мои кол-

леги, но стиль был один и тот же – голословность обвинений,

никем не проверяемая. Как долго проявляется наследие тех

времен! Видимо, нашей семье и мне были уготованы страш-

ные, недоказуемые, ложные обвинения.

Меня поразил факт, что на полках следственных дел была

надпись: «Хранить вечно». А зачем? Отца уже полвека нет в

живых, мы, его дети, доживаем свой век. Зачем нужны эти

дела и их перерегистрация?

...Приехала домой. Стала перечитывать все, что было свя-

зано с моей поездкой в Свердловск. И – о ужас! Обнаружила,

что мне дали справку о реабилитации мамы такого содержа-

ния:

264

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

Справка

о реабилитации Сакович Екатерины Андреевны

Справка о реабилитации Сакович Екатерины Андреевны

Пос тановлением Особо совещания при НКВД СССР от

2 августа 19 38 года уголовное дело в отношении Сакович

Екатерины Андреевны, 1903 года рождения, уроженки

Свердловской области, арестованной органами НКВД 11 но-

ября 1937 года и необоснованно обвиненной в совершении

контрреволюционного преступления, впоследствии освобож-

денной из-под стражи 1 сентября 193 8 года. На день ареста –

домохозяйка. Производство прекращено ввиду отсутствия в

ее действиях состава преступления.

Сакович Екатерина Андреевна по настоящему делу реаби-

литирована полностью.

Подпись

23 октября 1991 года.

Оказывается, мама обвинялась по уголовному делу? Читая

ее следственное дело, никакой уголовщины там не увидела.

Что же это такое? Опять мудрят. Для чего? Непонятно.

Звоню в Свердловск, спрашиваю. Как это получилось?

Я сама читала дело матери. Ничего подобного в нем не было.

Не извинившись, не объяснив, почему так произошло, пообе-

щали выслать другую справку. Что и сделали.

Теперь уже в справке значилось: «...следственное дело

(вместо уголовного) прекращено... » и так далее, по тексту.

Итак, отца реабилитировали в 1957 году, маму – в 1991 го-

ду. А мама все время ждала отца. Ожидание было смыслом ее

жизни. Ожидание и работа, работа, работа... Она долго не ве-

рила, что он погиб. Мы, дети, тоже так думали. А вдруг отец

жив и настанет время, когда он вернется к нам? Мы не поми-

нали его в день смерти (по документам – 14 октября). Таково

было убеждение. Не верилось, что его не стало.

265

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

Дело отца ждало реабилитации 20 лет, а мамы – 54 года.

Вот так! А как же мы – дети? Мало того, что нас выбросили

после ареста родителей. Мы не имели от государства и обще-

ства ни материальной, ни моральной поддержки. С клеймом

«дети врагов народа» были обречены на жалкое выживание.

Очень долгое время мы находились под психологическим

давлением властей, а став взрослыми, стали поднадзорны-

ми и со стороны партийных органов. Мы не получили ком-

пенсацию за потерю отца, а хрущевско-брежневская ком-

пенсация в виде двухмесячного оклада – это кощунство и

издевательство над памятью честных, ни в чем не повинных

людей.

До сих пор не поставлен вплотную вопрос о бесчеловечно-

сти режима, установленного путем обмана, насилия, крови и

произвола.

В октябре 2001 года нас, детей репрессированных родите-

лей, также признали безвинно репрессированными, а затем

реабилитированными, добавив за это к нашей пенсии 92 ру-

бля (три доллара). Вот так государство компенсировало наши

страдания в течение всей жизни!

В заговор против человека входило – отнять у детей роди-

телей, разлучить, осиротить, обездолить и отравить жизнь.

Конечно, клеймо «дочь врага народа» снято, но ценой всей

жизни. Сейчас мои родители – в ином мире. У меня осталось

много горьких воспоминаний. Вот так «отец народов» и его

приспешники создали нам «счастливое детство».

* * *

Прошел почти год со дня поездки в Свердловск. Вдруг по-

лучаю письмо из Архангельской ассоциации жертв поли-

тических репрессий «Совесть» следующего содержания:

«Правление областной организации «Совесть» приглашает

266

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

Вас принять участие в Дне поминовения погибших в годы ре-

прессий, который состоится 8 сентября 1991 года у памятно-

го знака, расположенного в сквере Вологодского кладбища.

В Архангельске будет установлен символический камень и

заложена Аллея памяти. А 9 сентября с. г. в 9 часов в зале

заседаний областной библиотеки им. Добролюбова будет про-

водиться научно-педагогическая конференция «ГУЛАГ на

Севере». Разве могла я не поехать?

Почему же отца часто переводили из одного лагеря в дру-

гой? Первое письмо пришло из Каргопольских лагерей,

Пояминский участок № 7, второе – из Канашского района

Архангельской области.

Приехала в Архангельск. Добралась до центра города, где

в основном располагались административные здания. Нашла

ассоциацию жертв политических репрессий «Совесть».

Разместили нас в гостинице, расположенной на набереж-

ной им. Ленина. Она раньше принадлежала архангельско-

му областному комитету КПСС. Могла ли думать, что буду

проживать там, где раньше размещались партийные деяте-

ли? Поневоле сравнивала с тем, как жили в этих краях наши

отцы.

Архангельск – красивейший старинный город, где встре-

чаются рядом со старыми домами громады новых многоэта-

жек. Бросилась в глаза необычная архитектура старых стро-

ений. Это были деревянные дома, окна небольшие, высоко

расположенные над землей. Такая особенность строений, по-

видимому, обусловлена климатическими условиями – хо-

лодный климат и большие снега. Зачастую видны построй-

ки времен Ломоносова, – и очень много мест, связанных с его

жизнью. Огромная река Северная Двина сказочно украшает

город. В этом месте она очень широкая. Противоположный

берег еле виден.

Приехала несколько раньше, поэтому один день посвятила

экскурсии по городу, хотя настроение было ужасное.

267

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

Люди, живущие там, – типичные северяне (вспомнила

дом, родной Урал), медлительные, строгие, рассудительные,

внимательные. От них так и веет добротой. Чувствуется, что

живут до предела скромно, судя по одежде и продовольствен-

ным магазинам.

В номере мы поселились вдвоем с женщиной, которую

звали Аня. Приехала она из Москвы. У нее так же, как и

у меня, в этих краях погиб отец. Она и раньше приезжала

сюда, поэтому многое ей было уже известно. На другой день,

утром, пошли на базар и купили по огромному букету бордо-

вых роз.

Тем временем к гостинице подъехали легковые машины

черного цвета. Нас пригласили сесть в них для поездки к па-

мятному знаку. Когда села в машину, опять залилась слеза-

ми. Говорю Анне:

– Наших отцов возили в «черном вороне». А нас – в чер-

ных «Волгах».

Аня была довольно бойкая женщина. Спрашивает:

– Откуда эта машина?

– Из учреждения. (Почему-то не называют КГБ).

Приехали в сквер, где установлен большой камень-валун,

привезенный сюда с Соловков, с надписью. Большое количе-

ство людей. Как обычно в этих случаях – речи. Один человек,

бывший заключенный, коротко выступил с воспоминаниями

о тех годах. Раздали свечи, и священник начал освящать этот

символический камень: отслужил панихиду по безвинно по-

гибшим в годы репрессий.

Сейчас я как-то привыкла ко всему, а когда впервые с этим

встретилась, – сердце разрывалось от услышанного. Затем

вновь посадили в машины и повезли в кафе, где состоялся по-

минальный обед.

За столик сели вчетвером: я, Аня, Юрий Александрович

(все дети репрессированных) и один мужчина из бывших за-

ключенных. Он был высокий, скромный, довольно интелли-

268

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

гентного вида человек. На стол поставили зажженную свечу

и некоторые фотографии погибших отцов.

Встреча была организована очень своеобразно. Артисты

Архангельского драматического театра декламировали сти-

хи Рубцова под аккомпанемент гитары. Выступали присут-

ствующие.

Обстановка необычная, торжественная. На этом обеде

присутствовал вице-консул Польши Павел Пшечишевский

и ксендз. Поляки присутствовали на мероприятиях в связи с

расстрелом польских офицеров в предвоенные годы.

Мы много расспрашивали бывшего узника лагерей (не

помню его фамилии, но он сейчас житель Архангельска) о

том, где и как он отбывал свой срок. Называли свои фамилии,

надеясь: а вдруг он сидел с нашими отцами. Но нет, таких за-

ключенных он не встречал. Тогда попросили рассказать, как

его пытали в лагерных застенках. Человек этот был очень не-

многословен. Но все-таки кое-что рассказал. Одна из пыток

такая: сажают заключенного на табурет. В лицо направля-

ют свет от яркой электрической лампочки. Закрывать глаза

строго запрещено. За этим следит конвоир. От таких пыток

некоторые люди слепли.

В следующие два дня проходила научно-практическая

конференция. Нас, детей репрессированных, было на этом

мероприятии человек тридцать. Приехали отовсюду: с юга,

из центра России и т. д.

Какие страшные сообщения мне пришлось услышать!

Вот что говорил профессор политологии Владимир Томилов

(Архангельский пединститут):

– Репрессии унесли больше жизней, чем война. Уничто-

жено более сорока шести миллионов человек. Если бы мож-

но было похоронить все жертвы советского тоталитаризма, то

этот скорбный ряд протянулся бы на 15 000 километров.

Каким страшным пыткам подвергали заключенных на до-

просах! Мучения, издевательства, избиения были обычным

269

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

явлением. Обвинения появлялись в результате ложных до-

носов, шантажа, извращенных методов следствия. На допро-

сах пытки, избиения, лишение сна. Расправы проводились с

родными и близкими. В заключении были жены Калинина,

Молотова.

Часто протоколы заготавливались следователями заранее,

а на допросе от заключенного требовалась только роспись.

Здесь проявлялось главное искусство следователей – всеми

способами добиться признания заключенного. Угрозы, истя-

зания на допросах приводили к оговору невиновных. Иногда

арестованных убивали на допросах, а затем все оформляли

актом естественной смерти.

Допрашивали обычно ночью – меньше был слышен крик и

быстрее выбивалось признание. В кабинетах была страшная

картина – стон допрашиваемых, палочный гул. Палки были

основным орудием добывания признаний. Иногда допраши-

ваемому связывали руки и били лежащего в присутствии

других заключенных. Били до тех пор, пока не сознавался.

После этого под палки ложился другой.

Иногда следователь во время допроса бил пишущей руч-

кой допрашиваемого по носу. Наставлял ручку к глазам,

угрожая выколоть их. Били сапогами. Страшная картина!

Это были не тюрьмы, а инквизиторские казематы, конвей-

ер смерти. Распространенным истязанием была пытка в «ка-

менном мешке». Это было небольшое сооружение из кирпи-

ча, где человек мог только стоять. Сесть было невозможно.

Вот и ставили в этот «мешок» заключенного, где он стоял

очень длительное время, до тех пор, пока не терял сознание.

Далее эту пытку усовершенствовали: сверху на голову заклю-

ченного методично капали капли воды. Выносить такое было

еще страшнее. Да, советская тюрьма отличалась от царской

своей жестокостью.

Не брезговали никакими способами. Били молотком по

пальцам, срывали ногти, кисти рук зажимали в проемах две-

270

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

рей. Издевались над заключенным до тех пор, пока не изма-

тывали его полностью физически и морально. Стояла зада-

ча – сломить человека, его дух и здоровье. Как же можно так

не любить людей? Нельзя, невозможно осуждать кого бы то

ни было попавшего в ад пыток.

Представлялась такая картина: с одной стороны – замо-

ренные голодом, холодом и ночными допросами заключен-

ные, а с другой – откормленный и выспавшийся следователь.

Это были не люди, а подонки.

Известно, что часто на допросы приезжали Ежов и Берия.

Оба избивали арестованных, добывая у них ложные пока-

зания. Видели, как Берия избивал Блюхера. Тот кричал:

«Сталин, ты слышишь, как они меня истязают?» Ему выко-

лоли глаза. В результате Блюхер оговорил себя и умер в след-

ственной камере.

Вот отрывок из письма В. Мейерхольда, советского режис-

сера, расстрелянного в 1940 году, Молотову: «Меня, шести-

десятилетнего старика, клали на пол лицом вниз, били рези-

новыми жгутами. Били по пяткам, по спине, ногам… Иногда

эти места ног были сине-желтыми кровоподтеками, сно-

ва били по ним жгутом, а боль была такая, казалось, что на

больные, чувствительные места лили крутой кипяток… Этой

резинкой били меня по лицу, размахивая с высоты. Я кри-

чал, плакал от боли. Лежа на полу лицом вниз, я обнаружи-

вал способность извиваться, корчиться, визжать как собака,

которую бьет плетью хозяин».

Арестовали и жену Мейерхольда, которая умерла в заклю-

чении 16.

Считаю, что если мы кому-то и обязаны жизнью, то это

мертвым – людям, погибшим во время репрессий и Великой

Отечественной войны.

Это было невиданное в мире преступление по эксплуата-

ции и уничтожению собственного народа. Условия жизни

16 Яковлев А. Сумерки. – М. : Материк, 2003.

271

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

были такие же, как в фашистских лагерях. Разница – толь-

ко в том, что фашисты уничтожали людей довольно быстро, а

здесь жизни отнимали медленно. Это были те же рабы.

В те времена наше государство можно назвать рабовла-

дельческим, но в социалистическом исполнении. Человек в

нем просто отсутствовал, а заключенные являлись рабочей

силой. Это не заключенные, а подневольные люди.

Работали покорно, самоотверженно. Можно было только

надеяться на Бога и на время. М. М. Пришвин сказал: «Самых

хороших людей недосчитываешься... сидят в тюрьме... и ка-

кая мразь идет на смену…»

В годы репрессий поредели ряды комсомола. Генеральный

секретарь Центрального комитета ВЛКСМ А. В. Косарев, од-

новременно являющийся депутатом Верховного Совета СССР

в 1938 году был арестован, а в 1939 году расстрелян как из-

менник Родины.

Секретарь ЦК ВЛКСМ Валентина Федоровна Пикина при

аресте проходила по делу А. В. Косарева. Ей также вменялось

обвинение – измена Родине. Эта женщина сидела в тюрьме

на Лубянке, затем в Лефортове, где ее допрашивали и пыта-

ли. Сидела в одиночной камере, там подвергали психическо-

му воздействию. Отсидев срок в женском лагере Мордовии,

вновь была судима и получила новый срок – 10 лет. Теперь

уже была в заключении в Красноярском крае. Работала на ле-

соповале. В 1954 году была реабилитирована. Вот такие рас-

правы были с молодежью 17.

До сих пор в тайге и тундре Архангельской области нахо-

дят остатки трупов. Одна из докладчиков конференции рас-

сказывает о том, как «хоронили» трупы. В лагерях это делали

очень просто. Просыпались утром, осматривали нары в бара-

ках заключенных, мертвых собирали и, если это была зима,

выбрасывали за колючую проволоку лагеря, слегка присыпав

17 Помним о вас. Страницы истории комсомола : сборник. – М. :

Знание, 1989.

272

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

снегом. То, что оставалось от них к весне (после хищных жи-

вотных), собирали и увозили в тундру. Там рвали мох, скла-

дывали трупы и сверху прикрывали тоже мхом – вот и все за-

хоронение. На ногу каждому заключенному надевали бирку с

номером. Вся одежда снималась и отдавалась в лагерную кап-

терку для следующих заключенных.

Кафедра истории Архангельского пединститута организо-

вывала экспедиции по местам бывших лагерей. Выступавшие

говорили:

– Идешь по тундре. Обычно сфагновый мох образует ров-

ную поверхность. Вдруг видишь небольшое углубление в

одном месте. Начинаешь копать, а там останки людей, так

называемые захоронения.

Вообще следует отметить, что Архангельский пединститут

вплотную занимается этой проблемой. Проводятся со студен-

тами лектории по теме «ГУЛАГ на Севере», спецсеминары,

создаются различные секции научного общества студентов.

Составлены карты расположения лагерей Архангельской об-

ласти, мест захоронений.

Докладчик из Северодвинска рассказала о том, что до

сих пор находят останки трупов, в особенности в низинах,

когда весной при таянии снегов кости выдавливаются из

болота.

Другой докладчик, из Няньдомы, рассказал о том, что от-

вели участок земли под дачи. Стали рыть колодцы, а там –

сплошь человеческие кости. Как потом выяснилось, это было

место расстрела. Людям был дан совет не рыть колодцы на

этом месте. Дорога на Печору вся построена на человеческих

костях.

Хрущев вернул из лагерей заключенных, но отказался

от суда над палачами. Вся беда в том, что наше общество ду-

ховно не очищается. У нас никто никогда не раскаивается.

Репрессии в стране – это, по существу, преступление без на-

казания.

273

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

Сейчас иногда можно слышать, что в эти годы погибло мно-

го чекистов, коммунистов, комсомольцев. Да, это так! Только

следует дополнить – среди них гибли лучшие люди, а не те,

которые выбивали с помощью пыток ложные показания.

Лучшие представители страны испили до дна чашу страда-

ний, выпавших на долю «врагов народа» и членов их семей.

5 августа 1937 года – день страшного распоряжения

Сталина об уничтожении миллионов жизней подвластного

ему народа. Эту дату можно назвать началом большой вой-

ны.

Сейчас надо бы покаяться перед жертвами государства, об-

легчить этим униженным и оскорбленным людям жизнь. Их

ведь уже очень мало осталось.

Мои новые знакомые, Аня и Юрий Александрович, рас-

сказали о том, что теперь разрешено читать лагерные дела ре-

прессированных. Аня уже ездила в те края, где погиб ее отец,

и читала его лагерное дело. Мы с Юрием Александровичем

захотели сделать то же самое. Наши с ним отцы находились

в заключении в лагерях, недалеко расположенных друг от

друга. Нам для этого следовало съездить на станцию Ерцово

Северной железной дороги, где располагалось главное управ-

ление лагерей. Но пока мы находились в Архангельске, силь-

но изменилась погода – холод, снег, пронизывающий ве-

тер. Одета я была очень легко. Задумалась. А вдруг придется

ехать в тундру, я замерзну в такой легкой одежде. Юрию

Александровичу пришла из дома телеграмма о том, что он

должен срочно вернуться.

Подумали и решили, что сейчас разъедемся по домам, а ле-

том будущего года специально поедем на станцию Ерцово.

Приехала домой полная впечатлений от увиденного и

услышанного. Анализировала все это. Раньше многое мне

было неизвестно, а сейчас навалился груз догадок и предпо-

ложений о жизни моих родителей в заключении. Как было

страшно все это узнать! Какое потрясение испытала!

274

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

Вот если бы побольше создавать фильмов на эту тему,

чаще показывать по телевидению, говорить по радио – ду-

маю, что мнение людей об этом периоде жизни в истории

нашей страны изменилось. А то сейчас кто верит, что было

такое (в основном старые люди), а кто нет, сомневается (мо-

лодежь). Можно услышать, что такого быть не могло – зача-

стую так считают те, кого не коснулась эта трагедия. Хотя

таких мало. Кого коснулась – молчат, все еще не могут изба-

виться от страха.

Думаю, что эти люди заслужили, чтобы о них помнили.

Погибших было больше, чем на войне. Погибнуть от руки

врага-фашиста – это одно, а от рук своих же соотечественни-

ков, просто так, ни за что – это другое.

В течение года переписывалась с Юрием Александровичем,

а летом следующего года решили встретиться в Москве.

Судьба этого человека очень трагична. Отца арестова-

ли, когда Юры еще не было на свете – мать была беременна.

«Сыном врага народа» он стал, когда был еще в утробе мате-

ри. Избрал военную специальность. Сейчас это большой ак-

тивист.

Он создал по собственной инициативе ассоциацию жертв

политических репрессий. Установил в городе памятный знак

жертвам политических репрессий. Объединил этих постра-

давших людей. Создал «Книгу памяти» жертв политических

репрессий. Часто пишет статьи в газеты.

Договорившись о встрече с Юрием Александровичем в

Москве, едем с ним на станцию Ерцово Северной железной до-

роги. На этой станции сейчас расположена большая зона за-

ключенных, судя по ее ограждению и сторожевым вышкам.

Вид поселка – удручающий, серые дома, бараки и несколь-

ко двухэтажных деревянных домов. Неприятно было видеть

кругом расконвоированных заключенных. На них была тю-

ремная одежда. Они носили воду в дома, кололи дрова, по-

видимому, прислужничали работникам лагеря.

275

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

Сама станция – очень маленькая. Тут я представила такую

картину: подходит поезд, из вагона для заключенных выхо-

дят арестанты, становятся на колени, вокруг них – конвоиры

с собаками, натравленными на людей, и далее строем идут в

зону. Так ведь было на самом деле. Представила стоящим на

коленях отца.

Стали расспрашивать, где находится здание архива. Наш-

ли его. Это большой старый барак, полностью занятый пап-

ками с делами заключенных. Встретила нас приятного вида,

очень внимательная женщина. Даже не верилось, что к нам

так хорошо отнесутся. Узнав, зачем приехали, сказала, что

дать нам дела наших родителей может только с разрешения

начальника управления лагерей. К счастью, главное управ-

ление находилось на этой же станции. Пришлось идти туда.

Начальник вызвал по телефону заведующую архивом с пап-

ками дел наших отцов. Сели, стали читать. У меня, как всег-

да, – слезы. Особенно потому, что в деле увидела фотографию

отца. Хотелось узнать место его захоронения. Взять землицы

с могилы. Может быть, его замучили или он умер от голода,

или погиб на лесоразработках, а может, расстреляли? Одно

только мне было ясно: что погиб умный, душевный, любя-

щий человек. Первая категория – понятно, что таких заклю-

ченных не ждет мирная распиловка леса. Это означало рас-

стрел.

Характеризуют отца так: поведение хорошее, админи-

стративных замечаний не имеет. С 6 января 1939 года ра-

ботает конюхом, к труду относится хорошо. Аккуратно

работает с инструментами. В общественной работе не уча-

ствует. Трудолюбив. Прибыл в лагерь 23 декабря 1937 года.

Поведение в быту хорошее. Взысканий не имеет. В культурно-

массовой работе не участвует. (Это ли не издевательство? Еще

надо было петь и плясать от счастья).

От прививок освобожден. Заболел малярией. Приступы.

Трудоспособность третьей категории. Потом вдруг – каче-

276

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

ство работы плохое. Далее – работал честно. В быту ужив-

чив. Процент выработки – 109, 107 процентов. Хороший, до-

бросовестный работник. Заботится о содержании лошади.

Содержание под стражей – первой категории, вид конвоя –

усиленный. Отсюда становится ясным, что отец был приго-

ворен к расстрелу. Но в те времена расстрел осуществлялся

сразу же после вынесения приговора или заключенного от-

правляли в лагеря, где он работал, и когда он совершенно те-

рял здоровье, расстреливали.

Позднее поняла, получив свидетельство о его смерти: ве-

рить диагнозу о воспалении легких не следует. В те времена

придумывали различные диагнозы смерти заключенных –

воспаление легких, сердечная недостаточность, заворот ки-

шок и даже ботулизм. Все эти диагнозы – отписка, прикрыва-

ющая зверство и бесчеловечность. Судя по всему, становится

ясным, что его расстреляли.

Отец не мог согласиться с тем, что он в заключении, и

поэтому писал жалобы в разные инстанции: в прокура-

туру РСФСР, военную прокуратуру СССР, прокуратуру

Свердловской области, НКВД СССР, прокуратуру железной

дороги им. Кагановича. Ответов на эти жалобы не видела.

В конце дела были перечислены «вещи», которые после его

смерти были сданы в каптерку. Это был серый дырявый буш-

лат и другое тряпье, в чем ходили арестанты. Как было важ-

но их сохранять! По-видимому, для следующего заключенно-

го. Работал отец на лесоповале, получить пулю в лоб ничего

не стоило. Водили заключенных на работу строем. Если кто-

то из них вышел из строя или отстал – могли убить. Конвоир,

убивший заключенного (обычно это фиксировалось как по-

пытка к бегству), мог рассчитывать на благодарность или

внеочередной отпуск. Это значило, что конвоир мог убить за-

ключенного и без всякого повода. Второй выстрел он делал в

воздух – в рапорте требовалось записать: «После предупреди-

тельного выстрела».

277

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Г л а в а VI

Выяснение причин ареста

Далее мы стали расспрашивать начальника управления

лагерей, где же похоронены наши отцы. Мы бы хотели побы-

вать на месте их захоронения. На что он нам ответил, что их

найти трудно. Кладбищ практически не сохранилось. Это и

понятно. Так много погибло людей, а зачастую зарывать тру-

пы в землю просто было невозможно – мерзлота. Но должны

же мы были выполнить долг перед погибшими отцами – взять

землицы из этих мест! Хотя места их захоронений нам так и

не удалось узнать. Подошли к ограждению зоны, около него

нарыли земли, чтобы увезти с собой. Все-таки из тех мест, где

ступала нога наших отцов.

Жили заключенные в жутких условиях. Бараки построе-

ны из только что срубленного тонкого леса, прямо на снегу.

Внутри устанавливали железные печи, часто для этого при-

спосабливали железные бочки. Нары сделаны из неотесан-

ных жердей. Это были обычно двойные, в два этажа нары, а

также трех- и четырехэтажные. В середине барака устанав-

ливали пни вместо табуретов. Печки топили круглые сутки.

Кормили узников впроголодь. Люди болели. Замер зали.

Их не успевали хоронить. Если на нарах было немного вет-

хой соломы, то это уже было счастье. Работали много и тяже-

ло: рубили лес, корчевали пни, разрабатывали землю и т. д.

Эти люди все умели делать. А кругом – тайга, бездорожье,

грязь...

Здесь хочется привести отрывок из письма отца Юрия

Александровича семье под заголовком «Мы никогда не виде-

ли друг друга», из книги «ГУЛАГ на Севере», выпущенной

Архангельским издательством. Совершенно случайно, разго-

ворившись с Юрием Александровичем, мы узнали, что наши

отцы некоторое время сидели в Каргопольлаге.

Вот что пишет его отец: «Вот посмотришь, сидят здесь

уголовники, жулики, воры, убийцы. А им здесь – как дома.

Хотят – работают, хотят – нет, ухитряются в лагере воровать

и все, что захочешь, делать, только не работать. Им за это,

278

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

C h a p t e r VI

Elucidation of reasons for the arrest

что не работают, – ничего. А наш брат работает днем и ночью,

только и думает, как лучше выполнить наряд, а если сделал

что-то не так, – тогда держись! Но и это еще все ничто против

того, если не выполнишь норму».

...Поезд в Москву шел вечером. Пришли на вокзал. Это

был небольшой деревянный домик. Вначале мы были поч-

ти одни на вокзале. Затем стали подходить пассажиры. В эти

дни в стране была объявлена амнистия. Вокзал стал посте-

пенно заполняться освобожденными заключенными. К ве-

черу их так много набилось, что мне просто стало страшно.

Подошел поезд «Архангельск – Москва», все быстро разбежа-

лись по вагонам. В вагонах также было много бывших заклю-

ченных. Сразу почувствовалось, что еду из лагерей. Но те-

перь это были уже не те заключенные, что во времена наших

отцов. В основном это были молодые люди.

Хорошо, что была в дороге со спутником. Да и то страху

натерпелась, глядя на звериные лица и нравы попутчиков.

Было ужасное чувство, когда приехали в столицу, ведь вся

эта толпа бывших зэков хлынула с привокзальной площади

в Москву!

По приезде домой посыпала привезенную землю на могил-

ки мамы и сестры, как полагается по русскому обычаю.

Г л а в а VII

Поиски

родственников отца

C h a p t e r VII

The searches

of relatives

280

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

C h a p t e r VII

The searches of relatives

Совершенно ничего не зна-

ла о родственниках отца. Их письма и фотографии забра-

ли при аресте.

Случайно сохранилась метрическая запись. Из нее я узна-

ла, что деревня, где он родился, располагалась в Гродненской

области Белоруссии. Начала искать его родных. Для этого пи-

сала в город Гродно, в Красный Крест, но все безрезультатно.

Следовало знать подробные сведения о разыскиваемых. Мне

же ничего известно о них не было.

Однажды собрались с мужем в село, где он родился. При-

ехав туда, узнали, что там в гостях у своих родных его друг дет-

ства Ваня. Пошли к ним в гости. Встретились. Разговорились.

Оказалось, что Ваня живет в городе Гродно. Ранее он был воен-

ным полковником, политработником. Сейчас – в отставке. Как

мне хотелось рассказать ему, что ищу родных в Гродненской

области! Но как это сделать? Это значило, что ему надо расска-

зать историю нашей семьи. А как он это все воспримет? Как

отнесется? Как все поймет? Все-таки полит работник. Так и не

осмелилась сделать это, хотя очень хотелось.

Наблюдала за их встречей, слушала разговоры, а сама ду-

мала: что это за человек? Вообще он мне очень понравился, до-

вольно приятный.

Лететь в Гродно он должен был из нашего города.

Пригласили его в гости. Он принял приглашение. Накрыла

стол. Они сидели с мужем и продолжали свои воспоминания.

Наконец осмелилась ему все рассказать и попросила, чтобы

по возможности помог мне разыскать моих родственников в

Гродненской области. Он записал все данные о них, которые

мне были известны. Пообещал, что постарается выполнить

мою просьбу.

Через некоторое время приходит письмо из сельского совета

Щучинского района Гродненской области. Сообщают, что раз-

ыскали двух моих двоюродных сестер Нину и Анюту. Деревня,

где ранее жила вся семья отца, называлась Огородище. Кроме

281

Серия «Близкое прошлое»

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Г л а в а VII

Поиски родственников отца

того, прислали адрес двоюродного брата Володи, который

проживал в Литве на небольшой железнодорожной станции

Марцинконис. Она располагалась от того места, где жили се-

стры, в 28 километрах. Но это была уже Литва.

Написала письмо сестрам. Они мне сообщили адрес еще

одной сестры – Марии, которая жила в Польше.

Позднее мне рассказывали, что найти сестер было очень

трудно, так как их фамилии были уже другие. Кроме того, в

деревнях жило много людей с нашей фамилией. Но работники

сельского совета подошли к этому вопросу довольно серь езно

и все-таки разобрались. Может, потому, что такую просьбу по-

ручил им выполнить облисполком. Конечно, это помог Ваня.

Теперь совсем по-другому отнеслись к их разыскиванию. Так

просто никто бы не стал искать, уж очень мало данных было

известно об этих людях. Большое, большое спасибо Ване! Есть

же на свете добрые люди!

По этим адресам всем написала письма. Конечно, они меня

совсем не знают. Не знают даже, что существую на этом свете.

Вообще о нашей семье им ничего не было известно.

Пишу в Польшу, Марии. Она мне отвечает, что я ошиблась.

У них такой родственницы нет. Ну, нет и нет! Больше писать

не стала.

Вдруг мне приходит письмо из Нью-Йорка. Оказывается,

там живет наша старшая двоюродная сестра, Анна. Она

больше помнит о нашей семье из рассказов своей бабушки.

Просит у меня прощения за Марию и пишет: «Галя, ты наша,

наша!» Пишет, что она еще помнит нашу фотографию с се-

строй в детстве, которую наш отец посылал своей матери, на-

шей бабушке.

* * *

Собрались с мужем, поехали в Гродно. Как переехали гра-

ницу с Белоруссией, обратила внимание на людей. Белорусы –

народ спокойный, рассудительный. Они показались мне мяг-

282

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

C h a p t e r VII

The searches of relatives

кими, чуткимикчужомучеловеку. У нас был адрес в Гродно

одной из племянниц, дочки двоюродной сестры.

Город нам очень понравился – красивый. Кроме современ-

ных зданий много старинных, особой архитектуры, прибли-

женных к западному стилю. Город пересекает довольно боль-

шая река – Неман. Она его очень украшает. В общем, остались

приятные впечатления. Побывала в гостях у племянницы и у

Вани. Лиля – так звали племянницу – встретила и отнеслась

к нам очень хорошо. Было много разговоров, проясняющих

родственные связи, но это молодое поколение, и многого они

не знали.

Прожили несколько дней. Дали нам «сопровождающе-

го» – дочку племянницы, и она повезла нас на автобусе в де-

ревню.

Двоюродная сестра Нина уже знала о нашем приезде.

Встреча с ней была очень трогательной. Встретились род-

ственники, которые даже не знали о существовании друг дру-

га. Конечно, было море слез.

Жила Нина в деревне Замостяны, Щучинского района,

Гродненской области – это небольшая белорусская деревуш-

ка. Места необыкновенно красивые. Деревня расположена

посреди большого лиственного леса. Осенняя разноцветная

листва покрывала ярким ковром деревья и зелень. Местами

зеленели стройные сосны, ели; подлесок – из каких-то ку-

старников. Была середина октября. Несмотря на позднюю

осень, мы еще собирали грибы, которые там растут в изоби-

лии. Домики деревянные, аккуратные, похожие друг на дру-

га. Около каждого из них – небольшие сады. В этом году был

необыкновенно большой урожай яблок. Позади домов – ого-

роды, конечно, с белорусским картофелем. Мои родственни-

ки живут размеренной сельской жизнью. Оба – пенсионеры,

имеют скот. В доме очень чисто. Убранство квартиры – из до-

мотканых половиков, а также очень красивых, ручной рабо-

ты покрывал на кроватях.

283

Серия «Близкое прошлое»

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Г л а в а VII

Поиски родственников отца

Недалеко в другой деревне, рядом, живет другая сестра –

Анюта (так принято ее называть в семье). Вот и собрались мы

впервые вместе, три сестры. Мне бросилась в глаза необыкно-

венная красота этих пожилых женщин. Правильные черты

лица, сохранившиеся фигуры и сильно натруженные физи-

ческой работой руки. Всю жизнь они проработали в колхозе.

Материально живут до предела скромно, в основном за счет

своего хозяйства.

Однажды к нам приходила женщина – посыльная от кол-

хоза, приглашала прийти помочь колхозу в переборке кар-

тофеля. За весь день такой работы колхоз давал им пять ки-

лограммов ячменя. Вот так мизерно оценивался труд уже в

наше время.

14 октября – день смерти моего отца. Решили поехать в со-

седнюю деревню, где была церковь. В этот день был церков-

ный праздник Покров. Служба была торжественная, народу

много. Церковь маленькая, уютная, старинная. Был яркий

теплый осенний день. На фоне голубого неба возвышались

сверкающие на солнце купола. Зрелище – прекрасное.

Священник служил в этой церкви уже много лет. Народ

относился к нему очень уважительно. С какой любовью о нем

говорили люди! Рассказывали, что ему предлагали другой,

гораздо лучший приход, но он предпочел именно этот.

Мои родственники показывали себя как действительно

родные, близкие люди. Как положено по русскому обычаю,

помянули отца. Они рассказали, что эту церковь посещала

вся его семья. Мною овладело щемящее чувство печали, го-

речи, смешанной с радостью. Я ступала по земле, по которой

ходил и мой отец.

Простояли всю службу в церкви. Потом сидели во дворе и

говорили, говорили... Казалось, конца разговорам не будет.

Затем пошли на кладбище, на могилку сестры моего отца –

Евгении. Все было очень трогательно, хотя чаще говорили о

грустном.

284

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

C h a p t e r VII

The searches of relatives

За нами приехал двоюродный брат Володя, который жи-

вет на станции Марцинконис в Литве. Итак, впервые в жизни

провела день в обществе своих, родных людей! Какие это ми-

лые, хорошие люди!

* * *

Смеркалось. Мы ехали по лесной проселочной дороге.

Вокруг нее стеной стоял корабельный сосновый лес. Солнце

зашло за вершины деревьев. Спускалась ночь.

Вдруг из леса к нам выходят трое военных в камуфляж-

ной форме с автоматами в руках. Останавливают нашу маши-

ну, освещая ее фонариками. Двое из них становятся у дверей

по обе стороны машины, один впереди. У меня душа ушла в

пятки! Смотрю с испугом на своих мужчин. Володя при этом

был до предела спокоен. Военные представились белорусски-

ми пограничниками. Оказывается, мы в этом месте пересека-

ли границу между Литвой и Белоруссией. Затем потребова-

ли всех выйти из машины и предъявить документы. Что мы

и сделали.

Проверили машину, документы. Все было в порядке.

По-военному отдали честь и разрешили ехать дальше. Для

Володи это происшествие было обычным явлением, а я еле

пришла в себя. Доехали до дома Володи. Там нас уже жда-

ла его семья – жена, сыновья и внуки. В доме празднично на-

крыт стол. Сели. Проговорили до утра. Сна не было.

На следующий день мы с Володей совершили экскурсию

по железнодорожной станции. Она была довольно малень-

кая. Мне показалось, что пристанционные дома разбросаны

как-то хаотично ( в литовском стиле).

Дом Володи построен основательно, по-хозяйски. Большой

двор покрыт как ковром мелкой изумрудной зеленью.

Вокруг дома хозяйственные постройки – сарай для скота, ам-

бар и т. д.

285

Серия «Близкое прошлое»

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Г л а в а VII

Поиски родственников отца

У Володи хорошая, дружная, крепкая семья. Три сына-

богатыря, внуки, а теперь уже и правнуки. Все сыновья –

охотники, какими были их отец и дед. Очень любят природу,

лес. Я прихожу к выводу о том, что если люди любят природу,

понимают ее, то это, естественно, сказывается на их характе-

ре – выдержанные, спокойные, довольно культурные. Такие

люди никогда не будут жестокими.

Наблюдая все это, часто думала о том, в каких чудесных

краях жили наши родители в детстве и юности и что же их

ожидало в дальнейшей жизни. Страшно вспоминать! Как они

ее закончили! Просто ужас берет!

Володя всю свою жизнь проработал на железнодорожной

станции машинистом грузового крана.

Володя и сестры рассказали нам трагедию их семьи.

В 1939 году земли Западной Белоруссии вновь отошли к

СССР.

В 1940 году семью дяди Сильвестра выселили с насижен-

ного места. Было это так. В один из дней приехали повозки на

лошадях во главе с работниками ГПУ, погрузили всех и по-

везли на железнодорожную станцию. Семья состояла из гла-

вы семейства и пятерых детей: Анны, Марии, Зины, Веры и

Володи. За что выселяют – ничего не объяснили. Бабушка и

другие родственники подняли крик, плакали. На них грубо

прикрикнули:

– Если будете кричать, то и вас отправим.

Привезли на станцию, там уже было много собрано таких

же, как они переселенцев. Их свозили туда из окрестных сел,

несколько дней продержали на станции. Среди высланных

было много поляков и несколько меньше белорусов. Затем по-

догнали товарный состав для скота, загнали людей в вагоны,

плотно закрыли за ними дверь и повезли неизвестно куда, ни-

чего не объяснив.

Изредка на коротких остановках людям приносили скуд-

ную еду и немного воды. Состав охранялся. Порой охранники

286

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

C h a p t e r VII

The searches of relatives

жалели людей и на свой риск разрешали им принести на оста-

новках дополнительно воды.

Зрелище было страшное. Люди голодные, раздетые. В ва-

гонах по ночам – холод. В общем, везли как скот, даже

хуже скота. Переезд длился более двух месяцев. В большин-

стве своем семьи выселенцев были большие, многодетные.

Пронесся слух, что якобы выселяли семьи лесников. Почему?

Не понятно. Ведь как это могло пригодиться во время войны!

Естественно, что эти люди знали все тропинки и дорожки в

лесу.

Люди болели и умирали. Никто на это не обращал внима-

ния.

Об этом сообщалось конвойному, и тела выносили как ба-

гаж. Бывало и так, что тела умерших долгое время остава-

лись в вагонах. Хоронили их обычно у железнодорожного по-

лотна, слегка присыпав землей.

Высылали в безлюдные, необжитые места, без жилья, под

надзором охранников.

Довезли до Томской области. Разгрузили прямо в тай-

ге. Не видно ни поселков, ни деревень. На первое время по-

строили землянки, потом заставили рубить бараки, кото-

рые были наскоро состряпаны из жердей. Крыши тоже из

жердей, слегка присыпались землей. Печи были сделаны

из камня. Окна маленькие. Во время топки печей помеще-

ние зачастую наполнялось дымом, люди выходили на ули-

цу, разводили костер, чтобы погреться. Так и жили семья-

ми, влача полуголодное существование. Хлеб порой не ели,

а сосали, чтобы продлить удовольствие. (При этом и я во вре-

мя войны, когда давали по двести граммов хлеба, привык-

ла тоже сосать его. Даже сейчас забудусь и порой незаметно

для себя сосу его). Позднее сами стали вырабатывать кирпич

из глины и класть печи. Эти люди все умели делать. Вскоре

мужчин и трудоспособных женщин угнали на лесоповал.

Дядя Сильвестр был заботливый отец. Много работал и сам,

287

Серия «Близкое прошлое»

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Г л а в а VII

Поиски родственников отца

и его дети. Школы не было, дети не учились. На делянках

кормили плохо, но требовали выполнения нормы. За весь

день привозили кипяток и давали маленький кусочек хле-

ба. Высланные люди испытывали голод, холод, болезни, то-

ску по родным краям, безнадежность. Ни о какой медицине

и речи не было.

С началом войны стало еще труднее – голод, холод и тя-

желый труд. Около бараков стали корчевать пни и разраба-

тывать землю. Вот так мучились и выживали. Позднее стали

работать «на подсочке». «Подсочка» – это добыча сосновой

смолы. Делается это так: со ствола сосны с одной стороны спе-

циальным инструментом снимается кусок коры дерева. Через

некоторое время на этих местах образуются натеки живицы –

сосновой смолы, которая является ценным сырьем для хими-

ческой промышленности. Эту смолу собирают и сдают. Труд

очень тяжелый. Приходится много ходить пешком по тайге с

грузом живицы, вручную делать подсочку стволов деревьев.

А если учесть, что летом в тайге тучи комаров и мошкары, то

труд становится буквально каторжным. Одежда и обувь – до-

вольно скудные, в тайге быстро изнашиваются. Люди работа-

ли буквально в лохмотьях, а на ногах лапти.

Вскоре в семье умерла девочка Вера – дочь (одиннадца-

ти лет) – от голода. Уберечь ее не смогли. Семья тяжело пе-

реживала эту утрату. Отец решился построить небольшой

домик с тем, чтобы улучшить условия жизни. Леса много,

руки есть, и семья начала строительство. Около этого места

разработали участок земли, чтобы можно было посадить не-

много картофеля и кое-что из овощей. Другие жители по-

смеивались:

– Ты что, Сильвестр, навсегда здесь собрался жить?

Вся семья работала в лесу, а по возвращении домой зани-

малась строительством. Глава семьи считал, что он сможет

создать лучшие условия жизни для семьи. В бараке зимой

было очень холодно.

288

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

C h a p t e r VII

The searches of relatives

На работу в лес иногда уходили за несколько десятков ки-

лометров. В это время там и жили.

Опять несчастье – в тайге, вдали от поселка, от голода и

простуды умер Сильвестр. Там его и похоронили. Доставить

труп в поселок было не на чем. Когда семье сообщили о смер-

ти отца, дочь Мария пошла туда пешком и была на похоро-

нах. Осталась мать с четырьмя детьми.

Пишу эти строки и думаю: кому же мешали эти до предела

работящие люди? Все, что имела семья, было сделано своими

руками. Никакого богатства у них не было. За что их высели-

ли с насиженного места и обрекли на нищенское существова-

ние? В таких условиях, в которых они оказались, и зверь-то

не каждый бы выжил. Сколько мук понапрасну пришлось ис-

пытать нашим людям!

* * *

Началась Великая Отечественная война. Белоруссию ок-

купировали немцы. Деревня Огородище небольшая, распо-

лагалась среди леса. В феврале 1943 года в деревню вошли

фашисты. Плотным кольцом окружили ее и начали сгонять

всех жителей в большой сарай. Происходило это в три часа

ночи. Люди спали. Подняли их с постелей и в одном нижнем

белье, стариков и детей загнали в сарай. Затем вывели оттуда

мужчин, подростков и заставили копать большую яму. Когда

работа была закончена, группами подводили людей к яме и

расстреливали. Люди падали, порой еще живые. Всего рас-

стреляли 147 человек, никому не удалось спастись. Даже не

было ни одного свидетеля этой трагедии. Затем деревню подо-

жгли. Сгорело все дотла. Деревеньки не стало.

Из моих родственников погибли: бабушка, младший брат

отца –Александр, его жена и четверо детей (один ребенок был

грудной), вся семья брата Степана – жена и трое детей. Сам

289

Серия «Близкое прошлое»

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Г л а в а VII

Поиски родственников отца

Степан умер еще до войны. В общем, погибло 11 человек. Мне

подарили фотографию дяди Александра – высокий, статный,

красивый молодой человек. За что он погиб? За что погибла

моя бабушка? Это были мирные, трудолюбивые люди. Кроме

труда, они в жизни ничего не знали.

На следующий день поехали на место этой деревни. Дорога

шла по лесу. Какой все-таки в этих местах сказочный лес!

Кругом дорогу обступают корабельные сосны, земля в лесу

местами покрыта ковром зарослей черники. В других ме-

стах – серым мхом, отличное место для роста грибов. Все это

чередуется с болотистой местностью.

Едем. Настроение мрачное. Все время расспрашивала о

жизни моих родных до войны. Вдруг дорогу перегородило

упавшее дерево. Вроде бы и ветер был небольшой. Как это

ель могла упасть? Володя с сыном выскакивают из машины

и натренированными движениями быстро перерубают ствол,

освобождая дорогу. Меня очень поразили быстрота и умение

выполнять такую работу. Чувствовалось, что люди имеют

большой опыт жизни в лесу.

Едем дальше. Проехали с километр, и дорогу снова пере-

гораживает упавшая ель 18. Пришлось повторить работу. Мне

стало жутко – не знамение ли какое?

Приехали на место. Деревни нет, только следы от нее. До

сих пор там никто не живет. Растет только лес. Ни одного

дома. В некоторых местах видны каменные фундаменты, по-

росшие травой.

Подошли к подвалу дома дяди Александра. Он еще сохра-

нился. И что просто символично – он весь зарос кустами смо-

18 Интересная особенность роста ели. Вначале растет елочка, лет до

15 корень у нее располагается вертикально. Затем этот корень отми-

рает, и у дерева во все стороны разрастаются горизонтальные корни.

С одной стороны, это хорошо, – дерево больше получает влаги и пита-

тельных веществ для жизни. Но если налетает ветер, то такие деревья

не могут удержаться и зачастую падают.

290

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

C h a p t e r VII

The searches of relatives

родины! На месте гибели хороших людей и растения появля-

ются полезные, культурные!

Сохранились старые яблони бабушкиного сада. Они кри-

вые, сильно заросшие лишайниками. Я их восприняла как

что-то родное из далекого прошлого. Чуть поодаль, напра-

во, – большая братская могила с обелиском. Позади нее не-

которые родственники расстрелянных поставили индивиду-

альные скромные памятники. Все фамилии расстрелянных

перечислены.

Слева – небольшая, но довольно глубокая река. В некото-

рых местах берега поросли камышом. Какая вокруг прекрас-

ная природа! Хоть я и выросла в тайге, но это было что-то ска-

зочное! У нас на Урале тайга более дикая. Порой создается

впечатление, что тут не ступала нога человека. А здесь были

леса светлые, мягкие.

День был солнечный. Посидели на могиле. Слушали рас-

сказы о жизни людей в этих краях. Положила на могилу

горсть земли, которую привезла из тех мест, где погиб в лаге-

рях в заключении мой отец. И слезы, слезы, слезы...

Получилось, что с нашей семьей расправились так: мой

отец погиб в заключении в сталинских лагерях, дядя

Сильвестр и одна из его дочерей – в ссылке в Сибири, 11 че-

ловек моих родственников расстреляли фашисты. Они при-

несли горе не только в нашу семью, но и всем людям. Самые

страшные люди в двадцатом веке – Сталин и Гитлер.

Завершением поездки был Вильнюс. Но меня не радова-

ли красоты этого города. В голове все время роились мысли –

впечатления от увиденного были сильными.

* * *

Указом Президиума Верховного Совета СССР (август

1941 го да) были амнистированы польские граждане, нахо-

дившиеся в советских тюрьмах, лагерях и в ссылке, что дало

291

Серия «Близкое прошлое»

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Г л а в а VII

Поиски родственников отца

возможность сотням тысяч поляков, депортированных ор-

ганами НКВД в 1939–1941 годах из Западной Белоруссии и

Западной Украины в восточные и северные области СССР,

избрать себе другое место жительства. Многие из них стали

вступать в польскую армию, которая начала формироваться

в конце августа 1941 года из добровольцев, а также подлежа-

щих призыву лиц, имевших в сентябре 1939 года граждан-

ство Польши.

Командующим армией был назначен генерал В. Андерс,

который сам прошел через сталинские лагеря и ссылки.

Андерс дал спасательный круг людям, он сумел договориться

лично со Сталиным об освобождении депортированных кре-

стьян, а такими были гродненцы в 1939–1940 годах. Были

освобождены также поляки, находящиеся в ГУЛАГе.

Предполагалось в дальнейшем использовать эту армию на

советско-германском фронте. На этот счет было подписано со-

глашение.

Армия Андерса формировалась в Красноводске. Граж-

данское население поляков стало стремиться в Красноводск

под спасительное крыло польской армии Андерса.

* * *

Жена Сильвестра осталась одна в местах ссылки с четырь-

мя детьми. Надо было как-то выживать, спасать детей. Шла

война.

Она решила вопрос по-своему. Старших дочерей Анну и

Зину собрала в дорогу на поиски польской армии.

Сшила им рубашонки, зашив в них все имеющиеся в се-

мье крохи денег, и направила их в Красноводск, где распо-

лагалась база польской армии, состоящая из солдат, офице-

ров и членов их семей. Расстояние от Томска до Красноводска

довольно большое. Девушки ехали по железной дороге как

292

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

C h a p t e r VII

The searches of relatives

придется: иногда на какое-то малое расстояние покупали би-

леты, но чаще всего без них. Ехали в тамбурах вагонов, под

лавками… Иногда девушек жалели проводники и пассажи-

ры – прятали в укромных уголках вагона. Вид у них был ужа-

сен: худые, голодные, завшивленные, измученные…

Однажды в пути сильно заболели. Их на ближайшей стан-

ции сняли с вагона и положили в больницу. После выписки

из больницы они снова продолжили свой путь. Другого выхо-

да из положения у них не было.

Добрались до Красноводска. Там их накормили, обмыли и

разрешили ехать с армией до Персии на пароме.

Зине было 14 лет, Анне 17. Девушки хорошо знали поль-

ский язык, так как до ссылки учились в польской школе.

Армия Андерса их опекала. Андерс создал для детей-сирот

и потерявшихся сиротский приют, а после выезда из России

такие приюты переименовали в юнацкие (военизированные)

школы. Зина и Анна были в школе младших добровольцев,

носили военную форму и жили в Насарете, так как Израиль в

то время находился под британской опекой.

Зина в 1947 году получила аттестат о среднем образова-

нии и приехала в Англию вместе со школой. Как она гово-

рит: «Англичане встретили их очень сердечно». Она зна-

ла английский язык и поэтому поступила в колледж на три

года. Изучала бухгалтерское дело, а потом всю жизнь работа-

ла бухгалтером.

Поляки в Англии – это бывшие солдаты второго корпу-

са Андерса. Зина вышла замуж – за летчика бомбардировоч-

ной авиации в Англии в 1950 году. Ее дети Яцек и Барбара

окончили «грамар-шкул», то есть гимназию. В дальнейшем

Барбара изучала экономику, а Яцек фотографию.

Барбара вышла замуж за англичанина, родила двух маль-

чиков – Адама и Джеймса. Сейчас Адаму уже 21 год. Он учится

в университете, изучает финансовый менеджмент, а Джеймс

пойдет в университет через год. По-польски не говорят.

293

Серия «Близкое прошлое»

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Г л а в а VII

Поиски родственников отца

Муж Зины умер рано. Ему было всего 53 года. Ее постигло

и другое несчастье – умирает дочь Барбара в возрасте 40 лет

от рака. В то время внуки были еще в маленьком возрасте,

5 и 7 лет. Зять ее очень хороший отец. Много внимания уде-

ляет детям и Зине. Внуки посещают ее каждую неделю. Как

она говорит: «Я ими очарована». Зина сейчас живет в соб-

ственном доме в Бирменгеме (Англия). Увлекается выращи-

ванием роз.

У обеих сестер мужья поляки. Зина говорит: «В Бир-

мингеме есть польский костел и клуб, где они собираются и в

котором проходят национальные праздники».

Интересно получилось у нас в семье! Родственники, живу-

щие в Белоруссии, и наша семья – православные, а живущие

в Польше, Англии и США – католики, так как вышли замуж

за поляков. Вот так, одна семья, а вера разная.

Мой отец до призыва на первую мировую войну начинал

учиться в духовной семинарии, а потом был призван в ар-

мию. Вот так и слагались жизни людей в зависимости от со-

бытий, происходящих в истории государства, в котором они

жили.

Родственники Зины по мужу и сейчас живут в Польше.

Она с ними поддерживает связь до сих пор. Часто ездит к ним

в гости.

Она считает себя счастливой в том, что ей удалось полу-

чить образование и прожить нормальную жизнь. В письмах

пишет, что до сих пор ей снится по ночам, как их высылали в

Сибирь. Порой она от этого вздрагивает и просыпается. Очень

любит Англию, прожила там уже 60 лет. Любит страну за де-

мократию и закон (как говорит она).

Анна после сдачи экзаменов за неполную среднюю школу

поступила на военную службу. Служила в связи под Монте-

Касино. Жила в Иерусалиме. Вышла замуж за военного,

там родила дочь Кристину. После войны они тоже уехали

в Англию. Затем переехали в Нью-Йорк. Живет там до сих

294

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

C h a p t e r VII

The searches of relatives

порвсобственномдоме. Сейчас имеет двух дочерей. Это про-

фессорская семья, обе дочери и зять – профессора. Кристина

работает в Нью-Йоркском университете. У нее сын – внук

Анны – сейчас тоже работает в университете, заканчивает

докторскую диссертацию. Анна большое внимание уделяла

образованию детей и изучению ими языков. Другая дочь жи-

вет в Канаде, в Торонто.

Если бы не горе Зины в том, что она похоронила мужа и

дочь, то можно было бы считать, что у обеих сестер жизнь

сложилась неплохо.

Мария и Володя с матерью после войны вернулись в род-

ные края. Жить было негде, деревня сожжена немцами.

Перебивались у знакомых в окрестных деревнях. Мария вы-

шла замуж за поляка, и они уехали в Польшу. Муж ее был

очень хороший семьянин, трудолюбивый. Имели они двух

дочерей. Обе получили высшее образование. Тереза – ме-

дицинское, врач, Галина – педагогическое, учитель хи-

мии. Володя обосновался на станции Марцинконис – Литва.

Работал машинистом грузового крана. Имеет свой дом, хо-

зяйство, за счет которого и живет семья. У него трое прекрас-

ных сыновей-богатырей, а сейчас уже внуков и правнуков.

Что отличает эту семью – это необыкновенная любовь к лесу.

Все сыновья, как и в прошлом их отец, отличные охотники.

Володя же каждое лето проводит в лесу, собирая грибы и яго-

ды, которые в изобилии сдает государству, имея при этом до-

полнительные средства для семьи. Это очень трудолюбивая

семья. Размышляя о жизни членов семьи моего отца я поня-

ла, что Польша сыграла положительную роль в их судьбах.

Находясь под Польшей с 1921 по 1939 год, они непроизволь-

но избежали периода репрессий во время коллективизации,

проводимой государством в Беларуси. Избежали пик сталин-

ских репрессий в 1937–1938 годах. Даже ссылка в Сибирь

семьи дяди Сильвестра спасла ее от полного уничтожения

фашистами в 1943 году во время войны, когда все жители де-

ревни поголовно были расстреляны, а деревня сожжена дот-

295

Серия «Близкое прошлое»

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Г л а в а VII

Поиски родственников отца

ла. Двух девушек – Анну и Зину – из этой семьи спасла из

ссылки в Сибирь польская армия генерала Андерса.

История страны отразилась на судьбах моих родных, как

говорится в русской пословице: «Не было бы счастья, да не-

счастье помогло».

Вот так сложились наши судьбы.

* * *

После того как мне удалось их всех разыскать, захотелось

встретиться и с остальными. Выяснилось, что они ранее боя-

лись писать письма даже Володе. Как они говорят: «Боялись

ему навредить». Не писали писем своим родным в Беларусь

по этой же причине.

После того как я их разыскала, стала убеждать в том, что

теперь переписка с зарубежьем не преследуется. В нашей

стране произошли большие изменения. Начали писать друг

другу письма, посылать фотографии. Связь установилась.

Стали думать о встрече. Списались. Договорились встре-

титься в Польше, даже выбрали удобный для этого день –

18 сентября 1998 года. Почему у Марии? Она очень больна и

не сможет куда-либо приехать. Что удивительно – все приеха-

ли именно в этот день: Анна из Нью-Йорка, Зина из Англии,

Володя из Литвы и я – из России.

С трепетом в душе ехала в Польшу. Все время представля-

ла нашу встречу. Часто задавала себе вопросы – какие они,

как меня воспримут? Воспитывались и жили мы совершенно

в разных условиях.

Небольшой польский городок, где живет Мария, называет-

ся Югов. Это недалеко от границы с Чехословакией. Довольно

уютный город, расположен среди гор. Посередине протекает,

шумно журча, небольшая горная речка.

Беда была в том, что общение между нами оказалось за-

труднено. Выручало, что все они знали польский язык, а

296

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

C h a p t e r VII

The searches of relatives

я – толькорусский. Мой немецкий никому не понадобился.

Анна и Зина прекрасно говорили по-английски и в какой-

то мере помнили белорусский язык, но он был засорен поль-

скими словами. Понять их было можно, иногда помогала и

жестикуляция. Если уж я ничего не могла разобрать, то мне

помогал Володя. Он довольно прилично знал русский язык.

Анна кое-что могла сказать по-русски. Она говорила, что

в детстве отец учил их русскому языку. В ссылке была одна

учительница русского языка, у нее Анна тоже занималась.

Хуже всех можно было понять Зину. Она говорила только на

английском и польском.

Я думала, что совершенно не смогу с ними общаться, но

ничего, что-то понимала, каждый день были разговоры и раз-

говоры. Иногда устанем, идем с Зиной гулять по городку.

Естественно, разговариваем. Как она говорила вначале:

– Галя, мы с тобой вполне можем понять друг друга.

А в конце наших прогулок мое понимание оценила на

90 процентов.

Вот так одна семья разбросана по всему свету, да и языки у

всех членов ее разные! Но родство и желание понять друг дру-

га выручали нас.

Приглашала их приехать ко мне в гости, но они не согла-

шались. Говорили при этом:

– Мы до сих пор их еще боимся.

Какое счастье мне привалило в жизни! Нашла много род-

ственников, интересных, родных людей, о которых рань-

ше даже понятия не имела! Сейчас часто вспоминаю все по-

ездки и живу этими воспоминаниями, что и заставило меня

взяться за перо.

* * *

Годы сталинских репрессий были преступлением перед

народом страны. Аресты, расстрелы в 20–50-е годы прошло-

го столетия пронеслись как ураган по всей стране, искале-

297

Серия «Близкое прошлое»

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Г л а в а VII

Поиски родственников отца

чили судьбы детей. Последствия террора еще ощущаются до

сих пор. Оздоровление общества идет очень медленно, хотя

уже много времени прошло с развенчания культа личности

Сталина.

Следует отметить, что нынешнее руководство страны дела-

ет все, чтобы хоть как-то, хоть в чем-то помочь людям, пере-

жившим то страшное время.

Оглянувшись назад, с высоты своего возраста я вижу пово-

роты моей судьбы. Вот они:

– Счастливое раннее детство, арест родителей, клеймо

«дочь врага народа», длительное голодное существова-

ние.

– Период учебы в школе, техникуме, институте, реабили-

тация – это периоды просветления.

– Учеба в аспирантуре в Москве – это был мой взлет, для

меня как «луч света в темном царстве». Это был счаст-

ливейший период в моей жизни!

– Работу в институте считаю сумерками, она закончилась

травлей, упавшей как снег на голову.

– Заканчивается жизнь одиночеством (у меня есть друзья,

мне пишут незнакомые люди, приглашают на встречи...

но как не хватает моих близких людей. Мне тяжело от

того, что не могу рассказать им о том, что происходит в

моей жизни, в стране... сердце наполнено горечью, поэ-

тому душа моя одинока).

Итак, из большого числа моих близких родственников

13 человек были подвергнуты непосредственно репресси-

ям (тюрьмы, ссылки), 11 человек расстреляли фашисты, а

оставшимся «осколкам» семьи достались крутые повороты

судьбы.

Вот такие тоже крутые повороты судьбы мне пришлось

пережить. За всю жизнь я выпила не одну чашу горестей.

Меня замалчивали, на меня клеветали, порой даже насмеха-

лись. За что? За то, что я была дочерью «врага народа». За то,

что я не была похожа на обычных обывателей, за то, что была

298

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

C h a p t e r VII

The searches of relatives

всегда бедна, за то, что «не умела жить». Все хорошее во мне

втаптывалось в грязь. Я страдала, но не растеряла ни добро-

желательности к людям, ни жажды справедливости, ни чув-

ства прекрасного, ни любви к Родине.

Хочу привести стихотворение, посвященное мне:

От каменного пояса Урала

В Москву дорога дальняя лежала.

Остались позади уральские рябины,

Привычные и милые картины.

И реки чистые, как слезы,

И лютые уральские морозы.

А что у окна ты тогда вспоминала?

Сиротство – враждебное жизни начало,

Суровое детство и труд непосильный,

К нему приобщил тебя вождь наш всесильный.

Голодная юность, учеба, работа.

А что впереди? Ждет прекрасное что-то?

Надежда и молодость неразлучимы,

Мы больше не будем, не будем гонимы.

Стучали колеса, мелькали столбы –

Дорога к Кавказу вела от Москвы.

К тебе неспроста счастье вдруг повернется,

Еще побороться за правду придется.

И будет немало всего впереди,

Но ты не устала по жизни идти!

И нынче душа у тебя молода,

Ты сделала людям немало добра!

Пиши, если хочешь, пиши, если можешь,

Ты многим еще в этой жизни поможешь.

299

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Фрагменты отзывов

на 1-е издание книги

Фрагменты отзывов

на 1-е издание книги

«Поворотысудьбы» (2004 г.)

Fragments of reviewes

on the first edition of the book

«Turns of fate» (2004)

Хочу выразить признательность за от-

зывы, присланные на мою книгу из Адми-

нистрации Президента Российской Федерации,

Русского общественного фонда Александра

Солженицина, Фонда Андрея Сахарова, об-

щества «Мемориал», новосибирской редак-

ции государственной телерадиопрограммы

«Областной депутатский канал», Минской

организации жертв политических репрессий,

Белорусского государственного университе-

та, а также всем людям, оставшимся нерав-

нодушными к событиям той страшной эпохи

в нашей стране.

300

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Fragments of reviewes

on the first edition of the book

Глубокоуважаемая

Галина Владимировна!

Отвечаю на Ваше письмо по поручению Александра

Исаевича.

Тема Вашей рукописи – жизнеописание семьи, пере-

жившей репрессии, – представляет большой интерес.

Поэтому мы охотно примем Ваши воспоминания на

вечное хранение.

Со временем такие материалы будут опубликова-

ны Всероссийской мемуарной библиотекой.

Работа над такими воспоминаниями необходима

для того, чтобы наше горе не ушло вместе с нами бес-

следно, а сохранилось для русской памяти, оберегая на

будущее. Всего Вам доброго.

Секретарь литературного

Представительства Русского

общественного фонда

М. М. Уразова

301

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Фрагменты отзывов

на 1-е издание книги

Здравствуйте, уважаемая

Галина Владимировна!

Библиотека музея и общественного центра име-

ни Андрея Сахарова в настоящее время занимается

созданием электронной библиотеки «Воспоминание о

ГУЛАГе» для публикации ее в Интернете. Мы сейчас

переводим в электронную форму уже опубликованные

книги с воспоминаниями репрессированных.

В будущем мы планируем публиковать в Интернете

и рукописные материалы, которые собираем в библио-

теке.

Предложение такое. Пришлите, пожалуйста, ру-

копись на наш адрес.

Ваше письмо мы прочитали с большим интересом.

В наш музей мы часто приглашаем таких людей,

как Вы, на встречи с молодежью. Это действительно

важно, чтобы они знали историю своей страны, тем

более из первых уст.

Рассказы детей «врагов народа», их воспоминания

мы записываем на аудиокассеты, которые храним у

себя. Мы предлагаем Вам на архивное хранение (де-

понирование) Ваши воспоминания. Еще хочу послать

Ваше письмо в «Мемориал».

С уважением к Вам,

секретарь Музея общественного

центра им. А. Д. Сахарова

Кирпичева Гульнара Эрнстовна

302

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Fragments of reviewes

on the first edition of the book

Глубокоуважаемая Галина Владимировна!

Музей и общественный центр им. А. Д. Сахарова

переслали нам Ваше письмо. Ныне подобные матери-

алы (как Ваши) представляют большой интерес для

исследователей-историков, журналистов.

Для того чтобы вести эти ценнейшие свидетель-

ства трагических страниц нашей истории, НИПЦ

«Мемориал» готовит сборники с подробными анно-

тациями, сопровож даемые большим справочным ап-

паратом.

Мы предлагаем Вам вне зависимости от решения

вопроса о публикации Ваших воспоминаний передать

их на хранение в наш архив. Если Вам по каким-то

причинам трудно сделать их копию, Вы можете вы-

слать их нам, мы же гарантируем их возврат после

копирования. Аннотация Ваших воспоминаний вой-

дет в один из сборников, и об их существовании ста-

нет известно широкому кругу научной обществен-

ности. Тема Ваших воспоминаний – жизнь детей

репрессированных – для нас крайне интересна.

Кроме сбора свидетельств о годах репрессий в на-

шей стране общество «Мемориал» буквально по кро-

хам собирает материал о конкретных жертвах этих

репрессий.

Мы были бы Вам очень благодарны, если Вы вышли-

те нам копии (или подлинники) документов о репрес-

сиях родителей, их реабилитации, писем, фотогра-

фий, иных материалов Вашего семейного архива. Все

это будет сохранено. А со временем придано широкой

гласности.

С искренним уважением

и надеждой на сотрудничество

С. Ларьков (научно-информационный

и просветительский центр

«Мемориал»)

303

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Фрагменты отзывов

на 1-е издание книги

Г. В. Сакович, автору книги «Повороты судьбы»

C большим удовлетворением «прочла» Вашу кни-

гу «Повороты судьбы». Вы взялись за очень серьезную

тему, о которой не так давно и думать было не до-

зволено. Чувствуется глубина переживаний, неравно-

душие, желание достучаться до каждого человека.

Некоторые моменты мастерски выписаны. Приятно,

что нет плагиата, подражания, есть удачные срав-

нения, особенно в детских воспоминаниях.

Однако недостаток чувства детали размывает

образное представление человека, события. Хотя

есть очень хорошие находки.

Вместе с тем примите мои поздравления – Вы му-

жественный человек, горячо любящий свою Родину

и болеющий душой за нее. Если поработать над сло-

вом, можно и спектакль поставить по типу Е.

Гинзбург «Крутой маршрут» о ГУЛАГе (театр

«Современник»).

Вы внесете в историю немало нового, познаватель-

ного. Успехов Вам, и храни Вас Бог!

С искренней симпатией,

член Союза журналистов РФ,

руководитель, главный редактор

Т. А. Бычковская

(государственная

телерадиопрограмма

«Областной депутатский канал»

304

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Fragments of reviewes

on the first edition of the book

...В своих воспоминаниях Галина Владимировна объек-

тивно и интересно раскрывает быт и жизнь семьи после

1937 года, когда вначале арестовали отца, а затем и мать,

которую выпустили из тюрьмы после того, как отец на-

чал подписывать все следственные обвинительные доку-

менты.

После окончания трудовой деятельности, выйдя на

пенсию, она активно начала поиск следов отца, выходца

из Западной Беларуси. Для этого посетила ГУЛАГ на же-

лезнодорожной станции Ерцева Северной железной дороги,

что находится вблизи станции Коноша, где расстреляли

отца.

Самое страшное, что даже в тюрьме приговоренных

к лишению свободы по первой категории расстреливали,

хотя они выполняли все установленные нормы и показа-

тели тюремного режима. Это настоящий геноцид! Таких

фактов уничтожения людей из воспоминаний современни-

ков не встречал.

Ее книга документальной, страшной обличительной

силы. Такие факты можно найти, только посещая «зоны»,

но и там нет мест захоронений заключенных. Их просто

найти нельзя. И это очень страшно. Книга нравственно

выдержана, потому что просматривается трудолюбие ав-

тора и его тяга к знаниям на протяжении всей трудовой

деятельности, к методическому раскрытию «темных» пя-

тен в жизни родителей.

Книга, на мой взгляд, имеет один недостаток – мизер-

ный тираж, 150 экземпляров на 135 миллионов россиян.

С уважением,

кандидат технических наук,

доцент Белорусского

государственного университета

Станишевский

Вячеслав Николаевич

(г. Минск)

305

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Фрагменты отзывов

на 1-е издание книги

С большим вдохновением я прочла Вашу книгу

«Повороты судьбы». Поскольку Ваше и мое детство,

юность, творческие годы проходили в одно время. Мне

очень интересно было узнать о том, как же там за

2000 километров от Белоруссии, на Урале. Хочу поде-

литься некоторыми впечатлениями о прочитанном.

Во-первых, книга легко читается: язык доходчи-

вый, повествование как будто льется, что располага-

ет и захватывает при чтении. Написано без прикрас,

спокойно, без злобы.

В судьбе, в жизни у каждого человека – свои поворо-

ты. Что касается Ваших, то вся Ваша жизнь – это

труд, трудности, но есть и счастливые моменты.

Труд Ваш не пропадал бесследно, а Бог через людей

подсказывал, выводил Вас на нужную дорогу, повора-

чивал Вас к лучшей жизни.

Каждый раз Вы делали очередной взмах: школа –

техникум – институт – диссертация – кандидат

наук – доцент – зав. кафедрой. Чудесно! Вы должны

гордиться этим!

Заслужили Вы это трудом, своим умом, своими

чудесными родителями, своими огромными трудно-

стями, и как результат, имеете большой жизненный

опыт. Вам много раз улыбалось счастье! Ваша со-

весть чиста.

Вас Бог наделил даром наблюдательности, что

дано не всем. С чувством глубокого понимания Вы

описываете красоты природы Урала. А я как будто

вижу Охтому (Архангельская область). Те же кусты

крупных ягод смородины вдоль рек, тот же малин-

ник и лес – этот чудесный мир природы. Чтобы опи-

сать природу, надо сначала ее увидеть, а потом восхи-

щаться, наслаждаться ею.

306

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Fragments of reviewes

on the first edition of the book

То же и про быт людей. Вас удивила чистота в доме

крестьянки. А ведь почти никто этого не замечает.

И поэтому меня удивила в Вас эта чудесная черта –

наблюдательность.

Что касается женщин, ставших жертвами ста-

линского террора, это очень хорошо, что Вы об этом

вспоминаете. Женщины – узницы ГУЛАГа – это еще

одна деталь, характеризующая бесчеловечность вла-

стей. Невозможно нам представить их страдания.

Они не только мучились за себя, но и за детей. Ведь

многие женщины так и не оты скали своих детей по-

сле освобождения. Как это все пережить им было?

Каждый человек, переживший репрессии в нашей

стране, должен оставить след в истории. Если бы

наши родители увековечили память своих погибших

в ГУЛАГе сестер и братьев по несчастью, то какой

бы богатый исторический материал они оставили.

Думаю, что эта женщина, узница, профессор исто-

рии, записывала в камере события не только для себя,

но и для будущих поколений. Насколько высокий уро-

вень сознания! Этим можно только восхищаться.

Вы, Галина Владимировна, отработали и за мать,

и за отца сполна. Большое спасибо Вам за такую

историческую книгу, благодаря которой нераскры-

тых страниц истории ХХ столетия становится

меньше. Жаль, что таких людей мало, кто бы смог

написать, как Вы!

Ваша книга историческая, но она ценна тем, что

написана не писателем, не историком, не журнали-

стом, а живым свидетелем трагической эпохи, на-

писана правдиво, не по заказу, а от души. Спасибо за

книгу! Спасибо за историческую память! Желаю Вам

всего хорошего, здоровья, успехов в жизни!

307

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Фрагменты отзывов

на 1-е издание книги

Галина Владимировна, я передала Вашу книгу чле-

нам нашего общественного объединения для того,

чтобы как можно больше людей узнали о трагедии,

пережитой Вами.

Вот Станишевский Вячеслав Николаевич и его

жена Елена Михайловна прочли Вашу книгу. Елена

Михайловна тоже доцент университета, химик,

кандидат наук.

Она говорит, что все в Москве, как Вы описываете,

ей знакомо. Ваш руководитель диссертации и многие

ученые-химики тоже. Она их хорошо знала. Ей очень

понравилась Ваша книга. И она удивляется, как в та-

кие годы еще можно так красиво писать и издавать-

ся. Мол, она бы так не смогла. Просила, и я передаю

Вам самые наилучшие пожелания в Вашем трудном

творческом пути.

Председатель общественного

объединения Белорусской

ассоциации жертв политических

репрессий

Тарасевич Зинаида Антоновна

(г. Минск)

308

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Fragments of reviewes

on the first edition of the book

Галина Владимировна Сакович в своей книге «Повороты

судьбы» на примере одной семьи раскрывает условия жиз-

ни, в которых оказались дети репрессированных родите-

лей. Ею описываются и анализируются отдельные факты

жизни семей «врагов народа».

В содержании книги автор раскрывает возможности

преодоления трудностей жизни, не расслабляясь, всеми си-

лами бороться против проявления зла.

Описываемые ею условия жизни семьи репрессированных

были ужасны: отец расстрелян, мать в тюрьме, холод, го-

лод, со стороны некоторых окружающих людей проявление

негативных явлений – презрение, ущемление самых эле-

ментарных прав человека.

В этих условиях Галине Владимировне приходилось вы-

живать, а это значит постоянно учиться и очень много

работать. Для нее это был единственный путь в жизни.

В итоге она стала кандидатом наук. На ее примере вид-

но, что может сделать человек, обладающий твердым ха-

рактером, неимоверной трудоспособностью, железными

нервами, большой силой воли. Она имела в течение всей

своей жизни тяжелые материальные и, в особенности мо-

ральные, условия. В книге удачно описывается природа

Северного Урала, особенно лес, дары которого спасали семью

от голода.

Спасибо Вам, дорогая Галина Владимировна, за книгу,

которая является ярким примером того, как жили постра-

давшие люди в эпоху сталинских репрессий.

С уважением,

председатель правления

Ставропольского общества

инвалидов – жертв политических

репрессий г. Ставрополя

Новосельцев Петр Акимович,

член правления

Савин Виктор Иванович

309

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Фрагменты отзывов

на 1-е издание книги

Книга «Повороты судьбы» Сакович Г. В. очень

трогательна и значима для тех, кто прошел через

жернова такого страшного времени, как репрессии.

Пройти через это взрослому человеку тяжело, а если

дети с клеймом «дети врагов народа» их испытыва-

ют, то это совсем другое восприятие. Это страш-

но, дай бог, чтобы никто и никогда не столкнулся с

этим.

Автор книги Г. В. Сакович с честью прошла все

эти испытания. Ее целью жизни было одно – полу-

чить образование, в чем она достигла больших вы-

сот. Ее мужество, стойкость, преданность Родине,

обидевшей ее, внушают неподдельное уважение.

В книге подробно описывается жизнь автора,

близких людей. Вся книга буквально пропитана бо-

лью и слезами, а также преданностью и искренней

любовью к своей семье, матери, отцу. Сужу по себе.

Я также являлась дочерью «врага народа». Отец мой

был подвергнут репрессиям. В те времена сохранить

преданность репрессированным родителям, выдер-

жать колоссальное внешнее давление – все это дока-

зывает, что Галина Владимировна – сильный духом

человек.

Спасибо ей большое за эту книгу. Она всколыхну-

ла всю мою душу. Я тоже была изранена этой бедой.

Есть очень много общего в судьбах автора и моей. Мы

не разуверились в жизни, не потеряли веры в людей,

не озлобились.

Я не оправдываю репрессии, но в какой-то степени

мы стали сильнее, мужественнее, нас можно срав-

нить со сталью, которую вначале накаляют, потом

охлаждают, и так несколько раз, пока металл не

станет упругим, крепким, таким, каким нужно.

310

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Fragments of reviewes

on the first edition of the book

Людям, прошедшим через горнило репрессий, поте-

рявшим близких, веру в людей и доброту, постоянно

приходилось доказывать делом окружающим и себе в

первую очередь, что они остались людьми.

Уважаемая Галина Владимировна, огромное Вам

спасибо за Вашу книгу. Ваша жизнь может быть

примером для других, в особенности для подрастаю-

щего поколения. Пройти через то, что прошли Вы,

прожить так, как жили Вы, добиться того, чего до-

бились Вы, – потрясающий пример для всех людей.

Низкий Вам поклон!

С уважением, реабилитированная,

член Совета ветеранов войны

Озорокова Леля Хажисмеловна

(г. Терек, Кабардино-Балкария)

311

Г. В. Сакович

Повороты судьбы

Серия «Близкое прошлое»

Фрагменты отзывов

на 1-е издание книги

Страшные подробности сталинских репрессий

1937 года сегодня хоть и активно обсуждаются в прес-

се, но все же остаются для нас чем-то невообразимо

далеким, а главное вызывающим массу противоречий.

Хотя эта тема до сих пор будоражит сознание рос-

сийского обывателя, и даже больше того, делит все

общество на два противоборствующих лагеря – тех,

кто за, и тех, кто против большого террора. Все же

нам, новому поколению, трудно объективно оценить

ситуацию, которая сложилась в то время.

Свидетели долго не могли говорить о том, что слу-

чилось с ними или близкими им людьми, а когда время

молчания закончилось, оказалось, что осталось их не

так уж и много. Да и говорить эти люди все еще боят-

ся то ли по привычке, то ли чтобы не бередить про-

шлые раны.

Именно поэтому книга Галины Сакович «Повороты

судьбы» так ценна для нас сегодняшних. В ней подроб-

но, а главное, интересно описана судьба одной семьи,

попавшей в жернова жестокой сталинской репрессив-

ной машины, семьи, которая повторила путь милли-

она других семей. Примечательно, что автор не стре-

мится разобраться в проблеме репрессий, а просто и

беспристрастно рассказывает свою историю.

«Повороты судьбы» будет интересно прочитать

и тем, кто любит автобиографии, документальные

книги, а также воспоминания соотечественников о

жизни в СССР.

Корреспондент газеты

«Комсомольская правда»

ЕкатеринаАнисимова

312

G. V. Sаkоvich

Turns of fate

Series «Near Past»

Fragments of reviewes

on the first edition of the book

Я в восторге от твоей книги. Книга грамотно напи-

сана. Думаю, что все, кто тебя знает, не прочь так-

же проявить восторг. Пронесла свой сильный, стой-

кий характер через десятилетия. Книга – это победа

над собой, обыденностью, которая поглотила немало

умных людей, не осуществивших свои смелые планы.

Порочные люди, недалекие топтали их.

Ты осуществила свою мечту. Теперь тебе легче.

Отдыхай душой. Еще раз кто-то читающий почув-

ствует «молох» прошлого.

Книга читается с интересом. И не потому, что я

уралочка. Все до слез знакомые места. Твое психоло-

гическое (педагогическое) описание характеров, души

человека (что на Урале, что в Москве).

Много доброго, положительного, о чем всегда чита-

ешь с удовольствием. Это тебе, Галина, очень удалось.

Книга – это твоя судьба, твое видение мира.

Книга – это память о тебе, Галина Владимировна.

Ты собрала воедино все свое родство, о существовании

которого даже не подозревала.

Всего тебе доброго.

Анашкова Нина Михайловна

(г. Москва)

Мои мама и папа

Станция Верхняя Салда, Свердловская область

1936 г.

Мама с подругой перед свадьбой

1921 г.

Отец с друзьями перед свадьбой

1921 г.

Папа и мама перед арестом

1937 г.

Бабушка (прислуга)

Екатеринбург

1906 г.

Бабушкина подруга (прислуга)

Екатеринбург

1906 г.

Мне 2 года, сестре Нине 8 лет

1932 г.

Такая я пошла в школу (слева направо):

сестра Нина, наша тетя и я

1938 г.

3-й класс. Мы страшно голодали

(на школьной Доске почета)

1940 г.

Похвальная грамота

1940 г.

3-й класс

1940 г.

В техникуме

г. Красноуфимск

1948 г.

Мои любимые подруги

г. Красноуфимск

1956 г.

Я, мама, сестра Нина

Город Новая Ляля

1953 г.

В техническом училище с группой подручных сталеваров

г. Нижний Тагил, Свердловская область

1962 г.

Урок в школе

г. Нижний Тагил

1963 г.

Мама (слева) с подругой

г. Нижний Тагил

1964 г.

Я с мужем

сентябрь 1974 г.

В первом ряду двоюродные (слева направо): брат Володя, сестра Нина, я, сестра Анюта.

Во втором ряду муж Нины – Ваня, мой муж – Николай,

муж Анны – Александр

и один из племянников моих сестер с сыном

Деревня Замостяны, Щучинского района, Гродненской области, Беларусь

1998 г.

Мой муж Николай, я, брат Володя, сестры Зина, Анна, Мария

г. Югов, Польша

1998 г.

Гимн

незаконно репрессированных

СловаПетраКузячкина,

г. Норильск

Anthem illegally subjected

to repression

Poet Peter Kuzyakin,

from Norilsk

Нас всех распинали на красной звезде,

Везли на далёкие стройки:

ОСО, трибуналы, МГБ.

Позорные «двойки» и «тройки».

Лишали свободы и честных имен,

Клеймили «врагами народа»,

Под крики: «Ура!» и под шелест знамен,

И под улюлюканье сброда.

Сибирь, Воркута, Соловки, Колыма,

Норильск или БАМ Озерлага –

Омытые кровью зек острова

Архипелага ГУЛАГа.

Дороги, каналы, плотины, мосты

На наших костях вырастали,

И транспарантов над ними хвосты

«Да здравствует Сталин!» – кричали.

И силы, и жизни в тех стройках, и кровь,

И слезы турбины вращали.

Конец безвременью – воскресли мы вновь,

С надеждой домой возвращались.

Серия «Близкое прошлое»

Г. В. Сакович

Повороты судьбы 313

Гимн

незаконно репрессированных

Но долгие годы еще впереди

Мы жили в большом подозрении:

Не в счет партбилет, ордена на груди

И справки об освобождении.

Теперь призывают простить палачей:

Судей, прокуроров паскудных,

Пытателей, оперов и стукачей

За давностью лет неподсудных.

Осушены чаши страданий до дна,

Иссякло в душе чувств кипенье,

Но ночью и днем мысль терзает одна:

За что нам такое мученье?!

И ни забыть, ни простить не могу

Лай псов, матерщины конвоя,

В агонии друг на слепящем снегу:

Кровавые пятна конвою.

Потомки, мы жизни прожили не зря.

Гордимся судьбой роковою;

Над Родиной вспыхнет свободы заря,

Омоетсяправдарекою.

Series «Near Past»

G. V. Sаkоvich

Turns of fate 314

Anthem illegally subjected

to repression

ОГЛАВЛЕНИЕ

Отавтора 6 From the author

Г л а в а I C h a p t e r I

Детство 9 Childhood

Г л а в а II C h a p t e r II

Ранняя юность. Early youth.

Начало Start

трудовой деятельности 81 of labor activity

Г л а в а III C h a p t e r III

Реабилитация. Rehabilitation.

Аспирантура129 Graduate course

Глава IV C h a p t e r IV

Травля 193 Harassment

Г л а в а V C h a p t e r V

Орепрессиях227 About the repression

встране in the country

Г л а в а VI C h a p t e r VI

Выяснениепричин Elucidation of reasons

арестародителей247 for the arrest of parents

Г л а в а VII C h a p t e r VII

Поиски The searches

родственниковотца279 of relatives

Фрагментыотзывов Fragments of reviewes

на 1-еизданиекниги on the first edition

«Поворотысудьбы» of the book

(2004 г.) 299 «Turns of fate» (2004)

Гимн Anthem illegally

незаконно subjected

репрессированных313 to repression

Сакович Галина Владимировна

р. 1930

преподаватель химии, кандидат наук

1953 г.

1998 г.

Автобиография

Родилась я 5 мая 1930 года на Урале. Отец – Сакович Владимир Адамович, 1895 г. р., белорус, железнодорожник, помощником начальника станции. Мать – Екатерина, из семьи коренных уральских заводских жителей. Сестра – Нина ( на шесть лет старше).

1936. — Детство, станция Верхняя Салда Свердловской области.

1937, 21 августа. — Арест отца, обыск дома. Его осудило Особое совещание по ст. 58, п. 6, 10, 12 и по ст. 17 в первый день проведения в стране «польской операции». (В августе 1937 года НКВД представил в ЦК предложения об очередных репрессиях лиц польской национальности. 9 августа 1937 года было указание из Москвы (от наркома НКВД Ежова) провести операцию по обезвреживанию польского элемента в стране. Гродненская область исторически всегда была территорией Белоруссии. В результате окончания советско-польской войны по Рижскому договору часть Гродненской области отошла к Польше. Таким образом, его деревня Огородище и все его родные оказались в Польше. При обыске было найдено письмо отцу из Польши от его матери.)

Приехали в городок недалеко от Северного Урала – назывался он Новая Ляля, по имени реки, протекающей там. Там жила бабушка. Отец сидел в тюрьме города Нижний Тагил. Мама часто ездила туда с передачами. Много хлопотала о нем, писала всюду письма. Мы остались без копейки. Существовали только на те деньги, которые имели от продажи вещей, мама и бабушка были большие рукодельницы.

1937, 11 сентября. — Арест матери. «Обвинительное заключение. Знала о контрреволюционной деятельности мужа, но не сообщала органам Советской власти. Является женой поляка-шпиона… На день ареста – домохозяйка».

1938. — Поступление в школу. Намечена уже была отправка детей, в детский дом.

1938, 3 сентября — освобождение матери. Мама в очередной раз попала в больницу, там ее и застало распоряжение об освобождении. Проработав два года на кирпичном заводе, мама перешла в детские ясли воспитательницей.

1939, 21 августа. — Последнее письмо от отца. Это было третье письмо, которое мы получили от отца за два года заключения.

1939, 13 октября. — Умер отец, но лишь в 1957 году семье сообщили об этом.

1941. — Начало войны. Подселение квартирантов, эвакуированных на Урал для работы на заводе, которые оставили семью без семенного картофеля..

1942. — Я окончила курсы учителей начальных классов, продолжала учиться заочно в педучилище и работала учителем в одной из таких деревень.

1943. — Маму отправляют в больницу в Свердловск. После лечения онкологического заболевания она почти год не могла работать. Бросаю школу и поступаю на работу. На военном заводе снабжение рабочих было лучше, чем на комбинате. До четырнадцати лет в цех взять не могут. Предложили работу курьера.

1944. — За лето мама немного окрепла и пошла работать на комбинат, в цех с вредными условиями труда. Я самовольно покинула работу и пошла учиться в школу снова в шестой класс.

Окончила восьмой класс. Решила поступить в сельскохозяйственный техникум, на отделение плодоовощеводства в г. Красноуфимск. В техникуме меня приняли в комсомол, для этого надо было получить разрешение в КГБ.

На втором году обучения, в конце третьего семестра, умерла бабушка.

1952. — После окончания учебы была распределена на работу в район, в отдел сельского хозяйства райисполкома. Дипломы после окончания техникума на руки выпускникам не выдавались. Их отправляли по месту нашей работы, а на руки выдавали только через год. Делалось это для того, чтобы каждый выпускник прибыл по месту распределения.

Приобретение авторитета в колхозах, где в то время жили высланные люди.

1953. — Диплом об окончании техникума выдали на руки.

Учеба в учительском институте на биолого-географическом факультете. Этот институт давал незаконченное высшее образование, и учиться заочно в нем надо было три года. Подумывала: если уж отрабатывать мне еще два года, то к этому времени почти закончу институт. На работу в школу так и не принимали. Так как райком партии не разрешает меня увольнять из отдела сельского хозяйства, стали предлагать мне должность второго секретаря райкома комсомола. Обещала, что поработаю год и меня пошлют на учебу в школу партийно-советских работников. Там надо было учиться три года. Но чтобы пойти по этой линии, я должна вступить в партию. Пришлось сказать правду. мой отец погиб в тюрьме как «враг народа», в заключении была и мама. После этого предложили работу в вечерней школе.

1954. — Окончила Нижнетагильский учительский институт. Получила незаконченное высшее образование с правом преподавания биологии и географии в 5–7 классах. Пошла учиться на биолого-химический факультет. При условии за один год закончить два курса обучения (догнать впереди идущий курс).

1961. — Известие о том, что наш отец посмертно реабилитирован 14 марта 1957 года. Сакович Владимир Адамович умер 14 октября 1939 года в возрасте 44 лет, в справке было, что причина смерти – гриппозное воспаление легких.

Предложение работы в детской железнодорожной школе в Нижнем Тагиле учителем химии. Получение однокомнатной квартиры от работы отца после жалобы в горком партии. Получение компенсации в размере двухмесячной зарплаты, на которую съездили на юг и побывали в Москве на Красной площади.

За хорошую постановку воспитательной работы школа была награждена грамотой. Вызов на Центральные педагогические чтения в Москву. Предложение поступить на учебу в аспирантуру по химии от Московского педагогического института им. Ленина.

Сдача всех экзаменов в аспирантуру на отлично, но зачисление в заочную аспирантуру. В середине октября извещение о том, что зачислена в очную аспирантуру Академии педагогических наук. Одновременно стала работать в 710-й московской школе.

Научный руководитель, академик Давид Аркадьевич Эпштейн. Его жена - Милица Васильевна Нечкина, историк.

1966, конец года. – Хлопоты в ЦК КПСС об отправки матери, у которой возобновилось онкозаболевание, в больницу в Москву. Из-за невозможности прервать учебу отправка мамы обратно на Урал, операция, помощь соседей по дому в выхаживании мамы. После операции она прожила одиннадцать лет и умерла от инфаркта.

Совет врачей мне жить в сухом, жарком климате (больные легкие и почки) заставил искать работу на юге. Предложили работу в Степнопольском пединституте.

Диссертацию еще не завершила, но, учась и работая в течение четырех лет, приросла к коллективу. Жаль было уходить и от своего руководителя. С ним бы работала и дальше. Но нет прописки в Москве!

Мама поменяла нашу однокомнатную квартиру, полученную за отца на Урале, на комнату в коммунальной квартире в Степнополе. Сестра Нина переехала в город, расположенный рядом. Астма у нее так сильно развилась, что спасти мог только переезд на юг. Но, к сожалению, тут она прожила только три года.

Начало травли на работе, в которую включилась и партийная организация.

1974, сентябрь. – Вышла замуж. Пережила потерю ребенка. Подвели больные почки. Сказалась жизнь на Северном Урале, все лишения и невзгоды в детстве и юности.

Вскоре я перенесла сложную операцию и лечение. Меня вновь избирали заведующей кафедрой.

Работа в педагогическом институте (двадцать лет).

Новый ректор предлагал мне три раза уходить с заведования кафедрой.

1988. — Обвинения в «антипартийной деятельности». Нарушение ленинских принципов руководства». В итоге меня не избрали по конкурсу на новый срок.

Написала заявление о выведении меня из партии. Была уволена с работы в институте.

Выяснение причин ареста родителей. Из большого числа моих близких родственников 13 человек были подвергнуты непосредственно репрессиям (тюрьмы, ссылки), 11 человек расстреляли фашисты, а оставшимся «осколкам» семьи достались крутые повороты судьбы. Мой отец погиб в заключении в сталинских лагерях, дядя Сильвестр и одна из его дочерей – в ссылке в Сибири, 11 человек моих родственников расстреляли фашисты. Из моих родственников погибли: бабушка, младший брат отца Александр, его жена и четверо детей (один ребенок был грудной), вся семья брата Степана – жена и трое детей.

Поиски родственников отца. Двоюродная сестра Нина в Белоруссии. Поездка к родным в Гродно. Двоюродная сестра Нина, сестра Анна. Поездка в Литву к брату Владимиру.

Полную информацию об авторе и список его воспоминаний можно увидеть по ссылке.