ПОСЛЕСЛОВИЕ

В 2001 году городу Каменску-Уральско-му исполнилось 300 лет.

У любого города своя история: ее не делают специально, ее проживают, причем каждый город по-своему. На пороге четвертого столетия приходит осознание того, что новое создается из старого, далекое становится близким, прошлое рассматривается сквозь призму современности. Логика новизны сводит в пространстве города вместе то, что было удалено во времени.

В облике одного из старейших уральских городов-заводов воедино слиты привычный ход истории и крупные перемены, с поразительной быстротой происходившие в отдельные эпохи российской истории.

Индустриализация 30-х годов XX века изменила внешний облик и ритм жизни старого города. Возведение новых крупных предприятий - Синарского трубного и Уральского алюминиевого заводов -превратило Каменск в крупный промышленный центр.

Большая заслуга в этом и спецпоселенцев Мартюша, на чью долю выпал тяжкий крест рабов социализма. Жертвы коллективизации, массовых репрессий, окрещенные советской властью «врагами народа», они были трудолюбивыми людьми, верили в справедливость и надеялись на перемены в обществе.

Каменск-Уральский - это третий по численности населения и объему промышленного производства город Свердловской области. «Несмотря на трудности, есть все основания полагать, что ему в ближайшие годы удастся не только сохранить, но и приумножить свой экономический потенциал, богатство культуры, своеобразие исторического наследия, - говорят сегодняшние руководители города. - Город - это прежде всего обрамление нашей жизни, то место, где мы рождаемся, растем, учимся и работаем. Он требует по-

стоянного внимания, заботы, сохранения его традиций и самобытности. В конечном счете современность, быть может, означает открытие нового в том, что уже есть, каким бы старым оно ни было...»

«Мартюш всегда с нами», - говорят ветераны труда. Они помнят историю, высоко ценят патриотизм старших поколений и на их примерах воспитывают молодежь.

Автор книги Ф. Т. Андреева так и говорит: «Жестокому, все пожирающему времени можно противопоставить только память». Она много пишет и делает для того, чтобы память о прошлом сохранилась на века. И общественная деятельность ее нашла признание. Администрация города наградила Феклу Трофимовну Андрееву, члена правления общества «Мемориал», Почетной грамотой за многолетнюю добросовестную работу по сохранению и увековечению памяти о жертвах незаконных политических репрессий, установлению мест их захоронений, сооружению им памятников и в связи с 300-летием города Каменска-Уральского.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Повесть Ф.Т. Андреевой - явление замечательное и значительное.

Замечательна она по нескольким причинам.

Во-первых, это взгляд на историю через призму собственной судьбы и судьбы многих близких и просто хорошо знакомых людей. Социологи в таком случае говорят о «включенном» наблюдении, только тут не наблюдение, а сама жизнь. Историческое исследование (именно исследование, а не мемуары, которых написано безбрежное море), окрашенное глубоко личными переживаниями, - это очень необычно и очень помогает читателю понять суть описываемых событий. К тому исследование обычно диктуется, скажем так, теоретическим интересом - здесь же срабатывает нравственный долг, и это обстоятельство придает повествованию дополнительный оттенок доверительности и искренности.

Во-вторых, при всей «включенности», это очень обстоятельный, дотошный, строго документированный, в высшей степени добросовестный труд. Даже после беглого просмотра повести остается впечатление. На эту работу ушли многие годы, а внимательное чтение не просто подтверждает, но и усиливает это впечатление.

В-третьих, работа Ф. Т. Андреевой совершенно неординарна по замыслу. О судьбах российского крестьянства - в частности, и о периоде коллективизации - написано много; не могу сказать, что этот поток литературы я знаю досконально, но думаю, что основные тенденции, ключевые работы - знаю. И не припомню ни одного примера, чтобы объектом исследования стало одно конкретное седение, зато в исчерпывающе полном объеме. Это не просто сюжетный прием; этим решением достигается та степень конкретности (с учетом всей полноты житейских обстоятельств), которая характерна для художественных произведений, но как бы ни был читатель захвачен художественным действием, в нем все время подспудно живет некое сомнение, все-таки вымысел, все-таки «концепция», и это ощущение ослабляет художественно-образное воздействие. А у Ф.Т. Андреевой при той же полноте воссоздания жизни каждая деталь подкреплена документом.

И, конечно, нельзя не сказать о том, что автор работы, хоть и не историк по профессии, но серьезный специалист в смежной - тоже гуманитарной - области; как добывается научная истина, ей хорошо известно. А годы, проведенные в архивах, позволили Ф.Т. Андреевой приобрести и такие навыки исследовательской работы, которые отличают профессио-

нальных историков; она и в этой области стала полноценным профессионалом.

Но, как я уже сказал в самом начале, эта работа не просто замечательна - она и значительна. И вот почему. Тема репрессий волнами накатывала на наше общественное сознание в 1956,1961-1962 годах, в конце 80-х - начале 90-х, и общество каждый раз переживало шок, а потом привыкало, ибо человеку свойственно ко всему привыкать. И всякий раз требовалось потом более сильное воздействие (здесь вполне подходит столь любимое журналистами слово «сенсация»), чтоб пробудить угасающий интерес к теме. Сейчас, похоже, мы ко всему притерпелись и нас уже ничем не удивить. Да и что нам до событий семидесятилетней давности, когда у нас у самих теперь и экономический разбой, и эпидемия наркомании, и вымораживание Приморья, и Чечня. Экие страсти будут писать про наши времена лет через пятьдесят! Если, конечно, потомков не захлестнут собственные проблемы - не чета нашим.

Так вот, Ф.Т. Андреева, разрабатывая свою тему в течение многих лет, о сенсации, насколько я мог понять, не думала. Она просто стремилась реконструировать события во всей полноте, ничего существенного не упустив и ни в чем не погрешив. И при этом совершенно не задумывалась о том, как это будет восприниматься. Между тем вот в этой-то полноте как раз главная «сенсация» и содержится! Потому что полнота всегда несет в себе некий смысл, не учтенный в «концепциях»; полнота - это всегда новый смысл.

Какой же новый смысл я обнаружил у Ф.Т. Андреевой? В двух словах об этом мне, конечно, не рассказать - обозначу хотя бы некоторые штрихи. Мне, к примеру, была очень любопытна экономическая сторона дела: кто же там за кулаков у них сходил? Не выборочно, а, так сказать, тотально. А еще - с чего и как начинали на новом месте. Потом - колхоз ведь из них сколотили! И пионерская организация, и советские праздники, и геройские защитники на войне... Воздерживаюсь от обсуждения всех этих невероятных фактов, удовольствуюсь самым общим выводом: конечно, чудовищная ложь заключалась в советской традиции освещения этих событий, но и «демократический» взгляд на эти вещи отдает невежеством (если не преднамеренной ложью тоже). Причем истина вовсе не посередине, а как бы в другой плоскости. Думаю, труд Ф.Т. Андреевой - убедительный шаг именно в сторону истины. А к истине «притерпеться» нельзя, ее просто надо знать. В частности, и затем, чтоб лучше разбираться в удручающих «сенсациях» нынешней нашей жизни.

Я убежден, что труд Ф.Т. АНДРЕЕВОЙ, несмотря на отдаленность во времени описанных в нем событий, несмотря на нашу нынешнюю «притер-пелость» (давнее словечко Евг. Евтушенко), непременно найдет своего заинтересованного читателя и прочитан будет с большой пользой.

В. П. ЛУКЬЯНИН,

сопредседатель Союза российских писателей,

кандидат философских наук,

заслуженный работник культуры РФ.

СЛОВО ОБ АВТОРЕ

Я не встречала в жизни человека, который одновременно был бы так молод душой, остроумен, легок на подъем, умел бы так радоваться и сопереживать, как эта женщина. Когда она рядом, кажется, что с тобой подруга, сверстница.

А между тем, она, как и многие другие из ее поколения, хлебнула лиха сполна. Феше Андреевой не исполнилось еще и пяти, когда их семью раскулачили, вывезли в Каменск, на спецпоселение Мартюш. Она была старшей дочерью в семье. В родном селе Суворы Андреевы имели большой дом, хозяйство и до 1930 года жили, не зная горя. Старший Андреев, дед Феши, Кирилл Андреевич, был в селе самым уважаемым человеком. За грамотность, справедливость и трудолюбие да еще за щедрость не раз избирала его община сельским старостой. Его единственный сын Трофим, вернувшись с гражданской, женился на молодой, работящей, острой на язычок Миропий. Все вместе жили в родительском доме, пахали землю, рожали детей, пока не наступила «колхозная эра». В 1930 году у Андреевых «обобществили» большую часть земли, скота и инвентаря. Весной 1931 года семья была внесена в список на раскулачивание по 1-й категории, то есть на выселение в труднодоступные районы страны и без всякого имущества.

«Труднодоступные места» оказались поблизости - в том же Каменском районе, на высоком берегу Исети - напротив слияния ее с Каменкой. Сюда, на голое место привезли больше сотни семей: ройте норы, господа кулаки! Рыли! И зимовали в землянках. Здесь родилась третья дочь Андреевых - Нина.

О нечеловеческих условиях жизни на спецпоселении и о той силе жизни, которая помогала растущему поколению детей спецпереселенцев преодолевать трудности, часто писала на страницах нашей газеты Фекла Трофимовна Андреева...

Феше шел двенадцатый год, когда в семью пришла еще одна большая беда: в марте 1938 года был арестован ее отец-плотник «Уралалюминстроя» Трофим Кириллович Андреев. Прощаясь с семьей, он обнял старшую дочь и сказал: «Ты самая старшая, теперь ты отвечаешь за семью». И она, девочка-подросток, восприняла это как наказ, как завещание. Отец не вернулся, и о том, что он расстрелян, семья узнала через полвека. Вся сознательная жизнь Феклы Трофимовны была посвящена заботам о матери, о сестрах, об их детях и внуках...

Очень хотелось Феше получить образование. Когда в 44-м пыталась поступить в Свердловский педагогический институт, комиссия отвергла ее на собеседовании: идите, девушка, и чтобы в 24 часа вас не было в Свердловске (это когда узнали, что отец арестован, а семья - на спецпоселении). И не помог отличный аттестат.

Высшее образование удалось получить лишь в хрущевское время. Закончила университет. Ела со слезами пополам свой «насущный хлеб» сельского учителя. Чтобы школа могла работать, приходилось своими силами делать полный ремонт, заготавливать дрова.

Но судьбы людские пишутся на небесах. И старшей дочери спецпереселенца и «врага народа» повезло. Фекле Трофимовне удалось заочно окончить аспирантуру, написать кандидатскую диссертацию о русских диалектах, защитить ее под руководством известного филолога Никиты Ильича Толстого. Ее научные изыскания вошли в многотомный словарь русских говоров.

А после был период преподавания русского языка в вузах Тобольска, Абакана, Шадринска.

В Каменск вернулась с мамой в 1987 году. А на следующий год судьба свела меня с Фёклой Трофимовной на общественном поприще - при создании каменского общества «Мемориал». С тех пор это мой надежный соратник. Совершенно бесплатно, не считаясь с личным временем, Фекла Трофимовна обработала горы архивных материалов для Книги Памяти о каменцах - жертвах политических репрессий.

Добровольной обязанностью Феклы Трофимовны в последние несколько лет стала помощь людям в получении денег за отнятое при раскулачивании имущество. Это занятие уносит у нее много душевных и физических сил.

Несмотря на преклонный возраст, она активно участвует в общественной жизни города. Ф. Т. Андреева - член совета общества «Мемориал», член правления городской ассоциации жертв политических репрессий, член городской комиссии по восстановлению прав реабилитированных.

Автор трех книг. «Мартюш» - рассказ о боевых и трудовых подвигах мартюшовцев в годы Великой Отечественной войны, «Венок памяти» посвящен мартюшовцам, погибшим в годы сталинских репрессий, «Корни и кроны» изданы к 70-летию создания спецпоселений в СССР.

При ее участии создано три документальных кинофильма, посвященных памяти политзаключенных.

Кроме того Фекла Трофимовна - один из популярных авторов средств массовой информации на историческую тему.

Сколько отпущено каждому из нас в этом мире, никто не знает. Но я надеюсь, что судьба подарит еще Фёкле Трофимовне годы радости и творческих удач.

Нина ШЕСТЕРНИНА,

председатель общества «Мемориал»,

директор краеведческого музея.

г. К.-Уральский.

ОТ АВТОРА

Судьба - индейка,

а жизнь - копейка.

Русская народная пословица.

В 1965 году мою повесть о спецпереселенцах отвергли две столичные редакции, дружно посоветовав забыть прошлое и писать о современной жизни.

Миллионы жертв коллективизации были первыми эшелонами «врагов народа» в нескончаемом потоке репрессий. К ним приложили ОГПУ-НКВД всю свирепость безграничной власти.

Масштабы катастрофы - раскулачивания, массовых репрессий, политического бандитизма - свели к нулю значение одной'человеческой жизни. Трудолюбивым крестьянам советская власть устроила «чистилище»: сельсоветы и РИКи «вычистили» имущество, обчистив до последней нитки в период коллективизации и раскулачивания, а тройки в год великого террора «вычистили» из жизни «врагов народа»: расстреляли, сгноили в ГУЛАГе, умертвили в тюрьмах дважды клеймённых - таковы порядки в империи - крепости Сталина, в стране пустого неба, без бога, в стране железной руки и железного сердца.

«Спецпоселение Мартюш» - это символическая дань памяти всем погибшим «кулакам», которым не хватило жизни рассказать о спецпоселении, всем ещё живым мартюшовцам и синарстроевцам, которые создавали материальную мощь г. Каменска-Уральского, его духовные и культурные ценности; детям «кулаков» и их родителям, чьи подлинные имена и фамилии вспоминаю с благодарностью. «Основная идея, по словам Юрия Трифонова, - написать правду, какой бы она ни была. Правда ведь пригодится когда-нибудь».

«Враги народа», «кулаки» и их дети были беспощадно вычеркнуты из официальной истории Отечества. И ветер беспамятства смёл следы раскулаченных, вышвырнув в конце XX века осколки памяти на порог политического дома Российской Федерации.

Благодаря людской солидарности, дети «кулаков» уцелели как люди, отдав Родине здоровье, силы, честь, совесть, достоинство, жизнь, получив взамен не покаяние власть имущих, а грошовую, оскорбительную компенсацию за искалеченную, загубленную, расстрелянную жизнь.

Наше горе не должно уйти с нами бесследно. Мы не имеем морального права забывать «кулаков» и их детей, на чью долю выпал тяжкий крест рабов социализма. Трагедия всех трагедий - душа человеческая.

« ...Хотелось бы всех поимённо назвать,

Да отняли список, и негде узнать,

Для них соткала я широкий покров

Из бедных, у них же подслушанных слов.

О них вспоминаю всегда и везде,

О них не забуду и в новой беде,

И если зажмут мой измученный рот,

Которым кричит стомильонный народ,

Пусть так же они поминают меня

В канун моего погребального дня».

Анна АХМАТОВА.

Надеюсь, мартюшовцы простят меня, что не всё запомнила, не всё вспомнила, не всё описала, не обо всём сумела рассказать.

«Люди позднейшего времени скажут мне, что всё это было и быльём поросло и что, стало быть, вспоминать об этом не особенно полезно. Знаю и сам, что фабула этой были, действительно, поросла быльём, но почему же, однако, она до сих пор так ярко выступает перед глазами от времени до времени? Не потому ли, что кроме фабулы в этом трагическом прошлом было нечто ещё, что далеко не поросло быльём, а продолжает доднесь тяготеть над жизнью?».

Михаил САЛТЫКОВ-ЩЕДРИН.

Выражаю сердечную благодарность Шестерниной Нине Григорьевне, директору Каменского краеведческого музея, председателю городского общества «Мемориал», и Чупиной Галине Николаевне, эксредактору газеты «Пламя», журналистке, чьи бескорыстная поддержка и активная помощь способствовали написанию очерка, рассказов, воспоминаний и этой документальной повести.

Жестокому, все пожирающему времени можно противопоставить только память.

Люди, попав на Мартюш, вспомните: здесь был спецпосёлок, где отбывали ссылку труженики земли российской, «кулаки», их дети и внуки:

Абатуровы, Абашевы, Агаповы, Алыковы, Андреевы, Анисимовы, Андрейчевы, Антоновы, Апусевы, Араслановы, Ардашевы, Аржанниковы, Артемьевы, Ахизовы, Ахмадуллины, Ашкановы,

Бабины, Бабиновы, Багаутдиновы, Бадьины, Бажутины, Бакулины, Барынцевы, Башкирцевы, Беляевы, Бареевы, Бердниковы, Бзнюки, Благинины, Бобровы, Болотовы, Бреховы, Брюховы, Бугрины, Бузмаковы, Букатниковы, Булатовы, Булдаковы, Булыгины, Бухаровы, Баранкины,

Васильевы, Васильковы, Вахрушевы, Ведерниковы, Верзаковы, Верюгины, Владыкины, Власовы, Волковы, Ворончихины, Ворошиловы,

Габовы, Галкины, Гирдяевы, Гладовских, Голенищевы, Голышевы, Гонцевы, Городиловы, Гостевских, Григорьевы, Гудовских, Гужевниковы,

Даниловы, Деменевы, Дементьевы, Деменьшины, Дитятевы, Домрачевы, Друговы, Дулепины, Душанины, Дьяковы, Дягилевы,

Егоровы, Ермичевы, Есуповы, Ефимовы, Ефремовы, Ешмановы,

Жировы,

Завьяловы, Загайновы, Загвоздины, Загадулины, Зайковы, Загребины, Захаровы, Зеваковы, Змеевы, Зуевы,

Ившины, Иглиновы, Изгагины, Ильины, Ильюшкины, Истомины, Ичитовкины,

Кабеевы, Кадниковы, Кадочниковы, Казаковы, Казанцевы, Калинины, Калистратовы, Камаевы, Камисовы, Капитоновы, Караваевы, Карсаевы, Карасёвы, Кащеевы, Кивалкины, Кирпищиковы, Кирсановы, Кисаметовы, Клешнины, Князевы, Кобяковы, Козловы, Кокорины, Колотовы, Кондрашины, Константиновы, Коньковы, Колосовы, Корепановы, Коротких, Костюки, Крашенинины, Крохалевы, Крылосовы, Кудрины, Кудряшовы, Кузнецовы, Кузьмаковы, Кузьминых, Куртеевы, Кутерины, Кушаковы, Кытмановы, Кыштымовы,

Лимановы, Лобановы, Лобасы, Лобовиковы, Логиновы, Ложкины, Лузянины, Лутковы,

Мажирины, Майдановы, Макеевы, Максимовы, Малагины, Малкины, Мальцевы, Малых, Манакины, Мартыновы, Матвеевы, Махнёвы, Медведевы, Мезенцевы, Меньшиковы, Меньших, Мешавкины, Мешковы, Микрасовы, Минины, Митраковы, Мишины, Мокрушины, Молочковы, Москвины, Москвичёвы, Мусихины,

Наговицыны, Назаровы, Нассоновы, Неволины, Недолуга, Некрасовы, Нектовы, Нехорошковы, Никитины, Никифоровы, Николаевы, Никулины, Новиковы, Новоселовы, Нюхлхэвы,

Оганяны, Омельковы, Оношкины, Орловы,

Пагины, Паймировы, Паленцевы, Панкины, Пановы, Пастуховы, Пасхины, Пахомовы, Перешеины, Петровы, Петуховы, Пинегины, Пиньженины, Платуновы, Плотниковы, Поздеевы, Полетаевы, Полосухины, Полюховы, Пономаревы, Поносовы, Порозовы, Потаповы, Почашевы, Протопоповы, Пузырниковы, Пыжьяновы, Пшеницыны, Пьянковы, Пятковы,

Радивиловы, Рогатнёвы, Рогожины, Русиновы, Русины, Русских, Рушенцевы, Рыболовлевы,

Салаватовы, Самойловы, Сбоевы, Светлаковы, Сегаевы, Сельнихины, Семеновы, Сергеевы, Сеулковы, Силивёрстовы, Ситниковы, Смертины, Собенины, Соловцы, Соловьёвы, Сольнихины, Соснины, Староверовы, Старцевы, Стародумовы, Стёшкины, Субботины, Сурских, Сусловы, Сушенцевы, Сысолятины, Сюзевы,

Тарасенко, Таушкановы, Ташкиновы, Титовы, Тихоновы, Токаревы, Толстиковы, Тонковы, Торгашевы, Трефиловы, Тропины, Труфиловы, Трушниковы, Турутовы, Тубарановы, Турышевы, Тыкмановы, Тютюковы,

Ульяновы, Устиновы, Устьянцевы,

Федяковы, Фроловы,

Харитоновы, Хохловы, Хохряковы, Худяковы, Хусаиновы,

Царегородцевы, Цепиловы,

Чебыкины, Чемакины, Черенёвы, Черемновы, Черепановы, Черновы, Чесноковы, Четвериковы, Чиркины, Чубаровы, Чугины, Чудиновы, Чухаревы,

Шабаршины, Шакйровы, Шаманаевы, Шарафутдиновы, Шаровы, Шатровы, Шатуновы, Швалёвы, Шеставских, Шестаковы, Шигины, Широковы, Шкурины, Шмырины, Шоноховы, Шубины, Шульгины,

Щербаковы,

Юговы, Юдины, Юшковы, Юшмановы,

Яшковы...

Фёкла АНДРЕЕВА.

ПРОЛОГ

30 октября 1996 года двенадцать пожилых, грустных, с опущенными долу головами, бредут с Мартюша к Броду, не замечая кипения жизни шмыгающих по шоссе машин, изобилия звуков и золота осени.

Берёзы роняют жёлтый дождь листьев. За оврагом, у Исети, сереют палатки цыганского табора. Веселятся прыгающие фигуры, смех, лай собак, гомон, калейдоскоп веселья. Круговерть.

А эти двенадцать, поддерживая друг друга, поворачивают к березняку, к могильным холмам землянок бывшего спецпоселения Мартюш Каменского района.

Холмы землянок напоминают доты, в них 65 лет назад «враги народа», «кулаки» грудью бросались на амбразуры - голод, холод, унижения, спасая остатки былого богатства - детей своих, пока ещё живых.

В осевших землянках видны скаты окон и дверей.

Стоим полукругом у ямы, в которой когда-то жила семья Черенёвых. Нина Михайловна Парамонова (Черенёва, бывшая учительница Позарихинской школы) рассказывает, где были нары и печка. Она расстилает скатерть, ставит туда графинчик и вазу с тюльпанами, помидоры, огурцы и прочую снедь просто высыпает из сумки.

Мы пьём смородиновую настойку собственного приготовления в память о мартюшовских чаях из листьев смородины, смотрим на кровавый букет, глотая слезы. Пьём молча. За встречу с прошлым. Мы, поблёкшие, постаревшие, поникшие, сутулые, подслеповатые, стоим на погосте нашего голодного детства и юности, общего дорогого покойника, и вспоминаем 1931 год, который всегда с нами: тогда на душу взвалили глыбу руды, которая заслонила рыжее солнце. И почернело тогда солнце вместе с нашим будущим...

Моя очередь вспоминать, что вкипело в долгую память...

* * *

-Тпру! Приехали!.. - вздохнул возница, миновав деревню Брод, в двух километрах от города Каменска. Он с ужасом озирался: кругом был лес. Голый. Берёзовый. Между берёзами, как могилы, холмились землянки без признаков жизни: ни лая собак, ни человеческого голоса, ни звука, ни дымка.

На подводе никто не шелохнулся. Кучер, посыльный спецкоменданта из Каменска, похлопал рукавицей лошадь по шее, повернулся к сидящим и каким-то осипшим голосом прорыдал: «Приехали! Слезайте! Всё».

Отец снял с телеги полог, дед расстелил его на земле, посадил туда обезножевшую жену свою, мою бабушку, и беременную на последнем месяце маму. Рядом с ними поставили застывших детей - меня, пяти лет, и сестру Катю, трёх лет. Потом сняли чугун (вот и всё кулацкое богатство!), на который рухнул дед.

Это было 18 сентября 1931 года тихим серым вечером, когда низкие облака сбились в лохматую тучу, которая плакала горькими слезами.

Подошёл посыльный от коменданта, спецпосёлка (туда уже доложили о прибытии ссыльных), процедил: «Работнички» и от имени коменданта распорядился: «Занимайте землянку (кивнул на яму) и делайте крышу».

Когда он ушёл, появились молчаливые фигуры стопорами, отвели отца от землянок и начали рубить берёзы. Стволы набросали на яму, ветки утоптали, забросали землёй. Кто-то со вздохом (не ветер ли?) прошептал: «С новосельем!» И мы забрались в эту живую могилу, нору, отныне наше жилище. Мать и бабушка прислонились к стене, обе беззвучно и безутешно плакали. Мы встали рядом, тихо колупая необычную для нас земляную стену. Кто-то принёс воды, отец развёл костёр. Ужинали кипятком.

Соседи просунули в проем будущей двери травы, соломы и ветоши. Мы улеглись спать на земляном полу...

Глава 1

После октябрьского урагана

«Наш паровоз, вперед лети,

В коммуне - остановка.

Другого нет у нас пути:

В руках у нас винтовка».

С XVIII века государственные деятели России ратовали за количественное увеличение «многонародия»,¹ а большевики с 1917 года уничтожали собственный народ. Советская власть, руководимая большевиками, всегда репрессировала кого-нибудь. «Поэтапно это были: белогвардейцы, иностранные специалисты, раскулаченные, священнослужители, интеллигенция, особая категория партийных и советских работников и просто члены КПСС».² Репрессировала потому, что хотела приобрести средства (имущество) для осуществления своих планов, иметь бесплатную рабочую силу, власть и командовать.

В год большого террора³ репрессируют интеллигенцию, рабочих, колхозников, а позднее целые народы и защитников Родины, попавших в плен во время Великой Отечественной войны. «Массовые репрессии были запрограммированы отсутствием зрелых социально-экономических условий для перехода к новому строю. Они явились фактором сохранения незаконной власти узурпаторов, стали главной характерной чертой формирования советского тоталитаризма. Репрессии, направленные против своего народа, осуществлялись на всех этапах коммунистического режима: становления (1917-1928), господства (1929-1958), стагнации и крушения (1984-1991)».⁴

«Политические аресты нескольких десятилетий отличались у нас именно тем, что схватывались люди ни в чём не виноватые, а потому и не подготовленные ни к какому сопротивлению. Создавалось общее чувство обреченности... и почти все держались малодушно, беспомощно, обреченно... Органы ГПУ-НКВД достигали контрольной цифры».⁵

Уже в ноябре 1917 года «начались аресты кадетов (их партия объявлена вне закона), уже проведены посадки «Союза защиты учредительного собрания» и «системы солдатских университетов».⁶ НКВД в декабре 1917 года «рекомендует не отказываться от конфискаций, принуждения и арестов».⁷

Совершая революцию, большевики обещали мир народам, землю - крестьянам, фабрики - рабочим. Крестьянам ничего не перепало. Им достался горизонт! Ленин и Сталин хотели построить социализм в отдельно взятой стране, в России. Новые вожди России поставили цель - построить в стране СЧАСТЛИВОЕ БЕСКЛАССОВОЕ общество, используя для этого любые средства (цель, оправдывает средства), где не будет НИКАКОЙ (читай: ЛИЧНОЙ - Ф. А.)^¹ собственности. Главным препятствием на пути к этой цели оставались священнослужители, интеллигенция и крестьянство, природа которого и основывалась на частной собственности.

После гражданской войны, погубившей 13 миллионов россиян, страна находилась в хаосе и разрухе. Надо было срочно выбираться из-под обломков: отсталых бьют. Неизбежными спутниками гражданской войны были беззаконие, репрессии в отношении свергнутых групп и классов.

«И хотя В.И. Ленин в конце 1917 года для установления «строгого революционного порядка» требовал беспощадно подавлять попытки анархии со стороны пьяниц, хулиганов, контрреволюционеров и других лиц»,⁸ то есть главную опасность Октябрьской революции он ожидал от пьяниц, а контрреволюционеры толпились где-то в третьем ряду, - однако же, он ставил задачу и шире. В статье «Как организовать соревнование» (7 и 10 января 1918 года) В. И. Ленин провозгласил общую единую цель «очистки земли русской от всяких вредных насекомых... И под насекомыми он понимал не только всех классово-чуждых, но также и «рабочих, отлынивающих от работы»... Нам сейчас и понять трудно, как это рабочие, едва став диктаторами, тут же склонились отлынивать от работы на самих себя... Формы очистки от насекомых Ленин в этой статье предвидел разнообразные: где посадят, где поставят чистить сортиры, где «по отбытии карцера выдадут желтые билеты», где расстреляют тунеядца, тут на выбор «тюрьма или наказание на принудительных работах тягчайшего вида»... Владимир Ильич предлагал нахождение лучших мер очистки сделать объектом соревнования коммун и общин».⁹

В насекомые попадут все «противники советской власти, кто не одобрял политику партии и правительства». Насекомыми были «земцы..., кооператоры, все домовладельцы..., церковные приходские советы..., священники, все монахи и монахини... Их необходимо было выдергивать и шлёпать».¹⁰

29 ноября 1917 года декретом были учреждены рабочие и крестьянские Революционные Трибуналы для борьбы с недовольными советской властью.

Большевики, спасая положение и свою власть, вводят политику Военного коммунизма - распределяют все имеющиеся запасы награбленного у фабрикантов, заводчиков, священнослужителей, буржуев. На крестьян наложена продразверстка - плати налоги сельхозпродуктами.

Красные обозы выгребают из крестьянских сусеков все зерно.

Продразверстка была тяжелой и неравномерной: разложена по прихоти сельсоветов, где сельская власть на местах желала урвать кое-что себе. Всякая власть партийцев понимала: должность не хуже имущества. Можно диктовать крестьянам то, что прикажет партия большевиков, и получить личную выгоду.

При системе военного коммунизма крестьянин не спешил много производить: все излишки отбирало государство. Насильно. Легально крестьянин ничего не мог продать, чтобы купить промышленные товары (сельхозинвентарь, ситец, керосин, соль, сахар и т. д.). Он ничего не мог вывезти из села (деревни): кругом были заградительные отряды (заградотряды), отбирающие все и у всех.

Промышленность производила мало: в ней не было сдельщины, то есть личной заинтересованности в заработке.

Власть хотела немедленных социальных преобразований, а крестьяне хотели развивать свое хозяйство, чтобы иметь прибыль и кормить семью.

Экономика и политика власти большевиков были командными - власть не спрашивала, что хочет крестьянин. А он хотел мира и земли, чтобы трудиться на своей земле и обеспечить своих детей.

Чтобы решить вопрос снабжения разрушенной страны быстро, была образована Всероссийская чрезвычайная комиссия (ВЧК).

«ВЧК-часовой революции, единственный в человеческой истории карательный орган, совместивший в одних руках: слежку, арест, следствие, прокуратуру, суд и исполнение решения».¹¹ Оружием ВЧК была винтовка,¹² а идейная основа и назначение таково:

«Для нас нет и не может быть старых устоев и гуманности, выдуманных буржуазией для угнетения и эксплоатации низших классов. Наша мораль новая, наша гуманность абсолютная, ибо она покоит-

ся на светлом идеале уничтожения всякого гнета и насилия. Нам все разрешено, ибо мы первые в мире подняли меч не во имя закрепощения кого-либо, а во имя раскрепощения от гнета и рабства всех... Вот почему мы так решительны и дерзновенны в наших методах борьбы... ЧК... накладывает наказание в административном порядке, но не в судебном, штрафы, высылки, расстрелы и т. п. Вину человека проще определить с помощью «классового чутья»... Нам не нужно улик виновности против эксплоататора чужого труда или контрреволюционера, а достаточно выяснить его социальное обеспечение (происхождение - Ф. А.) или политическую физиономию, чтобы применить к нему административные меры, как к классовому врагу пролетариата... Донос скоро становится нормальным, одобряемым делом... Нам доносят при малейшем подозрении... Нужно всегда помнить приемы иезуитов... Они умели только действовать. Необходимо устранить свидетелей... Советская печать, кино, литература немало потрудились, чтобы создать романтический образ борца против происков контрреволюции... Сотрудники КГБ, привычно называя себя чекистами, невольно настаивают на своем родстве с организацией преступной и страшной».¹³

18 мая 1918 года был декрет о создании Верховного Революционного трибунала при ВЦИК, потом Революционного железнодорожного трибунала. Революционного трибунала войск внутренней охраны, Революционного военного трибунала.¹⁴ Органы судебной расправы - все это органы диктатуры пролетариата, который должен «через неслыханное разорение, через океаны крови и слез провести рабочий класс в мир свободного труда, счастья трудящихся и красоты».¹⁵

В 1918 году, чтобы ускорить также и культурную победу революции, начали «потрошить и вытряхивать мощи святых угодников и отбирать церковную утварь».¹⁶

В период гражданской войны, как свидетельствуют архивные материалы, по Каменску и району были, прежде всего, арестованы и расстреляны священнослужители: «они были нравственным мерилом нации, хранителями православия, веры, умом, честью и совестью своей эпохи. Опустели приходские церкви, как и по всей России».¹⁷

После революции в России насчитывалось около 80 тысяч церквей, а в 1950 году осталось только 11525. Ленинский удар по церкви (по команде Ленина было расстреляно 14 тысяч священнослужителей и активистов церкви) сопоставим со сталинским наступлением на крестьянство.¹⁸ По всей стране начались военные экспедиции против храмов, духовенства и верующих. Уничтожение беззащитных священнослужителей разрушило нравственные устои, укрепи-

ло вседозволенность карательных органов (ЧК - ОГПУ - НКВД -МГБ - МВД - ФСБ) на много лет вперед.

«Церкви были разграблены, как приказал Ленин, с беспощадной решительностью и в кратчайший срок. Расстреляно 40 тысяч священников и монахов, а также около 100 тысяч верующих, входящих в церковные «двадцатки» и общины... 22 митрополита и архиепископа были расстреляны... Под официальным словом «расстрел» часто скрывалось зверское изощренное убийство. Киевский митрополит Владимир изуродован, оскоплён, застрелен и голым брошен на поругание; петербургский митрополит Вениамин, который должен был заменить патриарха в случае смерти, превращен в ледяной столб холодной водой на морозе, а затем утоплен; тобольский епископ Гермоген, в свое время добровольно поехавший с царем в ссылку, был живым привязан к колесу парохода и измочален лопастями; пермский эпископ Андроник, знаменитый в прошлом миссионер в Японии, закопан живым в землю; черниговский архиепископ Василий распят на кресте и сожжен».¹⁹

«За годы советской власти в СССР были уничтожены 200 тысяч священнослужителей, еще полмиллиона подверглись репрессиям... В начале 20-х годов под предлогом помощи голодающим Поволжья было изъято церковных ценностей на 2,5 млрд. рублей. На покупку продовольствия ушел миллион».²⁰ «По некоторым данным, с 1918 по 1938 годы было репрессировано около 250 митрополитов, архиепископов и епископов Русской Православной Церкви. К 1939 году на свободе оставалось всего 4 правящих архиерея: 3 митрополита и 1 архиепископ. Общее число репрессированных служителей и мирян церкви назвать невозможно».²¹ По воспоминаниям жителей Каменска, священников расстреливали у станции Синарской. Расстреливали культуру, нравственность, души, будущее.

В 1918 году расстрелян священник Свято-Троицкой церкви г. Каменска Кронид Холмогбров, имевший шестерых детей. По воспоминаниям Цикарева Константина Кирилловича, 1908 года рождения, старожила Каменска, перед расстрелом священника мучили: «Батюшка, пойдем, мы тебя побреем немножко» - и отпластнут с кожей волосы».

Во время гражданской войны из Каменска и окрестных сел бежали состоятельные предприниматели, например, Сычёвы из Покровки.

«Тайными врагами советского режима оказались все владельцы имущества: все офицеры, унтер-офицеры и рядовые Белой армии, все религиозные деятели, все бывшие купцы, владельцы магазинов, лавок, все бывшие землевладельцы, крупные арендаторы, богатые крестьяне».²² Все, кто создавал благополучие России.

Крепкие хозяева, которые не считали себя эксплуататорами, нажив добро умом и трудом, остались пока дома. Они будут поголовно уничтожены позднее (до ликвидации кулачества как класса оставалось десятилетие).

«Для бедняков были созданы комбеды. Декрет СНК от 11 июня 1918 года выдал им статус органов государственной власти, и стали они называться Советами. Главная задача советов - вести беспощадную борьбу с «кулаками» и их выродками».²³

Летом сажали анархистов. После 30 августа 1918 года НКВД дал указания на места немедленно арестовывать всех правых эсеров, а из буржуазии и офицерства взять значительное количество заложников.²⁴

Газета «Красный террор» 1 ноября 1918 года писала: «Мы не ведем войны против отдельных лиц. Мы ИСТРЕБЛЯЕМ буржуазию, как класс... Первый вопрос, который вы должны предложить, - к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу ОБВИНЯЕМОГО. В этом смысл и сущность красного террора».²⁵

С января 1918 года расширена продразверстка, а для ее сбора составляются продотряды. Они встретили повсюду сопротивление деревни.²⁶

Постановление Совета Обороны от 15 февраля 1919 года предложило ЧК и НКВД брать заложниками крестьян тех местностей, где расчистка снега с железнодорожных путей проводится не вполне удовлетворительно, «...с тем, что если расчистка снега не будет произведена, они будут расстреляны. Постановление СНК конца 1920 года разрешит брать заложниками и социал-демократов».²⁷

«Екатеринбургская ЧК только в 1919 году репрессировала свыше 5 тысяч человек, а по всему Уралу - около 50 тысяч».²⁸

ВЧК «занимается разложением православной церкви... Коммунизм и религия взаимно исключаются... Религию не сможет разрушить никакой другой аппарат, кроме аппарата ВЧК».²⁹

Одной из главных целей ОГПУ НКВД в двадцатые годы было уничтожение религии. В 1919 году в с. Трявянское (ныне Каменского района Свердловской области) убит священник Попов Александр Иванович за отказ быть мобилизованным в Красную Армию. В доме, где жил он и другие священнослужители, в 1919-1920 годах располагался волисполком. В с. Волкове Каменского района в 1920 году был арестован священник Ландышев Евгений Александрович (погибнет в ГУЛАГе). По воспоминаниям старожила Клементьева Василия Васильевича, был расстрелян священник Павел Гресев.³⁰

Владимир Русак³¹ ссылается на издание «Церковных ведомостей» за 1918 г. № 3 и № 4, приводя данные по Каменскому району: «1920, Екатеринбургская ЧК приговорила к длительному заключению в концентрационном лагере священника села Травянка Камыш-уезда о. Алексея Федорова, священника с. Кочневское Каловского уезда о. Дмитрия Горных... Протоиерей Александр польский, священник Петр Смородненцев и священник Беля-Мбыли уничтожены на Каменском заводе в Екатеринбургской епархии. 69-летний старец протоиерей Василий Победоносцев убит на Каменском заводе в Екатеринбургской губернии».

На первый взгляд казалось, что верующих и священников арестовывают и судят будто бы не за саму веру, а за высказывания «своих убеждений вслух и за воспитание в этом духе детей... Религиозное воспитание детей стало в 20-е годы квалифицироваться как статья 58-10, т. е. контрреволюционная агитация»³².

Советская власть успешно боролась с религией. Народ оказался без бога, храмы разрушены, священнослужители погублены.

Система военного коммунизма восстановить хозяйство не смогла, потому ЧК разрасталась, подчиняя себе жизнь и свободу граждан. Вместо возрождения экономики были произвол, бесконечные административные аресты, ограбленные с благословения государства.

Власть не защищала от этих напастей крестьянские хозяйства и труд кормильца, с которого требовали хлеб, хлеб и хлеб, производимый в частном секторе, в товариществах, в артелях, на общинных землях. Власть силой оружия изымала излишки, как она выражалась, отбирая весь хлеб, чтобы отправить его за границу для привлечения иностранного капитала (концессии). Это продолжается и в 1998 году: расчет на вечные поборы вместо разумной экономики и заинтересованности производителя хлеба. Власть очень хотела накормить рабочих в городах, ничего не вкладывая в сельское хозяйство.

В мае 1920 года издано постановление ЦК «О подрывной деятельности в тылу». Это предлог для массовых арестов. ЧК проводит внесудебные расправы.³³

«Только за 1918 и половину 1919 года расстреляны 8389 человек, раскрыто контрреволюционных организаций - 412 (фантастическая цифра - Ф. А.), всего арестовано 87 тысяч.³⁴

«Прошел слух в 1918-1920 годах, будто петроградская ЧК и одесская своих осужденных не всех расстреливают, а некоторыми кормили зверей городских зверинцев».³⁵

Военный коммунизм потерпел крах. Это была продовольственная диктатура, т. к. советская власть в 1918-1921 годах насильно отбирала

продовольствие для снабжения им рабочего класса, Красной Армии и бедняков-крестьян. Продразверстка обобрала крестьян до нитки. Гражданское сознание было парализовано. Массы приуныли, нигде нет защиты от ограбления, от произвола. Нет просвета. Особенно угнетало карточное распределение продуктов взамен военного коммунизма.

«Народ, который приступает к устройству социалистической справедливости через индивидуальные грабежи (...грабь награбленное!), который начинает царство справедливости допущением массовых бессудных расстрелов, длящихся уже годы, такой народ еще далек от того, чтобы стать во главе лучших стремлений человечества. Ему нужно еще учиться самому, а не учить других... Общественная мысль подгонялась под ранжир. В земледелии воцарился безнадежный застой, нарастающие слои промышленных рабочих оставались вне возможности борьбы за улучшение своего положения. Дружественная трудящемуся народу интеллигенция загонялась в подполье, в Сибирь, в эмиграцию».³⁶

«С того лета чрезсильно напрягшаяся деревня год за годом отдавала урожаи безвозмездно. Это вызвало крестьянские восстания, а стало быть, подавление их и новые аресты. Самая трудолюбивая часть народа положительно искоренялась».³⁷

С 1918 по 1921 год были бесконечные крестьянские волнения и восстания, но о них помалкивали в официальной истории. Ни одно советское кино, созданное по принципу соцреализма, не показало «возбужденные толпы с кольями, вилами и топорами, идущие на пулеметы, а потом со связанными руками - 10 за одного - в шеренге, построенные для расстрела».³⁸

До 1921 года советское правительство решало экономические проблемы за счет экспроприации богатств буржуев, церковных ценностей и хлеба у крестьян. Упразднение военного коммунизма означало в 1921 году, что война кончена и коммунизм не подтвердился. Паровоз с красной звездой ехал неизвестно куда. X съезд РКП(б) перевел ему стрелку к НЭПу, когда верили в самозарождение социализма среди масс.³⁹ В коммуне Платонова, например, никто не сеет и не жнет, «потому что исполняет должности, а собрание проходят по два раза на дню». Первобытное равенство обернулось уравниловкой. От военного коммунизма осталась мета - ждать явления коммунизма народу (в 1980 году вместо коммунизма в СССР довольствовались московской Олимпиадой-типичная детская болезнь левизны в коммунизме).

Гениальный Платонов описал все события тех лет.⁴⁰ И сегодня старые платоновские лозунги звучат в выступлениях КПРФ - тоска по колбасе, уравниловке, распределению.⁴¹

Недовольства и забастовки вынудили НЭП, который введен в России в 1921 году (новая экономическая политика).

Партия большевиков решила восстановить РЫНОК, взять все кооперативы под контроль соввласти. Частный капитал контролировался кооператорами, и теперь будет под контролем государства вся продукция сельского хозяйства.

НЭП - это попытка создания семейной экономики, строгий учет экономических сил России в борьбе за рынок при существовании государственного и частного сектора. Лозунг НЭПа «Научитесь торговать!» испугал большевиков: вдруг родится новая буржуазия и частная нажива у торгующих. Рынок для большевиков был синонимом капитализма.

Продразверстку они заменили натуральным налогом на продукты сельского хозяйства. Налог сразу планировали без возмещения.

В директиве СНК от 28 марта 1921 года записано: «Кто выполнит налог, волен распоряжаться излишками - свободно обменивать хлеб и фураж..., семенной фонд не трогать. Планы выполнять».⁴²

В первые годы НЭПа вновь возродилась кооперация (совхозы, сельхозкредитсоюз, потребкооперация, Центросоюз, масло-союз и т. д.).

На Урале в это время было развито натуральное крестьянское хозяйство, мелкое товарное производство (кустари), госкапитализм и социализм (разные формы кооперации: коммуны, совхозы, сельхозартели, ТОЗы - товарищества по совместной обработке земли, животноводческие товарищества, кредитные, мукомольные, мелиоративные, садовоогородные, пчеловодческие и т. д.). Кооперация могла заменить НЭП, но государство решило все прибрать к своим рукам. Оно диктовало волю и гострестам - промышленным предприятиям, действовавшим на началах коммерческого расчета; они не могут произвольно назначать цену на свою продукцию, цены устанавливает государство. Общий контроль осуществляет ВСНХ (Высший Совет народного хозяйства), чтобы иметь все доходы, не оставляя ничего частникам.

А частный предприниматель заботился о собственных интересах, вкладывая свой капитал и труд. Государство не может пока управлять частным предпринимателем, как хотелось. А хотело оно догнать и перегнать капиталистов, не имея ресурсов. Отсюда диктат и произвол.

Политика военного коммунизма вызвала голод. Он охватил в 1921 году 35 губерний в России и погубил 5 миллионов человек. В стране против политики партии большевиков поднялось около 2 тысяч восстаний.

Под лозунгом «Советы без коммунистов» осенью 1920 года начались волнения в Красноуфимском уезде Екатеринбургской губернии, затем в Тюменской и Челябинской. Несколько позже крестьянские выступления прокатились по восточным уездам Екатеринбургской губернии - Шадринскому, Верхотурскому, Камышловскому, Троицкому и Верхне-Уральскому.⁴³

В 1920-1921 годах вспыхнуло самое громкое восстание тамбовских крестьян, которым руководил Союз трудового крестьянства. Для подавления восстания в Тамбовской губернии применялись удушливые газы - вот так большевики боролись с оппозицией.

«ПРИКАЗ

командующего войсками Тамбовской губернии № 0116 (оперативно-секретный)

г. Тамбов, 12 нюня 1921 года ...

для немедленной очистки лесов приказываю: - леса, где прячутся бандиты (читай - восставшие крестьяне - Ф. А.), очистить ядовитыми газами, точно рассчитывать, чтобы облако удушливых газов распространялось полностью по всему лесу, уничтожая все, что в нем появится.

Командующий войсками ТУХАЧЕВСКИЙ.

Начальник штаба войск генштаба КАКУРИЯ».⁴⁴

«ПРИКАЗ

Полномочной комиссии ВЦИК № 116

г. Тамбов 28 июня 1921 г. ...

Намечаются особо бандитские волости и туда выезжают представители уездной политической комиссии особого отделения военного трибунала и командования вместе с частями. По прибытии на место волость оцепляется, берутся 60-100 наиболее видных лиц в качестве заложников и вводится осадное положение... После этого собирается полный волостной сход, на коем прочитываются приказы полномочной комиссии ВЦИК № 180 и 171 и написанный приговор для этой волости. Жителям дается два часа на выдачу бандитов и оружия, а также бандитских семей, и население ставится в известность, что в случае отказа дать упомянутые сведения, заложники будут расстреляны через два часа. Если население бандитов и оружия не указало по истечении двухчасового срока, сход собирается вторично и взятые заложники на глазах у населения расстреливаются, после чего берутся новые заложники и собравшимся на сход вторично предлагается выдать бандитов и оружие. Желающие исполнить это становятся отдельно, разбиваются на сотни, и каждая сотня пропускается для опроса через опросную комиссию (представителя

особого отдела и военного трибунала). Каждый должен дать показания не отговариваясь незнанием. В случае упорства проводятся новые расстрелы и т. д. По разборке материала, добытого из опросов, создаются экспедиционные отряды с обязательным участием в них лиц, давших сведения, и других местных жителей и отправляются на ловлю бандитов. По окончании чистки осадное положение снимается, водворяется ревком и насаждается милиция. Настоящая Полномочная комиссия ВЦИК приказывает принять к неукоснительному исполнению.

Председатель Полномочной комиссии АНТОНОВ-ОВСЕЕНКО.

Командующий войсками ТУХАЧЕВСКИЙ».⁴⁵

Уничтожение сопротивляющихся крестьян этими методами повторяется и в годы коллективизации. В год большого террора из арестованных будут под пытками выбивать нужные НКВД сведения, успешно используя доносы. В годы войны, как и в год большого террора, семьи попавших в плен защитников Родины будут привлечены к ответственности: сын всегда за отца в ответе, хотя советская власть лживо заявляла обратное.

«ПРИКАЗ

командующего войсками Тамбовской губернии от 7 июля 1921 г. ...

В целях сохранения мостов (разрушенных восставшими - Ф. А.) Полномочная комиссия ВЦИК приказывает:

Немедленно взять из населения деревень, поблизости которых расположены важнейшие мосты, не менее 5 заложников, коих в случае порчи моста немедленно расстреливать.

Местным жителям организовывать под руководством ревкомов оборону мостов от нападения бандитов, а также вменить в обязанность исправление разрушенных мостов не позднее чем в 24-часовой срок.

ТУХАЧЕВСКИЙ».⁴⁶

«Но главная доля людских изъятий из Тамбовских деревень приходится на июнь 1921 года. По Тамбовской губернии будут раскинуты концентрационные лагеря для семей крестьян, участвующих в восстании. Куски открытого поля обтягивались столбами с колючей проволокой и три недели там держали каждую семью, заподозренную в том, что мужчина из нее - в восстании. Если три недели тот не являлся, чтобы своей головой выкупить семью, семью ссылали».⁴⁷

В 1921 году в Колчеданском монастыре, откуда были изгнаны монахи, проходила учеба командиров Красной Армии, которые «в зародыше подавили крестьянские волнения в районе... в отношении участия в восстании 1921 года Невьянцева Демьяна, Невьян-цева Семена и других осужденных... восстание готовилось бывшими белыми офицерами (курсанты школы Красной армии в с. Колчедан ... участники арестованы».⁴⁸

В 1921 году продотряд выгреб весь хлеб у крестьян с. Травяны (ныне Каменского района Свердловской области). Пять мужиков, оставшиеся без хлеба, объединились, догнали продотряд по дороге в Каменск, убили четырех грабителей, а пятого оставили живым. Хлеб свой отняли. Оставшийся в живых опознал позднее налетчиков. Их расстреляли.

«В 1921 году в с. Травяны был арестован купец - белогвардеец Степанов Н. И. Как активный участник контрреволюционного заговора в с. Колчедан. Он находился на курсах областной школы физкультуры. Школой руководили старые офицеры».⁴⁹ Восстания и заговора не было.

Для исполнения все новых и новых повинностей советская власть отведет короткий срок. За неисполнение, как всегда, расстрел. Политический бандитизм советской власти приравнял к нулю жизни миллионов граждан страны. Смерть «виновников» была рядовым явлением: общественное сознание, развращенное грабежами, перестало ценить жизнь.

В первые годы НЭПа наметилась экономическая стабилизация, стала исчезать безработица. Власть заметила: «кулаки» повышают рентабельность своего хозяйства (стараются приобрести сельхозмашины и инвентарь) за счет интенсификации производства, найма рабочей силы (разрешили наемный труд), активной предпринимательской деятельности.

Потребкооперация, как и другие виды кооперации, пеклись о качестве своей продукции, чтобы победить конкурентов. Кооперация приносила доходы (часть их выплачивалась пайщикам). Пайщики были заинтересованы в доходах за свой труд. Крестьяне хотели работать, чтобы быть сытыми.

Большевики, решив повысить удельный вес социалистической промышленности, государственной и кооперативной торговли, национализированного кредита и всяких командных высот для выдвиженцев пролетарского государства, членов ВКП(б), всегда помнили о личной выгоде, отвергая частную собственность.

«Налог взимается в виде процентного и долевого отчисления от произведенных в хозяйстве продуктов, исходя из учета урожая, числа едоков в хозяйстве и фактического наличия скота в нем».⁵⁰

Сельская советская власть директивы партии и правительства выполняла, сообразуясь со своими интересами и потребностями.

«... А с лентяев нечего брать, которые от лености бросили свои земли и хозяйства, ничему хорошему не научились, поборничеством, воровством, картёжничеством занимались и всецело жили нашими же трудами. И вот таким-то людям вы дали доверие и власть. Сидя у власти на местах, они не старались и не стараются поднять и улучшить трудовой уровень народа, а только и делают, что грабят, отнимают, нажитое тяжелым упорным трудом и бережливостью. Ведь эти лентяи-горланы обижают и бедняка-труженика. Они своим разгильдяйством и разнузданностью озлобили всех нас против вас. Ведь от вас все это происходит. Почему Вы заступаетесь за лентяев и прохвостов, а нападаете в лице их на нас - тружеников. Мы, крестьяне труженики-середняки и труженики-бедняки, обращаемся к вам и просим Вас не отнимать у нас труд и заставить лентяев-барышников работать, т. к. они богаче нас физической силой и молодостью... считают себя бедняками... Пришли и обобрали у нас хлеб и скот - коров и лошадей. Потом наложили на них контрибуцию и всю подать (государственный налог)».⁵¹

Через свободную торговлю осуществлялась связь рабочих с крестьянами. Нэпманов ругали, завидуя богатству, которое давалось трудом и напряжением сил. Если крестьянин приобретал скот, его тут же облагали сельхозналогом. Чем больше скота, тем выше налог. Так стоило ли вытягивать жилы? Лодыри завидовали «кулакам» и середнякам: хлеб, мясо, масло, овощи, одежда, скот...

Крестьяне чувствовали постоянную угрозу конфискации имущества, не очень доверяли советской власти, эта власть знала только один способ - отбирать и делить по должности, ничего не производя сама.

Доходы кооперации правительство решило присвоить себе. Отсюда давление на крестьян, чтобы осуществить индустриализацию страны: перестройку всего народного хозяйства в направлении более индустриального типа, чем современная сельскохозяйственная Россия, начиная перестройку с добывающей промышленности («кулаков» заставят добывать руду), транспорта и энергетики (то же продолжается и в 1998 году).

Весной 1922 года Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией, только что переназванная в ГПУ (государственное политическое управление), решила вмешаться в церковные дела - сажают массу верующих православных и национальные потоки.⁵²

В 1922 году Сталин найдет организаторов голода, 48 «вредителей в пищевой промышленности», безвинных людей, оклеветанных и уничтоженных позднее.

Верные слуги Советов проводят «всеобщие митинги», это демонстрация с прихватом и школьников, это печатный шаг миллионов и рев за стеклами судебного здания: «Смерть, смерть, смерть!».⁵³

Комсомольцы и партийные вожди одобрили эти казни. Народ зверствовал.

В 1922 году крестьяне справились с голодом и продналогом. Большевики усиленно кричали о смычке города и деревни, чтобы крестьяне накормили рабочих. Только развитая промышленность создает прочную основу пролетарской диктатуры. Промышленность всегда жила за счет сельского хозяйства.

К весне 1922 года в стране воцарилась, выражаясь словами Г. Зиновьева, «монополия легальности». Чистят меньшевиков и эсеров, недавних союзников по борьбе с царизмом.

XII Всесоюзная конференция ВКП(б), проходившая в Москве 4-7 августа 1922 года, подвела итоги первого года НЭПа и приняла резолюцию «Об антисоветских партиях и течениях», где все партии, кроме большевистской, объявила антисоветскими. Оппозицию высылают на Запад. Подавляется инакомыслие.⁵⁴ Лучшие умы России, профессура изгнаны с Родины.

СНК СССР в июле 1922 года принял Декрет «О введении процентного отчисления с разыскиваемого при содействии Уголовного розыска похищенного имущества». Согласно ему отчислялось 10% от учреждений, 15% от частных лиц для вознаграждения сотрудников УгРо.⁵⁵

Борьба с преступностью будет подменена к концу двадцатых - началу тридцатых годов тотальной репрессивной политикой.

В 1923-1924 годах государство выкупило у крестьян зерно по низким ценам. Крестьянам диктовали цены, чтобы уничтожить частную собственность, чтобы земледельцы не наживались. В селах, деревнях появились «заготовители», на дорогах - заградотряды, чтобы земледельцы не смели вывозить зерно, а продавали за мифическую цену заготовителям. Крестьяне оказались в ловушке. НЭП разрешил частную инициативу, она развилась, появилась собственность, которую принялись уничтожать, а значит - уничтожать и крестьянина - кулака. В этом нелепость происходящего.

1 марта 1924 года установлен твердый курс валюты (500 рублей дензнака образца 1923 года приравнены к 1 копейке серебра). Государство выпустило золотые червонцы. Денежная реформа позволила перевести сельхозналог в деньги. Чтобы не покупать дорого промтовары, крестьяне запасали зерно впрок, как и фураж, чтобы кормить скотину.

В 1924 году принята новая Конституция, введено бойкотирование и лишение избирательных прав как мера защиты нового обще-

ства от эксплуататоров, противников партии и правительства, ооль-шевики проводят социальную профилактику: лишение избирательных прав - это политическая смерть гражданина, которого будут беспощадно преследовать. Кто попал под подозрение советской власти, каждая строчка их жизни будет написана кровью, их жизнь после всех мытарств закончится в ГУЛАГе.

В 1924 году обнаружился кризис перепроизводства в крупной промышленности. На промышленные товары были взвинчены цены (примерно в соотношении 3:10), спрос на них был велик, а за проданный хлеб крестьяне получали гроши. Чтобы добыть деньги на промтовары, крестьяне решили сеять не хлеб, а другие культуры, пользующиеся спросом, заниматься кустарным промыслом и торговать.

Переход к НЭПу был вынужденной мерой. Расчеты большевиков на мировую революцию к началу 20-х годов не оправдались. Надо было любыми способами выжить, не потеряв власть. Опираться дальше только на государственное принуждение было невозможно.

«Целью НЭПа, по замыслам Ленина, должен быть союз рабочего класса и крестьянства, их «смычка», а средством - экономические реформы. С 1921 по 1925 годы проводится ряд мер по либерализации экономической деятельности: 1) замена продразверстки продналогом; 2) введение свободной торговли; 3) денационализация, т.е. передача в частную собственность мелкой и средней промышленности; 4) перевод государственной промышленности на рыночную основу; 5) воссоздание банковской системы; 6) проведение денежной реформы; 7) снятие запрета на аренду земли и наем рабочей силы; 8) допущение в Советскую Россию иностранного капитала и создание смешанных предприятий».⁵⁶

В 1998 году повторятся многие мероприятия времён НЭПа по либерализации экономической деятельности. Россия никогда не имела разумной, логичной, последовательной, обоснованной экономической политики. Жила в долг.

Разрешив наем рабочей силы, советская власть поставит это в вину «кулакам»; у каждого в анкетах будет указано число батраков, которые якобы работали на «кулака».

НЭП мог развиваться по двум вариантам: «первый - трансформация НЭПа в рыночную модель, как предлагал Бухарин. Второй - сокращение рыночных начал, переход к административным методам, к насильственному строительству «социализма», как предлагал Сталин.⁵⁷ «...поражение Бухарина стало национальной трагедией, так как его политика НЭПа, основанная на сочетании плавной и рыночной экономики, сбалансированном промышленном развитии,

добровольной коллективизации, гражданском мире,., привела бы к созданию более мощной экономики. Помогла бы избежать террора 30-х годов».⁵⁸

Все сферы общественной жизни были подчинены нуждам промышленного производства.

«Можно найти немало сходства между Советской Россией начала 20-х годов нашего века и несоветского конца 90-х годов. И тогда, и сейчас за 5-7 лет промышленное производство сократилось в несколько раз, в чем повинны в первом случае гражданская война, пламя которой поддерживалось с помощью стран Антанты, во втором - мучительно долгий распад советской системы, щедро финансировавшейся МВФ, Всемирным банком и странами «большой семерки».

Нехватка продовольствия, вынуждавшая Россию обращаться за помощью к США и ЕС в 90-е и вызвавшая страшный голод в Поволжье в 20-е годы, тогда те же страны пытались помочь голодающим. Огромный государственный долг. Отказ от выплат по долгам, сделанным предшественниками.

Не мудрено, что в обществе рождаются проекты, аналогичные ленинскому НЭПу, который, как считают многие, был едва ли не самым счастливым временем в новейшей истории России.⁵⁹ История повторяется, а уроки не извлекаются.

Инженеры, которые нужны были промышленности, охотно приняли НЭП, решив, «что власть образумилась».⁶⁰

«Дикий напор военного коммунизма мог только претить инженерам, в бессмыслице инженер участвовать не может - и вот де в 20-е годы большинство их бездействует, хотя и бедствует нещадно».⁶¹ Весь НЭП для инженеров был циничный обман. Выдвигаются взбалмошные нереальные проекты сверхиндустриального скачка, объявляют невозможные планы и задания, инженерам не позволяют составлять реальные планы, их обвиняют во вредительстве.⁶²

При неудачах большевики всегда ищут врагов и успешно их находят. В стране нарастает голод, холод, неразбериха, хаос. Все списывают на вредителей. Официально разрешены пытки. Безответственные решения и неумение вести экономику спишут на старых русских инженеров, славу России, вредителей на транспорте, в промышленности, в сельском хозяйстве и т.д. Себя же навсегда освободят от ответственности.

«Часовой Революции прищурился зорче, и куда только он направил свой прищур, там сейчас же и обнаружилось гнездо вредительства».⁶³

В сознании советских людей формировался образ врага, чтобы исключить любую оппозицию и удержаться у власти.

Продуманная политика идеологического воздействия на психологию крестьянства заставляла людей доказывать свою преданность советской власти. Бойкотированные и «лишенцы» понимали, что они и их семьи практически исключались из общества и лишались минимальных прав. Лишая избирательных прав, крестьян еще и судили. К статье 58¹⁰ приплюсуют ст. 19 УК РСФСР (намерение), и ст. 16 (по аналогии), ст. 12 (о недонесении) и ст. 14 (саботаж). И применят их к крестьянам, не сдавшим поставки; в СССР экономика была карательной. Сиюминутные планы требовалось выполнять немедленно. Любой ценой. Лишенцы в конце НЭПа будут раскулачены и выселены.

«Красный террор - мрачнейшая страница в биографии большевиков и ВЧК... В 1924 году М.И. Калинин приехал в Самарканд. Встречавшие преподнесли ему вместо хлеба-соли голову басмача на серебряном подносе».⁶⁴

Противники советской власти за все рассчитывались головой. Октябрьский Пленум ЦК 1925 года отметил, что коллективные хозяйства дают 2% зерна, а частник - 98%. Вот их и надо заставить отдать хлеб государству. С помощью «органов», которым дала силу одна из 148 статей УК РСФСР 1926 года, а именно 58¹⁰ (КРА - контрреволюционная агитация или АСА - антисоветская агитация). В год большого террора крестьяне, лишенные избирательных прав, имущества, будут судимы, выселены, арестованы.

А пока в 1925 году арестовывают первых троцкистов и прежних государственных чиновников, а в 1926 году судят и лишают избирательных прав крестьян.

Борзов В. П., 1887 г. р., из с. Покровское - Пригородное Тамбовской области, в 1926 году лишен избирательных прав (в деле - гражданских прав) за торговлю бакалеей. В 1930 году будет выселен без семьи на 5 лет, в 1932 году арестован по ст. 58¹⁰.⁶⁵

Змеев Ф. А., 1885 г. р., из с. Богородское (ныне Пермской области) в 1926 году «лишен избирательных прав как торговец... в 1934 году будет осужден за невыполнение норм лесозаготовок на 4 месяца принудительных работ, семья будет раскулачена и выселена.⁶⁶

Грисимов С. И., 1909 г. р., из д. Попковичи Западной области Белоруссии, осужден в 1926 году по ст. 49 УК РСФСР к четырем годам лишения свободы, освобожден будет в 1928 году и пройдет через несколько судов. В 1930 году будет раскулачен, в 1933 году-осужден по ст. 39 УК (общественное порицание заключается в публич-

ном выражении приговоренному осуждения от имени суда) к пяти годам ссылки в отдаленные места Союза ССР с ИТР (исправительно-трудовыми работами). В 1937 году будет арестован на УАЗе (Уральском алюминиевом заводе) как заключенный уже по ст. 58.⁶⁷

Поспелов С. В., 1897 г. р., изд. Живодёрка Криулинского сельсовета Красноуфимского района Уральской области в 1926 году по ст. 76 УК РСФСР приговорен на 5 лет лишения свободы (публичное оскорбление представителей власти при исполнении таковыми служебных обязанностей, лишение свободы или ИТР на срок от 6 месяцев или штраф 500 рублей).⁶⁸

Все крестьяне, не сумевшие уплатить вовремя все налоги, будут объявлены «кулаками». Термин «кулак» в словаре Ожегова толкуется так: «богатый хозяин-собственник, эксплуатирующий батраков, бедняков. Кулачьё (разг., презрит.). Это неологизм советской эпохи, советизм, вошедший в активный словарный запас не только русского языка».

Чтобы реализовать социально-экономические прожекты, был придуман класс «кулаков». Категория «контрреволюционер» и «кулак» впервые упоминается во времена советской власти в инструкции 1919 года Постановления ВЦИК «О лагерях принудительных работ» (тогда контрреволюционеров-интеллигентов и священнослужителей, буржуев и всякий богатый люд лишали свободы и отправляли в эти лагеря для перевоспитания).

«Термин «кулак» толковался и понимался по-разному, преимущественно расширительно: партийный и советский аппарат и работники ГПУ (ОГПУ) к разряду «кулаков» относили категорию крестьян по экономическим признакам, главными из которых считались размеры налогообложения, наем рабочей силы, ростовщичество и по политической неблагонадежности, политической позиции, поведению, отношению к советской власти, коллективизации...

Тот или иной хлебороб до 1927 или 1928 года нанимал работника, имел молотилку или трактор, сдаваемые соседям в аренду. Если этот хлебороб позже и утратил перечисленные признаки (в результате конфискации, раскулачивания или продажи машин) все равно за ним сохранилось звание кулака, что давало повод для репрессий за прошлое⁶⁹ даже тогда, когда официально кулацкие хозяйства были ликвидированы, а «кулаки» выселены из родных мест. Термин «кулак» распространился на тех хлеборобов, которые не выполняли задания по хлебозаготовкам (планы большевиков). Невыполнение плана считалось кулацким контрреволюционным саботажем.

«Кулаком» называется по-русски прижимистый, бесчестный сельский переторговщик, который богатеет не своим трудом, а чужим

через ростовщичество и посредством торговли. Таких в каждой местности и до революции были единицы, а революция вовсе лишила их почвы для деятельности. Затем, уже после 1917 года, по переносу значения «кулаками» стали называть (в официальной и агитационной литературе, отсюда вошло и в устный обиход) тех, кто вообще использует труд наемных рабочих, хотя бы по временным недостаткам своей семьи. Но не упустим из виду, что после революции за всякий такой труд невозможно было не уплатить густо - на страже бедняков стояли комбеды и сельсоветы, попробовал бы кто обидеть батрака! Справедливый же наем труда допускается в нашей стране и сейчас.

Но раздувание хлесткого термина «кулак» шло неудержимо; к 1930 году так звали уже вообще всех крепких крестьян - крепких в хозяйстве, крепких в труде и даже просто в своих убеждениях. Кличку «кулак» использовали для того, чтобы размозжить в крестьянстве крепость».⁷⁰ Репрессии против «кулаков» проводились через «налоговую политику, систему избирательных прав, конфискацию имущества, высылку и прямое уничтожение крестьян... Кулачество представляло очередной миф, который оправдывал применение самых жестоких репрессивных мер».⁷¹

Советская власть с конца 20-х годов стала считать крестьянские доходы своими, т.е. народным достоянием социалистического государства.

С 1 января 1927 года введен Уголовный Кодекс (УК) РСФСР.

В 1927 году введен новый сельхозналог, в 2 раза больше, чем прежде, чтобы добыть продукты для рабочих. «Крестьяне будут обложены заведомо невыполнимыми налогами..., пойдут под суд, получат сроки, будут раскулачены и выселены».⁷²

Принудительное занижение закупочных цен на хлеб - это финансовое давление на сельское хозяйство страны. Этот грабеж насторожил мужика, т.к. крестьянин продукты своего труда считал своим достоянием, а государство решило присвоить их жестоким методом. Крестьянин был еще не бессловесно покорен, как во времена советских колхозов, получая за крепостной труд палочки-галочки, мифические трудодни.

Партия уже дважды давала директивы о хлебозаготовках -14.12.24 г. и 24.12.27 г. Правительство решило основательно наступать на капиталистические слои деревни, которыми считала зажиточных крестьян, укрепляя союз с середняком. Правительство решило уловить все доходы кулака, сокращая сроки аренды, прекратить выделы на отруба, повышая сельхозналог, если кулак богатеет.

К 1927 году в стране было «66839 сельскохозяйственных кооперативов, которые объединяли 7369 крестьянских хозяйств (маслодельные, картофелетёрочные, кустарные), около 500 племхозов и совхозов, 9800 случных, прокатных и зерноочистительных пунктов и 7 миллионов пудов семенного фонда улучшенного семенного материала - доказательство нарастания социалистического элемента в хозяйстве».⁷³

Жизнеспособными оказались многие формы производственного кооперирования коммуны, колхозы, артели, производственные товарищества, кооперативные заводы и т.д.

XIV съезд ВКП (б) 19 декабря 1927 года дал директивы по составлению пятилетнего плана развития народного хозяйства. Он усилил методы борьбы с кулаком и методы коллективизации сельского хозяйства.

Успехи НЭПа объяснимы: крестьяне свободно торговали (рыночные отношения), давали хлеб рабочим, на мясо- молоко меняли тракторы и машины для своих нужд, промышленность работала на старых запасах (когда они кончатся, большевики начнут конфисковывать все, что можно продать за границу и купить сырье). Государство регулировало цены легкой промышленности, снабжая по обмену крестьян промтоварами.

Свободная торговля дала крестьянам вздохнуть и обрести некоторый частный капитал, т.к. большевики разрешили наемный труд и краткосрочную аренду земли. Деловые, инициативные, работящие быстро воспользовались этой возможностью, за что жестоко расплатятся позднее.

В годы НЭПа деревня все-таки находилась на подъеме. «В 1926-1927 хозяйственном году товарная продукция уральской деревни составляла 121 миллион рублей. Из них 42 миллиона приходилось на зерно, 14 миллионов - на масло, 18 миллионов - на мясо».⁷⁴

Советская власть считала «кулаков» внутренними врагами, с которыми следовало бороться беспощадно. Борьбу классов в СССР считали вечной проблемой. Классы рабочих и крестьян боролись через рынок, через владение товарными массами, через отношение производства и рынка. Кто кого.

Высокий сельхозналог, низкие закупочные цены на хлеб, штрафы задушат крестьян, приведут к тюрьме и выселению.

«Неплатежи в установленный срок налогов и сборов по обязательному окладному страхованию, - гласит ст. 60 УК РСФСР, - несмотря на наличие к тому возможностей в случае применения мер взыскания в виде описи имущества или продажа описанного имущества... влечет за собой в первый раз штраф в размере тех же

платежей; во второй раз - принудительные работы на срок до 6 месяцев или штраф в двойном размере тех же платежей».⁷⁵

Будущие спецпереселенцы в разное время подвергнутся наказаниям за разные «провинности»: например, в 1927 году лишены избирательных прав Домрачев Ф. П., 1900 г.р., из д. Шура (ныне Марий Эл)⁷⁶, Булдаков Е.Д., 1887 г.р., изд. Нагорнова (ныне Удмуртия)⁷⁷, Астафьев В.Ф., 1915 г. р., из д. Четыркино Каменского района. В заявлении в областной суд он признает, что «он - сын кулака, с которым порвал связь, но лишён избирательного права».⁷⁸

Любимцев А. И., 1893 г. р., из с. Ялым Ачитского района Свердловской области, «лишён избирательных прав в 1927 году как имевший водяную мельницу. Дом изъят за недоимки».⁷⁹

Скопинцев И.С, 1880 г.р., из с. Борчевского Моршанского района Воронежской области, лишён избирательных прав, в 1931 году будет выселен в трудпоселок Синарстроя.⁸⁰

Тютюков М.А., 1891 г.р., из д. Карги Манчажского района Свердловской области, лишен избирательных прав, «платил налога 87 рублей 30 копеек (из окладного листа плательщика по именному списку № 135) и надбавку на местные нужды 42% - 36 рублей 66 копеек, в 1924-1925 гг. к уплате -123 рубля 96 копеек, в 1925-1926 гг. государственные и местные налоги - 37 рублей 70 копеек, в 1926-1927 гг. государственные и местные налоги - 74 рубля 05 копеек, в 1923 г. платил трудгужно-28 рублей (квитанция № 111), по квитанции № 1266 заплачено 10 рублей 34 копейки - особый сбор с лица, не могущего быть исполнительным», Тютюков будет раскулачен, выселен с семьей в Каменский район, а в год большого террора арестован и сгинет в ГУЛАГе.⁸¹

1927 год был напряженным. В стране продолжается социальная профилактика (удобный юридический термин вместо «уничтожения врагов народа»). Если кто-то не согласовал какое-то мероприятие с ГПУ - в кутузку! Техническую интеллигенцию вырубают под корень. ВСНХ и Госплан, советское хозяйственное руководство увеличивало число всяких планов: когда эти планы не реализовывались, то обвиняли старых инженеров во вредительстве.

В 1927 году были затруднения в обеспечении городов продуктами: крестьяне не отдавали хлеб за здорово живешь. Получался порочный круг: хлеб нужен, а его нет. Крестьянин не дает бесплатно. Нашли выход - раскулачить, отобрать насильно, ограбить по-демократически, чтобы забрать у крестьянина последнюю рубашку. В 1927 году был хороший урожай зерновых.

«С 1921 по 1927 гг. темпы прироста промышленной продукции были довольно высокими; они составляли в 1921 году 42,1%; 1922

- 30,7%; 1923 - 62,9%; 1924 - 16,4%; 1925 - 66,1%; 1926 - 43,2%; 1927-13,3%.

Действовал «восстановительный эффект» - в промышленности загружалось ранее простаивавшее оборудование, а в сельском хозяйстве вводились в оборот ранее заброшенные земли⁸², от НЭПа выиграли крестьяне, стали лучше питаться, приобретать инвентарь, промтовары, а рабочие толковали НЭП «новой эксплуатацией пролетариата»...⁸³ Молодежь была малокультурна, но поняла, что может «встать вровень с богатыми»..., оказаться выше их в социальной иерархии, имеет возможность завладеть их домом, имуществом, хозяйством. Когда эти нищие люди увидели в этом смысл социальной революции, то последовал взрыв, который смёл НЭП».⁸⁴

В 1927 году НЭП сворачивается, увеличивается сельхозналог (рост сельхозналога и его взимание продолжатся до маленковских времен). В этом году выявились все хозяйственные неудачи. Нашли виновных - вредителей (железнодорожники, нефтяники, угольщики и т.д.).

«Металлическая, военная, машиностроительная, судостроительная, химическая, горнорудная, золотоплатиновая, ирригационная - всюду гнойные нарывы вредительства».⁸⁵

О вредительстве и сплошных «врагах народа» трудящиеся СССР узнавали из газет и радиопередач. Все и везде искали вредителей с помощью ОГПУ.

Ограблением деревни готовилась база для индустриализации страны. «1927 год- начало индустриализации СССР... Сталин гнал на импорт лес, уголь, никель, марганец, нефть, хлопок, икру, пшеницу и многое-многое другое. Но и этого было недостаточно. И тогда в 1930 году Сталин начал кровавую коллективизацию. Крестьян загоняли силой в колхозы, чтобы потом у них силой забрать хлеб. Весь хлеб. На коммунистическом жаргоне это называлось «перекачать средства сельского хозяйства в индустрию». Результат коллективизации и последовавшего за ней голода - это 10-16 миллионов убитых, расстрелянных и погибших в лагерях. Над страной во весь свой страшный рост поднялся призрак людоедства. А Сталин в эти страшные времена продавал за рубеж по 5 миллионов тонн хлеба каждый год.

Для чего нужна была коллективизация? Для индустриализации. А для чего нужна была индустриализация? Чтобы поднять уровень жизни народа? Никак нет... Этот уровень спустился на такую жуткую глубину, на которой он не был и во времена Чингисхана... Индустриализация и коллективизация проводились не для повышения жизненного уровня, а для тсго, чтобы производить оружие в гигантских

количествах. Зачем же коммунистам оружие? Защищать людей? Тоже нет... Вся Первая мировая война была весёлым пикником в сравнении со сталинской индустриализацией. За четыре года все участвовавшие в этой войне страны потеряли 10 миллионов человек. Россия - 23 миллиона. А в мирное время ради автострадных танков и самолетов-агрессоров Сталин истребил во много раз больше людей. Коммунистический мир оказался во много раз страшнее империалистической войны».⁸⁶

«ЦЕНА индустриализации ... По оценке В. Данилова, было ликвидировано 1-1,1 миллиона хозяйств, объединявших 4-5 миллионов человек. По расчётам академика ВАСХНИЛ В. Тихонова, фактически было ликвидировано не менее 3 миллионов крестьянских хозяйств, т. е. 1-12 % всех дворов... Не менее 15 миллионов душ осталось без крова. Около 2 миллионов «пристроились» на индустриальных стройках... Около миллиона взрослых трудоспособных отправились торить дорогу в лагеря... Экспорт хлеба обеспечил дорогу для индустриализации: в годы первой пятилетки 40% экспортной выручки дал вывоз зерна... Ежегодное изъятие «лишных» 10 миллионов тонн зерна вызвало вскоре страшный голод. За импортные станки советский народ расплатился не зерном, а голодом 1932 - 1933 гг.».⁸⁷

О путях и темпах индустриализации и коллективизации много спорили большевики «с правым уклоном» и решили пятилетку выполнить в четыре года (не в пять или шесть, как предполагалось)... Пятилетка была выполнена в четыре года и три месяца... Насильственное ускорение нарушило плановость (скачок - спад). НЭП обеспечил рубль, а теперь всё рухнуло. В год начала первой пятилетки ввели карточную систему розничной торговли (в мирное время).

Политбюро пыталось строить бюджет на продаже водки (Горбачёв уже в наше время повторит этот бесславный эксперимент). Кризис в хлебозаготовках 1928 года дал дефицит в 128 миллионов пудов по сравнению с 1927 годом. Его результат: кризис в снабжении рабочих районов, подъём цен на-хлеб, срыв реальной заработной платы рабочих (т. е. то, что происходит в России в 1998 г.), отсутствие хлебных резервов для нужд страны и экспорта. И все потому, что были скоропалительные планы некомпетентных людей и подорвана личная инициатива в сельском хозяйстве, торговле, промышленности.

Октябрьский Пленум ЦК ВКП(б) отметил в резолюции, что значительно увеличились планово-регулирующая роль пролетарского государства на сельское хозяйство и рост влияния социалистических элементов в деревне...

28 декабря 1927 года уральский облсуд и прокуратора области на основании Указа наркомюста издали циркуляр о своевремен-

ном взыскании налогов с налогоплательщиков, циркуляр подтолкнул к поощрению доносов. Например, 20 августа 1928 года в «отделении Красноуфимского сектора НКВД Свердловской области настаивают:

1) вычистить из членов Союза и немедленно убрать с работы...

2) лишить прав голоса Красильникова С. В...

3) раскулачить... Наживаться на советской власти таким гадам не дадим».⁸⁸

Каждый желающий сдавал властям всех, кого хотел и сумел. Охотно. Через полмесяца появится следующий антикрестьянский циркуляр, в котором предлагаются жесткие меры по взысканию и других денежных обязательств: сбор платежей по окладному страхованию, взыскание задолженности по семенной ссуде, землеустройству, лесоустройству и т.д.

В 1927 году государство собрало с крестьян 619 миллионов пудов хлеба, 6 января 1928 года в секретной депеше за подписью Сталина приказано: «а) ликвидировать кризис силами всей партии; б) обуздать спекуляцию, ударив но спекулянтским элементам кулака; в) выкачать из деревни денежные излишки методом самообложения, крестьянских займов и борьбы с самогоноварением; г) контролировать цены».

Появились памятки распространителям займов, где рекомендовали проведение бесед, вызовы на актив, использование общественного бойкота (все эти методы повторяются и в нашей истории неоднократно). Душанин С. Е., 1888 года рождения, из д. Подгорная (ныне Красноуфимского района Свердловской области), «бойкотирован» в 1928 году за несдачу хлеба государству.⁸⁹

Облигации распространялись принудительно. В 1928 году крестьянин за них расплачивался коровой или своей головой. Государство не намерено было возвращать деньги по займам. Н.С. Хрущёв в 60-х годах откровенно отказался от обязательств по займам.

Финансовое ограбление сопровождалось продовольственным: выгребали весь хлеб, загоняя крестьян в долговую яму. Не сумел вовремя выплатить - получай штраф. А имущество должников продавали с торгов. Активисты первыми покупали вещи ограбленных за бесценок.

7 января 1928 года ВЦИК и СНК СССР приняли постановление о самообложении (когда жители села облагали налогом кулаков, например, 50%, середняков - 25-30%, освобождая бедноту от налогов, а иногда заменяя их отработкой), средства от которого, по официальной версии, должны были расходоваться на социальные, духовные и бытовые нужды деревни.

«Ничего для колхозов не строилось. Пользовались домами раскулаченных, а колхозники работали за палочки... Свиноферма была в середине деревни, в хорошем кулацком доме и дворе. Свиньи при прогулке перерыли все. Пришлось перевести свинарник из деревни за гору, в лесок. Вывезли туда и дом выселенных, где варили корм животным и жил сторож. Были там построены саманные сараи, огражден выгон. Это первая и последняя стройки колхоза имени Ворошилова деревни Новый завод Каменского района за годы советской власти».⁹⁰

Судебным органам предписывалось «за задержание запасов хлеба, имеющегося в отдельных кулацких хозяйствах, предавать виновных суду по статье 107 УК РСФСР». Статья 107 гласила: «Злостное повышение цен на товары путём скупок, сокрытия или не допуска таковых на рынок-лишение свободы на срок до одного года с конфискацией всего имущества или без таковой (часть 1). Те же действия при наличии сговора торговцев - лишение свободы на срок до трех лет с конфискацией имущества».⁹¹

8 января 1928 года секретарь Шадринского окружкома (наш район был Шадринского округа) ВКП(б) в циркуляре советским, правовым и хозяйственным органам изложил задачи текущего момента:

«Дорогие товарищи! 10 минут назад я получил персональную телеграмму от Сталина, в которой чрезвычайно резко ставится вопрос о необходимости усиления хлебозаготовок... Отсюда практические задачи:

Первое. Решительно нажать на сбор сельскохозяйственного налога, недоимок всякого рода... Крепких налогоплательщиков (середняков тоже) немедленно привлекать к платежам принудительными мерами. Суды и следственные аппараты должны такие дела подготовлять и рассматривать в течение одних суток. Ни часа больше. Заставьте работать председателей сельсоветов по-революционному. В этом основа. Не стэсняйтесь одного-двух за нерадивость отдать под суд, отстранив от должности.

Второе. Полностью реализуйте Декрет правительства о борьбе с самогоноварением (борьба продолжается и в 1999 году, только уже с изготовлением фальшивой водки - Ф. А.)... Используйте для этого «сезон» (рождественские праздники, крещение и т. д.). Из этого дела путём штрафной политики создавайте стимул для реализации хлебозапасов... Не ударьте по бедноте.

Третье. Обеспечьте получение недостающих товаров в первую очередь сдатчикам хлеба. Если есть случаи брони кооператорами недостающих товаров за пайщиками или отпуск товаров только пайщи-

кам - немедленно таких кооператоров шельмуйте, не исланавливаи-тесь, если они не желают подчиняться, перед снятием, даже арестом...

Шестое. Гоните райактив в деревни, и пусть они там не ревизуют, а обязательно организуют работу до тех пор, пока в ней не будет решительного сдвига. В этих целях мы задерживаем у вас своих работников (в Шадринском округе обошлось без инициативы с мест - Ф. А.). Используйте их на 100%. С частниками не церемоньтесь. Крупных из них не стесняйтесь посадить, только своевременно извещайте ГПУ. Не забывайте сразу закрывать рот тем работникам, кто намекает на необходимость повышения хлебных цен. Не допускайте никакой паники, но во всей своей работе докажите, что у вас есть власть и есть партия. Помните, что на ближайший период хлебозаготовка есть важнейшая революционная работа партии. По ней будут судить о вас, по ней и оценят.

С коммунистическим приветом!

Отв. Секретарь ОК ВКП(б) НОВИКОВ».⁹²

«Уралокружком послал на периферию 60 уполномоченных (все они получали приличную зарплату), Окружком Уральской области направил в районы более 600 активистов. Челябинский окружком ВКП(б) - 114, Шадринский - 90 уполномоченных, каждый из которых просидел в районе около 4-х месяцев. И всех их содержало государство за счет крестьян. Они ничего не производили!

Окружком и окрисполком за кампанию 1927-1928 хозяйственного года ход хлебозаготовок рассматривали более 70 раз».⁹³

Уполномоченные созывали пленумы сельсоветов, собрания партячеек, организовывали комиссии. Партия контролировала распределение товаров. Появились талоны. Они будут появляться долго (Л. И. Брежнев удвоит отпуск мясопродуктов по талонам). А пока крестьяне обменивают хлеб на товары... «В округах Уральской области в 1928 году до 80-90% необходимых товаров (мануфактура, керосин, обувь, стройматериалы и т. д.) не попадало в свободную продажу».⁹⁴

14 января 1928 года Сталин подписал циркулярную телеграмму ЦК ВКП(б): принимать кооперации от крестьян подписки на промтовары, получая авансы, преимущество отдавать крестьянам, продающим хлеб...

Секретная директива, подписанная секретарём ЦК ВКП(б) В. М. Молотовым, от 15 января 1928 года предписывала редакторам всех газет и отделам печати:

«Организовать в печати длительную кампанию по хлебозаготовкам, сосредоточив внимание на решительной и систематической

критике недостатков хлеоозаготовительнои кампании, осооенно на отдельных фактах о недочетах в работе учреждений и лиц, виновных в халатности, торможении и срыве хлебозаготовок.

Не подчеркивать на страницах газет связь переброски промтоваров в деревню с усилением хлебозаготовок... Немедленно организовать во всех газетах кампанию за новый 100-миллионный заём. Широко освещать крестьянству о выгодах займа для каждого его держателя, использовать стенгазеты и селькоров, организуя через массовые выступления на сходах соревнование между сёлами. Освещать кампанию по досрочному погашению платежей и широкому распространению самообложения.

В целях осторожного освещения состояния рынка не допускать в печати обсуждения вопроса о повышении цен.

Воздержаться от опубликования сведений о ходе заготовок по союзным республикам и областям при наличии отрицательных явлений в ходе заготовок.

При освещении видов на урожай в 1928 году ни в коем случае нельзя помещать заметок тревожного характера относительно предстоящего урожая во всем Союзе или в отдельных республиках, областях».⁹⁵

16 января 1928 года Челябинский окружком (мы относились тогда к Челябинской области) разослал в районы директиву с предписанием:

«Дела рассматривать в день поступления (ох, как спешили содрать налоги - Ф. А.)

Выдавать исполнительные листы милиции и судебным исполнителям, не дожидаясь кассационного обжалования.

Репрессии должны быть усилены... как общее правило, до предельных размеров, установленных Уголовным кодексом...

При производстве взысканий и платежей последние преимущественно должны ограничиваться натурой - зерном».⁹⁶

В январе 1928 года Сталин едет в Сибирь. После этого в обиход вводятся облавы по сведениям доносчиков, которым причитается 1/4 конфискованного зерна. Доносы процветают.

В середине января Уралобком и Президиум Уралоблисполкома рассмотрели вопрос о самообложении, рекомендуя партийным и советским органам немедленно собрать в области 7,5 миллиона рублей по разнарядке Кремля. В Шадринском округе (туда входил наш Каменский район) должны были собрать 850 тысяч рублей (в январе - 30% от заданной суммы, в феврале - 60%, а в марте - 10%).

Заданная правительством сумма налога должна была приниматься общим собранием деревни. В деревни отправляли тысячи упол-

номоченных, которых крестьяне считали вымогателями. На общие собрания крестьян загоняли силой. Присутствующие на собраниях провалили идею самообложения. Власть нашла выход - сопротивленцев лишить права голоса и бойкотировать.

Андреев К. А., 1867 года рождения, из с. Суворы Каменского района, «...со дня революции лишён права голоса, а также все члены его семьи лишены... таковой в 1928 году как эксплататор чужого труда».⁹⁷ В 1931 году будет сослан в спецпоселение. (Автор повести Андреева Ф.Т., ещё не родившаяся в день революции, уже была заранее лишена права голоса).

Голенищев Ф. А., 1891 года рождения, из д. Голенищева (ныне Манчажского района Свердловской области), «бойкотирован за несдачу хлеба в 1928 году, ещё в 1925 году будучи обложен твердым заданием по хлебозаготовкам наносил угрозы членам комиссии по хлебозаготовкам что вы наложили на меня так много».⁹⁸ Будет раскулачен, выселен в Каменский район и арестован в 1938 году. Погибнет в лагере.

«Камисов Капитон, жена Пульмар, сын Капитон, сноха Алия, из д. Вторая Сарсы (ныне Манчажского района) как кулак эксплоата-тор и мулла марийский, считать лишённым с 1928 года пост. 15 а) и м).⁹⁹ ...в 1928 году собрал подкулацкое собрание с целью свержения советской власти и проводимым мероприятиям злоумышленно бойкот за несдачу хлеба в 1928-29 гг».¹⁰⁰

Капитонов Тубаран из Манчажского района «в 1928 году лишён избирательных прав».¹⁰¹

«Некрасов Т. И., 1894 года рождения, из д. Малая Некрасова (ныне Кировской области), лишён права голоса».¹⁰²

Некрасов О. В., 1886 года рождения, из с. Банное (ныне Красно-уфимского района Свердловской области), «в 1928 году бойкотирован за несдачу хлеба государству», будет раскулачен, выселен, арестован в год большого террора».¹⁰³

Некрасова М. И., 1894 года рождения, «лишена избирательных прав в 1928 году, 26 июля 1931 года будет раскулачена и выселена Пленумом Пашинского сельсовета Афанасьевского района Кировской области».¹⁰⁴

Кулюкин П. В., 1885 года рождения, из с. Островки Ракшинского района, «лишён права голоса за торговлю кожевенными товарами», в 1931 году будет раскулачен, выселен в Каменский район.¹⁰⁵

Лишенцы подтолкнули сельсоветы составлять черные списки на неблагонадёжных крестьян, не выполняющих предписания советской власти. Списки эти пригодятся при раскулачивании и выселении.

На выполнение плана по хлебозаготовкам были брошены все силы: уполномоченные, активисты, контрагентура, женщины-делегатки, комсомольцы, пионеры, учителя и врачи, которым было предписано 18 января пропагандировать займы.

28 января 1928 года появилась директива облсуда и облпрокурату-ры: за срыв собраний под влиянием контрреволюционной агитации кулачества виновные преследовались по статье 58¹⁰ УК РСФСР. Это гарантировало концлагерь, 107-ю статью, которая была направлена против тех, кто не сдавал зерно, заменили 58-й, более жесткой.

Статья 58¹⁰. «Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или совершению отдельных контрреволюционных выступлений, а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания, влекут за собой лишение свободы на срок не ниже 6 месяцев. Те же действия при массовых волнениях или с использованием религиозных или национальных предрассудков масс, или в военной обстановке, или в местностях, объявленных на военном положении, влекут за собой высшую меру социальной защиты - расстрел или объявление врагом трудящихся с конфискацией имущества и с лишением гражданства... Союза ССР и изгнанием из пределов СССР навсегда...».¹⁰⁶

И последовали показательные суды, выездные суды - политическое устрашение крестьянства. Государство жёстко решало социально-политическую проблему; кто в СССР хозяин - крестьянин или Советская власть?

Борзов В. Б., 1909 года рождения, из с. Покровское-Пригородное (ныне Тамбовской области) в 1928 году осуждён к 6 месяцам при-нудработ за несдачу излишков хлеба». Будет раскулачен, выселен в Каменский район, а в 1932 году арестован».¹⁰⁷

«Крашенинин И. С, 1882 года рождения, из с. Армизон (ныне Омской области), в 1928 году осужден по статье 58¹⁰ на 5 лет условно», по этой же статье будет осуждён в 1935 году к трём годам «за контрреволюционную деятельность».¹⁰⁸

Натурально-рыночная экономика кончилась: в январе 1928 года в сёлах закрыли рынки, решив экспроприировать зерно (раскулачивание), чтобы выполнить Первый пятилетний план. Вместо плановой экономики на крестьян свалилась экономика принуждения под сенью закона, потому что требовался «большой скачок» от НЭПа к индустриализации страны.

«Самообложение и бойкот - это чрезвычайщина».¹⁰⁹ Частный предприниматель заботился о собственных интересах, а государству хотелось командовать: иди туда, делай то, сдавай это, сей то,

продавай по такой-то цене, сдавай бесплатно... Крестьяне по планам партии должны были сдать в 1928 году 1/3 урожая. Они были недовольны такой политикой государства. Партия решила продолжить классовую борьбу с деревней до победного конца. Крестьяне стали врагами, раз не отдают хлеб бесплатно. А врагов следует уничтожать. И в стране развернулась широкая пропаганда против зажиточных хозяев: вывешивались плакаты «Здесь живёт враг народа».

Чтобы вывезти хлеб у одного миллиона зажиточных семей, ОГПУ зовет на помощь бедняков. «Кулакам» официально предлагают: «Уезжайте за 24 часа, взяв только личные вещи». Всех пугают Колымой. А в это время красные обозы во главе с уполномоченными выгребают зерно у крепких хозяев.

«В течение 1927-1928 хозяйственного года из крестьян Уральской области выкачано по различным видам финансовых платежей бестоварного эквивалента 56,7 миллиона рублей».¹¹⁰

Тысячи уполномоченных хлынули в деревни для взыскания налогов. Практика государственного ограбления крестьян под руководством уполномоченных махровым цветом расцветает во время Отечественной войны и после неё, когда колхозники должны будут сдавать всё: шерсть, не имея овец, яйца, не разводя кур, мясо, не содержа скота, и т.д.

Русский мужик оказался беззащитен перед стихией истории. «Хлеб он должен отдавать бесплатно, оставляя себе только на полуголодный прокорм, а на следующий посев ему будет выдавать государство... Все излишки хлеба принадлежат государству, каждый лишний пуд хлеба должен отбираться в руки государства».¹¹¹

За первое полугодие 1928 года в Уральской области было осуждено около тысячи человек.¹¹²

Областной суд установил норму излишков хлеба в 400 пудов. Сельский актив усиленно искал «кулаков», скрывающих хлеб, и облагал их твёрдым индивидуальным заданием.

«Голышев И. Н., 1882 года рождения, из д. Крылова (ныне Крас-ноуфимского района Свердловской области), облагался индивидуально, твердым заданием».¹¹³

7 февраля 1928 года Уралобком ВКП(б) в директиве разъясняет: «...сходы нарушают порядок распределения самообложения, нужно нажать на кулака». Через неделю ВЦИК и СНК РСФСР постановлением разрешили сельсоветам усилить самообложение особо мощных крестьянских хозяйств.

Массовый произвол принял законный характер. За время коллективизации на Урале распространили три выпуска общесоюзного займа индустриализации и заём укрепления крестьянского хозяй-

ства. «Через все виды займов с крестьян Уральской области в 1927-1928 хозяйственном году было собрано 10,5 миллионов рублей, в 1928-1929 году-6 миллионов рублей».¹¹⁴

В жертву индустриализации принесено единоличное хозяйство-основа хозяйственной ячейки российской деревни.

26 марта 1928 года постановлением объединённого заседания ВЦИК и СНК РСФСР срочно отменено применение краткосрочного лишения свободы. Наркомюст уже 30 июля всех краткосрочников переведет на принудительные работы.

Попов Я. С, 1883 года рождения, изд. Попова (ныне Сажинского сельсовета Манчажского района), в 1928 году «судим по 111 статье за саботаж хлебозаготовок к 6 месяцам ИТР».¹¹⁵

18 июня 1928 года окружной прокурор и председатель окрсуда подписали указание: «При рассмотрении по статье 107 УК по каждому району округа применять по одному выселению из пределов Уральской области из слоя злостных укрывателей зажиточного и кулацкого элемента деревни».

Первые выселяемые семьи крестьян отправились осваивать Север. Репрессии получили российский размах. «И мужиков, чей хлеб ела Россия и в 1928 году, бросились искоренять свои местные неудачники и приезжие городские люди. Как озверев, потеряв всякое представление о «человечестве», потеряв людские понятия, набранные за тысячелетия, лучших хлеборобов стали схватывать вместе с семьями и безо всякого имущества, голыми, выбрасывать в северное безлюдье, в тундру, в тайгу... В каждой деревне были такие, кто лично стал поперёк дороги здешним активистам, их назвали подкулачниками, пособниками врага...».¹¹⁶ Причину всякого голода мы привыкли сваливать на «кулаков».¹¹⁷

Хлеб в 1928 году сдавали и под спиртное. История пьянства на Руси имеет и политические корни. Мы помним, как Горбачёв в очередной раз попытался фарисейски бороться с пьянством. В 1989 году государство решило монополизировать водочную торговлю (в который раз? И всё безуспешно!).

Мужик сократил посевы. Наркомюст в циркуляре от 28 декабря 1928 года потребовал применять принудительные работы, штрафы, высылку. «С 1928 года приходит пора рассчитываться с буржуазными последышами-нэпманами. Чаще всего им приносят всё возрастающие налоги, с какого-то раза они отказываются платить и тут их сажают за несостоятельность и конфискуют имущество (мелких кустарей, парикмахеров, портных да тех, кто чинит примусы, только лишают патента)».¹¹⁸

Техническая интеллигенция уже посажена, гуманитарная интеллигенция выслана из страны (вся профессура, философы), священники или убиты или в ГУЛАГе. Страну охватил синдром страха. Народ безмолвствует.

Уральская область должна была в 1927-1928 хозяйственном году заготовить 41 миллион пудов зерна, на 1 января 1928 года было заготовлено только 80% к плановой величине. Начали искать врагов народа, грабя деревню по-демократически.

Местная власть зорко следила за крепкими хозяевами. И особенно за лишенцами. К лишенцам присматривались правоохранительные органы вместе с сельскими активистами... Избирательные комиссии (выборы проводились с 1921 года по 1931 год ежегодно) составляли списки лишенцев и не допускали их к выборам, нагнетая страх. После принятия Конституции 1924 года число лишенцев увеличилось; к лишенцам причислили тех, кто использовал наёмный труд (в архивных документах «кулаков» мы найдем стандартную запись-эксплоататор), живущих на нетрудовые доходы духовенство и членов их семей, «аппаратчиков» при царе. С 1924 года лишенцами стали все, «нелояльно относящиеся к советской власти». Активисты и сельсоветчики усердно собирали материалы на лишенцев; хотели уцелеть сами ценой гибели и предательства других.

Избирательные комиссии были заинтересованы в собирании исчерпывающих материалов на лишенцев. Налоги умышленно завышались, чтобы их невозможно было выплатить. До начала коллективизации, по словам Д. Волкогонова, погибло около миллиона человек.¹¹⁹

Избирательные комиссии знакомили население с избирательными списками, крестьяне знали, кто будет обречён на гибель.

«ВЫПИСКА

о лишении избирательных прав граждан Пашинского сельсовета на Некрасова Тимофея Игнатьевича, нацмен, лишенного в 1928 году за эксплотацию чужого труда. Основание: справка сельсовета ПОСТАНОВИЛИ: оставить в списках лишенцев какэксплотатора».¹²⁰

«Справка дана на гражданина Некрасова Т.И., 1894 года рождения, д. Н. Некрасовой сельсовета Пашинского в том, что избирательных прав лишён... До раскулачивания сельхозналогом облагался в 1928 году 73 рубля 50 копеек, в 1930 году - 542 рубля 50 копеек. Семья состоит из 8 человек, из них трудоспособных мужчин 4 человека. В Красной Армии родственников не имеет.

Председатель РИК».¹²¹

Называя крестьян «эксплотаторами», сельская власть начисто забыла о традициях на Руси - всем миром убирать урожай, проводить сенокос, обмолот, устраивать «помочи», взаимно выручая друг друга.

До 1925 года все крестьяне в СССР рассматривались в целом (просто крестьяне), с 1926 года стали отличать крестьян, которые нанимали сезонных рабочих. И наём сезонников сельсоветы умудрятся исчислять даже в трудоднях.¹²²

По материалам областного архива Свердловской области насчитывалось около 30 тысяч лишённых избирательных прав.¹²³ «Накануне 1929 года подводилась черта в борьбе против НЭПа и намечались жертвы - лишенцы в соответствии со стратегией индустриализации, коллективизации и культурной революции».¹²⁴ «Лишение избирательных прав тесно переплетается с системой репрессивных акций, связанных с коллективизацией и раскулачиванием..., достигая 15% сельскохозяйственного населения, причём сопровождается изъятием имущества... Первая волна 1929-1931 года, вторая 1934 год, когда лишенцев делили на две категории: а) раскулаченные, б) лишенные избирательных прав в связи с неуплатой налогов (т. е. ещё не раскулаченные). В категорию лишенцев чаще попадали те, кому приписывали черты кулацкого хозяйства задолго до коллективизации и даже до революции».¹²⁵

Лишение избирательных прав было мерой социального воздействия до 5 декабря 1936 года (статья 69 Конституции 1925 года).

В 1927-1929 годах был первый этап раскулачивания, который не коснулся Каменского района в целом.

В 1928 году государство выгребло из крестьянских сусеков 644 миллиона пудов хлеба.

Метод самообложения и хлебозаготовительной кампании 1928-1929 гг. принято называть в литературе Урало-Сибирским (тут Урал шагал впереди планеты всей). Суть метода: на общих собраниях деревни утверждался план хлебозаготовок и развёрстывался (разделялся) по дворам на основании хлебных излишков, которые определяли сельсоветчики и уполномоченные. Уполномоченные привозили цифру плановых заготовок из района, район получал план из области, область - из Москвы. Никто не мог изменить ни на пуд занаряженную свыше цифру плановых заготовок. Их следовало выполнять.

На общих собраниях выдавались путевки на сдачу хлеба. Общие собрания продолжались до тех пор (иногда и несколько суток), пока не выдавали обложенным обязательства на сдачу хлеба.

Для выполнения плана хлебозаготовок, спущенного сверху, хороши были все средства:

- индивидуальные (твердые) произвольные, определенные сельсоветами задания «кулакам»;

- ежедневная отчётность по хлебозаготовкам (днём и ночью);

- вызовы в сельсоветские комиссии не могущих выполнить план;

- обучение сельских детей азам хлебозаготовок, поиск врагов в школе, наставление детей о слежке за родителями и доносам на их действия (по примеру Павлика Морозова), прогулки детей, запряженных в сани под красным флагом по дворам для сбора хлеба у «кулаков», рапорты пионерским слётам, вывешивание плакатов на домах «зажимщиков хлеба», их шельмование;

- обыски, проводимые комсомольскими бригадами из города с участием местных комсомольцев;

- отчеты районных и окружных бедняцко-середняцких съездов о хлебозаготовках;

- сдача хлеба под спиртное, начатая в 1928 году (была прекращена в 1929 году; спиртное хорошо покупали и на деньги, как всегда на Руси).

Сельские жители скоро поняли все эти рычаги воздействия, которые были просто прикрытием массовых репрессий. Сельские комиссии содействия хлебозаготовкам терроризировали население: в 1929 году за выполнение плана хлебозаготовок отвечали не только уполномоченные и местное руководство, но и сельские комиссии. За невыполнение плана сельских коммунистов отдавали под суд. Сельские активисты стали палачами своих земляков. Всюду - палачи и жертвы.

Еще весной 1929 года государство призвало расширить посевные площади, применяя репрессивные меры: подписки на обязательный посев, договоры о контрактации, судебное преследование тех, кто сократил посев или производство.

«СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО»

Красноуфимский район.

АНКЕТА

Зайков Н. Г., 1897 года рождения, из д. Чухари Погорельского сельсовета Красноуфимского района лишён избирательных прав в 1928 году за эксплуатацию чужого труда был оштрахован на 500 рублей. Особые сведения... разрушил постепенно предприятия имеющиеся у его... С 1925 года занимался самораспущением, сократил посевные площади, распродал скот, при раскулачивании имущество описано на 7000 руб. 23 марта 1931 года.

Уполномоченный РИКа. Секретарь ячейки ВКП(б)».¹²⁶

Хозяйство Голышева И. Н., 1882 года рождения, из д. Крылова (ныне Красноуфимского района Свердловской области), «в 1929 году бойкотировалось за неуплату хлеба государству»... В хозяйстве была овчинная мастерская, которая в характеристике Голышева от 1934 года будет именоваться «кустарной мастерской» и «кожевенным заводом»... В 1931 году Голышев будет «обложен индивидуально, арестован на спецпоселении по подозрению, предусмотренному статьей 58¹⁰ ч.2, осуждён к 5 годам лишения свободы», Срок отбудет. Семья будет раскулачена и выселена в 1931 году на спецпоселок Мартюш. Иван Никитич будет арестован в 1941 году, осуждён к 5 годам ИТР. Погибнет в лагере.¹²⁷

Попов Я. С, 1883 года рождения, изд. Попова Сажинского сельсовета (ныне Манчажского района Свердловской области), «в 1928 году осужден по статье 111 УК РСФСР за саботаж хлебозаготовок на 6 месяцев, арестован в 1929 году за сокрытие валютных ценностей» и раскулачен. В 1931 году его отправят на 5 лет в ссылку, в 1938 году арестуют. Погибнет и лагере.¹²⁸

Гладких С. М. из колхоза «Луч» в Колчедане «в период 1929 года, когда в деревне проводилась репрессивная политика по отношению кулачества я вёл агитацию. Утверждал что якобы советское правительство разоряет крестьян, отбирая от него за бесценок хлеб и Другие виды продуктов сельского хозяйства, организуя колхозы, закабаляет еще более мужика, чем в старое время».¹²⁹

Снегирев С.С., 1888 года рождения, из с. Песчанка Золотонежс-кого района Полтавской области, в 1929 году «судим за контрреволюционный саботаж в хлебосдаче по статье 61 на 5 лет и сослан на Урал. Паспорта не имеет как исправработниктрудссыльный».¹³⁰

Лещёв П. Д., 1883 года рождения, из д. Соболя Красноуфимского района, в 1929 году «административно выселен в Архангельск на 3 года за контрреволюционную деятельность».¹³¹

21 мая 1929 года СНК СССР принял специальное постановление «О признаках кулацких хозяйств, в которых должен применяться Кодекс законов о труде», где указано, что к кулацким относятся все крестьянские хозяйства, обладающие одним из следующих признаков: «а) если хозяйство систематически применяет наёмный труд для сельхозработ или в кустарных промыслах и предприятиях за исключением случаев применения труда в пределах, в которых оно согласно законодательству о выборах в Советы, не влечёт за собой лишения избирательных прав; б) если в хозяйстве имеются мель-

ницы, маслобойка, крупорушка, просорушка, волночесалка, тёрочное заведение, картофельная, плодовая или овощная сушилка или другое промышленное предприятие - при условии применения в этих предприятиях механического двигателя, а также, если в хозяйстве имеется водяная или ветряная мельница с двумя или более поставами; в) если хозяйство систематически сдаёт в наем сложные сельхозмеханизмы с механическими двигателями; г) если хозяйство сдает в наём постоянно или на сезон отдельные или оборудованные помещения под жильё или предприятия; д) если члены хозяйства занимаются торговлей, ростовщичеством, коммерческим посредничеством или имеют другие нетрудовые доходы (в том числе служители культа)».¹³²

Это постановление развязывало руки местным инициативам -Советам народных комиссаров... Им предоставлялось право видоизменять указанные признаки применительно к местным условиям. Это позволило творить произвол. Когда начнут отнимать имущество, выполняя разнарядки, то порой бедняков и середняков приравняют к «кулакам». «Действовал один роднивший нас с фашизмом принцип - цель оправдывает средства. В мужике добивали последние порывы думать и работать самостоятельно».¹³³

В постановлении лишенцы официально признавались «кулаками» за использование наёмного труда и торговлю. В Уральской области сюда можно отнести около тысячи крестьянских хозяйств, по мнению Славко.¹³⁴

В карточках-анкетах спецпереселенцев четвёртым пунктом будет значиться дата лишения избирательных прав, что и станет основанием для раскулачивания и выселения.

Первоначально переселенческая политика советской власти не связывалась с раскулачиванием крестьян. Госплан СССР и СНК в 1925 году составили программу переселения на 1925-1934 годы - двухэтапное заселение Уральской области (базы индустриализации). Процесс переселения усилиями преступной власти превратился в гибельную практику спецколонизации (дешевая рабочая сила). Политика эта определена в постановлении СНК СССР от 18 августа 1930 года «О мероприятиях по проведению спецколонизации в северном и Сибирском краях и Уральской области».¹³⁵ Переселение перешло в ведение ОГПУ.

XV съезд ВКП(б) положил начало первому этапу раскулачивания (1927-1929 годы) 3-4% сельских дворов. На спецпоселения Уральского района тогда никто не попал. Правда, в с. Суворы Каменского района пытались раскулачить Андреева К. А., свозили его в Каменский РИК, как и в 1930 году (наём рабочей силы не был доказан -

отпустили домой, а в 1931 году раскулачат Андреева Т. К., его сына, и отправят в спецпоселение). Именно из этого села отправят в 1929 году в Сибирь 16 раскулаченных семей.

В 1929 году в с. Суворы, как и везде в СССР, на будущих «кулаков» возложили поставку зерна по низким ценам, индивидуальное обложение налогами. За невыполнение - штрафы в пятикратном размере, раскулачивание и выселение. В 1990-е годы мы прочитаем в архивных документах раскулаченных: «Прятал хлеб, был обнаружен тайник с хлебом, вредил советской власти, срывая выполнение налогов, скрывал излишки хлеба...».

XV съезд ВКП(б) предполагал, что преобразование мелких крестьянских хозяйств в крупные коллективы будет длинным. Чтобы ускорить этот процесс, на зажиточную часть крестьянства была возложена повышенная доля поставки зерна по низким ценам.

В 1929 году во все инстанции шли жалобы на произвол властей при хлебозаготовках... Отклика никакого не последовало, кроме ужесточения воздействия на крестьян.

Летом 1929 года советская власть запретила все виды страхования и техобслуживания хозяйств, которые бойкотировала.

С лета 1929 года крестьян преследовали судом, конфискацией имущества, арестами сопротивляющихся - вернулись к практике продразверстки, ликвидировав экономические отношения НЭПа. Накажут будущих «кулаков».

Верзаков И. С, 1888 года рождения, из с. Новое Кошаевское (ныне Ачитского района Свердловской области), «оштрафован в 1929 году сельсоветом на 250 рублей за невыплату госпоставок хлеба». Будет раскулачен, семья выселена. Ивана Семеновича арестуют в 1945 году. Погибнет в лагере.¹³⁶

Новосёлов И. Г., 1880 года рождения, из с. Ачит (ныне Ачитского района Свердловской области), «суждён в 1929 году за неправильную агротехнику (!), бойкотирован и лишен избирательных прав за несдачу хлеба». Будет раскулачен, выселен в спецпоселение, арестован в год «большого террора», погибнет в лагере.¹³⁷

Аксютин А. Л., 1877 года рождения, изд. Аксютина (ныне Троицкого района Куйбышевской области), «лишён избирательных прав, раскулачен, имущество конфисковано в 1929 году». Позднее будет выселен в Каменский район, а в 1937 году арестован.¹³⁸

Уральская деревня весь 1929 год воевала с государством. Многие бросили всё нажитое добро, чтобы уцелеть, уезжали из родных сёл, деревень, многие просто бежали, куда глаза глядят.

Голенищев Ф. А., 1891 года рождения, изд. Голенищева Сажин-ского сельсовета Манчажского района, «лишён права голоса за экс-

плотацию и контрреволюционную деятельность в 1928 году...». В 1930 году будет раскулачен. 22 октября 1930 года при обыске квартиры Друговой А. О. обнаружен скрывающийся с 1929 года обвиняемый по статье 58¹⁰ УК РСФСР Голенищев Ф. А. в обустроенном подземном помещении. За это его осудят по статье 82 часть 2 «Побег с места обязательного поселения, а равно уклонение от исправительно-трудовых работ, присуждённых к ссылке». При обыске арестованы Голенищев Ф. А. и Другова А.О. «как заединщицу в со-крывательстве». Голенищев будет «раскулачен по 2-й категории с выселением как предприниматель мукомольных мельниц, выселен не был в виду побега с места жительства в сентябре 1929 года, скрывался от органов ОГПУ за антисоветскую деятельность (угроза бедноте и активистам..., несдача и невыполнение всех платежей и распространение провокационных слухов в ожидании переворота Советской власти».¹³⁹

Многих судили по статье 61 УК РСФСР за нежелание вступать в колхоз или бойкотирование коллективизации. «За 9 месяцев 1929 года до начала массовой коллективизации по Уральской области арестовано органами ОГПУ (по делам хлебозаготовок) около тысячи человек, 380 пошли по «солидной» 58 статье УК. Это помимо тех тысяч репрессированных, которые прошли в обычном судебном порядке».¹⁴⁰

В июне 1929 года второе совещание областных и краевых председателей судов, прокуроров и наркомюстов предельно ясно сформулировало принцип советского правосудия: минимум формы, максимум классового существа. Председатель Верховного суда отмечает, что в Шадринском округе, как и в других, суды рассматривают дела по 58 статье без вызова свидетелей, без уточнения показаний, расстрелы практикуются без утверждения ВЦИК.

Голенищев Ф. А. арестован Манчажским ОГПУ Свердловской области по статье 58¹⁰ и находился под следствием 6 месяцев.¹⁴¹

28 июня 1929 года ВЦИК и СНК РСФСР приняли постановление «О расширении прав местных Советов в отношении содействия выполнению общегосударственных заданий и планов», по которому налагали штраф в пятикратном размере стоимости подлежащего сдаче хлеба с применением в случае необходимости продажи с торгов имущества соответствующего лица.

29 июля 1929 года М. Шолохов пишет Е. Г. Левицкой: «...Уже полтора месяца, как творятся у нас нехорошие вещи. Я втянут в водоворот хлебозаготовок..., помогаю тем, кого несправедливо обижают..., шибко «скорблю душой»... Жмут на кулака, а середняк уже раздавлен. Беднота голодает, имущество, вплоть до самоваров и

полостей, продают в Хоперском округе, у самого истока середняка, зачастую даже маломощного. Народ звереет, настроение подавленное, на будущий год посевной клин катастрофически уменьшится. И как следствие умело проведённого нажима на кулака является тот факт (чудовищный факт!) появление на территории соседнего округа оформившихся политических банд.

Вновь возвращается 1921 год. В 1929 году - и банда...

Мне не хочется приводить примеров, как проводили хлебозаготовки в Хоперском округе, как хозяйничали там районные власти. Важно то, что им (незаконно обложенным) не давали документов на выезд в край или Москву, запретили почте принимать телеграммы во ВЦИК, и десятки людей ехали в Вешенскую (другой край, Северокавказский), слали отсюда Калинину телеграммы, просили, униженно выпрашивали, а оттуда лаконические стереотипные ответы: «Дело Ваше передано рассмотрение округа». Один парень-казак хутора Скулядного, ушедший в 1919 году добровольцем в Красную армию, прослуживший в ней шесть лет, красный командир -два года, до 1927 года работал председателем сельсовета. В этом году имел: в полторы десятины посевы, лошадь, два быка, одну корову и семь душ семьи, уплачивал налог единый сельскохозяйственный в размере 29 рублей, хлеба вывез 155 пудов (в четырёхкратной замене 800 рублей). У него продали всё, вплоть до семенного хлеба и курей. Забрали тягло, одежду, самовар, оставили только стены дома. Он приезжал ко мне ещё с двумя красноармейцами. В телеграмме Калинину они прямо сказали: «Нас разорили хуже, чем нас разоряли в 1919 году белые». И в разговоре со мной горько улыбался. «Те, - говорит, - хоть брали только хлеб да лошадей, а своя родимая власть забрала до нитки. Одеяло у детишек взяли. Просил, купить хотел, взял бы денег взаймы. «Нет, мол, денег нам не нужно, лови 14 штук курей». Вот эти районы и дали банду. А что творилось в апреле, мае! Конфискованный скот гиб на станичных базах-, кобылы жеребились, и жеребят пожирали свиньи (скот весь был на одних базах), и всё это на глазах у тех, кто ночи не досыпал, ходил и глядел за кобылицами... После этого и давайте говорить о союзе с середняком. Ведь всё это приделывалось в отношении середняка.

Я работал в жесткие годы, 1921-1922, на продразверстке. Я вел крутую линию, да и время было крутое; шибко я комиссарил, был судим ревтрибуналом за превышение власти, а вот этаких «делов» тоже тогда не слышал, чтобы делали.

Верно говорит Артем (Артём Весёлый, писатель): «Взять бы их на густые решета...». Я тоже подписываюсь: надо на густые решета взять

всех, вплоть до Калинина: всех, кто лицемерно, по-фарисейски вопит о союзе с середняком и одновременно душит этого середняка...

На днях ГПУ ликвидировало зачатки банды в нашем районе (Ан-типовский сельсовет)...

Писал краевому прокурору Нижне-Волжского края. Молчит гадюка, как воды в рот набрал...»¹⁴²

Челябинский окружком ВКП(б) 7 августа 1929 года направил письмо всем райкомам партии, осудив массовое применение статьи 61 УК РСФСР за сопротивление хлебозаготовкам, распродажу конфискованного имущества по минимальным ценам, непомерные и многочисленные штрафы, факты невиданной жестокости. Сотрудники ОГПУ вылавливали «врагов народа».

В 1929 году расправлялись не только с крестьянами, инженеров гнали стадами в ГУЛАГ».¹⁴³

Малограмотный, нищий и забитый народ верил во всеобщие заговоры-отравления, вредительства, шпионаж - такова сила идеологического воздействия. Шпиономания была одной из основных черт сталинского безумия.¹⁴⁴ Шпиономания достигнет пика в год большого террора: каждый крестьянин, уже раскулаченный и выселенный в спецпоселение, будет заведомо виноват в участии в контрреволюционной организации.

Для просвещения народа существовали агитбригады. Например, в 1928-1929 годах на строительстве железной дороги «Урал - Курган» активно выступала бригада на антицерковные темы.

Партийные документы 1929 года отмечают массовые антисоветские настроения: рабочие требовали отоварить талоны, крестьяне хотели получить товары не в обмен на хлеб. Когда хлеба не хватало для отоваривания талонов, хлебные талоны отоваривали чем попало: крупой, капустой, селёдкой и т. д. Чтобы накормить рабочих, надо было ограбить крестьян, обобрать их как липку. Советская власть давно перешла на принудиловку, которая выдавалась радио и газетами за методическое средство перевоспитания «кулаков». А будущих «кулаков» по всей России тащили в суд, выколачивая хлеб не мытьём, так катаньем. В январе-феврале 1929 года начались трудности с хлебозаготовками. Виновными были опять объявлены «кулаки». Уполномоченные уже не вызывали «кулаков» на активы и в сельсоветы, а ходили по дворам. Группами. Ибо было предписание Шадринского окружного совещания по хлебозаготовкам от 9- 10 марта 1929 года: «...Уполномоченные не могут организовать работу применительно к условиям того или иного села, надо сейчас посылать товарищей группами...»¹⁴⁵

Закон о самоооложении как форма дооровольного привлечения средств населения на хозяйственное и культурное строительство в деревне был принят 29 августа 1924 года; в 1929 году он будет методом экономического давления на кулачество.¹⁴⁶ Увеличенное в 2 раза самообложение часто было индивидуальное (в документах спецпереселенцев будет написано: индивидуал), оно представляло надбавку до 20% к нормативно-установленной сумме налога (это было не наступление на кулака, а решительное наступление на экономическую основу сельскохозяйственного производства).

В 1929 году продолжилось сокращение поголовья скота в Уральской области, как и по всему СССР, начавшись в 1928 году. Скот стало держать невыгодно, раз росли индивидуальные налоги (больше держишь скота - больше плати налога). Власти посчитали интересы крестьян контрреволюционными действиями. Был убит экономический интерес. Особенно жестоко обошлись с единоличниками.

Информационная сводка Колхозцентра СССР и РСФСР свидетельствует о повсеместной распродаже и убое скота. Окрисполко-мы запрещали забивать скот под страхом конфискации имущества и ареста, раскулачивания и выселения. Политическая дурь «великого перелома» дорого обошлась.¹⁴⁷

В 1929 году территория бывшего женского Преображенского монастыря в Каменске была превращена в пересыльную тюрьму для крестьян, высылаемых из сёл-деревень. Здесь их ночами обыскивали комсомольцы под руководством Каменского ОГПУ, а утрами отправляли в северные необжитые районы. По воспоминаниям очевидцев, за одну ночь здесь проходило 30-40 человек. Эта практика продлится и в следующем году.

«...И началась в деревне великая ломка..., последствия которой ощущаются и до сей поры... Из сельскохозяйственного оборота была изъята энергичная и работоспособная прослойка. Оказались в далеких суровых краях эти деловые люди, кто уцелел, и их потомки быстро освоили новые места, особенно в Сибири».¹⁴⁸

В октябре 1929 года в сельскохозяйственных районах Уральской области уровень коллективизации был 6-10%. Крестьяне не хотели вступать в колхозы. Не желающих долго вступать, долго думающих начали раскулачивать, судить, выселять из родных мест. И у всех искали золото, припасенное бережливыми селянами про чёрный день. «Главу семьи Афанасьевых из Тамбовской губернии арестовали в 1929 году. Занимался он сапожным ремеслом с НЭПа, в деревне его звали «кредитным мужиком». Он скупал старые кожи, выделывал их, кроил и шил сапоги. У него была маленькая мастер-

ская, в которой по найму работало несколько мастеровых. Нашита была большая партия сапог и весели они, как вобла, на верёвке под домом. На вырученные деньги покупал хозяин золотишко впрок: время-то было неустойчивое. И всё золотишко складывал в потайное место в доме - за иконой. В 1929 году пришли к нему уполномоченные РИКа с обыском. Искали золото. Заглянули под дом, там сапоги да голенища висят, но сапогами не закусишь. Стали угрожать: «Говори, где прячешь золото, а то дом сожжём вместе с твоим товаром. Жена по наивности бросилась к иконе золотишко спасать. Тут уполномоченные и забрали всё золото и хозяина прихватили - и больше его не видел никто. Через некоторое время бумага пришла на него: расстреляли в Архангельске. А вдову его с детьми вывезли на Урал, в Каменск (раскулачили)».¹⁴⁹

Правительство поручило Наркомюсту и ОГПУ усилить меры репрессий до расстрела в отношении «кулаков» и других контрреволюционных элементов, ведущих борьбу против советской власти (секретный материал Наркомюста № 22 от 05.10.1929 г.).

Брёхов И. Н., 1879 года рождения, изд. Савино (ныне Манчажс-кого района Свердловской области}, «в 1929 году был бойкотирован за продажу имущества с торгов и осужден по 107 статье ПП ОГПУ по Уралу. В 1931 году арестован по статье 58¹⁰, раскулачен, выселен с семьёй в спецпоселение Мартюш по решению Президиума Манчажского РИКа, в год большого террора будет арестован и погибнет в лагере».¹⁵⁰

Пока ОГПУ расширяло сеть исправительно-трудовых лагерей, пресса расхваливала колхозы. Возникновение колхозов объяснить можно только политически, но не экономически. «Если в 1928 году 25% изъятого хлеба отдали беднякам, то в 1929-1930 годах обирали уже всех поголовно. Колхоз был удобен для государственного ограбления крестьян, колхозники стали батраками, собственность стала ничья, общая (всё кругом колхозное, всё кругом моё - Ф. А.), за которую никто не отвечает. Награбленное у «кулаков» имущество составляло треть неделимых колхозных фондов».¹⁵¹

Коллективизация убила все формы крестьянской кооперации, существовавшей в деревне...

28 октября 1929 года секретарь Уралобкома ВКП(б) Кабаков дает указания в директиве: проверить состав правлений, очистить руководящие органы от элементов, противодействующих выполнению государственных заданий.¹⁵² Выдвиженцы с партийными билетами дождались своего часа.

В Шадринском округе за второе полугодие 1929 года крестьянство было оштрафовано по делам хлебозаготовок на 280 тысяч рублей.¹⁵³

Положение деревни можно проследить на примере Монастырки 1929 года.

«Выводы комиссии по изучению положения в д. Монастырка Вол-ковского сельсовета в связи с убийством активного члена Комиссии по хлебозаготовкам ТОКАРЕВА АЛЕКСЕЯ ТЕРЕНТЬЕВИЧА в октябре 1929 года. Экономическое положение населения в дер. Монастырка таково: бедноты 55% по количеству дворов (166 хозяйств с необлагаемым минимумом по с/х налогу имеют посева 224 десятины и 67 рабочих лошадей). Середняцких хозяйств 40,7%, имеют посева 380 десятин или по одной десятине на едока..., кулацко-за-житочная часть составляет 4,3% (13 хозяйств имеют посева от 1 до 2 десятин на едока, а всего 85 десятин, рабочих лошадей 21)... этих хозяйств, как явно кулацкое, обложено с/х налогом в индивидуальном порядке.

При наличии такого значительного процента (4,5%) кулацко-зажиточных хозяйств и недостаточно развернутой работы среди бедняцкого слоя деревни и отсутствия надлежащего партийного руководства (имеется три политически грамотных коммуниста, входящие в волковскую ячейку, которая находится... на расстоянии 4 километров) при довольно незначительном и слабом составе актива (5-7 человек) зажиточно-кулацкая часть деревни имеет большое влияние на успех проведения мероприятий советской власти из-за этого все хозяйственно-политические кампании в дер. Монастырке явно тормозятся: в сентябре было сорвано общегражданское собрание с вопросом о создании местного страхового фонда, при большом сопротивлении со стороны Зажиточных ...ено (?) самообложение, реализация займа и контрольные цифры по хлебозаготовкам. В прошлом году при проведении землеустройства, со стороны зажиточной части были попытки обделить землей бедноту, путём применения жеребьевки, но это сделать не удалось благодаря вмешательства партийной ячейки.

В основном все кампании, хотя и проводятся, но слабо. К настоящему времени выполнено: самообложения 51%, хлебозаготовки 82%, средств по подписке на 3 Заём 15%. Вся работа проводится исключительно при участии уполномоченных. Райорганизации в присутствии которых зажиточная часть деревни очень резко выступает против проводимых мероприятий. Зажиточная часть не выполнила контрольных заданий по хлебозаготовкам:

1. Пышминцев Андрей Григорьевич из 100 пудов вывез 67, Дегтярёв Филипп Александр, из 200 вывез 130 и до сего времени не свезли взносы в семстрах фонд и не уплотили по подписке на заём:

Ведерников Фёдор Иванович, Шавкунов Афанасий Максимов, Ведерников... Федорович, Пышминцев Андрей Григорьевич, Дегтярёв Филипп Александрович и другие.

2. В дер. Монастырка не имеется ни одного Колхоза, даже нет простого первичного объединения, попытки к проведению этой работы были, но успеха не имели.

3. За последние годы в дер. Монастырке особенно стала обостряться классовая борьба, которая имеет довольно разнообразные формы, так наприм.: после прошлогодней заготовительной кампании у бедняка активиста Яковлева Ф. М. были сожжены клади, у бедняков Дегтярёва Тимофея и Дегтярёва Игнатия зарезано по корове, у бедняка активиста Токарева Ефима зимой текущего года была уведена лошадь. Было ряд угроз по адресу активистов со стороны зажиточных, например: Дегтярёв Филипп Александрович при вызове его в текущем году в комиссию по хлебозаготовкам заявил: что вы нажимаете на меня и если я хотя и сдохну, у меня останутся дети и отомстят вам за меня, а в истекшую хлебозаготовительную кампанию при опечатывании у него амбара с хлебом бедняком Родионовым, он обещал последнему нахлестать железной лопатой, а Леснику Шилкову за то, что тот обещал составить на него протокола за самовольную порубку леса, Дегтярёв обещал пулю в лоб. Ведерников Кузьма Иванович (средняк), обвиняется в убийстве ТОКАРЕВА (осенью 1928 года нападал на Членов с/сов. граждан села Волковского идущих с заседаний с/сов., и когда его привели в сельский совет, он окружающей его публике прямо заявил «все вы доживёте до того, что сами будете голову в петлю совать». Он же 14 октября 1929 года приезжал ночью к одному из членов с/сов и кричал «Вырешим». В феврале 1929 года Козлов Василий Николаевич (бедняк, дружит с зажиточными Дегтярёвым Филиппом Александром и Ведерниковым Фед. Ив., обвиняется в убийстве Токарева (по дороге из Свердловска нападал душить Токарева Ивана Васильевича (бедняка-активиста).

Наиболее видными из кулацко-зажиточной части в дер. Монастырке являются: 1) Ведерников Фёдор Иванович, имеющий в текущем году посева 7,27 дес. на 6 чел. семьи, рабочих лошадей 3, коров 4, плотит с/х налог в индивидуальном порядке 165 руб. лишён избирательных прав за эксплоатакцию чужого труда. До Революции и сейчас является первым кулаком деревни. С приходом Советской Власти в 1919 г. Ведерников был арестован и сидел в Губчека в Свердловске. Имеет родственную связь с гр. дер. Лужки Дегтярёвым - человеком антисоветским, который за антисоветские действия в настоящее время арестован ОГПУ. Общественники своим поста-

новлением требуют выселить его из пределов Уральской Области, а сын Дегтярева сидит в Исправ. доме за убийство милиционера. Ведерников в данно время, несмотря на то, что лишён избирательных прав - посещает общегражданские собрания, некоторых выступает против проводимых мероприятий в виде того, что нас обирают, жить становится невозможно», а при обсуждении вопроса о закупке хлеба на корню прямо заявил: «Ни один умный мужик на корню продавать хлеба не будет». В прошлом году Ведерников продавал хлеб на частном рынке; 2) Дегтярёв Филипп Александрович (зять Ведерникову Федору Ивановичу) имеет посева 5,59 на 5 челов., 3 лошади, 5 коров, из контрольной цифры хлебозаготовок 200 пудов до сих пор вывез только 130 пудов (его отношение к хлебозаготовкам описано выше). Будучи членом экспертной комиссии (выбран был при прямой настойчивости зажиточных и при пассивном сопротивлении бедноты) при обсуждении вопроса о хлебозаготовках заявил, что заготовлять нечего, все погибло, я сам обследовал поля - знаю». В настоящее время пробрался в члены хлебозаготовительной комиссии и при вызове граждан говорит: «Давай вези, а то всё равно ведь отберут». В прошлом году сдал хлеба государству около 60 пуд из 500 фактически намолоченных, остальной хлеб был продан на частном рынке.

Как Ведерников, так и Дегтярёв являются главарями зажиточной части деревни, держат под своим влиянием большую часть населения.

4. В дер. Монастырке имеется шайка хулиганов систематически терроризирующих население, и главным образом бедноту (нет ни одного случая нападения на зажиточных). Инициаторы последнего убийства активиста Токарева - Ведерников Кузьма Иванович совместно с хозяйством отца имеет контрольную цифру по хлебозаготовкам 178 пуд., сдали же только 51 пуд. В комиссии по хлебозаготовкам он говорил: пускай всё отбирают, ведь не узнато кто дольше-то проживет». Козлов Василий Николаевич имея контрактацию 18 пуд. несмотря на неоднократные вызовы в комиссию хлеба до сих пор не вывез. Оба они имеют связь с кулаками Ведерниковым Филиппом Ивановичем и Дегтярёвым Филиппом Александровичем, одни из них Ведерников - сосед Фёдора Ивановича, а Козлов является родственником, так что совершённое убийство активиста Токарева не является случайно хулиганским, а как классовая месть из-за политических целей. Убитый Токарев был членом Сельского Совета, членом хлебозаготовительной комиссии, принимал активное участие во всех проводимых кампаниях и перед зажимщиками хлеба ставил вопрос прямо, не отступая от директив Правительства на-

стаивая на сдаче хлеба государству. Этим особенно выделил себя и стал ненавистным кулакам и зажимщикам хлеба. Нет сомнения, что Ведерников Козьма Иванович и Козлов Василий Николаевич при участии кулаков Дегтярёва Филиппа Александровича и Ведерникова Фёдора Ивановича (последнему комиссия предложила сдать хлеба Государству 220 пудов, установленные Общим собранием, но тот как Ведерников вывез большей частью овсом, то комиссия потребовала от него, несмотря на выполнение контрольной цифры в целом, выполнить задание по пшенице, на что последний настолько озлился, что выйдя из сельского Совета долгое время негодовал до слёз) разработали план, по которому можно было отомстить убийством активисту Токареву. Договорившись действовать, Козлов В. Н. и Ведерников К. И. как уже «бывалые» люди к таким выступлениям (Ведерников не однократно судился за хулиганство, а Козлов судился за убийство) взяли осуществление намеченного плана на себя. Для этого и использована последняя пьянка в которой они нашли людей непосредственных исполнителей убийства - хулиганов Клинова и Токарева, сами же совместно с остальными обвиняемыми принимали меры к скрытию следов преступления.

Население систематическими налетами этой шайки, до крайности запугано, бедняцкий актив боится что либо сказать против них из-за этого же бедняки опасаются принимать участие в общественной работе, например: при беседе комиссии с бедняком-активистом Мартемьяновым Яковом Степановичем (у него в 1922 г. было сожжено хозяйство) на вопрос комиссии не опасается ли он работать в комиссии по заготовкам, он ответил: «Как не опасаюсь, каждую ночь спать не приходится, того и гляди спалят». При беседе с бедняком Токаревым Иваном Васильевичем он спрашивает комиссию: «Придется ли мне ходить в суд», а когда его спросили, для чего он задаёт этот вопрос, он ответил: «Они мне будут мстить, я боюсь их, ночью ходить опасаюсь. Хорошо бы их не было больше в нашей деревне». Пышминцев Василий Васильевич (обвиняемый) шел с бутылкой на сына Токаревой Ефросиньи, а когда она после убийства Токарева рассказала об этом на собрании, то отец его Василий Степанович угрожал: «посмотрим что вам будет». Клинов Кондратий и Токарев Максим один раз, напившись пьяные ходили по деревне с ружьём и стреляли в ворота соседей. Токарев Максим избивал Токарева Леонтия и последний никому об этом не заявлял.

Так что из вышеуказанного и следственного материала, видно, что арестованная шайка является не только хулиганской терроризирующей население и бедноту - она была использована руководителями кулацко-зажиточной части деревни для классовой мести. Убийство

активиста Токарева и является результатом этого. Это тем более становится ясно, что за последнее время кулаки: Ведерников Фёдор Иванович и Дегтярев Филипп Александрович стали меньше иметь открытой связи с этими хулиганами, с целью отвлечь от себя внимание общественности по отношению к тем делам, которые творила шайка хулиганов, под их непосредственным руководством.

Комиссия считает, что наряду с привлечением к ответственности шайки хулиганов - необходимо привлечь и в первую очередь их руководителей, как использующих эту шайку в своих интересах для классовой мести бедноте и активу.

Члены комиссии: (подпись) ДАВЫДОВ, (подпись)

ВАЛЬКОВ, АВВАКУМОВ».¹⁵⁴

Постановление СНК от 29 ноября 1929 года давало право на заключение «кулаков» в концлагеря.

Насилие над крестьянством при создании «социалистического сельского хозяйства» усилилось в период сплошной коллективизации (1929-1930 гг.). Сталин назвал 1929 год годом «великого перелома». Государство сломало хребет частнику и решило сослать 5% непокорных. План перевыполнят: сошлют 10,15, 20%, чтобы уцелеть самим.

Статьёй «Год великого перелома» Сталин снял с себя всякую ответственность за гибель крестьянства. Он все свалил на местную власть. В 1929 году был сломан хребет землевладельца. И страна никогда не оправится от этого удара. Вот почему и в 1999 году, т.е. через 70 лет после уничтожения землевладельцев, которые любили свою землю-кормилицу, нет зерна в России ни для экспорта, ни для населения. Вот почему мы его закупаем.

27 декабря 1929 года Сталин объявил на конференции аграрников-марксистов о ликвидации кулачества как класса. В газете «Правда» 11 января 1930 года напечатана передовая статья «Ликвидация кулачества как класса становится в порядок дня».

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 января 1930 года «О темпах коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству» закрепило курс на сплошную коллективизацию.

Зимой 1929-1930 гг. Уральская область превратилась в поле гражданской войны. Крестьяне боролись за своё добро, как могли:

укрывали зерно (Шульгин И. А., 1883 года рождения, из д. Подъельникова (ныне Манчажского района Свердловской области) «в 1929-1930 гг. организовал кулацкий саботаж в хлебозаготовках»,¹⁵⁵ Изгагин И. В., 1886 года рождения, из д. Поползуха (ныне Артинского района) «в 1929 году против самообложения, зажимщик хлеба, штрафован на 600 рублей»;¹⁵⁶

сокращали размеры посева и хозяйства (Зайков Н. Г. изд. Чуха-ри (ныне Красноуфимского района Свердловской области) «сократил посевную площадь»,¹⁵⁷ Другое И. И. изд. Калмыкова (ныне Красноуфимского района Свердловской области) «последние годы снижал посевную площадь);¹⁵⁸

саботировали работы (Ахметшин А. Я., 1893 года рождения, из Нижне-Ачитских выселок (ныне Ачитского района Свердловской области) «лишён избирательного права в 1925 году», в 1929 году судим за побег с лесозаготовок он вывез 270 пудов хлеба;¹⁵⁹

саботировали хлебосдачу (Гужевников И. Я. из д. Ключики (ныне Красноуфимского района Свердловской области) «в 1930 году штрафован за не здачу хлеба, индивидуал по хлебу», будет раскулачен и выселен в Каменский район;¹⁶⁰

агитировали выходить из колхозов (Петухов П. Г. изд. Ключики (ныне Красноуфимского района Свердловской области) «судим за агитацию против колхозов в 1930 году»,¹⁶¹ Шульгин И. А. из д. Подъельникова (ныне Манчажского района Свердловской области) «в 1930 году арестован за контрреволюционную агитацию против колхозного строительства, сослан на спецпоселение»,¹⁶² Ефимов Т. Н. из с. Лойно Кайского района (ныне Кировской области) «систематически ведёт агитацию, за что арестован в 1931 году ОГПУ по статье 58¹⁰, сидел 2 месяца»,¹⁶³ Неволин Р.Е. в 1931 году арестован на 8 дней в д. Русский Усть-Масс (ныне Манчажского района Свердловской области) «за контрреволюционную агитацию против организации колхозов».¹⁶⁴

Власть требовала: «Во всех случаях агитации за выход из колхозов... привлекать «кулаков» по статье 58¹⁰ РСФСР».¹⁶⁵

В 1929-1930 гг. прошла новая волна лишения избирательных прав за счёт крестьянского «кулацкого элемента». Тактика «текущего момента» решала несколько задач: выколачивание средств для индустриализации (за счёт ограбления крестьян, конфискации имущества торговцев и кустарей и ремесленников), обеспечение возводимых объектов бесплатной рабочей силой за счёт «кулаков»-спецпереселенцев и подавление любого протеста в деревне.

Все бойкотированные и лишённые избирательных прав окажутся раскулаченными и выселенными (за некоторым исключением). К январю 1930 года в Уральской области «загнали в колхозы 74% крестьянских хозяйств, к 25 февраля 1930 года, в Свердловском округе -72 %, в Челябинском - 69%».¹⁶⁶

В начале 1930 года государство объявило новый заём «Пятилетка - в четыре года», насильно распространяемый среди крестьян.

ВЦИК и СНК СССР приняли в январе 1930 года постановление «О мерах борьбы с хищническим убоем скота». Убой скота считали кулацким вредительством. Всё свалили на «кулаков», все просчёты и всю политическую дурь.

Палочная сталинская коллективизация объяснялась необходимостью решить вопрос о хлебных затруднениях (валовой сбор зерна падал, сокращалось поголовье лошадей, крупного рогатого скота, свиней, овец, сократилось производство мяса, молока, шерсти, яиц (то же и в 1998 году - Ф. А.)).

Коммунистов интересовал только уровень коллективизации, а не её результаты (поэтому и не печатали до 1987 года данные о валовом сборе и урожайности основных сельскохозяйственных культур, потому и принялись при Хрущеве везде сеять кукурузу, даже в песчаных степях Хакасии и Казахстана, пытаясь первыми выполнять решения партии и правительства).

Рядом жили энтузиазм и злоба, надежда и отчаяние, герои и бездельники, просвещение и тьма, свободный и каторжный труд. По словам Эренбурга, «эпоха одним давала крылья, других убивала».¹⁶⁷

22 января 1930 года Уралобком ВКП(б) поручил Облисполкому провернуть в течение пяти дней следующие мероприятия: а) составить основные указания о порядке учёта, производства, оценке по передаче использованию колхозами конфискованного кулацкого имущества; б) определить округа и районы, из которых подлежат выселению «кулаки», с учётом выселения по области 10-15 тысяч человек; в) конкретно установить округа, районы и количество возможного расселения «кулаков» в отдалённых лесных северных районах; г) установить конкретный план использования «кулаков» на лесозаготовках, земляных и других работах и возможное заключение в концлагеря.

Государство нагнетало психоз в обществе, приветствовались песни против «кулаков-мироедов»... Государство готовило великий перелом хребта крестьянству.

Сельхозартели и коммуны развалились, правительство решило создать колхозы. Крестьяне понимали смысл коллективизации, суть твёрдых заданий индивидуального обложения для крепких хозяев.

По мнению Богомолова Ю., «военный коммунизм, колхозы, соцсоревнования, уравниловка... - противоестественные напасти».¹⁶⁸

Глава 2

Антикрестьянский политический ураган

Рождённые в года глухие,

Мы, дети страшных лет России,

Лишились дома своего

И не забыли ничего.

Ибо нет и не будет в этом мире справедливости.

Андрей СИНЯВСКИЙ.

30 января 1930 г. Политбюро приняло постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». В этот же день постановление было спешно передано по телеграфу для исполнения всем местным партийным организациям. К ликвидации кулака подключились органы ОГПУ и отдельные воинские части. Руководство возглавлял зам. председателя ОГПУ Менжинского Г. Г. Ягода.

Коллективизация - финал политики хлебозаготовок, системы штрафов и принудительных займов.

31 января 1930 г. Политбюро (заседание № 116)) предписало ОГПУ задание по количеству выселяемых в концлагеря на север и восток страны.

В таблице указаны только главы семей, поэтому количество сосланных в 5-7 раз больше:

Район/концлагерь (в тысячах)/высылка (в тысячах)

Средняя Волга 3-4 8-10

Северный Кавказ 6-8 20

Украина 15 30-35

Центрально-Чернозёмная область 3-5 10-15

Нижняя Волга 4-6 10-12

Белоруссия 4-5 6-7

Урал 4-5 10-15

Казахстан 5-6 10-15

«В отношении остальных областей и республик аналогичную намётку поручить произвести ОГПУ по согласованию с соответствующими крайкомами и ЦК ВКП(б)... Высылаемые кулаки подлежат расселению в этих районах небольшими посёлками, которые управляются КОМЕНДАНТАМИ. Конфискованные у кулаков средства поступают в неделимый фонд колхозов... Представить ОГПУ на время проведения этой кампании полномочия по внесудебному рассмотрению дел».¹

К этому времени число признаков кулацких хозяйств увеличилось (их стало 8 вместо 5): 1. Систематическое применение наёмного труда. 2. Использование сельхозтехники в больших масштабах. 3. Сдача внаём сложных машин с механическими двигателями. 4. Сдача внаём помещения под жильё или предприятие. 5. Занятие торговлей, ростовщичеством, коммерческим посредничеством, иные нетрудовые доходы. 6. Аренда земли, садов и виноградников. 7. Эксплуатация населения путём дачи работ на дом при наличии промпредприятия. 8. Сдача в аренду этого предприятия.²

31 января ВЦИК и СНК СССР подписали постановление «О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством».³ Эти документы запрещали аренду земли и Применение наёмного труда, что поощрялось при НЭПе, в единоличном хозяйстве, разрешая, все меры борьбы с кулачеством, вплоть до полной конфискации имущества кулаков и выселения из пределов отдельных районов, областей и т.д. Конфискованное имущество предписано передавать в неделимые фонды колхозов (взнос за бедняков и батраков, вступивших в колхоз). Непокорных жестоко наказывали.

В январе 1930 г. на имя М. И. Калинина поступило (данные округлены) 11,5 тысячи жалоб. Анализ жалоб и ответов на них показывает, что 68,5 % жалобщиков были раскулачены (или назначены к раскулачиванию) неправильно.⁴

Другое И. И. из д. Калмыкова (ныне Красноуфимского района Свердловской области) «судился в 1930 г. за невыдачу хлеба», в 1932 г. будет обложен индивидуально на сумму 196 руб.⁵ Изгагин И.В. из д. Поползуха Артинского района «суждён тройкой ПП ОГПУ по Уралу 26.05.30 г. на 5 лет ИТЛ заключён в концлагерь пост. 58¹⁰УК РСФСР».⁶

Антонов П. В., 1885 г.р., из д. Клюкина Щербаковского с/совета Каменского района «единоличник арестован 18.09.29 г., осуждён 15.01.30 г. выездной сессией Шадринского окружного суда по ст. 58¹⁰ к ВМН. Конфисковано имущество. Расстрелян за а/с агитацию про-

тив проводимых мероприятий (коллективизация, хлебозаготовки)».⁷ 2 февраля 1930 г. создаются суды-тройки при ОГПУ и появляется секретный приказ № 44/21 ОГПУ, ставящий конкретные задачи ликвидации кулачества.

5 февраля 1930 г. появилось постановление бюро Уралобкома ВКП(б) «О ликвидации кулацких хозяйств в связи с массовой коллективизацией».

I. О ЛИКВИДАЦИИ КУЛАЦКИХ хозяйств

«Ликвидация кулацких хозяйств находится в органической связи с массовым развитием коллективизации бедноты и середняков и является неразрывной составной частью процесса сплошной коллективизации... Решениям о конфискации кулацкого имущества и выселению кулаков должны предшествовать постановления общих собраний членов колхозов и собраний батрачества и бедноты. Эти мероприятия требуют от местных партийных и советских организаций принятия всех мер для максимально организованного их проведения и установления постоянного руководства за проведением этих постановлений в жизнь.

1. В целях решительного устранения влияния кулачества на от дельные прослойки бедняцко-середняцких хозяйств и подавления всяких попыток контрреволюционного противодействия со стороны кулаков мероприятиям, Проводимым Советской властью и колхоза ми, принять в отношении кулаков следующие меры:

а) (1-я Категория). Контрреволюционный кулацкий актив, участники контрреволюционных повстанческих организаций подлежат немедленному аресту с последующим срочным оформлением их дела во внесудебном порядке по линии орган ОГПУ (в архивных делах арестованных мартюшовцев в год «большого террора» будет зафиксировано, что все они - участники к/р, повстанческо-диверсионных группировок и организаций. Категориям предстояла долгая репрессивная жизнь - Ф. А.);

б) (2-я категория). Наиболее зажиточные и влиятельные кулаки и полупомещики подлежат высылке в порядке принудительной колонизации в малонаселённые и необжитые районы северных округов области;

в) (3-я категория). Остальные кулаки расселяются в пределах района или данного округа на ХУДШИХ окраинных землях, вне колхозных земельных участков.

2. Количество ликвидируемых по каждой из 3-х категорий кулацких хозяйств должно дифференцироваться по районам в зависимо-

сти от фактического числа кулацких хозяйств и контрреволюционных элементов в районе.

Установить количество ликвидируемых по всей области хозяйств по первой категории до 5000. Размер данной операции по округам устанавливается ПП ОГПУ по Уралу.

Выселить из округов Урала по второй категории до 15 000 кулацких хозяйств. По округам это выселение распределить:

Челябинский округ 2250 Тюменский округ 1500

Троицкий округ 2250 Шадринский округ 1300

Курганский округ 1800 Сарапульский округ 1100

Ишимский округ 1700 Пермский округ 900

Свердловский округ 700 Ирбитский округ 800

Тагильский округ 300 Златоустовский 200

Размеры внутрирайонного и окружного переселения кулаков (третья категория) устанавливаются окрисполкомами, причём вся ответственность за целесообразность и организованность проведения этой меры возлагается на окружные организации.

К выселению и конфискации имущества не подлежат семьи красноармейцев и командного состава РККА. Особенно осторожный должен быть подход к выселению членов семейств, которые работают длительное время на фабриках и заводах; в этих случаях целесообразность выселения и отношение к этому лицу выясняется не только в деревне, но и у соответствующих заводских организаций.

Также необходимо проявить особенно осторожный подход к хозяйствам, члены семейств которых являются активными красными партизанами в период гражданской войны.

II. О ПОРЯДКЕ ВЫСЫЛКИ И РАССЕЛЕНИЯ КУЛАКОВ

1. Сроки проведения работ по первой и второй категориям кулаков устанавливаются ПП ОГПУ по Уралу, являются обязательными для всех организаций; причём вся эта работа должна быть проведена с расчётом завершения её в наикратчайший срок.

2. Обратить особое внимание окружных организаций на недопустимость изменения как устанавливаемых размеров (2-я категория), так равно и сроков.проведения работы, что влечёт за собой дезорганизацию порядка транспортирования и создаёт исключительные трудности в районах расселения.

3. Намеченную в области цифру подлежащих выселению кулацких хозяйств (2-я категория) округа распределяют по районам, а последующие по сельсоветам.

4. Списки кулацких хозяйств, выселяемых в северные округа (2-я категория), устанавливаются райисполкомами на основе постановления бедняцко-середняцких собраний и собраний колхозников с учётом материалов ОГПУ и утверждаются окончательно окриспол-комами.

5. Порядок расселения остальных кулацких хозяйств (3-я категория) устанавливают окрисполкомы.

6. Члены семей выселяемых (первая и вторая категории) могут, при согласии местных райисполкомов, оставаться постоянно или временно в прежних районах жительства.

7. При конфискации имущества выселяемых кулаков за пределы округа (2-я категория) должны быть оставлены лишь самые необходимые предметы домашнего обихода (бельё, одежда, постельные принадлежности, посуда), некоторые элементарные средства производства в соответствии с характером их работ на новом месте (лесозаготовительный и строительный инструмент на каждого взрослого члена семьи). Каждой семье оставляется продовольствие на 3 месяца. Денежные средства выселяемых тоже конфискуются с оставлением до 500 рублей на семью для переезда и устройства на месте.

8. Конфискация имущества кулаков (1-й категории) производится постановлением окрисполкомов по представлению органов ОГПУ.

9. Расселение выселяемых кулаков (2-й категории) производится небольшими посёлками, которые управляются назначенными комендантами.

10. За расселяемым кулачеством, внутри округов и районов, на худшие земли (3-я категория) должен быть сохранён минимум сельскохозяйственного живого и мёртвого инвентаря, часть строений и домашние вещи для ведения хозяйства на новых участках.

11. На расселяемые внутри районов и округов кулацкие хозяйства (по 3-й категории) возлагаются определённые производственные задания по сельскому хозяйству и обязательно по сдаче товарной продукции государственным и кооперативным органам.

12. Места для расселения кулаков внутри округов (по 3-й категории) отводятся окрисполкомами и расселение их производится небольшими посёлками, управление которых осуществляется специальным комитетом, тройками или уполномоченными, назначаемыми райисполкомами и утверждёнными окрисполкомами.

13. В отношении кулацких семейств, расселяемых в пределах районов и округов (3-я категория), учитывать возможность их расслоения с противопоставлением, где это возможно, отдельных элементов молодёжи остальной части кулачества и возможность орга-

низации особого вида производственных артелей и сельхозобъеди-нений, например, в связи со строительством и мелиоративными работами, а также с облесением.

Все эти мероприятия должны проводиться под строжайшим контролем местных органов власти.

III. РАСПОРЯЖЕНИЕ КОНФИСКУЕМЫМ ИМУЩЕСТВОМ

Конфискация имущества кулаков производится особыми уполномоченными райисполкомов с обязательным участием сельсоветов, представителей колхозов, батрацко-бедняцких групп и батра-комов.

Производится точная опись и оценка конфискуемого имущества с возложением на сельсоветы ответственности за полную сохранность конфискованного.

Конфискуемые у кулаков средства производства и имущество передаются существующим и вновь организуемым колхозам в качестве взноса бедняков и батраков с занесением конфискованного в неделимый фонд колхозов, с полным погашением из конфискуемого имущества причитающихся с ликвидируемого кулацкого хозяйства обязательств и долгов государственным и кооперативным органам. Категорически воспрещается передача имущества в единоличные хозяйства или покупка его членами партии и комсомольцами.

Колхозы, получающие землю и конфискуемое имущество кулаков, должны обеспечить полный засев передаваемой земли и сдачу государству всей товарной продукции.

Жилые помещения используются на общественные нужды сельсоветов и колхозов или под общежитие вновь вступающих членов колхозов (батраков), не имеющих собственного жилья.

Облигации, сберегательные книжки и прочие ценные бумаги у кулаков всех 3-х категорий отбираются. На них составляется особая опись с выдачей расписки и сдаётся на хранение в органы Наркомфина.

Всякая выдача высылаемым кулацким хозяйствам их взносов в сберкассах, а также выдача ссуд под залог облигаций в районах сплошной коллективизации, безусловно, прекращается. Воспрещается также выдача страховых сумм за пожарные убытки и за падёж скота.

Вклады и паи кулаков всех 3-х категорий в кооперативных объединениях передаются в фонд коллективизации бедноты и батрачества, а владельцы их исключаются из всех видов кооперации.

Округам принять все необходимые меры о запрещении передвижения кулаков из мест жительства без разрешения райисполкомов,

IV. О ПАРТИЙНОМ РУКОВОДСТВЕ

Кампания по ликвидации кулачества требует от всех партийных организаций твёрдой большевистской дисциплины, боевого перестроения своих рядов, быстрого и решительного изменения темпов работы, усиления и чёткости партийного руководства работой всех организаций, повышения ответственности за порученное дело и усиления партийно-воспитательной работы, особенно среди молодых членов партии и комсомола. Наряду с усилением партийно-воспитательной работы, партийным и профсоюзным организациям необходимо усилить массовую агитационно-разъяснительную работу по ликвидации кулачества среди рабочих на предприятии; проведение этой работы возлагать на политически подготовленных членов партии.

Отмечая недопустимую слабость партийного руководства на местах и недооценку трудностей, связанных с осуществлением мероприятий по ликвидации кулачества, наличие отдельных случаев распространения мероприятий на середняцкие хозяйства, областной комитет ещё раз обращает внимание окружкомов на необходимость максимально организованного проведения всех мероприятий не на словах, а на деле, усиления партийного руководства всей работой, особенно в районах и сельсоветах. Только при активном участии всех организаций в деревне, комсомола, делегатских собраний, при самой широкой организации батрачества, бедноты и при сплочении под руководством партии и советов бедняцко-середняц-ких масс на основе коллективизации будет успешно разрешена задача по социалистическому переустройству деревни, по полному выполнению плана весенней посевной кампании и по ликвидации кулачества».⁸ В анкетах-карточках выселяемых будет отмечено, по какой категории выселяется кулацкое хозяйство.

6 февраля 1930 г. секретная директива секретарям окружкомов ВКПб) предписывала сформировать команды рабочих-членов ВКП(б) и ВЛКСМ по плану ПП ОГПУ для выселения и поддержания революционного порядка. 90 ответственных партийных работников отправились в сёла-деревни Уральской области для свершения карательных операций.

«ПРОТОКОЛ №3

закрытого заседания при облисполкоме от 08.02.30 г. (экз.-15).

СЛУШАЛИ: о ликвидации кулацких хозяйств в связи с массовой коллективизацией.

...МЕРЫ. 1. Дела оформлять во внесудебном порядке... Категории селить на худших окраинных землях... установить ко-

личество ликвидируемых по каждой категории всей области по 1 категории до 5000 по 2 категории до 15000 хозяйств

По округам выселение распределить: Челябинский округ-2250, Свердловский - 700, Шадринский - 1300.

Недопустимо изменять размеры (2 категория). Каждой семье оставить продовольствия на 3 месяца...

Секретарь Уралоблисполкома ПОПОВ».⁹

Работа предстояла немалая. «Комиссия Политбюро во главе с Молотовым наметила арестовать около 60000 потенциальных противников (список составляло ОГПУ), 50000 глав крестьянских хозяйств заключить в концентрационные лагеря или РАССТРЕЛЯТЬ, а семьи ВЫСЛАТЬ в отдалённые районы страны,150000 крестьянских семей подвергнуть ссылке, примерно 70000 намечалось сослать в округа Северного края, 50 - в Сибирь, остальных - на Урал и в Казахстан. Заранее были определены места ссылки - «необжитые или мало обжитые местности для использования выселяемых... миллион хозяйств (3-4 %) должны были лишиться своего имущества и земли... было принято решение образовать для «раскулаченных кулаков» специальные поселки».¹⁰

«Раскулачивание - это «страшная страница» нашей истории, она вытекала из судорожно упрямой политики насильственной коллективизации. Раскулачивание, санкционированное партией и правительством, массовое разграбление наиболее крепких крестьянских хозяйств не имело никакого экономического смысла. К его началу подавляющая часть кулацких хозяйств была разорена предшествующими кампаниями хлебозаготовок, индивидуальным налогообложением, штрафами. Кулака третировали уже в других целях - как мёртвую политическую куклу. Возведённая в степень жестокость - это предусматривается в любом партийно-государственном документе - нужна была властям как чрезвычайное средство устрашения, причём для всего крестьянства. Пронесшаяся над страной смерчем вакханалия грабежей, насилия и глумления над личностью заставила задуматься каждого крестьянина. Коварный политический расчёт оправдался. Обложенный произволом, мужик выбирал из двух зол, по его мнению, меньшее.

Директивы о массовом раскулачивании в округах Уральской области прошли в 20-х числах января 1930 г., хотя раскулачивание вошло в практику местной власти сосени'1929 года».¹¹ Раскулачивание было основным методом социализации деревни. Для срочного выполнения директив по раскулачиванию и сплошной коллективизации в деревни отправили 25-тысячников.¹² Власть срочно

хотела заставить «нести курицу 200 яиц в год». Все силы брошены на штурм сельского хозяйства. 25-тысячник - это кожаная куртка и пистолет. Все дела решались пистолетом. Пистолет загонял крестьян в колхоз.

«ПРОТОКОЛ

общего собрания... граждан...

СЛУШАЛИ: 100% коллективизация бедняцких, середняцких хозяйств и чистка колхоза.

ПОСТАНОВИЛИ: всем бедняцким, середняцким хозяйствам немедленно вступить в колхоз».¹³

Раскулачивание предполагало, по планам советского правительства, собрать наличный стартовый капитал для коллективных хозяйств. Только правители не учли индивидуальную основу ведения крестьянского хозяйства и психологию собственников земли. В сельсоветах принялись писать социальные характеристики на тех сельских жителей, кто выступал против самообложения и займов, был лишён избирательных прав или бойкотирован, сопротивлялся хлебозаготовкам, уменьшал посевные площади и количество скота, высказывал недовольство советской властью, нанимал сезонных рабочих - всем припомнили всё прошлое, даже службу в царской армии (она в России до революции была обязательной гражданской повинностью, теперь ставилась в вину людям, родившимся в прошлом веке). В архивных документах в 90-х гг. мы найдём ещё одну тяжкую вину спецпереселенцев - службу в армии Колчака, часто приписанную по аналогии и в связи с социальным заказом, или помощь армии Колчака.

«... в 1918 году по прибытии колчаковской армии сам Андреев К. А. с сельскими кулаками и попом производили денежный сбор для поддержки Колчаковсксй армии, а сын его ходил добровольцем в белую армию'при высылке его из хозяйства у него был обнаружен потайник с хлебом и огнестрельное оружие».¹⁴ Это извлечение из характеристики моего деда Андреева Кирилла Андреевича, составленной 11 августа 1934 года, приговорённого 9 мая 1931 года к выселению (раскулачили и выселили такую уйму народа, что характеристики составляли 3 года. О характеристике узнала в 1995 году).

Разнарядки Политбюро на количество раскулачиваемых получали обкомы, высылали райкомам, РИКи - сельсоветам, которые составляли персональные списки, предлагая их утвердить собраниям бедноты и колхозников. От имени народа вершилась «спра-

ведливость». Народ загоняли на заседания - собрания, которые проходили днём и ночью, пока не утверждались списки. Низовые советские органы должны были к 15 февраля 1930 г. выслать с НАРОЧНЫМИ документы на всех выселяемых. На оформление документов было дано 3 дня. Фактически документы в сельсоветах были готовы.

«Много земляков давно обживали Тюменский и Уральский север. До 30-го года их сослали со всей России в порядке местной инициативы, так сказать, экспериментально... Определённую трудность представляло оформление сопутствующих документов: решение общего собрания деревни, утверждённое президиумом сельсовета. Трудность морального толка, поскольку надо было решиться на фальсификацию документов. С муками совести на местах справились. Так или иначе документы попали в райисполкомы, которым предстояло своим авторитетом утвердить фальшивки, состряпанные озлобленными местными функционерами».¹⁵

МОТИВИРОВКА для раскулачивания: ПОЛИТИЧЕСКИ ненадёжный, то есть СОЦИАЛЬНО опасный, потому раскулачить и выселить в северные районы.

«СПРАВКА № 69 от 23.02.38 г. дана Тимофеевским сельсоветом Еткульского района Челябинской области на гражданина До-ренских Николая Лукиановича 1883 года кулак имел постоянных батраков 2 человека посев имел 60 га скота всего вместе 80 голов и больше раскулачен в 1929 году и выселен с первой группой ПОЛИТИЧЕСКИ не надёжен то есть ОПАСНЫЙ что и поттверждает председатель сельсовета».¹⁶

Таких выселяли по первой категории.

«Гр. Волкова (Меньшикова) Лидия Михайловна, 1926 г. р., д. Русская Тавра Красноуфимского района Свердловской области... РЕПРЕССИРОВАНА 05.04.31 г решением Красноуфимского райисполкома выселена в составе раскулаченной семьи: семья признана СОЦИАЛЬНО ОПАСНОЙ по классовому признаку».¹⁷

МЕТОДЫ раскулачивания были повсеместно одними и теми же: бойкотирование, лишение избирательных прав, штрафы, индивидуальное обложение налогом, суды за неуплату налогов и несдачу хлеба, аресты, конфискация имущества, прежде всего средств производства, скота, построек, зерна, упряжи, одежды, обуви... лишение земли, изгнание из домов, выселение за пределы места жительства в необитаемые районы, в спецпоселения.¹⁸

В Каменском районе первые семьи кулаков выселяли в 1929 году, в том числе из с. Суворы Каменского района. Массовое раскулачи-

вание началось в 1930 году, а с осени 1930 г. до лета 1931 г. прошла вторая волна раскулачивания и выселения. Значительная часть бывших кулаков переселилась в пределах своей области. Однако к осени 1931 г. свыше 265000 семей, отнесённых ко 2-й категории, было выселено в отдалённые районы страны».¹⁹ «Там их размещали в отдалённых посёлках, главным образом в местах лесных и горнорудных разработок в качестве спецпереселенцев под административным надзором».²⁰

КТО РАСКУЛАЧИВАЛ?

Раскулачивала советская власть под руководством ВКП(б) и лично товарища Сталина руками собственного народа, который уже знал принцип новой власти: съешь (погуби, сожри) другого (односельчанина, соседа, коллегу, родственника...), чтобы выжить (остаться живым и не раскулаченным), или ты кого, или кто-то тебя. Кончилась эпоха справедливости. Раскулачивание стало важнейшим политическим мероприятием, с декорациями якобы законности: окружко-мы, райкомы, ОГПУ, сельсоветы, суды, комиссии, армия уполномоченных, общие собрания деревни, бедняков, президиумы... В деревнях, сёлах, станицах, на хуторах, выселках, как правило, раскулачивали комиссии: уполномоченные РИКов и ОГПУ, сельсоветчики (председатель и секретарь по долгу службы), представители коммун и колхозов, сельские коммунисты (по принадлежности к правящей партии), активисты (в ожидании хлебного места и выгодной должности), молодые и старые, лодыри, лентяи, никчёмные люди, не привыкшие к труду и не желающие выполнять крестьянскую работу, которые мечтали сытно поесть, мало работать, по-царски отдыхать, иметь всё! Зависть к чужому добру не давала покоя этим безнравственным людям, лишённым совести и желающим сделать карьеру (лучше быть в деревне первым, чем в городе последним!). Кухаркины дети, оказавшись у власти, не церемонились с раскулачиваемыми односельчанами (всё дозволено!). Например, во время раскулачивания в с. Верхние Ключики (ныне Катайского района Курганской области) с Татьяны Прокопьевны Молочковой (наша будущая соседка в землянке спецпосёлка Мартюш) представитель правящей бедноты снял сандалии и тут же напялил на ноги своей жене, пришедшей полюбопытствовать, как разоряют ненавистных кулаков. С моего деда Андреева К. А. в с. Суворы Каменского района свои же односельчане, активисты-голодранцы, сняли приличный полушубок и казанские пимы, кинув поношенный кожушок с собственных «барских» плеч и худые пимы-валенки, а у сестры вырвали тряпичную куклу.

Во время раскулачивания в дом Гужевниковых в с. Ключики (ныне Красноуфимского района) сначала пришёл один мужик, дальний сосед, в мятом пиджаке (так его запомнила А. И. Гужевникова), снял настенные часы и молча унёс под мышкой из дому, потом явился другой «мятый» мужик, влез на полати, выбрал себе пуховые подушки - и был таков, потом прибыли сельсоветчики и забрали всё добро. Каждый хапал то, о чём мечтал в беспросветной жизни.

Малоимущие по собственной лености и желающие управлять государством (из грязи - в князи) раскулачивали односельчан с рвением и удовольствием: есть возможность быть замеченными, быть при должности, при хлебном месте, руководить, а не работать - сеять, косить, молотить, получать, а не создавать, распределять, не производя. У раскулачивающих в кои-то веки появилась возможность обзавестись вещами, которые носили трудолюбивые крестьяне по праздникам, иметь «выходную» одежду.²¹

КАК РАСКУЛАЧИВАЛИ

К намеченной жертве, «кулаку», являлась комиссия: уполномоченные, сельсоветчики, комсомольцы, коммунисты, активисты - со списком (или без него, с решением собрания или без него). Приходили днём и ночью. Именем закона объявляли, что забирают имущество, раскулачивают. Раскулачивали при хозяевах и без них... Забирали всё, что душе угодно, оставляя голые стены, сорвав иконы (стыдно было или ещё побаивались Бога?). Забранное имущество отправляли в колхозы, коммуны, сельсоветы или оставляли в амбарах и кладовых раскулаченных под расписку о хранении до выселения. Описав для вида имущество, как правило, не оставляли описи для раскулачиваемого, даже расписаться не предлагали за отнятое имущество.

Хозяев выгоняли из домов (куда угодно идите - это не забота сельсоветов) или оставляли на некоторое время в разграбленных домах до выселения. Мужское население обычно арестовывали, держали в ОГПУ или Домзаках до отправки в ссылку.

Документальная судьба имущества нам неизвестна. В документах раскулаченных стандартные записи: имущество передано сельсовету, коммуне, колхозу, просто конфисковано. Об ограблении крестьян можно судить только по данным анкет, характеристик, карточек-анкет, протоколам допросов. И по воспоминаниям раскулаченных и свидетелей раскулачивания, которых кулаки будут судорожно искать при появлении закона РФ № 926.

«2 февраля 1930 года мы с мужем Василием Григорьевичем уехали в церковь в с. Рыбниково: в Щербаковой церкву уже закрыли. Вернулись, а из дому всё вывезено, кроме одежды».²²

«Раскулачивали сельские активисты. Отец был арестован раньше, мать пошла к нему, вернулась из тюрьмы и умерла от горя. Нас было 5 братьев (4-х, 7, 14,16 и 18 лет) и я... взяли у нас имущество сразу, хозинвентарь потом, с брата сняли последний пиджачок, всё растащили, кое-что распродали с торгов... приехали, забрали, увезли, решения не объявляли».²³

«Зимой 1929 года без всяких собраний и вызовов в сельсовет начали раскулачивать в с. Суворы Каменского района (ныне Богдановического). К нам пришли не к первым. Многих уже раскулачили, пришли из сельсовета Фёдор Герасимович Усов, председатель, Петрушка дяди Никифора, активист (сын Никиши голого из Хорхорятского заулка), Ванька Маврин с Одины (это окраина в сторону с.Гарашки) да Стёпка. Всё не наши соседи, а односельчане. Наши соседи не осмелились. Никаких документов нам не показали, не прочитали, а кто-то из пришлых сказал: «дядя Кирило, мы пришли ваше имущество забирать». Пришельцы стали собирать и сгребать одёжу, обутки, половики, полотенца. Сбросили иконы с иконостаса и топтали с усердием. И дружно. Потом бегали под двору, заглядывали под навесы, дёргали замки на амбаре и кладовой, спрашивали, где что спрятано. Дед сказал, что добро в кладовой. Активисты убедились, что добро там и его много. Они закрыли кладовую нашим замком. Петрушка помахал перед носом тятеньки ключом и запретил близко подходить к дверям. Всё, что было в доме и под навесами во дворе, на лошадях увезли куда-то: мохнатые полушубки, собачьи тулупы (тятенька до революции держал ямщину, вот и остались у нас тулупы), половики (мамонька сама ткала), кадушки с огурцами и капустой, четверти с костяникой, корчаги с брусникой и клюквой, хомуты, верёвки, короба, овчины, кожи, плуги, полога, мешки, сбрую, туеса с творогом и ладки с маслом... Во время погрузки в доме было шумно, как на ярмарке. В комнатах крестового дома суетились рвачи, громко топали, сердито кричали, грязными руками хапали бруснику из тазика, чавкали, облизывая мокрые пальцы. В сани швырнули свертки кашемировых шалей, сарафаны, опояски, казанские пимы, хромовые сапоги, шарфики, мешки с зерном, кованые сундуки, рогатины вил, грабли, литовки, бидоны, вёдра. Активисты выгнали коров и овец за ворота, кур и гусей швырнули в сани. Нас оставили в пустом доме с чугуном картошки и одной подушкой на шестерых. Без хлеба оставили. Хлебушко наш был заперт в амбаре.

Через день нас выдворили в лагунстскую (прозвище лагунята развалюху, потом приказали перебраться в дом Алёши Хорхорёнка (Алексея Антоновича Андреева, их род назывался хорхорята), который ночью вывез семью из села, предчувствуя беду. Тем и спасся от гибели и раскулачивания. Потом, через неделю семью Степана Павловича Андреева увезли в Сибирь, а нас перебросили в его дом. Кто-то приходил из сельсовета, велели забрать постель, да Троша, мой муженёк, отказался: «Сегодня отдают, завтра опять сгребут».

В наших притонах, когда нас выгнали из дому, держали лошадей, которых отобрали у кулаков, в доме поместили детский садик, потом больницу. В марте 1931 года, когда нас с мужем второй год отправляли на лесозаготовки на станцию Крутиха, я пошла к Петрушке, Петру Никифоровичу, он открыл наш амбар, дал мне юбку, бахилы, шаль да платок. Христа ради дал.

Нам односельчане после раскулачивания носили еду ночами, помня, как мамонька Мария Михайловна, по словам тятеньки, Ми-кола Милостивый, подкармливала всегда всех, подавая сметанку, молочко, творожок, морковочку, огурчики, картошечку».²⁴

Советская влать решала вопросы быстро - в 2 дня определила нашу судьбу, судя по документам из дел отца и деда (их найду в 1995 г.)

«ПРОТОКОЛ №24

общего собрания комуны пролетарка при суворском сельсовете Каменского района ШО (Шадринского округа) от 10.02.30 г.

Присудствуют мужщин 250 женщин 180 под председатнос-ти Усова Ф. Гр.

Секретарь СУВОРКОВА Е. Г.

СЛУШАЛИ: о ликвидации кулачества как класса занимающегося вредительством поименования нижя сего кулаки являются чуждыми элементами соввласти. Всемерно содействуют белой банде. Всящески стараются вредить делу социалистищего строительство и колективизадции с/х-ва. Ведут агитацью проводимых мероприятий парти и сов. Власти. Вовремя Колчековских Войск. Принимали активное участье против сов. Власти и Внастоящий момент стараются всячетски. Снизить с/хозяйство сакротить посевную площедь и т.д.

Уничтожают умышно продукты и рабочий скот прятаютхлеб и этим наносят вред Государству.

А посему ПОСТАНОВИЛИ просить Выше стоящие организад-цыи Мр. социальной защиты выселить из пределов Уральской области 1. Андреева Трофима Кирилова 2. Суворкова Тапана Павло-

ва 3. Суворков Андрей Степанов 4. - « - Григорий Павлович 5. Андрева трения филип 6. Суворков Иван степано 7 суворков Яков пет-ровичь 8 - « - Андрей григорев. Поручить с/совету на указанных кулаков предстать характеристики Вот дельности на кажого на утверждение... сельсовета причём поручить с/совету прекратить этим кулакам выдачу разного рода справок... места жительства отказать расписки о не Выезде из пределов Суворского с /совета. Поручить с/совету немедленно произвести опис имущество а особо злостных могущих нанести вред имуществу изять таковое вместе с землёй угодьями и передать Комунне пролетарка.

Копия председатель Секретарь».²⁵

«ВЫПИСКА

из протокола № 108 заседания розширеного пленума суворского с/совета Каменского района ШО от 10.11.30г. Председательствует Артемь Секретарь андрев.

СЛ У Ш А Л И: 1) расмотрение протокола № 24 беднятского собрания от 10.11.30г. оликвидацыи кулатского класа занимающегося вредительством делу переустройства социалистичетскому строительству ниже поименованых гр-н которые всемерно стараются тормозить делу проводимых мероприятий сов.власти и партии стремятся сорвать производственные планы весенней посевной кампани. как элемнт чуждый нам в деле переустройства с/х занимающихся Вовремя колчековщины. производить усиления сопротивления против сов.работников и Вообще против сов.власти

А потому пленум суворского с/совета постановляет выселить из пределов уральской области конфисковать всё имущество изять земельные угодия и предать комуне пролетарка очем ходатать пред выше стоящи организациям:

1. Андреева (Кирила) Трофима Кирил. 2. Суворков степей Павлов. 3.Суворков Андрей Степанова. 4 - « - Григория Павловича 5. Андреева трения фидипов 6 Суворкова Ивана Степанова 7. Сувор-кова Якова Петровича 8. - « Андрея Григорьева, предложить с/совету прекратить всякого рода выдачи документов премене места жительства И взять расписки оне Выезде из пределов суворского с/совета прекратить Выдачу старх Вознаграждения за причинения им убытка

председатель секретарь».²⁶

«ВЫПИСКА

из протокола № 59 Заседания Президиума Каменского районного Исполнительного комитета Шадринского Округа Уральской области 11 февраля 1930 года.

СЛУШАЛИ: Рассмотрение постановления пленума Суворско-го совета 10 февраля 1930 и бедняцкого собрания прот. № 24 о выселение кулацких хозяйств ведущих вредительскую работу против мероприятий Советской власти, как-то сокращений посевной площади, уничтожение скота и ведущих агитацию против коллективизации сельского хохяйства.

ПОСТАНОВИЛИ: ...Пункт - 2. Андреев Трофим Кириллович -в прошлом до революции его совместное хозяйство с отцом было кулаккое, с насевом до 15 десятин с применением двух постоянных батраков и до 20 человек сезонных рабочих, которые работали у него в кредит за хлеб, таким образом эксплоатировал бедноту самым беспощадным образом. За время советской власти он стал умышленно сокращать посевную площадь, уничтожая скот, доведя таковой к моменту коллективизации до минимума. Ко всем проводимым мероприятиям относился недоброжелательно, ведя скрытую агитацию среди населения. Во время проводимых кампаний за несдачу хлеба государству был бойкотирован за то, что сбывал излишки хлеба на сторону, иначе говоря занимался перепродажей такового. Сельхозналоги в индивидуальном порядке в сумме 126 руб. Лишён избирательных прав за то, что в 1918 году был дружинником и ушёл добровольно в белую армию. Из чего вполне понятно, что Андреев Трофим Кириллович является социально опасным для общества и подлежит выселению из пределов Области.

Постановление пленума Суворского Сельсовета от 10.02.30 г. о конфискации имущества и передаче земельных угодий коллективным хозяйствам и выселении Андреева Трофима Кирилловича с семьёй из пределов уральской области - утвердить.

На основании постановления ЦИК СНК СССР от 16/1-с./г. конфисковать у гр-на Андреева Трофима Кирилловича с передачей коллективным хозяйствам Суворского с/совета, следующее имущество: Дом 1, кладовая 1, амбар саманный 1, погреб саманный 1, баня 1... Весь имеющийся грубый фураж, как-то: овёс, сено и солому изъять полностью. Хлеб и прочие продукты питания оставить по установленной норме на 3 месяца, остальное изьять».²⁷

«ВЫПИСКА

из протокола № 4 заседания президиума Каменского райисполкома от 9 мая 1931 года.

СЛУШАЛИ: О выселении кулаков и их семей

ПОСТАНОВИЛИ: Выселить кулака из села........................... оского того же сельсовета Каменского района Челябинской области. Андреева Кирилла Андреевича и состава семьи 1…2…3…

6/1Х-34г

председатель Райисполкома Кириллов.

Верно: пом. отв. секретаря РИКа КОЗЛОВ».²⁸

Акта о конфискации имущества в деле деда и отца нет, как и оценки конфискованного имущества, что предусмотрено постановлениями. Три протокола с перечислением конфискованного имущества в 1995 году и пять свидетельских показаний наших земляков о раскулачивании и изъятии имущества не будут иметь никакого значения для богдановичской комиссии при решении вопроса о денежной компенсации за незаконно конфискованное имущество: вопрос решали всё те же непотопляемые коммунисты под руководством господина Котюха.

Раскулачиваемых приравняли к уголовникам (архивное дело Ефимова Т. Н. названо уголовным). С каждого раскулаченного сельсовет брал расписки о сохранности описанного имущества, если его не сразу увозили, и о невыезде из пределов места жительства до выселения (чтоб не сбежал куда). Изгнанные из собственных родовых гнёзд, раскулаченные вынуждены были просить кров у сердобольных односельчан, которые разрешали селиться в заброшенных избушках, банях, сараях, конюшнях, у родственников раскулаченных, которые проклинали родство с несчастными кулаками и открещивались от них, как чёрт от ладана. Открещивались и отрекались из-за страха быть раскулаченными и выселенными. Вселенский ужас родил народную робость. Она осталась навсегда. Отсюда забвение предков, сформировавшее Иванов, не помнящих родства.

«Во время раскулачивания вынудили людей не признавать раскулаченную родню. Боялись быть роднёй «врагов народа». Дети росли и не знали своих двоюродных братьев и прочую родню».²⁹ Скот раскулаченных сведут в коммуны и колхозы, там его быстро погубят. Кулацкие дома приспособят для нужд советской власти: поместят в них сельсоветы, правления колхозов, детские ясли, магазины, молокозаводы, фельдшерские пункты. В лучших домах будут жить председатели колхозов и сельсоветов, всякое сельское начальство, коммунисты, выдравшиеся из бедности и ничего не умеющие и не имевшие, кроме избушек на курьих ножках с подпорками.

«Кто уехал сам от произвола - лишился имущества: его забрали в колхоз. Дома использовались под садики и ясли, правле-

ния колхоза, клубы, магазин, скотный двор, жилище для председателя колхоза. Ничего для колхоза не строилось. Пользовались домами раскулаченных, а колхозники работали за палочки (так отмечались трудодни). Свиноферма была в середине деревни, в хорошем доме раскулаченных, во дворе. Свиньи порыли всё вокруг. Пришлось вывезти свинарник из деревни за гору и лесок. Вывезли туда и дом выселенных, где варили корм животным и жил сторож. Были там построены саманные сараи, ограждён выгон. Это первая и последняя стройка колхоза имени Ворошилова деревни Новый завод. Колхозникам не разрешали держать лошадей, чтобы не было частной наживы. Всё вези на корове или на себе при случае... лошадь проси в колхозе... Такую жизнь навязали нам большевики-коммунисты, когда даже бедным быть невозможно. Колхозное население было беднейшим среди других... Частушку про них пели:

Колхозники-реможники, идите в гости к нам:

У нас курица пропала, мы сварим похлёбку вам!»³⁰

В домах священнослужителей, погубленных советской властью, устроят сельские школы. В деревнях разрушат храмы, как и в городах, организуют в них клубы, зернохранилища, овощехранилища. Обезглавленные и разграбленные, русские христианские православные храмы много десятилетий будут символом победы атеизма в советской России, но никогда - укором варварству!

Многие дома кулаков раскатают, перевезут на выселки и спецпоселения, в другие деревни, изображая строительство новой жизни. Иные дома раскатают и продадут на хознужды нужным людям. Закон «Успевай грабить» укрепился на всех уровнях власти. Быстро исчезло добро, свалившееся с неба большевикам. «Их дома, скот, имущество - всё перешло в колхоз. Часть растащили сельчане».³¹

Раскулачивание погубило село. В селе Суворы (ныне Богдано-вичского района, а раньше Каменского) в 1930 году было 270 хозяйств (домов), к 1996 году осталось 7 кулацких (строили на совесть), три десятка обычных, остальные строят дачники, преимущественно из Екатеринбурга (кормят ли они своим трудом город - другой вопрос и тема другая).

Советская власть, занятая вопросами индустриализации, конфисковала имущество, чтобы иметь ресурсы для индустриализации, не вкладывая ни копейки. «С конца 1929 до середины 1930 года раскулачено свыше 320 тысяч семей, конфисковано имущество стоимостью 400 млн. руб.».³² «Некоторые аналитики, основы-

ваясь на многочисленных данных, считают: кулачества как особого эксплоататорского класса никогда в нашей деревне не существовало... это подтверждают и видные экономисты и знатоки деревни - В. Селюнин, В. Тихонов, Г. Лисичкин, Н. Шмелёв и др. Так что раскулачивали не кулака, а просто трудолюбивого крестьянина... процесс коллективизации, погубивший около 9 миллионов крестьян, а затем ещё и не менее 4 миллионов на Украине во время организованного голода1932-1933 гг., серьёзно ухудшил условия для ведения войны».³³

В СССР управленцы и иже с ними исполняли законы и распоряжения на свой лад: законы сами по себе, деяния руководящих товарищей сами по себе, стыковка их только в теории, лозунгах и обещаниях. Не оставив следов о грабеже своих граждан (актов о конфискации имущества), комиссии по раскулачиванию легко приобретут добро, нажитое чужим честным трудом, и распорядятся им по своему усмотрению: передадут беднякам в коммуны и колхозы, продадут за бесценок с торгов, отвезут в райисполкомы, заберут себе по заниженной цене...

«...вещи домашнего обихода также не подлежат безоговорочному возвращению, если они были куплены должностными лицами, членами сельсовета... Зам. пред. окрика Татауров. Облпрокурор Бабаренко»,³⁴ - таков ответ на жалобы представителей власти. «... беднота запугана... при проведении операции по изъятию имущества кулацкого элемента допущено присвоение кулацкого имущества, избиение кулачества, издевательство...».³⁵

В 1930-31 гг. во время раскулачивания крестьяне, как могли, боролись за свое добро, хотя и безуспешно: укрывали зерно, сокращали размер посева, предложенный сельсоветами, саботировали работы, в том числе лесозаготовки, агитировали за выход из колхозов. «Ашихмин А. Я., 1893 г. р., из Нижне-Ачитских выселок (ныне СО) арестован 11.02.30 г, по ст. 58¹⁰ УК РСФСР, осуждён тройкой ПП ОГПУ 28.05.30 год к 3 годам в концлагерь за а/с агитацию (против организации колхозов был бойкотирован за злостную НЕ сдачу хлеба, за невыезд на лесозаготовки был оштрафован, применялась пятикратка за невыполнение налога по землеустройству».³⁶

«Петухов П. Г. , 1891 г.р. из д.Ключики (ныне Красноуфимского района СО) в 1930 г. судим за агитацию против колхозов)».³⁷ Выселен, будет арестован в 1938 г. и расстрелян.

«Змеев Ф. А.,1885г.р., из с. Богородицкого (ныне Пермской области) в 1931 г был осуждён за невыполнение норм лесозаготовок на 4 месяца принудработ».³⁸ Змеев погибнет в тюрьме...

КОГО, ЗА ЧТО, КОГДА РАСКУЛАЧИВАЛИ

Поводом для раскулачивания была чёрная зависть к зажиточным: они богаче других, ленивых и нерасторопных. Пусть все будут нищими, но равными, пусть всё добро кулаков идёт прахом. Сельская власть хотела быстро построить социализм, загоняя крестьян насильно в колхозы. Раскулачивали тех, кто не вписался в тоталитарную систему, чья вина была в том, что много и хорошо работали, умели вести хозяйство, думали о благополучии семей своих и будущем своих детей.

Во имя социализма принесли в жертву миллионы крестьян, кто не сумел подстроиться, приспособиться, подладиться к новой кровожадной системе и разбойничьей логике большевиков, чьи планы выполнялись руками беднейших крестьян, метивших в местные вожди. Советский строй превратил эти миллионы крестьян в крепостных, в рабов, а позднее - в пыль и прах.

Раскулачивали тех, кто нажил добро умом и горбом, деловых, умеющих вовремя выполнять все сельхозработы и успешно планировать доход для семьи. Кулаками были признаны крестьяне, живущие прилично, обеспечивающие себя и просто состоятельные хозяева. Потому кулацкими признаны все прочные хозяйства и середняцкие хозяйства для выполнения плана по разнарядкам. Раскулачивали тех, кто не хотел вступать в колхоз. Миллионы крестьян без суда и следствия были лишены родины, доброго имени, имущества, будущего, отправлены в спецпоселения на 16 лет, а фактически до 1992 года, они были объявлены «врагами народа».³⁹

Многотерпеливый трудящийся народ, молчаливый, совестливый и осторожный, позволил властям делать всё, что им заблагорассудится. Из памяти народной были вычеркнуты стыд и нравственность. Торжествовала вселенская коммунистическая ложь. Советская власть приучила делать с человеком все, что угодно: мучить, унижать, заставлять страдать, забыть о собственном достоинстве, раскулачить, выселить, стать винтиком беспощадной системы. Цена человеческой жизни превратилась в пустой звук.

«Так кто же были эти кулаки», к которым причислили и нашу семью? Вряд ли я ошибусь, если скажу, что в большинстве случаев это были честныелюди, безудержные трудяги, и в то же время очень наивные. Из Тамбовской области было много семей, можно сказать благороднейшего происхождения, грамотные, культурные, обходительные. При встречах друг другу обязательно протягивали руку, а при расставании не «фамильярные приветы» посылали домочадцам, и почтительно просили кланяться: «кланяйтесь матушке», «по-

клон батюшке». Переселенцы из Воронежской и Липецкой областей на 80 % были совершенно неграмотные и при этом имели по 5-12 детей.

Так кто же мы были?

Родилась я в Тамбовской области, в «кулацкой» семье, глава которой решением местного РИКа 2 мая 1931 года был лишён избирательных прав, выслан вместе с семьёй на Урал. Как все было просто. Собрались члены РИКа опохмелиться после пролетарского праздника, а заодно покуражиться. Уполномоченным РИКа в нашей деревне в тот период был Н. И. Матчин. Он и начал, как говорится, рубить с плеча. Вспомнил, что мой отец женился на той самой Клавдии, круглой сироте, за которой он сам ухаживал. Отец мой происходил из бедной семьи, в которой было шестеро детей. Все дети закончили церковно-приходскую школу трехкласссную. А дед с бабушкой были неграмотными. Отец первым из односельчан был внесен в список на раскулачивание. Завидовал ему Николай Иванович. Ведь отец к тридцати годам имел свой дом-пятистенок, троих детей, жену-мастерицу на все руки. Мама моя пряла пух и вязала платки, которые свободно проходили через обручальное кольцо. И шила, и готовила, и вязала. Мой отец был скромен, трудолюбив, ни разу до самой смерти не произнёс матерного слова. Но было у него всё же два увлечения - это баритон и бильярд. И та, и другая страсть были даны ему Богом.

В бильярд играл отлично, у него была меткая рука. Когда отцу было ещё 16 лет, за ним прибежал хозяин местного чайного заведения и уговорил сыграть в бильярд с одним заезжим купчишкой. Сначала играли просто так, потом купчик предложил сыграть «под интерес». Папа сказал, что у него нет денег. Тогда хозяин заведения сказал: «Играй, Мишутка, я заплачу». Игра продолжалась. Когда она закончилась, оказалось, что Мишутка выиграл три тысячи рублей - огромные деньги по тем временам. Отец денег не хотел брать, говорил: «Это не мои деньги». Но хозяин чайной и купец настояли, и он взял. На утро всё село знало, что Мишутка выиграл 3 тысячи. Их-то он и пустил в оборот. Они-то и принесли ему счастье короткое и беду до самой смерти.

У отца был музыкальный инструмент - баритон, блестящий, никелевый, он купил его на собственные деньги, любил его, тщательно чистил. Этот инструмент да ещё молодая хозяйка не давали покоя уполномоченному Матчину. Не успели забрать отца, как кинулся Матчин за баритоном, унёс его, и никто не знает, сдал ли он его в колхоз или в клуб.

В хозяйстве нашем было две собаки. Одна маленькая - Дамка, второй большой пёс, по кличке Барбос. Так после нашего выселения Дамка забралась под крыльцо и не выходила оттуда, так и сдохла. А Барбос озверел, не давал прохода Матчину, и тот собственноручно застрелил его.

Вышеизложенное отступление от главной цели этой статьи я делаю для того, чтобы на судьбах нескольких спецпереселенцев показать, какое это было время, и что из себя представляли с одной стороны кулаки, с другой - исполнители власти. Оба героя моего повествования - мой отец и Матчин - умерли в шестидесятых годах. Одному (Матчину) установили памятник-за честное служение родине, второй (мой отец), решивший посетить родные места в 1961 году, в дороге умер от разрыва сердца и похоронен в Куйбышеве.

Вторым в список на раскулачивание Матчин включил своего двоюродного брата С. Так вот, семья С. состояла из шести человек - четверо детей. Глава семьи имел лошадь, корову, надел земли и, как говорится, трудился в поте лица и немножко приторговывал -покупал у соседа партию сапог, чаще в заготовках, и перепродавал их на базарах. Доход имел копеечный. Отправил его в ссылку двоюродный брат за то, что, видно, дом ему приглянулся, но пользовался он им мало, впоследствии жили в нём монашки.⁴⁰

«Кузьминых Андрей Платонович родился в 1882 году в с. Ачит Пермской губернии в бедной крестьянской семье, по фамилии Роздьяконовы. Отец его в день свадьбы заболел тихим помешательством, но супружеская жизнь сохранилась. Появились дети. Больной отец не в состоянии был прокормить свою семью. Андрея взяла на воспитание тётка и усыновила его. Фамилию сменили на Кузьминых. Тетка была из богатой семьи. Её родственники жили в Красноуфимске, имели кожевенный завод. Когда Андрей подрос, тётка отдала его в работники к своим родственникам в Красноуфимск. Там он научился обрабатывать кожи. Женился Андрей на девушке из богатой семьи Степаниде Антипьевне. Росла она с мачехой, которая держала её очень строго. По настоянию отца дочь закончила 5 классов с похвальной грамотой. Степанида Антипьев-на была хорошей матерью, бабушкой. На нас, детей и внуков, никогда не повышала голоса. Она была очень скромной, выдержанной, трудолюбивой. Мы, дети и внуки, её очень любили, и все, кто её знал, очень уважали. Умерла она в 1953 году. Внуки ее и сейчас ухаживают за её могилкой.

После женитьбы наш отец продолжал работать в Красноуфимске на кожзаводе. Стали появляться дети, он стал постоянно жить в селе Ачит. Занимался сельским хозяйством.

Во время войны, в 1917 году, взяли его на войну. Вернувшись с войны, продолжал заниматься сельским хозяйством и выделывал шкурки для населения. Дом, крыша, постройки были ветхие. Имели одну корову, одну лошадь. Семья состояла из 7 человек: отец, мать и пятеро детей (2 дочери и 3 сына). Жили очень дружно. Мы, дети, никогда не слышали ссоры между родителями. Все трудились добросовестно и были в почете. Когда сыновья подросли, стали помогать отцу. Напилили тёсу, покрыли крышу и отремонтировали все постройки. Купили вторую лошадь. Наемного труда у нас не было. Когда стали создавать колхозы, отец вступил в колхоз безоговорочно. Сдал в колхоз двух лошадей и корову. Стали мы колхозниками.

В 1930 году нас раскулачили и выселили в п. Мартюш Каменского района. Со слов моей мамы, я помню: когда старшая сестра надумала выйти замуж, приехал председатель сельсовета и хотел её украсть. Но это ему сделать не удалось. Тогда он заявил: «Я вам отомщу!» Может, это и есть причина, почему мы попали в кулаки и в ссылку».⁴¹

В мае 1931 года в Покровском районе было арестовано в период активной кампании по проведению «сплошной коллективизации» семеро крестьян-середняков «за проведение пропаганды против советской власти». В группу попал и один священник Тимофеев Яков Петрович (служил в церкви д. Черемхова Каменского района). В вину арестованным ставилось ведение «антисоветских разговоров», как например, высказывания Бахтерева Константина Васильевича годичной давности о том, что в «колхоз крепких крестьян загнали силой и силой же заставляют работать на лентяев». «Но подоспело распоряжение о выселении «кулаков» из хозяйств в отдалённые северные районы, и 5-й отдел ОГПУ 5 июля 1931 года прекращает дело на всю семёрку, передаёт его комендантскому отделу ОГПУ «для направления вместе с семьями по этапу в северные районы области».⁴²

Так были выселены из д. Колмогоровой Черемховского сельсовета Каменского района семьи Бахтерева Василия Фёдоровича, не желавшего вступать в колхоз (сельсовету достался его пятистенный дом под железом, сруб под второй дом, весь хозяйственный двор и инвентарь, а также корова, 2 лошади и мелкий скот, и разумеется, земля - более 4-х десятин) и Бахтерева Егора Васильевича, участника Первой Мировой войны, который при советской власти в 1919 году исполнял обязанности председателя сельского совета, будучи хозяином, построил, отделившись от отца, пятистенок, завёл 2 коровы, 2 лошади, сеял 6 десятин пашни. Всё его имуще-

ство перешло сельсовету. Была выселена и семья Бахтерева Константина Васильевича, тоже участника Первой Мировой войны, впоследствии рядового Красной Армии. И его хозяйство-дом пятистенный, двор, скот, земля, его жатка и молотилка - всё перешло в распоряжение сельсовета. А хозяин он был справный. Только в 1930 году сдал государству по хлебозаготовкам 150 пудов зерна.

Из Беловодья отправили в «северные районы» семью Артемия Артемьевича Устинова и Кузьмы Михайловича Устинова. Их пятистенки, все их хозяйства со скотом, немудрёными сельхозмашинами (сеялка, жатка-самосброска) и земля достались местному колхозу. То же произошло и с семьёй Кузьмы Ивановича Анциферова из д. Глухова Черемховского сельсовета.

Все они выселены в июле. И это ещё было не самое худшее. По крайней мере, им не грозила гибель от холода.⁴³ Других выселяли ранней весной или поздней осенью.

Раскулачивали священников и крестьян за веру. Дементьев В. С, 1888 г. р., из д. Бердышева (ныне Ярского района Удмуртии), священнослужитель, в 1931 г. раскулачен и выселен с дочерью на Второй Мартюш (землянка 117) ...жена Глафира выселена неизвестно куда, дочь Валентина, 13 лет, сбежала. «Имущество: лошадь 1, корова 1, земли-0,5, с/х налогу - 100 рублей»... Из протокола допроса по делу Гресева: «Проживающие со мной в посёлке ничего не говорят, только ждут, скоро ли отпустят домой... В 1932 г. судили снова: «...вёл агитацию за освобождение из ссылки по ст. 58¹⁰... Освобождён из-под стражи».⁴⁴

Раскулачивали за прежние должности. Например, Зотеев Е. А., 1868 г.р. из с. Каменска (ныне Черемховского сельсовета Каменского района), «до революции служил сельским старостой... в 1930 г. хозяйство изъяли, сына с семейством сослали как кулака, пока я был на лесозаготовках... спасаясь от выселения часто менял место жительства: г. Берёзовск (31-33 гг.), г. Свердловск (1933-34 гг.), деревня Дрягунка (1934), г.Омск, д. Стряхова, г. Каменск (1935 г.)... В 1933 году будет расстрелян брат Зотеев К. А., который вступился за троцкистов... Зотеева Е. А. арестуют в 1937 г. за АСА и расстреляют: «распространял провокационные слухи о голоде в СССР».⁴⁵

«Семью Ивана Фёдоровича Грибанова раскулачили в 1930 году (в с. Черемхово Каменского района СО). Подвели черту под многолетним трудом крестьянина, свои же односельчане, черемховцы. К тому времени подворье у Грибанова было справное: изба, крытая железом, амбар, крытый тёсом, конюшня, срубы под избу и новую баню плюс старая баня. Имелся кой-какой инвентарь для работы в поле - плуг, жнейка, соломорезка. Из живности - две

лошади, один жеребёнок, пара бурёнок, нетель, телок, три овцы да десяток кур.

Любопытно читать документ, датированный 30-м годом: в описи имущества внесено всё до мелочей, не пропущен ни один пуд муки, ни одна кофточка, ни один подхомутик. Тщательно, основательно раскулачивали Грибанова. Зависть по доброму хозяйству работника застила глаза голытьбе, желалось иметь того же, да вот вкалывать-то до седьмого пота не ахти, как разбежишься. Отнять. Чего проще.

Да, в архиве Каменского райисполкома документов по Грибанову не нашлось. Отыскались они в другом разделе фонда - «Уралоблисполкома». То памятное безлюдное собрание состоялось под конец зимы, 10 февраля. Голосованием постановили семью Ивана Фёдоровича выселить за пределы Уральской области, а имущество конфисковать. В апреле специальная комиссия при Шадринском окружном исполкоме данное решение утвердила. И ... ни коня, ни двора. Впереди пугающая неизвестность. Прожита половина жизни, а оказывается, надо начинать всё с нуля. А на руках - шестеро ртов, старшей дочери всего-то 6 годков, остальные - мал-мала.

«Социально опасными по классовому признаку» признали тогда не одного Грибанова, на выселение пошли и другие черемхов-цы. Только вот чувство коллективизма в данном случае никого не задело. Крестьяне-единоличники, верившие советской власти, не ждали такого оборота. Они умели и хотели работать. С каждым годом все крепче становились на ноги. Нехай, что за глаза-то кулаком кличут, нажито всё честным трудом, а голытьбе бы только глотку драть - знакомое дело. К сожалению, последствия оказались совсем нешуточными.⁴⁶

Экономика страны не могла себя прокормить. Потому пришлось раскулачивать, чтобы приобрести сельхозмашины, селъхозинвен-тарь, дома, хозпостройкй, скот, землю, имущество бесплатно под благовидным предлогом - несогласие с политикой партии и высказывание против коллективизации. Всех, не угодных советской деревенской власти, рьяно исполняющей пожелания соввласти, будут раскулачивать, судить, выселять. Заветная цель активистов - не заработав, распределять, делить, урвать, приобрести, иметь. Кулаки были разные. В разных местностях критерии оценки принадлежности к «эксплоататорам» были разные, не во всех делах раскулаченных обнаружим записи об «эксплоатации», у многих - по совокупности признаков (торговля, предпринимательство, неуплата налогов, штрафы, аренда земли).

«Душанин С. Е., изд. Подгорная Александровского сельсовета Красноусримского района, «до вступления в колхоз выступал против коллективизации говоря: что собрано туда вся голытьба да лодыри, и ничего не выйдет всё равно проживут... до революции дом деревянный с хоршими надворными постройками, земли до 30 десятин, арендовал 8 десятин и отрез в 4 десятины, лошадей рабочих 4, подростков 2, племенная кобылица 1, коров 3, подростков 3-4, мелкого скота 13 голов, сельхозмашины ЖАТКА, МОЛОТИЛКА, КОННЫЕ ГРАБЛИ. Держал постоянных двух работников... ежегодно продавал свой хлеб, по спекулятивным ценам».⁴⁷

«Голышев И.Н., 1882 г.р., из д. Крылова (ныне Красноуфимского района, «... в 1928 г. хозяйство облагалось твёрдым заданием, в 1929 г. бойкотирован за неуплату хлеба государству... середняк, соц. положение, до 1917 г. - кулак... посева до 3 десятин покоса до 5 десятин, лошадей 2, коров 4, мелкого скота 10 голов, кустарную мастерскую по выделке овчин (в протоколе допроса Змеева Ф.А. мастерская превратится в кожевенный завод), суждён по ст. 45¹⁰: «разве это жизнь, когда кругом нас грабят руководители всё крестьянство зажали в кулак, я бы за это высарапал глаза... советская власть меня разорила... Семья 5 человек, в 1931 г осуждён на 5 лет по ст. 58¹⁰ ч. 1 и ст. 169».⁴⁸

«Голенищев Ф. А., 1891 г. р., изд. Голенищева Сажинского сельсовета (ныне Манчажского района) ... полупомещик, налагалась пятикратка, в 1928 году лишён права голоса, за эксплоатацию и к-р деятельность... тормозил проводимые мероприятия и среди которых высказывал мысль о скором падении соввласти... хозяйство крепко-зажиточное земли арендованной более 100 десятин, 10 лошадей, 16 голов рабочих подростков 8-10 штук коров 7-8 подростков 5-6 с-хоз машин всех видов. Имел 2 водянные мельницы - занимался ростовщичеством хлеба - имел постоянных работников летом 4-5, зимой 3-4 человека... Семья 7 человек».⁴⁹

«Деменев А. Я.,1888 г. р., из с. Корзуновское (ныне Ачитского района), «конфисковано имущество: 2 лошади, 2 коровы, 5 голов подростков 10 голов мелкого скота, жатка, молотилка, засевал 7-10 десятин».⁵⁰

«Кузьминых А.П. ,1882г. р., из с. Ачит того же района «до революции имел в своём хозяйстве: пахотной земли 3, посева 20 га, сенокоса 15 га, лошадей подростков 2, коров 6, молодого скота 10 г, сельхозмашины: сеялку, жатку, косилку, конные грабли, кожевенный завод... лишён избирательных прав в 1930 г за торговлю кожами (торговал кожами только своего производства - Ф. А.), был бойко-

тирован за несдачу излишков хлеба, с/х налогом облагался в индивидуальном порядке... хозяйство распродано за неоплату индивидуального обложения».⁵¹ Расстрелянный в год «большого террора» Андрей Платонович очень бы удивился изобилию, отмеченному в анкете его дела: у него был дом с ветхими постройками, 1 корова, 1 лошадь и 7 человек семья...

Советская власть сражалась с психологией зажиточности (чтобы всем всё одинаково), с единоличниками, не желающими вступать в колхозы. Она сначала уничтожила идейный актив деревни, потом индивидуальные хозяйства. Крестьяне поняли: спасения нет, бежать некуда, дорога одна - в ссылку или в колхоз. И пошли записываться в колхоз. Особенно многосемейные. Крестьяне знали, что и так не будет им спасения: будут исключать по малейшему поводу, «вычищать», раскулачивать и выселять, осуждать и сажать в тюрьму.

«Душанин С. Е. из д. Подгорная Александровского сельсовета (ныне Красноуфимского района СО) вступил в колхоз в 1930 году,⁵² но очутился в спецпоселении: плотник-столяр».

«В семье Соболева Ивана Васильевича, крестьянина д. Соколова (ныне Каменского района СО) было 8 детей. В хозяйстве Соболевых было 2 лошади, 2 коровы, птица. Получали со своих наделов хорошие урожаи. В 1928 году в семье родился последний сын - Василий. В этом же году в деревне начались изменения - образовалась коммуна имени Ильича. Соболевы вступили в коммуну. Свели на общий двор обеих лошадей, обеих коров и кур, то есть всю живность. Коммуна просуществовала 2 года. А Соболевых «вычистили из неё через 2 месяца, отдали назад одну корову и одну лошадь. Стали они опять единоличниками. В 1931 году в д. Соколова образовался колхоз «13-я годовщина РККА». Соболевы опять вступили в него. В колхозе работали мать и четыре дочери, сам Иван Васильевич был кладовщиком. В октябре 1937 года его вызвали в Колчеданский сельсовет, оттуда увезли в Каменск. Семья его больше не видела».⁵³

«Огромная семья Популовских (около 30 человек) занимала большой дом в д. Евсюкова (Клюквина) Каменской волости. Патриарх Аристарх Гордеевич Популовский, его женатые сыновья с семьями и уже женатые внуки (четыре поколения) жили одной семьёй, под одной крышей. Внук Иван Васильевич Популовский, в семье которого было уже двое детей, решил отделиться (жить самостоятельно) и переехал в 1925 г. в д. Чайкино, работал счетоводом на мельнице. В 1929 году вернулся в родную деревню и вступил там в толь-

ко что образовавшийся колхоз. Сам работал счетоводом, а жена Евдокия Петровна Популовская - в огородной бригаде. Председатель колхоза любил выпить. И так вышло, что пропил, как говорят сельчане, несколько мешков колхозного зерна. Стал председатель уговаривать Популовского И. В. списать зерно на всех колхозников. Популовский отказался. В ответ услышал: «Вспомнишь, Иван Васильевич!» И вспомнил. Летом 1930 года семью раскулачили, хотя что там было раскулачивать - всё имущество и так было на колхозном дворе».⁵⁴

Отобрав имущество у раскулачиваемых в пользу коммун, сельсоветов, колхозов, бедняков (дома крестовые и пятистенные, хаты в Днепропетровской и Харьковской областях, всехозпостройки, землю, сенокосные угодья, мебель, утварь, одежду, сельхозмашины и сельхоз-инвентарь, крупный и мелкий рогатый скот, скот, птицу и т. д.), им, как правило, разрешили взять с собой только то, что могли унести из пищи (одежда только та, которая была надета в момент раскулачивания, ничего впрок ). Хлеба на день-два, несмотря на предписания.

Семье Андреевых, например, в с. Суворы Каменского района оставили чугун картошки. И ни кусочка хлеба.

«Нам ничего не дали взять с собой. Я собирала куклы, но и их не разрешили взять, сказав, что везут на смерть... Раскулачивали деревенские мужики. Все наши вещи отдали в колхоз. Нас выселили из дома. Дом скоро сгорел от грозы. Мы стали жить у тётки на квартире до выселения».⁵⁵

Лишив всего, чем жив крестьянин, сельская советская власть принялась выполнять решения партии и правительства - выселять из родных мест. Между раскулачиванием и выселением был временной разрыв, раскулаченные, раздетые, разутые, раздавленные горем, были бельмом в глазу деревни: одни считали «кулаков» мучениками, другие - «врагами народа», угрожающими местному начальству. От «кулаков» спешили отделаться побыстрее.

В архивных документах кулаков мы найдём решения властей о выселении.

«ВЫПИСКА

из протокола заседания Президиума Богородского районного Исполнительного Комитета Сарапульского округа Уральской области от 16-11-30 г.

На заседании присутствуют члены Президиума. Приглашённые и докладчики: Неволин Уполном. Окрик., Игошев Предсельсовета, Шадрин Уполном. Окрик., Холкин ОГПУ, Баранов Уполном. Окрик.,

Злобин, Сабитов, Покровский, Назаров, Мальцев, Шишмарёв. Председательствует: Сабитов.

СЛУШАЛИ: О выселении кулака Змеева. Змеев Филипп Александрович бывший ТОРГОВЕЦ в прошлом и теперь КУЛАК, имущество всё ПРОДАНО с ТОРГОВ за неуплату платежей, эксплоатиро-вал чужой труд, обложен индивидуально, лишён избирательных прав не любит бедноту, говоря, что лень работать, выступает против проводимых мероприятий самообложения и других...

ПОСТАНОВИЛИ: ВЫСЕЛИТЬ из пределов района по I группе. 11/ХМ 936 г.

Председатель (подпись).

Пом. пер. Уполномоченного Гос. Безопасности ПОРФИРЬЕВ».⁵⁶

«Габов Анатолий Николаевич, 1939 г. р., основание применения репрессии (раскулачивания и выселения) по политическим мотивам в административном порядке Постановление ЦИК и СНК СССР от 01 февраля 1930 года. Начальник УВД Кировской обл. Розуван А. М.».⁵⁷ Габов А. Н. ещё не родился, а для него уже существовало ПОСТАНОВЛЕНИЕ.

«ВЫПИСКА из постановления президиума Заметчинского РИКа Воронежской губернии от 22.06.31 г. Андрианов Н. И. до революции имел аренду земли, 8 га, 4 лошади, 2 коровы, 3 батрака, после революции просорушка, молотилка, 5 лошадей, 4 коровы, 10 овец, жнейка, торговля сельскохозяйственными продуктами до 1929 года имел постоянного одного батрака, аренда земли 5 га, обложен 28 ст. сельхозналога, лишённого избирательного права. ПОСТАНОВИЛИ: ВЫСЕЛИТЬ.

райкомендант ЧЕРНОСКУТОВ».⁵⁸

«ВЫПИСКА

из протокола № 17 заседания суженного президиума Красноуфим-ского райисполкома от 16 февраля 1930 года.

СЛУШАЛИ: Материал Чувашкинского с/с о раскулачивании и выселении кулака Манакина Александра Петровича, хозяйство до революции кулацкое после революции хозяйство тоже. В хозяйстве имел лошадей рабочих от 5 до 6. Посева до 50 десятин. С/х машин жатку, молотилку сеялку и др. Держал постоянных батраков от 3 до 5. Судимый за контрреволюционные выступления.

ПОСТАНОВИЛ И: Хозяйство Манакина раскулачить и Манакина вместе с семьёй выселить».⁵⁹

В архивных делах спецпереселенцев написано о многочисленных наёмных батраках. Так советские служащие, полуграмотные

активисты, трактовали форму взаимопомощи, практикуемую в православной Руси: две-три семьи артельно пахали, сеяли, косили, убирали урожай, молотили... Наличие батраков требовали инструкции. Их выполняли, чтобы самим не оказаться раскулаченными. По своей семье знаю: никаких батраков не бывало, как и у остальных моих земляков, выселенных на Север и погибших там. И невозможно опровергнуть теперь эту махровую ложь.

Редко встречались дела, где не упоминалось бы об использовании наёмной рабочей силы при огромном хозяйстве.

«Попкова С. Г. из с. Сылва Шалинского района... лишить избирательного права и выселить из пределов Шалинского района 02.04.30 г., служителя религиозного культа... сельхозналогом облагался индивидуально- 72 руб. хозяйства не имеет... детей шестеро...».⁶⁰

«У Скопинцева И. С, 1880 г. р., из с. Борчевского (ныне Мор-шанского района Воронежской области) - 25 га арендованной земли, 1 лошадь, одна корова».⁶¹

«У Логинова А. И., 1908 г.р., из д. Черемиска (ныне Каменского района СО.) - 2 коровы и овца». Будет арестован в год большого террора.⁶²

«У Башарина И. Д.,1896 г. р., изд. Щербаковка Каменского района СО - лошадь, корова и куры». Будет арестован в 1941.⁶³

В марте 1930 года правительство утвердило колхозный устав, формально декларируя демократические принципы. «Наиболее удобной формой изъятия хлеба в деревне были колхозы. Этим и была обусловлена поспешная коллективизация. Она дала тот результат, на который рассчитывал Сталин. Несмотря на общее снижение валового сбора зерна с «73,3 млн. т в 1928 г. до 69,5 млн. т в 1931 г. и 69,9 млн. т в 1932 г.,⁶⁴ государственные заготовки хлеба возросли вдвое (с 10,8 млн. тв 1931 и 22,7 млн. тв 1932 г.)».⁶⁵ Неизмеримо возрос экспорт хлеба («с 99,2 тысяч т в 1928 г. до 4,8 млн. т в 1930 г. и 5,18 млн. т - в 1931»). Так была получена валюта для индустриализации. Именно на эту валюту покупались машины, оборудование, оплачивались услуги иностранных специалистов консультантов».⁶⁶ Потому так спешно создавали колхозы.

«Уральская область в конце 20-х годов включала в себя территорию нынешних Свердловской, Пермской, Челябинской, Тюменской, Курганской областей, частично Башкирии и Удмуртии (территория 1757328 кв. км, население -6,8 млн. в 1926 г.»⁶⁷

«Перед Уралом стояла особая задача - колонизация Северного Урала и Тобольского Севера. Поэтому Урал стал местом ссылки, куда выселили кулаков из всех перечисленных областей, из Уд-

муртии и с Украины. В 1930-31 гг. по СССР на спецпоселение отправили 382126 семей общей численностью 1803392. На Урал фактически выселили 128233 семьи (по плану 123547 с числом 571355».⁶⁸

На главу выселяемой семьи заполняли карточку-анкету, в которой уместилась вся жизнь кулака. В левом верхнем углу отмечали, по какой категории выселена семья. В правом верхнем углу карточки-анкеты указан оперсектор. Далее - на всём листе: 1. Фамилия. 2. Имя и отчество. 3. Год рождения. 4. Когда лишён избирательных прав. 5. Место нахождения хозяйства выселяемого (деревня, сельсовет). 6. Национальность. 7. Социальное положение. 8. Политха-рактеристика. 9. Состав семьи выселяемого. 10. Степень родства и имя, отчество каждого. 11. Год рождения. 12. Трудособность. 13. Здоровье. 14. Кто выселяется.

Размер налогового обложения выселяемого за 1930-31 гг.: 15. Единый с/х налог. 16. Промысловый налог. 17. Самообложение. 18. Страх. Платежи. 19.Хлебозаготовки. 20. Другие налоги. 21. Общая оценка имущества. 22. Служба выселяемого в армиях (красной, царской, в белой бандах и др. частях - в каком чине). 23. Кто персонально (имя, отчество и фамилия) из состава семьи выселяемого и его родственников (брат - сын) служит в Красной армии. Где, в какой части или местности. 24. Есть ли из состава семьи (и кто персонально, фамилия, имя, отчество) служащие и рабочие. Где они служат. 25. Сведения о судимости и адм. взысканиях выселяемого (где, когда, за что, какой приговор). 26. По каким признакам (на основании какого постановления данное хозяйство относится к кулацкому). 27. Выписка из протокола № ...) собрания бедноты, общего собрания и пр. общественных организаций о раскулачивании и выселении. Количество присутствующих.

На обороте карточки-анкеты поместились следующие рубрики:

1. Отметка погрузочного пункта: а) количество прибывших на погрузочный пункт; б) кто персонально убежал в пути; в) количество фактически отсеянных и по каким починам (персонально).

2. Время прибытия выселяемого на пункт.

3. Время отправки. Эшелон №

4. Подпись: комендант пункта

5. Обеспеченность продовольствием, одеждой, инструментом (указать: вес, количество и что именно).

6. Отметка пункта поселения. Фактически прибыло на поселение (ФИО), мужчин, женщин, детей, стариков, больных, трудоспособных).

7. Количество фактически отсеявшихся в пути (персонально) и по каким причинам (смерть, побег и т.д.).

8. Время прибытия________ 1931 г.

9. Эшелон №

10. В какой район и № барака поселены.

11. Подпись: Комендант посёлка.

Всё предусмотрела Советская власть: погрузку живого товара (в словарях русского языка указано; грузили неодушевлённые предметы и скот), время операций, суть коменданта (слово с большой буквы, как самодержец), возможные побеги, поезд специального назначения для массовых перевозок, номер барака, хотя никаких бараков не существовало (их ещё предстояло построить кулакам, и не бараки, а сначала землянки).

«КАРТОЧКА-АНКЕТА

Казский район Удмуртский Н. края оперсектор семья выселена 27/VII-1931 г.

Лишён избирательных прав в 1929 г.

1. Шатров

2. Семён Петрович

3.1892 г. р.

5. дер Оцешур Медьминского с/совета

6. Русский

7. Кулак - б /торговец

8. Агитировал против соввласти и запугивал бедноту, что в случае переворота Вам жизни не будет.

9. Состав семьи выселяемого

1. Жена Анас. Анис. 1892 г трудоспособ. выселяется

2. Мать Феод.Мат. 1858 г. не/труд. освобождена

3. Сын Лавр 1913 г. тр. нет

4. Сын Павел 1924 г. н/тр. да

5. Сын Филарет 1925 г. « да

6. Дочь Тамара 1933 г.

7. -»- Мария 1936 г.

8. -»- Анатоли 1936 г.

14. Единый с/налог 37 руб. 71 коп.

16. Самообложение 37 руб. 71 коп.

17. Страхплатежи 16 руб.

18. Хлебозаготовки 114 пудов

19. Другие налоги 29 руб.

20. Общая оценка имущества 1000 руб.

Налоги уменьшены ввиду имущество раскулачено ввиду раскулачивания хозяйства 30/11-30 г передано колхозу, часть продана.

21. В старой армии младший унтерофицер. В Красной армии в 1918 г. Мл. комсостав отд. и помощник ком. взвода.

23. Ни кто не служит.

24. Осуждён 22 /VI-30 г. за антисоветскою агитацию по ст.74 УК три года лишён свободы.

25. На основании постан. Президиума Нижкрайисполкома от 6/VIII-30 г. опубликован. В Нижкоммуне за № 191 (3538) от 12 августа 1930 г. данное хозяйство относится к кулацкому. Торговал с 1921 г до 1929 года включительно бакалея, галантерея, эксплоатация чужого труда на кабальных условиях с 1921 по 1929 г. включительно с достигаемым количеством поденщин в году от 200-300. Захват лучших земель при переделах земли после революции.

26. Выписка из протокола № - от 25/VII-31/ Количество присутствующих 38. Постановили выселить из пределов области Шатрова Семёна, с его семьёй, как кулака угрожающего бедноте.

Пред. РИКа. Уполномоченный ОГПУ.

Отметка погрузочного пункта

Количество прибывших на погрузочный пункт

1. Мужчин 3, 2. Женщин 1, 3. Детей 2, 4. Стариков -, 5. Больных -, 6. Трудоспособных - 2.

Фактически отправлено Шатров Семён Петрович, Анастасия Ани-симовна, Павел Семёнович, Филарет Семёнович.

Время прибытия выселяемых на пункт 27/VIII

Время отправки 31/VIII-31

Эшелон №554 Подпись коменданта

Обеспечены согласно норм

Отметка пункта поселения нет. Больше ничего не записано».⁶⁹

«АНКЕТА

назначенного к выселке кулака Шаманаева Василия Ивановича из д. Мостовая Фирсовсксго с/с 58 лет... после революции надела земли 6 га арендованной 3 га плугов 3, борон 1 (зигзаг). Жатка, молотилка, сеялка коров 6. мелкого скота 12 ... 3 амбара. Кирпичный скотный двор и сам дом выстроил в 1924г».⁷⁰

Миллионы жертв коллективизации были первым эшелоном «врагов народа» в нескончаемом потоке репрессий. К ним приложили ОГПУ-НКВД всю свирепость безграничной власти.

«... первая партия в 5000 семей по Уральской области должна быть отправлена до 10 февраля 1930 г. согласно развёрстке, сообщённой по линии ОГПУ. Остальные должны быть выселены в течение февраля и середины марта».⁷¹

Низовые советские органы должны были к 15 февраля выслать с нарочными документы на всех выселяемых. На оформление документов было дано три дня. Фактически документы в сельсоветах были готовы.

«Много земляков давно обживали Тюменский и Уральский север. До тридцатого их ссылали со всей России в порядке местной инициативы, так сказать, экспериментально... Определённую трудность представляло оформление соответствующих документов: решение общего собрания деревни, утверждённое президиумом сельсовета. Трудность морального толка, поскольку надо было решиться на фальсификацию этих документов. С муками совести на местах справились.

Так или иначе, документы попали в райисполкомы, которым предстояло своим авторитетом утвердить фальшивки, состряпанные озлобленными местными функционерами».⁷²

Подорожные бумаги выправляли только на главу семьи, членов семьи вносили в списки. Дети кулаков могут стать только кулаками и никем иным. Они были при выселении внесены в списки, но при реабилитации через 60 лет о них забудут, причислив к категории пострадавших, а не репрессированных.

Члены семей, выселяемых из родных мест, передавались комендантам ссыльного пункта поголовно, общим числом.

«Политический шухер раскулачивания, выселений и сопутствующих событий заложил основы тоталитарной отечественной подозрительности,⁷³ которая перерастёт в необходимость заполнения десятков анкетных пунктов, ибо всем правителям будут мерещиться всюду враги «был», «привлекался», «владел», «судим», «раскулачен», «расстрелян» и т.д.

В СССР пропагандистская и репрессивная машины вытравили память нравственности. Нормой стала вседозволенность. Ко всем лезли в душу. За всеми следили, на всех доносили. Эталоном поведения стал Павлик Морозов.

Челябинский Окружком ВКП(б) решил выселить на север 2250 семей: 20 февраля - 610, 22 февраля - 225, 24 - 375, 26 - 480, 28 -560 семей. Вот такие пожарные сроки для расправы с кулаками.

В 1930 году по Челябинскому округу планировалось выселить по всем трём категориям 3800 хозяйств, 700 семей - в концлагерь или на расстрел, 2250 - на Север, 850 семей - куда угодно в пределах округа.

Из Уральской области везли на Север через Тюмень. Туда прошли 13 эшелонов в Берёзов и Сургут. На 5 марта 1930 года через Темень пропущено 16 эшелонов. Дети спецпереселенцев стали главной жертвой произвола. Вторую категорию отправили в Сургут, Соликамск, Берёзов, Тобольск и далее к Северному полюсу. Я, спецпереселенка, воспитанная в атмосфере страха, ни разу за 10 лет работы в Красноярском крае и на Обском севере, многократно бывая в Норильске, Туруханске, Игарке, Енисейске и т.д. (работала в Абакане) и сёлах-городах по трассе Абакан-Тайшет, не удосужилась поинтересоваться судьбой репрессированных, которые начали возвращаться в 70-х г. 10 лет работы на Обском севере (Тобольск), постоянные поездки в Салехард, Сургут, Ханты-Мансийск и т.д., не пробудили интереса к истории репрессий. Только заявление моего тобольского студента Саши Гурьевских («Ищу следы деда на Ямале») заставило посетить тобольскую тюрьму и расспрашивать старожилов Сургута о судьбе ссыльных. Только в середине 90-х годов мне откроется страшная картина выселения кулаков).

Из центральных и южных областей России на Обский север сослали 25000 семей и с Урала - 15000 кулаков. Некоторые эшелоны приходили прямо в зимний лес.

Директивы о массовом раскулачивании появились в январе 1930 г. Раскулачивание прошло в январе и феврале.

«В местах поселения кулацких хозяйств, выселяемых из районов сплошной коллективизации.

Выписка из постановления коллегии Наркомзема РСФСР 1 апреля 1930 г.

При выселении кулацких хозяйств из районов сплошной коллективизации, в случае переселения их в пределах данного края или области, не производить расселение на отдельные хутора, а создавать посёлки в размере, определяемом комиссией в каждом отдельном случае, не менее 20 и не более 100 дворов. Размеры посёлков должны обеспечивать в них возможность медико-санитарной помощи, школы, потребительских и с/х производственных хозяйств.

Поселки должны находиться вне района сплошной коллективизации и по возможности между этими районами, чтобы последние оказывали идеологическое воздействие на население посёлков; вне пограничной полосы по возможности далеко от расположения железнодорожных, шоссейных и водных путей.

При отводе с/х угодий для посёлков с кулацкими хозяйствами необходимо учесть, что земли должны быть худшего качества. Зап-

рещается организация хуторов и отрубов данных посёлков. Форма землепользования должна быть аналогична поселковым товариществам. Допускается с особого разрешения организация внеуставных поселковых товариществ, находящихся под административным руководством особо назначаемого лица (комендант).

Определение мест нахождения посёлков, норм земельных наделов при отводе земель из списков хозяйств посёлков, а равно также администрации посёлка - в каждом отдельном случае производится комиссией в составе представителей земорганов, ОГПУ, административных управлений, облисполкомов.

Допустить в отдельных областях, краях как временную меру прекращение на время сева расселения третьей категории кулачества, и оставления в данном селе с тем, чтобы данные хозяйства не допускались в колхозы, а использовались в данном селе отведённой им сельсоветом земли».⁷⁴

Оперативно были разработаны маршруты движения колонн выселяемых. Из сёл-деревень раскулаченных отправляли на подводах в районы, на сборные пункты, оттуда кулаков и их детей везли на станции. Сформированные этапы отправляли со станций в гибельные места.

С половины февраля 1930 года потянулись обозы с выселяемыми. Если глава семьи был на лесозаготовках, то семью выселяли по месту его нахождения или отдельно, куда потом привозили главу семьи.

«И хлынул в 1929-30 гг. многомиллионный поток раскулаченных... он не имел ничего сравнимого с собой во всей истории России. Это было народное переселение, этническая катастрофа... здесь сразу выжигали только гнездами. Брали только с семьями и даже ревнивые следили, чтобы, никто из детей четырнадцати, десяти или шести лет не сбежал бы в сторону: все на подскрёб должны были идти в одно место, на одно общее уничтожение (это был первый такой опыт, во всяком случае в Новой истории. (Его потом повторит Гитлер с евреями и опять же Сталин с неверными или подозрительными нациями)... Лучших хлеборобов стали схватывать вместе с семьями безо всякого имущества, голыми выбрасывать в северное безлюдье, тундру и тайгу».⁷⁵

Советская власть это насильственное и жестокое переселение объяснила своеобразно, например: «Миграция населения в СССР представляет собой перераспределение рабочей силы на территории страны, производимое с целью более рационального размеще-

ния производительных сил и широкого освоения природных богатств в слабозаселённых районах страны. Эти плановые миграции начали развиваться в годы первой пятилетки ... Население направлялось в промышленные районы европейской части СССР, Урала, Сибири и других областей страны, а также в многоземельные районы юга Сибири, Казахстана, Средней Азии. По имеющимся данным, с 1926 по 1939 гг. на Урал, в Сибирь и на Дальний Восток переселились свыше 3 миллионов человек.⁷⁶

«Родная» советская власть заботливо погрузила кулацкие семьи в телячьи вагоны, где они теснились овечьим стадом, ошарашенные напастью нечистой силы. Непривычные, дальние, голодные, вшивые дороги обрастали холмиками без крестов. За что, Господи?

«Все подлые дела чаще всего совершаются под покровом ночи. В нашей деревне в ночь на 2 марта 1930 года грузились подводы. Вооружённые охранники с нагайками рыскали от двора к двору, табунились кучками бабы и мужики. Это я уже хорошо помню, а как начали выезжать из ворот и в обоз строиться, поднялся жуткий, немыслимый вой. Ревели все - и уезжающие и провожающие. Даже собаки, чуя неладное, тянули свою партию в этом ужасном хоре. 2 марта мы были уже на станции Н.-Увельской, грузились в т. н. телячьи вагоны, в которых нет туалета, нет воды - ничего нет, кроме буржуйки-печки. И вдруг откуда-то появилась газеты со статьёй товарища Сталина «Головокружение от успехов». И всем сразу стало ясно, что товарищ Сталин - добрый, справедливый человек. Это всё местные мерзавцы творят издевательства над народом. Примерно так рассуждала моя родственница... А некоторые так даже по начальству бросились: вернуть домой несчастных надо, пока недалеко отъехали. Ошибочка, стало быть, вышла.

- Нет, - ответили им сопровождающие в новеньких гимнастёрках и скрипучих ремнях,- мёртвых с погоста не возвращают.

Они-то знали, куда и для чего везут нас... В Тюмени из вагонов снова перегрузились в конный обоз. В голых санях предстояло одолеть две с половиной сотни вёрст до Тобольска. Это - более недели мёрзлого пути. За это время среди великого множества людей некоторым женщинам выпало рожать, а у других тогда же умирали маленькие дети, не выдержав дорожных мук... Их просто бросали в снег и закапывали. Обоз растянулся на многие-многие вёрсты.

Разместили нас в Тобольске на горе. На территории Кремля. И кремлёвский двор, и соседняя тюрьма, и здания теперешнего рыб-

техникума - всё было забито серой кишащей массой. Наша семья попала в вестибюль архиерейского дома, где громоздились грубо сколоченные трёхъярусные нары. До сих пор не выветривается из памяти какая-то мерзостная непереносимая вонь, от которой сердце перехватывает. Плач, рёв, стоны больных и умирающих детей, материнские возгласы отчаяния. И над всем этим какой-то тягучий густой туман.

Умирало много людей, но особенно много - детей. Как на демонстрацию, толпами шли мужики на кладбище с гробиками на плече или под мышкой. Кладбище недалеко от кремля... Там ещё оставалась действующая церквушка. Но отпевать всех усопших священник не успевал, потому ставили в один рядок, случалось, по сорок гробиков! И уж после, когда доходила до них очередь, всех разом благословлял батюшка в последний путь.

Кажется, сам Ирод позеленел бы от зависти. Это ли не откровенный геноцид? Это ли не преступление против человечности, господа хвалители вождя?.. Не следует забывать, что страдали и умирали не только непорочные дети. Более 90% взрослых людей, с открытым сердцем принявших Советскую власть, не чувствовали и не имели за собой решительно никакой вины. Мой двоюродный брат, который во время гражданской служил в Красной армии, в Тобольске тогда схоронил двух маленьких дочурок, а двух сыновей постарше увёз дальше, на север. Один из них потом погиб на фронте Отечественной войны.

И всё это совершалось во имя строительства социализма? Но кому же всё-таки нужно было убийство тысяч и тысяч людей, издевательство над целым народом? Для чего? Кто нам объяснит это? Попытка свалить всё на бессмысленную жестокость сама по себе бессмысленна. Кому-то очень был нужен геноцид русского народа. Кому? Вот бы на этот вопрос ответили учёные. Ведь разорение деревни привело тогда ко всеобщему голоду.

В Тобольском вертепе собраны были изгнанники с Северного Кавказа (русские), с Волги, с Южного Урала, из Зауралья и других мест. Здесь ждали вскрытия реки, чтобы везти обречённых уж действительно в такую глушь, куда никакой Макар телят не гонял. Заботливо были подобраны такие уголки, откуда никто живым вернуться не мог. Заранее всё продумано и предусмотрено... Как только вскрылась река, тут же, следом за уходящим льдом, пошли пароходы с прицепными баржами, набитыми людьми, кажется, плотнее, чем сельди в бочке... И здесь буквально задыхались и умирали в трюмах дети. Детей почти в каждой семье было много, и несчастные родители, не имея возможности создать им хотя бы минимум

удобств, на глазах превращались в седых стариков... В нашей семье было всего лишь четверо детей...

На Оби пароход тыкался носом к берегу то возле какого-то селений, то в совершенно пустынном, диком месте и высаживал несколько семей. Высадкой руководили сотрудники НКВД, а по какому принципу они определяли, кого куда загнать, это уж им одним ведомо.

Наша семья, родственники и ещё несколько семей, общим числом десятка полтора были высажены в деревушке Чемащи, которая расположена почти напротив стрелки (острова), разделяющей Обь на большую и малую. Жилья на том острове нет, потому как в иные годы большой водой остров заливается. Но видели, что и там пароход притыкался к берегу».⁷⁷

«Сначала мужиков увели из д. Чухари в г. Красноуфимск пешком в казармы, а женщин, стариков и детей увезли на лошадях сначала в сельсовет, потом в город, в Дом крестьянина, там, в Красноуфимске, жили неделю: ждали кулаков из других деревень для йыселения. Из Дома колхозника на лошадях увезли в железнодорожный тупик, потом погрузили в телячьи вагоны и повезли в ссылку, на Урал».⁷⁸

«Ночью нас караулили с ружьями в сельсовете, ждали всех остальных, потом везли на подводах до станции, потом ехали мы в телячьих вагонах, наверное, неделю из Кировской области в Каменск».⁷⁹

«Отец лежал в больнице с язвой желудка. Мать уже умерла. А нас, детей, повезли в ссылку одних: Пётр 1911 г. р., Александр 1912 г. р., Я 1916 г. р., Вениамин 1914 г. р., Иван 1923, Коля 1926 г. р., ему пятый год был. Позже приехал отец больной и умер от голода в землянке. Из д. Турыш Ачитского района везли на лошадях к приёмному пункту, а там погрузили в товарные вагоны, так что не кишело там. Если у кого был кусочек хлеба, ели, пили простую воду. Ехали дня три до Каменска».⁸⁰

«Выселяли сельские активисты, охраняли нас даже с ружьями, как преступников каких. Из имущества не разрешили ни одной тряпочки взять. Сначала на лошадях увезли в Красноуфимск, в Дом крестьянина, продержали там дней 10, потом погрузили в телячьи вагоны и увезли в Каменск. Из еды - кто что давал».⁸¹

«2 февраля 1930 г. в 12 часов дня, приходят активисты и уполномоченная, маленькая девушка, и отправили нас в школу из д. Евсюков (Клюквина) Каменского района. Там дали по 3 пуда муки на человека и увезли в Каменск, поселили в монастыре (монахов там уже не было), где и ночевали 3 ночи... Днём нас возили на вокзал, на станцию Синарская, в какой-то белый дом, осматривали: нет ли у нас золота. Одежду нашу, отобранную у нас, продавали тут же, перед монастырём.

В телячьих вагонах привезли нас в Тюмень, оттуда повезли в Тобольск на 600 лошадях. В Тобольске 3 ночи ночевали в духовной семинарии. Хлеб пекли сами: была ещё мука, выданная на дорогу.

Опять в полдень вывели из семинарии, через 3 часа (ждали лошадей) повезли на Север. Мы останавливались в деревнях на Иртыше Чёрная суббота, Луговая суббота, Ходовая грива..., там нас продержали до тепла до июня. Потом увезли в Тундрино Сургутского района».⁸²

ОГПУ тщательно охраняло кулаков.

«... Вся, практическая оперативная работа проводится органами ОГПУ... Запросить областной комитет партии в срочном порядке а) снабдить Тобольскую областную организацию необходимым оружием (35 револьверов, 200 боевых винтовок...). Ввиду закрытия церквей и временного использования их под общежитие для выселяемого кулачества... развернуть широкую антирелигиозную работу».⁸³

«Очневых выселено 12 человек. Были уже арестованы дед, отец и его братья, семьи из домов выселены. При раскулачивании мама вышла из дома, в чём была, как и мы, четверо детей, только нам это и досталось, мама нас увела в соседнее село Козьмодемьянс-кое, там нас приютили Рыбинские, отец мамы и его сын.

На рассвете подъехала подвода, маме велели собирать детей, чтобы ехать к мужу. Мама так и сказала нам, чтобы не плакали, что едем в Тамбов к отцу. С нами был сопровождающий. Багажа не было. ...Приехали в Тамбов. Нам вывели отца. Стали искать в списке выселяемых нашу семью. Не оказалось. Стали выяснять. Звонили в село. Оттуда ответили, что у них есть разнарядка. КОГО ПРИВЕЗЛИ, ТОГО и ВЫСЕЛЯЕМ.

Нас поместили в какое-то большое помещение. Людей как в муравейнике. Все на полу. У кого что было, то и подстелили под детей. Детей было много, грудных и постарше. Дети понимали всё. Детей выпускали на воздух погулять. Мы ждали своей участи. А взрослых не выпускали. Питались тем, что было. В основном кормили детей. Родителям было не до еды.

На рассвете погрузили нас в вагоны. Вагоны товарные, крытые, с нарами. В уголке, за занавеской, стояло ведро для нужд. Окна зарешечены. Матери с детьми расположились на верхних нарах у окна. Людей в вагоне было много. Но было тихо. Состав сопровождала охрана. Ехали медленно. Двери не на каждой остановке открывали. Запасались водой, питанием, если открывали».⁸⁴

«Крестьян везли со всех концов России - из Тамбовской, Липецкой, Воронежской, Пензенской, Кировской областей железнодорожным составом... Провезли нас по матушке России в товарных ваго-

нах «телятниках», по 20-30 семей в одном таком вагоне. Везли долго. На станциях вся эта грязная, голодная голытьба вываливала на перрон и просила милостыню у прохожих. Но прохожие едва ли сами были сыты, проходили мимо».⁸⁵

«Набитые до отказа товарные вагоны увозили несчастных (из Тамбовской области) в ссылку. Обезумевшая от горя, истерзанная физически многотысячная голодная масса была вывалена на разъезде Кодинский Свердловской железной дороги. Старики, дети, младенцы, беременные женщины... 2 месяца нечеловеческих страданий... В долгой мучительной дороге похоронил Иван двух своих детей: грудную Анну и годовалого Николая. На одной из очередных остановок трупы и трупики умерших в телячьих вагонах просто закапывались в землю в нескольких метрах от рельсов. Фамилии вносились конвоирами в специальные списки, они до сих пор сохранились в областном архиве УВД».⁸⁶

«Привезли нас в Киров за 30 км. Ехали с охраной - мужики с ружьями, привезли на станцию к большому складу. Там было много выселенного народу с детьми. Крики, слезы. Всех загоняли в этот склад. Мы кричали: «Как взять наши вещи?» Нам сказали, что всё придёт в багажных вагонах вместе с нами (вещи приказали поместить в один вагон все). Ночью в этот склад привезли наших мужей под охраной с собаками, мужчины нашли свои семьи. Потом подошёл поезд с товарными вагонами и всех повели на посадку. Всех загоняли в вагоны. Кругом охрана, милиция».⁸⁷

«Ночевали мы в клубе после раскулачивания. Из клуба в с. Ачит на телеге нас повезли в Красноуфимск, погрузили в телячьи вагоны в той же одежде, в которой вышли из дому при раскулачивании (всё осталось в доме на месте), повезли в Каменск».⁸⁸

«Нас везли, по рассказам мамы, с родины зимой на лошадях в Киров. Нас, ребятишек, было четверо. Нас завернули в тулуп, который нам потом служил и матрацем, и одеялом. В Каменск привезли без отца. Мужчин увезли отдельно, потом их доставили в Каменск».⁸⁹

«Увезли нас на станцию. Там на станциях народу - полно. Каждая семья на небольшом участке лохмотья свои расстелила - и вот так прожили две недели. Потом подали состав - скотские вагоны. В них загрузили нас, на нары по три семьи. С малыми детьми все вместе. Тут и оправлялись, и ели. Июль, жара. Спали на чём попало, дети утром встанут - и все тела синенькие. И нас везли, наверное, около месяца, как телят. Кто выпрыгнет по нужде под вагон, охранники их прикладами, пинают, гоняют».⁹⁰

«Утром пришли в дом несколько человек мужчин, в том числе и врат нашей матери Иван (он состоял в комбеде). Предложили со-

бираться: разрешили брать с собой всё, что сможем увезти. Загрузили подводу мешками с мукой - и поехали вместе с остальными выселяемыми. Нас сопровождали уполномоченные и провожали соседи. Плач, крик с завываниями и причитаниями. Привезли на ближнюю станцию Вернадовка, погрузили в пакгаузы. Сюда же из Моршанска доставили отца. Из села нашего вывезли 3 семьи, из соседней деревни Поминаевки - две. Много семей из других районов.

В пакгаузах мы жили несколько дней. Все ютились кучками, из каждой деревни все вместе, спали в одежде на полу и тешили себя надеждой: вот-вот нас отпустят по домам.

В пакгаузы к нам шли родные, соседи несли молоко, яйца и разные постряпушки. А молодежь взялась за гармошку - и пошёл с плачем и слезами, с частушками и припевками русский пляс: «барыня» и «цыганочка». А какое было разноречъе! И «каго» - «чаго», «що», «цо», «чаво», «каво»!

Дней через 10 погрузили нас в телячьи вагоны по нескольку семей, человек по 40. Мужчины и женщины, старики и дети. Теснота, духота. Вагоны плотно закрыты, только сверху небольшое окошечко, как форточка, открывалось. В вагоне двойные нары. За занавесочкой - ведро.

Так и ехали дней 7-8. В дороге иногда делали остановки, открывали вагоны. Охрана тут как тут (они ехали в отдельном вагоне, с ружьями), она останавливала состав в поле. Все мы высыпали под откос, бежали оправляться, у речки окунались в воду. Остановок было 2-3 по 10 минут. Затем все по вагонам, двери крепко закрывали. И вперёд! Несколько остановок было на станциях, но там вагоны не открывали. А вдоль вагонов ходила охрана с ружьями.

Приносили в вёдрах горячие щи и раздавали нам. В вагонах было тяжко, душно, жарко.

Были случаи - умирали младенцы. У одной из мамаш, попытавшейся постирать бельё в деревянном корыте, охранник истыкал корыто штыком запретив стирать. А ребятишек у неё было шестеро, мал-мала меньше!»⁹¹

«В феврале 1931 года мои родители: Тетерин Василий Иванович, 1896 г.р., и Тетерина Александра Фёдоровна, 1895 г. р., были репрессированы как кулаки. Проживали мы в с. Шутиха Катайского района Курганской области. Всю нашу семью выселили из дома в какую-то старую избушку, в которой мы, 9 человек семья, жили примерно полгода. Родители и семеро детей. Вскоре отца пригласили в сельсовет, предложили взять пилу и топор и ехать на лесозаготовки. Отец уехал. Примерно через полгода нас по-

везли к нему. Посадили на 2 телеги и повезли в Катайск. Там подошел к нам сотрудник милиции и спросил: «Вы что тоже высланные?» Мама ответила: «Да. И кушать совсем нечего». Милиционер посмотрел на нас, ребятишек (на руках у матери был грудной ребёнок), и пошёл звонить куда-то. Через несколько часов нам привезли 2 мешка сухарей.

В Катайске мы находились под навесом на территории ж/д, где разгружались вагоны. Потом нас погрузили в телячий вагон, где были нары в 2 этажа.

Проезжая через реку Лобва, поезд остановился у ж/д моста. Мать спросила охранников: «Не знают ли они Тетерина Василия Ивановича?» Оказалось, что они его знали и знали, где он сейчас находится. Мама попросила передать ему, что нас везут дальше».⁹²

«Встретился мне знакомый и рассказал, что людей погрузили, как коров, и увезли. Шёл я часа 3-4. Часов не было, понятия о них не имел. Подошёл к пакгаузу, меня наши увидели, встретили. Все под охраной. В пакгаузе оказался ещё из нашей деревни Тихон Тихонович со своей семьёй и БОЛГОВЫ (семья из 8 человек). Пакгауз холодный, сквозняк, а наружу не пускают. Там же из соседних деревень несколько семей. Всё не опишешь и не упомнишь при такой катастрофе. Председатель говорил: «Пишите заявление, пока не поздно. Через 5 дней погрузим и отправим». Так и сбылось. Погрузили в крытый вагон, как телят, пореже соломки подбросили на пол и отправили. Привезли нас в Уфу. Там от нас отказались. Направили в Каменск».⁹³

«После раскулачивания Володиных приютила семья деда. Отец Василий Фёдорович устроился на сахарный завод в районном селе Заметчино Пензенской области.

Прошёл год. И он был арестован. Увезли его на станцию Вер-надовка, где уже было собрано много раскулаченных. Разместили их в пакгаузах, превращенных в бараки. Через некоторое время туда же привезли и семьи арестованных. Здесь же оказалась и семья дяди Кондрата Семёновича Володина. Семьи поместили отдельно, в разных пакгаузах. Вскоре подогнали товарные («телячьи») вагоны и по очереди начали загонять обитателей сначала одного, затем другого барака. Арестованные были рады уже тому, что им удалось соединиться с родными. Ехали долго, много дней. Поезд останавливался в чистом поле, где ни кустика, ни оврага. И людей выгоняли «на оправку». Скрыться было негде. И все - и малые дети, и мужчины, и невесты - рассаживались вдоль полотна».⁹⁴

«Раскулаченные семьи собирали на станции Вернадовка Тамбовской области и погрузили в вагоны. Каждой семье было приказано иметь поганое ведро с крышкой (туалетный набор)... Состав загружали недели три. В один вагон грузили 20-30 семей. Возле вагонов круглосуточно дежурил конвой. И запомнил Сенька, как конвоир распевал мудрёную песенку: «Не надо нам монахов, не надо нам попов, ловите спекулянтов и бейте кулаков». На фоне июньского жаркого дня, под плач голодных детей, истомившихся в вонючих вагонах, под стоны больных, измученных людей песня звучала особенно эффектно».⁹⁵

«Мой отец, трудолюбивый мастеровой человек, жил с семьёй в пятистенном доме, вырастил 6 дочерей. К 1931 году четыре были уже замужем. Около дома были придворные пристройки, был скот, хозинвентарь, 2 лошади (одна молодая, другая - тяжеловоз Чалко).

В 1931 году совет активистов деревни решили выселить отца. Мама у нас умерла в 1929 году, отец жил с двумя дочерями, 12 и 9 лет. Весной 1931 г. отца выселили из дома, предложив запрячь лошадь, взять смену белья и еды. Нас посадили в телегу с ящиком, где лежали бельё и еда. Отец взял ещё железное корыто, чтобы купать нас. И нас повезли на нашей лошади в Каменск. Управлял лошадью Алексеев Иван Степанович, наш земляк, который вступил в колхоз и был активистом по выселению односельчан.

Когда ехали по косогору, у меня (мне было 9 лет) в руках была деревянная кукла, обшитая тряпками, на лице у неё были карандашом нарисованы черты лица. Возница посмотрел на меня и вырвал куклу из рук, затем бросил под гору (так выражалась ненависть даже к детям выселяемых. Мне было жалко куклу (до сих пор это помню).

На другой день наша старшая сестра Анисья пошла в Каменск к начальству и выхлопотала нас с сестрой, забрав на воспитание.

Отца увезли в Большой Исток СО на высылку. Через год его отпустили, он вернулся в деревню к нам. И через 3 года умер.

Всё хозяйство наше было изъято. В доме колхоз поместил ясли, потом жила учительская семья Мехонцевых, потом председатель колхоза, наш земляк с семьёй - Фотеев Иван Павлович...».⁹⁶

«При выселении из д. Шура Марийской АССР милосердный милиционер посоветовал родителям не брать одну девку (нас было двое): едут умирать. И отдали меня, девятимесячную, брату матери Максиму, он передал меня родителям матери - деду Ивану и бабушке Анне. Когда бабушка умерла, я ходила помиру, потом жена Максима, Дуся, отвезла меня на Мартюш в 1936 году».⁹⁷

«Семью Кавдымовых из д. Юва Красноуфимского района СО погрузили в короб (телегу) после раскулачивания и повезли в товарных вагонах в Каменск. Кто в лаптях, кто в чем, такие кулаки».⁹⁸

Переселенцев перевозили, как и полагается перевозить врагов самого гуманного и самого справедливого строя.

Е. Н. Ковина: «Погрузили в телячьи вагоны. Нам достались верхние нары. Около маленького окошечка с решёткой. Состав был огромный, вагоны набиты битком. Из вагонов на стоянках не выпускали. Только иногда, когда кто-то совсем задыхался или был в обмороке, дверь приоткрывали, делая маленькую щель. Для мужчин и женщин было одно ведро, на всех. Сестра моя очень стеснялась, терпела до того, что теряла сознание. Потом заболела».

О таком же способе перевозки написала А. В. Приходько: телячьи вагоны, нехватка воды, жара, духота, одно ведро на всех, и уточнила, что перевозка продолжалась 2 недели и в самый разгар летнего периода. Телята такое бы не выдержали».⁹⁹

«...Оплата расходов по выселению, считали партийные лидеры, есть дело самих выселяемых. Здесь мы уступаем в лицемерии только администрации фашистских концлагерей, высылавшей родственникам убитого счета на оплату «специальных услуг»... Чтобы органы советского правосудия чувствовали себя уверенно в уникальных со времён египетского исхода условиях массовой принудительной высылки, на места разослали копию инструкции о высылке и ссылке. На основании статьи 10-й, части 2-й для практического руководства объявляется следующий порядок применения высылки и ссылки в отношении различных категорий высылаемых лиц :

A. Высылка из местности на срок до трёх лет. Данному лицу обязывается выезд из пределов запрещённого района в недельный срок. В отдельных случаях до одного дня.

Б. Высылка из местнбсти проживания на срок до трёх лет с запрещением проживания в ряде других областей.

B. Высылка до трёх лет с указанием места проживания.

В последнем случае место жительства определяется ОГПУ, ссылаемый должен регулярно отмечаться в ОГПУ, он следует к месту назначения этапом, имеет радиус передвижения не более 5 километров и карается за побег концлагерем».¹⁰⁰

Советская власть начисто забыла о трёхлетнем сроке высылки: спецпереселенцы в трудпосёлках Каменска находились в ссылке до 1947 года, т. е. 16 лет. Молодёжь освобождали по достижении 16-летнего возраста.

«... выселено семей - 31 851, на 10 февраля выстроено 115 посёлков, 6 213 изб, в них размещено 18 639 семей 74 556 человек, что даёт на душу заселённых в них спецпереселенцев 0,91 кв.м... в условиях скученного содержания они представляют значительную угрозу распространению эпидемических заболеваний... вошебойки как правило отсутствуют».¹⁰¹

Некоторые раскулаченные семьи не выселили из родных мест.

«Гладких С. Я., 1898 г.р., изд. Черноусова бывшего Покровского района (ныне Каменского) Челябинской (ныне СО) раскулачен. В1930 г. суждён за срыв собрания. Не выселен. Будет арестован в 1937 г.)».¹⁰²

«Грисимов С. И., 1909 г.р., изд. Попковичи Чернорученского района западной области Белоруссии, раскулачен в 1930 году, но не выселен. В 1933 г. будет осужден по ст. 39 УК РСФСР к 5 годам ссылки в отдалённые места Союза ССР, попадёт в Каменск, на строительство УАЗа, и, будучи ЗК станет жертвой большого террора в 1937 г.».¹⁰³

«Семья отца Брагина М. С. , 1914 г.р., раскулачена в 1929 году. Брат арестован в 1937 г. по ст. 58¹⁰ «за агитацию против госзаймов» и осуждён к 10 годам ИТЛ».¹⁰⁴

«Семья Воинова Е. Е., 1891 г.р., из д. Большой Камаган (ныне Курганской области) раскулачена в 1931 году, изгнана из своего дома, но не из села».¹⁰⁵

«Волков И.С, 1896 г.р., из с. Волково (ныне Каменского района СО) раскулачен в 1931 году, но не выселен. Он вынужден был идти на производство - чернорабочим 5-го участка строительства УАЗа в Каменске. В 1937 г. будет арестован и осуждён к 10 годам ИТЛ по ст. 58¹⁰».¹⁰⁶

«Акимушкин Ф.Я., 1888 г.р.,из д. Мамоновка (ныне Ртищевского района Саратовской области) раскулачен в 1931 году. Он быстро уехал из деревни. В 1934 году будет арестован во время поездки из Челябинска на родину «за старую неуплату твёрдого задания» осуждён к 3 годам ИТЛ по ст. 73 УК РСФСР (срок отбывать будет на строительстве канала «Москва - Волга»)».¹⁰⁷

Огромные налоги, раскулачивание и принуждение вступать в колхоз вынудили крестьян бежать из деревень подальше от произвола.¹⁰⁸

«Коновалов А. Н.,1883 г.р., из с. Колчедан (д. Гора) Каменского района СО, выехал из села во время коллективизации, оставил дом и хозяйство, потому признан кулаком».¹⁰⁹

«Черкасов В. П.,1880 г. р., изд. Пески (ныне Далматовского района Курганской области), середняк, в 30-е годы выехал в Свердловск, потому признан кулаком-торговцем: от раскулачивания сбежал в промышленность».¹¹⁰

«Возчиков Ф. К., 1880 г. р., из д. Бурнино (ныне Каменского района СО) скрылся от раскулачивания... будет арестован в год большого террора»...¹¹¹

В 30-е годы в системе сельского хозяйства господствовали методы внеэкономического принуждения и командования. Средства производства и имущество записывали в неделимые фонды колхозов. Конфискованные жилые постройки и хозпостройки - на нужды сельсоветов и колхозов.

«На Урале в январе-марте 1930 года было зарегистрировано 260 случаев террора».¹¹²

Несмотря на сопротивление кулаков, на них наступали, их уничтожали. В 1930 году были лишены избирательных прав Габов Н.С. из д. Мироновская Вятской области¹¹³ Шаманаев В. И. из д. Мостовая Режевского района Уральской области за «нетрудовые доходы»,¹¹⁴ Ефимов Т.Н. из с. Лойно Вятской области¹¹⁵ - будущие мартюшовцы.

Надеясь сохранить своё добро, крестьяне вступают в колхозы, чтобы спастись от раскулачивания.

«Возчиков Д. Н. 1887 г.р., изд. Бурнина (ныне Каменского района СО) в 1930 г. вступил в колхоз».¹¹⁶

«Душанин СЕ. из д. Подгорная (ныне Красноуфимского района СО) в 1930 году вступит в колхоз».¹¹⁷

«Черкасов В.П.,1880 г.р., изд. Пески (ныне Далматовского района Курганской области) вступит в коммуну в 1929 г.».¹¹⁸

Советская власть активно трудится: раскулачивает, выселяет и судит, чтобы позднее раскулачить и выселить.

«Корняков А. А.,1886 г. р., изд. Смолина (ныне Покровского района СО) до революции имел сезонных рабочих до 100 трудодней, в 1929 году лишён прав голоса, служил дьяконом, в 1930 году осуждён на 3 года за убой скота по ст.79 УК РСФСР имел твёрдое задание облагался индивидуально налогом. Будет раскулачен и выселен. Семья 5 человек. Трое детей. Сам в ДомЗаке, семья неизвестно где. В 1937 году будет арестован Сухоложским РО НКВД и расстрелян».¹¹⁹

«Логинов А. Н.,1891 г.р., из д. Малый Полом Вятской губернии, в 1930 году осуждён по ст. 61-3 за невыполнение хлебозаготовок на 1 год».¹²⁰

«Ватолин Г.И. из с. Сылва (ныне Шалинского района СО) осуждён тройкой ПП ОГПУ по Уралу 25.05.30 к 3 годам концлагерей: «...хищнически свернул своё хозяйство, идёт против всех проводимых мероприятий советской власти, ведёт агитации против коллективизации..., байкотирован. Сидел заложником за к/р агитацию, име-

ется решение общего собрания о выселении и конфискации имущества... вредный элемент...»

А этот «вредный элемент», уже заключённый, а не свободный гражданин обращается в ПП ОГПУ по Уралу с просьбой: «Прошу отпустить под расписку на весеннюю посевную у меня дома работать некому, единственный работник - жена, у которой 6 (шесть детей, старшей 16 лет). Задание по посеву без меня не выполнить. К заявлению прилагается справка, которая «дана Хрущёвой М.П. ей дано задание по посеву пшеницы - 1,34 сотки, 008 сот ячменя 0,50 с овса льну 0,17 сот трудоспособен один человек семья 8 (восемь) человек. Председатель Ачитского сельсовета».¹²¹

«Вольхин И. И. из д. Булыгино (ныне Катайского района Курганской области) в 1930 г. осуждён на 6 месяцев пост. 74 УК РСФСР раскулачен и выселен с семьёй в Каменский район».¹²²

В 1930 г. было великое насильственное переселение - выселение раскулаченных в спецпоселения Каменского района и других областей. География обширна. Из Артинского района выселен Крылосов А. П. 1890 г.р., с семьёй из д. Рыбина в трудпосё-лок Синарстроя. Александр Прохорович в числе 164 будет арестован на Мартюше, как участник к/р повстанческой организации в год большого террора.¹²³

«Чухарев Е.И. репрессирован 20.06.30 решением Артинского РИКа, виселен изд. Соколята» . Егор Игнатьевич-жертва большого террора.¹²⁴

Из Ачитского района Уральской (ныне Свердловской области), например, «Деменев А. А. раскулачен по 1-й категории и выселен из д. Усть-Сарга в 1931 г. в спецпоселение Мартюш Каменского района».¹²⁵

Из Каменского района Уральской (ныне СО) выселен Брагин И. А., 1895 г. р., в Казахстан с семьей. В 1937 г. будет арестован и расстрелян в Челябинске.¹²⁶

Воронин П. И., 1892 г. р., из п. Каменский завод (ныне г. Каменск-Уральский) в «1930 г. принудительно выселен на спецпоселение ди-амитового комбината в г. Ирбите СО». Будет арестован в 1937 г., умрет в Тайшетлаге в 1938 г.¹²⁷

Бунтовских С. П. 1890 г.р., из с. Рыбниково выселен в 1930 г. в трудпосёлок г. Камышлова. «С 1920 по 22 г. служил в РККА».¹²⁸

Из Красноуфимского района выселены:

«Голышев И. Н., 1882 г. р., изд. Крылова из семьи середняков. В 1931 г. осуждён по ст. 58¹⁰ ч. 1 и ст. 169 ч. 2 на 5 лет. Срок отбыл. Семья выселена на сдецпоселение Мартюш. Будет арестован в 1941».¹²⁹

«Пастухов А. А., 1893 г. р., из д. Никитина Соболевского с/с, в 1929 г. осуждён к 5 мес. ИТЛ за побег с лесозаготовок, семья раскулачена и выселена на спецпоселение Мартюш в 1931 г. Андрей Александрович будет арестован в 1938 г.»¹³⁰

«Изд. Чувашкова выселена семья Манакиных по решению Красноуфимского РИКа в спецпоселение «4-й километр» Каменского района СО без главы семьи, который находился в тюрьме».¹³¹

«Из д. Банная в 1931 г. выселена семья Некрасовых. Некрасов О.В., 1886 г. р., в 1928 г. бойкотирован за несдачу хлеба государству раскулачен как противник коллективизации по ст. 58¹⁰УК РСФСР». В 1938 г. будет арестован.¹³²

Из деревни Ключики выселена семья Петуховых. Петухов П.Г., 1891 г. р., «судим в 1931 г. за агитацию против колхозов». Павел Григорьевич будет арестован в 1938 г. и расстрелян.¹³³

Из той же деревни «Выселить хозяйство Гужевникова И. Я. Уральской области вместе с семьёй как классового врага 10.05.31 г. по решению президиума Красноуфимского РИКа» - и выселили, но не хозяйство, а семью без имущества и средств к существованию на спецпоселение Мартюш Каменского района: «Ивана Яковлевича 48 лет, жену Матрюну 48 лет, мать 65 лет, сына 18 лет, сына 16 лет, дочь 8 лет, сына Николая 5 лет».¹³⁴

«Семья Федяковых репрессирована в 1929 г. решением Красно-уфимского РИКа, в 1930 выселена изд. Никитина в Каменский район». Федяков Иван Александрович будет арестован в 1937 г. и расстрелян.¹³⁵

Из Манчажского района выселен в спецпоселок Синарстроя Го-стевских Я. Д. , 1900 г. р., из с. Сажино в 1930 вместе с семьёй. Будет арестован в 1937 г.¹³⁶ «Голенищев Ф. А. , 1891 г. р., из д. Голенищева Сажинского с/с в 1930 г. арестован по ст. 58¹⁰ УК РСФСР, раскулачен, в 1931 г. осуждён тройкой ПП ОГПУ по Уралу по ст. 58¹⁰ и 82-11 и выселен по 2-й категории вместе с семьёй на Северный Урал». Оказался на спецпоселении Мартюш Каменского района. «Род занятий и место службы в момент ареста - «Пришел из чужой стороны». Филипп Александрович будет арестован в 1938 г. и расстрелян...¹³⁷

После «ликвидации перегибов» осенью 1930-31 гг. принялись окончательно уничтожать крестьянские хозяйства с использованием наёмного труда. В это время происходит массовая ссылка раскулаченных по 3 категории, куда зачисляли середняков, иногда бедняков, не угодных сельской советской власти.¹³⁸

Представители власти не церемонились. Вот примеры революции на анкетах для выселения: «Сыновей оперировать», т. е. отправить на спецпоселение как рабочую бесплатную силу.¹³⁹ «Выселить

самого».¹⁴⁰ «Взять без семьи как плотника-столяра».¹⁴¹ И взяли на спецпоселение, а раскулаченная семья (больная жена и пятеро детей) пошла по миру, не имея ни кола, ни двора.

Мы нашли пример, как власть пыталась соблюдать видимость законности: «...допросил Брёхова И. П. с соблюдением 128-142 ст. УК РСФСР, ...ставил себя Брёхов твердолобо, не подчинялся советской власти, к коллективизации настроен враждебно, говорит, что колхозники лодыри, на грабленом и живут... не верил в колхозы. (Это огорчило следователя) Брёхов И. П., 1879 г. р., из д. Савино (ныне Манчажского района СО) в 1929 г бойкотирован за продажу имущества с торгов и осуждён по ст. 107 ПП ОГПУ по Уралу. 12.05.31 г. выселен после раскулачивания по решению президиума Манчажского РИКа, 15.05.31 г. арестован по ст. 58¹⁰ УК РСФСР 06.07.31 г. уже с Мартюша Каменского района, т. е. из спецпоселения, будет репрессирован, погибнет в лагере».¹⁴²

В феврале 1930 г. раскулачили семью Андреева К. А., моего деда, в с. Суворы Каменского района (ныне Богдановичского района), на него оформят документы 09.05.31 г., а выселят всю семью в сентябре 31 г на спецпоселение Мартюш, за 35 км от малой родины.

Восемь семей раскулачат в феврале 30 г., десять - позднее. Андреевы Трофим Кириллович и Терентий Филиппович, Суворковы Андрей Степанович, Григорий Павлович, Андрей Григорьевич, Иван Степанович, Степан Павлович и Яков Петрович упомянуты в протоколе общего собрания.

Остальных десять кулаков вспомнили мои земляки из Сувор общими усилиями. Это Андреевы: Алексей Гаврилович, Андрей Игнатьевич, Артемий Григорьевич, Василий Андреевич, Григорий Максимович, Иван Алексеевич, Павел Григорьевич, Павел Тимофеевич и Суворковы: Пётр Алексеевич, Сергей Павлович, Фёдор Григорьевич... «Раскулачили и выселили из Сувор кошат, лагунят и воробьят да богатую бабу со Вшивой горки. Одну семью в Камышлов сослали, одну - в Асбест, а остальные за Тобол. Видно, все погибли, остались девки Андрея Игнатьевича (из Асбеста) да мы, в Каменске. Очень хочу, чтобы хоть кто-нибудь из внуков выжил. А усопшим - царство небесное!»

Только о своей семье и Суворкове Григории Павловиче нам известно документально:

«СЛУШАЛИ: Рассотрение постановления Пленума Суворского совета 10 февраля 1930г и бедняцкого собрания прот. № 24 о выселении кулацких хозяйств, ведущих вредительскую работу против мероприятий Советской власти, как-то сокращение посевной пло-

щади, уничтожение скота и ведущих агитацию против коллективизации сельского хозяйства.

ПОСТАНОВИЛИ:

ПУНКТ 1. СУВОРКОВ Григорий Павлович - до революции имел кулацкое хозяйство с посевом до 30 десятин при 9 лошадях, 6 коровах и молодняке до 15 голов. За последние годы таковое стал умышленно сокращать, дабы избавиться от индивидуального обложения, для чего распродал скот оставив 3 лошадей и 2 коров. За всё время ведения хозяйства применял наёмную рабочую силу до 20 человек сезонных рабочих, а в последнее время до 7 человек, во время пребывания Колчака на Урале - первый добровольно вступил в карательный отряд и избивал бедноту, за время советской власти скрытно выступал против всех проводимых мероприятий, умышленно подрывая советское хозяйство, при проведении хлебозаготовок был бойкотирован и этим самым вполне выявил себя элементом контрреволюционным и социально опасным для окружающей среды.

Постановление пленума Суворского С/совета от 10/11-30 г. о конфискации имущества и передаче земельных угодий коллективным хозяйствам и выселении Суворкова Григория Павловича с семьёй из пределов Уральской области-УТВЕРДИТЬ.

На основании постановления ЦИК и СНК СССР от 16/1-30г конфисковать у гр-на Суворкова Григория Павловича и передать колхозам Суворского сельсовета следующее имущество:

Дом 1 Амбар 1 Сарай 1 Заплотов 3 зв. Саней и кошев 3 Шуб 4

Овчин делан 5 шт. Дуг 3 шт. Подросток 1 Овец 3 Самовар 1 Половиков 10 метр. Шуб новых 3

Малая изба 1 Конюшня 1 Пригон 1 Телег на дер. х. 3 Борон 3 Яга 1 Подшалков шёлковых 2 шт. Коробов навозн. 3 Коров 2 Ягнят 3 Кадок деревянных 5 Пологов 2 Шерсти 3 ф.

Бани 1 Задворье 1 Ворота 1 Ходов 1 Хомутов-сбруи 3 комп. Пимов новых 2 п. Верёвок 5 шт. Лошадей рабочих 2 Подростов 3 Куриц 4 Швейная машинка 1 Мешков 3 Кожа ссырная 1

Весь имеющийся грубый фураж, как-то: овёс, сено и солому изъять полностью. Хлеб и прочие продукты питания оставить по установленной норме на 3 месяца, остальное изъять. ПУНКТ - 2. АНДРЕЕВ Трофим Кириллович - в прошлом до революции, его совместное хозяйство с отцом было кулацкое с насевом до 15 де-

сятин с применением 2-х постоянных батраков и до 20 человек сезонных рабочих, которые работали у него в кредит за хлеб, таким образом эксплоатировал бедноту самым беспощадным образом. За время советской власти он стал умышленно сокращать посевную площадь, уничтожая скот, доведя таковой к моменту коллективизации до минимума. Ко всем проводимым мероприятиям относился не доброжелательно, ведя скрытую агитацию среди населения. Во время проводимых компаний за несдачу хлеба государству был бойкотирован за то, что сбывал излишки хлеба на сторону, иначе говоря, занимался перепродажей такового. Сельхоз. налогом обложен в индивидуальном порядке в сумме 126 рублей. Лишён избирательных прав за то, что в 1918 году был дружинником и ушёл добровольно в белую армию. Из чего вполне понятно, что Андреев Трофим Кириллович является социально опасным для общества и подлежит выселению за пределы области».¹⁴³

«Выселить хозяйство Гужевникова И. Я. Уральской области вместе с семьёй как классового врага из д. Ключики Ключиковского сельсовета (ныне Красноуфимского района СО).

Выписка из протокола № 4 заседания президиума Красноуфимского РИКА 10.05.31.».¹⁴⁴

И выселили не хозяйство, а семью Гужевниковых без имущества на Мартюш («Ивана Яковлевича 48 лет, жену Матрёну 47 лет, мать 65 лет, сына 18 лет, сына 16 лет, дочь 8, сына Николая 5 лет»). «Моего отца Фадея Петровича Русинова раскулачили 9 мая 31 г. Он пошёл к сыну Ефиму, которой жил рядом. Но и того в августе раскулачили и выселили в Каменский район СО. Дед стал жить со внуком. Жена Павла Петровича, Вера, служила в Красной Армии телефонисткой, пришла с войны без ноги... Когда выселили нас, Пётр Гурья-нович, мой дед, собирал милостыню, пошёл в соседнее село и замёрз дорогой. Его нашли, пытались оттирать снегом, но он заболел и умер на 101 году. Нам об этом не написали: писать запрещали. Боялись нас как огня: кулаки, выселенные. Русинова Тимофея Фёдоровича арестовали 16 мая».¹⁴⁵

«Некрасова О. В.,1885 г.р., из д. Банная содержали в Красно-уфимском АРДОМЕ по ст. 102, 145 и 158. Выселен 04.07.31 по постановлению у/п особого отдела ПП ОГПУ по Уралу. Имущество (1930 г.): сноповязка, жатка, молотилка, лошадей 2-3, земли до 25 десятин, посеву до 15 десятин, покосу до 4 десятин, мелкого скота до 10 голов имел верёвочное производство, двухлемешный плуг, сепаратор, 2 дома»... «Постановление особого отдела ПП ОГПУ по

Уралу: передать Некрасова О.В. отделу спецпереселенцев для направления в ссылку».¹⁴⁶

«Кулака Булдакова Е.Д. как бывшего торговца и эксплуатора чужого труда и могущего вредить делу колхоза - выселить из пределов Удмуртии области со всей семьей» - таково решение общего собрания колхоза д. Нагорино от 25.07.31 г. И Булдаковы очутились на спецпоселении Мартюш.¹⁴⁷

«Кулака Русских Егора Фёдоровича 1870 г. р., уроженца д. Оро-сово Балезинского района Удмуртии выселить совместно семейством из пределов района за противодействие мероприятиям Сов. власти». И семья Русских вывезена в Каменский район.¹⁴⁸

«В 1931 г. Астафьев Ф.А....лишён избирательных прав... хозяйство распродано за невыполнение гособязательств».¹⁴⁹

«Выписка из протокола № - от 26 июля 1931 г расширенного пленума Пашинского сельсовета с участием членов с/с, колхозников, единоличников, деревенского актива. ПОСТАНОВИЛИ: Выселить из пределов Зюздинского района кулака Некрасова Т. И. совместно с семьёй и просить президиум РИКа подобных выселить и из других с/советов на основе ликвидации кулака как класса мы направим все силы на выполнение мероприятий проводимых соввластью особенно усиленно окончить уборку.

Пред РИКа Уполномоченный ОГПУ».¹⁵⁰

Крестьян судили за КРА по указке сельской власти, стремившейся выполнить все предлагаемые планы по сбору зерна.

«Сунцов Д. М., 1890 г. р., изд. Шинки Подлевского района Кировской области, в 1931 г. осуждён по ст. 61 УК РСФСР за несвоевременную уплату государственных платежей на 2 года и 5 мес высылки. Раскулачен и выселен на Синарстрой. Будет арестован в год большого террора».¹⁵¹

«Змеев Ф.А., 1885 г. р., из с. Богородское (ныне Пермской области) арестован СПО ОГПУ по Уралу 15.05.31 за КРА».¹⁵²

«Колотое П. Д., 1986 г. р., из д. Камаи (ныне Красноуфимского района СО) в 1931 г. судим за КРА, раскулачен и выселен с семьёй на Мартюш: против колхозов...».¹⁵³

Одних судят, других выселяют, раскулачив. Конвейер действует.

«Ульянов Я. А., 1877 г. р., из с. Верхнеубанского Щучье-Озерского района (ныне Пермской области), выселен на Мартюш («хозяй-

ство не раскулачено, л. д. 4») якобы без конфискации имущества в 1931 г. В 1938 г. арестуют по ст. 58-2-6-8-9-11. Умрёт в Челябинской тюрьме 23.08.38 г. (свидетельство о смерти № 3339 от 26.08.38 г. от дикомпенсационного миокарделита. Начальник ур. ч. Челябинской тюрьмы Буренков».¹⁵⁴

«Годовалое Г.П., 1883 г. р., репрессирован на основании решения Б-Сосновского РИКа Пермской области от июня 1931 г. (высылка - это не просто переселение, а репрессия, как значится в документе без числа - Ф. А.).¹⁵⁵

Из Тамбовской области выселены тысячи кулаков в Каменский район.

«Соседов С. С. 1898г. р., из д. Павловка Пичаевского района выселен с семьёй на п. Синарстроя». Будет арестован в 1944 г.¹⁵⁶

«Из Пичаевского района выселены семьи Мешкова Ф. А., 1908 г. р., из с. Рудовское на п. Синарстроя (будет арестован в 1944 г.).¹⁵⁷ Дёмина М. Ф., 1895 г. р., из с. Пичаево на п. Синарстроя (будет арестован в 1944 г.)...»¹⁵⁸

Из Воронежской области в 1931 г. выселены раскулаченные на спецпоселения Синарстроя в Каменский район:

«Беляев Ф. Е., 1907 г. р., из с. Ново Покровское Панинского района с семьёй. Будет арестован в 1937 г.».¹⁵⁹

«Беспалов Г. М., 1898 г. р., из с. Ладыгино Грачёвского района, с пятью детьми». Будет арестован по ст. 58¹⁰ в 1935 г.¹⁶⁰

«Литвинов Я. Л., 1886 г. р., из с. Юдино Подгорнинского района, ДО РЕВОЛЮЦИИ. Будет арестован в 1938 г.».¹⁶¹

«Мелехов Р. И., 1896 г. р., из д. Дмитриевка (ныне Никифоровс-кого района осуждён к 5 годам ссылки. Будет арестован в в1937 г.».¹⁶²

«Кулюкин П. В., 1891г. р., из с. Островки Ракшинского района в 1928 г. был лишён избирательных прав, в 1931 г раскулачен за сапожную мастерскую», очутился в спецпосёлке Синарстроя. Будет арестован в 1937г. Отец Кулюкина в 1929 г. осуждён за КРА против колхозов с лишением свободы на 5 лет.¹⁶³

«Козлов Г. Г., 1893 г. р., из с. Первая Питерка Моршанского района, кулак: имел надельной земли 2 десятины, купленной 2 дес, арендованной - 12 дес. После революции - надельной земли 8 га, арендной 4-6 га, сеялку, лошадей 3, коров 2, молодняка 3, овец 15, свиней 2, каменный дом, 2 кладовых, 2 риги». Будет арестован в 1937 г.¹⁶⁴

«Скотников М. Е., 1883 г. р., из с. Васильевское Пичаевского района имел посеву 10-15 га, вёл крупную торговлю кожтоварами». Будет арестован в 1937 г.¹⁶⁵

Печальны судьбы селян и горожан в то людоедское время и позднее. Вот два примера:

«Брызгалов Пётр Артемьевич, 1886 г. р., из с. Верхний Яр (ныне Далматовского района Курганской области), крестьянин-единоличник. В 1931 году семью обложили налогом: вывезли хлеб, затем отобрали скот и землю, но семью оставили в доме (6 детей). Отец со старшими сыновьями уехал в Свердловск искать работу. Сын Василий к этому времени был женат, жил в своём селе в доме родителей и в 1931 году до раскулачивания уехал с женой в с. Муратково (там пока не раскулачивали). Когда их выгнали из дома, они уехали в Свердловск к отцу и братьям.

Раскулачивали члены сельсовета: Кутуй (прозвище), неграмотный мужик (он так и не разбогател). К тому же он просил милостыню у своих же односельчан.

В 1929 году комбедовекая беднота заводила сыновей Брызгалова - Петра и Михаила - в сельсовет, заставляла свои валенки снимать, а вместо них давали обноски.

Мать с младшими детьми не поехала в Свердловск, кочевала, пока не осела в Тавде, туда приехал и отец. Жили в маленьком домишке. В пос. Нахаловка (тогда там был лес). Отец работал конюхом.

Михаил остался в Свердловске, работал в магазине продавцом, в начале ВОВ призван в армию, погиб в 1942 г.

Пётр приехал с отцом в Тавду, женился, в 1942 призван в армию, эшелон разбомбили в пути на фронт. Погиб. Осталось 4 детей.

Фёдор призван в армию в 1942 г., был под Ленинградом, там остался, женился. Дочь Таисья замуж не выходила.

В Верхнем Яру у Брызгаловых был дом-пятистенок, конюшня, баня, амбары, 2 лошади, 2 коровы, конная молотилка, сеялка, плуги.

Брызгаловы возвратились в своё село, жили удочери, прожили 2 года, их стали донимать налогами, они уехали в Тавду».¹⁶⁶

«АРТЕМЬЕВ Николай Степанович, Прожил в Каменске более 40 лет. Родился в 1906 г. в Тобольской губернии в богатом с. Саргатка. Земли было много, плодородной. Летом на лугах за селом паслись большие стада коров. В каждом дворе по несколько бурёнок. Некоторые хозяева держали по 30 голов.

В хозяйстве Артемьева было 4 коровы, 4 лошади и 21 овца.

Артемьева раскулачили и выселили на север (ещё севернее) - в с. Колпашево Томской области. Там они прожили 5 лет, до 1936 г.

В 1936 году Артемьев самовольно на пароходе отправил семью на родину, через год туда приехал сам. Сняли чужой дом в своём селе. Артемьев устроился плотником в Саргатскую школу. 11.09.37 был арестован. Милиционер увёл его прямо из школы. Пересыльная тюрьма в Омске, затем в Томске (осуждён за а/с агитацию, ст. 58¹⁰), наконец тайга, лагерь в верховьях р. Чулым. (Тема-серлаг. Через год переведён в лагерь «Темники» Мордовской АССР. Через много лет Николай Степанович рассказывал детям, что в этом лагере баней заведовала жена маршала Тухачевского. В лагере были «урки» (уголовники) и «рогатики» (политические).¹⁶⁷

В период коллективизации 1930-31 гг. в д. Чусовая Каменского района 40 активно «раскулачивали кулаков» братья Часовы Пётр и Фёдор Кирилловичи и Хмелинин Афанасий Семёнович. При этом присваивали себе понравившееся имущество раскулаченных».¹⁶⁸

Янина (Исаева) А. Е. так описывает результаты выселения из д. Новый завод Каменского района 40: «26 дворов выселены, 26 уехали сами, бросив всё, 9 вернулись домой через 10 лет.

В маленьких домах с одним-двумя окошками жили Алексеевы: Василий, Иван, Анна, Фёкла, Татьяна. Выйдя замуж, жили в таких же маленьких домах. Все вступили в колхоз. Все были малого роста, но активисты, потому и купили позднее приличные дома и председатели селились в пятистенках раскулаченных. За все годы колхозного строя в деревне никто не купил и не построил дом.

Петя - «кусака» (прозвище) - активист. Татьяна Алексеевна - балаболка «балишна», жена Ивана, тоже активист.

В Новом заводе были дома крестовые, пятистенные и с клетью. Судьба домов раскулаченных и выселенных:

Дом Янина С. М. вывезен в поле для стана (семья выселена в 1931 г.).

Дом Янина М. М. заселил милиционер Подкорытов (семья -»-«-«), потом дом заняла многодетная семья Тетериных.

Дом Янина П. С. (сына Степана Михайловича) был заколочен.

В доме Яковлева И. Ф. были ясли, потом жил учитель Механцев и председатель Фотеев И. П. (семья выселена в 1931 г.).

В доме Родионова И. С. были клуб, больница, сельсовет (семья выселена в 1931 г.).

Родионов Г. И.- выселен, в доме жили поселенцы (присланный счетовод).

Дом Родионова П. И. занял председатель колхоза Гурьев Н. И.

Дом Родионова С. И. сразу увезли на рынок СТЗ.

В доме Родионова К. И. были сельский совет, детский садик, потом больница.

В доме Родионова П. И. был сначала садик, потом жил приезжий предколхоза Устинов П. П. (семья выселена).

В доме выселенного Косякова жили поселенцы, потом была ферма скотного двора».

Подобные результаты наблюдаем во всех раскулаченных деревнях.

Раскулачивание приводило к потере здоровья и смерти.¹⁶⁹

«Чернышев С. А., 1890 г. р., из д. Перескоки Сунского уезда Вятской губернии, середняк, раскулачен в 1931 г выселен с семьёй на спецпосёлок Новый быт (в семье 13 детей, в спецпоселение приехали с пятью детьми)... Чернышев пережил при раскулачивании Сильное потрясение - потерял зрение, у него сразу открылась язва желудка. Он промучался несколько лет и умер в 1936 году от язвы.¹⁷⁰ «Летом 1931 года наше хозяйство было конфисковано. Деда от это-о разбил паралич».¹⁷¹

Наконец непривычные дальние и короткие, голодные, вшивые, зматывающие дороги кончились в Каменске. Раскулаченных при-езли к месту расселения.

«Выгрузили нас в поле под дождь. Сыро, прохладно. Нас стали развозить по местам. Мы попали на Жиряковскую мельницу. Дали "инструмент, чтобы делали двух-трёхъярусные нары, на которых прожили весь сезон».¹⁷²

«Имущество забрали, нас - на подводы, доставили на станцию, погрузили в телячьи вагоны и привезли в Каменск, на «4-й километр» здесь забрали остатки имущества, оттуда на Жиряков-жкую мельницу, потом поселили возле церкви на горе в бараки (бывший свинарник) на двухярусные нары, потом привезли на Мартюш, вырыли землянки, оставили нас без средств к существованию».¹⁷³

«Наконец привезли на место - на мельницу Жирякова, близ Каменска. Разместили прямо в здании бывшей мельницы. Взрослых начали гонять на работу - на рытьё фундаментов для земляных бараков. В эти бараки затем перевезены были все согнанные. Так появился спецпосёлок (в войну его назвали трудпосёлок, а позднее -Жилстрой».¹⁷⁴

«Наконец состав подошёл к разъезду Кодинский. Высадили всех прямо в поле, вроде и охраны не было. Какое это было зрелище! Опять деревенские держатся вместе. А одежда! Цветные сарафаны и платки, панёвы и лапти новые. А говор! Чудо! И плач и песни! Сколько дней были в поле, не помню. Но поселили нас на мельнице Жирякова, напротив деревни Щербакова. Запомнилось четырёхэ-

тажное здание. Настелены полы, но не очень плотно. И опять кто по углам, кто в середине. Мы же со своими деревенскими жили в шалашах до самой зимы, потом перебрались в мельницу на 4-й этаж и были этому рады, так как дети описивались, то протекало на головы нижних этажей через щели. Начались болезни, особенно дизентерия.

И вот начали всех стричь: и детей, и взрослых, и девушек, и женщин. Девушки и женщины убегали в лес, прятались. Опять плач.

Кормили из столовой, что-то давали. Образовалась пекарня. Хлеб выдавали. Выпекали его из той муки, которую везли в отдельных вагонах вместе с нами, нашу муку.

Летом на мельнице оставались в основном только женщины и дети, а мужчины и молодёжь были отправлены на постройку бараков из земли (землянок) неподалёку от деревни Кремлевка, близ озера Мазулинского».¹⁷⁵

«До раскулачивания 3 брата Кадниковыхжили вместе, вели своё хозяйство. Потом отцу построили дом, в нём мы жили отдельно от родни. А хозяйство держали вместе. Когда пришло раскулачивание, то и отец не уцелел, хотя жил отдельно. Когда нас выселяли из д. Абрамова Сысертского района СО, вся деревня была в слезах.

У мамы после родов болели глаза. У неё было двое детей: дочь 4-х лет и двухнедельная. Маму сестры и подружки не отпускали: «Не езди, Августа, погибнешь!» Рёвом ревела вся родня. А отец сказал: «Ехать, так всем вместе, всё равно выселят».

Имущество уже отобрали. И выселили. Мы связали кое-что в узлы, что полегче, нам это разрешили: полушалки, цветные юбки, кофты - и нас повезли. Привезли в Каменск, высадили на поляне, потом - на Разгуляй отправили, где стали рыть землянки у разреза».¹⁷⁶

«Смутно помню некоторые моменты из жизни в Каменске. Нас поселили на территории Разгуляевского рудника (гора между Исетью, Каменской и «4-м километром»). Было сколочено жильё, типа сарая, вроде бы из железа, оно разделено на части по 1, 2 - 1, 5 м, в середине - нары. Каждой семье по отделению. Было тесно. Отец, пришедший с работы, протискивался вниз (я сидела на нарах). Видимо, родители спали внизу, а мы наверху. Наш отсек был первым.

Потом мы очутились в палатках на горе, напротив д. Токареве, где сливаются Исеть и Каменка. Помню, как отец залезал в палатку, придя на обед. А железный сарай был на том месте, где потом выстроили деревянные бараки (напротив телевышки), в них жили люди после войны.

Из палаток переселили на Первый Мартюш, в землянки. Около лога. Там был ключ, из него брали воду. Наша землянка была вто-

рая с краю. На противоположной стороне находился детский садик, куда мы ходили втроём: Надя, старшая моя сестра, я и Нина Русских. Взявшись за руки обходили ложок. В садике нас подкармливали».¹⁷⁷

«Семью выселили на Урал - на берег реки Синары, недалеко от д. Окулова Каменского района 40. Людей был привезён целый состав, и все около 2-х месяцев жили здесь под большим навесом для скота. Затем начали строить землянки. Правый берег реки был крутой и землянки лепились на нём, как ласточкины гнёзда. Вход в них был обращен к реке. В землянках жили года два. Затем стали строить саманные и камышовые бараки».¹⁷⁸

«Мне было во время выселения 4 года. Нас привезли на Мар-тюш под открытое небо. Потом стали строить землянки на 7 семей. Срубали берёзки, рыли яму, берёзками покрывали потолок (стены и пол земляные), потом крыли дерном и засыпали землёй. Посредине землянки делали печь из глины».¹⁷⁹

«В 1931 г. нас привезли сначала на спецпоселение «4-й километр» под Каменск. Сюда подходила узкоколейная железная дорога со станции 1-я Синарская. Здесь стоял дощатый домик, вроде сторожки. Называли его раскомандировкой. В нём поселили 49 человек. Внутри были устроены двухъярусные нары, перегородок никаких не было. Семьи отгораживались занавесками. Печек не было. Варили на улице. Мои братья и сестры были младше меня, Анне было 15 лет, Александру - 13, а младшей Марии - 5".¹⁸⁰

«Привезли в Каменск, на станцию Синарская из Вятской губернии 4 августа 1931 г. Багажа никакого не было. Хотя его грузили в отдельный вагон. Потом кого повезли, кого гнали под охраной в спецпосёлок Новый быт Каменского района. Высадили прямо под кусты. Жилья никакого не было. Жилище себе сделали из плетня, замазали глиной. Следующим летом строили саманные дома».¹⁸¹

«В начале августа прибыли в Каменск. Состав остановился в тупике. Люди вышли из вагонов и - вздохнули. Кругом поле и кусты. Мужчин увели на работу - строить нары на мельнице Жирякова. Мельница была многоэтажная. На каждом этаже было много нар. На нарах располагались все подряд, как говорят, навалом. Каждый со своей семьёй. Отделяли семьи, как умели, кто дощечку клал - делал границу.

Мы, Очневы, были всегда вместе. Дети спали между родителями. После дороги вымылись в Исети. Но всё равно пошла завшивленность, болезни разные и смерть.

На противоположном берегу Исети был чистый родник. Оттуда брали воду для питья и приготовления пищи. Берег реки был усы-

пан высохшими ягодами земляники и клубники. Мы их собирали и ели. После «путешествия» ягоды нам пригодились.

Течение было быстрым, но мы ходили, чтобы поесть ягод и принести воды. Потом ходили по полям - собирали что осталось после уборки урожая. Но не воровали!»¹⁸²

«Привезли нас к Каменску, выгрузили недалеко от Кодинки и в степи бросили. Теперь готов бесплатный труд: сослали целые народы. В лесах, болотах люди мрут. Возводят новые заводы. Там стояла Жерякова мельница семиэтажная, кажется. Мужики восстановили перекрытие - и вот в неё нас сгрузили. Нары сделали. Там все вместе жили. Тут и умирали, и со свечкой сидели, и стирали... К осени перевезли нас в земляные бараки Синарстроя»¹⁸³

«Привезли нас на Первомайку (с/х артель неуставная - Ф. АО-Каменского района 40. Жили в фанерных неотапливаемых бараках».¹⁸⁴

«Наконец наш состав привезли на разъезд Кодинский Южно-Уральской железной дороги, вывалили в чистом поле, как вываливают мусор. Приказали идти к развалинам старой Жиряковской мельницы. Совершить этот переход было нетрудно. Во-первых, никакой поклажи, кроме малых детей, у нас не было. Во-вторых, наконец-то освободились от кошмарного существования в зловонной клоаке вагона, а самое главное - все были молоды. Самым старшим едва ли исполнилось тридцать пять. Моим родителям было 27 и 32 года. Но на мельнице оказалось немногим лучше, чем в вагоне. В одно общее помещение поселили 2 000 душ...».¹⁸⁵

«Выгнали нас из наших домов, погрузили в телегу и вывезли в г. Красноуфимск, где мы с семьёй Чугиных и другими семьями под надзором содержались 10 суток в Доме приезжих. А затем всех нас погрузили в товарный вагон и привезли в Каменск».¹⁸⁶

«В деревне жили татары, марийцы, русские... У нас было имущество: дом пятистенный под железом, 3 амбара под железной крышей, конюшня, лошадей - 4, коров - 3, овец около 10, птица. В семье было трое сыновей: Семён 1910 г. р., Михаил 18 г. р. (жена Семёна осталась дома) и Пётр 1919 г. Осенью 1930 г выселили из дома - раскулачили, только в 1931 г вывезли под Каменск, на «4-й километр», на левый берег Исети. Родители жили сначала в кирпичном домике (он и сейчас стоит у Исети, за Покровской церковью). Привезли целый состав. Часть народа оставили на «4-м километре» (там были бараки), а нас разместили тут. Летом мы прожили в этом доме, а осенью удрали на родину...»¹⁸⁷

Увозимым на север пришлось труднее тех, кого привезли на Урал. «Из Катайска повезли нас на Север, привезли в железнодорожный

тупик около г. Надеждинска. Ночью там нас разыскал отец. Пересчитал, все ли тут. Потом нас перевезли на старую Колу. Поместили в барак, сделанный из старых шпал. Там были нары семейные. В этом бараке начался тиф. Мы все заболели, нас положили в больницу. Грудной ребёнок умер. Остальные выжили.

Отцу предложили поехать в д. Андриановичи Надеждинского района: там нужен был кузнец. Отец знал кузнечное дело. Мы поехали в Андриановичи на двухколёсной вагонетке своим ходом. Маму и детей посадили в вагонетку, отец и старший брат Павел катили её 40 км от Надеждинска до деревни. Через какое-то время услышали, что нас догоняет поезд. Ссадили детей в сторону, убрали тележку и пропустили поезд.

В Андриановичах нас поместили тоже в барак. Нар там не было. Спали прямо на полу. В бараке прожили мы до 1938 года. Потом смогли купить на отшибе (в 6 км от деревни) маленький домик... В Шутиху не смогли съездить...

После ВОВ отец часто говорил, чтобы я съездил в Шутиху, на родину (Степан Васильевич участник ВОВ), посмотреть, как там жизнь. Да так и не смог отец навестить родную деревню: умер. А я попал в деревню только в 1997 году, когда хлопотал выплату за конфискованное имущество».¹⁸⁸

«В 1931 г. в Уральской области расселено 31 851 семья - 134 421 человек, к февралю было построено 115 спецпоселений».¹⁸⁹

Говоря о построении спецпоселений, авторы стыдливо (или по незнанию) умалчивают, что кулаки очутились на Урале под открытым небом, без еды и вещей, что они сами себе строили жилье-землянки, а советская власть зарыла их в землю, которую они любили. Работящие кулаки из просторных домов под железными крышами попали в ад, в крысиные норы.

И в 1931 г. «кулаки» пытаются спастись от раскулачивания в колхозах.

«Сычёв К. П., 1898 г. р., из д. Екатериновка (ныне Чувашкинско-го с/с Красноуфимского района СО)... кулак, пролез в 1931г. в колхоз, в 1932 был исключён за к/р саботаж (за незасыпку семенного материала), из сродства раскулачен, в 1936г снова пролез в колхоз, где работал вплоть до ареста в «Красном Урале»... Отец Сычёва в 1929г был раскулачен, выселен из пределов Уральской области, в 1930 г. был восстановлен, возвратился обратно».¹⁹⁰ Это единственный случай восстановления в правах по жалобе и возвращения в деревню, известный нам.

Пока раскулаченных везли в ссылку и распределяли по спецпосёлкам, в деревнях продолжалась расправа с непокорными и не могущими из воздуха родить всё, что называлось налогами.

СПРАВКА О КОЛИЧЕСТВЕ

ВЫСЕЛЕННОГО КУЛАЧЕСТВА 1931

Совершенно секретно Тов.Андрееву

1. В 1930 году всего выселено: 113. 013 сем.- - 551. 330 человек;

2. В 1931 году всего выселено: 243.531 «-» - 1.128.198 «

Итого за 1930 и 1931 гг. выселено: 356544 сем. - 1 679 528 чел.

Из них:

а) Выселено из других областей: 245. 403 сем. -1. 157. 077 чел.

б) Переселено внутри областей: 111. 141. «-» - 522.451 чел.

Итого: 356. 544 сем. - 1. 679. 528 чел.

3. Выселенные кулаки были вселены в следующие края:

1) В Северный край 58. 800 сем. «-» 288. 560 чел.

2) В Уральскую область 123. 547 «-» -571. 366 «

3) В Казахстан 50. 268 «-» -241. 331 «

4) В Зап. - Сиб. край 69. 916 «-» -316. 883 «

5) В Вост. - Сиб. край 28.527 «-» - 138.191 «

6) В Д. В. К. 9. 694 « -» - 48. 269 «

7) В Якутию (на Алдан) 1.366 «-» -7. 157 «

8) В Ленинградск. обл. 6. 884 «-» -31. 466 «

9) В Нижегородский край 1. 497 «-» -6. 316 «

10) В С. К. К. 3. 000 «-» -15. 000"

11) В У. С. С. Р. 3. 000 «- -15. 000 «

Итого: 356. 544 «-» - 1. 679. 528"¹⁹¹

«Был поток 29-30 годов, с добрую Обь, протолкнувший в тундру миллионов 15 (пятнадцать) мужиков... А мужики - народ бессловесный, бесписьменный... Пролился этот поток, всосался в вечную мерзлоту... не было у Сталина (и у нас с вами) преступления тяжелей».¹⁹²

«В целом по СССР к концу 1931 г. было раскулачено около 200 тыс. хозяйств, а всего в 1930-1931 гг. экспроприировано 569, 3 тыс. хозяйств.

По данным докладной записки Ягоды Сталину от 16 октября 1931 г., в 1930 г. было выселено 77795 семей (за вычетом неправильно высланных), а в 1931г. - 162 962 семьи. Таким образом, за

два года интенсивного раскулачивания из районов сплошной коллективизации, а точнее, объявленных таковыми было выселено на Север и в отдалённые районы страны 240 757 семей (1 158 986 человек). В числе высланных было 454 916 детей. Для перевозки раскулаченных потребовалось 715 эшелонов (37 897 вагонов). Кроме того, внутрикраевое переселение раскулаченных в 1930-1931 гг. составило 136 649 семей, общей численностью 646 351 человек. Всего в 1930-1931 гг. было выселено и переселено 388 334 семьи (1 637 740 человек). К началу 1932 г. в спецпосёлках 14 районов спецпоселений находилось, по данным докладной записки Ягоды Сталину (4 января 1932 г.) 1 421 380 человек, т. е. меньше, чем было выселено. Объясняется это как высокой смертностью, так и многочисленными побегами ссыльных».

«Раскулаченные были расселены в Северном крае (230 тыс. человек), на Урале (около 550 тыс. человек), в Сибири (375 тыс. человек), Казахстане (192 тыс.), а также на Дальнем Востоке, в Якутии, Башкирии, Нижегородском крае, Ленинградской области и других местах».¹⁹³

«.... число жертв сталинизма составляет примерно 40 миллионов человек... 1926-27 гг., кулаков 5%, 2 млн. Выселены 6-7 млн. Ещё 3-4 млн. «подкулачников»... В 1933 г. не менее миллиона выселено. Умерших от голода 3-10 млн., в 1932-33 гг. 6-7 млн. умерших от голода...»¹⁹⁴

Глава 3.

Резервация для рабов ВКП(б)

«Здесь был собственный УралЛАГ... У нас в крае было много «спецпоселений» для выселенных в 1929-32 годах «кулаков» и «подкулачников»... жертв сталинских репрессий - 40 миллионов человек».

Рой Медведев.¹

В 1929 году для всей страны, в том числе и для Каменска, начался очень важный этап: за 2 года население города без демографического взрыва и стихийных бедствий увеличится многократно за счет прибытия спецпереселенцев с 1930 года.

В Каменске, по планам СНК СССР, будет намечено построение двух крупных заводов -УАЗа (Уральского алюминиевого завода) и СТЗ (Синарского трубного завода) в основном силами спецпереселенцев.

Выписка из постановления коллегии Наркомата Земледелия РСФСР о создании поселков для кулаков, выселенных из районов сплошной коллективизации от 10 июня 1930 г. гласит: «...создать поселки не менее 20 и не более 100 дворов... при отводе сельхозугодий для поселков с кулацкими хозяйствами необходимо учесть, что земли должны быть худшего качества... допускается, с особого разрешения, организация внеуставных поселковых товариществ, под административным руководством особого назначенного лица (коменданта).²

В 1930—31 гг. в окрестностях г. Каменска возникли, как грибы после дождя, спецпоселения³, созданные руками раскулаченных, пострадавших от советской власти: СИНАРСТРОИ (возле д. Кремлевка) - это с/п Земляной, Дерновой (24 землянки и 25-й штрафной барак), Саманный (за северной проходной СТЗ), Мартюш, Северный поселок (на УАЗе), трудпоселок НКВД на КМЗ (Каменский магниевый завод), «4-й километр»...

Земляной и Дерновой с 1934 года стали спецпоселком СТЗ (12 кварталов по 12 бараков саманных в квартале), с 1955 года к спецпоселку СТЗ примкнули деревянные дома Северного поселка СТЗ (Шанхай в просторечии). Около д. Окулово возникло спецпоселение Новый Быт. Для Синарстроя создали внеуставную сельхозартель НКВД «Урал», которая имела отделения: Сосновку (за 15 км от города) и Первомайку (за 25 км).

В Сосновке работали спецпереселенцы с Синарстроя, на Первомайке - с Мартюша.

В артели «Урал» жили местные выселенные из деревень: Рыбниковой, Щелконоговой..., из Каслей и т. д. Это называлось «Колхозные домики», там работали только спецпереселенцы в артели, а не на производстве.

На УАЗе - Северный поселок, поселок рудоуправления, «4-й километр», «13-й километр», Финский поселок.

Жиряковская мельница была пересыльным пунктом.

«Общее число раскулаченных и выселенных в 1929-31 гг. составляло 391 028 семей общей численностью 1 803 392 человека, из них на Урал было направлено 32,6%. Террор, тюрьмы, ссылка, голод и болезни привели к гибели 5-6 миллионов крестьян... Общее число репрессированных в 30-е годы составило примерно 20 миллионов человек или около 10% населения страны».⁴

Из докладной записки комендантского отдела Уральской области председателю облисполкома о расселении и использовании ссыльных кулаков в области от 6 марта 1931 года:

«... поголовная перепись с/п по всем районам ссылки Уральской области дает следующие данные о численности состава спецссылки: всего семей - 31 851, всего с/п - 134 421 чел., из них взрослых - 85 930, детей до 16 лет - 48 491. Названные с/п размещены в 31 районе области... Всего выстроено по состоянию на 10 февраля 115 поселков, 6 213 изб (поселки на 80-90 дворов), в них размещено 18 639 семей, 74 556 человек, что дает на душу заселенных в них с/п 0,91 кв. м... общее число детей, дошкольного возраста, находящихся в спецпоселке, составляет 20 955 человек, из них охвачено обучением 3 239 чел., или 15,55%. Все отпуска продовольствия и промтоваров сопровождались многочисленными перебоями... отсутствием в местах работы спецодежды... нетрудоспособный контингент и особенно дети в преобладающем большинстве обношены вовсе».⁵

«В мае-июле 1931 года поселок Каменск разбух от тысяч приехавших, точнее, привезенных сюда со всех концов страны людей.

Это были крестьянские семьи, как правило, многодетные, которых партия и советская власть насильно определили в далёкие северные «спецссылки», оторвав от родных мест, отняв нажитую тяжёлым трудом собственность».⁶

В июле 1931 года вышло постановление президиума ЦИК СССР «О порядке восстановления в гражданских правах выселенных кулаков», где было обещано восстановление в правах через 5 (пять!) лет после раскулачивания. Это была очередная пропагандистская уловка: спецпереселенцы-кулаки, которых ссылали на три года, будут находиться в спецпоселении 16 (шестнадцать!) лет, а реабилитацию получат через 60 (шестьдесят) лет. Они будут создавать благополучие советской власти, лишённые родины, имущества, доброго имени, земли, свободы, всего, чем жив ЧЕЛОВЕК.

В мае 1931 года на правом берегу Исети, в 2-х км от Каменска, между сёлами Брод и Токарево, по приказу НКВД стали строить спецпоселение Мартюш в лесу, куда привезли в трудссылку работящих крестьян с семьями, которые получили вечное клеймо «кулаков», раскулаченных, спецпереселенцев,переселенцев, спецпоселенцев, трудссыльных, трудпоселенцев, в просторечии «спецов». Здесь оказались крестьяне из Центральной России, с Украины, с Кавказа, из Удмуртии, Марийской и Татарской АССР, из Вятской, Пермской и Уральской областей (из Артинского, Ачитского, Каменского, Крас-ноуфимского, Манчажского, Н.-Сергинского, Режевского, Шалинского районов...).

19 мая 1931 года одной из первых привезли семью Швалевых.⁷ Раскулаченных без документов и имущества поселили, как прокаженных, в свою резервацию, в спецпоселение. Люди стали рабами.

Что же это за спецпоселки?

«Спецпоселок - это небольшой концентрационный лагерь во главе с комендантом»,⁸ который подчинялся ОГПУ-НКВД (комендатуры ликвидируют только к концу войны). Начальником райко-мендатуры (не от слова «рай», а район) в Каменске был Черноску-тов М. С., райкомендант.

Спецпоселение создадут для будущих строителей социализма, «кулаков», которых нельзя было перевоспитать: они знали, что такое частная собственность и что такое труд на своей земле. Старики так и останутся «классово чуждыми элементами» и уйдут в мир иной на спецпоселениях, если не умерли при раскулачивании от стрессов и разрыва сердца.

Кулаки, появившиеся в мае, жили в палатках и шалашах, в овощехранилищах, в избах и домах, надеясь на освобождение: разбе-

рутся - и отпустят домой. Разбираться никто не хотел: нужна была бесплатная рабочая сила.

Тех, кого первыми привезли в спецпоселение 4-й километр, поселили в овощехранилище, обильно продезинфицированном карболкой. Дети плакали от едкого хлора. Нары в овощехранилище были в четыре яруса. Дети не слезали с них из-за тесноты. На одного человека места было ровно столько, чтобы лежать на одном боку.

С 4-го километра кулаков перебросили в Мартюш. «Раскулаченных везли 60 вагонов. Нас, Манакиных, привезли 19 мая 1931 года и определили на 4-й километр. Там было овощехранилище и 3 дома, в каждом одна комната. Первый дом заняли кулаки из д. Шилова, второй - из Красноуфимского района, наши земляки, и мы с ними, третий - из д. Ключики Катайского района (там были Молочковы). В домах были нары вверху и внизу. Каждому выселенному досталось по половине квадратного метра. В нашем доме поселили 9 семей: Шоноховых 10 человек, Юшковых 7, Полюховых 5, Манакиных 5, Галкиных 3, Назаровых 3, Ионовых 2, Меркурьевых 2, Бедовых 4. Итого 41 человек. Тут был и багаж. Кухни не было. Но очаг был. Варили на костре, на улице. Столов не было. Ели на нарах. В доме - вонь. Да еще зыбка с ребенком была».⁹

В июле мартюшовцам приказали рыть землянки: пахло осенью. И появились, как в сказке, 156 землянок.¹⁰

Землянка - это нора, вид спецархитектуры, не ведомый доселе хлебопашцам, которые до выселения жили в домах, избах, хатах. Нора - это яма (6x3 м), покрытая плетнем, который засыпали землей (это потолок). Были отверстия для окон и дверей. Скатом. Стены забраны плетнем, чтобы не осыпалась земля. К двери вели 5-6 ступеней. Вход без навеса. Пол земляной. В норе - сплошные нары с фанерными или тряпичными перегородками - отсеки для отдельных семей. В глубоких землянках нары в три яруса. На верхнем ярусе - дети кулаков, раздетые и разутые, прозрачные от голода, синие
от холода. Некоторые из них всю зиму не спускались вниз: сплошь
нары и народ, маковому зернышку негде упасть.

На тело спецпереселенца по лагерным нормам приходилось метр - два (квадратных), на душу - вечное рабство. В каждой землянке по 4-12 семей. Чугиных, например, привезли сначала в поселок Луговской. В чистом поле между деревнями Брод и Ключики прозябал барак, в нем сохранились нары. Так и зимовали Чугины в этом промерзшем бараке. Потом Чугиных перебросили на Мартюш. Здесь они вырыли себе землянку, в которой потом жили Федяковы

(6 человек), Пастуховых двое, Некрасовых шестеро, Мининых четверо, Чугиных шестеро. Итого: 24 спецпереселенца на 18 кв. метрах. Валерьян Дормидонтович однажды лег на нары, обессиленный, свесил натруженные ноги - и ни пройти, ни проехать!

Такие же землянки строили и в других спецпоселениях района. «Мужчин, от 16 лет и старше сразу стали гонять за 16 км (поближе к площадке Синарстроя) под конвоем рыть землянки. И так до самой зимы. Но все же воля. Рядом река Исеть, луга, перелески. Это казалось раем в сравнении с перенесенными в дороге лишениями. В землянках спецпереселенцы встретили две зимы. В холоде, голоде, грязи, при отсутствии света люди мёрли как мухи. Потом стали строить бараки».¹¹

«Взрослых начали гонять на работу - рыть фундаменты для земляных бараков. В эти бараки затем перевезены были все согнанные. Так появился спецпоселок, в войну его называли трудпоселок, позднее - Жилстрой на Синарстрое».¹²

«Начал строиться завод. Назывался Синарстрой. Мы работали по 12 часов, потом для себя строили жилье-бараки: стены и кровля из пластов дерна, печь одна на 4 семьи».¹³

«Сдирали верхний слой земли - дёрн, разрезали на части (как для обкладки могил) и укладывали - возводили стены, в стены вбивали колышки сантиметров по 50 длиной, оставляя 5 см снаружи, затем по этим колышкам лепили - штукатурили глиной, потом белили снаружи и изнутри. Крыши были тоже земляные. Было построено несколько бараков. Они были, вроде, двухподъездные. Мы с мельницы Жирякова попали уже зимой в барак № 14. Поселок наш назывался ЗЕМЛЯНОЙ, а мы - спецпереселенцами, на продуктовых карточках стоял штамп - спецучет».¹⁴

«На месте Первого Мартюша был лес. В лесу начали рыть землянки (за современным МТМ) - норы в земле, которые сверху покрывали плетнем и засыпали землей. Были отверстия для окон и дверей. Ко входу в землянку вели ступеньки. К зиме сооружен был целый лагерь из 200 землянок. В центре лагеря был домик для комендатуры. Порядки были строгими. Деревянными были магазин и медпункт».¹⁵

Возможно, и прав Степан Викторович Кондрашин, говоря о двух сотнях землянок на Мартюше. Теперь трудно найти следы всех землянок на старом Мартюше.

Печек в землянках вначале не было: дров кулакам не полагалось. Кулаков и их детей грели блохи и вши. Мы согревались чесанием, двигаясь энергично из последних сил, даже во сне.

И спустились мартюшовцы в подземное царство. Мартюш, как и всякое спецпоселение, - мир без выхода. «В землянках сначала не топили, а потом были печки-буржуйки. Кто где добыл. Пеленки для ребенка сушили под собой. Сядешь у печки - и сушишь задом... В землянках у нас, как и у всех, блохи. Люди - синие, как в татуировке, все в пятнах, искусаны. Достанем керосина, намажем тело, чтобы не чесалось, а оно сгорает. 2 или 3 года жили в блохах».¹⁶

«Мой мужТроша сделал козла над печкой, на них сушили тряпицы, которые дал врач Скворцов Василий Алексеевич Нине вместо пеленок. Когда я рожала в октябре 1931 года, то всё ревела: не было ни пеленок, ни распашонок, ни лоскутка, во что я заверну ребенка. Врач узнал о моём горе, почему я плачу, попросил сестру принести всяких лоскутков старых и новых, какие нашлись в больнице. А печку-буржуйку дала нам бабушка Аграфена с Брода, царство ей небесное. Без нее мы все умерли бы». ¹⁷

На следующий же день по прибытии на спецпоселение кулаков отправили на работу. На Мартюше открыли Мартюшовский рудник, как и на 4-м километре, на Разгуляв (Разгуляевский рудник). Многих мартюшовцев комендант послал на эти рудники.

Сотни взрослых людей, полуодетых, полуголодных, полуобутых, вгрызались в землю, добывая руду, строили узкоколейку, чтобы везти на станции руду, рубили и корчевали лес, работая весь световой день. Без выходных. Уставали смертельно, но спали плохо: блохи брали измором «врагов народа». Изводили тараканы, от которых спасались бузиной. Клопы кулаков не очень жаловали: кожа да кости. И ни кровинки.

«20 мая 1931 года прибывшие кулаки грузили белую глину, мёрзлую, на Первой Синарской. Наша мать, Манакина Агафья Владимировна, поработала несколько дней, простудилась и попала в больницу. Она давно уже болела, но всё терпела».¹⁸

На левом берегу Исети, напротив деревни Брод, велась добыча каменного угля шахтным способом. Здесь же было до 50-х годов шахтоуправление «Красный горняк».

Часть кулаков заставили корчевать лес для пашен будущей неуставной сельхозартели НКВД «Новая жизнь». Первое время на работу людей водили в туалет под ружьем.¹⁹

Спецпоселком управлял комендант. Вся жизнь кулаков проходила под неусыпным контролем и надзором коменданта. Он распределял рабочую силу, он следил за порядком, он миловал и казнил, он подбирал штат доносчиков, по его приказу проводились еженощно проверки в землянках: всё ли на месте, не сбежал ли кто, не едят ли

мясо... На Мартюше было строго запрещено покупать мясо. Коменданты считали, как и НКВД, что вредители, оставшиеся в деревнях после раскулачивания, специально забивают скот, чтобы тайком помогать кулакам, погибающим от голода в спецпоселениях.

Старший землянки отвечал головой за всех живущих в ней. Если кто сбегал, садили всех взрослых вместе со старшим землянки в штрафной барак № 25 на Синарстрое.

Комендатура была в центре посёлка/Коменданта охраняли круглосуточно спецы по приказу НКВД. Посыльные коменданта передавали мартюшовцам приказы коменданта. Кулаки обязаны были регулярно отмечаться в комендатуре (показаться коменданту, что не сбежал, что не сказал лишнего сдуру против советской власти, которая начала перевоспитывать кулаков трудом).

Коменданты были разные: человечные и людоеды. Один молодой комендант с 4-го километра спился специально, чтобы уйти с этой должности по просьбе матери, которая жалела кулаков-мучеников.

Человечный комендант - спецы разгибали спины и колени, не роптали на судьбу. Жестокий комендант - спецпереселенцы забывали, что они бывшие люди, граждане страны, строившей социализм на 1/6 части Земли.

Имя одного из первых комендантов Мартюша, Петра Ивановича Суворкова, нашего земляка, из с. Суворы, многие до сих пор вспоминают с благодарностью: он не издевался, был внешне строг, но справедлив, обессилевших как-то жалел, доносы бросал в печку при техничке Манакиной А. В., даже не читая. Кое-кого предупреждал об обыске.

Имя другого-Логинова - до сих пор сопровождается проклятьями: на его совести много погибших в штрафной. Зверствуя, Логинов поощрял доносчиков, которых мартюшовцы знают поименно. Логинов был изобретательным: ночных гостей, тайком появившихся на Мартюше, без его разрешения, приказывал доставлять в комендатуру (кто донес, тот и доставлял), отбирал у них паспорта, отправлял чистить нужники (уборные) и приказывал доставить провинившихся в НКВД в Каменск для наказания.

И все-таки гости появлялись. Чаще всего это были сердобольные жители д. Брод, которые приносили погибающим кулакам пищу, обувку - одежку. И сочувствие.

В начале 1932 года к нам сумел пробраться Петр Алексеевич Черепанов, муж младшей сестры матери. Если бы не его постоян-

ная помощь (возил муку и продукты), нас давно бы не было на этом страшном свете.

Нашей семье помогала бабушка Аграфена с Брода. Она знала нашего деда еще до раскулачивания: их покос был под Суворами. Когда она узнала о выселении нашей семьи, разыскала нас на Мар-тюше и стала нашим ангелом-хранителем: притащила буржуйку, дровец для растопки, пеленки для новорожденной сестры Нины, ложки-плошки. Несколько лет помогала чем Бог послал.

Серой, зловещей чередой прошли коменданты через Мартюш: Н. И. Иглинов, Смирнов, Чемезов, Исаков, Брызгалов, Галунов, Ру-шенцев, Романов... Комендант Смирнов не имел обыкновения отвечать на приветствия. Ему говорят: «Здравствуйте!», а он смотрит на кулака как на пустое место, на которое жаль и плюнуть.

Однажды моя сверстница Маша Манакина (ей в ту пору было 10-11), увидев навстречу идущего Смирнова, громко заявила: «А я не здороваюсь, раз он не отвечает». Комендант вызвал мать Маши, чем-то пригрозил. Маше дома сделали внушение. Но она не ведала страха (как и все мы в детстве) - и продолжала свое дело. Как-то нашу упрямицу, скакавшую босиком по осенней грязи (Манакиных на время кинули на 4-й километр, и Маша оттуда ходила в школу на Мартюш), догнал на лошади едущий комендант Смирнов и предложил подвезти (то ли своих детей вспомнил, то ли совесть аукнула). Маша гордо отказалась. Возница Ичитовкин, наш спецпереселенец, хлестнул мерина, обдал веером грязи упрямую Машу и вздохнул тяжко-тяжко.

По приказу коменданта все должны были следить друг за другом и всё доносить в комендатуру. По доносам десятки пройдут через штрафной барак № 25 и будут арестованы и преданы своими же раскулаченными в год «большого террора». И о доносчиках, и о самооговорах мы узнаем из жутких архивно-следственных дел спецпереселенцев, дважды клеймённых: сначала раскулаченных, лишённых родины и имущества, доброго имени и гражданских прав, потом выселенных на спецпоселения, позднее арестованных по знаменитой 58-й статье.

Коменданты каменских спецпоселений, видимо, в большинстве своём были рьяными исполнителями воли НКВД и людьми жестокосердными. «Комендант спецпосёлка на Синарстрое Вахмянин Василий Максимович был очень жестокий человек, многих за мелкие провинности отправлял в штрафной барак № 25. Умер он в 1937 году, похоронен у Покровской церкви на старом кладбище. Его сын, Вахмянин Владимир Васильевич, унаследовал характер отца. В кон-

це 70-х - начале 80-х годов он был начальником ЖКО СТЗ. Он не терпел, когда я, уборщица, что-то сдвигала с привычного места, выражал недовольство. Перед родительским днём посылал меня прибрать могилу бывшего коменданта и чтобы посадила цветы. Потом прах отца перевезли на Ленинский».²⁰ Не сам ухаживал за могилой, а посылал бывшую спецпереселенку, как и прежде привыкли помыкать кулаками.

Раскулаченные понимали, что над ними издеваются, но молчали: народ подневольный, смирный, терпеливый, богобоязненный, бесконфликтный... «Комендант Куприн на «4 километре» на двери нашей комнаты прилепил бумажку с долгом за квартиру, издеваясь над безденежными: маме не платил за уборку. Она работала даром 3 месяца. И мы жили без зарплаты. Даже продуктовую карточку не дал. А всё было так: бригадир Михайлов хотел посадить в холод, когда мы не пошли ночью на сверхурочную работу (грузить вагоны после рабочего дня, потому что мама упала с рудой с трапа и попала в больницу. Здоровье потеряла, инвалидность не предлагали - и её послали уборщицей на Боровской рудник... Когда было обидно, убегали в лес - и там ревели...»²¹

«Комендант Куприн обходил бараки, собирая спецналог на раскулачивание 5 или 10%, хотя и вычитали из зарплаты».²²

«Как то Ашканова опоздала на работу, комендант посадил её в будку на солнышко. Целый день она сидела, пеклась и рыдала».²³

Угождая комендантам, над спецами издевались все, кому не лень. «... копаю землю в Новом быту, а рядом со мной маленькая дочка Сима: одну дома не оставишь. Бригадир признал, что копаю плохо и посадил меня в подвал, куда старшие дети приносили мне кормить грудью Симу через окно. Когда комендант узнал об этом, то выпустил меня... Наталья Чугина сходила тайком в церковь, комендант приказал прямо с переправы через Исеть отправить ее копать землю в выходном платье».²⁴

«Бригадир Клабукова Елизавета Матвеевна была злой, визжала... Одна работница занемогла, она на нее кричит и заставляет работать. Работница показала: у нее выпала матка от надсады и болтается между ног. Клабукова заставила несчастную женщину, немощную и больную, идти с поля самостоятельно, без чужой помощи. Та едва дотянула до дому».²⁵

«В 1937 году мне пришлось провожать маму в роддом в Каменск (отца не отпустили), а мне было 10 лет. Вообще мужчин редко отпускали в город. Опасались побегов. А куда сбегут наши кормильцы? Семьи тут».²⁶

«Мы строили конный двор для колхоза. Бригадиром был Алексей Шмырин. Он всё торопил нас, чтобы больше сделали».²⁷

«Мы покрыли крышу свою дранкой, а десятник Кривощёков взял и отодрал дранку и гвозди: знал, что всё притащили со строительства на дрова... А комендант заставлял помогать ещё другим колхозам. И послал нас в Новый Завод, а своя картошка дома не копана».²⁸

«... Шульгин И. А. работал плотником, «за прогулы и опоздания» с производства уволен, был в команде АДМНАКАЗАННЫХ 20 суток после чего работал в неуставной сельхозартели «Новая жизнь». За халатное отношение к работе и вывод лошадей из строя, с работы был снят и оштрафован на 10 трудодней, направлен на УАЗ за халатное отношение оштрафован на 10 рублей... при реализации займа говорил: «... теперь силой гонят в колхоз, а дома не принимали... советская власть готовится к войне, даже выпустили военный заем... навешали новую конституцию, говорят, что все равны, а паспортов не дают... голосовать какие-то справки дали и сразу их отобрали, а спецфонд с каждого 5% каждый месяц дерут, если им не брать, то работникам НКВД жить нечем».²⁹

То же самое творилось и в других спецпоселениях. «В колхозе «Урал» имели принудительный надел земли (весной вскапывали лопатами, сажали картофель, пололи, убирали). За невыполнение опять же принудработы на стройке».³⁰

«Издевались над нами, как хотели. Мы обросли в землянках грязью, нас заедали вши, потому всех стригли под машинку. После работы еще была нагрузка рубили березы для дров в столовую, в бараки и в комендатуру. То же норма».³¹

«Комендатура принуждала покупать облигации. Мне сказали: «Бери облигации и бери быка, вези свои помидоры на базар, продавай и плати деньги за облигации». Я взяла быка, поехала на базар, а бык обезножил. Пришлось платить за облигации и за быка».³²

Коменданты за разные провинности (прежде всего за отказ быть доносчиком) перебрасывали спецпереселенцев с одного поселка на другой, с одной работы на другую.³³

Осенью 1931 года многих с 4-го километра перебросили на Мар-тюш, поселили там в овощехранилище, стены которого были обмазаны смолой. Смола капала на людей. Внутри соорудили нары, побрызгали хлоркой и карболкой, ощущение - слезоточивый газ. Так и маялись, пока выкопали себе землянки с разрешения коменданта. «Нас, спецпереселенцев, комендатура переводила из поселка в поселок. Везде охрана, милиция, чтобы не сбежали».³⁴ Жилищные условия спецпереселенцев были тяжелыми, питание плохое, одеж-

ды не имелось, как и обуви, свирепствовали тиф, оспа, дизентерия... Когда в 1931 году навалился на Мартюш тиф, по поселку ходили милиционер и парикмахер, ловили всех девушек и женщин, брили наголо. Приказ был брить поголовно. Многие спасались от ловцов в лесу, не желая расставаться с русской красой-косой.

«За землянками на пригорке был фельдшерский пункт, комендатура и еще что-то, а дальше - баня около шахты и овощехранилища. Однажды я шла возле бани. Оттуда с ревом выскочила женщина, разлохмаченная, с выстриженными висками - и бросилась в лес. Оказывается: в бане брили женщин без их согласия. Одежду прожаривали, борясь с сыпным тифом и вшами. Прихожу домой: сидит мама, наголо стриженная, в рубахе и брюках отца. Сидит у печки, положив нога на ногу. И папироска во рту (отец не курил). Пришел с работы отец, увидел мать и остановился как вкопанный, выронил сумку, в которой носил еду: «Фу, ты, черт!» Потом оба засмеялись. Голодные, раздетые, при каторжном труде, обритые, они могли еще смеяться!».³⁵

«Взрослому населению предстояло разрабатывать Мартюшов-ский рудник. Рудоуправление было на левом берегу Исети, где больница была. Работа на руднике была тяжелой. Всё делали вручную. Основные орудия - носилки и лопаты. Руда просеивалась через грохот. Крупную руду складывали в штабеля, затем по узкоколейке отправляли на 13-й километр. Отсевы грузились в вагонетку, которую везла лошадь, и сваливались с крутого склона в Исеть. Разведку качества железной руды вели с помощью шахт-дудок.

Руду добывали до 1935 года. Я работал на Мартюшовском руднике - отвозил на вагонетке пустую породу, был мотористом на мотовозе (возил руду на 13-й километр), работал на шахте «Собачий бор» (сейчас территория радиозавода)».³⁶

«Сначала работали на добыче руды на Мартюше, а когда установили, что местная руда бедна железом, стали гонять в Травянку, на рудники. Приходилось вставать в 3 часа утра и идти почти 20 км пешком. За долгую дорогу сильно уставали, а надо было еще работать да домой обратно идти».³⁷

«В шахте каталь возил почти пуд в чугунном корыте, потом руду поднимали наверх воротовщицы и на носилках относили от дудки. Я в 16 лет был каталем, плохо видел: куриная слепота напала от голода».³⁸

«20 октября 1931 года я родила Нину, а 20 декабря вышла на работу на рудник - грузить руду. В бригаде было 9 человек: Лиза Лузянина (бригадир), Люба Кокорина, Матрена Соловьева, Анна Прото-

попова, Анна Булдакова, Августа Кадникова, Ольга Власова, Пия Токарева и я. Все, как лошади, работали. Присесть некогда. Больно много надо было робить Матрене Соловьевой. А когда рудник закрыли, меня в штукатуры определили... А сосед наш Жиров Афанасий пек хлеб на хлебозаводе в Каменске для всего поселка (сырые ржаные булки). Тогда рабочему давали 800 г, а на иждивенца 250 г.».³⁹

Работа на рудниках (Мартюшовский, Разгуляй, около Второго стана) изматывала. Никакой механизации. Руду вытаскивали с глубины 40 метров (там ее добывали кирками и лопатами), потом ее поднимали воротовщицы, потом просеивали через грохот.

Кулаки долбили железную руду кирками, глядя на белый свет сквозь дыру в дудке, к которой сами привозили добытую руду или катали. Над дудками колыхались заведенные раз и навсегда воротовщицы, вытаскивая бадьи с рудой руками. Над дудками визжали лебедки, ухали бадьи и не пылила руда. Норма погрузки на спеца в день - 6 вагонеток, т. е. 9 тонн. 10-тонный вагон загружали двое. Сначала гребли руду гребками в тазики, оттуда в севки-носилки, которые поднимали по лестнице на высоту 6-7 метров в вагон. В дождь и снег ноги скользили. Грузили днем и ночью, когда подадут вагон, когда комендант прикажет идти на Разгуляй, за 5 км от землянок, не спросив, успели ли отдохнуть от смены, с кем оставите малолетних детей, здоровы ли сами, сыты ли, хватит ли сил на очередную смену вне графика, что обуете-наденете...

Зарплата была 60 рублей в месяц, ведро картошки стоило 35 рублей. Кулаки вынуждены были выполнять гигантские нормы, часть которых стала позднее обязательными для ударников и Героев соц-труда. Некоторые из зачинателей и продолжателей этого сверхтрудового движения удостоились благодарности.

«ХАРАКТЕРИСТИКА Ефимова Трифона Никитича... в 1932 году за хорошую работу и перевыполнение производственной программы премировать суконным полупальто, в 1933 - премировать деньгами в сумме (не видно - Ф. А.), в 1934 году работал на ремонте, в 1935 году отправлен на строительство в г. Челябинск, в мае был взят на работу в сельхозартель на устройство саманного скотного двора, в декабре переведён на УАЗ, пятилетку выполнил на 300% за декабрь».⁴⁰

Такова типичная судьба спецпереселенца: куда пошлют, там и трудись.

«На руднике, на воротках и на погрузке работали с Милей Мининой. Работали 4 пары спецпереселенок и с нами Яков Владыкин (он из Красноуфимска). А жил Яков на 13-м километре. Переселили.

С земли руду лопатами и совками скребли на решётки. На погрузке руды и на воротке давали брезентовые рукавицы и лапти. Их хватило дня на три. Ваня Махнёв каждый день латал наши прохудившиеся лапти. Арбу - 60 тонн - грузили носилками. Высота арбы - 2 м., длина -10 м. Когда грузили, то бегом бегали: бригадир засекал время. Если не успевали, штраф полагался. Всегда пугали штрафом.

На обед давали молоко без хлеба. Килограмм картошки стоил 70 рублей».⁴¹

«Отец работал на руднике, добывал руду, мать была воротов-щицей. Отец ночами при свете луны или лучины шил сандалии, бурки, потом на базаре их обменивали на отруби, которыми и кормились. Особенно не голодали, пока жив был отец».⁴²

«Груня Полюхова из семьи одна работала. Отец с изувеченной рукой работать не мог, Костя был мал, а Матвей приехал позднее. Хлеб (паёк) Груня домой носила (паёк иждивенцам не давали), похлёбку съедала на работе. Мы все жевали белую глину, ели ломтями. Из глины и крапивы стряпали хрустушки. Праздник у нас был во время посевной: в детском садике ударников за столиками угощали (суп со свининой и компот)...

Михайлова корова как-то съела у Груни капусту (под окном садили). Груня пожаловалась - лишилась обеда ударника. Она обиделась. Мы решили ей помочь - отдали суп. Груня съела суп, её раздуло. Мы, вторая смена, откатывали её в лесу. Едва спасли».⁴³

В 1931-32 годах мартюшовцы трудились на разных работах: «Мезенцева Агриппина Андреевна (Груня) - на руднике и погрузке глины, Чухарева Александра Игнатьевна - на руднике, Шульгина Клавдия Яковлевна ухаживала за телятами и возила воду в сельхозартели «Новая жизнь», Кондрашин Степан Васильевич - на руднике, Шаманаев Макар Васильевич - плотник-столяр на Новом быту, Зайкова Ольга - домработница у Ухова (НКВД), Черенёва Агриппина - прачка в яслях, Душанина Анна - доярка в сельхозартели, Чебыкин Василий Аркадьевич возил коменданта на лошади, Молочков Пётр Васильевич - кузнец в сельхозартели, Некрасова Екатерина Гавриловна - коновозчик на 3-х лошадях (возила сено для артели, сосну для строительства конного двора), Андреева Миропия Васильевна сеяла и грузила руду на 4-м километре, белила в доме Обухова (НКВД), Чухарев Егор Игнатьевич - разнорабочий артели «Новая жизнь»...⁴⁴

На Мартюше организовали неуставную сельхозартель НКВД «Новая жизнь». Мартюшовцев отправляли работать на рудники и в ар-

тель. «На Разгуляе мы грузили руду в машины «Фамаги» и везли на 13-й километр. На Разгуляе работали почти одни спецы, как и на 4-ом километре. Там было 3 шахты. Около Травянки был Боровской рудник, и туда нас гоняли, на эти три шахты. Жилищ на Боровском не было. Там только работали. Для кадровых (не спецпереселенцев) было общежитие (одна комната). Мне везде пришлось работать. Я, несовершеннолетняя, дала расписку на 8-часовой рабочий день, хотя работали по 16 часов в шахтах.

На 2-х человек на Разгуляе надо было загрузить 5 вагонеток по 1, 5 тонны каждая. Руду в вагонетки таскали тазиками. После такой работы надо было ещё бесплатно копать землю для сельхозартели вечером, а ночью - снова грузить вагоны за 2,5 часа, иначе штраф за простой вагона. А ещё брёвна таскали после работы от Шиловского (теперь там Дом отдыха) через реку на второй Мартюш. Так было часто».⁴⁵

Для спецпереселенцев создали драконовские законы. «Отменить пункт 10 протокола № 1 заседания комиссии, устанавливающей, что «в случае, когда выселенные кулаки привлекаются в качестве рабочей силы, оплата их труда должна быть одинаковой со всеми остальными занятыми на этих работах рабочими. Заменить его следующим пунктом: «Установить, что в случаях, когда выселенные кулаки привлекаются в качестве рабочей силы, оплата труда должна быть на 20-25% ниже по сравнению с занятыми на этих работах рабочими и законы о социальном страховании на них не распространяются. Рыков, председатель СНК».⁴⁶

Для спецпереселенцев утвердили повышенные нормы выработки при заниженной зарплате, не обеспечивая инструментом, спецодеждой, обсчитывая кулаков. «Ограбленные при раскулачивании, они подвергались всяческим притеснениям в местах ссылки - зарплату выдавали не полностью (в 1/2 раза того, что получали «вольные» рабочие, из-за увеличения норм выработки для спецпереселенцев на 50%), каждый переселенец отчислял 25% заработка на содержание комендатур - поселковой и производственной, были и другие повинности (бесплатная вскопка земли для неуставных артелей ОГПУ на спецпоселениях, корчёвка леса и т. д.)».⁴⁷

Спецы платили 10% каждый месяц за то, что в спецпоселении, 5% за то, что возят в вагонах на рудник Разгуляй или на 4-й километр, 15% - на покупку техники и тягловой силы для сельхозартели, 5% на содержание ясель до 1933-34 годов. Получали 10 рублей. Большая булка хлеба стоила 1 рубль. Картошку не садили: земли не давали. Я как-то в деревне Волковой работала - накопала 40

ведер, себе насыпала 4 бадьи за работу (10 им, одну себе), получилось килограммов 40. Донесла я мешок до Байновского моста, положила поклажу на перила - и не смогла больше поднять. А идти надо было ещё 5 км».⁴⁸

«С нас 17 лет всё вычитали за дорогу, что нас везли в ссылку, да на покупку лошадей для артели «Новая жизнь».⁴⁹

Кроме госналогов, спецы обязаны были платить ежемесячно 25% на содержание аппарата НКВД, 35% - в пользу сельхозартели (два года), 5% - на содержание детского садика и т. д.

Несколько лет каждый трудоспособный мартюшовец обязан был бесплатно весной, летом и осенью после основной работы вскапывать ежедневно по 2-3 сотки земли, корчуя лес, для неуставной сельхозартели «Новая жизнь» (на Синарстрое была артель «Урал» и артель на участке Первомайка).

Сельхозартели - это завершение на государственном уровне формирования системы концентрационных лагерей для сельских крестьянских семей, в которые только в годы «великого перелома» было отправлено 12 миллионов крестьянских душ. Наши сельхозартели были образцами соц. труда за счёт принудработ.

«Мама ещё при жизни рассказывала, что после работы на руднике их гоняли выкорчёвывать пни и копать целину для будущих полей Бродовского совхоза».⁵⁰

«Коменданты всегда находили бесплатную работу для нас - засыпать дудки, из которых добывали руду, потом копать землю для «Новой жизни».⁵¹

«После работы на строительстве шли работать в колхоз во вторую смену бесплатно».⁵²

«Каждый взрослый после смены должен был вскопать 2-3 сотки земли. Эта работа называлась «вечеровками», или «вечёрками». За выполненную работу выдавалась бирка. Так готовилась основа для артели «Новая жизнь».⁵³

«В землянках заставляли копать бесплатно после работы, а позднее в выходные по 4 сотки. Да ещё вечером строили саманные дома. Когда переехали в них, то блох с Мартюша с собой привезли, но они скоро пропали почему-то».⁵⁴

На спецпоселении Мартюш царил всегда и везде порядок. «Когда купили лошадей для колхоза, то у каждой лошади было своё место, своя сбруя, всё вешается и ставится на место. Кругом прибрано, чисто. Порядок во всех бригадах, на любом участке работы».⁵⁵

Выход с посёлка был запрещён без разрешения коменданта. Праздников и выходных не было. В церковь ходить запрещали.

Молились тайком. Даже умудрялись тайком некоторых детей крестить с помощью жителей соседних сёл. Режим содержания в спецпоселениях мало чем отличался от исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ). От лагерей ГУЛАГа спецпоселения отличались разве только тем, что территория не была обнесена колючей проволокой, не было сторожевых собак (их заменяли доносчики, худший вид собак) и не били, издеваясь и отправляя в штрафной барак № 25. На СТЗ.

Опоздал на работу - в штрафную, в каталажку, в карцер на голод или хлеб и воду, не выполнишь норму - в штрафную, самовольно отлучился из землянки - в штрафную, не сообщил коменданту о приходе посторонних - в штрафную, не сообщил о побеге - в штрафную, грубишь начальству - в штрафную, сказал лишнее - в штрафную...

Многие мартюшовцы познакомились со штрафным бараком за воровство дров (веток, пней, шпал и т. д.). Они вынуждены были воровать: дров официально не выписывали, и печки в холодную пору топить было нечем. Семьи замерзали. Пойманных с ветками, стволами, дранкой... отправляли этапом в штрафную, конвоировали свои же спецпереселенцы по приказу коменданта. Однажды мой отец и дядя Андрей Пастухов возвращались с УАЗа. С работы. Каждый на плече нёс остаток шпалы. Комендант, поджидавший их на выезде с Мартюша, спросил фамилии шпалоносцев. Оба спеца, уличённые в воровстве, промолчали. Комендант, видно, был в хорошем расположении духа - пообещал их запомнить и наказать только в следующий раз. Как только прощённых отпустили, дядя Андрей обрадовался: «Повезло нам с тобой, Андреев», на что комендант заметил: «В последний раз повезло».

«Барак № 25 был штрафной, самый ужасный: из него почти никто не выходил живым. За малейшую провинность (кто-то пытался уехать, но попадался, кто-то опаздывал на работу...) отправляли туда. Барак обнесён высоким забором. Охрана. Собаки. Высокие нормы выработки (работы в основном земляные), скудный паёк и почти всегда смерть.

В нашем подъезде жили 5 семей. Наш сосед, красивый и рослый Андрей, попал в барак № 25 (не помню, за что), он там и умер, а его жена, тётя Луша, - всё же убежала».⁵⁶

«Организовали штрафной барак. Туда попадали, если из семьи кто-то сбегал. Комендантом барака был Вахмянин. Строгий. Редко кто выживал... Старший конвоир был Фирс Данилович. На работу гоняли под конвоем. Работали от темна до темна, пока норму не выполнишь, тебя не покормят. Сбежала моя сестра Матрёна Ми-

хаиловна, посадили отца на месяц. Штрафники копали водопровод от Каменки до завода. В это время мне поручили разбивать, проверять трассу. Утром чуть свет встанешь, приготовишь кушать, поешь, побежишь по трассе, где отец копает, выбросишь ему что-нибудь в траншею, чтобы никто не заметил, а из наших много предателей - Селиванов, Фетисов, Карпов. Всех продавали. Угоняли после, ни слуху ни духу до сих пор, неизвестно, что с ними стало».⁵⁷

«Был штрафной отряд, который жил в штрафном бараке. Туда забирали за непослушание и давали 30 дней. Если там были замечания, срок штрафной добавляли. Работа была с утра до ночи, самая тяжёлая, кормили плохо. Передачи запрещали. И работали бесплатно. После работы гонят под конвоем к штрафному бараку и ещё там дают трудоёмкую работу: пилить дрова, убирать...

Рассказывал об этом Жихарев Дмитрий Михайлович, выселенный с семьёй отца из Тамбовской области на СТЗ. У них сбежала из спецпоселения сестра, так её отцу дали 30 дней штрафных. Его сын Дмитрий работал недалеко от штрафного отряда, потому часто ухитрялся бросать отцу передачу, иначе отцу не выжить бы. Отец говорил: «Многие оттуда не вернулись».

Мой дядя Николай, выселенный в Ирбит, рассказывал: «Получил 30 дней штрафных за опоздание на работу (не знает, насколько опоздал, на 5 или на 15 минут. Часов не было). Работал на каменном карьере, будучи штрафником. Работа тяжёлая, питание плохое. Жили в штрафном бараке. Люди доходили до дистрофии. Ему оставалось отбыть несколько дней, а жена передала (сумела) бутылку молока и хлеба. Молоко у него вырвали голодные люди. Возник шум. Подошёл охранник, выяснил причину - и ему добавили ещё 15 дней. В конце срока он выползал оттуда на «четырёх костях». Врач положил на месяц в больницу. Пролечился месяц, потом получил справку об освобождении на 2 недели. Благодарит врача, что жив остался».⁵⁸

«Судьба Суслиных из Тамбовской области была страшной. В 1932 году на спецпосёлке отца за какую-то провинность комендант отправил в 25-й барак - штрафной. Несколько дней его там продержали без еды, сильно избили и отпустили в свой барак. Он пришёл к семье под вечер, а к утру умер. Перед смертью его десятилетний сын-по совету соседки-спецпереселенки тёти Клавы тайком сбегал в деревню, к местным, выпросил немного молока, но когда вернулся, отец был уже мёртв. Пришли санитары, забрали труп, бросили его в сарай, где уже лежали два трупа. Чтобы не гонять подводу на кладбище пустой, комендант распорядился собирать трупы партия-

ми, а когда их собиралось достаточно, погрузили все на подводу и везли хоронить. Сыну и сейчас кажется, что лицо его отца в тот момент, когда его грузили на подводу, было розовым, а не как у мертвеца. До сих пор гнетёт сомнение, а не похоронили ли отца живым, ведь никто из врачей его не смотрел. Одно только успокаивает: если бы его и не похоронили тогда, семье бы его всё равно было не выходить: дети малолетние, а мать больна водянкой, почти не могла двигаться и вскоре умерла. Умерли один за другим и двое младших ребят».⁵⁹

«В 1935 году вместо старого штрафного барака (на месте теперешнего УЩ-349) был построен новый. Первым и последним поселенцем в нём был Гавриил Апаршев.

Через год штрафной барак, как место заключения провинившихся, прекратил своё существование. Его попросту забросили. И в одной из комнат был брошен больной, иссохший старик. К нему подселили жену, глубокую старушку, и сына-кормильца.

Немножко оклемавшись, раб Божий Гавриил продолжал свои моления, всем своим видом внушая окружающим уважение. По большим праздникам, особенно на Пасху, Рождество, он проводил в бараке богослужение. Одежда на нём простая - портки да рубаха. Поверх рубахи носил большой крест, необыкновенно красивый. Почему крест у него не отобрали во время многочисленных арестов - одному Богу известно. Однажды на Пасху он начал обедню часов в 10 вечера. Собрались молящиеся, свет не зажигали - только свечку. Дедушка Гавриил вёл службу тихим голосом, читал, читал, читал... В пасхальную литургию вплетались тоненькие, дрожащие женские голоса: «Господи, помилуй!». А потом дедушка громко воскликнул: «Христос Воскресе!» Тут зашли квартальные, схватили старика и увели в комендатуру. Там его не били, только надругались, подпалив его длинную седую тоненькую бородёнку. Господь не допустил больших издевательств. А вот его обидчики были наказаны самой жестокой карой.

За всю жизнь раб Божий Гавриил не выкурил ни одной трубки, не выпил глотка вина, не произнёс ни одного скверного слова. Он прожил в бараке со своей женой 60 лет. Не убил, не ограбил... Однажды уверовав в бога, он остался его верным рабом на всю жизнь».⁶⁰

«После нашего побега наших отцов посадили в штрафной барак № 25. Бабушка осталась одна. И вскоре умерла. Сыновья её похоронили. На горе. В Дерновом посёлке остались два брата».⁶¹

«Маня Загребина стояла на воротке, руду вытаскивала на 4-м километре и наблюдала за мастером Залесовым: он полюбил нашу спецпереселенку Валю Шатунову, носил ей пирожки, чтобы не умер-

ла с голоду. Маня всё видела и скрывала от начальства. Когда доносчики известили коменданта об этом, он дал нашей Мане 12 суток штрафного барака (за то, что не донесла). Едва оттуда выбралась. Если бы не Скворцов, не видать бы Мане свету белого».⁶²

Помню, как отца моей подружки Зои, Николая Лобовикова, 35 лет, отправили в штрафную: кто-то сбежал из землянки, а он был старшим и не донёс. Шёл домой штрафник, дотянул до каменского кладбища и расстался с душой, обняв чью-то могилу. Голова была повернута в сторону Мартюша и глаза с тоской смотрели в сторону дома: там были двое его детей. Так и нашли его бездыханного.

Ещё помню, как Емельян Сидорович Рогожин спасал Шестакову, техничку медпункта, тоже посаженную в каталажку за недонесение о побеге соседа по землянке. Едва спас. Так обессилела, что веки не поднимала. Штрафной барак остался в памяти Освенцимом. Каждый, попавший туда, должен был рыть траншею трёхметровой глубины, выбрасывая за смену 6 кубометров земли (рыли котлован под будущий фундамент СТЗ). Не выполнил норму - не получил паёк. Нормы выполняли редко.

Наш 25-й барак был прообразом барака в Освенциме: «25-й барак Освенцима стал известен миру как место самых жестоких опытов над людьми».⁶³ Каждый день кто-нибудь тайком пробирался в штрафной барак с передачей, спасая от верной смерти родных или близких.

От жизни такой самые смелые пытались бежать, зная о всевозможных карах. Из этого ада сбегали самые отчаянные: терять было нечего.

«Из десяти выселяемых двое сбежали: Илья 35 лет, Александр, 1908 г. р., сбежал 04. 09. 35 года».⁶⁴

«Иван Егорович Алыков с товарищем хотели убежать, но о них сообщил бригадиру С, их поймали на станции».⁶⁵

«Чебыкина М. Г., спецпереселенка с Мартюша, осуждена в 1933 году по ст. 82 УК РСФСР к 5 годам ИТЛ за побег с места ссылки».⁶⁶ Тарасенко С. И. в 1931 году бежал из ссылки и уже повторно был осуждён».⁶⁷ Но дальше Мартюша не убежал.

«Привезли нас целый состав... Лето мы прожили в кирпичном доме на берегу Исети, а осенью удрали с братом Михаилом на родину. Жили у родных. Весной бригадир припугнул: «Выселенных нам тут не надо». Поехали назад. Приехали к матери в тот же барак».⁶⁸

«Шихов А. В., бывший единоличник, в 1930 году осуждён на 3 года ИТЛ за побег из ссылки. В 1935 году осудят на 3 года ИТЛ за подделку документов (скрыл кулацкое происхождение)».⁶⁹

«Убежал Меркушка. Барак знал, что он бежать собрался в Красноуфимск. Его вернули из колхоза опять прямо сюда... Куприна баба убежала с 4-го километра. Муж её сообщил в комендатуру, поймали, вернули, а вот в штрафную садили или нет, не помню».⁷⁰

«Булдаков при конвоировании в концентрационном пункте сбежал... пойман в Перми».⁷¹

«... выдать справку о реабилитации Другова И. И. не можем, т. к. он в возрасте 14 лет (в 1931) совершил побег с места спецпоселения».⁷²

«Камаев Ф. Г., 1916 г. р., из Марийской области, в 1931 году совершил побег на родину из спецпосёлка Мартюш».⁷³

«Небараков А. И., 1899 г. р., из д. Акинфиево Нижнесалдинского района бывшей Уральской области, кулак, ...лишён в правах гражданства как кулак социально опасный, после раскулачивания сбежал на производство, а отец сбежал из ссылки».⁷⁴

«Бунтовских С. П., 1890 г. р., из с. Рыбниковское (ныне Каменского района СО)... в 1930 году раскулачен, выселен в 1931 году... в 1933 году - побег с места ссылки, за что отбывал наказание 1 месяц в команде адмнаказанных спецпереселенцев... Бунтовских говорил: «Здесь с голоду заморят, согнали лодырей в колхозы, и колхозник голодует и пусть голодует, узнает, что за коллективизация, а потом сами в петлю головы будут толкать». За это заявление его отнесли к 1 категории раскулачиваемых.

«За побег с места ссылки направить адмнаказуемых спец. переселенцев через ОСП ПП ОГПУ по Уралу. Комендант с/п Турбин. Труд-посёлок».⁷⁵

«Брат с женой у нас убегали. Поймали - в штрафную отправили на месяц. Как там поели - вздуло. 3 кубометра за смену надо выбросить было. Если выполнил норму, давали похлёбку, подушку и одеяло, если не выполнишь, то половину хлеба».⁷⁶

Бежали с Мартюша (Шульгина К. Я., 30 лет, Кузьминых Е. А., 12 лет, Юшкова А. Н., 18 лет...), с Синарстроя, с Нового быта... «Старший брат Александр, 1916 г. р., сбежал из Моршанского клуба, старшая сестра сбежала с женихом, а родителей с четырьмя детьми увезли в ссылку».⁷⁷

Сбежавших ловили, отправляли в штрафной барак, но люди всё равно бежали, особенно молодёжь. Старики (мудрые!) стойко обживали новые места, если были силы.

Режим дня предполагал закалку и трудовое воспитание кулаков: подъём в 6 часов утра (в 3. 00 - если идти на рудник Боровской), дорога на рудник пешком (6-8 км), работа (сменная, норма на двух

рабочих - погрузить в вагонетки 1125 пудов руды, если ты грузчик), путь домой, в землянки, после ужина (чем бог послал) кулаков гоняли на «вечеровки» (бесплатная работа в сельхозартели), глубокой ночью - подъём - проверка наличного состава землянки. Если на месте не оказалось кого-то, старшего отправляли в штрафную, за второй раз - в штрафную всё взрослое население землянки (воспитание ответственности круговой порукой).

Посёлок - рудник - посёлок - так замыкался для некоторых жизненный круг в спецпоселении, для многих прибавлялось неприятное звено - барак № 25. Ни проволоки вокруг, ни забора, ни вышек, ни конвоя, ни часовых, ни собак - внешне всё, как в любой российской деревне, но каждый шаг определён комендантом. Без его разрешения не отлучишься с территории посёлка. Пропуска получал периодически каждый мартюшовец: вызывали в Каменск (НКВД) или отправляли в штрафную.

Бывшие земледельцы переменили профессии по злой воле государства, отправившего крестьян на рудники (вспомним декабристов) и в неуставные сельхозартели НКВД. «Доля занятых в сельском хозяйстве сократилась в СССР с 80% в 1928 г. и 54% в 1940 г. до 34% в 1963 году».⁷⁸

И началась для старых землепашцев новая жизнь на Мартюше. Казанские татары, марийцы, мордва, удмурты, украинцы, русские, не зная слова «интернационализм», стали жить-существовать по законам братской помощи, трудовой солидарности и взаимовыручки (в крови россиян заложены гены миролюбия, сочувствия и умения подставить плечо в трудные времена): копать землю для будущих колхозных полей, добывать руду для будущей Магнитки, строить Уральский алюминиевый завод (УАЗ), Синарский трубный завод (СТЗ) и Каменский магниевый завод (КМЗ), которые в юбилейные даты ни словом не вспомнят, кто строил их. И многие мар-тюшовцы будут несколько лет работать на лесозаготовках (вспомним Север ГУЛАГа).

«Все спецпереселенцы были закреплены за промышленными предприятиями или организациями, за исключением незначительного количества, оставленного для сельхозколонизации. И спецпереселенцы, превращенные в рабов военно-коммунистической сталинской диктатуры, находились на Урале в бесчеловечных условиях, были обречены на варварскую эксплуатацию и массовую гибель».⁷⁹

Продукты вовремя не давали, задерживали на 2-3 месяца. Многие, не дождавшись продуктов, опухали от голода и умирали. Забо-

левшие не знали, что надо идти к врачу. О бюллетенях не слышали, да их и не давали.

В 1931-33 гг. зарплата была у воротовщиц 26 руб. 72 коп., в забое - 90 рублей. Катальщики (катали) получали 70-80 рублей в месяц. Рабочим рудников давали за деньги паёк: в месяц 2, 5 кг сахару, 2,5 кг крупы. На работе обед был их трёх блюд, стоил 35-40 копеек. Хлеба давали 350 г. Речь идет о шахтёрах и стахановцах, т. е. выполнявших большую норму. А тем, кто не справлялся с нормой, давали только кашу и 200 г хлеба.

«Рабочим рудников выдавали брезентовые рукавицы и лапти (стоили 3 руб. 60 коп.). Тех и других хватало на 2-3 дня. А дальше - бесконечная починка. Лапти латали лыком, заплатками всякими, привязывали верёвками, жгутами из травы, спасаясь от холодов, грязи и комков руды. Некоторые ходили босиком...

Саша Манакин ухитрялся после работы в жаркие летние дни продавать холодную воду из ключа, чтобы выручить деньги на дратвы».⁸⁰

Мартюшовцы одеты были экзотически в любую погоду: пиджаки «семи-сезонные», полушубки ветхие и многозаплатные, юбки неизвестного происхождения, брюки и лапсердаки очаковских времён и покорения Крыма, сермяжки, зипуны времён Болотникова... На ногах лапти, обутки, сапоги, калоши. На головах кепки, папахи (носили двое), шапки, шляпы (мой дед всегда носил шляпу, это могло показаться маскарадом, но это была не бутафорская, а принудительная спецпереселенческая экипировка).

Кулаки жили в постоянном страхе перед доносами, говорили мало, взвешивая каждое слово. Государство насаждало психоз «осаждённой крепости», поэтому возникал «эффект привыкания» к своему подневольному положению.

Светило солнце, которое не радовало кулаков, рождались и умирали дети, а кулаки трудились, трудились и трудились, кочуя по приказу ОГПУ - НКВД из одного спецпосёлка в другой - нынче здесь, завтра там, куда прикажут. Кулаков постоянно перебрасывали с места на место. С Мартюша кого-то увозили, кого-то туда привозили. И так до 1947 года.

Подъезжает подвода к землянке (позднее к бараку), именем коменданта приказывают грузить скарб и детей - и отправляют на новое местожительства (Синарстрой, Северный посёлок, Новый быт, Касли, Вишневогорск, Нижний Тагил...).

Семья Шаманаевых прошла Новый быт, Синарстрой, Мартюш, как и семья Перешеиных; Гирдяевы, Манакины, Гужевниковы с Мартюша перемещены на Северный посёлок Синарстроя (Шан-

хай); семья Камисовых с Мартюша отправлена в Вишневогорск, потом возвращена обратно... Семью Новиковых с Мартюша переселили на Синарстрой (Фёдор Михаилович Новиков, 1896 г. р., был первым председателем неуставной артели на Мартюше в 1931 году) в 1932 году...

Работники НКВД зорко следили, чтобы не укоренилась дружба в спецпоселении, человеку не давали привыкать к людям, он должен был быть одиноким и послушным рабом, винтиком. И не сметь не только рассуждать, но и думать о своём положении.

«Заработную плату спецпереселенцы получали не в полном объёме: первоначально - 25%, а с августа 1931 года -15% её поступало в полномочия представительства ОГПУ на покрытие организационно-административных расходов. Спецпереселенцы, таким образом, сами оплачивали опекавшие их карательные органы. На практике процент отчисления часто произвольно завышался».⁸¹

Спецпереселенец был существом неодушевлённым для всемогущей власти. «2 августа 1931 года, ночью, когда не грузили вагоны, комендант выгнал всех под дождь на 4-ом километре строить бараки: привезли спецпереселенцев из Вятской губернии. За ночь построили два фанерных барака без полов с нарами. Фанеру скрепляли столбами, за три дня соорудили 4 барака. В них и зимовали... вятичи, которые привезли с собой топоры и пилы, а пензяки приехали без орудий труда, но с каким-то имуществом, и оно никого не спасло: начался сыпной тиф».⁸²

2 августа 1931 года мои родители вернулись с лесозаготовок (мать в сермяжке и босиком). Не успела улечься пыль и остыть лошадь после дороги, как отца вызвали в сельсовет и посадили в церковь, построенную стараниями моего деда, церковного старосты. Церковь - очень надёжное место для арестованного, окна высоко, внутри пусто (уже разорили), на дверях пудовый замок, дверь окована железом. Не выскочишь!

Мать рассказывает, что мой отец спокойно вошёл в храм божий, так же спокойно, как в своё время входил в ледяную воду Сиваша перед штурмом Перекопа (потом сельская власть припишет ему службу у белых, а не у красных. И это теперь невозможно опровергнуть). Вошёл - и просидел трое суток. А потом в тряской телеге семью привезли в Каменск, оттуда - на Мартюш.

На спецпоселении Мартюш прибавилось ещё 6 человек Андреевых. Из того же района нас выселили за 35 км от родины, из д. Суворы.

Прабабушку Анастасию Егоровну просто бросили в Суворах: не рабочая сила, стара, немощна. След её отыщу только в 1995 году.⁸³

Остальные раскулаченные из нашего села уже давно были отправлены за Тобол в холодные и гибельные края (никто из них не дожил до реабилитации).

«На 1 ноября 1931 года на предприятиях объединения «Восток-сталь» числилось спецпереселенцев:⁸⁴

(Наименование предприятия/Всего/Семей/Занято на предприятиях/Иждивенцев взрослых/Иждивенцев детей)

Магнитострой 40 436 9 935 13 653 12 954 13 819

Синарстрой 2 940 681 891 814 1 235

Тагилстрой 7 621 1 538 2 782 1 339 2 600

Надеждинский завод 3 865 1 170 2 399 431 1 035

Белорецкий завод - 460 - - -

Итого по Востокстали 53 952 13 784 19 725 15 538 18 489

Побеждённые советской властью спецпереселенцы были объявлены «врагами народа», правительство успешно нагнетало истерию против кулаков. Клеймо «врагов народа» от раскулаченных перейдёт к их детям. И советская власть все годы будет нещадно притеснять их. Каждый день раскулаченных будет поминальным. Жертвы политических репрессий будут жертвами произвола всех ветвей власти.

В 1931 году голод косил спецпереселенцев. Голод объясним: весь урожай коммун и колхозов был сдан государству как плановый. Колхозники ничего не оставили для себя. И для будущего посева. Пахали на коровах и быках. Обобществлённый скот успели уморить.

Крестьяне быстро распознали смысл колхозной политики. Многочисленные свидетельства об этом имеются в делах спецпереселенцев. Колхозы имели добровольно-принудительный характер.

В спецпоселении тоже организовали неуставную артель НКВД, которая станет колхозом. Этой артели, как и колхозу, государство диктовало, что и где сеять, сколько сдать, что выращивать... от колхозов бежали, в колхозы попали.

«Начиная с 1931 года ОГПУ «изымало» крестьян для решения самых трудных строительных задач (каналы, шахты, дороги...), где до 70% людей гибли».⁸⁵

Сельхозколонизация осуществлялась через неуставные артели.

«Распределение спецпереселенцев по административным районам с выделением в отдельную группу сельхозколонизации на 10 февраля 1932 г.

... 9. Ивдельский 11100

21. Сургутский 8 975

23. Свердловский 23 804

25. Златоустовский 6 243

29. Алапаевский 706

30. КАМ. СИНАРСК. 9 027

33. Сухоложский 1 067

34. Челябинский 16 207

35. Ирбитский 4 390

41. Долматовский 9 583

44. Пермский 7 523

46. Камышловский 2 257.⁸⁶

«В 1930-1931 гг. на спецпоселение по официальным данным отправлено 1 805 392 человека, а 1 января 1932 года на учёте спецкомендатур состояло 1 307 022 человека. 486 370 человек либо умерло, либо сбежало... общее число спецпереселенцев различных категорий с 1930 г по 1948 г составило 6 миллионов 144 тысячи».⁸⁷

«В нашей землянке жили мы, четверо Устиновых, четверо Шестаковых, четверо Жировых, четверо Макеевых (все умерли) да ещё семья (фамилию забыла), тоже четверо (20 человек на 16 квадратах). Когда эти родители умерли, остались две девочки. Они что-то распродавали. Остался самовар: не могли его предать, а то бы протянули ещё немного. Девочек сдали в детдом, а хоронили мы своих на горе».⁸⁸

В 1932 году мартюшовцы продолжают работать на рудниках и копать землю для артели, умирать и голодать. «Помню: идём из садика, навстречу нам идёт подобие человека, что-то страшное - в ремках и опухший, с черными и красными кровоподтёками, не понятно - мужчина или женщина. Перед нами упал... В другой раз утром наблюдаю картину (взрослые ушли на работу, а мы идём в садик - я, сестра Надя и Нина Русских, соседка) - ползёт человек, идти не может, дополз до крайней землянки у оврага, через окно увидел на столе рыбные кости, упал в предоконную раму, разбил стекло и стал обсасывать эти кости».⁸⁹

Николай Гудовских копал-копал после работы землю бесплатно в сельхозартели, голодный был, устал, пошел домой, упал на дороге - и умер. Ничем не могли помочь ему голодные мартюшовцы. Если бы кусочек кто дал, может, дотянул бы до дому, где его, кормильца, ждали жена и дети.

Николай Зайков тоже от работы и голода умер на дороге.

Ещё живые продолжают работать по приказу коменданта. «Миша, 15 лет, возил на лошади вагонетки в шахте, потом послали его в Челябинск (убирал мусор), потом перевели в Копейск (строил дом),

оттуда в Миасс (убирал мусор на стройке), а отец строил жильё на Мартюше, Алексей тоже работал в разных местах».⁹⁰

В 1932 г. поднялась очередная волна раскулачивания. Деревни разорились и опустели, из колхозов бежали, план по хлебозаготовкам не выполняли, народ голодал. Везде раскулачивают. И арестовывают. И «вычищают».

В апреле 1932 г. в нашей землянке поселилось горе: от голода, простуды и нарывов умерла наша бабушка, Микола Милостивой, как называл её муж, наш дед. Она отдавала нам, своим внучкам, паёк. Помню, когда мама подавала бабушке кусочек хлебушка, горько вздыхая, мы с сестрой торчали уже у нар. Бабушка, чуть приоткрыв тяжёлые веки, отщипывала дрожащими руками кусочки мне и Кате, а крошечки тихонько клала себе в рот. Съев её паёк, мы молча отходили от бабушки, дожидаясь следующего подаяния.

Похоронили её на городском кладбище, на левом берегу Исе-ти, под приметной берёзой. Крест, о котором она мечтала, не поставили: дерева не было, как и денег на него. В 1995 г. я получу свидетельство о смерти спецпереселенки Андреевой М. М., умершей от нарывов. И в книге записей смертей Каменского архива ЗАГСа увижу настоящую подпись отца, расписавшегося в получении свидетельства о смерти своей матери. Эта подпись не похожа на те, которые увижу в протоколах допроса арестованного в 1938 г. отца.

Мартюшовцы строят, а в это время деревня, выдворившая «кулаков» в спецпоселения, разрушается. Об этом письмо А. Акулова: «История левацких загибов в Клевакинском сельсовете Каменского района Уральской области началась с осени 1931 года. В связи с заготовками было распущено бюро ячейки ВКП (б)... проведена чистка колхозов... исключено около 30 хозяйств... 2-3 действительно были кулацкими. Многие из исключённых были обложены твёрдыми заданиями и у них изъяли имущество, часть этого имущества была продана с торгов, а большая часть растащена просто так, например, бывшие председатель сельсовета КАЛИСТРАТОВ и милиционер КОНДАКОВ снабжались всем за счёт изъятого (во многих случаях незаконно)... каждый бывший колхоз стремился утаивать хлеб, корм и прочве. Корм скармливали своим коровам, оставляя колхозных лошадей голодом...

Затруднения с продовольствием, медлительность с восстановлением неверно вычищенных в артели, гигантомания, присвоение изъятого имущества со стороны руководителей сельсовета, разбазаривание корма и т. д. привело колхоз к печальному состоянию.

Лошади гибли от голода, их выгнали пастись в поле на снег... из 200 с лишним к весеннему севу осталось около 170.

Организация труда окончательно расшатана, большинство колхозников зимой разбрелись кто куда самотёком... в бригадах перед выездом в поле осталось 5-6 человек вместо 35-40. В самую распутицу РИК вынес обязательное ПОСТАНОВЛЕНИЕ о вывозе кирпича Синарстрою, спали с кирпичом всю зиму и проснулись в распутицу.

В это время началась вывозка со станции семссуды, эта вывозка окончательно срезала лошадей. Во время сева они ещё еле двигали ногами, но падали через каждые полчаса. Сеять нужно было 2 000 га. Работало в поле около 150 лошадей... вспахали на них более 1 000 га. Сеяли с апреля и до конца июня...

Качество обработки земли было отвратительно плохое. Паров не осталось. Скверная обработка земли привела к небывалому засорению полей... урожай оказался чрезвычайно низок. Овёс погиб почти целиком (во многих случаях поздно сеяли). В среднем яровые давали менее 2 ц с га.

Урожайность же комиссия определила 5-6 ц с га. Кому нужно было это головотяпское очковтирательство?

По урожайности был дан и план хлебозаготовок, он был настолько НЕ РЕАЛЕН, что даже районы УРА революционеры вынуждены были его снизить, но снижение было сделано настолько, чтобы выкачать весь хлеб без остатка.

... Головотяпское по существу к/р руководство районных организаций привело к тому, что их ошибки нужно исправлять годами. Головотяпство отбросило своим руководством сельское хозяйство, в отношении урожайности, на долгие годы.

... Я предложил расследовать безобразия, творящиеся в колхозе... и пересмотреть план хлебозаготовок. Тут же на собрании меня исключили, даже не доказали, что я не прав.

Я был с 1919-1929 гг. в комсомоле, с 1926 г. член партии. Активно работал на партийной, комсомольской и общественной работе 13 лет. Был добровольцем Красной Армии на Южном фронте. 4 года работаю сельским учителем. Казалось, за всё это следовало бы подойти к исключению несколько глубже и серьёзнее, но ...

Люди стараются возможно быстрее избавиться от беспокойного элемента, они как чёрт ладана боятся самокритики.

Меня исключают уже второй раз из партии. Я несколько раз писал о безобразиях, творящихся в Каменском районе Уральской области и до сих пор никакого ответа дождаться не могу.

Писал в ж. «Лапоть» о расхищении отнятого имущества и гибели скота в марте месяце. Ответа не получил.

Писал в ЦК ВКП(б) о неверном исключении меня из рядов партии и о безобразиях Каменского района, из ЦК письмо переслали в Урал Обком, который не находит нужным сообщить мне о принятых мерах.

Писал месяц тому назад в «Правду». Ответа тоже нет (письмо под заголовком «Тупик»).

Единственным ответом на все мои письма о безобразиях, творящихся в Каменском районе, я получил второе ИСКЛЮЧЕНИЕ из ПАРТИИ и обвинение со стороны Каменского ОГПУ, что я держатель золотой валюты.

11 ноября с. г. меня с районной конференции вызвали в ОГПУ и предложили сдать золото. У меня аж глаза на лоб полезли. Я в течение часа пытался доказать, что ни о каком золоте представления не имею, так и не доказал, и в дальнейшем не гарантирован, что мне предъявят обвинение в убийстве какого-нибудь персидского шаха и посадят в подвал.

Я убедительно прошу областную ККа срочно расследовать безобразия, творящиеся в Каменском районе Уральской области. Я привёл пример одного колхоза и в остальных колхозах дело не лучше - тупик, в который заведены колхозы Каменского района, может быть ликвидирован при вашем вмешательстве.

С КОММУНИСТИЧЕСКИМ приветом А. АКУЛОВА⁹¹

Адрес: Клевакинская ШКМ Каменского района. 24/Х-32».

Активно раскулачивают в д. Травянка Каменского района Уральской области. Вычищают из рядов ВКП(б).

«Кузовников В. С, 1975 г. р., священник в с. Потаскуево Окулов-ского с/с Каменского района СО, неимущий, лишенец, арестован 19.01.32 г. за АСА (против коллективизации и налогов)».⁹²

«Вершинин И. Н., 1879 г. р., изд. Кремлевка Каменского района СО, исключён из членов ВКП (б) 26.12.32 г. за развал животноводства. Будет осуждён 26.01.33 г. тройкой ПП ОГПУ по Уралу по ст. 162 УК РСФСР в порядке Закона от 07.08.32 г. к 5 годам ИТЛ - заключить в концлагерь».⁹³

Закон от 7 августа 1932 года против голодного воровства (суть: ответственность за хищение государственного или общественного имущества). По этому закону крестьян преследовали и ссылали массово.

С 1932 года с кулаков начали снимать ограничения, но восстановление в гражданских правах кулаков не коснулось.

«СЛУШАЛИ: очистке колхоза от негоднАго Елемента.

ПОСТАНОВИЛИ: вычистить из членов артели как кулаков ведущих вредительску (без Ю) работу Рожина Ивана Федотовича Морозова Константина Ивановича б) псаломщика, лишённого права голоса Алексеева Владимира Михайловича».⁹⁴

«Морозов К. И., 1913 г. р., из с. Клевакинского Каменского района СО, вычищен из рядов членов сельхозартели «Всходы 12-го Октября», раскулачен и арестован».⁹⁵

«К концу первой пятилетки количество спецпереселенцев в Уральской области превысило 550 000 человек, из них 155 618 влились в состав рабочего класса и использовались на строительстве Магнитки, Синарского и других заводов».⁹⁶

«В 1932 году в колхозах Урала был изъят почти весь урожай, включая семена, ценой огромных жертв деревня обеспечила планы индустриализации рабочей силой, минимумом продовольствия».⁹⁷

Самые умные мартюшовцы пытались освободиться из спецпоселения, обращаясь с ходатайством в вышестоящие инстанции, и получали отказы на запросы. «Шаманаев М. В. изд. Мостовая (ныне Режевского района СО) - выселен правильно (решение РУП). В ходатайстве отказать».⁹⁸

27.12.32 г. в СССР была введена постановлением ЦИК и СНК СССР паспортная система и обязательная прописка паспортов, которых не дали колхозникам и спецпереселенцам, на 16 лет прикреплённым к местам ссылки как приложение к стройкам социализма. «К концу первой пятилетки спецпереселенцы составляли около 15% рабочей силы региона».⁹⁹

«Страна продолжает вымирать от голода. Гениальное предвидение Ленина о «хлебной монополии» даёт самые блестящие результаты. Создаётся возможность полностью выморить голодом основу мелкобуржуазной идеологии - крестьянство... голод 1932-33 годов полностью скрывался от мира, «ленинский голод рекламировался в большевистской печати, которая, подчёркивая полную беспомощность правительства, взывала к гуманитарной помощи с запада».¹⁰⁰

Люди-тени с опухшими синими лицами ползали, бродили в поисках хотя бы крошечек, остатков съеденного. И трудно было узнать в трупах прежних людей: терялись очертания обычного тела. Мартюшовцы перемогли голод, узнали сладкий вкус жабрея, лебеды, крапивы, всякой коры (короедство было любимым занятием. Слава Богу, до людоедства не дошло!). Спецпереселенцы узнали пуд лиха, изведали суть штрафной после побегов с Мартюша. Всякая провинность, в том числе недонесение о готовящемся побеге, считалось

политическим преступлением. Отобрать у кулаков было уже нечего. А страх всегда был с ними, как и воспоминание об отобранном имуществе, далёкой родине, земле и свободе.

1932 год - первый год колхозов. ГОЛОД. Власть ищет виновных. Это пока ещё «враги народа». Пока ещё есть под рукой «бывшие люди», как их рассматривала новая власть: социальные группы не рабоче-крестьянского происхождения. В с. Колчедан Каменского района, например, это обитатели Покровского мужского монастыря. На них и составил местный сельсовет данные в Каменское отделение ГПУ: «Докладные записки». Но маховик репрессий ещё не запущен. Отдел спецпоселений ОГПУ арестовал, допросил и выпустил «бывших церковников», решив, что «фактов антисоветской деятельности не установлено».

«Каменский ОГПУ от Президиума Колчеданского сельсовета

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА

На основании проверенных фактов, Президиум Колчеданского с/совета ставит вас в известность в том, что не смотря на ряд проведённых мероприятий и массовой общественно-политической работы т. е. кампаний, подготовки весенне-посевной кампании, организационно хозяйственное укрепление колхозов и коллективизации. Не смотря на усиленное продвижение этих вопросов в колхозные массы имеем усиленное сопротивление со стороны Средняцкой части единоличников. «Факты работ»

Колчедан коллективизирован 51%

Камышевка-»- 100%

Соколова -»- 75%

Президиум из этого делает вывод, что против производимых советских мероприятий, одновременно противопоставляется работа духовенства, т. е. служителей религиозного культа и БЫВШИХ ЛЮДЕЙ, торговцев, церковников и прочих, которых на территории Колчеданского с/совета находится подходящее количество. И главным образом, вся их Антисоветская работа объединяется и исходит из бывшего Покровского монастыря.

Президиум с/сов. Печать и 3 подписи. 1932 год».¹⁰¹

Спецпереселенцы постепенно оттаивали от оцепенения, в труде залечивали душевные раны, болели мало: недосуг. Крестьянский дух помог вспомнить прежние песни. Над посёлком вечерами и в праздники плыли забытые родные звуки раздольных народных пе-

сен, тоскливые надрывы «Узника» и «Замучен тяжёлой неволей». Последние пели вполголоса, чтобы не услышал штат доносчиков.

В конце 1932 года спецы стали строить Второй Мартюш - саманный. Ближе к д. Токарева. Строили саманные дома и камышовые бараки. Саман готовили из белой глины, соломы и мякины на Первом стане. Месиво топтали женщины и лошади, потом лепили из него большие кирпичи, сушили. И строили. Для бараков маты строили из камыша, ими же разгораживали комнаты в четырёхквартирных домах, из них строили сени и ставили всякие перегородки. Это был бесплатный самстрой: кулаки строили себе жильё после основной работы. Крепостное право предусматривает бесплатный труд на благо советской власти. После работы женщины по 6-8 человек впрягались (вместо лошадей в телегу) и привозили камни из ближайшего оврага, камень дробили, из щебня делали фундаменты для саманных домов. Кулаки потрудились: получились славные дома. Трёхстворчатые окна в рост человека, в половине дома две комнаты и общая кухня (в кухне настоящая русская печь), сени и чулан. Рядом с домами появились двухэтажные сараи: внизу можно держать скот (корову или козу), вверху-дрова. Там ночевали в тёплую погоду.

На бывшем рудном пустыре выросли саманные красавцы (так нам казалось после землянок). Дома расположились в шахматном порядке. У домов разбили палисадники. В них посадили черемуху, смородину, малину, сирень: разбили грядки для овощей. Под нашим окном высилась куча песка. В ней всё лето грела руки вечно кашляющая моя сестра Нина, которую заморозили в садике.

Страна переживала голод 1932-33 годов, организованный властью, чтобы сломить упорство крестьян, превратить их в крепостных.

Мартюшовцы в 1933 году продолжают строить саманные дома и два барака. И зарывать шахты, из которых добыли руду, чтобы превратить эти перекопанные места в колхозные поля.

В 1933 году официально основаны неуставные артели НКВД «Новая жизнь» на Мартюше и «Урал» на Синарстрое с отделением «Сосновка» и ещё «Первомайка» (здесь работали мартюшовцы по приказу НКВД).

Мартюшовцам разрешили держать скот. Спецы попытались объединиться для коллективной покупки коров на несколько семей.

В 1932-33 гг. свирепствовал тиф, многие умирали.

На Мартюше построили шерстобитку и пекарню. Всё делали сами. Некрасов Ипат был пимокатом. Все были стахановцами.

«В 1933 году мне дали премию за хорошую работу, купила 2 шёлковых кофты».¹⁰²

С 1933 года раскулаченных восстанавливали частично в правах, если они отличались в труде. И покорности начальству. Нам такие случаи на Мартюше не известны.

27 июня 1933 года Постановлением Верховного Совета РСФСР закреплено наказание за НЕДОНОСИТЕЛЬСТВО о хищениях, попадающих под действие закона от 7 августа 1932 года.

Советская власть по-прежнему уничтожает крестьянина.

«Чёрный В. С, 1898 г. р., из станицы Кореновская АЧК (Азово-Черноморского края) в 1933 году осуждён нарсудом Кореновского района по ст. 72 к 10 годам ссылки, отправлен в колонию БИР (Плотина) в Каменск».¹⁰³

«25. 04. 33... лишить избирательных прав Камисова Капитона марийский мулла¹⁰⁴ - и четверо Камисовых очутились на Мартюше».

«Щелконогов И. П., 1903 г. р. изд. Малая Белоносова Покровского с/с Каменского района СО, исключён из рядов ВКП (б)... осуждён 26. 01. 33 как председатель правления колхоза «Всходы 12-го Октября» тройкой ПП ОГПУ по Уралу по ст. 162 У К РСФСР в порядке Закона от 07. 08. 32 на 5 лет ИТЛ (заключить в концлагерь), признал себя виновным в умышленном контрреволюционным вредительстве (хлеб остался на корню, пропало и растеряно скота: лошадей - 98, коров - 11, телят - 60, овец - 108, свиней - 14, слаба дисциплина».¹⁰⁵

Доносительство и палачество - массовые профессии в СССР, они развратили население: это духовное самоубийство, которое привело к общероссийским разбоям и грабежам, насилиям и убийствам в 90-х годах.

«В 1932 году по Уралу числилось в бегах более 20% спецпереселенцев, смертность составляла 59,7% из расчёта на 1 тысячу человек, а за 10 месяцев 1933 года она выросла в 2 раза... Принудительный труд широко использовался на Урале, в 1933 году «спецрабсила» составляла здесь 60%».¹⁰⁶

В фонде Челябинского госархива «Управления ИТЛ и колоний УНКВД по Уралу» имеется материал об Уральском ГУЛАГе: «Отчёт о работе отдела по спецпереселенцам по Уралу за 1939 год», «Доклад о состоянии работы по освоению спецпереселенцев в Челябинской области...»: «... в 1933 году их было на Урале 305 952 человека (86 622 семьи), в Челябинской области на 1 января 1935 года -52 256 человек (14 532 семьи)... они были расселены в 9 районах и

34 трудпосёлках: Магнитогорский (ММК) - 24 104 человека, Минь-ярский (Востокосталь) - 1121, Саткинский (Магнезит, Бакальские руды, Востокоруда) - 1 373, Копейский (Челябуголь) - 10 776, Карабашский - 2 790, Камышловский - 1 421, остальные - Златоусский, Каменский и Кыштымский районы.

В отчётах на имя начальника ГУЛАГа ОГПУ М. Бермана есть сведения о быте спецпереселенцев. Средняя обеспеченность жилплощадью составляла по области 1,8-1,03 м² на человека... В основном жили в бараках и землянках... Существовало три продовольственных списка: особый, № 2 и № 3. По особому списку рабочий получал в месяц 16 кг муки, 2 кг крупы и 1 кг сахара (иждивенец соответственно - 8; 0,5; 0,8 кг); по списку № 3 - 8 кг муки, 0,4 кг крупы (иждивенец - 4 и 0,2 кг), сахар здесь не предусматривался. Только по особому списку и только работающему полагалось ещё 0,4 кг животного масла, 1,2 кг маргарина, 1 кг мяса, 0,8 кг селёдки...».¹⁰⁷

На Мартюше была ликвидирована грань между городом и деревней. Жили дружно. Жили почти одной семьёй. Домов не закрывали, красть было нечего (сослали в рубахе без перемывахи, как горько шутили мартюшовцы), о ворах слыхом не слыхивали, хулиганов не видывали, о преступниках не ведали, голодающих подкармливали, несчастным сочувствовали, на судьбу не жаловались, Бога не гневили, долю не проклинали, на рок не роптали. Тайно молились. Ждали освобождения. Работали, вымирая. Мечтали увидеть кого-нибудь из земляков из старой благополучной жизни.

«Весной, как-то вечером, когда мужа не было дома, вдруг пришёл к нам в землянку Андреев Евлампий Захарович, друг тятеньки из Сувор. Не успел выпить чаю (больше нечего было предложить), как прибежал посыльный из комендатуры за мной: соседка Л. М. успела донести о приходе гостя, постороннего человека.

Я побежала к коменданту, он приказал караулить гостя до утра, чтобы потом отправить в НКВД (ночью не оказалось конвоя). Вернулась расстроенная, шёпотом упросила сейчас же убираться на Брод. Исчез наш сосед, растворился во тьме.

А утром, разгневанный комендант орал сначала на мужа: «Упустили! В штрафную тебя!». Наконец муж сообразил, почему орёт комендант и сказал, что ночевал не дома, а на Втором стане (там они землю пахали для посева). Тут же со Второго стана, как и отец, был вызван Протопов Ефим Михайлович, который подтвердил, что трое пахарей ночевали на Втором стане: закончили пахоту поздно.

Когда на меня напустился комендант, я ревела и отговаривалась, что уснула нечаянно, когда ребёнок затих (Нина очень болела и всё ревела, приходилось не спать ночами).

Всю жизнь жалею, что не напоила чаем доброго человека. Одно хорошо: не сгребли в НКВД, как отца Николая, который приходил нас навестить после Евлампия Захаровича. Отца Николая сразу от нас в НКВД и в каталажку. Где-то погиб. Ни слуху ни духу. Он успел только сообщить, что умер Володинский отец Дмитрий (я родом из д. Володино, из-под Камышлова), у которого мы иногда гостили. Хоронить приехал откуда-то его сын Николай, он старше меня. Ему какая-то старушка денег дала на дорогу. Николай подождал, пока матушка Фелицата поправится: она болела. Она не поправилась, а умерла. Сын схоронил её, простился с родиной и куда-то исчез. Жив ли остался?!».¹⁰⁸

В других спецпосёлках тоже были облавы.

«В 1933 году мама надумала отправить меня на родину. Пришли мы на 1-ю Синарскую, сели в уголок, а тут облава на спецов, нас с мамой забрали в каталажку. Сидим там, а мне в туалет надо. Мама просит: «Гражданин начальник, дозвольте девочке до ветра». Он повёл меня в уборную с винтовкой в руках. После этого никто и никуда из семьи ехать не собирался».¹⁰⁹

Область решала вопросы массовой заготовки древесины: везде стройки. Потому мартюшовцы были посланы на лесозаготовки за Богдановичи, на Алтанай, там они встретили конец 1933 года.

«В лесхоз послали 5 девок и 3 парня, помню: были Митька Майданов и Саша Яшков. До Нового года работали 20 дней. Одёжи - никакой. Лапти. У Мани Сусловой меховые штаны и телогрейка. Грузили восьмиметровик 2 состава леса. Один мартюшовец за хлеб пилил лес. Бригада была 9 человек. Норма - 6 кубов на человека. Обед - 300 грамм хлеба и похлёбка без масла. Кто не выполнил норму - 200 грамм. Кто съел хлеб по карточкам заранее - умирали на нарах. Мертвецов - за верёвку и в штабель.

Кузьмаков - спецпереселенец, добровольно печку топил: жалел нас всех. Печку истопит, воду на чай поставит. Мы не раздевались, спали прямо в одежде. Приходили с работы - падали. Подмыться было нечем. С 5 часов утра до 8 часов вечера ни обеда, ни чая. Это на руднике. Домой хотели, как в рай. Михайлов говорил, что платит за простой. А мы неопытные. Верили.

Грузили хопёрные вагонетки. Одна весила 1,5 тонны. Грузили 3-4. Сами раскачивали вагонетки. Руда сыпалась - вот и вся техника безопасности. И здесь, на лесозаготовках - то же самое. Тут мы

встретили Новый, 1934 год. Тут было 3 барака. В одном бараке все лежат: встать не могут. От голода и от надсады. Когда умерли 6 человек, нам дали второй барак. Там поместились Пахомова, Шатрова, Бузмаков, Яшковы, Паша Мокрушин с отцом.

Я работала в Колиных штанах. Вагоны грузили девки (мне было 17 лет). 5 девок грузили 7-метровые брёвна, мужики ставили крепи, едва поднимали их. Собирались в 7 часов утра в лесной конторе, пили чай, обеда не давали, вечером кашка.

Меня один мартюшовец пожалел, взял к себе в пару за булку хлеба. Стали мы с ним пилить. 9 кубов - это норма на двоих. За это 300 г. хлеба, вермишели 800 г., луком посыпана. Ударникам - две порции хлеба, два вторых (каша, рыба, редко котлета - это был ударный обед).

Кто не обессилел, то и выполнял нормы изо всех сил. Вертушка возила лес на Трубный завод. Паровоз и вагоны были с Трубного. Значит, мартюшовцы строили не только УАЗ, но и СТЗ».¹¹⁰

На Мартюше построили пекарню. Заведовала ею Федякова Екатерина Васильевна, а хлеб пёк Афанасий Жиров.

У нас была уже пимокатная мастерская, в которой работали Кудряшов и Габов. Была шерстобитка, баня-сушилка для сушки льна, баня для спецов, своя мельница, засолочный цех (в котлах солили капусту, огурцы, помидоры, последние - в кадках). От солений получался неплохой доход, делали даже томатную пасту.

Построили паточный завод и скотный двор для сельхозартели на принудительные сборы с кулаков.

В 1933-м давали землю для посадки картофеля.

Жизнь шла своим чередом. Кулаков уничтожали в спецпоселениях, крестьян - в сёлах.

«Отец работал на руднике. Мы туда часто бегали, чтобы ломтик хлеба получить на обед. Однажды сидим на койке (мы, трое детей, и сестра отца Дуня), мама была беременная, она готовила еду к приходу отца. В двери появился Николай Бузмаков. Внутрь не заходит, помолчал и промолвил: «Не жди его, Аграфена: он утонул». Они шли с работы по льду у деревни Токарева, отец ушёл под лёд. У меня волосы дыбом, мама «пластала» на себе волосы, как-то не сошла с ума. Нас осталось трое, мама беременная да бабушка, мать отца с двумя детьми. Как жить?

Это было 20 апреля 1934 года. Мама целый месяц ходила по берегу Исети, искала отца. Тело его нашли через месяц - его прибило к байновскому мосту. Теперь его могилы нет: во время войны там, на кладбище, построили бараки и всё перекопали.

27 сентября 1934 года родился Борис. Его сразу отдали в ясли. Он семи месяцев заболел корью, на левой холочке образовался нарыв, нога стала сохнуть. Его толкнули в садике, сломали позвоночник. Он много лет лежал дома в гипсе, мы его таскали по больницам на себе. Пешком. Так и остался инвалидом. Потом и здоровую, правую, ногу сломали - наехали на мотоцикле. Ему 64 года. Получает мизерную пенсию - вот что такое Мартюш!».¹¹¹

Самые беспокойные пытались найти правду, обращаясь кое-куда с заявлениями, но, как правило, их убеждали, что советская власть поступила верно.

«В постановлении № 344 президиума Катайского исполнительного комитета от 29. 01. 34 о рассмотрении жалоб значится:

СЛУШАЛИ пар. 47. Заявление Синицина Пантелеймона Дмитриевича о незаконном изъятии имущества.

ПОСТАНОВИЛИ: Из рассмотренных материалов установлено, что хозяйство до революции кулацкое, имел надельной земли 12 десятин, арендованной 5 га, посева производил 18 га, лошадей рабочих 6 штук.

После революции земли надельной имел 15 га., с/х машины: сноповязалка, молотилка, сеялка, батраки Юрьевских Митрофан Тихонович, сезонных рабочих до 200 ч/дней, был осуждён за невыполнение государственных обязательств.

На основании инструкции ВЦК ст. 15 п. «а» в ходатайстве о возмещении имущества отказать».¹¹²

«В протоколе № 302 заседания президиума Катайского райисполкома от 11. 06. 35 по рассмотрению жалоб значится:

13. Заявление Шутихинского с/с Синицина Пантелеймона Дим. о неправильном лишении права голоса и изъятии имущества в 1933 году за твёрдое задание. Установлено, что хозяйство до революции было кулацкое, из кулацкого хозяйства Синицин выделился в 1922 году, но в своём хозяйстве также принимал наёмную рабочую силу - эксплуатацию - жили Юровских М. А. и сезонных до 200 ч/дней в год. К проводимым мероприятиям советской власти относился враждебно, был байкотирован, в 1931 году осуждён по ст. 61 п. 2 УК. лояльности к сов. власти не проявил.

ПОСТАНОВИЛИ: Согласно инструкции ВЦИК ст. 15 п. «а» лишение прав голоса Синицина считать правильным в просьбе отказать».¹¹³

«В выписках лишённых прав голоса по Шутихинскому сельсовету на 1934-35 гг. значатся: 150. Синицин Пантел. Дмитр. лишён за экспл. аренду по ст. 15 п. «а». От руки подписано: восст. облиспол. 13 авг. 36 г. № 40 подпись».¹¹⁴

Примечание автора: у Синицина П. Д. было 8 (восемь) детей, он не хотел вступать в колхоз (из свидетельских показаний Соболевой В. Г. от 22 мая 1995 года), за что и был раскулачен, изгнан с семьёй из дому. Раскулачивал односельчанин по прозвищу «Дескать».

«Веретенко П. Д., 1912 г. р., из с. Александровское Северо-Кавказского края, в 1934 году осуждён по ст. 72, 82 УК РСФСР к 5 годам ИТР».¹¹⁵

«Рогожин Е. С, 1884 г. р., из с. Третья Петровка Усманского района Воронежской области... в 1931 году лишён избирательного права, раскулачен в порядке задания и индивидуального обложения 4 апреля 1934 года... семейство (12 человек: жена, сын Фома, 28 лет, его дети и жена, дочь Анисья, 23 лет, дочь Екатерина, 17 лет, дочь Пелагея, 20 лет, дочь Любовь, 12 лет, сын Иван, 8 лет), как кулацкое, выселено за пределы ЦЧО».¹¹⁶ После Синарстроя Емельян Сидорович очутился на Мартюше. Был фельдшером на спецпосёлке.

В 1934 году установлен план выселения 12 000 крестьян. 8 июня 1934 года вышло постановление ЦИК СССР «О порядке восстановления в гражданских правах бывших кулаков-трудпоселенцев». Постановление не оставило никаких следов на Мартюше. 8 июня 1934 года установлена ответственность за измену Родине (ВМН или 10 лет заключения): всюду мерещились враги. В годы массового террора арестованные мартюшовцы, как и миллионы спецпереселенцев, будут осуждены якобы за измену Родине в ВМН (расстрелу) и расстреляны на Золотой горе, около г. Челябинска, или на 12-м километре, близ Свердловска (Екатеринбурга).

Постановление ЦИК СССР от 10 июля 1934 года включает ОГПУ в НКВД, ликвидируется судебная коллегия ОГПУ, создаётся Особое совещание при НКВД, действующее до 01.09.53 года.

«С 1934 года спецпереселенцев стали называть ТРУДПОСЕЛЕНЦАМИ», а спецпосёлки - трудпосёлками.¹¹⁷

К этому времени советская номенклатура создала себе уже спецльготы, а труд оставила раскулаченным.

«Миллионы каторжных трудяг спецлагерей и спецпоселений, удобривших своими телами шестую часть суши, дали возможность создать маленькую СПЕЦСТРАНУ для номенклатуры».¹¹⁸

НКВД разрешил строить школу. Взрослое население посёлка вечерами, после работы, продолжало путь бурлаков: тащило воло-

ком брёвна разобранных в городе строений до перевоза через Исеть, потом в гору. Тоже волоком. Ежедневные народные субботники радовали: будет своя школа. Сами составили проект, сами строили. Таков спецпорядок самообслуживания.

«У трёх пещер, за рекой, были бараки - здание школы и шахтёрские дома шахтоуправления «Красный горняк». Их-то и раскатали. И возили на себе на Мартюш. В бревно вбивали гвоздь, привязывали к нему верёвку и тащили за верёвку волоком. А под гору ехали на этих брёвнах зимой. Потом в гору тащили. Из этих брёвен построили школу, магазин, пимокатную мастерскую, мельницу и паточный завод. Всё своим хребтом».¹¹⁹

С 1934 года дети кулаков пошли в школу. Многие 9-12-летние оказались в первом классе.

С конца 1934 года ужесточается репрессивная политика государства в спецпоселениях. Примером тому - судьба Манакина Н. А.

Семья Манакиных опять (после Мартюша) жила на 4-м километре. Александр Манакин учился в СШ № 1 г. Каменска (разрешили), с ним училась дочь квартального Куприна Д. Н., тоже спецпереселенка из Красноуфимского района. Училась плохо. Её часто оставляли после уроков. Однажды Куприн попросил Колю Манакина передать брату Саше, чтобы тот ждал Ксану Куприну после уроков и помогал ей. Бесхитростный Николай ответил Куприну: «Пусть она учится получше и ходит вместе со всеми». Куприн затаил обиду на Колю.

Коля Манакин в то время писал стихи. И на беду свою дал кое-что почитать Куприну, не зная, что тот стукач. Там были такие начальные строки: «Это дело было прошлой зимой, как начали раскулачивать меня...».

Жили тогда Манакины в отдельной комнате, в доме, который стоял на месте нынешнего корпуса радиозавода, который назывался «этажеркой».

На второй или третий день после разговора с Куприным к ним в комнату постучали трое из НКВД, сделали обыск, забрали тетрадь со стихами. Николая арестовали, привезли в НКВД в Каменск (НКВД в 30-е годы был на месте детского приюта, а сейчас там СМЭУ, по ул. Ленина, 134), втолкнули в подвал. В подвале оказалось 5 человек, в том числе директор Колчеданского детского дома, по прозвищу Даль. Продержали здесь до конца декабря. Спрашивали на допросах не вредитель ли я и что-то о колхозах. Коля добросовестно рассказывал, сколько стихов написал (они хранились у кадрового Кознова). О чём они.

«К концу пятилетки хочу тебе рассказать

Как за старые, прошлые предки

Мне пришлось теперь отвечать.

Ныне все рабочие сыты, их снабжают без конца:

Они зелень подбирают, как голодная овца».

В 1934 году отменили хлебные карточки. И спецы перестали есть лебеду и жабрей.

Не чувствуя за собой вины, Николай рассказывал, как староста барака Куприн собирал отчисления, обходя кулаков, хотя Николай уплатил 10 рублей за колхоз для приобретения тягловой силы (надо было платить 80 рублей), а колхоз ничего взамен не давал.

Юный Манакин, не забывший, как его до выселения каждый вечер вызывали в сельсовет, требовали сдать 20-40 пудов добавочного хлеба и представить квитанцию, пугали тюрьмой (отец тогда уже был в тюрьме), не отпускали домой (молодёжь гуляла с гармошкой, а Колю терзали в сельсовете), считал, что пишет в стихах правду. Его песни (стихи Коли кто-то превратил в песни) отражали спецпереселенческие настроения («из пожитков всё отобрали, а с собой ничего взять не дали». «В ссылке я сижу под кустиком...»). В тюрьму не посадили. Коля вернулся на шахту. На общественных началах выпускал живую газету и участвовал в концертах.

В январе 1935 года шахтёра Манакина Н. А. вызывает мастер и сообщает, что его ждут люди из Каменского НКВД. Колю повезли в город, посадили в камеру. После долгого ожидания он заснул на топчане. Ночью повели на допрос. Уполномоченный Ухов (потом работал на КУМЗе) процедил в лицо: «У, контра!».

Охранники после допроса вывели Манакина, посадили в телегу, привезли на вокзал, оттуда поездом прямо в челябинскую тюрьму. Ухов дал охраннику записку, адресованную начальнику тюрьмы, в ней писал, чтобы стихотворца посадили на три года. А начальник тюрьмы, видимо, был новый, раэ сказал: «Мы по таким запискам не садим».

Видимо, раньше у Ухова с прежним начальником такая практика была. Из областного НКВД Колю опять направили в тюрьму. Обрили, поместили в камеру к уголовникам. В камере было человек 40. Коле показали на топчан. Главарь глянул на сапоги арестанта: «Эх, колёса-то!». Стали спрашивать, за что попал. Новоиспечённый арестант ответил: «Кобылу украл, а жеребёнка оставил».

На ночь сапоги не снял, чтобы не украли, а на вторую ночь пришлось снять. Проснулся - нет сапог. На утренней проверке доложил о краже милиционеру, который помог найти сапоги в тумбочке у главаря.

«Манакин Н. А., 1913 г. р., изд. Чувашкова Красноуфимского района, 09. 03. 35 г. осуждён Особым совещанием при НКВД за К/Р агитацию на 3 года... при обыске обнаружено: 1. Блокнот 1 шт. на потрёпанных 31 л. 2. Тетрадь 1 шт. на 6 л. 3. Блокнот 1 шт. на 21 л. 4. Разной переписки а/с песен на 20 лист в не сшитом виде. 5. Книга для заметок на 13 листах...

До ареста забойщик Закаменного рудника (1-й участок...). Арестован 05.01.35 Каменским РО НКВД по ст. 58¹⁰ УК... отец находится в свердловской трудовой колонии, срок наказания 10 лет... Песни мои знают спецпереселенец Кузнецов П. С, 21 г., Ашканов Я. Г., Черемнов Пав. Тим.... был голод, вот и написал стихи по глупости, а отражена правда».¹²⁰

«В областную прокуратуру г. Челябинска заявление Манакина Н. А., проживающего... В 1930 году мой отец Манакин А. П. был арестован и осуждён на 10 лет по ст. 58¹⁰, в мае 1931 года я был выселен из д. Чувашкова с больной матерью, сестрой 15 лет, братом 12 лет, сестрой 4 лет в Каменск-Уральский. Из дома нас выгнали ночью, взять с собой ничего не разрешили, кроме чашки и 5 ложек, двух подушек и одного одеяла. В эшелон уже кто-то из соседей сунул 2 ведра картошки и каравай хлеба. Привезли нас на посёлок 4-ый километр. Здесь я работал на Синарском руднике в шахтах каталем, забойщиком. Никакой механизации не было. Освещение - фонарик «Летучая мышь». В 1934 году меня арестовали, подержали под следствием и выпустили. А в марте 1935 года ночью забрали и сразу же со спецконвоем отправили в тюрьму г. Челябинска. Постановлением тройки я был осуждён на 3 года по ст. 58¹⁰. Через несколько дней из тюрьмы был отправлен этапом в БАМЛАГ, г. Свободный Амурской области. Работал на общих работах, в основном копали траншеи. Работали по 12-15 часов без выходных. Кто выполнял норму, были зачёты 45 дней в квартал. Я был освобождён в апреле 1937 года. Мне был выдан паспорт. Я мог поехать на любую стройку, но решил поехать к семье в г. Каменск-Уральский. Как только я приехал, на второй день меня вызвали в райкомендатуру НКВД и райкомендантт. Черноскутов отобрал мой паспорт. И опять я оказался в репрессии. Так как я числился снова на положении спецпереселенца, с меня опять стали удерживать 5 % из заработка и удерживали до 1945 года. Считаю, что я был ни в чём не виноват, поэтому прошу меня реабилитировать со всеми вытекающими по закону компенсациями».¹²¹

Челябинская и свердловская прокуратура дружно промолчали: их не интересует судьба спецпереселенцев. А Николай Александрович помнит, как 3 года жил в палатке (все новички Бамлага хвати-

ли лиха), потерял здоровье. И теперь решил искать справедливость. Напрасно. Вот что такое Мартюш!

В 1935 году состоялся выездной показательный суд в нашем мартюшовском клубе.

«Гужевников М. И., Царегородцев Я. И., Черенёв А. В., Шубин А. А., Кузнецов И. Н., Булатов С. И., Ашканов П. Г. обвиняются в преступлениях, предусмотренных по ст. 16-59-3 УК: антисоветски настроены, занимались пьянством, избивали молодёжь, отрывали её от клубной просветительской работы; все активные участники группы. Гужевников пел антисоветские частушки... разлагали молодёжь трудпоселка, вели антисоветские разговоры и устраивали пение антисоветских песен и частушек... Преступлением обвиняемым квалифицировалось по ст. 58-10-11 УК РСФСР...

Гужевникова М. И. и Царегородцева Я. И. осудить на 10 лет лишения свободы с содержанием в концлагерях; Кузнецова И. Н. и Булатова С. И. - на 7 лет каждого с содержанием в концлагерях: Шубина А. А., Ашканова П. Г. - на 5 лет с содержанием в концлагерях».¹²²

«Определение спецколлегии Верховного суда РСФСР от 15. 09. 35 года: ни одного преступления, содержащего признаки ст. 58¹⁰'¹¹ УК РСФСР не установлено. В ведении контрреволюционной агитации и распевании частушек антисоветского характера ни один обвиняемый не признался». Челябинский областной суд 30. 09. 35 г. приговорил Царегородцева Я. И. к двум годам лишения свободы, остальных - к одному году 6 месяцам каждого.¹²³

И судьба каждого была изломана.

В 1935 году закрыли рудник Разгуляй, законсервировали Синарские рудники. Всех остальных мартюшовцев, кто работал на рудниках, отправили строить УАЗ.¹²⁴

«В 1935 году на строительстве УАЗа с нами работали Н. Кивал-кин и М. Меньшиков, они наваливали нам песку в ящик, мы носили воду на руках (по 200 вёдер в день), они пёхлами мешали песок, известь и цемент так готовили бетон (бетономешалок не было). Бетономешалки появились, когда строили А-18, но воду так и таскали на 2 и 3 этажи. А когда строили 2-27 (там сейчас на УАЗе «Детский мир» и обувной магазин), то сами и штукатурили, сами таскали раствор на этажи и кирпич 8 часов... а саманные с нами клал Яша Царегородцев, потом его засудили и посадили».¹²⁵

«Когда закрыли Разгуляй, меня отправили на Трубный прессовщицей, трубы ещё чистила, была мотористкой на бетономешалке, в газету попала, премию получила за хорошую работу».¹²⁶

«До 1935 года рабочим «под землёй» (в шахтах рудников) давали по карточкам 1 кг хлеба, всем прочим спецам, работавшим не в шахте, - 800 г., детям - 400 г., иждивенцам - 300 г. (старикам).

Работали с 7 до 19 часов. Час на обед. За опоздание лишали обеда. Спецпереселенцев на работе кормили обедом. Например, похлёбка да 100 г суррогатного хлеба. Так было и при строительстве конного двора для артели на Мартюше.

Клабукова Е. М., из выселенных же, осердившись на кого-нибудь, лишала его обеда, чтобы угодить коменданту».¹²⁷

«Потом работала в колхозе «Новая жизнь», там сеяли пшеницу, ячмень, овёс, рожь, горох, гречку, тимофеевку, лён, косили сено. Лён трепали, пряли, ткали. Шили мешки. Из машин были уже сноповязалки, самосброски, одна грузовая машина. В колхозе был конный двор, птицеферма, ферма, своя мельница. Бухгалтером в конторе был Кон-драшин Николай Иванович, а председателем - Зуев Максим Петрович, бригадиром в животноводстве - Неволин Фёдор Романович».¹²⁸

«В 1935 году на Пасху Меньшикова да Ворошилова тайком ушли в каменскую церковь. Как только перешли реку обратно вброд, чтобы не попасть, - и попали к коменданту. Бабёнок сгребли прямо в нарядных платьях и отправили чистить нужники. Да приказали караулить, чтобы как следует работали».¹²⁹

В марте 1935 года отдел трудовых поселений УНКВД запретил трудпереселенцам выдавать любые документы (продолжается закручивание гаек на шее кулака).

В 1935 году организованы суды-тройки, 20.09.35 г. - суды - двойки, действовавшие до 17.09.38 г., зловещие символы года большого террора. В 1935 году была первая попытка до массовых арестов благодарить мартюшовцев за ударный труд (бригады плотников Федякова и Галкина) на строительстве Красногорской ТЭЦ УАЗа. Обе бригады были арестованы в год большого террора, большинство бывших плотников расстреляли. Награждение отпало само по себе. И никто больше не вспоминал о мартюшовцах, на чьих костях стоит УАЗ вместе с ТЭЦ.

«В 1935 году привезли финнов, поселили на УАЗе, на Северном посёлке, в бараки, где была колония. На работу и с работы их возили на машине с музыкой. У всех была строительная специальность. Они работали на ТЭЦ вместе с мартюшовцами... Напротив ТЭЦ выстроили Финский посёлок (бараки), переселили туда финнов, а в 1938 году их не стало в одну ночь. Остались единицы».¹³⁰

В 1936 году кулакам разрешили голосовать. Выдали справки для голосования и сразу же при голосовании отобрали. Спецпереселен-

цы почувствовали подвох. И были правы: большевикам нужна была внушительная цифра голосовавших за «блок коммунистов и беспартийных». И жили они, тайные и явные цифры, сами по себе, секретные и официальные, скорбные и радужные. Радужные известны советскому народу и миру. О радужных били в литавры, они мелькали в кино и литературе. А на костях спецпереселенцев строили УАЗ, СТЗ и КМЗ. Гремели кости на полях сельхозартелей «Новая жизнь» и «Урал». Добро и зло шли рядом. Рядышком - праздник свободы тайных мыслей и каторга подневольного труда. Работники НКВД, пользуясь бесплатной рабочей силой, будут заставлять мартюшовцев производить ремонт своих квартир. Например, Андрееву М. В. заставляли белить в квартире П. И. Обухова, сотрудника НКВД.

«Когда приходила к ним в квартиру, заранее дрожала. Хозяйка указывала мне, что где белить. На столе всегда стояла стряпня. От неё у меня кружилась голова. Я глотала слезы и слюни, глядя на пироги, которыми меня никогда не угощали».¹³¹

Государство планово перековывало кулаков и их детей, социально опасных, как указано в документах 30-х годов, которые мы получим в 90-е годы.

Дети были первыми жертвами голода и невыносимых условий существования в спецпоселениях. Родившиеся в 1931-33 годах почти все умерли. Перезимовавшие и оставшиеся в живых перейдут на подножный корм. И разделят судьбу своих родителей.

* * *

Раскулачивание и выселение напугало детей так же, как и родителей. Дальние, вшивые, голодные дороги унесли сотни детских жизней.

Если везли спецпереселенцев в ссылку зимой, мертвых детей просто оставляли на станциях или закапывали в снег.

Сургутяне мне рассказывали, что некоторые матери, обезумев от горя, завертывали своих детей в тряпьё, если они ещё дышали, писали записки с просьбами спасти их дитя и оставляли возле вагонов, если не видела охрана.

С осени до весны мартюшовские дети, разутые и раздетые, не выходили из землянок, иногда не спускались с нар, если они были в землянках.

Любимым занятием детей кулаков было колупание земляных стен. Ребятишки радовались водопаду земли, которая сыпалась на их же головы, взлохмаченные, вшивые, взъерошенные или стриженые, голые. Мартюшовские дети, колупая стены неотапливаемых землянок, дрожа от холода в жилищах эпохи социализма, забывая домашних животных, всё-таки вместе с родителями вспоминали

родных коровушек, овечек, лошадей, свиней, гусей, кур... Любовь к животным осталась на всю жизнь...

Запечные тараканы зимой, дети весной выползали на свет божий из земляных нор. Зимой они уже забыли свою родную скотину. И поражались, что черти (козы из д. Брод) бродят по землянкам и щиплют траву.

Мартюшовские дети охотно бродили по логу как только пригревало солнышко и не мёрзли босые ноги. Игрушками их были опавшие листья и грибы да ягоды. Дети всегда искали пропитание: ме-дунки, саранки, а позднее землянику и грибы, что водились тогда в ещё заповедном лесу вокруг спецпоселения.

Весной, когда зазеленеет дикий лук на скалах у Исети, мальчишки и девчонки лазили за ним. В километре от Мартюша, прямо над водой, недалеко от берега таинственно возвышались «Каменные ворота», высокая серая покосившаяся буква П двадцатиметровой высоты. Над воротами всегда буйствовал ветер, выдувая песчинки из трещин, вырывая пучки мха, который грелся в расщелинах. На камнях рос дикий лук (чеснок?!) шёлковый, изумрудный, манящий голодных детей кулаков. Отчаянные карабкались туда, цепкие и осторожные спускались благополучно вниз с пахучими пучками, в разодранной одежде, с израненными руками. Робкие и мечтательные, заворожённые высью и небесной красотой, никогда не возвращались на землю. Неосторожный шаг - и потревоженные камни, стукаясь лбами, увлекали неудачника в магнитную глубь Исети. Под грохот гранита и вой ветра. Так погиб Женя Башкирцев, 11 лет, нежный, как весенняя былинка, с ковыльной чёлкой и бездонными голубыми глазами, в которых тонуло небо и которые прикрыла бурлящая вода Исети, окатив белым пологом волн... Мать Жени, Татьяна Ивановна, крепилась, она ещё не знала, что 2 других сына погибнут на войне, а мужа арестуют в 1938 году.

Малый запечный люд, тощий и голодный, мстил вредным: ворчливой полуслепой старухе ребятишки собирали и подсовывали обоссанные опята и поганки. Маленьких ябед спихивали в овраг. Дети любили правду. Дети изучали окрестности оврага - главного проспекта спецпосёлка - непроезжей и непроходимой части посёлка. В школу не ходили первый год ссылки, потом кое-кто ходил в д. Брод (у кого была одежда и обувь).

В город ни ходить, ни учиться детей не отпускали.

Больше всех от голода и холода страдали дети. Несчастные матери ничем не могли помочь, питаясь лебедой, жабреем, крапивой...

«Совершенное отсутствие в ряде районов в течение нескольких месяцев керосина, соли, спичек, не снабжение маслом и раститель-

ным маслом... особенно тяжело положение новорождённых и грудных детей, которые укутываются в ремки и находятся в весьма низкой температуре сырых изб...».¹³²

В скотских условиях жизни спецпосёлка рождались и умирали дети, особенно в младенческом возрасте от кровавого поноса.

Голодные дети подземелья последовали в мир иной за стариками, не выдержавшими подневольной жизни.

Многим детям спецпереселенцев в актах смертей были присвоены будущая профессия и социальное положение: ЧЕРНОРАБОЧИЙ, СПЕЦПЕРЕСЕЛЕНЕЦ, ПЕРЕСЕЛЕНЕЦ.

Смертельная беда кочевала по обоим берегам оврага. Выберет себе землянку, селится в ней хозяйкой, греет свои грешные кости, улыбается в ожидании добычи.

В нашем подземелье некоторые землянки были моровыми и гробовыми (в актах землянки названы культурно - бараками): в землянке № 1 умерли 8 детей, в землянке № 3 - шестеро, в землянке № 7 - пятеро, в том числе, например, четверо Гонцевых, трое Русских за 2 года, шестеро Чухаревых. Из 11 Кадочниковых остались в живых трое. Мартюш - наша братская могила.

Уходили из жизни цветы жизни, родительская надежда, уходили молча, с упрёком в глазах: не накормили, не обогрели...

Спите спокойно, лишённые бесценного дара - жизни: в настоящем подземном царстве нет голода и болезней, коменданта и жилищ без печек.

Земля ВАМ пухом, царство небесное! Цветите там!

Рождённых в 1931-33 годах почти не сохранилось. А если чудом и выжили, то стали инвалидами.

В 1999 году в городе было около 2000 реабилитированных, в основном детей кулаков.

С 10-12 лет дети кулаков начали работать в сельхозартели: пропалывали посевы зерновых, собирали овощи, копали картофель, окучивали, поливали, что заставят... Кроме того, собирали сучья, щепки, ветки и всё, что годится для отапливания землянок.

Самые шустрые бегали к родителям, беспечно качались на ветках в тёплое время года, если были силы (лишь бы есть не просили), шлёпали по лужам, если держались на ногах (лишь бы не простудились), рвали цветы и нюхали их медовый запах, обморочно зажмурив глаза, плескались в Исети, если сумели до неё добрести (лишь бы не утонули)... И почему-то редко болели. И умирали сразу.

Взрослые оберегали детей от горя, только жители землянки, в которой умер очередной страдалец, знали о смерти. Остальные помалкивали...

У детей была своя, опасная, жизнь. Колю Колотова раздавило вагонеткой, которая бросилась сама по себе под уклон при погрузке руды (он пришёл к родителям во время обеда, когда отцы-матери выделяли из своего скудного обеда кое-что детям). Яшкова М., 14 лет, раздавило канатом в шахте № 2, где он был гонщиком лошадей. Арасланова Адыя, 13 лет, утонула в Исети. Набирала воду из ключа - закружилась голова... Саша Манакин в 14 лет начал трудовой стаж - был водовозом, Коля Манакин в 16 лет работал каталем в шахте, 13-летняя Настя Чу-харева была рассыльной у коменданта. Зоя Домрачёва пошла в 10 лет работать; полола с матерью и окучивала картошку, сушила для фронта картошку в колхозной сушилке. Анна Николаевна Зайкова с 13 лет была домработницей у начальника НКВД Ухова (2 года), Дуся Ившина работает с 5 (пяти) лет в няньках...

Обмороженные руки-ноги, синяки-шишки были обычным явлением, о котором стеснялись даже говорить, как о фингалах, полученных от шатуна-козла, который любил играть с детьми. А раз они едва держались на ногах, то резвый козёл просто катал малышей, поднимая на рога...

Дети кулаков рано взрослели. Были важными: с 3-4 класса вместе со взрослыми работали с утра до вечера в сельхозартели. Особенно любили садить капусту и ходить за окучником (это было почётно).

В 1934 году кулаки построили школу - деревянное здание барачного типа (сейчас здесь контора УМИТа). Отопление было печное. Плохое. Вместо парт были большие не крашеные столы на 4-5 учеников. Такими были и скамейки.

В школе было 8 классных комнат. Занятия велись в 3 смены. Не было библиотеки, столовой, пионерской комнаты, лаборатории, спортзала...

Первые учителя (Мамина Н. Д., Балакина Е. И., Садовникова Е. И., Выходцева А. Е.) старались привить любовь к знаниям.

В 1936 году директором школы назначили Фоку Кондратьевича Захарчука (вёл математику и химию). При нём школа преобразилась - появились новые парты, географические карты... появились пионеры, ими стали семиклассники, т. е. выпускники школы (она была семилетней). Душой и зачинателем всех интересных дел был директор.

В школе появился струнный кружок. В оркестре была скрипка, на которой играл Ваня Макеев, на баяне играл Кондрашин. В оркестре были мандолины, гитары, балалайки.

Множество детей принимали участие в хоровом и драматическом кружке, который ставил спектакли - «живые газеты».

Первыми активистами были Лиза Кузьминых (будущая учительница), Вера Городилова и Варя Зуева.

«В мае 1937 года Мартюшовская школа впервые приняла участие в первомайской демонстрации в городе. Все ученики старались хорошо учиться, активно работали на животноводческой ферме, в саду, на полях колхоза - умели копать, косить, жать, молотить... Всё вручную делали. А урожаи в колхозе были выше, чем нынче. Я была первой пионервожатой. Мы ставили пьесы, пирамиды, организовывали вечера-сборы с художественными выступлениями. Дружинные сборы проводили в клубе: в школе места не хватало... После торжественной линейки мы выступали с худсамодеятельностью. Все пионеры с гордостью носили красные самодельные звёздочки. Пионерскую дружину нашей школы неоднократно награждали переходящим Красным Знаменем».¹³³

На Втором Мартюше жизнь детей била ключом: пионеры рапортовали о работе в колхозе, на первомайскую демонстрацию в город умудрились тащить самолёт, построенный для этого случая, выступали в местном клубе, штурмовали болото с осокой, пели про удалого Чкалова, все занимались в кружке «Ворошиловский стрелок». Всё как у людей. Даже тогда, когда более 90 семей осиротели после большого террора. Осиротели пятеро Душаниных, пятеро Кузьминых, четверо Андреевых, Башкирцевых, Манакиных, Некрасовых, Рыболовлевых, Чугиных, Чухаревых... некоторые из нас пошли по миру, а иные - в няньки к родственникам или чужим людям. Многие из этих сирот так и остались работать в колхозе, не получив образования. Не зря НКВД планировал профессию ЧЕРНОРАБОЧИЙ!

Об арестованных отцах просто молчали, точно их никогда не было! Установился культ замалчивания. А мы в то время не знали, что наши родители «враги народа» и кулаки.

Все ученики после окончания учебного года отдыхали ДВА дня, как и перед следующим учебным годом - два дня, остальное время трудились БЕЗ ВЫХОДНЫХ. Детских норм не было. Выполняли нормы взрослых, но нам ставили половину трудодней.

Помним любимого директора школы Фоку Кондратьевича Захарчука. Обаятельный украинец, с соколиными крыльями бровей, крылатой походкой, высокий, стройный, с открытой и щедрой душой, затмил на время образы Чапаева, Будённого, Лазо. Легко и уверенно шёл наш Фока Кондратьевич в свой последний путь - на фронт летом сорок первого года.

Помним любимую учительницу русского языка и литературы Ольгу Аркадьевну Белкину. Она зачаровывала нас своим чтением. Читает басню Крылова - мы чувствуем присутствие всесильного волка и беззащитного ягнёнка, а некоторые впечатлительные уверяют, что

слышат лязг зубов. Когда Ольга Аркадьевна читала о больших городах, на наших глазах парниковые рамы за школьными окнами превращались в стеклянные небоскрёбы и воздушные замки.

Стоило ей прочитать о черёмухе, как мы начинали принюхиваться. А какие необыкновенные путешествия по литературным местам придумывала она! (Всю свою учительскую жизнь я посвятила путешествиям с лёгкой руки Ольги Аркадьевны. Гаев проел свою жизнь на леденцах, я - на путешествиях). И после каждого чтения у нас появлялись свои волки-овцы, своя Машенька Троекурова, свой Владимир Дубровский, свой Пугачёв, свой Тарас Бульба. Желая приобщить нас к жизни большого мира, Ольга Аркадьевна заставила принимать участие в поэтических конкурсах. Мы охотно «стряпали» стихи и прозу, отсылали их в Челябинск, с замиранием сердца ждали ответов (одна открытка хранится у меня на долгую память). Любимой темой была охрана границы. И мы, косноязычные, деревенские, на все лады «охраняли границы». В неизменной серой полупушистой вязаной кофточке (такие у нас не вязали), Ольга Аркадьевна была домашняя, тёплая, родная, что никто никогда даже не помышлял её огорчить. Её голубые, грустные и усталые глаза смотрели так участливо и подбадривающе, что против воли хотелось совершить что-либо исключительно приличное и героическое.

Ольга Аркадьевна сумела сохранить бодрость и сердечность в самые страшные для посёлка времена (в 1937 году был репрессирован её муж Виктор Иванович, учитель математики городской школы). Жестокое время побелило волосы Ольги Аркадьевны, распахало умный лоб ровными рядами морщин, но не угасило искр участия в нашей безотцовской судьбе. В 1991 году мы узнали, что Ольга Аркадьевна, имеющая орден Ленина, умерла в Томске. Она жила у дочери Аллы (двое её детей получили высшее образование). Ольга Аркадьевна осталась для нас образцом служения делу и людям, идеалом скромности и бескорыстия, доброты и милосердия.

Увлечённые стихами, поощряемые Ольгой Аркадьевной, мы как-то незаметно отвлеклись от опасного пристрастия к играм в деньги. Мятные пряники, леденцы, билет в кино и книги про пограничников были нашей заветной мечтой, которая требовала денег. Их нам не давали. Воровать мы не могли и не умели. Воровства вообще не было в посёлке. Красть было решительно нечего. Кроме дров, которые Бог велел дружно добывать старым и малым где придётся. Мелкие монеты кем-то когда-то добытые копились у предприимчивых мальчишек и девчонок. После занятий в школе мы собирались в пустых квартирах или на улице. Увесистые старые пятаки-медяки хищно клевали новенькие

копейки, отлетев от стены. Эти медяки выбивали крупные капли пота на побледневших щеках и покрасневших лбах. Проигрывали монеты, пуговицы, тряпичных любимых кукол, перочинные ножички, ленты, карандаши... В школе за это наказывали, дома тоже. Мама изобрела «учителя-троехвостку» из сыромятины на деревянной ручке, повесила на самое видное место. Когда заставала меня за чикой, строго зазывала домой, крепко держа за руку, хлестала «учителем» по всем мягким безвинным местам, приговаривая: «Господи, благослови!». Ни крика, ни слез, ни уговоров, ни упрёков!

Страсть к деньгам затухала с наступлением холодов. В ноябре обильные снегопады превратили посёлок в снежное царство, с буграми крыш и узкими траншеями между домами, школой, магазином и водокачкой. Мы увлеклись крышелазанием: бросались с крыш вниз, как глухари, зарываясь в снег. Прыгали с крыш домов, с деревьев, с сараев, задолго опередив знаменитого Тарзана. Наша поселковая больница и фельдшер Емельян Сидорович Рогожин стали популярными. Каждый день тащились в больницу кто с вывихнутой рукой, кто с искалеченной ногой, кто с разбитым лицом... Е. С. Рогожин был переброшен на Мартюш с Синарстроя. Круглый, как снежный ком, подвижный, как солнечный зайчик, весёлый лысеющий фельдшер, заложив крепкие руки за спину, прищурив проницательные глаза, вздрагивал животом, ехидно расспрашивая пострадавшего прыгуна или прыгунью. Его колкие шуточки притупляли боль. Он рассказывал весёлые истории, дёргая твою руку или ногу, накладывая повязку. От его бесконечных рассказов о добрых и смешных людях на душе становилось светло и совестно. Нам кажется, что наш доктор стал прототипом для доброго доктора Айболита.

Школа должна была оторвать детей от идеологического влияния семьи, разложить семью, воспитать ребёнка в коммунистическом духе, развить в детях классовую ненависть к врагам советской власти, кулакам, т. е. нашим родителям.

Наши учителя не разоблачали наших родителей, они просто молчали. Время страуса для всей интеллигенции никогда не кончалось при диктатуре большевиков. А родители не давали повода для упрёков: работали по 24 часа в сутки. Особенно после арестов.

Массовые расстрелы в стране воспринимались массовыми восторгами. В социализм заставляли верить под страхом лишения жизни. Как партия сказала, так и делай, не рассуждая. Нам умело подсунули новую мотивацию труда: думай о Родине, а не о себе, никакой конкуренции и личной выгоды, всё для государства (всё кругом колхозное, всё кругом моё!).

Взрослые от страха верили в справедливость всего происходящего. И учили нас следовать им же. В нас вдалбливали теорию обострения классовой борьбы в процессе строительства социализма.

В нас не воспитывали чувство свободы и чести: был диктат. Система ценностей сместилась (это мы поняли только в 90-е годы, прожив окаянную жизнь). Жизнь - копейка. Она не стоила и копейки.

А мы любили родное место - Мартюш (другого у нас не было), где нас НЕДОУБИЛИ.

Большевики ждали от всех восторга повиновения. Нас учили слепо доверять Сталину и служить его делу. В школе проводили политинформации и митинги. В 1936-38 гг. нам много толковали о вредителях и врагах народа, которые были везде, о психологии «осаждённой крепости», призывали к бдительности, разоблачениям, обличениям, а главное - забыть об арестованных. Пионеры были всегда готовы к борьбе за дело Ленина - Сталина (ритуальный призыв и дружный ответ). Нам вдолбили: всё лучшее от ВКП(б), советской власти, Сталина, всё плохое - от вредителей и врагов народа, к которым мы не догадались тогда себя причислить. Эффект привыкания к произволу был утверждён.

Нас учили: Сталин безгрешен. Он исправляет ошибки, допущенные другими, которых называли верными ленинцами, а позднее расстреляли (Берия, Ежов, Ягода...).

Мы были юны, доверчивы, знали много хорошего (в этом сила пропаганды): о спасении челюскинцев, о высадке папанинцев на Северном полюсе, об ударниках, перелётах Громова и Чкалова, о стахановцах... Нас учили чтить пламенных революционеров, соратников Ленина - Сталина. Пионеров заставляли исправлять ИСТОРИЮ (вырезать из книг портреты Блюхера, Якира...). Вся жизнь проходила на светлом фоне квартета портретов Маркса - Энгельса - Ленина - Сталина, а вот портретов родных и фото отцов, загубленных по доносам, не осталось. В школе всегда были стенгазеты и выставки «Борцы за народное дело» (мы, кулаки, не были народом -сверчок знал свой шесток: спецпосёлок).

В школе учили следовать примеру Павлика Морозова - доносить на родителей. То ли мы были глухи и глупы, то ли с нас плохо требовали, как-то Бог миловал от доносов на родителей.

Результатом воспитания в духе преданности ВКП(б) стала историческая ограниченность сознания. Наши родители и мы без раздумий верили в шпионов, изобилие врагов народа, происки империалистов, ужасы за железным занавесом, считая свои пещерные условия жизни нормальными. Коммунистам кругом мерещилась

агентура капиталистического окружения, на которую и было принято списывать свои ошибки, просчёты и провалы.

Народу - красивые обещания, красивые песни-басни, для действия - секретное уничтожение этого народа, которому обещан коммунистический рай.

Мартюшовцы слышали много лозунгов, не подозревая о их лицемерии. Они знали цену образования: грамотного человека не так просто затоптать. Отдав детей в школу, радовались: учатся ребятишки, может, их доля будет светлее.

Большевики хотели как лучше. Видимо, поэтому изучали Пушкина, Тургенева, Толстого, Чехова... Идея была не плохая (до сих пор поём песни, например, Дунаевского). По замыслу социализм должен быть обществом порядочных людей, но советское общество не было защищено от негодяев, которых само и вырастило на дрожжах вседозволенности...

Школе везло на физруков. Мы помним Степаненко Николая Тимофеевича, воспитанника детского дома, физрука, который воспитал много спортсменов (Кузьминых Леонид Николаевич - чемпион области по прыжкам с трамплина, Минина Нина Ивановна - чемпионка области по метанию копья, Кондрашин Анатолий Николаевич-мастер спорта по велосипедному спорту, Кондрашин Владимир Николаевич, Поспелов Алексей Анатольевич...).

Мартюшовцы трудились от мала до велика. Дети учились в своей поселковой школе. Летом работали в сельхозартели, в праздники резвились, как могли. За посёлком, в сторону Токарёво, было большое болото с огромными кочками, бритвенно-острой осокой, рыжей водой с жирными пиявками и водяным трилистником. На этом болоте «красные» сражались с «белыми». «Белым» никто не хотел быть, его назначали силой палки. «Красные» всегда побеждали, «белые» всегда отступали, в панике прыгая с кочки на кочку. «Красные» размахивали саблями-палками, кричали истошно «Ура!». Преследуя «белых», проваливались в коварную жижу болота, с трудом выдирались на берег, облепленные тиной, грязью, водорослями, облизывая порезы от осоки. Руки-ноги были в красных сетках от ран. Плакать не успевали. Да и не полагалось. Всё зарастало как на собаках. В этом болоте мы, дети, повторяли путь ледокола «Челюскин», основательно избороздив спокойствие коварного болота со щетиной осоки, над которой пели-танцевали тучи комаров-кровопийц.

В погожие вечера с весны до глубокой осени дети и молодёжь ночевали у палисадников. У нашего, например, ночевали дети трёх ближайших домов. Стелили кто что мог (тряпки, половики, пальтиш-

ки), укрывались тем же, иногда общим половиком, выделенным родителями для общего блага. Вот где был коммунизм, который строили в СССР. Без скабрезностей, глупостей, двусмысленностей и хулиганства - общая тощая постель для всех детей, босых, полусытых, полураздетых, с растрескавшимися пятками, израненными руками-ногами, цыпушками на руках, разношёрстными вихрами и традиционными косичками, замотанными тряпками или травинками...

Зимой дети катались на санках, самодельных лыжах и деревянных самодельных же коньках. На них изредка пытались ездить на водокачку за водой: в ветхой одежонке было холодно, потому спешили. Если водокачка не работала, то ходили под гору, на ключ, за 2 км на Исеть. Страшно мёрзли без панталон. Красные, как лапы у гусей, руки грели в голых коленках и под мышками.

В годы войны драмкружок и струнный оркестр активно выступали, половина участников - это ученики. Драмкружком руководил Василий Матвеевич Рыболовлев, Вася, наш спецпереселенец, который играл и в драмтеатре Каменска. Однажды он сводил нас, подростков, в город на спектакль «Стакан воды». Это было событие, запомнившееся на всю жизнь.

Лучшими артистами мои земляки считали Евгения Булатова (Енчика) и Геннадия Пяткова (его сын в 90-е годы прославился литьём колоколов). С репертуаром А. Н. Островского был знаком весь спецпереселенческий мир: мы ездили в другие спецпосёлки, особенно нравился нам совхоз «Урал».

В хоре пели замечательные люди: тенор Николай Кивалкин, братья Кузьминых (когда они пели, гасли десятилинейные лампы). Самой музыкальной семьёй была семья Колотовых (все дети играли на баяне и гитаре). Молодёжь зимой танцевала в клубе вальс и фокстрот, а в остальное время года - около клуба.

Для удобства сексотов мартюшовцам разрешили посещать клуб, в котором тщательно отмечались все даты красного календаря. У нас был свой соловей - Анечка Гужевникова, когда она пела «Ямщик, не гони лошадей», под аккомпанемент баяниста Миши Колотова, зал рыдал. Анна Ивановна Начапкина и в 90-е годы поёт в народном хоре. Николай Иванович Кивалкин исполнял песни из репертуара Сергея Лемешева. Спецы из Центральной России, когда пел Николай Иванович, вспоминали волжские просторы, отнятую родину, тихо вытирая слезы.

С грустью смотрю на фото струнного оркестра и драмкружка.

Газеты были редкостью (можно сказать, мы их в глаза не видали), как и книги. Энтузиасты умудрялись добывать и то, и другое (не на Мартюше, а на УАЗе и в старом Каменске). Коля Старцев, вели-

кий книгочей, пристрастил нас к чтению юмористических книг. Тяга к книге и юмору у детей кулаков осталась на всю жизнь.

С разрешения коменданта мартюшовцы могли посещать церковь Покрова Божьей Матери (в Каменске на горе). Родители истово молились, прося Бога выжить им и детям. Ребятишки глазели на ангелов, летающих под куполом, замирали от божественного пения церковного хора, а потом перед школьной линейкой краснели, бледнели и не могли защититься от упрёков... Поклонение церкви осталось на всю жизнь.

Статистика о спецпереселенцах любопытна и противоречива.

«Общее число спецпереселенцев различных категорий с 1930 по 1948 гг. составляло около 6 миллионов человек».¹³⁴

«... по состоянию на 1 января 1953 года из 2753 356 спецпереселенцев 1224 931 составляли немцы (в том числе выселенные по решению правительства - 855674, местные -111324, мобилизованные -48582, другие - 963); 498452 - выселенные в 1943-44 гг. с Северного Кавказа (в том числе чеченцы -316717, ингуши -83518, карачаевцы -63327, балкарцы - 33214, другие - 1 676); 204 698 - выселенные в 1944 году из Крыма (в т. ч. крымские татары - 165259, греки - 14760, болгары - 12465, армяне - 8570, другие - 3644); 175063 - оуновцы; 139957 - выселенные в 1945-1949 гг. из Прибалтики (в том числе 811 158 литовцев, 39 279 - латышей и 19520 эстонцев); 86663 - выселенные в 1944 году из Грузии (в т. ч. 46790 - турок-месхетинцев, 8843 -курда, 1397-хемшилов, 29633-другие); 81475-калмыки (выселены в 1943-44 гг.); 57142-выселенные в 1949 году с Черноморского побережья (в т. ч. греки - 37352, «дашнаки» -15 486, турки-месхетинцы -1 794, другие - 2510); 56746 - власовцы; 36045 -поляки, выселенные в 1936 г. из приграничной с Польшей зоны); 35 838 - выселенные в 1949 году из Молдавской ССР; 27275 - выселенные по указу от 2 июня 1948 года; 24686 - бывшие кулаки, 18104 - кулаки, выселенные в 1951 году из Литовской ССР; 14301 - выселенные в 1940—41 гг. из Прибалтики; 11685 - выселенные в 195-1-52 гг. из Грузии; 9793 - выселенные в 1940-41 гг. из Молдавии; 9369 - иеговисты, выселенные в 1951 году из Прибалтики, Молдавии, западных областей Украины и Белоруссии; 6057 - выселенные в 1942 г. из Краснодарского края и Ростовской области (в основном лица крымско-татарской, греческой, немецкой и румынской национальностей); 5592 - выселенные в 1940-41 гг. из западных областей Украины и Белоруссии; 4834 - «фольксдойчи» и немецкие пособники (выселены в 1944 г.); 4707- иранцы, выселенные в 1950 году из Грузии в Казахстан; 4520 - «андерсовцы» (бывшие военнослужащие польской армии Андерса, прибывшие в конце 40-х годов по репатриации в СССР из Англии; в 1951 году были выселены вместе с

семьями); 4431 - кулацкие семьи, выселенные в 1952 году из СССР; 2747 - бывшие басмачи, выселенные в 1950 году из Таджикской ССР в Казахскую ССР; 1717 - кабардинцы (выселены в 1944 году); 1445 - семьи кулаков из западных областей Украины (выселены в 1951 году); 1356 - выселенные в 1950 году из Псковской области (в документах как члены семей бандитов, бандпособников и т. д.); 1157 - кулаки из Измаильской области (выселены в 1948 году); 955 - члены религиозной секты «Истинно православные христиане», выселенные в 1944 году из Воронежской, Орловской и Рязанской областей; 916 - выселенные с иранской и афганской границ (в 1937 г. «неблагонадёжный элемент», выселенный из пограничной полосы на территории Армянской, Азербайджанской, Туркменской, Узбекской и Таджикской ССР, расселили в Казахстане и частично в Киргизии); 591 - выселенные по указу от 23 июля 1951 года; 74 - интернированные с территории Польши в 1944-45 гг. (содержались в лагерях военнопленных и интернированных, в 1951 году отправлены в Якутию на спецпоселение...)».¹³⁵

«... в 1926-27 гг. выселены 6-7 миллионов, ещё 6-7 миллионов «подкулачники».¹³⁶

«Общее число раскулаченных и выселенных в 1929-31 гг. составило 391026 семей - 1803392 человека, из них на Урал направлено 32, 6% - 5-7 миллионов крестьян погибли».¹³⁷

«С 1928 по 1953 годы родные места были вынуждены покинуть почти 15 миллионов россиян».¹³⁸

«В СССР на 01.01.50 года 108 586 - бывшие кулаки, по Свердловской области - 61 281 человек... 1932 год - в СССР 163600000 человек, 2 миллиона лишены избирательных прав, 1317 022 -спецпереселенцы... Всего репрессировано 40 миллионов человек».¹³⁹

«... в 1929-30 гг. была проведена насильственная коллективизация крестьян с уничтожением 6 миллионов наиболее крепких хозяйств (около 15 миллионов человек)».¹⁴⁰

«Раскулаченные были расселены в Северном крае (230 тыс. человек), на Урале (около 550 тыс. человек), в Сибири (375 тыс. человек), Казахстане (192 тыс.), а также на Дальнем Востоке, в Якутии, Башкирии, Нижнегородском крае, Ленинградской области и других местах».¹⁴¹

Официальные цифры раскулаченных менялись много раз. И нет к ним доверия. Пока КГБ не обнародует секретные данные, мы не узнаем точное число загубленных душ.

Глава 4.

Антинародный политический ураган

«Тяжелев всего принимать

Не смертельную муку,

А с клеймом «враг народа»

На землю родную упасть».

Н. Зацев.¹

«Мне к лицу нейдёт венок терновый –

Оплетён железным терном целый материк

Нас таких!.. наш материк здесь новый,

Я к нему, как к родине, привык».

Александр Солженицын.²

Мартюшовцы трудились, возвращались с работы поздно. Говорили мало. Детей оберегали от опасных разговоров. Разговор был в основном о том, что надо сделать по дому и по хозяйству.

А новый ураган набирал силу, крепчал. Мартюшовцы, слушая радио-тарелки, поражались обилию «врагов народа» на воле, не в спецпоселении. Они сном-духом не ведали, что скоро, очень скоро, многие из них, в том числе женщины, тоже станут «врагами народа», получат новое клеймо, что их обвинят в связях с японской и германской разведками, за агитацию повстанческого характера, диверсионную деятельность, антисоветские разговоры. Обвинят кулаков, которые под конвоем ходили на работу, отмечались в комендатуре, не выходили с территории посёлка без разрешения коменданта, жили под неусыпным оком сексотов и доносчиков, не общаясь со свободными людьми.

В 1937 году на Мартюше начались аресты, как и в городе. Сначала единичные. Первым почему-то исчез Поносов, вторым - наш доктор. Как-то вечером весёлый Емельян Сидорович Рогожин, заложив руки за спину, с усмешкой и прищуренными глазами, изредка проницательно поглядывая на прохожих, в обществе двух милиционеров ушёл в Каменск. Навсегда. Когда начались аресты,

комендант позволил всем желающим без разрешения ходить в Каменск. Наш отец успел несколько раз сводить нас в город, о чём вспоминаем всю жизнь.

Тёплая снежная шуба согревала землю, но не могла согреть холодеющие людские сердца: с октября в городе, районе и во всех спецпосёлках прошли массовые аресты. Всегда занятые, наши матери теперь выкраивали время - приходили встречать мужей с УАЗа к остановке у большого барака. Туда теперь привозили строителей УАЗа. Если из кузова полуторки сыпались шутки, серые лица матерей светлели: вернулись все. Чаще рабочие возвращались молча, пряча глаза друг от друга, будто совершили подлость.

Тщетно пушистый снег глушил стоны и неутешный плач осиротевших детей и вдов.

«Строго секретно ВКП(б) ЦК

Выписка из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК

РЕШЕНИЕ от 02.06.37 г.

94 - ОБ АНТИСОВЕТСКИХ ЭЛЕМЕНТАХ

Послать секретарям обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий следующую телеграмму:

«Замечено, что большая часть бывших кулаков и уголовников, высланных в одно время из разных областей в северные и сибирские районы, а потом по истечении срока высылки, вернувшиеся в свои области - являются главными зачинщиками всякого рода антисоветских и диверсионных преступлений, как в колхозах, так и на транспорте и в некоторых отраслях промышленности.

ЦК ВКП(б) предлагает всем секретарям областных и краевых организаций и всем областным, краевым и республиканским представителям НКВД взять на учёт всех возвратившихся на родину кулаков и уголовников с тем, чтобы наиболее враждебные из них были немедленно арестованы и расстреляны в порядке административного проведения их дел через тройки, а остальные менее активные, но всё же враждебные элементы были бы переписаны и высланы в районы по указанию НКВД.

ЦК ВКП(б) предлагает в пятидневный срок представить в ЦК состав троек, а также количество подлежащих расстрелу, равно как и количество подлежащих высылке».

Секретарь ЦК И. СТАЛИН.³

«Тов. Ежову Секретарям указанных парторганизаций.

Выписка из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК. Решение от 9.07.37 г. 187 - ОБ АНТИСОВЕТСКИХ ЭЛЕМЕНТАХ (ПБ от 2.07.37. пр. 51, п. 94).

Утвердить тройки по проверке антисоветских элементов:

1. По Северо-Осетинской АССР в составе т. т. Маурера, Тогоева и Иванова. Утвердить намеченных к расстрелу 169 чел. и высылке 200 человек.

2. По Башкирской АССР в составе т. т. Исанчурина, Бак и Цыпнятова.

3. По Омской области в составе т. т. Салынь, Нелипа и Фомина. Утвердить намеченных к расстрелу 479 чел. и высылке 1959 чел.

4. По Черниговской области в составе т. т. Маркитана, Самовско-го и Склярского. Утвердить намеченных к расстрелу 244 чел. и высылке 1379 чел.

5. По Чувашской АССР в составе т. т. Петрова, Розанова и Эли-фанова. Утвердить намеченных к расстрелу кулаков 86 чел., уголовников 54 чел. и высылке кулаков 676 чел., уголовников 201.

6. По Западно-Сибирскому краю в составе т. т. Миронова (председатель), Эйхе и Баркова. Утвердить намеченных к расстрелу 6600 кулаков и 4200 уголовников.

7. По Красноярскому краю в составе т. Т. Леонюка (председатель), Горчаева и Рабинович.

Разрешить по северным районам Красноярского края представить сведения о количестве подлежащих расстрелу и высылке к 1 –му августа.

I.     По Туркменской ССР в составе т. Т. Мухамедова, Зверева и Ташли-Анна-Мурадова. Утвердить намеченных к расстрелу кулаков 400 чел., уголовников 100 чел. И высылке кулаков 1200 чел. И уго ловников 275 чел.

Согласиться с предложением ЦК Туркестана о включении на репрессии и высылку отбывших тюремное заключение членов нац. К. р. Организации «Туркмен Азатлыги», туркменское духовенство и т. П., поручив НКВД определить^-число подлежащих расстрелу и высылке.

Секретарь ЦК.

«ЦК ВКП(б) – товарищу Сталину И. В.

Сообщаю, что всего уголовных и кулацких элементов, отбывших наказания и осевших в гор. Москве и Московской области учтено 41 305 чел. Из них уголовного элемента учтено – 33 436 чел.

Имеющиеся материалы дают основание отнести к 1-ой категории уголовников 6500 человек и ко 2-ой категории – 26 936 человек. Из этого количества по г. Москве ориентировочно относ к 1-ой катеори – 1500 человек и 2-ой категории – 5272 человека.

Кулаков, отбывших наказание и осевших в г. Москве и районах области, учтено 7869 человек.

Имеющийся материал даёт основание отнести из этой группы к 1-ой категории 2000 человек и ко 2-ой категории – 5869 человек.

Комиссию просим утвердить в составе т.т. Реденс – Нач. Управления НКВД по… М. О. Маслова – Зам. Прокурора Московской области, Хрущёва Н. С. Секретаря ГК с правом, в необходимых случаях, замены т. Волковым А. А. вторым секретарём Московского Горкома.⁴

Секретарь МК ВКП(б) – (Н. ХРУЩЁВ) 10 июля 1937 г.»

«Тов. Поскрёбышеву

Направляю оперативный приказ № 00447 о репрессировании бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов и постановление.

Прошу постановление послать членам Политбюро для голосования и выписку прислать тов. Ежову. Фриновский 30 июля 1937 года». ⁵

«СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

Экз. № 1

ОПЕРАТИВНЫЙ ПРИКАЗ

народного комиссара внутренних дел Союза ССР № 00447

ОБ ОПЕРАЦИИ ПО РЕПРЕССИРОВАНИЮ БЫВШИХ КУЛАКОВ,

УГОЛОВНИКОВ И ДР. АНТИСОВЕТСКИХ ЭЛЕМЕНТОВ.

30 ИЮЛЯ 1937 г. Гор. Москва.

Материалами следствия по делам антисоветских формирований устанавливается, что в деревне осело значительное количество бывших кулаков, ранее репрессированных, скрыЪшихся от репрессий, бежавших из лагерей, ссылки и трудпосёлков. Осело много в прошлом репрессированных церковников и сектантов, бывших активных участников антисоветских вооруженных выступлений. Остались почти нетронутыми в деревне значительные кадры антисоветских политических партий (эсеров, грузмеков, дашнаков, мусса-ватистов, иттихадистов и др.), а также кадры бывших активных участников бандитских восстаний, белых, карателей, репатриантов.

Часть перечисленных выше элементов, уйдя из деревни в города, проникла на предприятия промышленности, транспорт и на строительства.

Кроме того, в деревне и городе до сих пор ещё гнездятся значительные кадры уголовных преступников – скотоконокрадов, воров-рецидивистов, грабителей и др., отбывших наказание, бежавших из мест заключения и скрывающихся от репрессий. Недостаточность борьбы

с этими уголовными контингентами создала для них условия безнаказанности, способствующие их преступной деятельности.

Как установлено, все эти антисоветские элементы являются главными зачинщиками всякого рода антисоветских и диверсионных преступлений, как в колхозах и совхозах, так и на транспорте и в некоторых областях промышленности.

Перед органами государственной безопасности стоит задача – самым беспощадным образом разгромить всю эту банду антисоветских элементов, защитить трудящийся советский народ от их контрреволюционных происков и, наконец, раз и навсегда покончить с их подлой подрывной работой против основ советского государства.

В соответствии с этим ПРИКАЗЫВАЮ – С 5 АВГУСТА 1937 ГОДА ВО ВСЕХ РЕСПУБЛИКАХ, КРАЯХ И ОБЛАСТЯХ НАЧАТЬ ОПЕРАЦИЮ ПО РЕПРЕССИРОВАНИЮ БЫВШИХ КУЛАКОВ, АКТИВНЫХ АНТИСОВЕТСКИХ ЭЛЕМЕНТОВ И УГОЛОВНИКОВ.

В УЗБЕКСКОЙ, ТУРКМЕНСКОЙ, ТАДЖИКСКОЙ И КИРГИЗСКОЙ ССР ОПЕРАЦИЮ НАЧАТЬ С 10 АВГУСТА с. Г., А В ДАЛЬНЕВОСТОЧНОМ И КРАСНОЯРСКОМ КРАЯХ и ВОСТОЧНО-СИБИРСКОЙ ОБЛАСТИ – С 15 АВГУСТА с. Г.

При организации и проведении операций руководствоваться следующим:

I. Контингенты, подлежащие репрессии

1. Бывшие кулаки, вернувшиеся после отбытия наказания и продолжающие вести активную антисоветскую подрывную деятельность.

2. Бывшие кулаки, бежавшие из лагерей или трудпосёлков, а также кулаки, скрывшиеся от раскулачивания, которые ведут антисоветскую деятельность.

3. Бывшие кулаки и социально опасные элементы, состоявшие в повстанческих, фашистских и бандитских формированиях, отбывшие наказание, скрывшиеся от репрессий или бежавшие из мест заключения и возобновившие свою антисоветскую преступную деятельность.

4. Члены антисоветских партий (эсеры, грузмеки, мусаватисты, иттихадисты и дашнаки), бывшие белые, жандармы, чиновники, каратели, бандиты, бандпособники, переправщики, реэмигранты, скрывшиеся от репрессий, бежавшие из мест заключения и продолжающие вести активную антисоветскую деятельность.

5. Изобличённые следственными и проверенными агентурными материалами наиболее враждебные и активные участники ликвидируемых сейчас казачье-белогвардейских повстанческих организаций, фашистских, террористических и шпионско-диверсионных контрреволюционных формирований.

Репрессированию подлежат также элементы этой категории, содержащиеся в данное время под стражей, следствие по делам которых закончено, но дела ещё судебными органами не рассмотрены.

6. Наиболее активные антисоветские элементы из бывших кулаков, карателей, бандитов, белых, сектантских активистов, церковников и прочих, которые содержатся сейчас в тюрьмах, лагерях, трудовых посёлках и колониях и продолжают вести там активную антисоветскую подрывную работу.

7. Уголовники (бандиты, грабители, воры-рецидивисты, контрабандисты-профессионалы, аферисты-рецидивисты, скотоконокрады), ведущие преступную деятельность и связанные с преступной средой. Репрессированию подлежат также элементы этой категории, которые содержатся в данное время под стражей, следствие по делам которых закончено, но дела ещё судебными органами не рассмотрены.

8. Уголовные элементы, находящиеся в лагерях и трудпосёлках и ведущие в них преступную деятельность.

9. Репрессии подлежат все перечисленные выше контингенты, находящиеся в данный момент в деревне - в колхозах, совхозах, сельскохозяйственных предприятиях и в городах - на промышленных и торговых предприятиях, транспорте, в советских учреждениях и на строительстве.

II. О мерах наказания репрессируемым и количестве подлежащих репрессии

1. Все репрессируемые кулаки, уголовники и др. антисоветские элементы разбиваются на две категории:

а) к первой категории относятся все наиболее враждебные из перечисленных выше элементов. Они подлежат немедленному аресту и, по рассмотрении их дел на тройках, - расстрелу;

б) ко второй категории относятся все остальные менее активные, но все же враждебные элементы. Они подлежат аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостные и социально опасные из них заключению на те же сроки в тюрьмы по определению тройки;

2. Согласно представленным учётным данным Наркомами республиканских НКВД и начальниками краевых и областных НКВД утверждается следующее количество подлежащих репрессии:

1 категория 2 категория Всего

1. Азербайджанская ССР 1500 3750 5250

2. Армянская ССР 500 1000 1500

3. Белорусская ССР 2000 10000 12000

4. Грузинская ССР 2000 3000 5000

1 категория 2 категория Всего

5. Киргизская ССР 250 500 750

6. Таджикская ССР 500 1300 1800

7. Туркменская ССР 500 1500 2000

8. Узбекская ССР 750 4000 4750

9. Башкирская АССР 500 1500 2000

10. Бурято-Монгольская АССР 350 1500 1850

11. Дагестанская АССР 500 2500 3000

12. Карельская АССР 300 700 1000

13. Кабардино-Балкарская АССР 300 700 1000

14. Крымская АССР 300 1200 1500

15. Коми АССР 100 300 400

16. Калмыцкая АССР 100 300 400

17. Марийская АССР 300 1500 1800

18. Мордовская АССР 300 1500 1800

19. Немцев Поволжья АССР 200 700 900

20. Северо-Осетинская АССР 200 500 700

21. Татарская АССР 500 1500 2000

22. Удмуртская АССР 200 500 700

23. Чечено-Ингушская АССР 500 1500 2000

24. Чувашская АССР 300 1500 1800

25. Азово-Черноморский край 5000 8000 13000

26. Дальне-Восточный край 2000 4000 6000

27. Западно-Сибирский край 5000 12000 17000

28. Красноярский край 750 2500 3250

29. Орджоникидзевский край 1000 4000 5000

30. Восточно-Сибирский край 1000 4000 5000

31. Воронежская область 1000 3500 4500

32. Горьковская область 1000 3500 4500

33. Западная область 1000 5000 6000

34. Ивановская область 750 2000 2750

35. Калининская область 1000 3000 4000

36. Курская область 1000 3000 40С0

37. Куйбышевская область 1000 4000 5000

38. Кировская область 500 1500 2000

39. Ленинградская область 4000 10000 14000

40. Московская область 5000 30000 35000

41. Омская область 1000 2500 3500

42. Оренбургская область 1500 3000 4500

43. Саратовская область 1000 2000 3000

44. Сталинградская область 1000 3000 4000

45. Свердловская область 4000 6000 10000

46. Северная область 750 2000 2750

47. Челябинская область 1500 4500 6000

48. Ярославская область 750 1250 2000

Украинская ССР

1 категория 2 категория Всего

1. Харьковская область 1500 4000 5500

2. 3. …

4. Донецкая область 1000 3000 4000

5. Одесская область 1000 3500 4500

6. Днепропетровская область 1000 2000 3000

7. Черниговская область 300 1300 1600

8. Молдавская АССР 200 500 700

Казахская ССР

1. Северо-Казахстанская область 650 300 950

2. Южно-Казахстанская область 350 600 950

3. Западно-Казахстанская область 100 200 300

4. Кустанайская область 150 450 600

5. Восточно-Казахстанская область 300 1050 1350

6. Актюбинская область 350 1000 1350

7. Карагандинская область 400 600 1000

8. Алма-Атинская область 200 800 1000

Лагеря НКВД 10000 - 10000

3. Утверждённые цифры являются ориентировочными. Однако наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД не имеют право самостоятельно их превышать. Какие бы то ни было, самочинные увеличения цифр не допускаются.

В случаях, когда обстановка будет требовать увеличения утвержденных цифр, наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД обязаны представлять мне соответствующие мотивированные ходатайства.

Уменьшение цифр, а равно и перевод лиц, намеченных к репрессированию по первой категории, - во вторую и наоборот - разрешается.

4. Семьи приговорённых по первой и второй категории, как правило, не репрессируются. Исключение составляют:

а) Семьи, члены которых способны к активным действиям. Члены такой семьи, с особого решения тройки, подлежат водворению в лагеря или трудпосёлки;

б) Семьи лиц, репрессированных по первой категории, проживающих в пограничной полосе, подлежат переселению за пределы пограничной полосы внутри республики, краёв и областей;

в) Семьи репрессированных по первой категории, проживающие в Москве, Ленинграде, Киеве, Тбилиси, Баку, Ростове-на-Дону, Таганроге и в районах Сочи, Гагры и Сухуми, подлежат выселению из этих пунктов в другие области по их выбору, за исключением пограничных районов.

5. Все семьи лиц, репрессированных по первой и второй категории, взять на учёт и установить за ними систематическое наблюдение.

III. Порядок проведения операции

1. Операцию начать 5 августа 1937 года и закончить в четырех месячный срок.

В Туркменской, Таджикской, Узбекской и Киргизской ССР операцию начать 10 августа с. г., а в Восточно-Сибирской области, Красноярском и Дальневосточном краях - с 15-го августа с. г.

2. В первую очередь подвергаются репрессии контингенты, отнесённые к первой категории.

Контингенты, отнесённые ко второй категории, до особого на то распоряжения репрессии не подвергаются.

В том случае, если нарком республиканского НКВД, начальник Управления или областного отдела НКВД, закончив операции по контингентам первой категории, сочтёт возможным приступить к операции по контингентам, отнесённым ко второй категории, он обязан, прежде чем к этой операции фактически приступить, запросить мою санкцию и только после получения её начать операцию.

В отношении всех тех арестованных, которые будут осуждены к заключению в лагеря или тюрьмы на разные сроки, по мере вынесения приговоров доносить мне, сколько человек, на какие сроки тюрьмы или лагеря осуждено. По получении этих сведений я дам указания о том, каким порядком и в какие лагеря осуждённых направлять.

3. В соответствии с обстановкой и местными условиями терри тория республики, края и области делится на оперативные сектора.

Для организации и проведения операции по каждому сектору формируется оперативная группа, возглавляемая ответственным работником НКВД республики, краевого или областного Управления НКВД, могущим успешно справиться с возлагаемыми на него серьёзными оперативными задачами.

В некоторых случаях начальниками оперативных групп могут быть назначены наиболее опытные и способные начальники районных и городских отделений.

4. Оперативные группы укомплектовать необходимым количеством оперативных работников и придать им средства транспорта и связи.

В соответствии с требованиями оперативной обстановки группам придать войсковые или милицейские подразделения.

5. На начальников оперативных групп возложить руководство учётом и выявлением подлежащих репрессированию, руководство следствием, утверждение обвинительных заключений и приведение приговоров троек в исполнение.

Начальник оперативной группы несёт ответственность за организации и проведение операции на территории своего сектора.

6. На каждого репрессированного собираются подробные установочные данные и компрометирующие материалы. На основании последних составляются списки на арест, которые подписываются начальником оперативной группы и в 2-х экземплярах отсылаются на рассмотрение и утверждение Наркому внутренних дел, начальнику управления или областного отдела НКВД.

Нарком внутренних дел, начальник управления или областного отдела НКВД рассматривает список и даёт санкцию на арест перечисленных в нём лиц.

7. На основании утверждённого списка начальник оперативной группы производит арест. Каждый арест оформляется ордером. При аресте производится тщательный обыск. Обязательно изымаются: оружие, боеприпасы, военное снаряжение, взрывчатые вещества, отравляющие и ядовитые вещества, контрреволюционная литература, драгоценные металлы в монетах, слитках, иностранная валю та, множительные приборы и переписка.

Всё изъятое заносится в протокол обыска.

Арестованные сосредоточиваются в пунктах по указаниям наркомов внутренних дел, начальников управлений или областных отделов НКВД. В пунктах сосредоточения арестованных должны иметься помещения, пригодные для размещения арестованных.

Арестованные строго окарауливаются. Организуются все мероприятия, гарантирующие от побегов или каких-либо эксцессов.

IV. Порядок ведения следствия

1. На каждого арестованного иди группу арестованных заводится следственное дело. Следствие проводится ускоренно и в упрощённом порядке. В процессе следствия должны быть выявлены все преступные связи арестованного.

2. По окончании следствия дело направляется на рассмотрение троих. К делу приобщаются: ордер на арест, протокол обыска, личные документы, анкета арестованного, агентурно-учётный материал, протокол допроса и краткое обвинительное заключение.

V. Организация и работа троек

1. Утверждают следующий персональный состав республиканских, краевых и областных троек (далее следует поимённый список по всем республикам, краям и областям.)...

2. На заседаниях троек может присутствовать (там, где он не входит в состав тройки) республиканский, краевой или областной прокурор.

3. Тройка ведёт свою работу или находясь в пункте расположения соответствующих НКВД, УНКВД, или областных отделов НКВД, или выезжая к местам расположения оперативных секторов.

4. Тройки, в зависимости от характера материалов и степени социальной опасности арестованного, могут относить лиц, намеченных к репрессированию по второй категории, - к первой категории и лиц, намеченных к репрессированию по первой категории, - ко второй.

5. Тройки ведут протоколы своих заседаний, в которых и записывают вынесенные ими приговоры в отношении каждого осуждённого.

Протоколы заседаний тройки направляются начальнику оперативной группы для приведения приговоров в исполнение. К следственным делам приобщаются выписки из протоколов в отношении каждого осуждённого.

VI. Порядок приведения приговоров в исполнение

1. Приговоры приводятся в исполнение лицами по указаниям председателей троек, т. е. наркомов республиканских НКВД, начальников управлений или областных отделов НКВД...

Основанием для приведения приговора в исполнение являются - заверенная выписка из протокола заседания тройки с изложением приговора в отношении каждого осуждённого за подписью председателя тройки, вручаемые лицу, приводящему приговор в исполнение.

2. Приговоры по первой категории приводятся в исполнение в местах и порядком по указанию наркомов внутренних дел, начальников управления и областных отделов НКВД...

Документы об исполнении приговора приобщаются в отдельном конверте к следственному делу каждого осуждённого.

3. Направление в лагеря лиц, осуждённых по второй категории, производится на основании нарядов, сообщаемых ГУЛАГом НКВД СССР.

VII. Организация руководства операции и отчетность

1. Общее руководство проведением операций возлагаю на моего заместителя - Начальника главного управления государственной безопасности - Комкора тов. Фриновского.

Для проведения работы, связанной с руководством операций, сформировать при нём специальную группу.

2. Протоколы троек по исполнению приговоров немедленно направлять начальнику 8-го Отдела ГУГВ НКВД СССР с приложением учётных карточек по форме № 1.

На осуждённых по первой категории одновременно с протоколом и учётными карточками направлять также и следственные дела.

3. О ходе и результатах операций доносить пятидневными сводками к 1, 5,10, 20 и 25 числу каждого месяца телеграфом и подробно почтой.

4. О всех вновь вскрытых в процессе проведения операции контрреволюционных формирований, возникновении эксцессов, побегах за кордон, образовании бандитских и грабительских групп и других чрезвычайных происшествий доносить по телеграфу- немедленно.

При организации и проведении операции принять исчерпывающие меры к тому, чтобы не допустить: перехода репрессируемых на нелегальное положение, бегства с мест жительства и особенно за кордон, образования бандитских и грабительских групп, возникновения каких-либо эксцессов.

Своевременно выявлять и быстро пресекать попытки к совершению каких-либо активных контрреволюционных действий.

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР

Генеральный комиссар государственной безопасности. Н. ЕЖОВ

Верно: М. ФРИНОВСКИЙ.⁶

«Строго секретно

ВСЕСОЮЗНАЯ КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ (большевиков)

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ

№П-51 442 31 июля 1937 г.

Тов. Ежову - все, т.т. Кагановичу Л. - 6, Иванову - 8, 9, 10, 15, Смирнову Г. - 10, Арбузову-5, 10, 11, Ворошилову- 13, Проппер-Гращенкову- 14.

Выписка из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК. Решение от 31.07.37 года. 442 - ВОПРОС НКВД

1. Утвердить представленный НКВД проект оперативного приказа о репрессировании бывших кулаков, уголовников и антисоветских элементов.

2. Начать операцию по всем областям Союза 5 августа 1937 года в ДВК, Восточно-Сибирской области и Красноярском крае с 15 августа 1937 года и в Туркменской, Таджикской и Киргизской республиках - с 10 августа 1937 года. Всю операцию закончить в 4-месячный срок.

3. Операция проводится в две очереди. В первую очередь подвергаются репрессии уголовники и кулаки, отнесённые к первой категории. Во вторую очередь кулаки и уголовники, отнесённые ко второй категории

4. Председателям троек утвердить народных комиссаров внутренних дел и начальников краевых и областных управлений НКВД.

5. Отпустить НКВД из резервного фонда СНК на оперативные расходы, связанные с проведением операции, 75 миллионов рублей, из которых 25 миллионов - на оплату железнодорожного тарифа.

6. Обязать НКПС предоставить НКВД по его заявкам подвижной состав для перевозки осуждённых внутри областей и в лагеря.

7. Всех кулаков, уголовников и других антисоветских элементов, осуждённых по второй категории к заключению в лагеря на сроки, использовать:

а) на ведущихся сейчас строительствах ГУЛАГа НКВД СССР;

б) на строительстве новых лагерей в глубинных пунктах Казахстана;

в) для постройки новых лагерей, специально организуемых для лесозаготовительных работ силами осуждённых.

8. Для организации лагерей по лесным разработкам предложить Наркомлесу немедленно передать ГУЛАГу НКВД следующие лесные массивы (следует список).

9. Предложить Наркомлесу и ГУЛАГу НКВД СССР в декадный срок определить, какие дополнительные лесные массивы, кроме перечисленных выше, должны быть переданы ГУЛАГу для организации новых лагерей.

10. Поручить Госплану СССР, ГУЛАГу НКВД и Наркомлесу в 20-днев ный срок разработать и представить на утверждение в СНК СССР:

а) планы организации лесозаготовительных работ, потребной для этой цели рабочей силы, необходимых материальных ресурсов, денежных средств и кадров специалистов;

б) определить программу лесозаготовительных работ этих лаге рей на 1938 год.

11. Отпустить ГУЛАГу НКВД из резервного фонда СНК СССР авансом 10 миллионов рублей и на проведение подготовительных работ. Учесть, что в 3 и 4 кварталах 1937 года осуждённые будут использованы для производства подготовительных работ к освоению программы 1938 года.

12. Предложить обкомам и крайкомам ВКП(б) и ВЛКСМ тех областей, где организуются лагеря, выделить в распоряжение НКВД необходимое количество коммунистов и комсомольцев для укомплектования административного аппарата и охраны лагерей (по заявкам НКВД).

13. Обязать Наркомат Обороны призвать из запаса РККА 240 командиров и политработников для укомплектования кадров начсостава военизированной охраны вновь формируемых лагерей.

14. Обязать Наркомздрав выделить в распоряжение ГУЛАГа НКВД СССР для вновь организуемых лагерей 150 врачей и 400 фельдшеров.

15. Обязать Наркомлес выделить в распоряжение ГУЛАГа 10 крупных специалистов по лесному хозяйству и передать ГУЛАГу 50 выпускников Лесотехнической Академии. Секретарь ЦК».⁷

Больше года, до ноября 1938 года, длилась эпоха, названная зарубежным теоретиком «БОЛЬШИМ ТЕРРОРОМ».⁸ К «большому террору» готовились заранее, изуверски использовав в качестве предлога для кровавой мести оппозиции убийство 1 декабря 1934 года С. М. Кирова. НКВД исполнит предписания «отца народов», следователи сохранят формулировки протокола № 51 в делах арестованных, тройки выполнят социальный заказ на высшем уровне.

В архивно-следственных делах мартюшовцев мы найдем санкции на арест Черноскутова М. С, райкоменданта, и согласие представителя ОГПУ. Мартюшовцев заставляли подписываться под тем, о чем они сами в первый раз слышали. Луткову М. И. Черноскутов со злости вырвал усы: Михаил Иванович не признавал за собой грехов.

«В год «большого террора» арестованы 4,7 миллиона человек, из них 800000 приговорены к расстрелу. А в 30-50-е годы политическим репрессиям подверглись свыше 15 миллионов человек».⁹

В 1937 году были сплошные аресты, наступила советская Варфоломеевская ночь. Мартюш притих. Каждый день кто-нибудь не возвращался с работы. В домах арестованных началась паника: рыдали матери и жёны, дети и старики, прибегали ближайшие и дальние соседи, сочувствовали, строили догадки - домыслы, пытались успокоить, но помочь общей беде ничем не могли. Мужское население посёлка таяло, как снег весной. Истребляли по разнарядкам правительства дармовую рабочую силу, честных, трудолюбивых, великодушных, наивных, беззащитных, оболганных, уничтожали наших отцов в расцвете сил. Государство уничтожало именем партии, именем народа, который не имел ни голоса, ни прав. У раскулаченных было только одно право - на бесплатный труд и смерть.

Арестованных расстреляют не фашисты, а доморощенные совки в глубине России по всей стране, которая горланила: «Жить стало лучше, жить стало веселей», «Человек проходит как хозяин необъятной родины своей». Человек проходит в ссылку, высылку, в спецпоселение, в тюрьму, в ГУЛАГ, на верную смерть. Таков египетский плен коммунизма и красного фашизма.

«№57/48 31.01.1938 г.

Тов. Ежову - все: Обкомам, крайкомам, ЦК нацкомпартии - соответст.

Выписка из протокола № 57 заседания ЦКлитбюро ЦК от….193….г.

Решение, от 31.01.38 г.

48. ОБ АНТИСОВЕТСКИХ ЭЛЕМЕНТАХ

а) Принять предложение НКВД СССР об утверждении дополнительного количества подлежащих репрессии бывших кулаков, уголовников и активного антисоветского элемента по следующим краям, областям, республикам:

1) Армянская ССР - 1000 ч. по 1-й и 1000 ч. по 2-й кат.

2) Белорусская ССР - 1500 — « —

3) Украинская ССР - 6000 — « —

4) Грузинская ССР - 1500 — « —

5) Азербайджанская ССР - 2000 — « —

6) Туркменская ССР - 1000 — « —

7) Киргизская ССР - 500 — « —

8) Таджикская ССР - 1000 — « — и 500 ч. по II кат.

9) Узбекская ССР - 2000 — « — 500 — « —

10) ДВК- 8000 — « — 2000 — « —

11) Читинская область 1500 — « — 500 — « —

12) Бурят. -Монгол. - 500 — « —

13) Иркутская область - 3000 — « — 500 — « —

14) Красноярский край - 1500 — « — 500 — « —

15) Новосибирская область - 1000 — « —

16) Омская область - 3000 — « — 2000 — « —

17) Алтайский край 2000 — « — 1000 — « —

18) Ленинградская область - 3000 — « —

19) Карельская АССР - 500 — « — 200 — « —

20) Калининская область - 1500 — « — 500 — « —

21) Московская область - 4000 — « —

22) Свердловская область - 2000 — « —

б) Предложить НКВД СССР всю операцию по указанным выше областям, краям и республикам закончить не позднее 15 марта 1938 года, а по ДВК не позднее 1-го апреля 1938 года.

в) В соответствии с настоящим постановлением продлить работу троек по рассмотрению дел на бывших кулаков, уголовников и антисоветских элементов в областях, краях и республиках, пере численных в пункте «а». Во всех остальных краях, областях и республиках работу троек закончить не позднее 15-го февраля 1938 года с тем, чтобы к этому сроку были закончены и рассмотрены все дела в пределах установленных для этих краёв, областей и республик лимитов.

Секретарь ЦК»¹⁰

«№ П 58/67 17 февраля 1938 г.

Тов. Фриновскому

Выписка из протокола № 58 заседания Политбюро ЦК ВКП(б).

Решение от 17.11.1938 г.

67 - ВОПРОС НКВД

Дополнительно разрешить НКВД УКРАИНЫ провести аресты кулацкого и прочего антисоветского элемента и рассмотреть дела их на тройках, увеличив лимит для НКВД СССР на тридцать тысяч Секретарь ЦК».¹¹

Местные палачи, угождая Сталину, перевыполнили планы уничтожения вечных рабов. «Когда установленные партией лимиты на убийства начали иссякать, красноярское партруководство попросило Политбюро их увеличить. Ответ на это прошение ждать себя не заставил. «Дать дополнительно Красноярскому краю 6600 человек лимита по l-категории. И. Сталин, В. Молотов.

1-я категория - это расстрел».¹²

Кулаков, выселенных в спецпоселения, наживших своё имущество деловитостью, умом, инициативой, хозяйственной сметкой, приравняли к уголовникам, которые никогда ничего не создавали для общества и государства. Такова логика уголовного правительства, которое не сообщило миру и своему народу о массовых арестах, держа в секрете свои кровавые деяния. Только в середине 90-х годов мы узнаем об этих «совершенно секретно» и правду о судьбе жертв большого террора.

«... Роль репрессий, или «подсистема страха» заключается в том, чтобы обеспечить полное слияние, идентификацию индивида (человека) с системой, способность веры в социализм (обратная сторона страха); обеспечить новую мотивацию труда (взамен личной выгоды и конкуренции); снабдить бесплатной рабочей силой целые отрасли промышленности... полное слияние индивида с системой объясняет и феномен так называемого горизонтального террора, когда твой собственный сосед, коллега, родственник разоблачает тебя и служит системе правдивее, чем её платные работники».¹³

Наступил март 1938 года. Всё мрачней становился отец, всё позднее возвращался с работы, всё дольше играл с нами по вечерам. 29 марта он не вернулся домой.

Дома гробовая тишина. Всю ночь вздрагивала входная дверь. Длинные и короткие тени брели к матери, сидящей у печки. В её помертвевших глазах гасли блики пламени. Одни тени садились с ней рядом, другие стояли, потом уходили. Являлись новые, безмолвные. И мы потеряли дар речи. Никто не вспомнил о школе.

Утром толпа женщин и детей без всякого разрешения коменданта со свёртками, мешочками, кульками молча двинулась в Каменск. В переулке, где был НКВД (ул. Коммолодёжи), скопище заплаканного, растерявшегося народа разных возрастов. Женщины с сухими

воспалёнными глазами безмолвно впивались взглядом в подворотню, куда ныряли их дети. Свиданий не разрешали. Передач не принимали. Сведений об арестованных не давали. К арестованным не пропускали. Блюстители порядка притворились, что не видят детей кулаков, которые пришли в последний раз взглянуть на своих отцов. В подвале двухэтажного здания, с единственным окном, выходящим во двор, стояли человек 80. Стояли днём, стояли ночью, чувствуя локоть и сердце друга - «врага народа», товарища по несчастью. К окну подпускали тех, чей ребёнок проникал в подворотню. Помню наказ отца: «Выучи сестёр. Семья остаётся на тебя».

Мне было одиннадцать с половиной лет. Я стал главой семьи.

Не успел мне всё сказать мой отец: упал в обморок. Арестованная толпа выдохнула, в образовавшийся коридор протащили бездыханное тело отца. К окну подползал мой сверстник за наказом от отца...

На следующий вечер многие мартюшовцы бежали на станцию Синарская: кто-то сказал, что ночью будут отправлять мужиков из НКВД.

Сгорбленные ватники, смятые кожанки очаковских времён и успешного покорения Крыма, сутулые полупальтишки медленно шли сквозь строй конёоя к телячьему вагону, украдкой пытаясь отыскать глазами родственников. Толпа причитала, кричала, выла, взмахивала руками с передачами, протискиваясь к вагонам. Арестованным уже воткнули в рот кляп. Конвой замер в «почётном карауле». Только ветер плакал над эшелоном репрессированных.

Поезд двинулся на восток. Мартюшовцы пошли на запад, в свой рабочий трудпосёлок, откуда из 25 четырехквартирных домов и двух бараков исчезли уже более 100 человек, строителей УАЗа и СТЗ, рудокопов и колхозников из «Новой жизни». Прощальный гудок паровоза остался в памяти.

В эту ночь у нас опять не спали. Дедушка молился. Мамы не было дома, говорили: она бродила по руднику. Сестры притихли на огромной, по нашим понятиям, кровати. Я забралась на печку: меня знобило. В висках стучала надрывная фраза молодушки у вагона: «Они никогда не вернутся».

В доме тихо-тихо, только изредка тишину нарушает шёпот деда. Он стоит на коленях, с высоко задранной головой, в его серых, расширенных от ужаса глазах, застыл упрёк Богу: «За что, Господи!?» Изредка дед поглядывает на угол, где надёжно спрятаны иконы, которые нельзя показывать никому под страхом людской казни-суда.

Ко мне подкрадывается сон, он чередуется с явью. В чугунной голове копошатся воспоминания - проносится целая жизнь. Одиннадцать с половиной лет.

... Мы идём по нарядной каменской весенней улице. Отец несёт двух моих младших сестёр на руках, я и третья сестра, уцепившись за карманы отцовского пиджака, бодро шагаем рядом, глазея по сторонам.

- Ну, куда идём, гвардия?

Гвардия шмыгает носами (носовые платки не водились), пыхтит, думая.

- Значит, в пивную, - заключает отец, размышляя вслух, - на улице ещё холодно, в магазине присесть негде, остаётся родная пивная! Гвардия радуется: будут пряники. Предел мечтаний. Над отцом беззлобно шутят: не каждый рискнёт появиться в пивной с четвёркой дочерей. Завсегдатаи давно знают отца, весёлого и доброго, который может составить и разумную компанию.

Пиво шипит и пенится, краснеют щёки любителей бархатного напитка не всегда сытых и состоятельных. Пьяных в пивной нет. Каждый знает меру: душа - мера. Идёт дружеская беседа о нормах выработки, о детях, об одежонке-обувке, о коменданте, который не притесняет кулаков и их детей в последнее время...

Мы заняты пряниками, розовыми, ароматными, с хрустящей сахарной корочкой. Каждая наслаждается своим пряником, собирая в горсточку крошки и облизываясь. Через час отец командует: «Гвардия, за мной! Мама и кошка закончили уборку!»

...Я прыгаю вверх по лестнице в Суворах, меня догоняет свирепое, раскатистое «М-м-у-у!». На верхней ступеньке оглядываюсь. Вижу: рыжее чудовище, ударяя хвостом по бокам, старается подцепить рогами лестницу, задирает кверху морду, раздувает красные ноздри, вращая кровавыми глазищами. В воздухе плавает тополиный пух. «Я тебя!» - кричит отец, замахиваясь вожжами на быка. М-му-иу! М-а-а! «Ах, это кто-то зовёт маму. Уж не бык ли?!