СТРАНИЦЫ ДЕТСТВА

Год 1930. Мне не было и шести лет. Жили в небольшой деревушке Суханово Курганской области, сейчас этой деревни нет. Наша семья состояла из 11 человек. Детей от 2-х недель до 10 лет было шесть, а еще - бабушка, дедушка, папа, мама и тетя Ксения, которой в 1930 г, было 19 лет. Жили дружно. Помню, мы бегали к речке через огород, наблюдали как женщины полоскали белье, колотили деревянными длинными колотушками половики, тут же развешивали на прясло.

Еще помню, как отец с дедом рано утром запрягали лошадь и уезжали на полянки (земля, разработанная в лесу между берез, недалеко от речки-пруда и небольшого болотца). Нас, детей, иногда возили туда, где были построены две избушки, одна для ночлега, другая для сбруи, продуктов. Поздно вечером возвращались домой. Нас, сонными, заводили в дом, а утром, чуть

свет родители вновь уезжали в поле. Эти развлечения в лесу были редко и запомнились на всю жизнь.

Помню зиму. Напротив небольшого дома через дорогу стоял дом. Он мне казался высоким, большим. Из этого дома как-то утром послышался плач. Покидали домашний уют Лаврентьевы. Эта была первая высылка в Тобольск. А к вечеру жители деревни растащили, что могли по домам. Помню, вынесли зеркало. Несла его одна женщина, а мне казалось, что оно очень большое. У нас в доме не было зеркала.

Тогда в зимние морозы на санях отправились в неизвестный путь две семьи. Говорили, что по дороге Лаврентьева с маленьким ребенком в санях замерзли, остался один хозяин.

Комиссия по высылке действовала. В это время уже создавалась первая коммуна. Надо было вновь кого-то готовить на высылку. Жребий пал на нас. Всю весну и лето деда часто вызывали в правление, держали по несколько дней в кутузке, просили вступить в коммуну, но дед был непреклонен. В августе стали выселять нас. Везли в телегах на станцию Мишкино. Разгрузили около железной дороги, охраняли. Из всех деревень везли людей, слышался плач, причитания. Нам ничего не разрешали взять с собой, а в других деревнях брали, что под силу было.

Мама была батрачка, у нее справка из сельсовета, но справку отняли, лишили права быть батрачкой, правда, предложили сначала вернуться с детьми в дом. Могла ли она с 6-ю детьми жить одна? Папа сказал: "Вместе жить, вместе и помирать".

Погрузили в товарные вагоны. Мы спали вповалку на верхних нарах, на нарах внизу спали старшие. Посреди в полу дыра для нужды, закрывалась доской, везли нас долго. В Карелии состав остановили, нам разрешили выйти, но не отходить от вагонов.

7 сентября 1930 г. нас привезли в горы. Разгрузили у дороги. Сейчас эта дорога напротив гаражей комбината "Апатит", а с другой стороны через железную дорогу вокзал. Помню, как мы со своим скарбом сидим около дороги, а дед берет небольшие ведра и куда-то уходит, а потом приносит пшенную кашу, залитую на палец маслом.

Осмотрелись - кругом горы. Там сейчас Хибиногорская улица - два длинных одноэтажных барака. Сколько было человек в этом бараке - трудно ответить. О гигиене нечего было думать. Начались болезни, каждое утро выносили мертвых. Каждый день на подводах увозили в жаренку вещи, чтобы уничтожить вшей. Ходили в баню около озера Вудъявр. Воровства не было, жили одной семьей. Заболела и вскоре умерла у нас Леночка. На кладбище дед с дядей Колей несли (ее) на носилках. 16 километр - первое кладбище, где захоронены почти все переселенцы.

Трудно жилось взрослым, но были честны, правдивы, трудолюбивы. Построили около 50 палаток. Строился город. Строили АНОФ-1. Трудно жилось переселенцам в палатках. Зимой одежда примерзала к полотну палатки.

Посредине была печка буржуйка, которая топилась круглые сутки. Таял снег в ведрах для питья.

Наши отцы днем работали на АНОФ-1, а вечером строили щитовые бараки. К весне 17 семей из палаток переехали в барак. В бараке жили одной семьей, умели не только трудиться, но и веселиться. Нам дали комнату 12 квадратных метров на семью из 11 человек. Над дверью палата, дети спали там, а на день забрасывали туда кое-какую одежды из комнаты. Дед с бабушкой и мама с папой на кроватях, а тетя спала на щите, который на день убирали за сундук. О простынях и пододеяльниках нечего было и думать. Жилось трудно.

Помню, как дед пришел из магазина в 1932 г. и говорит: "Я разговаривал с С.М. Кировым. Выхожу из магазина и вижу: народ стоит кружком, а в середине какой-то мужчина. Задают вопросы спецпереселенцы, а Киров отвечает, что привезли нас для строительства нового города, знает, что труженики были в деревне, такие здесь нужны. Город построите, улучшатся условия жизни, дети будут учиться в каменной школе. Киров был прост, мы верили каждому его слову".

Питание было превосходное. На прилавках большие окуни, мясо, крупы, хлеб, мука и водка (около 3-х рублей пол-литра). Наши отцы получали мало и ни разу не брали дорогие продукты.

Город строился, появилась 1-я средняя школа. Открылся на 23 км детский санаторий. Там я подружился с Зоей Шиловой, она была ласковая девочка. Эти дни я помню до сих пор.

В.М. Лебедик (Чувашова)

***

Семья Чувашовых родом д. Суханово Мишкинского района Курганской области. Репрессированы Введенским с\с в 1930 году. Реабилитированы 4.06.92 года.