Мой отец, Вениамин Сергеевич Бахтин, ко времени его первого ареста достиг определенных успехов в микологии (науке о грибах) и фитопатологии (науке о болезнях растений, возбуждаемых грибными инфекциями). В звании профессора он вел научную, преподавательскую и практическую работу в Самарском сельскохозяйственном институте, затем в Ленинграде - в микологической и фитопатологической лаборатории Всесоюзного института защиты растений, в Институте борьбы с вредителями в сельском и лесном хозяйстве, читал лекции в Ленинградском университете, сельскохозяйственном и других институтах.

Бахтин был одним из ведущих сотрудников Артура Артуровича Ячевского, ученого с мировым именем. Он принимал живое участие в работе лаборатории А. А. Ячевского, в научных собраниях секции микологии и фитопатологии Ботанического общества и даже в шуточных пьесах, разыгрывавшихся коллегами на те же темы^¹. При этом, естественно, встречался с лучшими учеными в своей области знаний - А. П. Карпинским, Н. И. Вавиловым, В. Л. Комаровым, X. Я. Гоби, В. Н. Сукачевым и многими другими.

Его практическая деятельность была весома. Интересно, что именно он дал (наряду с акад. В. Л. Омелянским) первую в СССР квалифицированную характеристику грибной флоры при обследовании книг Государственной Публичной (ныне Российской национальной) библиотеки в 1928 году^².

Вениамин Сергеевич был арестован 7 февраля 1933 г. как член «контрреволюционной эсеровско-народнической ячейки» в ВИЗРе. 21 апреля того же года Тройкой ПП ОГПУ в ЛВО приговорен к 5 годам лагерей, замененных на 5 лет ссылки в Западную Сибирь^³. Ссылку отбывал в окружном

центре Колпашеве. Там он работал в аппарате Окрисполкома, затем был уволен «как классово-чуждый Советской власти и не оправдавший себя на работе», стал безработным^¹. Во время ссылки у Вениамина Сергеевича произошел вынужденный развод с женой.

Не сохранилось сведений о точной хронологии событий, но известно, что вскоре вслед за ним в ссылку поехала коллега по лаборатории Ячевского Мария Львовна Пушкина - внучатая племянница поэта.

(Мария Львовна - одна из семи детей костромских Пушкиных, супругов Льва Львовича и Антонины Петровны^². Антонина Петровна и её дети переселились в Ленинград в 1925 г. Молодые Пушкины устраивались на работу и стремились при этом продолжать образование. Мария, Татьяна и Лев поступили в Институт прикладной зоологии и фитопатологии и через некоторое время стали работать в лаборатории Ячевского. Деловая и дружественная атмосфера в лаборатории определила взаимоотношения Пушкиных и Бахтиных. Они хорошо знали друг друга, зачастую вместе проводили свободное время, отмечали события и праздники. Можно было, к примеру, застать в комнате боксирующих в перчатках двух Львов, двух ровесников - Пушкина и Бахтина. Знали в этом дружеском кругу и сына Ячевского, Петю. Конечно, Пушкиным были хорошо известны все жизненные обстоятельства Вениамина Сергеевича в период ссылки.)

Мария Львовна стала женой и близким другом моего отца в Колпашеве. С декабря 1935 г. она работала в том же Окрисполкоме, что и он, и уволилась с работы только после его ареста. Для моего рождения мама выезжала на полтора месяца в Ленинград. Я родился 15 июля 1936 г., а к 19 августа уже был привезен в Колпашево. Судя по сохранившимся отцовским записям наблюдений за моим ростом и развитием, отец и мать проявили себя как молодые родители, любящие друг друга и своего первенца. На жизнь свою в ссылке они смотрели как на временные невзгоды, которые вскоре пройдут. Сохранилось даже шуточное стихотворение обо мне, сочиненное родителями:

Русский я мужик простой,

Рос в кедровой чаще

Летом - в бое с мошкарой,

И зимой - не слаще.

Я в Нарыме побывал

В ссылке - парнем малым,

И родителям своим

Не достался даром.

Но получилось так, что отец не смог даже отметить первую годовщину рождения сына. Ко времени второго ареста отца мне было 11 месяцев и 18 дней.

3 июля 1937 г. его арестовали по обвинению в участии в «эсеровско-монархической повстанческой организации». Как и при первом аресте, отец вел себя на «следствии» достойно. На вопросы отвечал только правду, не давая себя запугивать. Он собственноручно и прямо написал в анкете: «...всегда был беспартийным, русский, ни в каких армиях и

восстаниях не участвовал, был без вины и без суда сослан в Нарым в 1933 г. на 5 лет благодаря преступной деятельности следователей Ленингр. ГПУ Голубева и Спиридонова ни за что»^¹. В этих словах отца сквозила некоторая горечь и боль, но и некоторая надежда на правосудие. Однако пересмотр дела не состоялся, и надежды отца на справедливое решение его дела не оправдались. Расстрельный приговор отцу был тайно приведен в исполнение 17 сентября 1937 г.

В короткий срок после ареста отца, я думаю, маме дали ясно понять, что все кончено. Осенью меня и маму вывезла из Колпашева ее родная сестра, Татьяна Львовна. В Ленинграде мама очень недолго работала фитопатологом на 1-м овощном комбинате, а 6 июня 1938 г. перешла на инвалидность в связи с туберкулезом, который она, видимо, получила еще в Колпашеве. Когда началась война, меня с бабушкой и тяжело больной мамой перевезла к себе в г. Ульяновск Татьяна Львовна, муж которой, Михаил Александрович Яковлев, был военным и служил там. 16 февраля 1944 г. мама умерла в Ульяновске, а меня выкормили, вырастили, одевали, обували и дали образование дорогие мне люди - дядя, тетя и бабушка.

С течением времени дружеские связи Бахтиных и Пушкиных не ослабели, а некоторые из них стали постоянными. Кроме родного сына и внука, по линии моих сводных братьев и сестер у меня очень много племянников, внуков и даже правнуков.

Вениамин Сергеевич Бахтин - крупный ученый начала XX века. Прерванная арестами деятельность и гибель в возрасте 49 лет не позволили ему раскрыться в науке полностью. Однако он успел многое. Его имя можно найти в первом томе капитального биобиблиографического словаря «Русские ботаники». Том издан в 1947 г., после расстрела и задолго до реабилитации Бахтина. Коллегами он числился в живых.

В связи с многократной «чисткой» библиотек большинство трудов Бахтина и справочно-информационный материал по его публикациям почти не сохранились. Однако его идеи и разработки нашли развитие в последующих исследованиях.