Моя мать учительствовала с первых лет советской власти и скончалась в 79-м году, не дожив полгода до 82-х лет. Среди оставшихся ее вещей особенно тронул сердце ее учительский портфель из дешевого дерматина, изрядно потрепанный. Щелкнув металлическими замочками, я заглянула внутрь; портфель был набит методическими пособиями по русскому языку, деловыми бумагами, почетными грамотами и пакетами, увернутыми в газету. В одном из свертков оказались спрятаны письма из лагеря НКВД от старшей маминой сестры Клавдии Адриановны Беляевой.

Семья была многодетной. Клаша — так звали ее в семье — старшая дочь, помощница матери, гимназисткой нянчила младших. Отец занимался мелкой торговлей. Он был на вид человек восточный: черноволосый, чернобородый, брови мохнатые, глаза, как угли. И фамилия — Азаров, может, от древних торговых людей — хазар. Мать Наталья Ефимовна происходила из тульского рода Григорьевых — высокая, худощавая, белокурая и синеглазая. И дети родились: трое черненьких, трое беленьких.

Старшая Клавдия, средний Адриан, младшая Катя — в отца; старший Павел, средняя Елена, младший Ваня — светлые в мать. Адриан Афанасьевич умер внезапно, вероятно от удара, оставил жену с малолетними детьми. Семья жила в типичном мещанском доме в три окна на улицу и с огромным садом, — в ту пору Калуга славилась своими садами. Дом стоял на улице, по которой под горку шла дорога к Оке. Кроме основного дома, во дворе азаровского владения было два флигеля. Хозяйка вынуждена была сдавать их жильцам-студентам, они жили «нахлебниками», то есть она для них готовила, чтобы прокормить свою семью. Все дети учились, дочери — в гимназии, сыновья — в реальном училище. Матери одной обучение их было не под силу, но стали помогать старшие, Павел, определившийся на службу землемером, и Клавдия — учительницей. Сохранилась

семейная фотография двадцатилетней Клавдии — сельской учительницы: какая-то особая строгость и чистота во всем ее облике — во взгляде из-под чуть насупленных, сходящихся к переносью бровей, в юношеской припухлости круглого лица, в высоко поднятой надо лбом волне темных волос; одета по тогдашним школьным правилам: светлая блузка с воротником-стойкой до подбородка, темная суконная юбка, стянутая в талии широким поясом из светлой кожи; блузка нарядная, с шитьем, поверх нее медальон на золотой цепочке, на руке — узкий браслет.

Высокая, статная, с характером прямым и властным Клаша заступила в семье место отца. За событием горестным — радость. Настало для Натальи Ефимовны время больших забот и хлопот: выдавать старшую дочь замуж. Свадьба прогремела на всю Горшечную улицу и запомнилась надолго. Для свадебного стола приглашен был повар из ресторана и официанты в белых перчатках. В зале с тремя окнами на улицу допоздна веселилась молодежь, а хозяйка в тесной комнатке во флигеле молилась перед иконами, чтобы даровал Бог счастья молодым. Родня, соседи восхищались прекрасной парой: во всем Клаша и Володя ровня — возрастом, ростом, осанкой, умом, красотой. Владимир Александрович Беляев — сын почтенных родителей, добрых знакомых азаровского семейства. Беляевы также жили большой семьей, у Володи было несколько братьев и сестра Маша. Братья Беляевы отличались жизнелюбием, слыли весельчаками и заядлыми охотниками. Владимир, закончив техническое училище, с 1905 года служил на Московско-Киевской железной дороге.

Семейная жизнь Володи и Клаши складывалась счастливо, в достатке и благополучии. И как внезапный ураган — первая мировая война, тревожные вести с фронта, в Калуге — польские беженцы. В начале 1917 года тяжело заболела Наталья Ефимовна, у нее началось двустороннее воспаление легких, спасти ее не могли/ Она скончалась в те дни, когда на улицы города митингами и демонстрациями выплеснулась февральская революция. Похороны матери Клаша перенесла особенно тяжело — она была беременна

Между двумя революциями — февральской и октябрьской — летом 1917 года Клавдия родила сына. Назвали его Борисом. Начиналось лихолетье, разруха, голод. Чтобы выжить, Беляевы обзавелись своим хозяйством, благо был просторный двор и огромный сад. Клаша завела козу, кур; Володя поставил в саду несколько ульев,

занялся пчеловодством. Хозяйка вставала до света, повязывала голову платком, надевала холщовый фартук, поверх — старенькую мамашину кацавейку и спешила справиться с делами в сарае, в курятнике, на кухне, а к восьми утра, тщательно умывшись и наскоро завив темные пряди щипцами, нагретыми на керосиновой лампе, переодевалась в нарядное платье из синей шерсти и направлялась в школу на уроки. Мальчик ее оставался с няней или с младшей сестрой Катей. Тетка и племянник очень сдружились. Тетка была мала ростом, с большой черной косой, энергичная, веселая. Как все взрослые, Борис звал ее просто Катей. Занятия в нетопленой школе с голодными ребятами требовали напряжения всех сил, но Клавдия отдавалась своему делу самозабвенно, поистине для нее это было высоким патриотическим служением. Она была горда своим званием учительницы. В 1919 году Беляева вступила в профсоюз работников начальной и средней школы. С наступлением нэпа жизнь преобразилась, появился достаток, в гостеприимный, хлебосольный дом Беляевых зачастили гости; танцевали под граммофон, засиживались допоздна за преферансом. Искусство приготовить, угостить Клаша переняла от матери. На всю округу славились Клашины куличи; необыкновенным вкусом отличались ее караваи из ржаной муки; эти круглые, посыпанные сверху мукой хлебы она сажала в русскую печь на большой деревянной лопате. Как старшая в семье, Клавдия была ответственной за все азаровское владение, строго следила за порядком, многочисленная родня во дворе ее побаивалась. К этому времени братья обзавелись семьями, по двору бегали беленькие и черненькие ребятишки.

Внешне суровая, Клавдия отличалась редкой добротой не на словах, а на деле, умела вовремя помочь, поддержать, приласкать; помогала сестрам — обе оказались одинокими матерями. Среди азаровской ребятни старшим был Борис, вожак и заводила. Мальчик рос красивым и сильным, обгоняя в своем физическом развитии сверстников. Энергия в нем перехлестывала через край; неуемный, стремительный, он был горазд на всякие шалости, доставлял родителям немало огорчений и беспокойства. С детства Борис был одержим страстью ко всему военному: увлеченно, азартно играл в военные игры, пел военные песни, добывал себе оружие; на смену деревянным саблям, игрушечным пистолетам появились финские ножи, стреляные гильзы, детали сломанных охотничьих Ружей. Он вечно что-то сосредоточенно мастерил из всего этого

отстрелявшего железа, увиливая от уроков, несмотря на родительский гнев и наказания. Борису было 16 лет, когда с двоюродным братом Петей, тоже любителем оружия, они сделали самодельный револьвер и отправились испытывать его на отдаленном пустыре. При попытке выстрелить револьвер взорвался. Бориса ранило осколками, на счастье он отделался легко — рассекло верхнюю губу. Шрам так и остался, только стал менее заметен со временем. В 1935 году Борис Беляев окончил школу и намеревался поступать в военное училище, чем огорчил отца. Беляев-старший хотел видеть сына студентом Московского университета. В военном училище Борису не повезло, медицинская комиссия забраковала его из-за «шумов в сердце». Возможно, «шумы» были следствием усиленных занятий спортом. Борис участвовал в городских состязаниях в беге, плавании, на лыжах, играл в волейбольной команде города. Он отправился в Москву и осенью 1936 года, успешно сдав экзамены, стал студентом Центрального института физкультуры имени т. Сталина. Как все студенты, Беляев обосновался в студенческом общежитии на Гороховом поле, в районе Курского вокзала. Многочисленные калужские друзья и особенно стареющие родители были опечалены разлукой с Борисом. Бывало, он всюду вносил оживление, в его характере было особое обаяние, притягательная сила. Клавдия Адриановна все так же увлеченно занималась со своими первоклассниками, также хлопотала по хозяйству, хотя с отъездом Бориса словно стали трудней и обременительней привычные дела. Но по-прежнему во всем твердо установленный порядок: двор тщательно подметен, заготовленные на зиму дрова уложены ровными штабелями; огромный старый рыже-белый пес Гарсон лениво дремлет ] в своей конуре, и в саду до поздней осени пышно цветут розы.

1937 год весь прошел под знаком Пушкина. Казалось, все были озабочены только тем, как прославить поэта. В Москве, в Музее изобразительных искусств открылась грандиозная Пушкинская выставка: посвященные Пушкину выставки, вечера, лекции устраивались повсюду — в школах, в Домах культуры, в сельских клубах. В кинотеатрах шли фильмы о Пушкине. В Большом театре — торжественное заседание в честь Пушкина...

10 февраля у нас в 6-м «б» шел урок физики. В 2 часа 45 минут учитель прервал урок и предложил нам встать и почтить молчанием память погибшего поэта. Потом, на пионерском сборе, посвященном Пушкину, мы поставили инсценировку по поэме Пушкина

«Цыганы», мальчишки даже искусственный костер смастерили. Все сыграли так, что разудивили взрослых. Завершить Пушкинский год в нашей школе решили большим карнавалом героев произведений Пушкина — как раз с 1 января 1938 года начались школьные каникулы. Карнавал в дни каникул удался на славу, кого там только не было. Мы с подругой Любочкой нарядились лицеистами — Жанно Пущиным и Кюхлей. Веселились, проказничали, как и подобает лицеистам, развеселили всех и заслужили особенные похвалы. Разгоряченная карнавальным успехом, я ворвалась домой раскрасневшаяся, с улыбкой до ушей. Комната, где мы жили, была крохотной, — в то время мы уже уехали из Калуги и жили при санатории «Красная Роза», в деревне Горенки, под Москвой, в казенном доме. В детском санатории работала учительницей моя мать.

Влетев в комнату, я чуть не наткнулась на неожиданно явившуюся гостью: на табуретке посреди комнаты сидела тетя Клаша, странно прямая, как будто ссохшаяся; бесстрастным голосом она сказала, что под Новый год арестовали дядю Володю. Потом до ночи мать и тетка о чем-то тихо переговаривались. Это была моя последняя встреча с нею... Утром тетя Клаша уехала в Калугу навстречу своей судьбе. Как только кончились школьные каникулы, ее забрали. Сестры ходили по очереди выстаивать у ворот тюрьмы, носили передачи, пытались разузнать о судьбе Клавдии. Стало известно, что она осуждена и будет отправлена в лагеря. В сведениях о Владимире Александровиче Беляеве им отказали. Слух был, что он осужден на десять лет без права переписки. Я верила, что крестный мой на каторге в Сибири, плакала о нем тайком и надеялась, что когда-нибудь изможденным стариком он к нам вернется. На самом деле расправа с железнодорожниками была скорой. Их допрашивали и судили в подвалах того самого кроваво-красного здания Управления железной дороги, где они служили. По постановлению Особого совещания их расстреливали в калужском бору.

Клавдия Адриановна Беляева была отправлена отбывать наказание в Темниковский исправительно-трудовой лагерь НКВД близ станции Сегежа, что на пути к Белому морю. В суровом северном климате у пожилой женщины обострился ревматизм, стало сдавать сердце. Моя мать предпринимала отчаянные попытки облегчить Участь сестры, писала прошения в разные инстанции — никакого ответа. Подразумевалось: дескать, скажи спасибо, что сама жива.

Изредка приходили из лагеря от тети Клаши бодрые письма. Она очень интересовалась моими школьными успехами. Я писала ей наспех коротенькие письма, — милой, доброй моей тете Клаше, так щедро дарившей мне подарки и ласки. Зимой 1940 года из-за финской войны стало напряженно и тревожно, мать очень беспокоилась о Клаше, порывалась ехать в Сегежу, но по разным причинам, в том числе и потому что трудно было сразу достать немалые деньги, поездка все откладывалась. Собрались поехать на свидание с сестрой они с Еленой только в июне 1941 года, взяли с собой 10-летнего Валю, сына Елены. Во время их свидания в лагере Клаша сумела передать сестрам два исписанных ею листка — два документа, на одном из которых дата: 21 июня 1941 года. В тот же день Катя и Лена с Валей выехали в Ленинград. Там 22 июня их застигло объявление войны. Листки, увезенные из лагеря, не сгорели, не затерялись. Клавдия Беляева сама рассказывает о себе.

1

Транспортному Прокурору Московско-Киевской

железной дороги от Беляевой Клавдии Адриановны,

заключенной Сегеж-лагеря

Жалоба

29 декабря 1937 г. сотрудниками ДТО НКВД Московско-Киевской железной дороги был арестован мой муж Беляев Владимир Александрович, работавший на Московско-Киевской железной дороге в Вагонном участке в должности инструктора по автотормозам в г. Калуге.

11 января 1937 года ДТО НКВД была я арестована, как жена Беляева и по постановлению Особого Совещания, как член семьи, отправлена в исправтрудлагеря.

При мое(м) аресте сотрудниками НКВД гр. Д. были у .меня взяты мои ценности как-то: облигаций госзаймов на 6 тысяч рублей, золотой медальон, золотая мужская цепочка от часов, золотые крышки от мужских часов, обручальное кольцо, золотые серьги, 10 серебряных чайных ложек и 3 столовых серебряных ложки. Все остальное мое имущество как-то: обстановка и носильные вещи остались в моей квартире в г. Калуге, Первомайская ул., дом 53, квартира была опечатана. При отправке в лагеря я ничего не получила из моих носильных вещей. Доверенность, которую я послала на имя

моей сестры Елены Адриановны Азаровой, проживающей в том же доме, ей вручена не была и в мае месяце 1938 г. все мои вещи были вывезены из моей квартиры^¹, а в квартиру вселили других жильцов, несмотря на то, что квартира находилась в частном доме, в котором я имела часть по наследству от моей матери.

Из лагеря я неоднократно писала запросы в Калужское ДТО НКВД о судьбе моего имущества, никакого ответа я до сих пор не получила, вещи сестре не переданы, если не считать 25 рублей, высланных мне за облигацию, вышедшую в тираж. По постановлению Особого Совещания мне лично принадлежавшее имущество конфискации не подлежало, прошу Вас, Прокурор, расследовать, где же находятся мои ценности и вещи. Прошу их вернуть мне, так как я всю свою жизнь имела самостоятельный заработок, все нажито моим личным трудом в течение 31-го года педагогической работы. До дня ареста я работала педагогом в г. Калуге. Возраст мой 54 года. Находясь в лагерях, я потеряла здоровье, стала 100%-м инвалидом; нуждаюсь в материальной поддержке.

К. Беляева. 1941 г.

Станция Сегежа, Кировской железной дороги,

почтовый ящик 252. Беляевой К.А.

2

Многоуважаемый Михаил Федорович!

Обращаюсь к Вам, как к депутату Верховного Совета нашей Тульской области с просьбой помочь мне снять с меня наказание, которое я несу, как член семьи за мужа, осужденного как изменника родины: вины его не указано, в чем обвиняется мне неизвестно.

Мой муж Беляев Владимир Александрович работал на транспорте на Московско-Киевской жел. дороге в г. Калуге 32 года. Ничего за ним не замечала, в чем бы он мог изменить родине. Наоборот — был добросовестным и преданным работником транспорта. Осуждена я за него как член семьи Особым Совещанием в исправтрудлагеря на 8 лет.

До дня ареста я работала в г. Калуге, педагогом в 15 нач. школе. Стаж моей работы был 31 г. С любовью я отдавала все силы и знания просвещению молодого поколения нашей родины. В лагерях я нахожусь уже 3 г. 6 мес., арестована 11 января 1938 г. Потеряла

здоровье, стала 100%-м инвалидом. Возраст мой 54 г. Тяжело мне переживать, что все мои труды пошли насмарку. Я ни в чем не обвиняюсь, а несу ответственность за мужа. Тяжело жить в лагерях, не имея здоровья.

Обращаюсь с просьбой ходатайства Вашего перед Председателем Верховного Совета о снятии с меня наказания.

К. Беляева. 21. VI. 41 г.

3

К. А. Беляева — Е. А. Азаровой. 15мая 1942 года

Здравствуйте, дорогие мои Катя и Наточка!

Шлю я вам привет издалека, из Казахстана. Я жива и здорова (хотя и относительно): здоровье мое хотя и слабое, но все же двигаюсь помаленьку и работаю. Как вы живете и здоровы ли? Я от вас давно не имею писем. Страшно скучаю и беспокоюсь и думаю о вас. С июня месяца я не имею от вас писем; вот скоро уже целый год, как вы переживаете это трудное время; все ли живы и здоровы? Где Борис? От Лены тоже не получаю писем. Лене в декабре послала письмо, надеясь, что она вам напишет обо мне, но вот уже проходит май, а известий от вас не имею. Страшно скучаю и беспокоюсь.

Дорогая Катя, как получишь это письмо, пришли ответ коротенькой телеграммой, а потом напиши подробное письмо или открытку. Как здоровье Наты и что она делает? В Казахстане я нахожусь с сентября месяца. Прожила зиму, теперь здесь наступает жаркое сухое лето. Климат резко континентальный. Этот год больших буранов не было, а то бывают страшные бураны. Пиши, как вы прожили зиму, как твое здоровье и здоровье Наты? Где живет и что делает Борис? Пишет ли что тебе Лена? Как она живет с Валей? Как ее здоровье? Как живут остальные родные? Передай всем привет мой. Хочется скорей пережить это трудное время. Не знаю, дождусь ли я того дня, когда придется увидеться с вами, моими дорогими. Не получая ни от кого писем, страшно скучаю и чувствую себя одиноко. Как получишь это письмо с моим адресом, пиши и сообщи мой адрес Лене и Борису. Крепко крепко вас целую.

Твоя сестра Клаша.

Адрес мой: Казахская ССР, Карагандинская обл.,

Долинское почт, отдел., почтов. ящ. 246 г — 203430

Война расшвыряла нас всех, порвала связи. В сентябре 41-го, когда из Сегежи в Караганду переправляли заключенных, был эвакуирован на Урал, в Нижний Уфалей Челябинской области, детский санаторий, где работала моя мать и где в первое военное лето я начала свою трудовую деятельность воспитательницей. Клаша об этом не знала: на конверте ее письма был указан наш старый подмосковный адрес, сверху красным карандашом чья-то добрая рука пометила: Нижний Уфалей Челябинской области. По почтовому штемпелю видно, что письмо было получено в Уфалее 8 августа 1942 года. К этому времени Лене пришлось пережить в Калуге немецкую оккупацию, — она с Валей эвакуироваться не успела, натерпелась страху и мытарств под властью немцев. Только к началу 42-го Калуга была освобождена нашими войсками, понемногу стала налаживаться переписка с Леной. Борис был на войне. Летом 41-го он успел заскочить к нам в «Красную Розу» перед отправкой на фронт — он уходил защищать Москву с московским ополчением, — в старых лыжных брюках, в майке, с рюкзаком за плечами, как будто отправлялся в очередной турпоход, не взял с собой теплых вещей — ни свитера, ни перчаток. 5 октября 1941 года после тяжелых боев под Ельней разбитые части нашей армии отступали. Беляев был тяжело ранен, его подобрали с поля боя артиллеристы с проезжавшего мимо отставшего тягача. Выхаживали Бориса в сибирском госпитале, где он пробыл всю зиму. На наши запросы в Главное военное управление о судьбе Бориса Беляева приходили трафаретные ответы: среди убитых, раненых, пропавших без вести не числится. Наконец Борис дал знать о себе письмом в Калугу Лене 6 июля 1942 года. В составе 237-й стрелковой дивизии он уже участвовал в боях на Воронежском фронте как снайпер-разведчик и командир разведроты.

4

К. А. Беляева — Е. А. Азаровой. 1 декабря 1942 года

Здравствуйте, дорогие Катя и Наточка!

Я соскучилась, не получая давно от вас письма. От тебя, Катя, я получила только одно письмо от 13 августа, которому я очень обрадовалась, узнав, что вы живы и здоровы. В конце сентября я послала тебе письмо. Не знаю, получила ли ты его. Жду от тебя ответа. Я, как видишь, жива, здоровье неважное. Болела малярией,

которая осложняется на больных местах, а их у меня много. Сейчас пока работаю в овощехранилище. Как вы живете, как убрали свой урожай? Получаешь ли письма от Бориса и Лены? Где теперь находится Борис? От Лены в сентябре 29 числа получила письмо, в котором она пишет, что было собралась к тебе, а потом осталась опять работать на прежнем месте. Пока здорова. Ну как зиму будет проводить, не знает. Она от Бориса получила в сентябре письмо и деньги. Она мне послала тоже денег 2 раза по 50 руб. Еще я не знаю, пришли ли эти деньги, я их не получила. Ты писала насчет посылки. Я думаю тебе трудно собрать посылку. Если ты получила мое письмо, я там писала, что прислать. Из тряпья — старое платье, лифчик, чулки или юбку, а из съестного — что можешь. Приготовь что-нибудь из овощей, из картофеля, ну а жиров и сладкого, их у самой у тебя мало. Милая Катя, как хочется с вами увидеться и жить вместе с вами. Надеюсь на хорошее будущее и я увижусь с вами. Пиши Лене, а то она скучает. Затем целую тебя с Наточкой крепко-крепко и желаю быть здоровыми.

Твоя сестра Клаша

Клаша угадала верно: наше житье в уральском поселке было суровое и голодное. Поселок связывала с райцентром узкоколейка, по которой доставлялось скудное пропитание. Когда случались снежные заносы на железнодорожных путях, подвоза вовсе не было, хлебный паек не получали. Мать, как член месткома, ездила с мужиками на подводах в Кыштым за конскими мослами — из них варили похлебку с солеными грибами — валуями; пекли лепешки из картофельных очисток. Шмотки меняли на молоко у местных, сами ходили в старье. Тем не менее, мать не оставляла надежды собрать посылку Клаше, просила санаторское начальство помочь чем-нибудь. То ли посылку не приняли в райцентре, то ли не дошла она до Караганды...

5

К. А. Беляева — Е. А. Азаровой. 12 февраля 1943 года

Здравствуйте, дорогие Катя и Наточка! Поздравляю вас с Новым годом и славной победой нашей Красной Армии. Желаю в новом году, чтобы вы были здоровы и встречи с вами. Письма твои, Катя, от 30.Х и 12.1 получила. Большое спасибо за деньги, которые ты мне прислала 50 руб. Я их еще не получила, но думаю, что скоро придут. От Лены я тоже получила 100 руб., так что деньги сейчас у меня есть,

но купить что-либо у нас в ларьке нечего. Наши некоторые женщины получают посылки. Посылки принимают в Красную Армию и в лагеря НКВД. Конечно, хорошо бы получить посылку для подкрепления здоровья; она мне нужна. Хотя бы сухарей черных и еще что-нибудь съестного. Но вот на мое несчастье не принимают посылки от вас, да ты тоже живешь на пайке. Я думала, что у вас можно что-либо купить. Так что, милая Катя, относительно посылки не беспокойся, как-нибудь обойдусь. Я когда работаю (плету корзины для овощей) получаю 500 г хлеба, а не работаю — 400 г. Получаю на обед борщ и немного каши. Конечно, жиров и сахара нет. Здоровье мое неважное: часто трясет малярия и одолевает ревматизм. Но думаю как-нибудь переживу зиму, а там будет теплей и здоровье будет лучше. Надеюсь, что 43 г. будет для нас счастливей и радостней с победой Красной армии.

Милая Катя, ты заботишься о моем досрочном освобождении, спрашиваешь, куда послать заявление. Еще до получения от тебя письма, нас, актированных инвалидов, спрашивали: кто есть у нас из близких родственников и записали их адреса, а зачем не знаем. Я записала твой адрес. Конечно, здоровье мое ухудшается и хочется скорее с вами увидеться. Поэтому, дорогая Катя, если хочешь, то подай заявление — я думаю или в Комиссию при Президиуме Верховного Совета СССР по рассмотрению о помиловании — Москва, Берсеневская набережная, д. 2/20 или в Особое совещание при НКВД СССР, можно копию послать в Главное Управление лагерей. Напиши, что я актированный инвалид, возраст мой 56 лет, потеряла здоровье, а ведь до этого все время работала. Может быть и отпустят, ведь пробыла уже в разлуке с вами 5 лет. Милая Катя, как твое здоровье? Очень жаль, что у Наточки опять заболела нога, займись ее лечением и сама берегись и не студись. От Лены и Бориса я давно не получала писем. От Лены получила всего только одно письмо. Очень жалею ее, что у нее украли ее последние пожитки.

Как живет мой дорогой Борис? Ты не написала, когда от него получила последнее письмо. Послала ли ты мое письмо Лене? Прошу, посылай ей письма. Я могу писать редко, а вы мне пишите чаще, не дожидаясь от меня писем. Пишите хоть несколько слов на открытке, и то для меня будет радостно получить от вас весточку. Милая Катя и Наточка, будьте здоровы. Надеюсь, что я еще с вами увижусь. Сейчас у нас стоит холодная зима с буранами...

< Конец письма утерян. >

6

К. А. Беляева — Ел. А. Азаровой. 5 июня 1943 года

Здравствуйте, дорогие Лена и Валик.

Шлю вам свой привет. Как здоровье ваше? Я беспокоюсь о тебе, Лена, не получая долго от тебя писем. Почему пришло к тебе обратно письмо — не знаю. Видно перепутала мой адрес. Адрес мой все тот же, не изменился. От тебя я всего получила только одно письмо. Катя ко мне ближе, и я от нее получаю письма чаще. Деньги 100 руб. я получила. Большое спасибо за них. Может быть, они мне пригодятся на дорогу. Среди нас, инвалидов, ходят слухи, что нас будут отпускать домой — вот ждем этой радостной минуты. Так хочется повидаться с вами, дорогие. Здоровье мое стало хуже, болела малярией и гриппом, сейчас поправляюсь, чувствую только слабость. Живу на инвалидном участке, работаю, плету корзинки. Катя наверно писала тебе, что она подала прошение об отпуске меня раньше срока, теперь я жду ответа. Дорогая Лена, как твое здоровье и как живешь? Все там же ли работаешь? Пиши мне как живут наши родные и знакомые, Павел Иванович с Марьей Петровной живут ли в Калуге? Видишь ли Клавдию Федосеевну с Любой? Живы ли Мария Александровна, Лида Дьяконова? Садишь ли что на огороде, и как цветет наш сад? Пишет ли тебе Борис? Когда от него получила последнее письмо? Некоторые наши женщины получают посылки даже от сыновей-красноармейцев с фронта. Катя собирается прислать мне маленькую посылку, не знаю, сможет ли, т. к. придется ехать за 25 км. Деньги сейчас есть у меня. Мне еще прислала Катя 50р. Здоров ли Валик, как шло его ученье? Дорогая Лена, крепко, крепко целую тебя и Валю. Пиши по адресу:

Казахстан. Карагандинская обл. Долинское почтовое отделение, п/ящ. 246г - 203430. К. А. Беляевой.

Посылки в лагерь НКВД, говорят, принимают для заключенных, только надо так написать.

Привет всем родным и знакомым. Целую тебя.

Твоя сестра Клаша.

Упоминаемые в письме Павел Иванович и Мария Петровна, по-видимому, Кочины, старинные знакомые семьи Беляевых.

Клавдия Федосеевна Беляева, жена Дмитрия Александровича Беляева, родного брата Владимира Александровича. С 1936 года

Д. А. Беляев отбывал наказание в лагерях НКВД на севере. Люба — дочь Д. А. и К. Ф. Беляевых.

Мария Александровна — няня Бориса и моя няня. Старушка скончалась в годы войны. О Лиде Диаконовой сведений нет.

Письмо Лене — последнее из сохранившихся писем Клавдии Беляевой. Она ждала освобождения — лагерное начальство предоставило ей свободу умереть в пути. Из Караганды ее отправили почему-то в Тулу, где она скончалась 26 августа 1943 года, как сказано в свидетельстве о смерти, «от падения сердечной деятельности».

Кем и где похоронена — неведомо. Мать мою уведомили о смерти сестры устным сообщением в марте 1944 года.

Борис сражался на Курской дуге, участвовал в боях при форсировании Днепра, за отвагу и боевые заслуги получил звание капитана и был представлен к ордену Красного Знамени. Перенес тяжелое воспаление легких, его спасли только благодаря пенициллину. До лета 1944 года учился на командирских курсах «Выстрел». Как талантливого боевого командира Беляева приняли в партию. Борис, видно, надеялся, что его боевые заслуги помогут облегчить участь родителей.

С продвижением линии фронта к границам Польши, Беляев был назначен командиром батальона 246-го стрелкового полка 82-й стрелковой дивизии. Они участвовали в боевых действиях на Магнушевском плацдарме, освобождали Раву Мазовецкую и Лодзь. За успешные боевые действия и умелое управление батальоном Беляеву было присвоено звание майора.

К середине февраля 45-го наши войска подступили к Познани и готовились к штурму Познанской цитадели. 19 февраля 1945 года Борис Беляев погиб при штурме Познани. Посмертно награжден званием Героя Советского Союза^¹.

Владимира Александровича и Клавдии Адриановны Беляевых уже не было в живых.

Послесловие

С наступлением хрущевской оттепели стали понемногу реабилитировать пострадавших от сталинских репрессий. Екатерина Адриановна Азарова подала прошение о реабилитации сестры и получила следующий документ:

Военный трибунал

Московского военного округа

28 июля 1960 г.

г. Москва, Арбат, 37.

Справка

Дело по обвинению Беляевой Клавдии Адриановны 1887 года рождения, до ареста 10 января 1938 года учительница 15 начальной школы города Калуги, пересмотрено Военным трибуналом Московского военного округа 25 июля 1960 года.

Постановление от 16 апреля 1938 года в отношении Беляевой К. А. отменено и дело о ней прекращено за отсутствием состава преступления.

Беляева Клавдия Адриановна по данному делу реабилитирована.

Зам. председателя Военного трибунала МВО

Подполковник юстиции Н.Соколов

Печать

По заявлению Дмитрия Александровича Беляева, брата Владимира Александровича, Постановлением Военной Коллегии Верховного Суда СССР от 30 августа 1960 года Беляев Владимир Александрович реабилитирован.