СУДЬБА-ЗЛОДЕЙКА

На фоне «сплошной коллективизации» в начале тридцатых годов разразился страшный голод. Весь урожай, всю скотину забирало государство, обрекая людей на верную смерть. Не избежало злой участи и село Арбузовка Сара-

товской области. Тут-то и провел свое не слишком радостное и отнюдь не беззаботное детство Александр Иванович Гаврилов, ему тогда было всего четыре года.

У Саши Гаврилова были две сестры и брат, а сколько еще детей страдало! Да и взрослым не легче было.

Каково матери видеть исхудавшего, без кровинки в лице ребенка, вяло теребящего ее подол и просящего есть. В такие минуты женщина готова на все, но помочь не в силах.

Питались травой - варили суп из крапивы, из ботвы картофеля.

Село Арбузовка, в котором было 100 -150 дворов, на глазах пустело, точнее, вымирало. Кто мог, уезжали, в основном, на Кавказ. Другие... Другие оставались на Родине навечно.

Иван Федотович Гаврилов, видя, что творится в деревне, решил, пока не поздно, покинуть ее и отправиться в г. Баку, где у них были родственники.

На улице свирепствовала зима, когда Гавриловы тронулись в путь. В Саратове им удалось сесть в воинский эшелон. Все пассажирские поезда были переполнены нахлынувшими отовсюду людьми.

И вот они в Баку. Что их ждало в этом чужом и неприветливом, на первый взгляд, городе? Станут ли его объятия теплыми и дружескими? А может, из огня да в полымя? Время покажет. А пока надо было решать насущные проблемы - где-то жить, работать, чтобы кормить семью - да мало ли их было! Новый горизонт манил и страшил, но отступать было поздно.

Первым делом принялись за строительство землянки, которая вскоре была готова, и семья Гавриловых переехала от родственников. Иван Федотович сначала работал на свалке, а в 1934 году устроился на хлебозавод экспедитором. Имея три класса образования, он считался достаточно образованным человеком, поэтому стал председателем партийной ячейки.

Саша Гаврилов и его старшая сестра Маша пошли в школу. Мать не работала, занималась хозяйством, воспитывала детей. Жизнь, вроде, стала налаживаться. По крайней мере, была не хуже, чем у других. Но от судьбы, говорят, не уйдешь. И как бы изощренно ни скрывалось несчастье, рано или поздно оно обрушится на тебя в самый неожиданный момент, нанеся удар тогда, когда тебе и в голову не

приходит его ждать. Именно так и случилось с Гавриловыми. В 1936 году Ивана Федотовича, а также еще 10 человек с хлебозавода (причем это были люди, занимающие высокие служебные посты) вызвали в НКВД и потребовали подписать бумаги, обвиняющие Орутеняна, члена партии и их коллегу, в контрреволюционной деятельности. Они отказались, за что поплатились свободой.

* * *

...Было около двух часов ночи. Город спокойно и безмятежно спал. К дому Гавриловых почти бесшумно, словно боясь нарушить умиротворяющую тишину, подъехал «черный ворон». В землянку вошли четыре человека. Связали руки Иван Федотовичу. Обыскали все, хотя что там было обыскивать в убогой хижинке.

Проснувшиеся дети и жена рыдали. А он только и делал, что растерянно повторял: «Я ни в чем не виноват. Это какая-то ошибка. Я не виноват».

Ивана Федотовича посадили в машину и увезли, его семью выгнали на улицу, а дом заколотили.

С того момента и начались злоключения семьи Гавриловых. Жена Ивана Федотовича Анастасия Захаровна осталась одна посреди ночи с тремя детьми на руках. Куда податься? Перед кем преклонить смиренную голову? Есть родственники, друзья, близкие. Да, они есть, пока у тебя все хорошо... Так и скитались они от одних добрых людей к другим, жили где придется. Родственники, конечно, не выгоняли, но по всему было видно, что это далеко не самые приятные гости.

Анастасия Захаровна устроилась на работу в пекарню: грузила хлеб и развозила по магазинам. Дети сидели дома: им запретили появляться в школе.

Иван Федотович просидел два месяца в Баиловской тюрьме в г. Баку. Свидания не разрешали. Когда родственников стали вызывать на допрос, многие из них, испугавшись, стали отказываться от Ивана Федотовича. Первым из них был брат жены Кузьма Захарович Оганин, который написал в газету, публично отказавшись от сестры, жены врага народа. Не буду говорить, что это подло, низко, бесчеловечно, жестоко и несправедливо по отношению к ней (хотя это и так). Это лишь одна сторона медали - он предатель. Но есть и другая. Во-первых, мы не знаем, по своей ли воле он написал. Во-вторых, надо осуждать

поступки, а не людей. Возможно, как человеку, ему цены не было. Не исключено, что он был добрым, милосердным, отзывчивым, горячо любящим свою сестру. Но, к сожалению, все эти замечательные качества не способны предотвратить скверный поступок. Чтобы жить благородно, надо, ко всему прочему, быть достаточно сильным и смелым человеком. А кто сказал, что Оганин не был таким? Вероятно, он перенес бы все испытания, ниспосланные ему свыше, но вот подвергнуть им своих детей у него не хватило духа. И кто в таком случае осмелится назвать его предателем? Впрочем, вряд ли такие найдутся. Делая свои поспешные выводы и приговор пожестче и посуровее, они не учитывают одного маленького «но»: как мы, такие же люди, как и он, подверженные тем же слабостям и наделенные теми же недостатками, только в большей или меньшей степени, можем осуждать его? Кто нам дал это право? Ведь самое главное в жизни не осудить, а понять человека.

Что касается Анастасии Захаровны, то для нее это был сильнейший удар. А еще большие страдания и муки ей доставляла та неизвестность, в которой она находилась до вынесения приговора мужу. Тяжело быть вдали от близкого человека, не зная, что с ним, да еще при этом сознавать свое полнейшее бессилие.

Спустя два месяца после ареста Ивану Федотовичу был вынесен приговор: за участие в деятельности контрреволюционной троцкистской организации его приговорили к пяти годам лишения свободы. Однако он провел там не пять лет, а семнадцать, вплоть до 1953-го.

Отправили его в Магадан, на золотые прииски. Чтобы заключенные не могли убежать, им делали операцию, подрезая на руках сухожилия таким образом, что руки сами по себе не могли выпрямиться. Те же меры применили и к Ивану Федотовичу.

А семья продолжала жить, вернее, существовать. В 1938 году умер младший брат Саши Гаврилова, а в 1939-м - его младшая сестра. Но, несмотря на все горести, обрушившиеся на этих людей, чаша несчастий и страданий была испита далеко не вся.

После вынесения приговора Ивану Федотовичу, Саше, которому тогда было десять лет, разрешили вернуться в школу. Но там ничего хорошего его не ожидало. Сколько обидных и несправедливых слов суждено было выслушать ему, как больно они ранили душу мальчика! Сколько раз его избивали! Учителя же, часто бывшие этому свидете-

лями, не только не удосуживались прекратить побои, а, наоборот, обвиняли во всем Сашу.

Анастасия Захаровна, видя оборванного и избитого сына, тихонько плакала, но ее горькие слезы не могли облегчить те испытания, которым он подвергался. И, увы, не он один. Отношение к Саше Гаврилову не менялось вплоть до 1939 года, до финской войны, когда о нем будто забыли, но это продолжалось недолго.

В 1941 году Александр, закончив шесть классов, поступил в ремесленное училище. Через год окончил его и устроился в АЗЭНЕРГО электриком.

Анастасию Захаровну в конце 1941 года направили на оборонительные сооружения, в 1946 году она получила медаль за оборону Кавказа.

Сестра Маша во время войны работала телефонисткой в военизированной пожарной части.

Весь 1943 год Александр Гаврилов провел в совхозе им. Чкалова, куда его направили прессовать сено для подсобного хозяйства АЗЭНЭРГО. В октябре 1944 года он уехал в Баку и добровольно пошел в армию. В авиационной части на турецкой границе он работал шофером. После войны в 1946 году часть расформировали и Александра направили в штаб армии Закавказского округа, оттуда он был направлен в Тбилиси. В 1947-м он оказался в г. Вольске в авиационно-технической школе, чтобы повысить квалификацию. Проучился год и был отправлен во Владивосток. Там формировалась авиационно-техническая дивизия, которую направили в Монголию, где Александр прослужил два года. В 1950 году демобилизовался и вернулся в Баку. Наконец-то оказался в родном доме, казалось, жизнь теперь должна более или менее наладиться. Но увы... Новое испытание надвигалось лавиной, и уже ничто не могло его предотвратить.

Александр устроился работать шофером, возил вахту энергетиков на остров Артема (нефтяной Брест). Дед главного энергетика Таирова был репрессирован, его дважды арестовывали. Александр особо с ним не общался, однако судьбе было угодно распорядиться так, чтобы этот человек оставил в его жизни неизгладимый отпечаток, явившись поводом для всех его последующих невзгод.

Был обычный поздний вечер, вахта энергетиков возвращалась с острова Артема домой. Многие спали. Таиров, как никогда, был особенно печален и, казалось, чем-то озабочен. Никто не придал этому

никакого значения: человек весь день работал, устал. На самом деле его мучило страшное предчувствие неизбежного. Недалеко от острова расположилось несколько энкавэдэшников, которые уже давно поджидали машину. В ночной темноте их смог заметить только Таиров, и реакция его была незамедлительной - он выпрыгнул из машины, предпочтя тюрьме (а, возможно, и расстрелу) добровольный уход из жизни. Александра схватили, стали выяснять совсем не то, что ему думалось. Он был обвинен за участие в деятельности контрреволюционной троцкистской организации (как и отец) и приговорен к 10-ти годам лишения свободы.

Все происходящее совершенно не укладывалось в голове, он никак не мог понять, что же случилось, в чем его обвиняют. Действительно, какая-то нелепая случайность может повлечь за собой трагедию, которая сломает всю жизнь человека. Но, возможно, не надо слишком драматизировать. И из всего, что на нас обрушивается, стоит извлекать какой-то урок, вместо того чтобы проклинать горькую долю и плакаться о своих несчастьях. Ведь наверняка, мы всему этому подвергаемся неспроста, и в этом есть высший смысл. И если кому-то из нас удается его постичь рано или поздно, то его можно вполне назвать самым счастливым человеком в мире.

После вынесения приговора Александра посадили в товарный поезд и отправили в Волгоградскую область на строительство Волго-Донского канала.

Лагерь находился в Красноармейском районе, в нем содержали сто тысяч мужчин. Рядом был женский лагерь из сорока тысяч человек.

Александр сначала работал в плотницкой бригаде. Вставали в 4 часа утра, в барак возвращались в час-два ночи. За работу вместо денег получали продукты. Затем его перевели в бригаду механизаторов, где ремонтировали машины.

Так в бесконечной работе и пролетели два года семь месяцев, которые Александр провел в лагере. После смерти Сталина Александра освободили. Когда ему сообщили об этом, он не мог поверить. До последнего сомневался. Но счастливый миг был уже не за горами. И вот он на свободе! Кто знает, как бы сложилась его жизнь, если бы не это знаменательное событие 53-го года. Александр Иванович вернулся домой, а вскоре из лагеря пришел его отец Иван Федорович. После долгих лет семья воссоединилась. Александр устроился слесарем на

завод имени Октябрьской революции, обзавелся семьей и тремя детьми. Все шло хорошо, казалось, судьба решила больше не преподносить неприятных сюрпризов. Но в 1959 году Александра Ивановича и его родителей постиг очередной удар. Им открылось предательство старшей сестры, Марии Ивановны. В 1946 году, чтобы вступить в партию, она отреклась от своей семьи.

Александр Иванович хотел порвать с сестрой все отношения, но родители не позволили. Чтобы не осложнять друг другу жизнь, решили об этом никогда не вспоминать. Так по этому безмолвному договору и поддерживали единство семьи.

В 1969 году Александр Иванович переехал с семьей в Тольятти, устроился на ВАЗ. Реабилитирован лишь в 1999 году.