Публикуемый документ проливает свет на обстоятельства последних месяцев жизни великого князя Николая Михайловича Романова (1859-1919) — видного военного и общественного деятеля России, историка, председателя Русского исторического общества.

Вместе с тем он является красноречивым свидетельством одного из драматичнейших периодов в нашей истории: летом 1918 года в связи с обострением положения Советской Республики ВЧК было предоставлено право брать заложников из числа бывших помещиков, крупной буржуазии, царских сановников, генералов и т.д. Сотни и тысячи ни в чем не повинных людей длительное время содержались под стражей, как правило, в ужасающих условиях, уничтожались или постоянно находились на грани жизни и смерти.

Варварский институт заложничества широко применялся в ходе гражданской войны всеми противоборствующими сторонами. Однако массовые превентивные репрессии были возведены пришедшими к власти в ранг особой формы классовой борьбы, следуя логике которой, В.И.Ленин заявлял: «Я рассуждаю трезво и категорически: что лучше — посадить в тюрьму несколько десятков или сотен подстрекателей, виновных или невиновных, сознательных или несознательных, или потерять тысячи красноармейцев и рабочих? — Первое лучше. И пусть меня обвинят в каких угодно смертных грехах и нарушениях свободы — я признаю себя виновным, а интересы рабочих выиграют»¹.

Дело историка — не обвинять, а прежде всего обнародовать факты и свидетельства прошлого, особенно те, которые долгое время скрывались. Однако уже исходя из того, что мы узнали за последнее время, каждый может сделать вывод: сталкивание интересов различных классов и слоев общества, какими бы благими целями это ни

прикрывалось, разжигание вражды и ненависти в конечном итоге приводит к поражению интересов всего общества в целом.

Документ публикуется по копии, поэтому история его текста нуждается в некоторых комментариях. Письмо было направлено на имя Д.Б.Рязанова — заведующего научной секцией Народного комиссариата по просвещению РСФСР и Главным управлением архивным делом. Подлинник, очевидно, погиб вместе с делопроизводством секретариата наркомата в октябре 1941 года. Одна машинописная копия отложилась в личном архиве А.В.Луначарского наркома просвещения. Другую копию письма Рязанов передал в апреле 1920 года в распоряжение редакции журнала «Исторический архив», которую он возглавлял в этот период и секретарем которой был Б.И.Николаевский² — член ЦК РСДРП (меньшевиков), впоследствии известный историк, исследователь и собиратель архивов. В 1919-1920 годах он являлся инспектором Главного управления архивным делом, заведовал Московским историко-революционным архивом.

В феврале 1921 года Николаевский был арестован за принадлежность к партии меньшевиков и после десятимесячного заключения в конце января 1922 года выслан за границу.

Копия письма Николая Михайловича находилась у Николаевского и, судя по надписям на ней рукою последнего, предназначалась к публикации. После ареста Николаевского документ вернулся к Рязанову.

Ныне он хранится в Российском центре хранения и изучения документов новейшей истории (бывшем партархиве) в необработанной части фонда Рязанова.

Д.Б.РЯЗАНОВУ

Седьмой месяц пошел моего заточения в качестве заложника в доме предварительного заключения³. Я не жаловался на свою судьбу и выдерживал молча испытания. Но за последние три месяца тюремные обстоятельства изменились к худшему и становятся невыносимыми⁴. Комиссар Трейман⁵, полуграмотный, пьяный с утра до вечера человек, навел такие порядки, что не только возмутил всех узников своими придирками и выходками, но и почти всех тюремных служителей. Может во всякую минуту произойти весьма нежелательный эксцесс.

За эти долгие месяцы я упорно занимаюсь историческими изысканиями и готовлю большую работу о Сперанском, несмотря на все тяжелые условия и большой недостаток материалов.

Убедительно прошу всех войти в мое грустное положение и вернуть мне свободу. Я до того нравственно и физически устал, что организм требует отдыха хотя бы на три месяца. Льщу себя надеждою, что мне разрешат выехать куда-нибудь, как было разрешено Гавриилу Романову выехать в Финляндию⁶. После отдыха готов опять вернуться в Петроград и взять на себя какую угодно работу по своей специальности, поэтому никаких коварных замыслов не имел и не имею против Советской власти.

Просил бы эти строки довести до сведения Народного Комиссара Луначарского или просто передать их ему.

Николай Михайлович Романов

Дом предварительного заключения

Камера №207.

6 января 1919 г.

По постановлению Петроградской ЧК от 24 января 1919 года во дворе Петропавловской крепости были расстреляны великие князья Романовы: Николай Михайлович, Георгий Михайлович, Павел Александрович, Дмитрий Константинович.