Родился я в 1920 году в Польше в семье инженера. Окончив реальную гимназию, уехал учиться в Англию по направлению завода «Поляна». Два года спустя вернулся домой: первого сентября тридцать девятого началась вторая мировая война. Мы эвакуировались на "восток.

Пришла Красная Армия. Я стал работать шофером. В 1941 году немцы напали на СССР, и я уехал в Челно-Вершины, где работал мой зять главным врачом. Я работал шофером в больнице, в райисполкоме, потом замом председателя сельпо. В армию просился усиленно, но на фронт не брали, так как у меня был чин подпоручика Польской армии, который мне присвоили во время моей учебы.

17 ноября сорок четвертого вечером меня арестовали, провели обыск и увезли в Куйбышев по внутреннюю тюрьму. Следователь обращался очень вежливо, культурно, ибо я был, как он мне объяснил, политзаключенным иностранного государства.

А вскоре начались муки. Допрашивали по ночам, брали измором. Обвиняли в шпионаже. Постепенно пытки ужесточались. Обвинение в том, что с зятем, которого тоже арестовали, вспоминали о жизни в Польше в ущерб Союза. Какая же неумная выдумка!..

В тюрьме просидел больше года, потом попал в пересылку около ГРЭС (на улице Вилоновской, откуда нас, погрузив на баржу, привезли на Гаврилову Поляну. Там я встретился с Шадчиным, мастером чапаевского завода, знакомым по внутренней тюрьме Куйбышева. Он поселил меня рядом с собой. Спасибо ему! Ведь в бараке находилось около 200 человек - обстановка удушающая.

В лагере были прядильный, валяльный цеха, цех кожевыделки, сетевязальный, швейный. Меня определили учеником в прядильный. И надо же, заболели ноги, отекали, появились язвы. Я очутился в валяльном цехе, назначили заместителем начальника. Жить я стал в одном из домиков для зэков.

Суда надо мною не было. Приговор был вынесен заочно четвертого июня сорок четвертого года, и объявили мне его в тюрьме. Через три года и четыре с половиной месяца, а точнее 17 ноября сорок девятого, меня освободили.

После освобождения я вернулся в Челно-Вершины на реммехзавод. Числился мастером, а приходилось решать все производственные вопросы, ездить в Москву. Короче, наступили новые времена, с ними новые веяния. И хоть за это надо благодарить судьбу.